Текст книги "До мурашек. ASMR и другие технологии чувственного воздействия"

Между тем есть теория о существовании универсальных частот, которые «кодируют» подсознание. Отдельные комбинации частот способны как привести человека в состояние психического равновесия, так и вывести из него.

Пророки и священники пользовались специальными музыкальными инструментами. Так, во время литургий древнееврейские священнослужители играли на свирели, роге или трубе. Левиты часто использовали струнные инструменты – лиру, арфу; духовые – флейту из тростника, дерева или кости; ударные – барабаны, цимбалы, гонги, колокольчики… Звук каждого инструмента благодаря особенностям вибрации определенным образом воздействовал на человеческое подсознание. Например, рог («шофар») звучал не только в литургиях, но и призван был сеять панику на поле битвы. Игра на флейте, барабане, арфе позволяла человеку погрузиться в состояние экстаза и пережить мистическое озарение.

В наше время на инструментальных концертах можно заметить, как слушатели впадают в транс – у них на лице появляется отрешенное выражение, они закрывают глаза, покачиваются в ритме звучащей со сцены музыки… Это результат воздействия все тех же частот.

Некоторым композиторам удается интуитивно нащупать нужные частоты. На их основе они пишут мелодии, которые действуют на аудиторию как дудочка знаменитого гамельнского крысолова – манят, завораживают, хочется слушать эту музыку снова и снова…

Глава 3
Звуковая терапия и массаж

Как известно, медитировать можно разными способами. Например, слушать определенные звуки. Пока мы говорим именно о звуках, а не о словах.

Джон Буш из Массачусетского технологического института (США) и Дени Тервань из Льежского университета (Франция) провели исследования гидродинамических и акустических свойств четырех тибетских поющих чаш, предназначенных для релаксации и медитации у буддистов. Как выяснилось, особого рода звук создается сложной интерференцией волн на воде.

Впрочем, буддисты позаимствовали секрет изготовления поющих чаш у тибетских огнепоклонников. По словам специалистов, он был известен еще в V веке до нашей эры. Для этого используются такие материалы, как бронза с добавлениями цинка, железа, золота, серебра и никеля. Состав сплава, как и параметры каждой чаши, может различаться.

Чтобы заставить чашу «петь», чаще всего ее сначала заполняют водой, а потом круговыми движениями водят по краю деревянным или обернутым кожей молоточком, извлекая звуки. Но могут использовать и пустые чаши.

В ходе исследования ученые использовали микросъемку и звуковой динамик, издававший звуки на той же резонансной частоте, что и тибетские чаши. Как выяснилось, на поверхности жидкости при вибрации стенок емкости возникают так называемые волны Фарадея, характерные для колебательных процессов, происходящих в сыпучей среде. Когда частота вибрации достигает критического предела, вода начинает пузыриться, почти как при кипении.

Самое интересное, что если использовать другие контейнеры – скажем, стучать молоточком или палочкой по хрустальным бокалам, – то ничего подобного не наблюдается. То есть раздается приятный звон, но ничего похожего на пение… Соотношение состава, размера и толщины стенок чаши рассчитано таким образом, что наложение друг на друга волн Фарадея начинает отрывать от поверхности капли воды. В некоторых случаях они отскакивают от нее, а порой скользят по ней… Это хаотическое соприкосновение водяных капель с волнами и друг с другом и порождает «поющий» звук.

Говорят также, что вибрации, создаваемые восточными «музыкальными инструментами», обладают и терапевтическим эффектом, «настраивая» организм слушателя на здоровый лад.

Существует и такая релаксационная техника, как вибрационно-акустический массаж поющими чашами, при которой они располагаются прямо на теле клиента или поблизости от него.

Напомним, что звук – это колебания, т. е. периодическое механическое возмущение в упругих средах: газообразных, жидких и твердых. Такое возмущение (например, изменение плотности или давления, смещение частиц) распространяется в среде в виде звуковой волны. Мы на 60 % состоим из воды. Соответственно, глубокие звуковые вибрации тибетских поющих чаш или гонга – это самый настоящий массаж, только на другом уровне.

Мастера практики отмечают не только оздоровительный, но и духовный аспект этого действа – исцеление чашами по чакральной системе и расслабление ума как позитивный эффект звуковой медитации. Можно также попробовать медитировать с помощью гонга или бубна.

Для начала позвольте звукам убаюкать вас, чтобы вы могли войти в трансовое полудремотное состояние. Расслабьте мышцы, дышите. На вдохе открывайтесь звуку, разрешите свободно проявиться смутным воспоминаниям и ассоциациям, которые он пробуждает. Пусть они проплывают мимо как облака на небе, за которыми вам интересно наблюдать.

 Флешбэк от Дарьи Ложкиной:

Массаж чашами отдаленно напоминает ощущение в теле, когда стоишь напротив огромной колонки в клубе. В процессе практики у меня сначала возникли визуальные образы. Мне представлялось что-то похожее на космос и меня саму, извивающуюся в упругой среде в ответ на вибрации. В определенный момент все образы кончились, и я зазвучала синхронно с чашами. Я стала источником звука и потеряла ощущение контуров своего тела. Иногда во мне возникали эмоции, например грусть, а иногда – яркие телесные переживания. Мои руки словно разложились на атомы, и в каждой их клеточке происходил маленький взрыв (похоже на мурашки). Подобные ощущения я испытывала при аутотренинге, оргазме или дыхательных практиках. Но какие-то части тела словно пропускали звук свободно, а какие-то были заблокированы.

Реакция клиента на воздействие чашами бывает индивидуальной. Мой мастер сказал, что впервые при массаже чашами клиент и сам издавал вибрирующие звуки, что стало для него новым опытом… Каждый такой сеанс, полагаю, неповторим и является своего рода сотворчеством между проводником и тем, кто этот сеанс проходит.

Колокольному звону тоже издавна приписывали особые свойства. Считалось, что он защищает от злых духов, оберегает от сглаза и других негативных воздействий. В колокола звонили не только в связи с церковными службами, но и в дни драматических событий или эпидемий.

У многих славянских народов в старину было принято омываться в родниках и источниках, когда на Пасху звонит колокол. Это якобы способствовало здоровью, а девушкам помогало избавиться от веснушек и стать красивее. А под рождественский колокольный звон красны девицы собирались, чтобы погадать о замужестве. Сальный налет, который снимали с колоколов во время чистки, наши предки использовали как целебную мазь против различных кожных болезней.

Нельзя, конечно, однозначно говорить о целебном эффекте колокольного звона или тех же поющих чаш, ведь исследования на эту тему не проводились в достаточном объеме. На кого-то звон колоколов оказывает благоприятное, умиротворяющее воздействие, а кто-то под него выходит из окна… Но опыт наших предков заслуживает внимания и вызывает интерес ученых.

Так, в наши дни исследователи из Института литосферы решили проверить, верны ли хотя бы отчасти чудесные поверья по поводу колоколов. Им удалось выяснить, что звонящие колокола испускают ультразвуковые волны, которые угнетают жизнедеятельность многих болезнетворных микроорганизмов, например, уничтожают вирусы гриппа, желтухи, тифозную палочку и другие возбудители инфекций.

Вероятно, по тому же принципу воздействует и так называемая частотно-резонансная терапия. Специальный прибор улавливает излучение паразитирующего организма (скажем, вируса) и подбирает соответствующий уровень электромагнитного излучения, подавляющего жизнедеятельность паразита.

Не меньшей силой наделяли в старину и маленькие колокольчики. Чаще всего бубенцы использовали как амулеты, пришивая их на одежду в качестве защиты от сглаза и порчи, вешали над детскими кроватками, обвешивали ими деревья возле захоронений… Также верили, что налитые в колокольчик лекарство или простая вода излечивают недуги, особенно связанные с органами речи. Так, сербы поили детей водой из колокольчика, чтобы те поскорее начали говорить.

До изобретения электрических звонков колокольчики вешали над входом в дом, над воротами или калиткой, повязывали на шею домашнему скоту. Делалось это не только, чтобы хозяева могли услышать, когда придет гость, или чтобы скотина не потерялась. Звон колокольчиков также рассеивал «нечистую» энергию и защищал коров, овец и коз от колдовства и других недобрых вещей.

Подобные приспособления весьма распространены в системе фэн-шуй – древнекитайском учении о гармонизации пространства. К примеру, сейчас модно вешать в квартирах, офисах и магазинах особые колокольчики, так называемую «музыку ветра». Они представляют собой полые трубки, ритмично звенящие при колебаниях воздуха. Если при открывании двери вы слышите мелодичный звон, значит, хозяева помещения – большие поклонники фэн-шуй… Считается, что таким образом регулируется поток жизненной энергии ци.

На Востоке, очевидно, не зря занимаются изготовлением и использованием ритуальных устройств вроде поющих чаш или «музыки ветра»: вспомним хотя бы, что в таких странах, как Китай или Япония, где исповедуется буддизм, самый низкий процент заболеваний раком!

Глава 4
Саунд-инсталляции способны удивить

Звуковой инсталляцией (англ. sound installation) называют форму современного искусства, основанную на синтезе различных художественных средств, центральное из которых – звуковая составляющая. Появление таких инсталляций связано с развитием художественного направления саунд-арт.

Считается, что первые звуковые инсталляции появились в начале ХХ века, но сам термин «саунд-арт» вошел в обиход только в 90-е годы прошлого столетия.

В 1913 году итальянский художник-футурист Луиджи Руссоло издал манифест «Искусство шумов», провозглашающий шум объектом искусства. Он ввел понятие «эмбиента» – «музыки шумов». «Мы будем забавляться, мысленно оркеструя хлопанье входных дверей магазинов, гул толпы, различные гаммы вокзалов, кузниц, прядилен, типографий, электрозаводов, подземных железных дорог», – говорится в манифесте Руссоло.

Но художник решил пойти дальше теории. Он изобрел новый вид музыкальных инструментов – интонарумори (intonarumori), представлявших собой своеобразные модуляторы шума. Они были способны имитировать такие звуки, как жужжание, шипение, гул толпы и даже взрывы. Руссоло сам сочинял музыкальные произведения, которые можно было бы исполнять на этих инструментах: «Восстание», «Динамизм движения женщины», «Встреча аэропланов и автомобилей».

В 1923 году советский авангардист Арсений Авраамов сочинил «Гудковую симфонию». Это были мелодии «Интернационала» и «Марсельезы», скомпилированные из различных звуков, вроде бы не имеющих отношения к музыке, – гудков фабрик, машин, различных механических устройств и даже выстрелов из пушек и пистолетов. Основная идея Авраамова заключалась в том, что музыка может состоять и из повседневных шумов, а также звуков природы.

Первые так называемые звуковые скульптуры были созданы в середине прошлого столетия братьями-французами Бернаром и Франсуа Баше, один из которых был по профессии инженером, а другой – скульптором. В числе их работ орган из 54 стеклянных трубочек, на котором мог сыграть каждый посетитель независимо от того, учился ли он когда-либо музыке.

Идею взяли на вооружение и другие художники. К примеру, швейцарский скульптор Жан Тэнгли создавал конструкции из консервных банок и колесиков, которые издавали звуки под воздействием потока воды, а также механизмы, способные проигрывать «мелодии» благодаря сотням шестеренок, крутившихся случайным образом.

Первой саунд-инсталляцией, получившей значительный общественный резонанс, стал совместный проект французов Эдгара Вареза и Яниса Ксенакиса, представленный на Всемирной выставке «Экспо-58» в Брюсселе. 2 мая 1958 года на открытии павильона Philips прозвучали «Электронная поэма» Вареза и Concret PH Ксенакиса. Звук лился из 425 громкоговорителей, распределенных по всей внутренней поверхности сооружения, на фоне визуального ряда, включающего в себя демонстрацию слайдов и фильмов.

В 1962 году американский композитор Ла Монте Янг обустроил собственную квартиру-лофт таким образом, что в ней постоянно звучали мелодии. Неизвестно, как хозяин дома это выдерживал, но основной идеей Янга стала «вечная музыка», которая не должна иметь ни начала, ни конца…

А его соотечественник – философ, поэт и композитор Джон Кейдж – и вовсе провозгласил, что «всякий звук является музыкой». Став культовой фигурой в области саунд-арта, Кейдж проповедовал алеаторику – нарушения в музыкальной структуре композиции. Он экспериментировал, помещая внутрь пианино различные предметы, которые создавали помехи в звучании инструмента, или играя по нотам, залитым кофе и чернилами, внося в игру «элемент случайности».

Знаменитый саунд-перформанс Кейджа – «4'33» – предписывал музыкантам только одно действие: tacet – «сохраняй тишину». Во время исполнения композиции на четыре минуты 33 секунды воцарялась тишина, и основным объектом внимания становились звуки, издаваемые сидящими в зале слушателями.

В 1968 году еще один американец, художник Брюс Науман, создал инсталляцию Get Out of My Mind, Get Out of This Room. Суть ее заключалась в том, что в пустой комнате транслировалась аудиозапись фразы Наумана: «Убирайся из моего разума, убирайся из этой комнаты!» Предполагалось, что такая концепция будет одновременно отталкивать и привлекать публику, что и происходило.

В 1967–1968 годах Макс Нойхаус, также американец, придумал инсталляцию Drive-in Music. На обочине скоростного шоссе были установлены передатчики, транслировавшие на определенных частотах семь звуковых фрагментов, которые могли быть «пойманы» установленными в автомобилях приемниками. Таким образом, любой, кто проезжал по трассе, мог получить различный аудиальный опыт, в зависимости от скорости передвижения и настройки радио.

Нельзя не упомянуть и о таком явлении, как биомузыка. Речь идет о звуковом использовании различных физиологических процессов, происходящих в человеческом организме. Так, в 1965 году американский композитор Элвин Лусье написал композицию «Музыка для исполнителя соло», где специальный аппарат фиксировал альфа-волны человеческого мозга, которые, в свою очередь, управляли звучанием ударных инструментов. Позднее появился такой музыкальный инструмент, как электрокардиофон, в котором звуки генерировались волнами сердечных колебаний.

Из более современных проектов достойны упоминания «Электрические прогулки» немецкой художницы Кристины Кубиш. Работа над инсталляцией велась длительное время, с 2004 по 2013 год.

Собственно, инсталляцией в прямом смысле слова назвать это было нельзя. Желающим ознакомиться с работой Кубиш выдавались специальные наушники, чувствительные к электромагнитным колебаниям. Далее им предлагалось прогуляться по предварительно разработанному художницей маршруту, вслушиваясь в звуки города, в частности, в «гул» электромагнитных полей.

Швейцарский художник Зимун занимается созданием инсталляций из промышленных материалов. В их составе могут быть картонные коробки, пакеты, шарики, обрывки проводов, звуковые динамики и даже мусор. Скажем, его работа «318 двигателей постоянного тока, пробковые шарики, картонные коробки 100x100x100 см» представляет собой длинный ярко освещенный изнутри коридор из коробок, о стены которого бьются сотни шариков. Зритель проходит по коридору под этот гипнотический стук… В инсталляции «25 точильщиков, кусок дерева, микрофон и усилитель» в кусок древесины помещаются личинки жуков-точильщиков. Звуки, которые они производят, усиливаются с помощью аппаратуры и «преподносятся» зрителям.

В 2010 году во франкфуртском Музее современного искусства были установлены скульптурные звуковые инсталляции Флориана Хекера. С потолка свисали рупоры с искривленными зеркалами, которые таким образом изменяли саму форму звуковых волн… Хекер также выдвигает концепцию, которую называет chimerization – «химеризация». Ее он пытается реализовать в серии своих проектов Documenta-13 и в сотрудничестве с Марком Леки, где он использует голосовые записи для создания глитч-композиций (глитч – жанр экспериментальной электронной музыки).

Впечатляющий пример слияния таких, казалось бы, далеких друг от друга сфер, как музыка и физика, мы встречаем в клипе «Киматика» («Cymatics») Найджела Стэнфорда, созданном в 2014 году.

«Я всегда чувствовал, что низкие частоты – красные, а высокие – белые. И я однажды подумал о том, что было бы здорово сделать музыкальное видео, где каждый раз, когда звучит определенная тема, вы видите соответствующий визуальный элемент», – говорит автор.

Киматика – это раздел физики, изучающий возможности визуализации звуковых частот. Съемочную площадку клипа пришлось превратить в настоящую физическую лабораторию. К динамику прикрепили тарелку Хладни. На ее поверхности рассыпали песок, который под воздействием вибрации перемещался, образуя различные узоры.

На следующем этапе проводились опыты с формами водяных струй. Поток проходил через трубу шланга, закрепленного на сабвуфере, генерировавшем звуки низкой частоты. Кроме воды, в экспериментах использовались и другие текучие субстанции – замороженная водка, магнитная жидкость… В середине песни были задействованы синтезатор звука и плазменный шар. Небезопасной частью съемок оказалось использование трубы Рубенса, наполненной пропаном, генерирующим огненные вспышки различной высоты и интенсивности…

В финале Найджел Стэнфорд, одетый в кольчугу Фарадея, работал с катушкой Теслы, создававшей эффектные электрические дуги в воздухе. Клип собрал более 35 миллионов просмотров на YouTube.

Николай Карстен из Берлина занимается визуализацией звука еще с 1980-х годов. В 2016-м он представил инсталляцию Reflektor Distortionat («Рефлектор искажения») в Galerie Eigen + Art Berlin. На емкость с водой, подсвеченную белыми неоновыми огнями, сыпались низкочастотные удары. Это искажало отражение в воде, фактически делая звук видимым для зрителя.

Сьюзен Филипш из Глазго выиграла приз Turner Prize за создание аудиоколлажей с использованием собственного голоса и разнообразных музыкальных композиций.

Художница Кристин Сан Ким глуха от рождения. Но это не мешает ей создавать интерактивные работы с участием звука. Одна из них, Game of Skill 2.0, была включена некоммерческим объединением MoMA PS1 в экспозицию Greater New York. Зрителям предлагается при помощи специального устройства касаться проводов, отчего включается радио, причем звук его меняется в зависимости от скорости и направления движения.

Камиль Норме из Осло в 2015 году представила свой проект Rapture на ежегодной Венецианской биеннале. Художница на примере вибраций оконного стекла исследовала психологические реакции зрителей.

Сейчас саунд-инсталляции стали повседневным явлением: их можно увидеть (вернее, в большей степени услышать) практически на всех более-менее крупных выставках как современного, так и классического искусства, в том числе и в России.

Так, подобные инсталляции не раз создавались для проектов московского музея «Гараж». К ним относятся, в частности, экспозиция «Потрогай музыку», концерты-перформансы «Музыка вне стен» и «Свободное время», а также «Арт-эксперимент», посвященный творчеству Джона Кейджа.

Творческое объединение TUNDRA, представляющее собой команду видеохудожников, музыкантов, звукоинженеров и программистов, совместно исследующих влияние на эмоциональное состояние человека различных сочетаний звуковых и визуальных образов, создало такие любопытные проекты, как «Пустота», Hyperjump, Powwow, Black Noise.

Не так давно в Санкт-Петербурге в рамках проекта SONICOLOGY состоялась выставка звуковых скульптур Тараса Машталира и Павла Панкратова. Одним из самых заметных экспонатов была «Стелла». Объект представлял собой комбинацию светодиодов и звуковых систем, оборудованных многочисленными сенсорами, которые реагируют на активность окружающих людей, выдавая набор звуков и цветов, который в каждом случае уникален. Вот как объясняет это один из авторов работы, саунд-дизайнер Тарас Машталир: «Система сенсоров в реальном времени производит анализ пространства в пределах артефакта. Эти данные организуются по пифагорейским принципам и генерируют гармоническую палитру в виде секвенции звукового тона и его цветового эквивалента по шкале электромагнитной волны, стимулируя синестетические ощущения».

Один из самых известных отечественных художников, работающих в этом жанре, – Дмитрий Морозов. Свои идеи он воплощает через технологические жанры в искусстве: робототехнику, звуковые и видеоинсталляции, science art («научное искусство»). За свой проект::vtol:: он был в конце 2014 года удостоен одной из самых значимых наград в области медиаискусства – Prix Cube 2014 Award.

Интересен и проект Еpharmaconcert современного самарского художника Евгения Чертоплясова. Автор пытается доказать, что аудиосоставляющая может превалировать над визуальной. И ему это удается.