Текст книги "Женщины президента"

– Да, конечно, – без всякого энтузиазма пробормотала она.

– У вас уже неплохие результаты, – поощрительно отметила Жанна. – Реклама в «Бурде» вышла просто отличной! А с президентом вы поладили?

Валя удивилась вопросу: у нее пока просто не возникало повода нарваться на скандал, да и по характеру Валентина тихая, неконфликтная.

– Только придется частенько задерживаться, – сказала Жанна, поигрывая золотой цепочкой на своей груди. – Бывает много дел… И еще когда господин президент уезжает «рыкаться», – она усмехнулась, – здесь обязательно должен кто-нибудь быть, кроме меня. А это случается нередко…

Она снова мило улыбнулась и пожала плечами, приглашая к пониманию: дескать, сделайте, Валюша, скидку на чувства, на неумеренные, неуправляемые страсти, на нечаянную любовь! Люди молодые, отчаянные… Простим им эту горячку юных лет!

Пококетничала, поиграла глазами – проблесковые огни! – и отчалила.

Но ее откровения на этом не закончились.

Президент редко покидал свой кабинет. Зная его крутой нрав, сотрудники даже радовались. Пусть лучше сидит себе бирюк бирюком за закрытыми дверями которые изредка решается тревожить только Юлька. У одной Жанны было другое мнение.

– Чего он даже в выходной до вечера торчит у себя в кабинете? – пооткровенничала она вчера с Валентиной уже перед уходом домой. – Что он там делает? Онанизмом заниматься так долго – устанешь…

Даже при его могучем здоровье. Работы у него особо нет – девки на фирме пашут будь здоров. Особенно первая помощница…

Валентина брезгливо поморщилась. Привязанность президента ни для кого не секрет. Но зачем же так откровенно? И тайной поверенной Жанны ей становиться не хотелось. Хотя та явно стремилась сблизиться с Валентиной.

Да если бы даже президент захотел перейти полностью на нелегальное положение, с Юлькой этот номер не прошел бы ни под каким видом: на этом ясном, чисто умытом, детском личике все тайны видны как на ладони. Она не умеет ничего скрывать.

Хотя ей уже пора этому учиться.

Валя постаралась выбросить из головы лишнюю, ненужную ей информацию и стала набирать на компьютере примерный текст новой рекламы. И почему-то все ждала, что в комнате внезапно низко разнесется:

– Вам у нас не нравится? Это пройдет!..

Она уже прекрасно понимала, что «это» не пройдет… Не первый день замужем…

9

Немолодая бухгалтерша плакала, и Юля тут же влетела в кабинет президента.

– Что случилось? – выпалила она с порога. – Опять невнятки?

– Она увольняется, никаких невняток! – холодно бросил хмурый шеф, не глядя на Юлю.

На скулах четко затвердели желваки. Дурной знак…

– Почему?

– Отказалась кое-что подписать…

Юля хорошо знала, о чем идет речь. Она села в кресло, положив ногу на ногу, хотя ее в кабинет не приглашали и задерживаться здесь не просили. Артем наконец взглянул исподлобья. Его взгляд ничего хорошего не обещал. Но исполнительный директор привык к таким перепадам настроения. Ничего особенного…

– Но ведь эта партия… – Юля поискала нужное слово и не нашла его, – она ведь.., в общем, ты бы лучше не связывался с этим товаром…

– Кнопка… – тихо и выразительно сказал президент, запнувшись на первом слоге. – Эти бумаги придется подписать тебе…

Юля выпрямилась.

– Как это – мне? Я не главный бухгалтер!.. И вообще…

– Без всяких «вообще»! Через «вообще»! – резко оборвал ее угрюмый босс. – С сегодняшнего дня ты будешь исполнять обязанности главного бухгалтера!

Временно! Пока я не подберу другого человека! Мне так удобнее! А право подписи у тебя и так уже есть!

Да, конечно, ему так удобнее… И ей тоже… Но…

Юля молчала. Иначе сейчас заговорит едва дремлющий и всегда готовый к пробуждению вулкан по имени А-эм-тэ… И ох как заговорит!.. Ничего нового…

– Запомни ключевые слова, – уже спокойнее сказал президент, – «есть такая партия!» И все! Революционный момент! Других в данном случае не существует!

Исполнительный директор Юлька, отдавая честь, приложила пальцы к правому виску. Маленький, расторопный ординарец…

– Служу российскому бизнесу! – весело отчеканила она, подавив все сомнения. – Ну улыбнись…

Артистически поставленный, низкий голос…

Юля, девочка с площади Белорусского вокзала…

Тарасов усмехнулся:

– Кнопка, улыбаться – это всегда хотя бы немножко показывать зубы… Спасибо тебе за все… Что бы я без тебя делал?..

Она хотела бухнуть, что нашел бы другую, на какой-нибудь другой площади, но поостереглась подавать опасную идею.

* * *

Ближе к вечеру к нему заглянула помощница Жанна. Отчиталась о проделанной работе, заключенных контрактах и продажах – он удовлетворенно кивнул, Жанна работала почти безупречно! – и вскользь, между прочим, ласково заметила:

– Артем Максимович, у Юленьки ведь нет образования!..

Тарасов потемнел лицом. И медленно вытащил из карманов тяжелые кулаки. Морщины впечатались в скулы резче и глубже. Жанна не сводила с него испытующих глаз. Похоже, она ничего и никого здесь не боялась. Но не осмелится ведь она на шантаж…

А почему, собственно, нет?..

В общем, президент сам отлично знает, что есть и чего нет у Юленьки. Как бы откровенно это ни звучало…

– Нет – и не надо! – громыхнул президент. – Зато у вас – два!

Буквы "н" и "в" эхом отдались под потолком.

– Вам требуется ее образование? Мне – нет!

Жанна потупилась: всем давно известно, что ему требуется!..

– А если она вас не устраивает по каким-либо причинам…

Он поднял на Жанну глаза, и тут она вдруг испугалась и поняла, что напрасно так обнаглела и решилась шагнуть чересчур далеко… Здесь в ее присутствии никто особенно не нуждается…

– ..тогда вы можете с ней расстаться! Навсегда!

И немедленно! Только не надо выкручивать мне руки!

Жанна все-таки не ожидала ничего подобного.

Ведь президент без нее пропадет, сломается на первой же сделке! Тарасов мало что понимает, но ему и не надо – он начальство. Он беспомощен и непрактичен, быстро теряется в неожиданных, непривычных ситуациях!.. Но шеф сейчас думает не об этом.

Да, напрасно она затеяла этот разговор… Нужно срочно выкрутиться.

– Вы слишком болезненно воспринимаете мои слова! – сказала Жанна, открывая себе путь к отступлению. – Я лишь хотела предупредить, что наши подписи потом могут оспорить! В случае неприятностей…

Угрюмый президент смотрел в стол жестким взглядом.

– У вас на сегодня все? Вы свободны! И впредь, пожалуйста, приходите ко мне лишь по моему вызову!

В голосе Тарасова звучал металл.

Жанна вышла в приемную с опрокинутым лицом.

Губы дрожали. Секретарша Тамара сунулась с каким-то вопросом и тотчас осеклась, вытаращив от изумления глаза. Встретившаяся в коридоре, куда-то, по обыкновению, летящая Юля победоносно хихикнула: а не будешь связываться со мной, госпожа Петрова!

Ладно, посмотрим… Жанна с трудом выдохнула.

Она еще себя покажет.

Соседка по лестничной клетке, дама в летах, частенько с восхищением говаривала Жанне:

– Какая же вы стерва, моя милая! Видно по походке! Я в молодости была точно такой же! Что за чудесные тогда были времена!.. Мы с вами очень подходим друг другу!

Жанне нравилась эта характеристика. Она ее устраивала на все сто. Жанна ее с удовольствием повторяла, цитируя соседку при каждом удобном и неудобном случае, словно гвоздями вбивала в чужие головы определенное мнение о себе. Ей хотелось быть стервой и соответствовать заданному образу. Иначе ее жизнь пройдет впустую. Хотя пока Жанна явно недотягивала до своего идеала. Одного стремления оказалось маловато – на ее дороге стояла, посмеиваясь и заложив за спину маленькие, цепкие руки, девочка Юля, переплюнуть которую никому не удавалось. Не завышала ли соседка оценку?..

Да, с соседкой они отлично ладили. Плохо только, что Жанна подходила президенту лишь в качестве первой помощницы… Пока…

* * *

Валентина стала задерживаться на работе все чаще и чаще. Виталия все равно раньше полуночи в доме не застать, две бабушки и два дедушки замечательно справляются с Танюшкой – один ребенок на такое количество взрослых! – так что Вале остается лишь трудиться, заколачивая деньги.

И она из кожи вон лезла, тщательно скрывая от себя настоящие мотивы такого рвения. Хотя ее действительно увлекла новая работа. Стало интересно привлекать внимание, не просто тупо расхваливая свой товар, но отыскивая в нем какие-то детали, нюансы, еще незнакомые и неведомые взгляду покупателя.

Что можно найти в женских тряпках? В лифчиках, например?.. Валя ломала над этим голову не один день. Изучала виды мистера Гальтера Бюста, как называла его Юлька, вчитывалась в принесенные ей описания, стараясь запомнить основные подробности…

– Классический бюстгальтер, – тихо бормотала Валентина, – это целиком закрытый лифчик, подходящий женщинам с пышным бюстом. То есть мне… «Балконет» – открытый бюстгальтер с большим декольте. Слово «балкон» напрямую связано с названием. Надо как-нибудь обыграть. «Корбэй» – декольте поменьше, чем у «балконета». «Брасьер» – по форме почти прямоугольный. Интересно до обалдения…

Валентина хмыкнула и задумалась. Она здорово повышает свою эрудицию в определенной области.

Филолог с университетским образованием… Ужас!..

Но, в конце концов, каждому свое… Ничего предосудительного она не делает. Не героинчик ведь рекламирует…

– Так, дальше… «Пуш-ап» придает груди дополнительный объем за счет тканевых или поролоновых вставочек. Это для Юльки… Перейдем к трусикам.

«Слип» – универсальная модель с вырезом до середины бедра. «Слипы» закрыты сзади и удобны для всех случаев жизни. Что они имеют в виду?..

На редкость кстати позвонила менеджер Ниночка, всегда задававшая море вопросов. Валентина с радостью отвлеклась от трусишек и с сожалением к ним снова вернулась.

– «Стринг»… Оставляют ягодицы полностью открытыми. Это радует… Есть модель «стринг-минимум». Маленький треугольник и тесемочки на бедрах. Идеально подходит под узкие, обтягивающие брючки и юбочки. Обойдемся… «Кулоты» – закрыты и спереди, и сзади, зрительно увеличивают бедра.

Мечта худышек… «Танга» открыты сзади и подчеркивают ягодицы. Великолепно подходят для соблазнения и эротанцев… Ну надо же!.. Учтем на будущее… Когда мне понадобится кого-нибудь соблазнить… Кого бы это?..

Еще одно небольшое двухминутное отступление-размышление…

«Боксер» – трусики макси в виде шортиков. До чего же надоело!.. «Тонг» – трусики на бедрах.

«Джей-стринг» – новинка и хит сезона. Их можно надеть под обтягивающие брючки с низкой линией талии, не опасаясь, что они будут выглядывать наружу. Я опасаюсь совсем другого: по-моему, я вот-вот сойду с ума… Хоть бы еще кто-нибудь позвонил…

Умерли они там все, что ли? Или оптом попали в заложники к нашим конкурентам?

Валя вздохнула и проверила положение телефонной трубки. Нет, все нормально…

– В мире моды на белье уживаются две абсолютно противоречивые тенденции: минимализм и роскошь. Как же это они, бедные, там уживаются?..

Она поискала на столе сигареты. Самое время пойти покурить и немного прийти в себя…

– Что еще?.. Выбирая бюстгальтер, надо обратить внимание на мягкость бретелек и их длину, чтобы можно было регулировать… На участки ткани (они должны быть прочными) под мышками, чтобы компенсировать давление груди на лифчик… Никогда даже не подозревала об этом… На застежку, которая должна быть крепкой и по возможности двух-трехслойная… Тоже интересно… На нагрудники… Нет, я больше не могу!..

Она набрала номер Виталия.

– Я очень занят, – сказал он свое привычное. – У тебя что-то срочное?

– Ты бываешь не занят только в постели! И то исключительно по воскресеньям! – вспылила Валентина. – У меня нет никаких сил заниматься лифчиками!

Муж выразительно хмыкнул:

– А тебя не устраивает моя свобода в постели?

Могу и здесь тоже себя занять!

Ну и наглец!..

– Теперь насчет лифчиков… Я тебя к ним не подталкивал! Предложение – не более того. Не нравится – увольняйся! Все! Остальное договорим вечером дома!

Валентина вздохнула, с ненавистью посмотрела на экран монитора и стала читать дальше.

От разрывающейся на части между бухгалтерией и своими прямыми обязанностями Юли помощи ждать не приходилось. Да и, в конце концов, рекламой занимается не исполнительный директор, а Валентина. За что ей деньги платят?.. Но Юля все равно иногда забегала ненадолго в Валин кабинет, вымученно улыбаясь на ходу.

– Ну ты тут как без меня? Еще новый фасончик-бикинчик не изобрела? Пришли новые «стринги» и «танга»! Барахло, но пойдут нарасхват! Потом покажу! А тебе самой ничего не надо? Есть чудненькие «слипы»! Сушечка, а у тебя ведь, поди, пятый номер!

Настоящий балдеж! Все мужики в ауте! Может, тебе стоит попробовать демонстрировать купальники?

И вылетала.

Под глазами у Юли появились темные круги, она стала частенько жаловаться на головные боли и просить у Валентины таблетки, но сдаваться не собиралась: точно так же носилась по коридору, на бегу отдавала тысячи распоряжений и успевала всегда вовремя подать президенту обед.

– Кормление зверей! – иронически комментировала всякий раз Жанна. – И допуск к телу временно прекращен!

Но он был запрещен ей навсегда, и именно это следовало исправить.

Прерогатива преподношения шефу кофе, чая и еды изначально, конечно, принадлежала секретарше Тамаре. Но Юля холодно и решительно отобрала эту почетную обязанность у секретарши раз и навсегда.

Тамара нисколько не возражала, даже обрадовалась: она президента побаивалась – и лишний раз входить в его кабинет ей не улыбалось.

Юля прибегала на работу с большой сумкой и перекладывала из нее продукты в холодильник. Если утром она не успевала завернуть в магазин, то находила время выскочить днем. Гонять по магазинам офисного водителя Тарасов категорически, сурово и жестко, запретил кому бы то ни было, не сделав исключения даже маленькому исполнительному директору К двум часам Юля увлеченно готовила салаты, раскладывала на тарелках огурцы и помидоры, украшала каждое блюдо зеленью, любовно и тоненько нарезала – как ей только это удавалось? – колбасу и сыр, обжаривала в микроволновке курицу…

А потом с серьезным видом тащила все это в кабинет. И Тамара знала: президент обедает, поэтому в течение получаса его ни с кем не соединять и никого не пускать. А ест он лишь из одних рук. Известно чьих.

– У нас бизнес-ланч! – говорила исполнительный директор.

Им нравилось обедать вдвоем в тихом кабинете.

Юлька с большим удовольствием обсасывала куриную ножку и запихивала в рот полбутерброда, запивая все это черным кофе.

– Знаешь, когда я была в Австрии, там давали такой сыр!.. – мечтательно сказала на днях шефу Юля и нежно погладила себя по плечу, предварительно вытерев пальчики.

Умница Юля, Юля лапочка, хорошая девочка…

– В Австрии? Это у кого же? У тебя там, кажется, на сегодняшний день никого нет! – удивился Артем. – Или одна из твоих резвых тетушек уже успела перекочевать в Вену?

– Нет, еще не успела! – засмеялась Юля. – Я там была с Робом по туристической. Стоило забыть его среди австриячек навсегда! Но как-то не получилось!

Пришлось забывать здесь!

Она прямо с утра начинала с нетерпением ждать момента, когда они сядут друг против друга, глаза в глаза, и будут спокойно уплетать салат-оливье и говорить о пустяках, избегая упоминаний о всяких финансовых проблемах, сложностях с поставками и ленивыми сотрудниками… А в конце обеда Тарасов может спросить:

– Ты когда сегодня освободишься? Я заеду к тебе…

Но может и не спросить… В последнее время он задавал ей этот вопрос все реже и реже…

* * *

Он хорошо понимал, что ведет себя по меньшей мере странно. И поступает в полном противоречии со своими убеждениями, совершая глупые и необдуманные поступки. При первом же прямом попадании, когда жизнь пошла не по касательной, а саданула прямиком в него, Тарасов тотчас растерял все свои принципы.

Артем отлично понимал, что делает. И некогда этого не сделать.

Да, он женился на стопроцентной еврейке, и его дочь, такая любимая, такая родная и необходимая Клякса, по талмуду иудейка. Разве ему это неизвестно?..

Он прекрасно понимал, что нельзя не любить только за принадлежность к национальности, как нельзя только за это любить. Понимал… Мучился от противоречий… И с трудом жил дальше, теряясь перед согласными буквами…

Да, Артем привел в фирму синеглазую, светлокосую девочку, едва окончившую школу, и сделал ее своим основным помощником, своей единственной опорой… Беспомощный, заблудившийся в синих очах президент… Но перед женщиной, как перед бутылкой, равны все должности и национальности.

И она действительно оказалась его стойким и преданным маленьким ординарцем, а биться в одиночку – жизнь не перевернуть… Он все-таки задумал ее перевернуть…

Правильно ли он поступал? Конечно, нет. И конечно, правильно. В нарушение всех своих собственных взглядов и основ. Но если их никогда не нарушать, жизнь станет в конце концов невыносима.

Жизнь играет в честную игру. Она всегда заранее вежливо напоминает о последствиях. Твое дело – обращать на них внимание или нет. У тебя слишком странные вкусы и колючие настроения. С которыми тебе самому нелегко порой сладить. И поступки, далеко разошедшиеся с твоими начальными представлениями и намерениями. Но когда это все было!..

Жизнь поменяла свои декорации и маски. В который раз.

А центральными, главными мужскими ролями за последние несколько лет стали лишь две роли – героя-любовника и мужа великой женщины. Аллы Борисовны, например. Или Хакамады. На худой конец, Александры Марининой.

Вернулся матриархат. А мужикам необходимо срочно перестроиться… Иначе им никак не выжить.

Тарасов сидел напротив Юли, смотрел в ее ясно синеющие, бездонные, напоминающие ему прозрачные воды Сенежа глаза и думал, что все равно, несмотря ни на что, он поступил так, как надо. Хотя жить возле озера нельзя вечно…

Юлька заботливо подкладывала ему помидоры и колбасу – ты не забывай о еде! нельзя только работать! – и что-то щебетала о родителях. Она еще ни разу – во всяком случае, пока – не заводила разговор о разводе Артема.

Почему?.. Этот вопрос интересовал президента все сильнее и настойчивее.

* * *

Юля быстро догадалась, что это тема запретная.

Любые намеки о его уходе из семьи приведут к необратимым и страшным последствиям. Она боялась этих последствий. Она не хотела его терять. Да, конечно, он вряд ли от нее сейчас отказался бы, но все-таки… Юля боялась рисковать. Пусть рискует он один! И сильно рискует… Но на то он и мужчина, чтобы быть готовым всегда положить буйну голову на плаху. Юлькино дело – сторона. Он сам пришел…

Ей несколько раз звонил Петька, жаловался на свое новое счастье и набивался в гости. Ее одолели родители и тетки. Ее донял Роберт, тоже пытающийся все вернуть на круги своя и с пеной у рта рассказывающей ей о своих необыкновенных успехах в химии.

Юле было скучно и тоскливо их всех выслушивать изо дня в день. Она твердила, что очень занята и хочет жить в России. Родственники звонили и на работу, поскольку не всегда заставали Юльку дома. Она устала от телефона, ей надоело повторять одно и то же: она не рвется ни в Европу, ни в Америку, не выйдет снова замуж за своих верных предыдущих, талантливых мужей и даже не станет спать с ними. Зачем начинать все снова-здорово, когда результат так предсказуем и маячит в ближайшем будущем, отнюдь не за высокими и далекими горами?

– Я хочу и буду жить так, как я живу! – заявила она матери в одном из последних телефонных разговоров.

– Откуда у тебя это аристократическое пренебрежение к деньгам и удобствам? – возмутилась мать, привыкшая к европейскому комфорту.

– О моем аристократизме тебе лучше знать! – отрезала Юля. – А потом, я здесь тоже сейчас неплохо зарабатываю. Самостоятельно! Я русский продукт!

И здесь мой любимый человек! Сколько еще можно вам всем объяснять?!

– Но этот любимый человек никогда на тебе не женится! – запричитала мать. – Зачем он тебе сдался? Женщине природой назначено выходить замуж и рожать детей! А он тебя поматросит и бросит! Ты что, не понимаешь этого?!

– Детей я еще успею! – сказала молодая и глупая Юлька. – А просто замуж я уже выходила! И больше так не хочу… Мне не нравится делать что-нибудь просто так!

– Что-то, по-моему, твой Любимый подъемный кран не слишком учитывает твои желания! – съязвила мать. – Это настоящий долгострой! Одна ты там только бегаешь на задних лапках и стоишь перед ним на цыпочках! – Не одна! – крикнула Юля. – К сожалению, вовсе не одна!..

Действительно, чем уж так президент магнитил женское внимание? Что было в нем такого особенного, заставляющего юных и не очень леди прирастать к нему почти моментально, пытаясь пустить корни на этой сухой, жесткой, неплодоносящей почве? Что заставляло их останавливаться рядом и замирать, мечтая о своем перемещении на совсем иные позиции? Что?..

Как будто, если они вдруг найдут ответ на этот вопрос, их жизни мгновенно изменятся, засияют другими красками, расцветут радостью и покоем…

Не расцветут и не засияют. Но им, глупым, нужны именно эти нерассветы и несияния.