Текст книги "Граф Суворов. Книга 2"

– Ничего, это сложный вопрос, его вы разберете после инициации, – улыбнувшись, произнес Мирослав. – Слышал, твоя учеба проходит насыщенно. Выдающиеся оценки по сдаче экзаменов – это важно и меня радует, но все же количество конфликтов, крутящихся вокруг тебя, слишком велико.

– Что не помешало вам объявить о турнире, в котором могут участвовать все инициированные, прошедшие обучение в училище на протяжении полугода, – произнес я и тут же понял, что сболтнул лишнего. – Прошу прощения, был несдержан.

– Нет-нет, продолжай, – подбодрил меня Мирослав. – И к каким же последствиям, по-твоему, приведет такое решение?

– Если позволите… я считаю, что с завтрашнего дня в училище начнут переводиться все кому не лень. Ноября-декабря как раз хватит, чтобы переполнить штат прошедшими инициацию юношами, которые к училищу никакого отношения не имеют, – проговорил я. – Тогда они к выпускным в июне как раз завершат обучение и попадут в обозначенные полгода.

– Верно, – улыбнувшись, проговорил граф. – Чем больше претендентов, тем лучше. Сейчас даже некоторые захудалые княжеские рода будут готовы отдать свое чадо, чтобы породнится таким образом с Суворовыми, а после получить шанс стать наследниками. Но прошу прощения, что перебил. Есть еще мысли?

– По итогам турнира вы сумеете выбрать и в самом деле лучшего. Возможно, даже не интернатовского парня, а с детства тренированного высокородного, – проговорил я, пытаясь просчитать дальнейшие шаги. – Но раз это понял я, подросток, значит, и большинство находящихся в зале тоже понимают. А раз так, то с переводом в училище дворянских и боярских сынков кто-то решит пристроить и своих дочек. Заранее или по глупости сформировать брак.

– Браки по глупости не формируют, – фыркнула, вздернув носик, Ольга.

– Смотря какие. Условия в училище спартанские. В наших группах, – уточнил я. – Но переводиться будут на обычные факультеты, а там есть свободное время и недостаток девушек. Какие-то из них, подсуетившись, могут и забеременеть.

– У инициированных это не так просто, как кажется. – улыбнувшись, проговорил Мирослав. – Но ты прав, такой шанс есть, и тогда брак придется проводить в экстренном варианте. Да еще и с выбыванием претендента из общего конкурса. Не может же род Суворовых принять и подростка, и его беременную жену. Это их собственный род и их проблемы. Но именно из-за этого таких случаев будет минимум. А вот внебрачные отношения, скорее всего, будут цвести и пахнуть.

– Знаем мы, чем они пахнут, – сквозь сомкнутые губы проговорила Людмила. – Позором, и для девушки, и для ее рода. Вам же, мужчинам, ничего не грозит.

– И все же пренебрегать осторожностью не стоит. Это не то, чем ты должен прославиться, – прокомментировал слова супруги граф. – Мне нравится, что в таком юном возрасте ты умеешь выстраивать верные логические цепочки, но прошу не передавать их своим однокурсникам, иначе многие отчаются, а нам еще пополнять уполовиненную в результате раскола гвардию.

– Как прикажете, – тут же кивнул я. – Но вы же понимаете, что в училище все равно об этом узнают? Если не сегодня – то вскоре, скрыть большое количество поступивших будет невозможно. Особенно на третий курс.

– Естественно, но не все смогут сделать верные выводы. К тому же перспективы твоих одногруппников все равно лучше, чем их участь при Меньшиковых, – улыбаясь, проговорил Мирослав, и мне показалось, что он испытывает садистское удовольствие, лишний раз пиная супругу.

– Вы совершенно правы, – не стал спорить я. – Но… если позволите, где же вы разместите новых студентов? Места нет даже для текущего состава, слишком многое было разворовано при прошлом директоре.

– О, это сюрприз. Но поверь, его ты не пропустишь, – хохотнув, произнес Мирослав и сделал большой глоток шампанского, явно показывая, что разговор окончен.

– Прошу прощения еще раз, – решился я, взглянув прямо в глаза Мирославу, и граф недовольно нахмурился, но затем кивнул, позволяя мне продолжить. – А что будет, если победу на турнире одержу я?

– Это просто невозможно! – звонко рассмеялась Ольга. – Ты же…

– Это будет очень интересно, – прервала ее Людмила, взяв племянницу за руку. – Однако это и в самом деле очень маловероятно. К тому же – опасно. Ведь турнир будет проходить среди инициированных, там слабого ненароком и прибить могут.

– Мы постараемся не допустить лишних смертей, – задумчиво произнес Мирослав, взглянув на сына, а затем на меня. – Слово сказано, но я бы предпочел, чтобы ты и вовсе не участвовал в этом предприятии. Время неспокойное, мой род возвысился слишком сильно, и многие захотят щелкнуть нас по носу, даже пожертвовав вторыми-третьими детьми. Слишком опасно. К тому же тут я согласен с супругой. Тебе не победить.

– И все же, если это произойдет? – спросил я, переведя взгляд на Романа.

– Я от своих слов не отказываюсь, – хмыкнул командующий императорской гвардией. – Но пощады тебе ждать не стоит. Будет жаль, если мой потенциальный преемник убьет приемного сына Бронислава, но, уверен, мы переживем эту потерю. Все мы.

– Благодарю. Вопросов больше не имею, – проговорил я, поклонившись главе рода. Ну да, на что я вообще рассчитывал? Впрочем, даже так мое положение сильно лучше того, которое могло быть. Граф Александр Суворов, пусть и не наследник рода, это куда лучше, чем Сашка Иванов, бесперспективный дворянчик. И все же меня что-то грызло изнутри весь оставшийся вечер.

Так и не сумев определить, в чем дело, я поблагодарил хозяев за ужин и только в шлюпе, везущем меня обратно, сообразил, что я теперь потенциально сын Ольги. Девушки, что старше меня всего на пару лет, может, на пять – и то чисто биологически. К тому же она такому признанию будет не слишком рада, и, хотя раньше я слышал, что брак между Ольгой и Брониславом не консурмирован, и она формально девственница, вряд ли ее кто-нибудь возьмет замуж повторно. Особенно со мной в качестве «сына».

И только когда мы уже сели на площадке возле училища, я наконец понял, что моя форма осталась в поместье Суворовых, а я, весь такой красивый, в шикарном костюме для приемов. Да еще и с гербом, вышитым на отвороте. Прекрасно… впрочем, рано или поздно об этом все равно узнают. А многие, в том числе Леха, давно догадываются, что у меня с Суворовыми есть какие-то подвязки.

– Ладно. Будем решать проблемы по мере их поступления, – пробормотал я, подняв воротник и спрятав герб. В палатке у меня оставался комплект стандартной сменной формы, так что все нормально.

Пригороды Петрограда. Резиденция Суворовых

– А мальчишка не дурак. Совсем не дурак, – проговорил Мирослав, рухнувший в кресло и, расстегнув ворот рубахи, взявший бокал коньяка. – Что будешь делать?

– О чем ты, отец? – удивленно спросил Роман, избавившийся от пиджака. – Сколь бы он ни был умен, это не позволит ему прыгнуть через два ранга. Он еще даже не инициирован.

– Васька доложил, что он сумел разбить «пресс» Долгорукого, – усмехнулся глава рода, отхлебнув из стакана. – А ведь должен был только припугнуть, заставить просить помощи… не нравится мне это.

– Что именно? Парень, может, и умный, но пока делает все что нужно. К тому же полезен. Одним сегодняшним заявлением мы заставили половину дворянского собрания сконцентрировать свое внимание на никому не нужном училище, – нахмурившись, проговорил Роман. – Пока они будут гнаться за недостижимой мечтой, мы сумеем провести преобразование в армии и флоте. А потом мой преемник не переживет и первого учебного вылета. Ты же сам так приказал.

– Верно, – кивнул Мирослав, погружаясь в свои мысли. – И все же далеко не все планы завершаются так же легко, как строятся. Авраам не просто так скрылся из вида, старый лис точно что-то готовит, и нам нужно быть начеку. К тому же мальчишка… Бронислав мог быть прав. Посмотрим.

– Хочешь сделать его наследником? – удивленно спросил Роман.

– Не раньше, чем на горе свистнет рак, – усмехнулся Мирослав. – Но тебе, сынок, стоит подумать о женитьбе.

Глава 9

– Кажется, у тебя проблемы, – хмыкнул за завтраком Леха, показав за окно столовой.

– Нет, ты неправ, ее зовут Ангелина, – ответил я, взглянув на девушку. Ну да, не знаю, на что именно она рассчитывала, но вчера нам встретиться не удалось, и, хотя я девушке ничего не обещал, остальные времени не теряли.

Тот же Леха умудрился провести вечер с какой-то дворянкой из бывшего 1Ж4, но в подробности не вдавался. А когда его начинали расспрашивать остальные, краснел и то отшучивался, то матерился. В остальном башковитый парень, целеустремленный, но тут неопытность и гормоны его подводят.

Когда я вернулся вчера вечером, никто не стал задавать глупых вопросов, но заинтересованных взглядов оказалось предостаточно. Шебутнов пытался вывести меня на откровенность, рассказывая о своих и чужих похождениях. Но больше, конечно, о чужих. Некоторые вещи были даже интересны, но с новостями, о которых я промолчал, они сравниться не могли. И все же я ничего не высказал. Рано.

Если мои догадки верны, вскоре училище просто затопят новые студенты. Вся выстроенная потом и кровью иерархия развеется как дым, а вчерашним лидерам мнений снова придется биться за право быть на вершине. Не мне, конечно. Первого и второго курса подобное не коснется, скорее всего, поступать будут только инициированные. И пока я не знал, как получить с этого выгоду.

– Хочешь стать сильнее? – неожиданно даже для самого себя спросил я у Лехи.

– Естественно, – ответил товарищ, даже не задумываясь. – Но наркоту принимать не буду, даже не проси.

– Наркоту? – удивленно посмотрел я на зама.

– Так ты не из этих… прости, я просто подумал. В общем, по училищу разные слухи ходят. Говорят, есть травки для расширения сознания, – чуть замявшись, ответил Шебутнов. – Если их регулярно… принимать… то на инициации увеличивается пиковый показатель резонанса.

– Травки и в самом деле есть разные, – усмехнулся я, вспоминая множество способов, к которым прибегали шарлатаны. – Как и чаев, грибочков, таблеточек… но это все полная ерунда. Хотя над мозгами работать и в самом деле нужно. Но, если ты не готов, можем больше эту тему не поднимать.

– Готов, – нахмурившись, ответил Леха. – Что-то для этого нужно?

– Да, для первого раза понадобится помещение. Придумай, где можно спокойно посидеть во время комендантского часа, – сказал я, оставляя эту проблему на товарища, а сам отправляясь на разговор с Ангелиной. Ее недовольство – пустяк, но в дальнейшем оно может перерасти в настоящую проблему. Так зачем плодить их из ничего?

– Доброе утро, – поздоровался я, когда девушка отвернулась, делая вид, что она тут совершенно случайно на улице стоит одна. Вот так мимо проходила. – Ну все, я на тебя обиделся. И больше с тобой не разговариваю.

– Ч-что? – ошарашенно повернулась ко мне Ангелина. – Ты чего несешь?

– Я с тобой не разговариваю, – повторил я, стараясь сохранять серьезное выражение лица. – И специально подошел об этом сказать.

– А… – подняв палец, попробовала возразить девушка.

– А все! – отвернувшись вполоборота сказал я. – А надо было раньше!

– Но?.. – совершенно растерялась Ангелина.

– Что но? Больше тебе сказать нечего? – отвернувшись окончательно, бросил через плечо я. – Ну вот и все…

– Стой… СТОЙ! – крикнула Ангелина, стоило мне сделать несколько шагов прочь. – Ты чего? Я же… я не хотела! Я…

– Что? – заинтересованно повернулся я, наблюдая, как девушка мотает головой, пытаясь прийти в себя и подобрать нужные слова. Вся речь, которую она явно заранее подготовила и собиралась на меня вылить, внезапно исчезла. Кажется, эффект превзошел все, даже самые смелые мои ожидания. Но Ангела не зря считала себя умной, так что спустя несколько вдруг замерла и подняла на меня округлившиеся глаза.

– Да ты просто издеваешься! – шепотом пробормотала девушка. – Ты… да как ты… Да ты!

– Я-то, конечно, я. Но ты мне больше ничего сказать не хочешь? – спросил я, и девушка запнулась на полуслове.

– П-ф-ф, – набрав полную грудь воздуха, отчего курточка затрещала, выдохнула Ангелина. – Нет. Ни говорить, ни спрашивать, ни… ладно! Не хочешь мне рассказывать, куда вчера умотал на небесном корабле, да еще и вернулся весь красивый, с новой прической и шмотками – не говори.

– Хм. Ну вообще можно и сказать. Особенно тебе. Но прежде я должен понимать, зачем тебе это знание? Легче точно не станет. Удовлетворение любопытства? Построение далеко идущих планов на дальнейшую жизнь? – спросил я, и девушка тут же проглотила уже заготовленные слова.

– Я подумаю, – через некоторое время тихо произнесла Ангелина. – Наш договор в силе? Твои покровители защитят меня от Меньшиковых?

– Если ты со мной только из-за опасения, что я тебя кину, можем больше не встречаться, – холодно произнес я, внимательно отслеживая реакцию девушки. – Мои покровители, как и твои – Суворовы, и все училище теперь под их контролем. Если же ты беспокоишься о возможном браке и выборе супруга – раскрою тебе тайну.

– Вскоре, возможно, уже сегодня в училище начнут массово поступать молодые люди. Восемнадцати-девятнадцати лет. Скорее всего, инициированные младшие дворяне, – произнес я и, немного подумав, добавил: – Из боярских тоже кто-то будет. Но немного. Так что, если для тебя принципиален этот вопрос…

– Хам, – выпалила Ангелина, сжав кулачки, я чувствовал, как в девушке борется несколько противоположностей, одна из которых требует влепить мне пощечину, вторая топнуть ножкой и убежать, а последняя… Совершенно раскрасневшаяся девушка шагнула ко мне и быстро поцеловала в губы. – Сегодня вечером… после фехтования.

– Только если ты сама этого хочешь, – сказал я, но Ангелина лишь кивнула и быстро направилась к женским палаткам. Черт, все же загадочная женская душа – это даже не русская, и не та, в которой потемки. Хотя она и в самом деле умная девушка. Провокацию поняла и отсекла, эмоции сумела обуздать… блин, как бы не вышло, что я в нее и в самом деле влюблюсь.

– Отставить, – теперь уже мне пришлось делать дыхательную гимнастику, чтобы прийти в себя. – Фехтование… надо напомнить наставнику.

В этот раз Василия мне удалось найти в командной палатке, я вежливо проинформировал его о сегодняшнем уроке и, получив подтверждение, направился на занятия, которые вела Мария.

– Добрый день, учащиеся, – произнесла женщина и, выслушав ответ, приказала садиться. – Сегодня мы будем разбирать необычную тему. Если честно, я удивлена таким интересом, однако мне крайне ее порекомендовали. Скажем так, сверху. Итак, сегодня мы поговорим об уникальных навыках резонанса, для развития которых требуется не только полная самоотдача, но и определенная природная предрасположенность.

Несколькими уверенными движениями Мария начертила на доске координатную сетку с нулем в левом нижнем углу. Затем, взяв линейку, провела биссектрису под сорок пять градусов и подписала ее «прямая роста резонанса». По одной оси стала Форма, по другой Содержание, с цифрами от одного до двадцати.

– Итак, мы уже прошли с вами общие титулы и ранги владения резонансом. Все основные умения и навыки, проверяемые при повышении ранга владеющего или дарника, находятся на этой прямой. Однако, как вы сами понимаете, не все так просто, – произнеся это, Мария отметила две равноудаленные точки от биссектрисы и осей, при этом находящиеся почти в самом конце оси. – Кто может сказать, что это.

Посмотрев на поднятую руку одной из девушек, я лишь усмехнулся, ведь вопрос явно адресовался мужской части зала, а возможно, лично мне. Вот только я правильного ответа не знал. Судя по осям, получалось Энергетический-Смешанный. Странная и крайне непонятная форма, которую мы до этого не проходили.

– Как вы знаете, формы энергии существуют самые разные. Энергия может проявляться как волна или как частица. С раскрытием резонансной теории человечество получило подтверждение таким понятиям, как биоэлектричество, радиация и главное – божественная энергия, – продолжила лекцию Мария. – В качестве практической важной детали резонансной науки можно представить навык Ментатов. Их же называют псиониками или телепатами. Проще говоря – читающими мысли.

– Говорят, что их не существует, что невозможно прочитать чужие мысли, – высказался один из учеников, за что тут же получил сразу несколько уничижительных женских взглядов. Ну все, попал парень, теперь его навсегда заклеймят ханжой. – Ну, в смысле, что прямо читать их нельзя…

– На самом деле это чистая правда. Ментаты не в состоянии прочесть ваши воспоминания или мысли как книгу. Хоть и есть такая поговорка, она лжива, – объяснила Мария тут же заинтересовавшимся девушкам. – Мысли и воспоминания человека представляют собой не текст и даже не однородные картинки, а множество переплетенных образов. В которых очень сложно разобраться даже подготовленному и долгие годы практикующемуся человеку. Зато эмпатия – стартовая форма телепатии, существует у каждого из нас, и ее вполне можно развить.

– А как это сделать? – тут же поинтересовалась одна из студенток.

– Практикой и только практикой, – мило улыбаясь, произнесла Мария. – После инициации, если ваш талант проявится, вы сможете тренировать его целенаправленно, прося соврать вам или сказать правду. Затем, через несколько месяцев, когда вы сможете отслеживать простейшие реакции, нужно переходить на более сложные фрагменты, вычленяя из разговора только важные для вас фразы и оценивая их отдельно от основной массы. По этой теме больше вопросов нет?

– Прошу прощения, госпожа преподаватель, а что со второй точкой? Смешанной волновой природой резонанса? – подняв руку, спросил я.

– Хороший вопрос. Я бы с удовольствием сказала, что я не знаю, но… Говорят, некоторые из вас уже столкнулись с непроизвольными волновыми проявлениями резонанса смешанной природы, – чуть нахмурившись, произнесла Мария. – Вообще, это тема отдельного занятия. Но раз уж мы начали… Искаженные, поднимите руки, кто хоть раз о них слышал. Отлично, значит, наша машина пропаганды работает хорошо.

– Но это же просто слухи? – спросил один из поднявших руку студентов.

– К сожалению, нет, – ответила со вздохом Мария. – Волновой смешанный эффект потому таковым и является, что воздействует одновременно на пространство и материю. В середине прошлого века группа ученых под руководством самого Николая Теслы проводила ряд экспериментов… как тогда казалось, очень перспективных. И в конце концов они добились успеха…

– Крайняя форма воздействия волновой-смешанной структуры резонанса – это создание дыры в пространстве и самой материи реальности. В теории считалось, что это позволит создавать Врата. Дыры в пространстве, через которые можно будет проходить, – набрав воздуха в легкие проговорила Мария. – Тысячи километров за один шаг. Революция не только в логистике, но и во всех областях науки.

– Но что-то пошло не так, – не выдержав, проговорил я.

– Конечно, – грустно усмехнулась Мария. – Пространство и время не терпят такого издевательства, к тому же эффект очень сложно ограничить. Произошла катастрофа, исказившая материю в лаборатории, включая живую материю. Все ученые превратились в безумных монстров со щупальцами, дополнительными конечностями, изуродованными телами и лицами. Что еще хуже – они не потеряли, а только усилили свои способности к резонансу с божественной материей. Ликвидация последствий той катастрофы унесла жизни десятков тысяч ученых, солдат и простых тружеников.

Десятки тысяч? Я вздрогнул, когда в голове всплыло одно из первых воспоминаний – мат погибшего Бронислава и его фраза про то, что шлюп императрицы ушел «вратами». Если это запретная технология, да еще и не отработанная – значит, либо у оппозиции за Уралом есть секретные технологии, либо они настолько обезумели, что решились даже на такой отчаянный шаг. Но катастрофы вроде не произошло, по крайней мере, я об этом ничего не слышал.

– В результате все эксперименты с волновой смешанной природой резонанса были запрещены. Составлен даже международный договор, один из немногих соблюдающихся, в котором говорилось, что ни одна из стран не станет производить или разрабатывать оружие на основе этого принципа, – успокаивающе произнесла Мария. – Ведь если оно вдруг будет создано и использовано – то сможет уничтожить всю планету. Если кто-то из вас изберет в своей жизни путь ученого, очень надеюсь, что он запомнит мои слова.

Угу, запомнит и, зная о запрете, будет проводить исследования в тайной, плохо подготовленной лаборатории, из которой потом сумеет вырваться одинокий изуродованный монстр в плаще и порванной одежде безопасника училища. Другого объяснения произошедшему на фоне того, что я знал, дать было невозможно.

– Госпожа преподаватель, но разве искаженные не появляются из ниоткуда по всей стране? Говорят даже, что это не прошедшие инициацию, – спросила одна из девушек. – Вроде того, что они захотели куда больше, чем могли получить, и, не сумев проконтролировать собственные силы, превратились в искаженных.

– О, это очень старые страшилки, которыми меня пугала еще моя мама, – улыбнулась Мария. – В нашей империи такого не происходит очень и очень давно. Процесс инициации контролируется на каждом этапе, задолго до того, как проводится сама процедура. Отслеживаются сотни показателей и любые отклонения тут же выявляются. К слову, тогда же мы находим талантливых детей, к которым относитесь все вы. Иначе бы вы просто не попали в училище.

Приободренные словами Марии ученики гордо смотрели друг на друга, улыбаясь, а у меня в голове роились и жужжали совсем неприятные мысли. Отклонение, кристаллы, тайная полиция, искаженный, взрывы в замке… Меньшиковы и крайняя лояльность к ним прошлой императрицы, моей «матери». Использование ее шлюпом Врат.

Если сложить все это вместе, получается, что государыня императрица финансировала запретные эксперименты, проводимые князем Меньшиковым на территории училища. Зачем это делать здесь? Очевидно – чтобы иметь доступ к материалу. То есть – ученикам. И именно за этим, а совсем не за пропавшим братом нового безопасника Ульянова, сюда явилась тайная полиция.

Неприятно? Мягко скажем, да. Но основная проблема не в этом. Я, кажется, догадывался, зачем все это было «матушке». Ребенок, с рождения лежавший в коме, ради которого она запустила все происходящее в стране, пойдя даже на такие жуткие меры, как проведение экспериментов над детдомовцами.

Хотела его пробудить? Если так, то она, определенно, достигла успеха. Вот он я, сижу вполне живой и здоровый, и даже с одной лишней чакрой, самостоятельно наполняющейся энергией. Мало того, я ее использовать могу с помощью клинка. И все это до инициации. А что станет после?

С другой стороны, первые несколько минут моей новой жизни я занимался только тем, что уравновешивал течение праны в высушенных и сморщенных чакрах. Если бы на моем месте оказался кто-то другой, он бы просто умер спустя несколько минут. Тогда я списал это на болезнь тела, но что, если причина в другом? Да еще и бесплодность, и трудности с беременностью у благородных семей. Нет, тут явно что-то не так.

Обдумывая собственные предположения, я не забывал записывать лекцию. Все же не часто Мария настолько отвлекалась, что теперь ей приходилось тараторить, дабы вычитать нам необходимый по ускоренной программе материал. А тема была довольно интересной – емкость и пик резонанса.

Самым простым объяснением было время использования и мощность. Но, как я уже знал, это ложное представление. Пик ограничивался не только умениями самого дарника, но и его кристаллом резонанса, помогающим взаимодействовать с божественной энергией. При этом во многих вещах пик был не так важен.

Например, во флоте. Летающие корабли, что бороздили просторы большого театра военных действий, питали свои двигатели от множества резонансных установок, которые обеспечивали своей работой офицеры. И если защита так же обеспечивалась и броней, и щитами, и даже активными системами обороны, то атаковали в основном по старинке – из пушек со снарядами разной начинки.

Причина такого неравноправия средств защиты и нападения была в крайне большой отдаленности. Современные корабли редко приближались друг к другу на расстояние меньше пары километров, а людям очень тяжело оперировать резонансной силой на такой дальности. Силу же отдельных дарников использовали куда эффективней – во время штурма. В последнем я мог убедиться на собственном опыте.

– На этом закончим, – улыбаясь, произнесла Мария, а через секунду прозвенел звонок. – Фух, успели. Прежде чем отправляться на следующее занятие – не забудьте переписать с доски формулы. Жду вас завтра в это же время.

– Спасибо, ваше благородие, – хором ответили мы, провожая взглядом учительницу. И надо сказать, что некоторые ученики делали это совершенно не из вежливости, прикипая взглядом к ее пятой точке.

– Идем, не хочу опаздывать, – хмыкнул я, пощелкав у Лехи перед лицом.

Хоть занятия у нас были в разных аудиториях, мы вместе дошли до спортивного комплекса, и, только добравшись до кабинета фехтования, я вспомнил о сегодняшней договоренности. Даже двух, если считать Ангелину. Черт, надо как-то предупредить Леху, чтобы он меня дождался. Встреча с девушкой – это совершенно не тот случай, когда можно и нужно спешить. На вопрос «долго ли умеючи» есть только один правильный ответ: «Умеючи – долго».

– Добрый день, господин преподаватель, – поздоровался я, войдя в класс. Ежиков, нехарактерно мрачный, встретил меня гневным взглядом.

– Ну проходите… ученик, – недовольно ответил Дали, дернув себя за ус. – Сегодня у нас намечается показательный бой. Так что придется немного задержаться с началом занятия.

– Не придется, я уже здесь, – раздался за моей спиной голос, и Василий вошел в класс. – Прошу прощения, отдавал распоряжения старостам. Мне нужно вернуться через пятнадцать минут, так что…

– Мне хватит и трех, – проговорил Дали. – Сегодня вам всем на практике удастся оценить важность фехтования в образовании истинного аристократа. Господин Строганов, у вас же есть титул личного дворянина.

– Я получил потомственное дворянство, но исключительно за заслуги, – улыбнулся Василий, аккуратно складывая и кладя пиджак на скамейку. – Учеников прошу отойти назад, нам понадобится все пространство.

– В этом нет никакой нужды, – фыркнул Дали. – Выбирайте оружие. Тренировочные сабли?

– Вы можете взять то, что вам будет удобно, – улыбнувшись и подмигнув мне, произнес Василий. – Прошу вас не сдерживаться, чтобы после не было никакой недосказанности. Договорились?

– Я слышал, вы были ранены, – чуть замявшись, проговорил Дали.

– Все в полном порядке. Считайте, что это уравновесило наши шансы, – сказал Василий, пройдя вдоль стойки с оружием, он взял короткий цилиндр, который должен был изображать собой кинжал, погнул его, удостоверившись в безопасности, и вновь повернулся к учителю фехтования. – Еще раз прошу вас не сдерживаться. Я сдерживаться не стану.

– Как вам угодно, – фыркнул Дали, встав в свою излюбленную стойку и выставив руку с саблей вперед. – Начали!

Стоило ему это сказать, как в следующее мгновение нашего преподавателя сдуло, подбросив под потолок. От неожиданности он даже не успел сгруппироваться и рухнул на пол, словно выброшенная на берег морская звезда, раскинув в стороны руки и ноги.

– Я же предупреждал, сдерживаться не стану, – коротко сказал Василий, когда покрасневший от гнева Дали начал подниматься с пола. – Еще раз?

– Да! – крикнул Ежиков и тут же прыгнул вперед, замахиваясь саблей. При этом я видел, что в затупленном лезвии появилось внутреннее свечение – клинок! Если сейчас Василий подставит под него щит – его просто разрубят на части! Вот только наставник, в отличие от меня, совершенно не был неопытным глупцом.

– Ух, – только и выдохнул Дали, которого снесло ударом сзади-справа, куда он даже голову повернуть не мог, а в следующую секунду Василий уже сидел сверху, приставив свой «кинжал» к шее фехтовальщика.

– Еще раз? – спросил Строганов, продержавший противника в лежачем положении несколько мгновений и давший ему таким образом успокоиться, придя в себя. Но все равно Ежиков сейчас больше напоминал Ракова, да еще и с двойной фамилией Раков-Вареный.

– Это не дуэль! – выпалил Дали. – То, что вы демонстрируете, бесчестье, недостойное аристократа!

– Ах, вы, наверное, хотите помахать мечом, – «догадался» Василий. – Для того чтобы сойтись в дуэли на поле боя, солдат должен потерять гранатомет, пистолет, все обмундирование, включая боевой резонансный доспех, саперную лопатку, найти голую поляну без камней и веток. А главное – еще одного придурка, который забудет, что он дарник, и не станет использовать резонанс для спасения собственной жизни.

– Честь важнее жизни, – пафосно произнес Ежиков.

– Для того, кто сидит в тылу, возможно. Но у военного другая задача – выжить и вернуться домой. Потому что наша обязанность не умереть за родину, а заставить врагов умирать за свою, – усмехнулся Василий, посмотрев на ошарашенных учеников. – Можете сколько угодно говорить про «исхуйство» фехтования. Вы должны учить выживанию и эффективности. Если же вы не способны этого сделать, вопрос о вашей компетенции будет поставлен на следующем заседании попечительского совета.

– Я более десяти лет преподаю!.. – попробовал возмутиться Дали.

– То есть вы не способны перестроиться и учить тому, что нужно, а не тому, что взбредет вам в голову? – прервав его на полуслове, спросил Строганов и усмехнулся. – Или за многочисленные нанесенные вам оскорбления вы хотите вызвать меня на дуэль? До смерти?

– Что? – от такого вопроса Дали мгновенно побледнел, и наступившей тишине все в зале услышали, как он сглотнул вставший поперек горла ком. – Дуэли до смерти запрещены…

– Конечно, – улыбнулся Василий. – Конечно…