Текст книги "Икосаэдр Земли. Книга первая. Консилиум на каникулах"

Глава 9. В созвездии Гагарина

«Пусть звёзды опять нам назначат свидание

Мы слышим разряды космических вьюг…

Ты с нами, ты с нами идёшь на задание,

Первый, верный, испытанный друг…

…Всё ближе, всё ближе нам небо бескрайнее,

И подвигам в жизни не будет конца.

Восходит над миром Созвездье Гагарина —

К правде, к свету стартуют сердца».

Николай Добронравов/1971 г.

После ужина я вышел на открытую полянку возле избушки. Наши предшественники вырубили на мебель и свои костры приличную сотню деревьев в округе. Солнце, или что там вместо него, уже скрылось за горизонтом. От Лёхиного зелья приятно штормило, но, благо, в глазах не двоилось. Звезд миллиарды, а Луны ни одной. Радует то, что мы, вне всяких сомнений, в нашей галактике. Млечный Путь на месте. Большая Медведица сплюснута, от Ориона только три звезды осталось. Куда же нас занесло? Ха, вместо летнего треугольника Вега-Денеб-Альтаир теперь какая-то пентаграмма получается. Надо бы Илью позвать, чтоб глянул на этот пейзаж, он ведь тоже попутешествовал, может видел, где такое небо? Начало заметно холодать, и я решил вернуться в наш временный отель, чтобы накинуть что-нибудь на плечи, да и космобиолога вытащить. Мне повезло, Илья не спал, а в шкафу оказалось несколько теплых курток. Выйти на свежий воздух он с радостью согласился, сославшись на жуткую негативную ауру нашего пристанища.

– Да, прикольное небо, никогда такого не видел, – присвистнул Илья. – Хотя, если пару парсеков дать на север от той планеты, где мы лагентусов нашли, наверное, такое небо и будет. Глухой райончик, наши сюда не скоро долетят! Так что лучше портал искать и обратно в галерею возвращаться.

– Я вот что подумал. На фига нас сюда забросило? – размышлял я вслух. – И единственная мысль в голову пришла, это ягоды. Путь к бессмертию. Один из вариантов. Но планета эта пустая от людей, иначе бы тех ребят местные давно обнаружили. Почему нет людей, если у них бессмертие было в кармане?

– Хрен его знает, поубивали, наверное, друг-друга и оживлять не стали, а последний сошел с ума и повесился, как вариант. А может и не было тут людей никогда. Ты-то как про рецепт этих ягод узнал? – спросил Илья.

– Мне Страх рассказал, вернее сон приснился, в котором мой Страх явился мне и разговаривал со мной о бренности бытия, а напоследок и рецепт чудодейственных ягод раскрыл.

– Прикольно, только сдается мне, никакой это не Страх был, а твари те бестелесные, которые нас сюда заманили.

– Может и так. Чего им от нас надо? – спросил я у звезд.

– Да, интересно. Может хотят показать нам бренность бессмертия во всех его вариантах? – предложил космобиолог.

– Ну не знаю, мне бессмертие пока нравится, хотя я слышал, вроде у китайцев есть проклятие: «Чтоб ты жил вечно!».

– Да, только теперь они помирать что-то не слишком собираются!

– Эту мудрость их предки придумали, нынешнее племя мыслит иначе. Сейчас их в космосе тьма-тьмущая. Помнишь, анекдот такой был еще в советские времена. ТАСС сообщает: «Вчера, при запуске первого китайского космического аппарата произошла катастрофа. Погибли два космонавта и двести кочегаров».

– А-ха-ха! Не слышал такого. Если спать хочешь, иди, я покараулю, не спится что-то, – сказал Илья. – Я лучше в предбаннике историка сменю, когда Морфей меня настигнет.

– А ты поэт, да ну и звезды какие! Ладно, пойду спать. Да, кстати, ночь длинная будет. Судя по моим подсчетам, период обращения этой планетки вокруг своей оси чуть больше тридцати двух часов, – сказал я.

– Да я примерно тоже так прикинул, если лето сейчас.

– Судя по ночному холоду начало осени.

– Или конец весны.

– Не, листва в кронах полная, мох старый и листья грубые, цветов не видно.

– Ну, может и осень, какая разница, что там, что сям период одинаковый примерно.

Проснулся я еще засветло. Капитан что-то разогревал на сковороде.

– Не спится, Витек? – спросил я у него.

– А, проснулся! Я тоже, не могу больше восьми часов спать, а оно всё не светлеет, валялся-валялся, жрать захотел, будешь со мной?

– А где ребята?

– Они уже позавтракали и пошли звезды с Пашкой смотреть, кстати, ты определил по ним, где мы? Илья дрыхнет, мы его сюда занесли, пока он спал, а то простудится еще.

– Нет, точно не определил, но кое-что однозначно. Во-первых, мы в своей галактике, а во-вторых, это такой ее угол, куда человека еще не заносило и вряд ли занесет в ближайшее время.

– Значит, через космос к Земле не доберемся, – покачал головой капитан. – Портал, значит, искать надо.

– Истину, говоришь, капитан, только где его искать? – спросил я.

– У меня тут мысль в голову пришла. Спросим физика, сможет ли он еще одну такую пушку от местной фауны смастерить или ту с горы снимем, и двинем потихоньку все вместе на поиски. Провианта заготовим, куртки возьмем и вперед! – подбодрил меня Витя.

– Я так примерно и думал. Порталы, как мне известно из фантастических романов, оригинальностью расположения входа и выхода не блещут. Выход или там, где вход, или в полярной ему точке планеты. До полярной точки далеко, надо пробовать дождаться его открытия там, где мы вынырнули в этот мир. На озере.

– Да, ковылять на своих двоих на ту сторону планеты как-то не улыбается, а представляешь, как тебя ребята побьют, если твои друзья-фантасты ошибаются насчет поляной точки? – подмигнул мне капитан.

– Еще бы! – представил я эту картину. – Поэтому проверим сначала озеро и сожмем кулачки.

– Витя! Ванька! Там физик сигнал с Земли поймал! – вбежал радостный химик.

Радиосигнал с Земли в космос был отправлен 12 апреля 1981 года. Он сообщал о радостном событии – 20 лет с момента первого полета человека в космос. Юрий Гагарин был этим человеком и человечество никогда не забудет это имя, гласило послание! Планета Земля приветствовала всех обитателей космоса и предлагала дружбу любой разумной форме жизни во Вселенной.

Итак, скорость распространения радиоволн в вакууме, как нам известно из школьного курса физики приблизительно равна скорости света, а значит между нами и Землей 57 световых лет или 17,5 парсек. Многовато для наших кораблей. На самом лучшем лететь около четырех месяцев, кому это надо, когда люди в настоящий момент не могут освоить все планеты, расположенные на рубеже 25—30 световых лет? Кроме того, топливо нынче тоже не дешево. Хотя природа здесь вроде ничего. Надо бы маяк оставить и запатентовать эту жемчужину космоса по прибытии на Землю. Летательные аппараты развиваются, глядишь и в скором будущем тут появятся первооткрыватели. У меня всегда с собой на всякий пожарный пара маяков в рукаве имеется. Мало ли куда занесет в наш непростой комический век, а лишняя планетка в собственности никогда не помешает. Не подумайте, что я жлоб какой-нибудь, поэтому и обратился к своим товарищам.

– Поздравляю Вас, ребята, мы теперь собственники этой планеты. Я оставляю здесь маяк и по прибытии на Землю, мы ее зарегистрируем на нас восьмерых! Кто хочет отказаться от доли в планете, может отказаться прямо сейчас поднятием руки вверх!

– Нашел дураков! – хихикнул Лёха. – Кто же от такого отказывается? Тем более ученые на госконтракте, да нам своих планет лет десять не видать точно, а кому-то и пятнадцать. А ты, я смотрю, предусмотрительный, всегда с собой маяки носишь?

– У него своя фирма была, геодезическими и кадастровыми работами занималась, – не дал соврать историк. – Оттуда видать и тяга к собственности на земельные участки. Правда теперь масштабы покрупнее, он планеты захватывает.

– Не захватываю, а открываю и оформляю в собственность. И у меня только одна своя планета пока. С этой две, и то в доле с некоторыми подозрительными личностями, – ответил я.

– Ладно, кончайте базарить уже об этом, а то еще делить ее начнете. Ванька, оформляй планету на всех нас, я тебе верю, – сказал капитан. – И давайте уже собираться, да выход искать.

На том и порешили. Маяк чудное изобретение. Оставляешь его на планете, прилетаешь на Землю, приходишь в Бюро, прикладываешь ладонь к сенсору и на экране высвечиваются координаты твоей планеты. Вносишь имена и фамилии определенных тобой собственников, и дело в шляпе! Жаль, что маяк не может передавать сообщения!

– Слушай, Вася, – спросил я физика. – А нельзя ли из маяка передатчик сделать? Мы бы тогда на Землю сообщили о своей беде.

– Думаешь, я об этом не думал? К сожалению, нельзя.

– Почему?

– Ты когда-нибудь будильник разбирал? – начал убивать наше невежество в этом вопросе физик. – Принцип примерно тот же. Открываешь маяк, и оттуда пружины веером тебе в руки выскакивают, если понятно изъясняться. Там внутри тридцать три атома различных элементов в электромагнитном поле. Они настолько конфликтуют друг с другом, что создают аномалию, мгновенно передающую сигнал к базовой станции, которая находится в Бюро. Похожая аномалия используется и в наших встроенных в левую руку телефонах. Но они почему-то сейчас не работают. Не знаю почему, видимо, в пещере стоит глушитель, который их из строя вывел вместе с НЭЧем. Да и открыть маяк не так-то просто. В наших условиях с нашими инструментами – никак. Подключиться к нему тоже не вариант. Да и в Бюро без твоей руки сигнал никто принимать не будет, сам систему это знаешь.

– А мы сами такую аномалию создать сможем? – спросил Стас.

– Ну, если ты найдешь мне атомы тридцати трех элементов системы Менделеева, то электромагнитное поле я организую, – ответил Вася. – Но что делать с приемником?

– По моему, вы, ребята, не о том думаете, – вмешался капитан. – Слишком много «если», Вася, лучше разберись с отпугивателем живности.

– А что с ним разбираться? Сейчас отсканирую частоту сигнала и настрою ее на своей аппаратуре. А то, что на горе, пусть стоит, может еще кто-нибудь заблудится.

– Ага, и маяк с собой захватит! – встрепенулся Стасик. – Надо бы на Землю побыстрее, а то профукаем нашу прелесть.

– Об этом не стоит беспокоиться! – мы и не заметили, как нам подошел Илья. – На маяке дата установки фиксируется.

– А ты с собой тоже его захватил? – осенило химика.

– Нет, мне нельзя, в контракте прописано, я только с экспедицией и государственными маяками летаю, – ответил космобиолог.

– Подожди, а как мы тебя тогда впишем в собственники? – спросил я.

– А это контрактом не запрещается, – подмигнул ему Илья.

– Вот жук, мутите там небось, потихоньку в экспедициях? – прищурился Лёха.

– Да если бы, перед стартом всех проверяют на левые маяки, а корабль фиксирует места посадки, – с грустью отметил Илья. – Я бы уже миллиардером был.

– Так уж и миллиардером? Кому они нужны, эти периферийные планетки. Разве что когда-нибудь в далеком будущем! – сказал Паша.

– Не скажи, за рубежом в 60 световых встречаются планетки с очень интересными полезными ископаемыми и животными, – ответил космобиолог.

– И что, такие полезные, что могут окупить топливо? – спросил Вадик.

– Не только окупить, но в некоторых случаях даже заменить! – ответил Илья. – Энергоносители должны быть в руках государства, иначе начнется беспредел!

– А что мешает авантюристам полететь дальше и открыть такую планету? – спросил Стасик.

– Смысла нет. Они даже не поймут, что нашли, формула топлива держится в строгом секрете, – ответил Лёха. – Несколько сложных соединений вообще неземного происхождения.

– А ты-то знаешь эту формулу? – спросил я.

– Только ту часть, за которую наше предприятие отвечает. Она тоже секретна, я вам ее не расскажу, а то штраф большой. Что на других предприятиях делают и в каких пропорциях потом мешают, что за неземные соединения, а также настоящее название завода конечного изготовления топлива я не знаю, – сказал наш химик.

– Соединения я знаю, мы их и ищем в основном, – поддержал его Илья. – И штрафы у нас за разглашение секретной информации побольше ваших будут.

– А у завода конечного изготовления топлива названия и нет, пропорции я знаю, – откликнулся физик. – Не удивляйтесь так, я не только студентам лекции читаю! Дело в том, что без электромагнитного поля эти элементы вместе не соединишь. Хотя состав ингредиентов мне неизвестен.

– Так, еще чуть-чуть, и мы тут в таком составе будем представлять реальную угрозу государству! – вмешался капитан. – А если так, то нас скорее всего грохнут и концы в воду!

– Эй, Витек, что за паника? – попытался я разрядить обстановку. – Хотели бы убить, давно бы убили и ягод не дали! Тут что-то другое. Да и потом, вон Стасик с Вадиком вообще никакой угрозы экономике мира в себе несут! Да и мы с тобой вроде на госзаводах не работаем.

– Ну на счет Стаса, я бы не был так категоричен, – тихо сказал историк. – До телевидения он работал в одной геологической экспедиции. А Вадик…

– Паша, блин, ты к нам не из госбезопасности прислан случайно? – вскипел Стасик. – Уж больно всё-то мы знаем, везде-то мы бывали!

– Не, ну а что вы тут одни такие зашифрованные, все делятся прошлым, а вы молчите. Может вы сами из органов? Внутренних? – вступился за Пашу капитан. – Значит так, коллеги, или вы с нами откровенно, или пошли на хрен с нашего корабля!

– Да ладно, чего вы, мужики! – сказал Вадик. – Там не то, что тайна была, позор больше, конфуз, неприятно это рассказывать, вот и шифруемся. Нас после этой экспедиции из ученого сообщества выкинули.

– В архиве сказано, что вы сами ушли! – Паша явно чувствовал себя не очень удобно и пытался сгладить. – Я не знал… И вообще, мне бы было только приятно, что моей персоной кто-то интересуется и читает мою биографию. Но все же, не вдаваясь больше в подробности личной жизни каждого из нас, скажу, что на основании своих знаний, я сделал вывод, что каждый из нас является неотъемлемым звеном одной цепи. И что самое удивительное, таких цепей я уже насчитал шесть, и уверен, что есть еще. Нас будто притянуло друг к другу там, на корабле, в замкнутом пространстве.

– Замкнутое пространство тут не причем, если ты о магнитах, – перебил его физик. – Просто мы оказались близко друг к другу, достаточно близко, чтобы притянуться.

– Да неважно, есть и еще один момент, некоторые цепи полны и самодостаточны, для некоторых не хватает какого-то одного звена, – продолжал Паша делиться своими наблюдениями.

– Так я не понял, – спросил я. – Мы что, вот этой кучкой сами топливо сделать сможем?

– Теоретически да, причем даже без тебя и капитана, но все остальные нужны, – сказал историк. – А насчет госбезопасности, я там не работаю, но по роду своей деятельности на благо народа, имею все уровни доступа к любой информации. И к формуле топлива тоже…

– Ха, да кому будет нужно ваше топливо, если мы разгадаем тайну портального перемещения? – вставил Стас.

– А может нам кто-то и хочет раскрыть этот секрет? – риторически изрек Илья.

Философский спор продлился еще около часа, и начало рассветать. Мы собрались и выдвинулись к озеру. Место найти оказалось не трудно. Капитанские часы фиксировали весь наш маршрут. Мы разбили лагерь и стали ждать. За разговорами да едой с зеленой наливкой, прошло восемь часов. Ничего не происходило. Лёха подошел к краю озера, зачем-то поднял камешек и запустил его лягушкой по воде. Лягушка шмякнула два раза по поверхности и исчезла в глубинах озера.

– Эх ты, лошара, смотри как надо! – крикнул Стасик и пустил свой камень. Лягушка пропрыгала семь раз и глухо звякнула об какую-то металлическую поверхность. Синим цветом засветился портал и тут же исчез.

– Якорь мне в рубку! – завопил капитан. – Нашли!

– Так, спокойствие, только спокойствие! – сказал физик. – Надо же, чтоб он светился постоянно, насколько мне известно о порталах. – Он как-то должен включаться. Давайте подплывем поближе и понажимаем какие-нибудь кнопки на корпусе, если они там есть.

Наспех соорудив некое подобие плота, мы поплыли к невидимому корпусу. Кнопка нашлась быстро. Она была размером с колесо от трактора «Беларусь» и находилась наполовину в воде, не удивительно, что Стасик попал в нее камнем. При нажатии на кнопку портал активировался, при отпускании исчезал через пять секунд.

– Давайте все вместе, одновременно! – сказал капитан.

Холодному полу галереи мы обрадовались как родному дому.

Глава 10. За старшего лейтенанта Клубникина!

«Я твердо уверен, что где-то в галактике дальней,

На пыльных тропинках, вдали от космических трасс,

Найдется планета, похожая с нашей детально

И люди на ней совершенно похожи на нас».

Александр Башлачев/1985 г.

В галерее было прохладно и тихо. Зеркала на стенах. Одинаковые, за исключением того, что над каждым висит изображение какой-нибудь твари.

– Лёха, – спросил я. – А ты помнишь, в какое зеркало мы все провалились?

– Кажется вон то! – ответил химик и показал на зеркало, вверху которого сидела до боли знакомая птица с жутким клювом, сжимавшим полосатую ягоду.

– Ага, вот и малейшие признаки логики этого места! Может земное что-нибудь поищем? Медведя там или кенгуру? – предложил Вадик.

– Лев подойдет? – спросил историк. – Похоже, над зеркалами только цари местных зверей.

– А лев нормальный? Без крыльев? – уточнил на всякий случай Илья.

– Да вроде наш, земной, насколько я во львах разбираюсь! – сказал историк.

– Ну что, давайте решать, или ломать дверь, или пробовать зеркала. Других выходов отсюда нет! – требовал действий Лёха.

– Дверь нам ничего не даст. Только к кораблю обратно вернемся, да и не думаю я, что ее сломать так уж легко! – сказал капитан. – Я за то, чтобы идти дальше в зазеркалье, кто со мной?

Остальные молча поддержали капитана поднятием руки вверх. В полной боевой готовности мы вошли в портал со львом.

– Блин, у них все порталы на воде построены? – возмущался химик, вытряхивая воду из ботинок. Мы сидели на берегу озера и сушили вещи, обсуждая дальнейшие действия.

– Что-то тут лесом и не пахнет, кругом горы какие-то, – доложил нам свои наблюдения историк. – Может напротив портала на скале напишем: «Здесь был Вася и семеро с ним»?

– Нет нужды природу портить, я место и время засёк, – сообщил нам капитан. – Подсушились? Давайте уже двигать куда-нибудь.

Мы выбрали самую маленькую гору и начали восхождение. Вокруг было все земное. Птицы, трава, деревья и облака радовали глаз, наконец-то мы на поверхности. Однако, наши телефоны, вживленные в ладони, по прежнему были отключены. Возможно испортились. Нужно было кого-нибудь найти из людей и сообщить в центр. Поднявшись на вершину, мы увидели город.

– Ура, город, люди! – завопил Лёха.

– Рано радуешься! – осадил его капитан. – Я был в этих местах два года назад. Мы вывозили из этого города последних жителей. Правительство собиралось строить здесь новый космопорт. Южная часть, вон там, где башня полосатая стоит, была уже снесена. Ничего не понимаю, мы что, в прошлое попали?

– Если так, то надо незаметно пробраться в город и узнать какое сейчас время. И лучше это делать не всем сразу, чтобы внимание особо не привлекать. – сказал я. – И лучше идти Вадику со Стасиком.

– Почему? – спросил Витя.

– Потому что на них одежда в стиле 2010—2015 годов, – поддержал меня Паша, хотя я выбрал их по другим причинам.

– Если кто-нибудь хочет услышать наше мнение, – сказал Вадик. – То мы со Стасом не против!

– Вот и славненько, – ответил капитан. – Только идите не вместе, а метров в пятнадцати друг от друга. Если кого-то схватят, второй должен убежать к нам. Ждем вас три часа вон у тех деревьев в километре от первых домов и идем искать. Узнайте только дату и сразу назад!

Мы удобно расположились под сенью деревьев. Место капитан выбрал удачное. Дорога в город просматривалась отлично, к нам же подобраться незаметно было невозможно. Через три часа ожидания, когда нервы уже были на пределе, а терпение на исходе, мы увидели полицейскую машину, мчавшуюся в нашем направлении.

– Похоже явка провалена, – первым заговорил я. – Что делать будем? Все сразу сдадимся или кого-нибудь бегать оставим? Слушай, капитан, а в этом городе люди по-русски разговаривали?

– Да, это русский город, может обездвижим полицейских, свяжем и всю правду у них узнаем? – ответил капитан.

– Хорошая идея! Мы с тобой спрячемся за камнем, я тебе пару шариков своих дам. Ребята начнут с ними разговаривать, а мы, если что поддержим, – предложил я нехитрый план.

– Ага, а если они стрелять сразу начнут? – заволновался химик. – Ванька говорил, что ягодки таращат сильно, перед тем как оживляют, а я боли с детства боюсь!

– А ты не дергайся, не будут же они сразу стрелять! – успокоил его историк.

Так и порешили. Полицейская машина остановилась возле деревьев. Из нее вышли два человека с пистолетами наперевес, третий остался в машине и прислонил рацию к губам. Да, плохи дела. Так просто скрутить их не получится. Ну ничего, прорвемся.

– День добрый, господа! Старший лейтенант полиции Клубникин, – представился один из них. – Держите, пожалуйста, руки так, чтоб я их видел и без резких движений покажите мне свои документы.

– Здравствуйте, лейтенант! – уверенно проговорил историк. – Документов у нас нет, так как мы находимся на задании, цель которого секретна. Если Вы дадите мне телефон, то начальство Вам все объяснит.

– Ого, у нас тут похоже шпионы! – невозмутимо повел бровью Клубникин. – А ну-ка руки вперед протянули! Коля, надень на них наручники. До выяснения личности прошу проследовать с нами! Простите, но свой мобильник я Вам не дам. Приедем в участок, там есть стационарный, звоните куда хотите! Где еще двое?

– Они ушли в город час назад, искать тех двоих, которых Вы, видимо, уже поймали и допросили с пристрастием! Лейтенант, Вы совершаете ошибку, дайте позвонить сейчас! – пригрозил ему историк.

– Я действую по прямой инструкции своего начальства, так что не сопротивляйтесь и пройдемте с нами. В случае чего мне приказано стрелять на поражение! – предупредил его старлей.

Да уж, непростая ситуация. Мы с капитаном легко уложили бы этих двоих, но что делать с третьим? Выходить тоже не резон, должен же кто-то оставаться на воле, чтоб спасти остальных. Интересно, кому историк звонить собирался? Или просто блефует, а смысл? Дать нам время уйти или напасть на полицейских? Жестами мы с капитаном решили, что пока не выходим и не вмешиваемся, тем более, что на дороге показались еще две легковые полицейские машины и фургон.

Нашу гоп-компанию под белы ручки повели к машине. Подъехал фургон, ученых погрузили в него и повезли в город. Одна машина осталась, видимо, решили устроить засаду, остальные уехали вслед за автобусом.

Полицейских было двое, и мы решили действовать как только представится шанс. По всей видимости, они тоже соблюдали какие-то инструкции и из машины выходили по-одному. Ждать пришлось долго. В конце-концов они потеряли бдительность и вышли оба из машины. Два шарика просвистели в воздухе одновременно. Мой шар угодил одному в плечо, капитан попал второму в бедро. Оба рухнули моментально. Да что же это за место и время, где наши люди еще не знают, что такое НЭЧ?

Газета в полицейской машине информировала нас о том, что сейчас 30 марта 2037 года. Мы связали ребят и бережно усадили их на заднее сиденье.

– Что дальше, капитан? – спросил я.

– А хрен его знает! Или ехать в город или дождаться, пока они очнуться и расспросить их про Стасика с Вадиком, да и где мы вообще.

Поразмышлять дальше о планах нам не дали. Сзади кто-то резко передернул затвор.

– Всем стоять, полиция, руки за голову, морды в землю! Стреляю на резкий шорох! – предупредил нас голос за спиной.

Делать было нечего, и мы с капитаном сдались. Нас доставили в полицейский участок и бросили за решетку. Через несколько минут двое охранников с автоматами наперевес провели мимо нас историка. Один из конвоиров снял с него браслеты и вложил ему в руку трубку висевшего на стене телефона.

– Один звонок! – объявил он.

Паша набрал номер. На том конце ответили сразу.

– Здравствуйте! Именем революции! Меня зовут Павел. Со мной семеро. Мы задержаны полицией. Участок 545311 дробь 10, – сказал историк и положил трубку.

Через десять минут нас выпроводили на улицу со скупыми извинениями.

– Ну и что это было, а Пашка? – спросил я.

– Вон впереди ломбард, пойдем кое-что заложим, купим нормальную одежду и сядем где-нибудь поедим, там и расскажу, – сухо ответил историк.

В трактире возле местного рынка не было ни души. Я сразу засомневался в качестве предложенного нам ужина, но ситуация требовала поговорить без лишних свидетелей в спокойной обстановке.

– Да мы только в город вошли, нас сразу скрутили, причем обоих сразу, – начал первым Вадик. – Привезли в участок и вежливый следователь предложил отвечать на вопросы честно под детектором лжи! В противном случае обещал применить все разрешенные пытки! Какая-то средневековая инквизиция, а не полиция. У них, видите ли, антитеррористическая операция идет и введен режим ЧС.

– И ты поведал им, что из другого мира? – спросил капитан.

– Ничего я не ведал! Я только отвечал на вопросы, а следователь про другой мир, про будущее и НЭЧ не спрашивал. Меня спросили только сколько нас и где остальные, – оправдывался Вадик.

– Так, ладно, а что ты, Паша, нам расскажешь? – продолжил допрос членов незадачливой группы Витя. – Что у тебя за тайный покровитель, о котором мы не знаем?

– Не подумайте дурного, все гораздо прозаичнее, чем вы себе можете представить! Я, как человек, имеющий все уровни доступа к информации, знаю особенный номер телефона. Он не меняется со времен Феликса Эдмундовича. Специально придуман для узкого круга людей, которые действуют по заданию высшего эшелона власти, но могут быть кем-то задержаны. Не поверите, но нас бы отпустили, благодаря этому телефону, даже из лагеря террористов, не говоря уже о полиции или простых местных бандитах. Предлагаю после ужина найти гостиницу с интернетом и познакомиться с этим миром.

– Ух ты! А я думал, это байка! А мне дашь этот телефончик? – загорелись глаза химика.

– Ну, если ты хочешь ходить под угрозой смертной казни всю жизнь, то дам! – ответил паша. – Как ты думаешь, почему за столько лет телефончик этот не поменяли?

– Ха, тогда лучше мне свой номер дай! – сказал Лёха. – Я уж как-нибудь лучше через посредников!

– А как ты такие допуски к секретным материалам получил? – спросил Пашу капитан.

– То, чем я занимаюсь на работе требует возможность получения любой информации. – поведал историк. – И давайте больше не будем об этом! Я обещаю использовать все свои знания, чтобы помочь нам вернуться домой целыми и невредимыми!

Интернет в гостинице рассказал нам о том, что в мире, в целом, обстановка более-менее спокойная, не считая некоторых вооруженных конфликтов в нескольких странах, участившихся случаев террористических актов и мерах их пресечения, испытаний новых источников энергии, роста экономики России, а также дружественных ей стран, больших перемен в политике Европы и США, возникновении нескольких новых неизлечимых болезней. Однако, самих себя, а также никаких наших родственников или друзей, отыскать через социальные сети нам не удалось.

– Что-то тут не так, – вдруг заговорил историк. – Получается, таким примерно должен был стать мир, если бы ученые не изобрели НЭЧ и несколько других вещей, резко выкинувших наш мир на другую ступень развития. Если мы находимся сейчас на Земле в реальном времени, то значит наше путешествие изменило прошлое.

– А может и не наше, а чье-то другое! Что там в твоих секретных материалах было про машину времени? – спросил я.

– Да ничего, это все из области фантастики! – ответил Паша. – В двух словах, время подвластно только Богу, существование которого наукой не доказано, но и не опровергнуто. А если так, то мы либо в каком-то параллельном мире, существование которого так же не доказано, либо на планете – абсолютной копии нашей, за несколькими исключениями.

– А вот последняя версия мне больше всего нравится, – сказал Вася. – Только остается вопрос, что мы здесь должны увидеть? Ведь, исходя из логики хозяев галереи, мы на прошлой планете нашли ягоды, позволяющие нам ожить, если что. Что мы должны найти здесь?

– Мы нашли там еще и трупы наших предшественников, да еще и научились обращаться с порталом, а здесь мы пока только видим черепаший бег естественного развития землян, – продолжил Илья.

– Так, подождите, – вслух рассуждал я. – В галерее обратный ход нам закрыли, значит хотели, чтоб мы шли дальше. Надо идти к порталу и попробовать вернуться назад. Если наша миссия здесь не закончена, то портал, по логике, не откроется.

Часы на стене пробили пять утра, после чего мы отправились каждый в свою комнату, но никто из нас так и не заснул до обеда, тщетно шаря по интернету в поисках какого-либо упоминания о нас самих или родственниках и знакомых. Существовало все, и квартира, в которой я жил, и школа, но ни нас, ни тех, кого мы знали там не было никогда.

Вечером того же дня, кое-как выспавшись, мы ужинали в гостиничном ресторане и обсуждали дальнейший план действий.

– Что-то мне все это не нравится, даже если портал пропустит нас обратно, то у меня останется ощущение чего-то не сделанного, – сказал физик.

– Еще бы, ты же тут своим электроглушителем никого не грохнул! – ответил ему Лёха. – Ванька вон с Витьком развлеклись на славу, двух легавых грохнули, а Паша козырнул крутыми знакомствами, отмазывая их. А нас даже не побили сапогами, только обыскали. Вадик со Стасиком, правда, тоже экстрима поймали, когда в шпионов играли.

– А ты не поймал, когда тебя принимали? – обиделся Стас.

– Ха, если бы ты слышал, как уверенно Паша с ними базарил, ты бы тоже измену не поймал! – огрызнулся химик.

– Не, ну вы только посмотрите на этого урку-самоучку! – поддержал брата по цеху Вадик. – Вроде всего пару часов за решеткой просидел, а уже выработал привычку по фене ботать. Интересно от кого? Там же кроме нас никого не было! На стенах начитался или молодость лихую вспомнил?

– Я где-то читал, что место очень сильно влияет на человека со слабой психикой, – поддел химика Паша.

– Это у кого тут слабая психика? – взвился химик.

– Вам гавкаться не надоело еще? – спросил я. – Вася прав, у меня тоже такое ощущение, что мы тут что-то еще забыли, а легавого я не грохнул, оглушил только, если яд там действительно, только паралитический.

– А что за яд-то? – успокоился химик и обратился ко мне.

– Зенеданка. Я не знаю, как она на человека действует и из чего сделана, – ответил я.

– Яд Зенеданской гадюки, смешанный с клофелином и кое-какими барбитуратами в определенной пропорции, – блеснул знаниями Лёха. – Интересно, откуда она у тебя? Зенеданку, как в песне поется «на базаре не встретишь, не купишь». Мы проводили клинические испытания этого препарата. Человека она не убивает, а только отключает на три-четыре часа, в зависимости от крепости иммунной системы, побочным эффектом является полное подавление воли в первые два-три часа после прихода пациента в сознание. Говорит правду в цвет, что ни спросишь!