Текст книги "Кайрос"

Реакция последовала незамедлительно. Брюнетка переменилась в лице, когда погас бешеный взгляд. Сначала это было изумление и разочарование, что явно не она является причиной обуявшего страха жертвы. Но что-то внутри себя прикинув, она осталась довольна, на смену уязвлённому самолюбию пришло торжество.

– Что ты сейчас сказала?

– Меня преследует Орден.

– Даже так? – прыснула Тара, заливаясь диким гоготом. – А ты, стало быть, человек, которого Азырен избрал в жертвы?

– Я не знаю, – честно сглотнула Лунара, переводя дыхание. – Наверное, так.

Ухмылка не сходила с лица.

– Прятаться от Ордена в доме Эрин. Это верх смекалки, – похвалила она. – Ты предпочла одной смерти другую. Впрочем, это мне неинтересно. Любопытно другое – и как человеку удалось пробраться сюда, в мир Ионии?

– В этом доме портал, – Лунара кивнула вниз в сторону входа. – Меня перекинуло сюда через заднюю дверь.

Обе покосились куда-то вниз. Звериный оскал на фоне налившихся кровью глаз придал брюнетке волчий хищный вид.

– И каков план?

– План? – за дурацкую привычку переспрашивать не раз доставалось в школе. Поэтому при ответе вопросом на вопрос пальцы нервно принялись поправлять волосы, как бы извиняясь.

– Хотя… А какое моё дело, – брюнетка взмахнула пальцами, будто скинула с себя какую-то грязь. – Играть в игры с Орденом, который явится сюда с минуты на минуту, нет ни малейшего желания – исход твоей жизни мне теперь известен.

Внезапно ладони разомкнулись и выпустили Лунару из мёртвой хватки. Цепь на бедре уже звенела, ножичек был аккуратно вложен назад в размыкаемую скобу с петлями на ножнах.

– Удачи не желаю, – бросила брюнетка на ходу, повернувшись спиной и ритмично заторопилась по направлению к лестнице вниз. – А эта лачуга, – нога, переступая порог, на секунду зависла в воздухе, а руки постучали по остаткам дверного проёма по хлипкому каркасу. – Отличный выбор. Эрин закончит эту душещипательную историю вместе с твоим жалким существованием прямо на месте. После длительной охоты ей нужен покой, но она будет не прочь подкрепиться вновь, раз уж жертва сама её здесь ждёт. Вполне может быть, что тебе удастся узреть настоящую перепалку, если она и Орден одновременно окажутся здесь. Я бы многое отдала за то, чтобы взглянуть на этот бой за человечину. Будь я на твоём месте, – яд сквозил в её словах, – я бы всё же предпочла подохнуть именно от лап Эрин, нежели подпитать собой этих проклятых паразитов. Но выбирать не тебе.

Тара снова повернулась спиной и быстрыми шагами направилась к выходу.

«Она сказала лап?»

Звук быстрой поступи дикарки постепенно отдалялся. Спустившись с лестницы, она вышла наружу, скрип парадной двери подтвердил это. Осторожно глянув в окно, Лунара колебалась, наблюдая, как незнакомка во всю шагает прочь со снежной поляны.

Провожая взглядом удаляющуюся фигуру, о которой было известно ровным счётом ничего, Лунара испытывала противоречивые эмоции. Что-то подобное ощущают, когда нас оставляют одних в незнакомом месте в компании людей, противных нам. Хочется как можно скорее покинуть этот участок, освободить себя от кандалов, удерживающих нас по рукам и ногами. Мысль о чудовище, проживающем под этой крышей, сводила с ума.

Лунара побежала вниз. Промчавшись галопом по лестнице, она выскочила на улицу, где пришлось сбавить шаг – ноги утопали в снегу. Следы, оставленные той незнакомкой, быстро заметало. Продолговатая точка впереди, напоминавшая женскую фигуру, удалялась. Несмотря на высокие сугробы, кажется, брюнетка совершенно не испытывала никаких трудностей передвижения. Лунара же, не удерживая равновесие, неоднократно падала лицом в снег, поскальзываясь на ледяном покрове. Окоченевшие руки выворачивало, косточки заныли, предвещая подступающие судороги. Несмотря на это, сдаваться и возвращаться назад она не желала – догнать нужно было во что бы то ни стало.

– Постой!

Фигура впереди остановилась. Хищница стояла спиной, сложив руки. Лунара бежала вперёд и настигла брюнетку почти у кромки леса. Неровное дыхание и одышка не давали как следует глотнуть воздуха.

– Что ещё?! – шипение усиливалось на каждом слоге, когда не оборачиваясь, Тара прыснула. – Скажи спасибо, что я не прирезала тебя сразу, не разбираясь!

Да, это не сильно радовало. Но в этой ситуации, наверное, немного всё-таки утешало Лунару.

– Спасибо! – собственный крик получился настолько истеричным, что напугал саму себя. – Где я? И как я могу вернуться назад?

Чтобы перекричать завывающий ветер, нужно было напрягаться изо всех сил, надрывая и без того иссохшее горло.

– Они найдут тебя где бы ты ни была – в Ионии или снова в Хумании – в мире людей. Если нет разницы, так зачем возвращаться назад? – стоя всё так же спиной, задала вопрос хищница. Подол её зеленого платья, торчащий из-под доспеха, развевался на ветру. Ткань белела, постепенно покрываясь тонким слоем скрипучего снега.

– Я не знаю, – скромный ответ заставил задуматься над тем, что действительно хотелось больше всего – выяснить, как продолжать выживать тут или как вернуться домой без малейшего понятия, как существовать там.

– Вам, людям, это свойственно. Вы никогда ничего не знаете, даже не имеете понятия, чего вы хотите. Неудивительно, что именно человек стал хворостом в костре подпитки Азырена, – интонация на слове «человек» сквозила предубеждением и омерзением. Именно так говорят о чём-то, что вызывает приступ тошноты и отвращения. – Никчёмные существа с дряблыми телами и надорванным разумом. Предпочитающие силе духа силу железяк!

Зелёные глаза блеснули вдалеке, когда Тара обернулась. Взгляд мгновенно перешёл с дрожащей фигуры на оставленную позади хижину на поляне. Лунара поняла, что и её терпению приходит конец. Слишком много она услышала гадостей о себе от этой незнакомки, в то время как ни в чём перед ней не провинилась.

– Если бы ты когда-нибудь оказалась так далеко от дома, что не знала, где ты и что делать дальше! Да что там далеко – в какой-то Ионии! Тогда бы ты поняла, каково мне! – воскликнула Лунара, крича против ветра. Её слова постоянно уносило куда-то в другую сторону, но хищница её услышала.

– Ты ничего не знаешь обо мне, человек. Что мне дано понять, а что нет.

– Я прошу лишь…

– Твои просьбы интересуют ещё меньше, – Тара жестом прервала на полуслове зарождающийся монолог.

Отчаяние, заслонившее перед собой всё вокруг, загудело в ушах. Её совсем не хотели слушать, её жизнь никому не интересна. Да, она сама виновата в том, где оказалась. Но так ли это? Или только отчасти? Гнев и досада заговорили внутри хрупкой девушки, придав ей сил, даже тембр стал более крепким и голос больше не дрожал.

– Меня ничего не держало там. Как и не держит здесь. Если мне суждено умереть, значит так тому и быть! Я прошу не за себя, а хочу разобраться во всём, что происходит. Может быть, это сможет помочь всем остальным людям, чьи семьи теряют своих близких из-за этого Ордена. Тысячи, миллионы числятся бесследно пропавшими. И я хочу узнать, как можно бороться с проклятым Азыреном. Ведь уже однажды у них так ничего и не получилось мне сделать! Может быть, поэтому я здесь! Может быть, всё это не случайно! И в моей жизни есть смысл?! Если Бог даёт нам шанс, если он спасает нас, значит, мы ещё не выполнили свой долг!

Сухость и безразличие с которыми брюнетка продолжала путь вперёд, не дослушав до конца, сломили напрочь дух девушки. На этот раз Лунара осталась стоять на месте. Только когда фигура в латных доспехах совсем скрылась из виду за широкими белоснежными ветками деревьев, девушка впервые зашевелилась. Дырявым рукавом плаща она придерживала небольшую ранку на шее под подбородком. Крови уже почти не было, но пощипывало и болело до сих пор. В памяти всплыла сценка из школьного спектакля, когда она вывихнула ногу, изображая скачущего кролика. По задумке их должно было быть трое, а осталось всего двое, и весь номер был сорван. Заплаканная, она сидела, раскачивая не достающей до пола здоровой ножкой, пока её вторая была плотно укутана в бинты. Ожидание доктора и мамы затягивалось, а звонок объявил о том, что детишки закончили шоу и могут вернуться за кулисы переодеваться перед ланчем. Люси, её кролик-напарник по сценке, шла нацеленно к ней. Когда она увидела подругу, на душе стало спокойнее. Руки раскрылись, чтобы обнять. Маленькая девочка с пухлыми щеками и светлыми накрученными локонами пнула её по больной ноге, отчего Лунара закричала. «Неуклюжиха! Ты всё испортила». Урок помощи, которую лучше не ждать, был усвоен давным-давно. Вместо всего этого, она получила только удар, боль отдалась в правой ноге даже сейчас, спустя столько лет, когда она об этом вспоминала.

Помощи ждать неоткуда, и это нормально. Тот, кто ждёт, что ему кто-то поможет, считай, что труп. Значит, она труп. Что ж, заслужила. В конце концов, кому-то не суждено дожить и до пятнадцати лет, а кто-то уходит уже на первых днях жизни. Умереть в восемнадцать, наверное, не самое страшное, что могло приключиться. Жизнь длиною где-нибудь в шесть тысяч пятьсот семьдесят четыре дня по её скромным подсчётам – звучит неплохо.

Внезапно поднявшийся вихрь ветра закружил гнилые влажные листья вперемешку со снегом над головой. Снежная буря ударила по слезливым глазам, только теперь Лунара поняла, что она плачет.

– Ты предстанешь перед королевой, человек!

Громогласный голос, прозвучавший где-то высоко, перебивал своей громкостью гулкие завывания ветра. Невольно вздрогнув от неожиданности, Лунара попыталась разглядеть, откуда звук.

– И пусть верховная покровительница и охранительница Серебряного Леса и Золотой Долины рассудит твою судьбу. Отныне твоя жизнь в руках королевы Гринденберга, – последовала пауза. – Или твоя смерть.

В увиденное было сложно поверить, несмотря на то, что глазам люди верят даже больше, чем чувствам. Но только не в случае с Лунарой.

Грузный длинный и тонкий хвост неистово бился в воздухе, извивался как змея, петляющая в страшном танце. Длинные и широкие крылья с пальцеобразно расставленными маховыми перьями хлопали, чинно смыкаясь и размыкаясь на фоне проплывающих сзади облаков. Мускулистый золотой торс с красным оттенком по цвету напоминал львиную шкуру. Птичья орлиная голова в шлеме, из которого в прорезь торчал острый резко загнутый вниз массивный клюв, была огромной и составляла чуть ли не половину туловища по размерам. Из прорезей через смотровые щели виднелись два горящих золотых глаза. Лапы, закованные в литые доспехи, когтями разрезали воздух, мощная грудь в кирасе скреплённой ремнями под крыльями, опускалась и вздымалась. Огромные клубы пара из разгоряченного разомкнутого клюва выпускались на каждом выдохе.

На спине гордо восседала зеленоглазая воительница. Свисающие вдоль туловища зверя ноги были напряжены. И сама она выглядела скорее как готовящийся спикировать на землю воин, чтобы крушить и убивать. Внезапно хищница изменилась в лице, и озорная улыбка на фоне постоянно сощуренных глаз выразила насмешку. Она протянула руку вниз, ладонью вверх.

– Человек никогда не видел грифона?

Вытягивая руку как можно выше, Лунара еле-еле дотронулась кончиками пальцев до сидящей сверху наездницы. Повернувшаяся огромная голова зверя оказалась совсем рядом, раскрывшийся на мгновение клюв, продемонстрировал бесконечный ряд острых, как гвозди, мелких зубов. Растерявшись, девушка, застыла. Без особых церемоний, хватая за ворот плаща, как маленького шкодливого ребёнка, Тара подтянула девушку вверх. Лунара смачно плюхнулась животом на спину грифона. Плечо и желудок заныли, а перед глазами потемнело. Металлический холод от спины хищницы ощущался сквозь ткань. Оказалось, что корсет сзади состоял из сплошных литых пластин и броня полностью прикрывала тыл от нападений. Ощутив нового наездника на себе, грифон издал оглушающий предупредительный клич, непохожий ни на что из ранее слышимых. Ария из оглушительного львиного рыка и громового крика орла залили всю поляну отголосками ни с чем несравнимого звериного гимна. Тара лихо присвистнула, вложив два пальца в рот:

– Тиииитоооо!

Громкий грубоватый голос разнесся вокруг гулким продолжительным эхом, словно принадлежал разъярённому великану, а не юной девушке.

В следующее мгновение мощный толчок пружинящих, отталкивающихся от воздуха лап, заставил всё тело содрогаться. Тито стремительно набирал скорость. С каждой минутой ветер, скользя по щекам, одежде и волосам, звенел громче и громче в ушах, отдаваясь хлёстким свистом. Поравнявшись с кромкой леса, мощные лапы сделали финальный рывок, направив туловище зверя точно вверх, перпендикулярно земле. Крылья забились очень быстро и, распахнувшись во всю мощь, энергично заработали в полёте.

Под ногами простиралась густая чаща. В какую сторону ни посмотри – вперёд, назад или по сторонам – сплошная серо-зелёная глушь. Мощь леса при взгляде сверху поражала. Не было видно ни конца ни края этим высоким могучим дубам, скрывающим в своей растительности более низкорослые деревья и кустарники.

Дом, который оставался уже далеко позади, превратился в еле различимую точку. Они продолжали набирать высоту. Смотреть вниз было чудовищно страшно, но и оторвать взгляд совершенно невозможно. Дух захватывало настолько сильно, что дышать было нечем, да еще и сильный в придачу ветер не позволял делать глубокие вдохи.

Чем дальше они летели, тем мельче и реже становился снег. Даже в воздухе ощущалось, что здесь намного теплее, чем на той поляне, где довелось провести ночь. Мокрый снег, покрывающий верхушки деревьев, таял и падал вниз, не успевая накапливаться. Солнечный луч, пробившийся из-за серой волокнистой тучи, осветил собою землю, и крона леса заблестела серебром.

Приближается ли она с каждой новой минутой к спасению или к смерти, девушка не знала. Цель номер один – выиграть время. Найти способ укрыться от Ордена, которому она так почему-то нужна. Ощущение, что она оказалась выброшена морем на берег после кораблекрушения где-то на далёком незнакомом острове, не покидало. Вот только, как правило, местные жители вряд ли будут рады такому «морскому подарку». Ладони потели от страха, Лунара в прямом смысле вцепилась в эту незнакомую фигуру впереди себя, она зажмурила глаза и прильнула грудью к ледяным доспехам.

Глава 4. Соулу

Полёт, казалось, продолжается бесконечно. Иногда они поднимались так высоко, что оказывались меж двух слоёв облаков: лёгкий нижний слой под ногами и густой плотный, словно пуховое одеяло, над головой, двигался в противоположном им направлении. Трудно было оставаться в сознании, хотелось похлопать себя по щекам. Но мысль о том, чтобы оторвать хотя бы на секунду руку от Тары, казалась самоубийством. Плечи от напряжения затекали, как и ноги в коленях. Тело зверя содрогалось каждый раз, когда крылья заводились за спину с громким костяным клацаньем, чтобы подхватить воздушные потоки, а затем полностью расправлялись во всю мощь, балансируя по пути ветров.

Они летели в полной тишине и безмолвии. Единственный звук, который присутствовал, – это порывистый свист в ушах. Кое-где впереди проступили очертания гор и скалистой местности. Покрытый снегом лес только сгущался и, казалось, совершенно не хотел раскрывать местоположения гор, которые начинались прямо за ним. Совсем скоро смысл названия «Серебряный Лес» был раскрыт. Вся усыпанная снегом, крона деревьев с высоты полёта смотрелась точно чистое серебро. Тито, прекрасно зная дорогу, постепенно снижался. Пролетая над рекой, он запустил могучие задние лапы под воду, разрезая её длинными когтями точно граблями. Фонтан из брызг поднялся над гладью, отражающей сапфировое небо. Звук всплесков потревоженного возмущающегося ручья ещё звучал где-то позади, когда грифон радикально повернул на сто восемьдесят градусов, взяв курс к длинной впадине между гор. По мере их приближения крутые и высокие склоны долины приобретали драгоценный оттенок. Высокие холмы были разбросаны по земле, точно покрывали её лоскутным бугристым одеялом.

Серебро отступало, чем ближе они подбирались к скалам, тем более различимыми становились блестящие верхушки сосен. Точно кто-то отряхнул каскады снежных макушек и обсыпал их светящейся золотой пудрой. Так на смену серебру предстало золото.

По-настоящему понимание названия «Золотая Долина» пришло в ту минуту, когда поверх скалистых кустарников промелькнул солнечный свет. Лунара взглянула на небо – светило еле проглядывалось из-за серого-снежного тумана туч. Багряный луч ударил в глаза. Он исходил откуда-то не сверху, а встречал прямо в полёте, словно солнце находилось где-то неподалёку на одном уровне с ними. Небо, зашторенное тучами, еле пропускало серый свет. Но еле-заметный светлый огонёк вдалеке разрастался и заливал своим светом всё вокруг. Калейдоскоп из долин сменял одна другую, и каждая последующая светилась ярче. С высоты птичьего полёта Гринденберг предстал как на ладони. За редеющими скалами показалось широкое светлое плато и в воздухе потеплело. Снег, падающий с неба, таял, буквально коснувшись волос. Посреди леса предстало огромное поле с целым городом за воротами форта, возвышающегося впереди. Неподалёку от ворот отдельные фарлонги полей, граничивших между собой канавами и земляными валами, были сплошь засеяны пшеницей, ячменём, овсом. На невспаханном квадрате земли чуть поодаль паслись коровы, свиньи, ослы и прочий скот.

Птицы, склонившие головы над водой, кубарем взвились вверх, когда тень грифона коснулась поверхности воды. Доверху заполненный ров глубоко уходил под землю и, будучи защитным ограждением, широко отделял земли между городом и лесом. Из воды что-то показалось и снова скрылось в пучине. Играющаяся и плескающаяся рыба выпрыгивала на пару дюймов вверх и падала в свою привычную стихию обратно. Следом возвышались высокие стены форта и городские ворота, из-за которых выглядывали небольшие домики в ложе гигантского песчаника, огромные башни, стеллажи рынков и морковного цвета шатры из ткани. Вдалеке виднелось очень высокое здание, стоящее на тяжёлых огромных корнях исполинского дерева, кроною и верхушкой которого служил неизвестный объект в форме ослепляющего шара. Золотое тепло от него разливалось в стороны, накрывая собой земли за сотни тысяч миль отсюда. Здесь уже не было зимы. Здесь вовсю пахло весной и летом. Гуляющий вокруг форта ветер обдувал прохладой и приносил с собой запахи цветущих цветов и свежего сена.

Тара, повернулась вполоборота. Увидев раскрытый рот девушки, следящей за лучами, она хмыкнула.

– Это город Соулу. А высоко над нами мерцают огни Совило[3]3
  Sowilo, «Совило» – в переводе с древнегерманского наречия означает «Солнце».


[Закрыть]. Но мы зовём его вторым солнцем, – горделиво поднятый кверху нос громко выдохнул.

– Второе солнце? – Пытаясь перекричать свистящий в ушах ветер, голосовые связки надрывались, но любопытство брало верх.

– Второе, – она обвела рукой зелёный горизонт, сплошь усеянный лесами. – Война двух стихий – льда и пламени – длится уже давно на севере. Сменяющиеся через день зимы губят всё. Благодаря вечному второму солнцу мы смогли сохранить гармонию во всём живом вокруг, поддерживая в них тепло, влагу и зелень.

– Через день? Офигеть, у вас лето и зима сменяют друг друга каждый день?! И как вам удалось создать второе… солнце?! – в это было невозможно поверить.

Воительница отвернулась и закатила глаза, искренне не понимая, что здесь удивительного. А может быть, вовсе не хотела болтать лишнего, но больше она не оборачивалась. Лунара укоряла себя за то, что задала слишком много вопросов, но ничего поделать уже было нельзя, сказанного не воротишь.

По соседству со вторым солнцем гордо возвышалась цитадель в форме огромной золотой капли, опоясанной по кругу, словно Сатурн и его спутники, маленькими и большими башенками в странной форме, напоминающую молнию. Четыре главные круглые башни были так высоки, что облака, скрывающие их своей плотной массой, загораживали полностью их верхушки от взора. Крепостные стены из крупных каменных блоков по соседству также стремились в поднебесье, хоть и не могли скрыть даже четверти всей высоты строений за ними. Часть стен была оборудована выпуклыми рустами, по которым можно было скидывать ядра, а зубчатые парапеты, укреплённые амбразурами, были очень удобны для стрельбы из-под прикрытия по противнику, подошедшему слишком близко. Всё это говорило о том, что прекрасный с виду город был построен не только с точки зрения красоты, но и с целью защиты, а значит, может быть вооружен до зубов. Над «каплей», верхушка которой была столь высока, что скрывалась под облаками, ритмично кружили птицы. Точно им кто-то отдал команду патрулировать небо над городом. Что это за птицы было невозможно разглядеть с такого расстояния. Само сооружение располагалось на возвышении на мощных угловых столбах, за счёт которых создавался эффект «парения» капли над землёй. Глазам предстал дивный вид жёлто-серебряного города.

Если бы не идущий бесконечный и тающий в полёте снег, за счёт чего мощёные крыши отливали серебром, Гринденберг запросто мог сойти за золотой слиток. По крайней мере, сверху.

Постепенно снижающий скорость зверь зарокотал, резко пикируя вниз, как пуля, выпущенная из ствола под давлением порохового газа, не знающая пощады и не видящая препятствий перед собой. Земля приближалась так быстро, что сердце замирало, глаза снова зажмурились, отказываясь смотреть на то, что сейчас произойдёт. Сильный, но терпимый толчок в момент соприкосновения лап существа и мягкой на удивление почвы получился скорее неожиданным, чем болезненным. Тара уже стояла на земле и поглаживала ладонью огромный серый клюв. Пальцы пробегали вверх-вниз от массивных ноздрей к горящим глазам, чуть дольше задерживаясь на шершавых перьях морды.

– Тито, сбросить! – не отрываясь от поглаживаний, скомандовала брюнетка.

Реакция последовала незамедлительно, высоко подняв крылья, грифон прогнулся в спине, прижав морду почти что к почве и с силой встряхнулся. Обмякшее от полёта тело покатилось кубарем вниз. Руки едва успели опереться о рыхлую поверхность, тем самым предотвратив удар прямо лицом в грязь.

Каменные статуи грифонов с красными глазами вдоль перил моста, перекинутого через ров, осуждающе наблюдали за тем, как поднимается с колен Лунара. Грязные руки и заляпанные землёй рукава вовсе были позабыты, ладони девушки вовсю тёрли лоб и чесали затылок, пока она с восторгом оглядывалась по сторонам. Каменные отмостки под ногами покрывались влагой от тающего снега, отчего становились очень скользкими, нужно было ступать как можно аккуратнее. Подойдя вплотную к дверям главных ворот между двух башен, она принялась рассматривать их снизу вверх, невозможно было не подивиться красоте. Огромный жёлтый глаз, зрачок которого находился прямо в центре раздвижных дверей, выглядел как кошачий. Очень узкий и острый. Пронизывающий взгляд устремлял свой взор куда-то в глубины души смотрящего на него. Ссутулившиеся плечи и спина были незамедлительно расправлены, когда Лунара опомнилась, стоя напротив величественного рисунка.

Отделанные золотом грифоны, изображённые вокруг глаза, парили вокруг него, образуя ровное кольцо. Зелень расписных деревьев украшала поперечные балки, и острые пики копий сливались в единую стену. Литые из стали чёрные витки деревьев складывались в геометрические фигуры с равными пропорциями на притолоке. Мраморные опорные столбы парных полуколонн слева и справа от дверей, как великаны, подпирали собой и удерживали вес смотровых башен над воротами.

За дверями, плотно закрытыми изнутри, послышался мужской требовательный голос:

– С кем пришла?

Вверху что-то промелькнуло. Рот инстинктивно раскрылся, когда десяток лучников, расположенных наверху по периметру защитного барбакана, встали в боевую стойку. Оказывается, ощущать себя на мушке прицела и стоять, глядя на то, как натягивается тетива, то же самое, что и стоять перед дулом заряженного пистолета и слышать звук спускаемого затвора. То есть невыносимо страшно.

– Отворяй! – Тара сощурилась. Официальный приказной тон очень шёл её воинственному лицу с отвратительным шрамом на виске.

– Не велено никого пускать накануне священного Tiesa[4]4
  Tiesa (c литовского) – правда, суд.


[Закрыть]. На кой чёрт ты отправилась в патруль сегодня? Да и возвращаешься не одна.

– Защитница Серебряного Леса и Золотой Долины из рода Белых и Чёрных Хранителей Гринденберга имеет полное право и обязана присутствовать во время священного суда. Открывай немедленно, иначе… – голос сорвался на угрожающий хрип. – Клянусь Медейной, Карл, ты пожалеешь, если заставишь меня лезть через эти стены, которые, кстати, мы с Тито преодолеем в один счёт. О случившемся я непременно доложу на Королевском Совете, – решив, что и этого будет мало, в качестве угрозы она добавила: – Ну а после… Я лично хорошенько надеру тебе задницу.

За дверью послышался шёпот переговоров. Кто-то что-то быстро и очень бегло бормотал, голос постарше медленно растягивал слова, то и дело повышая тон. Брань была явно на неизвестном языке, поэтому разобрать, что именно осложняло их выбор, было невозможно. Лунара переминалась с ноги на ногу, волны напряжения накатывали одна за другой. На лбу выступил пот, и бросило в жар. «У охраны чёткий приказ, который нельзя нарушать. Они впустят Тару, но что мешает им убрать меня».

Слюны во рту стало слишком много, хотелось сплюнуть её поскорее, но скованное тело будто вросло в землю и заморозилось. Испачканные в земле руки теребили подол старого платья, найденного в старой хижине Эрин. Внутри себя Лунара надеялась только на то, что в нём она может казаться такой же устрашающей, как и его прошлая хозяйка. Ну или хотя бы просто страшной. Правда, вполне могло статься, что предыдущей владелицей была вовсе не Эрин, а одна из её жертв. Одной из таких вполне могла стать и она – Лунара. А она столько времени провела в том доме, где это чудовище могло объявиться в любой момент. Бог пока миловал её и, кажется, сделал это уже дважды.

С той стороны ворот послышался знакомый голос, прервавший все размышления:

– Пленник? – отозвался всё тот же начальник часовых, допытываясь.

Вместо ответа зеленоглазая хранительница лишь живо подкинула один из кинжалов высоко к небу. В то же время из второй руки вверх уже летело длинное тяжелое перо грифона. Лишь на мгновение встретившись в полете, они пересеклись и упали вниз. Идеально ровно разрезанное пополам перо покоилось на земле, а в руке у Тары уже лежал кинжал. Гордо подняв голову вверх, Тара издала протяжный вой, похожий на клёкот сотни птиц. В ушах зазвенело от высоких нот её крика, за которым едва различался сперва скрежет поднимающихся створок и решётки, затем скрип медленно раздвигающихся ворот города.

Исполинского размера ставни были раскрыты. Кошачий глаз разомкнулся, расходясь на две противоположные створки, за которыми показалась вымощенная камнем городская дорога. Каждый булыжник был разного цвета, отчего создавалось впечатление, что кто-то расстелил яркую ковровую дорожку. Начальник постовых, уже немолодой, но в хорошей форме мужчина подозрительно оглядел вошедших.

– Подготовить казармы?

– Не стоит. Я не знаю, как долго задержится наш пленный гость, – прыснула Тара, и загадочная коварная ухмылка озарила её лицо. – Среди живых или мёртвых.

От услышанного командир встрепенулся, глубокая складка появилась на его лбу. Подозрительность сменилась на осторожность. Растерянный вид, с которым они оставляли позади беднягу, так и не сходил с его лица, покуда он провожал взглядом тех, кого только что впустил в стены родного города.

Лунара спешила за фигурой в кожаных доспехах. Тито торопливо двинулся за хозяйкой, сложив крылья за спиной. Несмотря на огромную высоту прохода, он почему-то пригнулся, чтобы ненароком не задеть постройку. Сотрясая головой в сторону целящихся из лука сторожил на амбразурах, свысока поглядывающих на вошедших, грифон грузно ступил на мощёную дорогу. Острые перья скрежетали о металл кирасы каждый раз, когда он поднимал лапу для шага вперёд.

Зелёные материи юбки было очень легко спутать в рядах горожан, коих на улицах оказалось огромное количестве. Тара, ступая на носочках, лавировала из стороны в сторону среди толпы. Когда силуэт брюнетки пропадал из виду, слава богу, можно было ориентироваться по большому грифону, который преданно следовал за хозяйкой. Уж чтобы его-то потерять из виду, надо было как следует постараться.

Они прошли множество зданий, укутанных мхом и растительностью. Вьюнки, точно розовое кружево, обрамляли решётки окон и чугунные рейки вывесок, на которых значились символы без названий. С некоторыми всё было понятно: песочные часы, кружка, факел, щит, подкова. В то время как по очертаниям других было сложно предположить, чему они посвящены.

Дома становились выше и выше, а количество окон на них только сокращалось. Маленькие, разбросанные словно семечки по полю, они тут и там торчали на стенах. Большие овальные окна располагались на самом верху под башнями с треугольной крышей. Лунара едва успела отпрянуть от струи воды. Одна дородная дама поливала клумбы роз, растущие прямо из грунтового подоконника.

Далее путь лежал по крутой лестнице вверх, по ней также взбирались и другие жители города, поэтому, постоянно приходилось быть начеку, чтобы ненароком не наступить на чьи-нибудь пятки или не подставить под каблук свои. Тито взмахнул крыльями и ждал уже наверху. Вскарабкавшись вверх, Лунара ахнула.

Сотни парящих в небесах грифонов, которых издалека она тогда приняла за стаю птиц, кружили вокруг невидимой орбиты над цитаделью. Их острые разноцветные перья-бритвы на крыльях фантастически поблескивали и отражали солнечный свет. Как и Тито, все они были благородного золотого цвета с красным отливом. Сливаясь воедино, они были похожи на светящийся разноцветный ком из розово-жёлтых огней. Блики от кирас напоминали новогоднюю праздничную гирлянду, что люди в её мире подвешивают на остановках и скатах крыш. Заворожённая видом, следующие секунды Лунара стояла на месте. Уверенность, что она попала куда-то в прошлое, во времена средневековых легенд, а не просто переместилась в параллельную вселенную, только нарастала. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы оторвать взгляд и двигаться дальше.

Сотни больших и маленьких шатров раздувались под порывами ветра, возвещая путника о том, что перед ним не что иное, как рынок. Музыканты играли веселую мелодию на дудочках и лютнях. С плеча одного из них пулей вниз спрыгнула рыжая большая белка. Она поправила шляпу возле ног сидящих юношей и демонстративно потрясла головной убор, звенящий мелочью, призывая проходящих мимо горожан подкинуть ещё монет.