Текст книги "Маркиза Лекавалье"

Глава 4

Следующий день предназначен, как водится, для ответных приемов. Рассудив, что семья Армэль наверняка воспользуется представившимся случаем и засвидетельствует почтение семьям девушек, которые оказывали внимание их сыну, а заодно и выяснит настроение молодых особ и их родителей относительно матримониальных планов, Сандрин отправилась по аналогичным адресам. День выдался теплый, и потому маркиза выбрала платье из муслина нежно-голубого цвета с отделкой кружевами розово-персикового цвета. Словно летнее небо, подернутое закатными облаками. Сама невинность – то, что нужно для реализации задумки. Если и скажет что-то лишнее, это спишут на ее молодость и неопытность. Удача улыбнулась ей и она нашла мать Фабьена в первом же доме.

Дочь хозяев была самой тихой и спокойной девушкой из всех и наверняка родители потенциального жениха решили, что она как нельзя лучше подойдет их неуравновешенному сыну.

Маркиза прибыла как раз в тот момент, когда матери семейств, расположившись в гостиной, обменивались обычными любезностями относительно прошедшего музыкального вечера. Появление Сандрин было воспринято с энтузиазмом хозяйкой, и без какой-либо радости – ее гостьей. Оно и немудрено. Новые люди помешают выяснить настроение относительно брака и будущего мужа.

Мадам Армэль, в отличие от ее сына, не признала в Сандрин помощницу модистки и была с ней подчеркнуто любезна, увидев с каким настроением маркизу принимают в этом доме.

– Рада, что вы нашли время выбраться в город, мадам Лекавалье, – улыбнулась мадам Виолет.

– Иногда начинаешь скучать по общению, – улыбнулась та в ответ.

– Ваша правда. Всего должно быть в меру. И затворничества и веселья.

– Что-то не видно вашей дочери, – обеспокоенно произнесла Сандрин. – С ней все в порядке?

– Просто отлично. Вы знаете, она предпочитает тишину библиотеки разговорам.

– Для молодой мадемуазель это похвальное рвение, – одобрительно закивала мадам Армэль. – Выйдя замуж, она всегда найдет себе занятие, когда муж будет озабочен делами.

– Да и образование в наше время имеет большое значение, – кивнула Сандрин.

– Может быть. Но я придерживаюсь традиций, – уточнила мадам Армэль. – День замужней дамы и так расписан по минутам, некогда вздохнуть, не то что о науке подумать. Лишние знания ни к чему.

– Когда-то и я во главу ставила такие устои, – ответила хозяйка, – но времена меняются. Говорят, в Париже женщины наравне с мужчинами обсуждают власть и даже участвуют во всякого рода кружках.

– Не в этом ли корень всех бед? – мадам Армэль явно сдерживалась, боясь спугнуть своим мнением родительницу потенциальной жены сына. Но и не высказать пожелания относительно поведения будущей невестки не могла. Мать с отцом должны правильно настроить девушку и дать ей вполне определенные указания относительно будущей семейной жизни. Во всем слушаться мужа, не перечить и выполнять все пожелания. И потому они продолжила: – Столько лет мир покоился на определенных правилах, так вправе ли мы что-то менять?

– Естественно, какие-то вещи должны оставаться незыблемыми, – ответила Сандрин. – Семейные ценности, уважение супругов друг к другу, забота о детях.

Позицию хозяйки маркиза знала. Сестра мадам Виолет вышла замуж чрезвычайно неудачно – за мужчину, обладавшего титулом более высоким, но бедного. Он был вынужден выбрать в жены девушку богаче, чтобы удержаться на плаву. Да вот только приобретя избавление от денежных затруднений, благодарности той, которая спасла его от них, не приобрел. Женившись на деньгах, он при этом без зазрения совести помыкал супругой, дома творил что хотел, не стесняясь водить любовниц. А в любой компании не забывал напоминать прилюдно, что женщина обладала более низким титулом, и потому должна ему полностью подчиняться, ее мнение ничего не стоит. Забывая при этом, что если бы не ее деньги, то в домах, в которых они бывали, ему бы отказали.

– Согласна с вами, мадам Сандрин, – удовлетворенно кивнула хозяйка. – Уж сколько бед принесло отсутствие уважения – и не сосчитать.

– И я считаю, что во главу угла нужно ставить уважение женщины к мужу и согласие со всеми его желаниями, – радостно возвестила мадам Армэль, радуясь, что разговор принял нужное ей русло.

– Взаимное уважение, – покачала головой хозяйка. – Я имею в виду именно его. А если муж пренебрежительно относится к жене, это не дело.

– Чужая семья – потемки. Никто не знает, чего в итоге захочется молодой девушке, – поспешила увести разговор мадам Армэль.

– Конечно, желание невесты необходимо ставить во главу угла при принятии решения о браке, – произнесла Сандрин, прекрасно понимая, к чему это приведет. Гостья с ней не согласится, потому что это не то, на что она рассчитывала, выбирая жену сыну. А возражения тотчас перечеркнут сказанное мадам Армэль.

И потому мадам Армэль предпочла промолчать, сверкнув глазами на так некстати появившуюся в этом доме мадам Лекавалье.

– Вы завтра планируете посетить обед у Маргокс? – перевела разговор Сандрин, добившись своего.

– Непременно, – ответила хозяйка. – Говорят, их дочь нашла себе пару по душе?

– Будем надеяться, что так. Филип станет идеальным мужем. Выдержанный человек, заботливый, с таким никакие проблемы не страшны.

– Вот бы и моей Николь так повезло, – вздохнула мадам Виолет.

– Все возможно, – улыбнулась Сандрин.

– В жизни случается много вещей, о которых мы сначала и не думаем, а потом получается как нельзя лучше, – ответила мадам Армэль. – Счастье девушки могут составить множество вещей, даже те, которые сейчас ей неведомы. Кто-то ищет веселого супруга, а находит счастье в спокойствие, а кто-то наоборот. Так можно ли заранее предположить с кем мы будем счастливы? Только сердце подскажет. Мы тоже получили приглашение и планируем завтра прибыть на обед. Нужно узнать всех поближе.

– Мы можем познакомить вашего сына с Филипом. Они одного возраста, наверняка найдут общий язык, – поддержала хозяйка.

А Сандрин подумала, что более непохожих людей вряд ли можно найти, но вслух произнесла:

– Да, молодым людям есть чему поучиться у Филипа.

– Несомненно, – ответив, закивала мадам Виолет. – Завтра этим и займемся.

– С удовольствием помогу вам, если потребуется, – улыбнулась Сандрин. – А теперь разрешите вас покинуть. Мне нужно посетить несколько мест.

Прием у Маргокс шел своим чередом, но как и подозревала маркиза, Фабьену было на нем скучно. Все же обед, не танцы. Тут все мирно беседуют, а потом расходятся по интересам. Идеально для ее задумки.

Сынок Армэль уже нарушил правила приличия, когда слишком громко возвестил, что вокруг нет ни одного интересного места и стал рассказывать о посещении Пале-Рояль с его веселой жизнь, массой дорогих развлечений на грани приличия, богатым убранством и изысканной едой. Упоминание о саде, служившим местом увеселения в Париже, было не слишком корректным не только потому, что явно намекало на неумение хозяев развеселить гостей, но и говорило присутствующим о положении в обществе.

Да, многие там не бывали, но прекрасно представляли что это, и путь туда им был заказан – они не обладали необходимыми денежными средствами, чтобы позволить себе развлекаться в самом богатом месте столицы. Даже девушки, заинтересованные его вниманием, смотрели настороженно. Поняв, что допустил оплошность, юноша переключился на рассказ об улице золотых дел мастеров под Новым мостом и упомянул, что непременно купит своей невесте украшение именно там. Часть восторженных глаз вернулась к нему. Упуская, впрочем, что Новый мост был от них так же далеко, как и счастливый брак с подобным молодым человеком.

После обеда дамы удалились в гостиную, где мирно беседовали, а Фабьен, как и положено, последовал за мужчинами. Но разговоры о делах, в которых он к тому же ничего не понимал, были ему скучны.

Вчера за обедом отец пространно повествовал о том, что существуют ситуации, в которых понравившаяся девушка не может отказаться от брака, даже если она и не слишком этого хочет. Похоже, пора испробовать один. Они назначат дату, он склонит ее к постели, а если ему не понравится, с легкостью все отменит. Тут не Париж, опасаться осуждения не стоит. В случае чего родители переедут куда-то еще.

Как жаль, что им не удалось найти молоденьких служанок, уж он бы развернулся! Кровь кипела в жилах, пар требовал выхода. Пора действовать. Вчера мать намекала ему на Николь – невзрачную тихую мадемуазель, говоря, что она станет неплохой женой: слова попрек не скажет и согласится уехать подальше в деревню. Фабьен слушал вполуха. Ему хотелось кого поживее и посимпатичнее да и жизнь в глуши не прельщала. Но для пробы совсем недурно. Вряд ли мадемуазель обласкана вниманием, а потому кинется к нему по первому зову. Они уединятся, а там глядишь, растает от речей и даст ему все, что он захочет и без помолвки. Только надо найти место, чтобы никто не помешал.

Выйдя из библиотеки, расположенной на втором этаже, юноша внимательно огляделся и увидел сверху небольшое углубление за лестницей. Укромное место как нельзя лучше подходило для реализации его плана, и окрыленный, он сбежал вниз.

Дамы сидели в гостиной и оживленно беседовали. Дверь была открыта, чтобы не пропустить спускающихся мужчин.

Сандрин выбрала место лицом к двери и потому ей были прекрасно видны все манипуляции, проделанные юношей. Остановившись на последней ступеньке, он оглядел комнату, но все были поглощены беседой и не обратили на него внимания. И только Николь, не любившая болтовню, сидела со скучающим видом, смотря по сторонам. И как всегда мечтала о томике стихов.

Фабьен подмигнул ей и чуть кивнул головой, подзывая. Та стушевалась и отвела взгляд, но любопытство взяло верх, и она снова подняла глаза. Юноша еще раз настойчиво кивнул и улыбнулся.

Наклонившись к матери, она сообщила, что ей нужно отлучиться в уборную. Мадам Виолет предложила позвать горничную, чтобы та выступила сопровождающей, но мадемуазель отказалась, сославшись на то, что ей необходимо попасть туда быстро, а ожидание служанки займет время. Девушка встала и вышла за дверь.

Фабьен предусмотрительно спрятался за лестницу, став невидимым из комнаты, справедливо полагая, что мать проследит за дочерью взглядом, пока та не скроется из виду.

Сандрин отсчитала семь минут, достаточных, по ее мнению, чтобы дойти до укрытия, перекинуться парой фраз и отказать Фабьену, который, как известно, очень нетерпелив и не будет тратить время на долгие ухаживания, и наклонилась к матери:

– Мне кажется, или Николь задерживается?

– Она отпросилась несколько минут назад.

– Не так давно вниз спустился месье Армэль. Скрывшись, как ни странно под лестницей. Не случилось бы чего.

Дальше можно было не продолжать. Верно оценив обстановку, мадам Виолет поднялась с обеспокоенным видом и сообщила, что хочет найти свою дочь. Ей вызвалась помочь хозяйка и еще пара женщин, включая мадам Армэль. Сандрин последовала чуть поодаль.

Представшая картина не дала поводов толковать ситуацию двояко. Молодой мужчина прижимал девушку к стене и пытался поднять юбку, та отклоняла его руку. Сомнений в его намерениях и ее настроении не появилось даже у самых скептически настроенных дам.

– Что тут происходит? – первой опомнилась хозяйка дома, дамам Маргокс.

Юноша попытки поднять платье оставил, но девушку не отпустил. Придерживая ее за талию, он повернулся к дамам.

Их взгляд говорил о многом.

– Немедленно отпустите мою дочь!

– И не подумаю! Она сама этого хотела. Буквально умоляла меня. Правда?

– Николь, потрудись объясниться! – провозгласила мадам Виолет.

– Мама, как вы могли подумать обо мне подобное! Я категорически против этих действий и тогда и сейчас.

– А тут и объясняться нечего, пора день свадьбы выбирать, – быстро ответила мадам Армэль.

– Свадьбы? Да они совсем не знают друг друга!

– Так это и не важно. Во многих браках супруги не были знакомы до знаменательного дня, – мать Фабьена была настроена решительно.

– Я против подобных вещей. Кроме того, мы еще не спросили саму невесту. Николь, ты хочешь замуж?

– Нет, мама! Ни о чем таком я не думала!

– Видите, она не согласна на брак, – повернулась к матери несостоявшегося жениха мадам Виолет.

– Но после такого вряд ли вы найдете себе партию, – покачала головой та.

– С чего вы так решили? Что такого произошло? Ну обняли мою дочь за талию… так современнее танцы и не такое позволяют. Кто-нибудь видел что-то предосудительное? – недовольно уточнила мать девушки.

Дружное «нет» было ей ответом.

– Какая-то бессмыслица, – проговорила мадам Армэль. – В Париже такое не оставили бы без внимания. Мигом обвенчали бы молодых да еще и побыстрее, с особым разрешением.

– К счастью, тут другие нравы, – удовлетворенно заметила мадам Виолет.

– И они позволяют опозоренной девушке спокойно ждать следующего мужчины? – не успокаивалась мать Фабьена.

– Не смейте называть мою дочь опозоренной!

– Но разве не логичным продолжением увиденного было бы объявление о замужестве? – продолжала гнуть свое мадам Армэль.

– Так все для этого и делалось?! Чтобы Николь не смогла отказаться? – догадалась мадам Виолет. – Нет уж, я позволю своей дочери выбрать мужа по душе!

Мадам Армэль вдохнула воздух и замолкла. Как эта женщина смеет говорить подобное! Она явно ниже ее по положению! Другая бы рада была, что такая знатная семья обратила внимание на их замухрышку. А она еще о каких-то женихах думает. Где она найдет лучше, с ее-то внешностью и достатком. А уж считаться чистой девушкой, когда обнималась под лестницей с мужчиной, вообще немыслимо!

А как все идеально складывалось. Фабьен выбрал правильную девушку, увел ее в сторону и их заметили. Только остальное пошло не по плану. Право слово, мир перевернулся с ног на голову!

Мадам Виолет немного пришла в себя и, наконец, заметила, что ее дочь все еще удерживают. Она решительно протянула руку и попыталась освободить Николь от чужих рук. Но юношу лишь усилил хватку не желая упускать так легко попавшуюся добычу. Ему нравилось, как девушка сопротивляется, как пытается вырваться и ей это не удается. Хорошо бы у нее остались синяки от его пальцев, жаль, что нельзя ударить ее побольнее, слишком много людей.

Нужно чтобы они ушли или самому увести ее подальше и там оторваться.

Все еще держа девушку, он попытался выйти из круга. Он получит все что хочет и никто его не остановит! Но дамы сомкнулись плотнее.

Фабьен видел, с каким осуждением на него смотрели те, кто симпатизировал еще час назад. Не только взрослые матери, но и молодые девушки. Неужели его планы рушатся? Что за необходимость ходить по дому, сидели бы каждый в своей комнате и вели пустые разговоры.

– Пошли вы все! – крикнул он. – Не мешайте!

И стал размахивать свободной рукой, сжав ее в кулак. Глаза его стали злыми, а лицо исказила гримаса. Леди пришли в ужас не только от речей, которые были свойственны лишь простолюдину, но и от его поведения. Их глаза расширились, а Николь в испуге стала вырываться сильнее.

– А ты останешься, – крикнул он, повернувшись к девушке. – С тобой я еще не закончил. Что, думаешь можно так просто уйти, когда я уже настроился?

На звуки скандала стали подходить мужчины, готовясь помочь Николь оказаться рядом с родными, но тут из группы отделился месье Армэль. Он с видимой силой расцепил пальцы сына и за предплечье вывел того из дома. Мадемуазель, потирая руку, за которую ее держали, плача, кинулась к матери.

Мадам Армэль хотела что-то сказать, но поняв, что сейчас на нее обрушится все негодование присутствующих, под неодобрительными взглядами последовала за семьей, осознавая, что дорога в дома городка и его окраин им отныне заказана.

Сеар, спустившийся вместе с мужчинами, смотрел только на одного человека. Сандрин Вилье. Стоя чуть в стороне, она спокойно взирала на происходящее. На лице не дрогнул ни один мускул. Ни тени удивления, ни капли испуга. Да, она умела «держать лицо», но что-то подсказывало герцогу, что ее спокойствие в данном случае вызвано иными причинами. Она явно спланировала происходящее и была ничуть не поражена, что все идет по плану.

По всему выходило, что спасение местных мадемуазель было делом рук маленькой Белой лилии. А какова! Пожертвовала душевным спокойствием одной ради остальных. Да, он в ней явно не ошибся. Нужно как можно раньше привлечь ее к реализации своей задумки.

Происшествие привело к тому, что радостное и беззаботное настроение вечера было утрачено и все заспешили домой. Сеар уехал одним из первых в экипаже, любезно предоставленном хозяином. Уже добравшись до номера и растянувшись на кровати, он окончательно уверовал в догадке, что знает, кто стоит за разоблачением сына семьи Армэль. И да, он был абсолютно рад свершившемуся, ведь это давало возможность обрести союзников так скоро.

Родители Фабьена после случившегося будут вынуждены покинуть город и искать пристанища либо в деревенской глуши, либо в другом городишке. Но никто не поручится, что здешние кумушки в этот же день не напишут родным и не сообщат о неприятном инциденте на обеде у Маргокс – еще бы, такой скандал! И не более чем через пару недель о происшествии станет известно доброй половине франкоязычной Канады, если не всем.

Это не даст шанса найти спутницу жизни отпрыску Армэль, а его родителям – понянчить внуков. Если только служанка какая согласится составить ему партию, или крестьянка.

Вот это удар по самолюбию! Нет, с подобным смирятся не скоро. А значит, нужно озвучить раздосадованным родителям иные возможности. Если они поддержат его в стремлении стать губернатором, все сложится иначе. Покровительство первого лица в провинции не позволит отказать семье в чем бы то ни было. Ведь в противном случае и проблем можно получить целый ворох. За властью – сила. Если что и припугнуть родителей невесты можно, и заставить.

Ах, какой намечается взаимовыгодный союз!

Решено! С них и начнет собирать единомышленников. Только нужно соблюсти осторожность и вести разговор без молодого Фабьена, иначе, не ровен час, об истинных намерениях герцога узнает весь город. Наверняка юноша столь же болтлив, сколь и несдержан.

Удовлетворенный Сеар уснул, приготовившись завтра следовать по заветному адресу. Но утро показало, что судьба распорядилась иначе, и на следующий день герцог получил приглашение от мадам Клеман. Похоже, кому-то не терпелось обсудить вчерашнее происшествие.

«Что ж, немного изменим планы и начнем разговор с воздыхательницы», – решил герцог.

Поддержка влюбленной женщины еще никому не мешала. Только ей он расскажет лишь часть правды.

Дом Шарлоты Клеман сиял чистотой в ожидании дорогого гостя. В воздухе витал упоительный запах выпечки и кофе, полы были начищены до блеска, а подушки на диване и в креслах взбиты на невообразимую высоту.

Сеара разместили на большой софе, несколько раз поинтересовавшись удобно ли ему. Служанка накрывала на стол, а мадам Клеман не преставала задавать вопросы о комфорте, предложив закрыть окно, или открыть еще одно, принести подушек или подставку для ног. Отказавшись от всего списка разом, герцог тем не менее поблагодарил и возвестил что нигде не чувствовал себя уютнее. Это было почти правдой, если бы он добавил, что сказанное распространяется на последние пару месяцев. Но озвучена была только первая часть и потому мадам Шарлота зарделась и произнесла:

– Благодарю за комплимент. В моем доме всегда стараются угодить гостю, а уж какие блага ждут домочадцев, вы и представить не можете! Мой муж ни в чем не знал проблем что касается бытовой части существования.

– Полагаю, ему весьма повезло.

– Несомненно! Почти каждый день он не переставал повторять: «Моя дорогая Шарлота, – это он меня так называл, – если бы не вы, не знаю, что бы я и делал!».

Сеар не стал распространяться на тему несостоятельности мужчины, ничего не умеющего без жены, и лишь улыбнулся.

– Попробуйте булочки, очень вкусные. Только сегодня кухарка испекла. Как получила от вас ответ на приглашение, сразу приказала ей заняться тестом, так что все свежайшее. Не знаю, правда, ваших вкусов, иначе могла бы поручить приготовить что-то личное.

– Я достаточно непривередлив в еде, – поспешил уверовать Сеар, впрочем, забыв упомянуть, что это касается еды в доме монарха или собственном в былые времена. Лишения не заставили его утратить вкус к изысканной пище. И по сей день, он предпочитал оставаться голодным вместо поглощения непонятных субстанций.

– Что вы, я понимаю. Нам не сравниться с королевскими яствами. И все же, благодарю. Нет ничего лучше еды в том доме, где тебя ждут, я так считаю.

– Сейчас я придерживаюсь того же мнения, – дипломатично ответил герцог. – А что ваши родные? Все ли в добром здравии? – поддержал он светскую беседу.

– Благодарю, все отлично. Знаете, у нас очень спокойная семья, – перевела разговор мадам на волнующую ее тему. – Нам не свойственны бури эмоций, подобные той, что мы наблюдали вчера.

– Рад, что у вас все благополучно и спешу сообщить, что понимаю ваше изумление из-за произошедшего. Конечно, данное недопустимо. Но не могу не отметить, что на любую ситуацию может быть несколько точек зрения. Давайте взглянем на все в другом ключе. Быть может, все произошло под влиянием эмоций? Семья в последнее время пережила немало: переезд, потеря привычного уклада жизни, новый дом и люди вокруг. Все это и более стойкого человека выведет из равновесия, не то что юношу, душа которого еще не сформировалась.

– Но нормы приличия все же должны главенствовать над нами!

– Несомненно. Я нисколько не умаляю тяжесть его проступка.

– Хочу отметить, что он совершил его не один.

– Насколько я понимаю, леди попала туда обманом.

– Конечно, молодые девушки очень доверчивы, и если не контролировать их порывы строгим воспитанием, ничего хорошего не выйдет. Я, конечно, знаю ее семью, они лишнего не позволяют, но кто поймет эту молодежь. Николь тихая девушка, но как говорят, в тихом омуте… кроме того, она чрезвычайно любит читать.

– Полагаете, книги как-то по-особому влияют на людей?

– На молодых людей – да. Жизненные ценности еще только формируются, и они не всегда видят, что хорошо, а что плохо. Взять хотя бы Париж. Столько событий произошло там за последнее время и не все они благоприятно отразились на присутствующих, – хозяйка многозначительно взглянула на герцога, всем своим видом показывая, что понимает, как тому пришлось нелегко. – Пускай мужчины легче переносят лишения, им тоже бывает тяжело. Особенно когда рядом нет женщины, способной поддержать…

– Считаете, виной всему чтение?

– Отчасти да. Знаете, мы переехали в Новый Свет не потому, что нас преследовала власть. Мой муж любил приключения и путешествия. Дети выросли и могли поехать с нами, и он решил – почему нет? В конце концов, жизнь везде одинакова. Да, мы не приобрели на этих берегах несметных богатств, хотя вы знаете, о больших деньгах в этой части света постоянно появляются слухи. Но все сложилось просто отлично. Мы вышли из обыденности, увидели другой мир и стали счастливее.

– И вы ни о чем не жалеете? – со скрываемым удивлением уточнил Сеар. Он никогда не думал о поездке в эту часть света как об удивительном приключении и возможности посмотреть другую страну, и слова женщины, находящей счастье в простых, казалось бы, вещах, поразили его.

– Я размышляла над этим и сейчас с уверенностью могу сказать, что нет. Меня устраивает то, что я имею сейчас и как живу.

– Вы уникальный человек. Первый раз вижу того, кто не хочет большего.

– Вы меня не совсем правильно поняли. Я говорю о прошлой жизни. Не о сегодняшнем дне. Вы же знаете, женщины таковы, что им всегда чего-то не хватает, – кокетливо произнесла собеседница, явно намекая, что была бы не прочь вновь завести отношения с понравившимся мужчиной.

– И не только женщинам, – Сеар сделал вид, что не понял намека. Разговор принимал опасный оборот, и он поспешил увести беседу. Нужно обсудить то, зачем пришел и следовать дальше.

– Тут вы правы. Все стремятся куда-то. И это отлично. Смею заметить, что жизнь на этом побережье весьма неплоха. И при правильно выбранной дороге наверняка вам понравится. Может быть, не как в Париже, конечно, но весьма неплохо.

– Вы полагаете, перемены всегда ведут к чему-то хорошему? – герцог чуть наклонился в мадам Клеман.

Разговор попал в нужное ему русло, и он чувствовал, что настал подходящий момент. Пусть хозяйка и имеет в виду его матримониальные планы, сейчас это не важно. Мадам расположена услышать все, что он скажет и поддержать его. А выразив согласие, не передумает, даже если поймет, что ей сообщили не о том, о чем у нее теплилась надежда.

Женщина всегда готова поддержать мужчину, который ей нравится, какую бы глупость он не творил.

– Перемены нужны, если они выгодны, – опустила взгляд хозяйка, почувствовав, тепло собеседника рядом.

– Рад, что мы придерживаемся одного мнения. Вас не совсем устраивает жизнь и хотелось бы ее немного изменить. Что вы скажете, если найдется тот, кто будет действовать в вашем интересе? И как вы помогали мужу, будет поддерживать вас?

– О, это так неожиданно! Ваше предложение… но я не привыкла ходить вокруг да около и отвечу согласием. Конечно, мы не так долго знакомы, но к чему тянуть, если наши чувства взаимны, а мысли схожи.

Мадам Клеман уже предвкушала, как напишет сопернице и сообщит о своей победе. Или будет лучше объявить радостную новость на следующем приеме? Какие предвидятся встречи? Надо проверить.

Нет! К чему ожидание. Она сама способна все организовать и собрать гостей. Незачем тянуть? Нужно оповестить всех как можно скорее, пока герцог не передумал. Вдруг мадам Делаж предпримет непотребство, герцог соблазниться ее прелестями и как хорошо воспитанный мужчина будет вынужден сделать ей предложение.

Хозяйка уже набрала в легкие воздух, чтобы уточнить, когда возлюбленный переедет к ней, когда герцог произнес:

– То есть если у губернатора окажется советник-француз, который будет вас защищать, то вы согласитесь?

Мадам Клеман опешила. Она думала совершено о другом. Ожидала, что Сеар спросит о дне помолвки. Но похоже, не угадала. Чуть смутилась своей поспешности, радуясь, что не успела сказать лишнего, задумалась и поняв, о чем он толкует, ответила:

– Полагаю, что да. Мне бы этого хотелось. У вас есть кто-то на примете?

– Пока нет, – слукавил гость. – Но в округе достаточно достойных французов.

– Не думаю, что найдется кто-то достойнее вас.

– Вы так любезны. Получается, я могу рассчитывать на вашу поддержку?

– Всенепременно! – горячо воскликнула мадам Клеман, полагая, что содействие мужчине всегда полезно. А жена советника губернатора – это чрезвычайно приятно. Гораздо приятнее, чем жена бывшего советника короля.

Услышав желаемое, герцог для приличия посидел еще четверть часа, поговорив о ничего не значащих вещах, и поспешил откланяться, сославшись на неотложные дела.

На следующий день он отправился к чете Армэль, опасаясь, что промедление будет дорого ему стоить и семейство успеет покинуть город.

Подойдя к дому, который они арендовали, Сеар чуть успокоился. Над кухонной трубой виднелся дымок, а садовник приводил в порядок клумбу, пропалывая сорняки. Если наличие работника у цветов еще ни о чем не говорило, то приготовление пищи явно свидетельствовало, что жильцы на месте. Вряд ли хозяева так быстро нашли новых постояльцев в этом городе, да вдобавок те не только успели расположиться со всеми удобствами за такой короткий срок, но и озаботились хлебом насущным.

Герцог постучал в дверь и через пару минут оказался перед дворецким:

– Здравствуйте, мое имя Патрис Жеральд Мерлен, герц… месье Сеар, – гость решил не озвучивать своего титула слуге. – Могу я увидеть месье и мадам Армэль?

– Подождите немного, я узнаю, дома ли они, – невозмутимо произнес слуга и чуть поколебавшись – оставлять посетителя за дверью или проводить в холл – пригласил его войти.

Да, в былые времена дворецкие не бежали узнавать у хозяев, снизойдут ли они до встречи с герцогом. Сеар задумался, остался бы он, если бы его оставили ожидать за дверью во Франции или покинул дом, оскорбленный в своем достоинстве. Что перевесило бы – желание найти поддержку или недовольство тем, его не провели в гостиную как только увидели?

Через несколько минут дворецкий вернулся, пригласил посетителя в кабинет и предложил чая, пообещав, что хозяева сейчас придут.

Вскоре в дверях появился месье Армэль.

– Здравствуйте, чем могу быть полезен? – Сеар уловил настороженность в голосе хозяина. По всему выходило, что тот решил, что визит связан с недавним происшествием и сейчас семье укажут на необходимость принести извинения или вообще покинуть город.

– Обычный визит вежливости, – поспешил успокоить его Сеар. Нет, он даже в мыслях не допускал, что такие как он или семья Армэль должны извиняться перед Николь или другой семьей подобного ранга. – В этой провинции французов, да еще нашего положения, совсем немного. И полагаю, мы должны держаться вместе. Никто не поймет человека лучше, чем тот, кто оказался в схожем с ним положении.

– Полностью поддерживаю вас, герцог, – после монолога гостя хозяин решил отбросить осторожность и обратиться к Сеару как прежде. – Наш мир в последнее время шаток и мы должны приложить все усилия, чтобы сохранить его в прежнем виде.

– Рад, что мы так быстро нашли общий язык.

– Надолго ли? Все идет к тому, что нам придется покинуть город.

Семьи Армэль и Сеар были не особо близки в былые времена, но хозяин решил говорить откровенно, оставив условности. Общие трудности сближают, да и обвинений в неумении держать лицо перед бедами вряд ли можно ожидать в этой стране.

– Любое решение должно быть взвешенным, а уж такое серьезное – тем более.

– Вы в курсе нашей ситуации…

– Вынуждено, – обозначил свое отношение герцог. – Но позвольте узнать, что, по сути, произошло? Молодежь развлеклась. Ну чуть вышли за рамки приличий, но с каждым годом мир становится все терпимее к таким эскападам. Посудачат и забудут.

– Родители девушки, полагаю, с вами не согласятся.

– Поверьте моему опыту, обойдется. Насколько я успел узнать, в этой части света все проще, да и поведением на приеме они подтвердили мою догадку.

– Не было ли это лишь отсрочкой, чтобы потом запросить большего?

– С такими людьми ничего нельзя знать наверняка, но полагаю, есть вопросы, в которых они как открытая книга. Зависимость от мнения общественности и боязнь идти против нее – один из них. Озвучив свое отношение к происшествию на публике, они побоятся его менять, чтобы не вызвать недоумение.

– Мне бы вашу прозорливость, герцог. Душа местных для меня все еще загадка. Жду не дождусь, когда постигну эту науку и смогу вернуть хотя бы подобие той жизни, что была у нас во Франции. Да и сына женить не мешало бы.