Текст книги "Воин Сновидений"
Автор книги: Ирина Сербжинская
Жанр: Фэнтези
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)
«Тебе конец», – в очередной раз констатировал проклятый внутренний голос с каким-то даже удовлетворением.
Сати, чертыхаясь, открыла наконец заедающее стекло.
– Чего вам? – спросила она.
В салон машины ворвался свежий воздух, но принес не ароматы цветущей липы или тополиной листвы, а странный запах близкого пожарища, точно от курившегося где-то поблизости пепелища. Сати посмотрела в глаза наклонившегося к ней человека – и тут же все мысли в одно мгновение вылетели у нее из головы. Невидимые ледяные пальцы раздирали грудную клетку изнутри, обнажая сердце, заставляя ее заходиться от боли и ужаса. Упала темнота, замелькали огни, сливаясь в одну сплошную желтую полосу, словно на взлетной полосе, когда самолет, перед тем как оторваться от земли, набирает скорость. Она почувствовала, как хрустят и крошатся кости, как плавится кожа и замерзает кровь. Огни взлетной полосы мелькнули и пропали, растворились во мраке, будто неведомая дверь захлопнулась с размаху, отсекая солнечный день, и обрушились мрак, холод и пустота.
И вдруг все прекратилось. Ледяные пальцы разжались, сердце ожило и бешено заколотилось, и Сати потрясла головой, приходя в себя. Целый рой черных мошек вспорхнул и замельтешил перед глазами, руки тряслись, а в груди саднило так, точно она только что пробежала марафон. Накатило противное ощущение слабости и тошноты. Сати нашарила ручку дверцы, вывалилась наружу и закашлялась до слез.
– Что-то мне фигово, – выдавила она подбежавшему сисадмину и снова тяжело закашлялась. Сати хотела добавить еще что-то, но тут увидела такое, что мигом позабыла обо всем: возле машины лежал незнакомый человек.
– Это кто? – испуганно просипела она, горло першило так, будто там застрял кусок наждачной бумаги. – Что с ним? Может, «скорую»?
Сисадмин выхватил из кармана сотовый телефон, но тут же опомнился.
– Погоди-ка. – Он помог ей подняться и подозрительно огляделся по сторонам. – Здесь нечисто что-то. Сдается мне, тут раб лампы поблизости крутится. Это он его огрел, я видел. Ну то есть не видел, конечно, но дубины сами по себе по воздуху не летают.
– Огрел?!
– Ну да. Мужика этого, что в окно к тебе сунулся… что ему надо было, кстати?
– Н-не помню, – призналась Сати, постепенно приходя в себя. – Он спросил что-то… кажется, как на набережную пройти… а потом… испугалась я… и что-то еще, кажется, было? Нет, не помню…
– Помню-шмомню… Просил же не открывать никому! В общем, ни с того ни с сего вот эта дубина его по голове шарахнула.
Сати тоже оглянулась.
– Раб лампы, – откашлявшись, позвала она. – Джулис! Ты тут?
– Тут, – раздался рядом дрожащий голос. – Но лучше б меня тут не было…
– Твоих рук дело? Ты что натворил?! Белены объелся, что ли? Человека на тот свет отправил!
– Погоди ты, – остановил сисадмин. – Дай ему хоть слово сказать.
– Это Мор, – выдавил невидимка. – Аркабский маг, которого много лет назад убил великий маг…
Сати и Никита переглянулись.
– Какой еще Мор? – недоверчиво переспросила она. – Не слыхала о таком… А, помню! Ты рассказывал. Но я же сама видела, как Тильвус… ну… его ж убили, Мора-то?
– Долго объяснять… – пролепетал Джулис. – Жив он…
Сати опасливо пригляделась к человеку, лежавшему без сознания.
– Знаешь, раб лампы, – с сомнением сказала она, рассматривая невыразительное бледное лицо, – я того колдуна помню, он совсем иначе выглядел. Перепутал ты, наверное?
– «Перепутал ты, наверное, перепутал ты, наверное»… Ничего не перепутал! – стуча зубами, возразил «раб лампы». – Он в другом обличье. Мор умеет брать чужие тела, как и все аркабские маги, да так искусно, что Хранители Равновесия ничего пока что не почуяли. Иначе бы уж явились…
– Но…
– Да-да! Послушай, – голос невидимки упал до шепота, – ты говорила, что пару раз едва с жизнью не рассталась. Так это он…
Сати оторопела:
– Что – он?
– Все дело в заклинании Сновидения, – заторопился Джулис. – Когда смертный погибает в настоящей жизни, а не в зачарованном сне, заклинание раз! – и разрывается. И ты навсегда осталась бы в снах, а великий маг – навечно в этом мире! Так оно бы сработало, заклинание-то! А аркабцам только того и надо! То есть ты-то, конечно, как особа незначительная, вряд ли кого-то из чародеев заинтересуешь, но вот то, что с твоей помощью можно было раз и навсегда закрыть Тильвусу дорогу в свой мир, это, знаешь ли…
– Незначительная?!
– Потому-то Мор и хотел тебя уничтожить. Да на твое счастье я был неподалеку, поспешил конечно же на помощь, презрев страшную опасность, и…
– Что? – мрачно спросил Никита.
Невидимка помялся:
– Не стану хвалиться, но, кажется, мне удалось то, что не каждому магу по плечу. С одной стороны, ты прошла через смерть в своем собственном мире, стало быть, заклятие Сновидения распалось! Но, с другой стороны, ты ведь жива, значит, мой друг великий маг в любой миг может вернуться в Доршату!
– Скорей бы уж… – процедил сисадмин.
– Я помешал колдовству аркабского мага, подумать только! Я!
Сати и Никита переглянулись.
– А как ты, раб лампы, тут очутился? – спросила она, покосившись на дубину, при помощи которой Джулис «прервал» колдовство.
– Случайно, – признался Джулис. Радость из его голоса тотчас улетучилась. – Эх… вот теперь мне точно конец! Моей смерти жаждут не только могущественные маги Доршаты, но теперь еще и аркабские колдуны… Знать бы, кто доберется первым?
Он тяжело вздохнул.
В переулке показалась старушка. Стуча палочкой, она доковыляла до машины и опасливо покосилась на неподвижное тело.
– Что это он? Никак помер?
– Помер-шмомер… Проходите, бабуля, – сдержанно посоветовал сисадмин. – Перебрал человек, не видите, что ли? Выпил лишку и отключился. Бывает.
Старушка понимающе кивнула:
– Выпил? Понятное дело! Уши ему потереть хорошенько, он и вскочит, – посоветовала она со знанием дела. – Я мужу-покойнику всегда так…
Никита понял, что отделаться от словоохотливой старушки будет не так-то просто.
– Бабуля, вы никуда не опаздываете? – с нажимом спросил он.
Голос Джулиса звучал бесцветно и уныло:
– Я попал в столь ужасную историю, какая и в кошмарах аркабских магов не привидится. Но… словом, пришла пора сказать правду. Да, я скажу! Ты и знаться со мной после этого не захочешь, ну и ладно…
– Какую правду? – не поняла Сати.
– Когда мне пришлось скрываться из Доршаты… как ты помнишь, моей жизни угрожала нешуточная опасность… спасти могло лишь хорошее охранное заклятие.
– Помню, – кивнула Сати, глядя, как Никита пытается спровадить подальше не в меру любопытную старушку.
– Но проклятый торговец оказался мошенником, когда я попытался воспользоваться заклинанием оно – бац! – сделало меня невидимым! Каково?! И ведь это только начало моих злоключений!
– И что?
– Что?! Да я обращался к лучшим магам Доршаты, и никто, никто не смог снять заклятие! Тут-то я вспомнил о Тильвусе…
– Да, ты говорил. Вы же старые друзья!
Голос Джулиса споткнулся:
– Э… не совсем. Верней, я его считаю своим хорошим другом, а он…
Терпение сисадмина понемногу заканчивалось.
– Бабуля, – он шаг за шагом вежливо оттеснял ее на тротуар, потому что любопытная старушка так и норовила прошмыгнуть поближе к машине и увидеть собственными глазами, что происходит, – шли вы бы… э… по своим делам!
– А можно еще нашатырю, нашатырю под нос. Вскочит, как миленький! Я мужу-покойнику всегда так. А выпил-то он сколько? Много? – Старушка вытянула шею, разглядывая место события. – А девчушка-то с кем разговаривает?
– Сама с собой, – сквозь зубы пояснил Никита. – Болезнь у нее такая, редкая болезнь. Заразная!
Он многозначительно посмотрел на старушку, но та не испугалась.
– Зара-азная, – протянула она с уважением. – Бона что! А лечите-то чем?
Сати захлопала глазами.
– Как же так? – недоуменно спросила она. – Ты же твердил, что вы не разлей вода и совершили немало славных подвигов! Покрыли себя неувядаемой славой! Так ты врал?!
Послышался громкий сокрушенный вздох.
– Надо же, – сказала Сати, недоумевая все больше. – Ладно… дальше рассказывай.
– Тильвус интересовался когда-то заклятиями невидимости, можно сказать, гоблина на этом съел… вот я и подумал… может, в его записях отыщется что-то подходящее?
– И?
– Отправился в монастырь Ордена Квенти, что мне оставалось делать?! Там хранятся книги великого мага, его записи, манускрипты. Думал, пороюсь в пергаментах, вдруг отыщется подходящее заклинание? И я смогу все распутать сам…
Сати покачала головой.
– Не забывай, я был в отчаянном положении! – заторопился Джулис. – Меня вот-вот должны были убить, я был невидим! Я хотел всего лишь снять заклятие, а потом исчезнуть, сесть на корабль и уплыть в другую страну! Исчезнуть – и все!
– И тебе вот так запросто разрешили пользоваться книгами и записями Тильвуса? – недоверчиво спросила Сати.
– Э… ну… нет, – неохотно выдавил Джулис. – Но, видишь ли, я бывал в монастыре один раз, меня знали, и… словом, пришлось сунуть кое-кому пару монет…
Сати сурово посмотрела на то место, где предположительно стоял невидимка.
– Подкупил кого-то?
– Потом пробрался в библиотеку… ох, это было нелегко! Пошарил в манускриптах Тильвуса и ничего не нашел! Пришел в отчаяние! И потом случайно, совершенно случайно…
– Небось стянул что-то?
– «Небось стянул что-то, небось стянул что-то»… Ничего не стянул! Заметил магические документы… они касались Воинов Сновидений… архивы. И я подумал…
– И ты конечно же полез в чужие документы?! А?! Что, скажешь, не так?
– Я хотел просто посмотреть манускрипт о том, какое обучение проходят Воины Сновидений! Какие чары изучают, какие заклинания используют. Хотел на бумажку себе переписать, так, на всякий случай… может, попрактиковался бы потом… что тут такого?! – оскорбился Джулис. – Это была моя мечта, несбыточная мечта!
– Залезть в библиотеку?! Ничего себе мечта…
Дужлис замялся и вдруг выпалил:
– Я хотел стать Воином Сновидений!
Сисадмин набрал полную грудь воздуха, медленно сосчитал до десяти, выдохнул и проговорил:
– Бабуля! Домой вам пора! Внуки небось заждались?
Старушка отмахнулась.
– А еще хорошо керосином лечиться, – с упоением рассказывала она.
– От чего?!
– От всего! Помазался на ночь, а наутро все как рукой снимает! Как рукой! Золотуху хорошо лечит. Ты сам-то золотухой не болел? Болел, я уж вижу! Ты, сынок, керосину возьми…
– Бабуля, – утомленным голосом сказал Никита. – Какая у вас фантазия богатая…
– Джулис… – растерянно проговорила Сати. – Я не знала. И что?
Послышался тяжелый вздох.
– Да… Словом, я не удержался. Развернул манускрипты Воинов, посмотрел карты, прочитал заклятия… Откуда я знал, что ткань сновидений нарушится?! – в отчаянии воскликнул он. – Это же все – в прошлом! То есть мне было известно, конечно, что сны – материальны, но я как-то не думал… Я же только посмотрел!
Сати задумалась. В голове промелькнула кое-какая догадка.
– Погоди-ка! Уж не из-за тебя ли…
Джулис заторопился:
– А потом я подумал: а в каком из миров сейчас Тильвус? Почему бы мне не пробраться туда? Пересидеть опасное время, а заодно найти великого мага и попросить снять невидимость! Конечно, в монастыре, само собой, никто не собирался сообщать мне, где маг, но деньги есть деньги! Кое-кто за кругленькую сумму все рассказал. Это обошлось мне недешево, – недовольно пробурчал Джулис. – Но клянусь, если б я знал, что так получится с заклинаниями Воинов, я бы и пальцем к ним не прикоснулся!
Сати вытаращила глаза.
– Что? Что?! Проклятый раб лампы! – заорала она. Старушка на обочине вздрогнула и обернулась. – Так это по твоей вине я чуть… Это ты натворил?! Ах ты, гад! Ох, если я тебя видела, я бы… я бы.!
– Да я…
– А я-то еще Тильвуса просила за тебя! А ты? Негодяй!
– А я и сам был в отчаянии! – завопил в ответ «раб лампы». – Когда я попал сюда и понял, что к чему, я… я был в отчаянии! Лихорадочно размышлял, что делать! А потом еще Мор! Но поверь, – умоляюще сказал Джулис, – я вовсе не хотел твоей смерти. Но ведь все позади, сейчас-то заклятие распалось!
– Вот спасибо! Вероломный гад! А еще прикидывался, что ни при чем! Сидел в конторе да чужие бутерброды трескал!
Джулис громко засопел.
– Я бы, конечно, мог напомнить, что ты спасена от заклятия и от Мора только благодаря мне, – с большим достоинством ответил он, – но моя скромность и благородство не позволяют мне даже намекать на это.
– Не позволяют?! Да ты уже сказал!
Сати умолкла, сверля яростным взглядом пустое место перед автомобилем – Джулис стоял где-то рядом с ним.
– А как Мор узнал, что я вижу сны Воина Сновидений? – вдруг спросила она. – Откуда?
Сопение стало еще громче.
– Ну… э… понятия не имею… как-то узнал. Он же колдун. А ты уж не меня ли подозреваешь? Вон она, благодарность!
Сати подумала и пожала плечами.
– Кто тебя знает? Ну ладно уж… – нехотя проворчала она, остывая. – Спасибо.
Джулис очень выразительно промолчал.
– Ну что молчишь? Спасибо, говорю… а что не стал Воином Сновидений – не расстраивайся. Хотя жаль, конечно… но ты, в конце концов, без пяти минут великий маг. Это что-нибудь да значит!
Джулис вздохнул:
– Я скажу тебе всю правду, сколь бы горькой она ни была… – произнес он с мрачной решимостью.
– Господи, что еще?!
– Я… я… маг-неудачник. Я мечтал быть таким, как Тильвус… но… Мой удел – самая простая из всех существующих магий. Вывожу мышей, тараканов, блох на постоялых дворах. Иногда меня зовут в трактир – выгнать из погребов пикси. А это, знаешь, не так-то легко, они так и норовят превратиться в глиняный горшок. Но я всегда их обнаруживаю! – В голосе невидимки прозвучала гордость.
– О… а… – растерянно произнесла Сати, обращаясь в пространство. – Вот как? А я думала…
– Не всем же быть великими… – выдавил с трудом Джулис.
– Ну не отчаивайся, – участливо забормотала Сати. – Не переживай так. Бывает! Вот Тильвус – великий маг, а что толку?
– Ни битв, ни подвигов – ничего особенного, – сокрушенно бубнил невидимка, не слушая ее. – Это так обычно, так…
– Джулис, ну полно, – принялась уговаривать невидимку Сати, тоже ужасно расстроившись. – Зато ты молод, красив собою, я же помню, как ты себя описывал! Небось девушки в твоем царстве-государстве за тобой по пятам бегают!
– Красив, да… Бегают, – твердо сказал он.
– Вот видишь!
Подошел Никита, спровадивший наконец любознательную старушку.
– Красив-шмасив… Не о том говорите! – Он озабоченно взглянул на бездыханное тело. – А с колдуном-то что делать? Он, не ровен час, очухается сейчас. Может, связать?
– Не поможет, – пробурчал Джулис. – Что ему веревки?
– И что же?
– Выход один, нужно как можно скорее Тильвуса…
Он вдруг поперхнулся, булькнул, и Сати снова явственно услышала стук зубов.
– Джулис, что с тобой?
Никита окинул взглядом проулок.
– Гляди-ка, кто идет…
К машине направлялся не кто иной, как Марксист. Знаменитый нищий шествовал не спеша, зажав под мышкой металлическую миску для подаяний, наслаждаясь теплым летним деньком, свежим воздухом и видом тихого тенистого переулка, поросшего высокими тополями.
– Принесло на нашу голову, – с досадой пробормотала Сати, делая вид, что не замечает Марксиста, и изо всех сил надеясь, что он пройдет мимо.
Тот, не торопясь, приблизился, окинул взглядом компанию, чуть задержал взгляд на валяющемся без сознания человеке, потом посмотрел на пустое место возле машины.
– Джулис, – преспокойно сказал Марксист, пристраивая миску на капот. – У тебя такой вид, будто ты пережил восстание гоблинов.
– Э… а… о… а разве ты не… – залепетал невидимка. – А я-то думал… да и все думали…
– Раб лампы, откуда ты его знаешь? – Сати неприязненно покосилась на нищего. – Вы что, уже встречались? Это Марксист, человек без стыда, без совести. Городской нищий, местная достопримечательность. Туристы на него глазеть ходят.
– Нищий, – забормотал голос. – Какой нищий?! – Казалось, что Джулис увидел перед собой не городского нищего, а по меньшей мере огнедышащего дракона. – Это Тавул, учитель Тильвуса, непревзойденный специалист в области отсроченных смертельных заклятий!
Сати и Никита замерли как громом пораженные.
– Кто-кто? – переспросила Сати, когда способность говорить снова вернулась к ней. – Джулис, да ты с ума…
Марксист небрежно махнул рукой:
– Потом.
Джулис съежился и замер. А внутренний голос что-то разговорчив стал, разболтался – хуже пьяного гоблина. И ведь никто его не спрашивает, а он все равно! Мог бы и помолчать, и без него тошно… так ведь нет!
Говорит вдруг нахально-пренахально: «Глянь-ка, Джулис! Разве это не великий маг бежит сюда со всех ног? Ну и денек у тебя выдался: тут тебе и Мор, тут тебе и Тильвус, тут и Тавул! Чудесная компания! И ведь каждому ты насолить умудрился. Если они сейчас все разом за тебя возьмутся, так ведь от тебя, пожалуй, и места мокрого не останется!»
Каково? И это вместо того, чтобы поддержать, ободрить!
Ну вообще-то он прав насчет мокрого места… но если вот тут за драндулетом присесть как бы невзначай… укрыться… может статься, никто его, Джулиса, и не приметит. Невелика шишка он, в конце концов. Зато из-за драндулета видно все прекрасно: и девицу с приятелем, что с открытыми ртами стоят, и великого мага, который с Тавулом о чем-то парой слов перекинулся, и Мора…
Тут сердце в груди так и подпрыгнуло: только что аркабский маг на земле валялся, а вот уж на ногах стоит и глазами сверкает.
Ну не станет же он сейчас выяснять, кто это его по голове огрел?! У него других дел полно, более важных – великого мага уничтожить. Чем не важное дело? В конце концов, зачем он в этот мир явился – Воина Сновидений уничтожать или выяснять, кто на него сзади с дубиной набросился? Вот и не отвлекался бы…
Да и великий маг тоже… Его дело – с аркабским колдуном расправиться, а не выяснять, от кого Мор про заклинание Сновидения узнал. Вот и расправлялся бы, чего ж стоять и аркабца взглядом испепелять?
Внутренний голос, само собой, промолчать не смог.
Протянул ехидно: «Ну и жук же ты, Джулис…»
Опять он разговорился… пришлось сказать строго: «Цыц! Своя шкура ближе к телу, ясно? Вот и помалкивай!»
Он таких слов внутренний голос вроде как удивился:
«Ишь ты? Ближе к телу? А девицу-то зачем же ты тогда спасать побежал?»
Посмотрел на девицу, что в стороне стоит да глазами от удивления хлопает, подумал…
Что б такое ответить, чтоб голос этот проклятый заткнулся раз и навсегда?
А Тавул-то времени даром не терял, раз-раз – и портал в другой мир сотворил. Если человек не чародей, то и не заметит ничего – так, ветерок легкий закрутил сухие листья на обочине, да воздух у дороги замерцал серебряными точками, да холодком потянуло, как из приоткрытой двери.
И шагнули туда одновременно аркабский колдун и маг из Доршаты, а вид у обоих такой, будто они вот-вот друг в друга вцепятся. Даже воздух в портале вроде как сгустился и искры посыпались огненным дождиком. В портале-то, само собой, оба мага тут же истинный облик обрели. Мор, хоть и полукровка, видом-то – настоящий аркабец: волосы цвета песка, лицо узкое, кожа смуглая, точно сухим ветром обожженная, только глаза не прозрачные, как у всех жителей колдовской страны, а темные, ледяные. На плечи куртка наброшена, под ней кольчуга тонкая, несерьезная на вид, но понятно сразу – заговоренная. Такую ничем не возьмешь… разве что мечом зачарованным.
Но великий маг зачарованный-то меч вынимать что-то не спешил и правильно делал! Понял небось, кто Мору улизнуть дал!
Невзначай на девицу покосился – та на великого мага глаза таращит… ну это понятно. Это уж как всегда. Он – мужчина хоть куда: высокий, синеглазый, темноволосый…
Тьфу. Даже досадно как-то стало. Что она на него так таращится, могла бы и на него, Джулиса, внимание обратить… в конце концов, кто ее спас? Вот то-то.
«О другом бы подумал, – ехидно напомнил внутренний голос. – Заварил ты, братец, кашу, не расхлебаешь!»
Ну сил никаких нет его слушать!
Тут воздух в портале рябью пошел, задрожал, искрами рассыпался – и исчезло все. Только пыль на обочине дороги взметнулась да листья сухие ветром раскидало.
«А Тавул-то здесь остался, – довольно промурлыкал голос. – Так что конец тебе. От смертельного заклятия не отвертишься!»
Так. Все. Кончилось терпение.
Сказал решительно:
– Да пошел ты!
И добавил, куда именно голосу идти следует. Слышал от Адольфыча пару словечек и запомнил, вот и пригодилось.
Голос-то, как адрес услышал, хрюкнул смущенно и умолк.
Вот так-то!
Сати и Никита переглянулись.
На обочине дороги крошечный смерч кружил прошлогодние листья и травинки.
– Сражение магов, – благоговейным голосом произнес невидимка. – Будет сражение магов! Надеюсь, Тильвус победит, иначе… – Тут он умолк, словно прикусил язык. – Ох… рад тебя видеть, Тавул… – робко пролепетал он. – Рад, что ты не…
– Погоди-ка, – протянула Сати, рассматривая Марксиста. – А разве этот-как-его-там не умер? Брось, Джулис, ты что-то путаешь. Ты же сам говорил мне, что он скончался много лет назад в собственной постели, окруженный толпой безутешных родственников! – недоверчиво проговорила она.
– Скончался, – пролепетал невидимка. – Окруженный. Но… как же? А… э…
– Бедняга Джулис, – снисходительно проговорил знаменитый нищий. – Ну успокойся, я, как видишь, жив и умирать не собираюсь. Может, потом как-нибудь.
– А как же толпа безутешных родственников? – настойчиво спросила Сати. – И смерть в своей постели?
– Дались тебе эти родственники, – отмахнулся Марксист. – Ну явилась на мои похороны целая толпа, не выгонять же? А со смертью и того проще. Потрудился я за свою жизнь немало, смертельные заклятия всегда в цене… но тут такая штука: у всякого, кого я отправил на тот свет, обычно имелась целая куча родни! Братья, сестры, дяди, племянники… Все они почему-то желали свести счеты именно со мной, а не с тем, кто заказывал и платил за отсроченное заклятие! С годами я уж этакой несправедливости и удивляться перестал! Хотя, пока был молод, полон сил, меня это даже забавляло. Отправлял этих горе-мстителей на тот свет пачками, развлекался, да и квалификацию поддерживал. Но в конце концов это стало утомлять. Все время одно и то же! Подкуп слуг, наемные убийцы, яд… ну надоело! Бывало, ждешь, надеешься, вдруг кто-нибудь придумает что-то новенькое – ан нет! Все по старинке: яд, подкуп, наемники… сколько можно? А потом желающих свести счеты стало что-то многовато. Вот я и решил умереть, – философски сказал Марксист и пожал плечами. – Ну то есть это все так думали.
– Кто же умер вместо тебя? – с опаской спросил Джулис.
– А, – махнул рукой Марксист. – Один из этих мстителей. Я наделил его своей внешностью, уложил в постель, применил любимое заклятие, – городской нищий скромно улыбнулся. – И дело с концом!
– Высшая магия, – благоговейно проговорил Джулис.
– Непревзойденное искусство, ведь почтить твою память явилось немало магов, и никто, никто из них не заподозрил обмана!
– Ну некоторые-то знали, – хмыкнул Марксист. – Тильвус, Фиренц, еще кое-кто.
– Ничего себе! – проговорила изумленная Сати и переглянулась с Никитой. – Так ты, вы… наемный убийца? Истребитель магов? Может, ты еще и Воином Сновидений был? – подозрительно спросила она.
– Скажешь тоже… Нет, Воином я не был. А маги… Ну умерли и умерли, делов-то. А вот кролика жаль… хороший кролик был. Ласковый.
Сати и Никита переглянулись, вид у обоих был слегка ошарашенный.
– Так это с тобой Тильвус советовался? – уточнил сисадмин.
– Со мной, со мной. Странное дело: заклятие только что распалось само по себе! Никогда такого не видел.
– А ведь это я… – робко начал невидимка.
– Кстати, Джулис, – произнес Марксист небрежно, но в голосе его проскользнуло что-то такое, отчего зубы бедняги невидимки снова застучали. – Адрик мне сообщил кое-что. В прежние времена к магам, что пытались обманом выведать секреты чужих заклинаний, применяли заклятие «скрюченные руки». Простенько, но мучительно. Люблю такие.
– Я… я не… я…
– Это ты пробрался в библиотеку и нарушил заклинания?
– Я… больше никогда!
– Само собой. Во-первых, я посоветовал Адрику наложить режущие заклятия, так что следующий любопытный лишится пальцев, а во-вторых, что касается тебя…
Со стороны невидимки донеслись нечленораздельные звуки, и Сати поняла, что настало время вмешаться.
– Погодите, погодите! – решительно сказала она. – Марксист… или как там тебя? К твоему сведению, Джулис только что спас мне жизнь. Он самый настоящий герой. Правда, Джулис? Ну он что-то немного заикаться стал, не обращай внимания… Но тем не менее. Обещай, что ни ты, ни Тильвус пальцем его не тронете! Обещай! Слово мне дай. Ну «честное магическое» или что там у вас?
Марксист тяжело вздохнул.
– Погоди, это еще не все. Пожалуйста, сними с него заклятия. Долго ему невидимым мучиться? Сделай его видимым, и пусть он к себе отправляется. Что тебе, трудно, что ли?
– Мне ничего не трудно, – ворчливо сказал знаменитый нищий, покосившись на невидимку. – Но это не положено. Он должен понести наказание, а я так давно не упражнялся в своем ремесле!
– Наказание-шмаказание… На ком-нибудь другом поупражняйся.
– Вот именно! А я тебе газеты свежие завтра принесу и журнальчик прихвачу. И каждую неделю носить стану, честное слово!
Марксист посмотрел на Сати, на Никиту, поколебался и махнул рукой:
– Так и быть. Ладно, Джулис, скажи спасибо, они только что сохранили твою шкуру. Но смотри, если проболтаешься в Доршате, что видел меня здесь… – Он помедлил и произнес многозначительно: – Я все еще непревзойденный специалист в области отсроченных смертельных заклятий, ясно?
Невидимка заторопился.
– Я не… никогда! Никогда! Никому! Буду нем!
– Будешь, – снисходительно кивнул Марксист. – Проваливай. Чары невидимости исчезнут в портале.
– Благодарю, – заторопился Джулис. – Благодарю! Еще минутка… – прибавил он извиняющимся тоном, и Сати почувствовала, как кто-то тянет ее за рукав. – Ты знаешь Адольфыча?
– Адольфыча? Какого? А, этого… фотографа? Конечно знаю. Его все знают.
– Передай ему привет. Он знает, от кого… и скажи, что я… что меня… что я не приду вечером.
Она пожала плечами:
– Ладно. Скажу, как встречу.
– Ну, – помялся Джулис и шмыгнул носом. – Тогда прощай… Красавицы Доршаты уж заждались меня. Я же молод, хорош собой, строен… Такие всегда нарасхват!
– Точно, – согласилась Сати и прибавила вполголоса: – Спасибо тебе.
Послышались чьи-то шаги, зашуршала трава на обочине, засеребрился воздух, раздался хлопок, и Джулис обрел долгожданную видимость.
Внутри портала мелькнул невысокий толстячок, лысоватый, с носом-уточкой, смущенно улыбнулся, взмахнул коротенькими ручками и исчез.
– Джулис? – изумленно пробормотала Сати, но на обочине тротуара уже никого не было.
Марксист дождался, пока погасли серебристые искры портала, и принялся шарить в карманах.
– Мелочи у вас нету? – деловито осведомился он. – Пивка что-то хочется.
Сати вздохнула и полезла в рюкзак.
– Вот, держи. – Она высыпала горсть мелочи в подставленную ладонь.
– Ладно, пойду я. – Марксист прихватил алюминиевую миску с капота. – Дел полно.
Сати и Никита стояли возле машины и смотрели, как не спеша удаляется знаменитый городской нищий, маг, непревзойденный специалист по отсроченным смертельным заклятиям.
– Кто бы мог подумать, – пробормотала Сати растерянно, когда Марксист исчез за углом. – Учитель Тильвуса… Ладно, Никита, пойдем в контору. Давай пешком пройдемся, а машину ты потом заберешь.
Они неторопливо побрели по улице.
– Так ваша мысленная связь – все? Разорвана? – спросил сисадмин.
Сати кивнула. Они свернули в тихий пустой переулок, где старые дома прятались в разросшейся сирени, а потрескавшийся асфальт прорастал травой и одуванчиками.
– Странные ощущения, – сказал она, подумав. – Как будто в моей голове кто-то свет выключил… Раз – и нету.
Она долго молчала, а потом Никита услышал тяжелый вздох.
– И даже не попрощался, – с обидой проговорила Сати. – Я бы на его месте хоть «до свидания» сказала…
– Он за колдуном гнался, какие прощания? – резонно возразил приятель. – Догонит, разберется – и обратно.
Сати покачала головой.
– Нет, вряд ли… Он больше не вернется.
– Откуда знаешь?
– Чувствую, – задумчиво отозвалась Сати, глядя перед собой и окидывая мысленным взором весь город: многолюдные улицы, тихие переулки, просторные площади, старые парки, скверы, набережную, галечные отмели, окраину, заросшую одуванчиками.
– Он говорил как-то, что странствует всю жизнь… и на свете еще много миров, где он не был. Я думаю, что Тильвус, он…
Сати умолкла, подыскивая слова.
Никита вопросительно посмотрел на нее.
– Вечный Странник? – подсказал он, улыбаясь.
– Точно.
Они снова замолчали и в молчании дошли до бульвара, свернув на углу во двор редакции.
Во дворе царила необыкновенная суматоха. Возле крыльца конкурентов стояла грузовая машина, и крепкие ребята в одинаковых синих комбинезонах вытаскивали мебель и грузили в кузов.
– Что это? – удивился сисадмин.
Один из грузчиков вытащил отвертку, подошел к крыльцу и принялся отвинчивать табличку «Рекламное агентство „Нимфа“.
– «Нимфа»-то уезжает! – не веря своим глазам, воскликнул Никита. – Вот это да! С чего бы это?!
– С чего? Я тебе рассказывала, как начальник рекламы пожарный багор в ихнего предводителя метнул? – поинтересовалась у него Сати. – Вот то-то… А там, на пожарном-то щите еще много чего висит: и лом, и лопата и, между прочим, топор настоящий. Вот «Нимфа», видать, и решила съехать – от греха подальше…
Никита понимающе кивнул:
– Нимфа-шмимфа… Накала борьбы не выдержали, слабаки!
Он посмотрел на окна рекламного отдела газеты: там, судя по всему, царило веселье. За стеклом мелькало торжествующее лицо начальника отдела, менеджеров, потом на крыльце появился Порфирий Петрович, одетый почему-то в китель с погонами генералиссимуса, обвешанный бутафорскими орденами, с трубкой в руке и приветливо помахал Сати и Никите.
Свадебный фотограф Адольфыч сидел под деревом возле городских прудов и ждал. В воде возле берега лежали две бутылки пива. Адольфычу очень хотелось выпить, но он твердо решил во что бы то ни стало дождаться друга, чтобы пить не просто так, а за приятной беседой. Приятель все не шел, и Адольфыч, коротая время, вспоминал его рассказы. Ему казалось, что приоткрылась дверь в какой-то неведомый сказочный мир, яркий, красочный, насквозь продуваемый солеными морскими ветрами. Там в синем небе кружил дракон, по морю бежали парусные корабли, и ветер играл пестрыми флагами на башнях. И от этого взрослый человек Адольфыч чувствовал себя совсем как в детстве, когда еще не разучился верить в чудеса.
Он подпер ладонью щеку и принялся терпеливо ждать.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.