Текст книги "Легенда о друге и враге"

Глава 6

У Васи Бабыкина был нетипичный вкус. Большинству его сверстников нравились длинноногие стильные красотки – яркие, как праздничный фейерверк. А ему, напротив, – тихие скромные девушки, от которых веяло нежностью и незащищенностью. Возможно, в глубине души он сознавал, что феерические девицы способны воспринимать только буйные краски, в то время как сам Вася, невысокий крепыш с далеким от совершенства лицом, воспринимался ими лишь серым фоном.

За время работы в «Легенде» он видел разных девушек, некоторые даже от скуки косили на него глаза, но он делал вид, что взоры их не улавливает. Во-первых, побаивался Гамлета – директор сразу предупредил, что шашни с отдыхающими не одобряет. Во-вторых, побаивался самих девушек – их интерес вызывал вполне обоснованные подозрения в стремлении использовать его в качестве игрушки для развлечения. Не то чтобы Вася был каким-то особым моралистом, однако же и мальчиком на час тоже быть не хотел – считал это унизительным. А самое главное – ни одна из девиц не вызывала волнения в груди, в лучшем случае – ниже пояса, ради чего не стоило рисковать ни доверием Гамлета, ни самоуважением. В конце концов, для плотских радостей он и в городе кое-что имел.

Но вот Зина…

В день приезда Бабыкин ее в общем-то не заметил. Не до того было, чтобы особо разглядывать. Опять же рядом с Аделаидой Степановной Грушиной все пригибалось, как при урагане. Вечером, во время ужина, Вася в столовую не заходил – другие дела нашлись. А на следующее утро Гамлет отослал его в город с поручением, так что вернулся он уже часа в три, когда отдыхающие разбрелись кто куда.

Только он в свою комнату поднялся, как пожаловала Маша с кастрюлькой рассольника, тарелкой плова и большой кружкой компота. Вася попытался было отказаться, дескать, на кухне его явно не забыли и обед оставили, но Маша и слушать не стала – поставила все на стол и пальцем погрозила: негоже от угощения отворачиваться, коли все от чистой души.

Стол стоял около окна, так что Вася мог сразу предаться двум удовольствиям – поеданию вкусного обеда и разглядыванию золотисто-багряных красот, простирающихся аж до самой реки, тонкая полоска которой хорошо просматривалась со второго этажа дома. А еще была видна аллейка, идущая от корпуса, и две тропинки: одна опоясывала дом и устремлялась к спортивной площадке, а другая тонкой ниточкой тянулась в густые кусты, скрывающие ограду и мало кому известный проем, открывающий короткий путь от дома Гамлета к реке. И вот на одной из этих тропинок – той, что вела к спортплощадке, Вася и заметил Зину.

Он не был уверен, что это та самая девушка, которая приехала накануне, но что-то в этой девушке его зацепило с первого взгляда.

У нее были светлые волосы, забранные сзади в маленький хвостик, светлые глаза со светлыми ресницами, светлые брови и бледные губы. Красивым это лишенное природных красок и малейших следов косметики лицо не назвал бы, наверное, никто. Фигура тоже не впечатляла – тощенькая, плоская, несколько угловатая. Да и одежда могла быть подобрана получше – узкие джинсы, которые лишь подчеркивали худые ноги и почти полное отсутствие бедер, мешковатая куртка и не вписывающаяся в данный комплект кофточка с рюшечками. Нелепая, смешная девчонка. И все же…

Она стояла на тропинке, растерянно озираясь вокруг, вся какая-то беспомощная, потерянная… И у Васи вдруг защемило сердце.

– Вы что-то ищите? – Он открыл окно, свесился через подоконник.

Девушка покрутила головой, повернула на зов лицо, прищурилась.

– Вообще-то нет… Я просто так… Гуляю и смотрю, где тут что. – Голос у нее был тихий, приятный, отчего-то несколько виноватый.

– Если хотите, я вам здесь все покажу, – неожиданно осмелел Вася, почувствовав, что насмешки в ответ не услышит, и, прикинув, что подобное предложение шашнями никак не назовешь, а даже наоборот – в конце концов, именно ему Гамлет поручил основную заботу об отдыхающих.

– Хочу, – просто согласилась она, и Бабыкин, почти залпом допив свой компот, выскочил из комнаты.

Вблизи она смотрелась так же, как и сверху. Может, чуть повыше – пожалуй, ростом с самого Васю. Хотя метр шестьдесят два – разве по современным стандартам это рост?

– Василий, – представился Бабыкин. – Работаю здесь помощником директора.

– Зина. Я отдыхать приехала вместе с тетей.

– Это вот такая… – Вася описал руками неопределенную геометрическую фигуру и тут же смутился: фигура смахивала на бочонок неправильной формы, и потому жест сей племянница могла счесть оскорбительным.

Но Зина лишь прыснула, и Вася понял: не обиделась. И как-то сразу полегчало, первоначальная скованность тут же исчезла, причем, похоже, у обоих сразу, так что дальше разговор пошел легко, без натужного поиска тем для беседы – словно с момента знакомства прошли не пять минут, а по меньшей мере пять дней.

Глядя на новую знакомую, Бабыкин думал, что ей лет двадцать, но выяснилось, что она уже работает экономистом у своего отца. Особых подробностей Зиночка (про себя Вася именно так, уменьшительно-ласкательно, и стал называть девушку) о себе не сообщала, сказала лишь, что живет довольно замкнуто, знакомых имеет мало, но это все характер – не тянет ее в толпу, к шуму и гаму, а любит она жизнь спокойную, без выкрутас и всяких там модных штучек-дрючек. От таких слов у Васи прямо-таки загорячело сердце, и он с изумлением подумал: а может, и впрямь любовь с первого взгляда существует? Ну да, невидная она и действительно не модная, хотя папины деньги явно позволяют, – так ведь не брошка, чтобы на груди носить. Да и зачем ему, нормальному парню, брошка? Ему женщина нужна – теплая, домашняя, надежная… А к красивой безделушке слишком у многих руки тянутся.

Конечно, он не собирался тут же свататься. Но все же…

О своей жизни Вася рассказал просто, без утайки и прикрас – Зиночка слушала внимательно, смотрела на него с пониманием и, как показалось, ласково. Единственное, чему удивилась, так это его спортивной карьере.

– Так вы боксер?

– А что, не похож? Вы думаете, все боксеры выглядят, как Тайсон?

– Нет, что вы, – смутилась девушка, – я просто в этом очень плохо разбираюсь. Хотя вижу, вы такой… крепкий.

Она осторожно дотронулась пальцами до его плеча – пальцы были гибкими и, вопреки Васиным представлениям, отнюдь не слабыми.

– А я в детстве на пианино играла, музыкальную школу закончила, – сказала Зиночка, и Вася понял: пальцы пианистки – это, наверное, самое сильное, что в ней есть.

Они не спеша брели по тропинкам – без всякой цели и ориентира, и как-то само собой оказались на пригорке, откуда шла дорожка под уклон, прямо к пляжу.

Пляж мог быть, конечно, и побольше. Летом, в самый пик купального сезона, загорающие здесь теснились, словно в Сочи во времена советской курортной общедоступности. Это был минус пансионата «Легенда», но сама природа не позволяла рассчитывать на лучшее. С двух сторон пляж подпирали высокие крутые берега, заросшие по склонам плотным колючим кустарником. Берега, увенчанные сверху красивыми соснами и ветвистыми березами, тянулись далеко вдоль реки, и это еще было благом, что хотя бы в одном месте природа соизволила оставить небольшое песчаное пространство.

– Здесь очень красиво. – Зиночка посмотрела вдаль, на тихую гладь реки. – И рыбачить здесь, наверное, можно? – Она кивнула на деревянные мостки, один конец которых упирался в край крутого берега и затем лесенкой спускался к пляжу, а другой – обрывался в воде метрах в пятнадцати.

– Есть любители, – кивнул Вася. – Но это больше для ныряльщиков. Там вообще-то глубоко.

– А вода теплая. – Зиночка подошла к самой кромке, нагнулась и опустила ладошку в воду.

– Так погода-то какая… Будто и не сентябрь вовсе. В конце августа и то хуже было. Повезло вам с погодой.

И оба мечтательно вздохнули.

– Вы не видели здесь мальчика, моего сына? – неожиданно раздался нервный голос.

С пригорка быстрым шагом спускалась Вера Сергеевна Тимошина. Ее лицо, которое еще вчера, в день приезда, показалось Васе сильно озабоченным, теперь вполне могло служить сигналом штормового предупреждения.

– А что с ним? – испугалась Зиночка.

– Он исчез. – В глазах Тимошиной промелькнул страх. – Я его ищу, кричу, а он не отзывается, и его нигде нет.

– Он, наверное, около дома директора. У директора тоже двое сыновей, ваш Толя с ними еще вчера познакомился.

Вася постарался, чтобы прозвучало это спокойно и убедительно, но женщина лишь замотала головой:

– Нет-нет, я там была, детей там нет и даже дом закрыт.

– Тогда… – Вася задумался, прикидывая, куда отпрыски Гамлета могли потащить приезжего мальчишку, и вдруг сообразил, запрокинул голову и крикнул: – Ашот! Гарик! Немедленно отзовитесь!

– Дядя Вася, мы здесь! – откуда-то с самого верха высокого крутого берега послышался тонкий звонкий голос и тут же из-за кустов показались три головы – две черненькие и одна белобрысая.

Вера Сергеевна ахнула и всплеснула руками.

– Толик, как ты сюда забрался?!

То, что забрался не только ее сын, но и двое других мальчишек, растревоженную мать, похоже, не интересовало. В ответ раздался смех.

– Подожди, сам не спускайся, я тебе помогу! – крикнула Вера Сергеевна и бесстрашно ринулась на крутой откос.

– Вы с ума сошли! – Вася ухватил ее за руку, даже не заметив своего излишне фривольного обращения. – Здесь трудно подняться.

– А как же?… – Тимошина принялась оглядываться по сторонам.

– Они не отсюда забирались. Туда есть нормальная тропинка. Она идет от дома директора через лаз в ограде. И там нет ничего страшного. Нормальная тропинка прямо на берег. Ашот с Гариком часто туда бегают, у них там даже шалаш есть. Вон, у той сосны. Но отсюда не видно. Я вас сейчас провожу.

Он вдруг ощутил досаду, подумав, что вот сейчас он отправится провожать Тимошину, а Зиночка останется, может, просто уйдет куда-нибудь одна, и прервется та ниточка общения, которая между ними протянулась. Кто знает, не порвется ли эта ниточка совсем? Но Вера Сергеевна вдруг резко бросила:

– Не надо! Я сама! Уж как-нибудь не потеряюсь! – И почти побежала с пляжа.

– Переволновалась, – с жалостью посмотрела ей вслед Зиночка и добавила: – А вообще-то опасно детям на таком крутом берегу играть. Вдруг оступятся, свалятся ведь в воду.

– Да со стороны воды склон не такой уж крутой, – успокоил Вася. – Это у пляжа он почти отвесный и непролазный. А там в принципе даже спуститься к воде можно. Только неудобно. Все равно круто, кусты, трава высокая…

– Ну что, молодежь, на водичку любуетесь? – вновь раздался голос, но на сей раз бодрый и радостный.

Олег Кашин улыбался во все зубы и подгребал голой ступней песок. На нем были спортивные штаны, футболка, в руке он держал кроссовки, а на плече у него висела спортивная сумка с плейбоевским зайчиком, из которой торчал край ветровки.

– Вы что, искупаться решили? – Зиночка опасливо глянула на Кашина, хотя сама же говорила, что вода теплая.

– В обязательном порядке! В такую погоду грех не окунуться. Может, компанию составите? Дюже полезное дело.

– Ой, что вы! – поежилась девушка.

– Ну и не надо! – весело разрешил Кашин, сбросил одежду и с лихим гиканьем ринулся в воду. Только брызги в разные стороны полетели.

Он плыл мощно, громко отфыркиваясь, словно бегемот, метров через десять обернулся и крикнул:

– А вода уже прохладная! Я думал, теплее будет!

Однако к берегу не повернул – устремился в сторону деревянных мостков.

– Он ведь тоже спортсмен? – Зиночка внимательно глядела в сторону уплывающего Кашина.

– Самбист, в спортклубе работает, детишек тренирует, – ответил Вася, почувствовав укол ревности: чего это она им заинтересовалась?

Но Зиночка отвернулась, рассеянно проскользила взглядом по валяющимся на песке вещам Кашина, усмехнулась:

– Потому и сумку таскает какую-то несерьезную? С зайцем?

– Это не детский заяц. Это эмблема журнала «Плейбой», – просветил Вася.

– Все вы, мужчины, немного плейбои, – дернула плечиком Зиночка и предложила: – Может, пойдем? Мне пора возвращаться.

Вася посмотрел на часы и с неохотой подумал, что, пожалуй, он и сам загулялся – Гамлет наверняка разыскивать начнет.

И тут же зазвонил мобильник.

– Давай ко мне, – скомандовал директор. – Проблема возникла.

– Ну, до свидания, – кивнула Зиночка и быстро пошла к корпусу.

А Вася двинулся к корпусу административному.

Проблема, навалившаяся на Гамлета, состояла в том, что из Энергосбыта сообщили – с восьми вечера и до шести утра в пансионате и близлежащей округе будет отключено электричество.

– У них, видите ли, профилактические работы! – возмущался директор. – А у меня люди, которые заплатили деньги за нормальный отдых! Они должны смотреть на ночное небо или они имеют право смотреть телевизор?!

Вася растерянно развел руками. И впрямь – как без электричества-то?

– Ладно, что в свое время я был не дурак! – Гамлет торжествующе сверкнул глазами. – Раскошелился и купил генератор. Не бог весть какой, конечно, а до часу ночи продержимся. Но… – директор торжествовать перестал, – на ограниченном пространстве. Столовую, гостиную и кухню светом обеспечим, а дальше – только фонарики. За ужином сам с отдыхающими поговорю. В конце концов, Гамлет предполагает, а энергетики располагают. Так что давай, Василий, быстро в корпус и посмотри, чтобы в гостиной телевизор нормально работал, чтобы все удобно было и вообще… Вечером оттуда ни ногой, мало ли кому что понадобится, чтобы под рукой был. Понятно?

– Само собой.

Вася даже обрадовался. На полном основании провести вечер рядом с Зиночкой? Спасибо энергетикам!

Вопреки опасениям Гамлета, отдыхающие энергетический кризис восприняли хоть и без восторга, но с пониманием. А Кашин и вовсе обрадовался. Поскольку все приехали компаниями и лишь он оставался сам по себе, то первым и решил использовать сложившуюся ситуацию для создания коллектива.

– Господа-товарищи! – заявил Олег, когда ужин перешел в стадию чаепития. – Мы, конечно, не в пионерском лагере, где все ходят строем, однако нас здесь всего ничего, и нам неплохо бы подумать о совместном времяпрепровождении! Причем не только на сегодня, но и вообще. Иначе заскучаем!

– А с чего вы это решили? – с иронией поинтересовалась Елена Судакова.

– Мы, например, не собираемся скучать, – поддакнул Лев Писигин.

Но их не поддержала Лариса Сафьянова:

– Правильно, нечего в собственном соку вариться. Олег… Вас можно называть просто по имени? – В знак согласия Кашин прижал руки к груди. – Абсолютно прав.

Она посмотрела на мужа, который лишь молча качнул головой.

– Ну… если придумаете что-нибудь интересное… – протянула Вера Сергеевна Тимошина и тоже посмотрела на мужа, который согласно кивнул.

– А почему именно Олег должен нас развлекать? – всколыхнулась Аделаида Степановна. – У нас должна быть совместная инициатива! Это самое полезное! Ну, кто что предлагает?! – Грушина обвела присутствующих полководческим взглядом.

Никто, однако, ничего не предлагал. Самой Аделаиде Степановне, похоже, кроме призывов, тоже сказать было нечего. И тут вновь подал голос Кашин, который выдал аж целых три варианта: коллективные занятия в тренажерном зале, турнир по шашкам и игра в «городки». Все это, конечно, умещалось в его исключительно спортивные фантазии, но в целом подходило всем.

Публика, впрочем, особого энтузиазма не проявила. Лариса заявила, что в тренажерный зал предпочитает ходить самостоятельно, в чем ее поддержал Валерий Яковлевич Тимошин. Казики и Грушина-старшая сообщили, что они в принципе далеки от подобных увлечений. Остальные вообще ничего не стали комментировать. Идея шашечного турнира также осталась невостребованной – оказалось, в эту древнюю игру умеют играть только Вера Сергеевна Тимошина и Елена Павловна Судакова. Что же касается «городков», то тут вообще никто ничего не умел, за исключением самого Кашина. Но именно это его и вдохновило.

– Так давайте же попробуем! Я всех научу, и все будут в равных условиях! – воззвал он к товарищам по отдыху, но те лишь вяло пожали плечами.

Зиночка посмотрела на вмиг померкшего Кашина и произнесла умоляюще:

– В самом деле, давайте попробуем. Ну что нам стоит.

– Да ничего не стоит! – пришел ей на подмогу Писигин и, оглядев присутствующих, произнес тоном завзятого массовика-затейника: – Завтра в одиннадцать часов сбор на площадке. Время всех устраивает?

Возражений не последовало, зато последовало предложение включить телевизор. Ну в самом деле, чем еще заняться – не спать же идти?

Телевизор был включен в тот самый момент, когда на экране сначала завыла полицейская сирена, затем замелькали кадры, напоминающие коллаж из фильмов-боевиков, и, наконец, появился парень с суровым лицом и пронзительным взглядом.

– Здравствуйте, – сказал он почти угрожающе. – Передача «Криминальная неделя», как всегда, знакомит вас с наиболее значительными преступлениями, совершенными за последние семь дней.

– Да уж порадуйте на ночь глядя, – фыркнула Судакова.

Вася Бабыкин, незаметно пристроившийся в углу зала, последовал примеру остальных, хотя подобные передачи его никогда не увлекали. С большим удовольствием он вышел бы на кухню и что-нибудь съел, но Гамлет велел не отлучаться, так что пришлось вместе со всеми смотреть телевизор.

То, что он увидел в первых же кадрах, вызвало у него оторопь. Камера телеоператора выхватила часть какой-то комнаты, на полу которой лежал навзничь мужчина с дыркой в горле. На его лице застыло выражение удивления.

«Паша?! Кисин?!» – чуть было не вскрикнул Вася, но сработала привычно быстрая для боксера реакция, и он только судорожно сглотнул слюну. Скорее интуитивно, чем осознанно, он вдруг понял, что ему не только следует молчать, но и вовсе сделать вид, будто это не имеет к нему никакого отношения.

«Тридцатого августа, – сообщил журналист, – произошло убийство в одном из номеров московского Президент-отеля. Ударом шила в горло был убит Павел Григорьевич Кисин, москвич, который заселился в гостиницу в день смерти. Зачем москвич поселился в гостинице, – непонятно. Непонятен пока и сам мотив убийства. Как удалось установить следствию, Кисин никогда ранее не был судим и вообще никогда не попадал в поле зрения правоохранительных органов. В последние годы он числился менеджером по продажам одной коммерческой фирмы, занимающейся торговлей оргтехникой. По словам работников фирмы, Кисин очень часто находился в разъездах, что естественно для его служебных обязанностей. Вот и последние три месяца он почти постоянно отсутствовал в Москве и, судя по найденному авиабилету, вернулся в столицу за несколько часов до смерти. На сегодняшний день у следствия есть три основные версии: убийство могло быть случайным, оно могло произойти на бытовой почве, либо все же связано с профессиональной деятельностью Кисина. Однако все эти версии пока не имеют реальных подтверждений. Кстати, наименее вероятной полиции кажется версия, связанная с ограблением. Деньги, документы и дорогое кольцо на пальце убитого не тронуты. В номере отсутствуют следы обыска, а, по утверждению горничной, Кисин заселился в гостиницу, имея лишь небольшую борсетку, которая в нетронутом виде лежала в номере на видном месте…»

Репортаж из Президент-отеля занял пару минут, после чего телевизионные любители криминала переключились на другие происшествия. Бабыкин, однако, все дальнейшее смотрел в «полглаза», испытывая нехорошее, почти граничащее со страхом, волнение.

Нет, его сердце не разрывалось от жалости к Паше, но он вспомнил его недавний странный визит, пустые разговоры и не мог понять: зачем к нему заезжал Кисин? Ведь всяко не для того, чтобы просто увидеться и походя оставить коробку с землей? Или это был неслучайный визит? И не простая земля? «Надо порыться в этой земле», – подумал Бабыкин, твердо решив, что о своем знакомстве с Кисиным будет молчать уже хотя бы потому, что незачем привлекать внимание полиции к собственной персоне. Гамлету такое внимание явно не понравится, а Вася дорожил собственным местом и, соответственно, спокойствием шефа.

Погрузившись в размышления, он не обратил никакого внимания на заключительный репортаж, который поистине вверг в ужас другого человека, сумевшего, как, впрочем, и Вася, сохранить абсолютно нейтральное выражение лица.

«И наконец наш последний сюжет, – сообщил журналист. – Буквально несколько часов назад в Москве произошло убийство, чей мотив не вызывает никакого сомнения. Это, безусловно, заказное убийство. На подъезде к собственному коттеджу из автоматной очереди расстрелян автомобиль владельца нескольких крупных охранных фирм Андрея Гавриловича Подольского. Его телохранитель и шофер погибли на месте, сам Подольский умер через три часа после того, как был доставлен в больницу. Исполнители убийства пока не найдены, и, по мнению следствия, покушение связано с непосредственной деятельностью бизнесмена».