Текст книги "Под скорбной луной"

– Списки утонувших я пока намерен хранить в тайне, – предостерег меня Винсент. – Что касается живых – их фамилии можно публиковать в газетах, это поможет их родственникам. Фамилии погибших какое-то время предавать огласке не следует. Некоторые тела могли настолько пострадать, что с опознанием возникнут сложности. Не хотелось бы допустить ошибку.

– Разумеется, – согласился я. – Если Стайлз возьмется за эту задачу, я начну изучать причины произошедшего.

У меня в уме уже вырисовывался круг людей, с которыми нужно поговорить: оба капитана – это в первую очередь. Дальше – старшие помощники, стюарды, лоцманы с каждого судна, смотря кто из них уцелел. Если не спасся никто, опрошу выживших пассажиров и свидетелей с берега.

– Отлично. – Винсент шумно выдохнул и с видом человека, решительно настроенного довести дело до ума, продолжил: – Капитан «Замка Байуэлл» сегодня с утра ждал меня в Ярде. Естественно, он в полном смятении. Я привез его сюда и оставил в одной из комнат для допросов.

Как раз один из людей, с которыми мне очень хотелось бы встретиться…

– Желаете присутствовать при разговоре?

– Я с ним уже беседовал в кэбе по пути в Уоппинг, – покачал головой Винсент, – хотя его рассказ получился довольно бессвязным. Сегодня утром мне еще предстоит отчитаться в наблюдательном комитете парламента. Там уже хотят знать подробности катастрофы на реке, впрочем, как и в Ситтингборне. К тому же я должен объяснить, почему поручил расследование именно вам. Вне всякого сомнения, в комитете начнут ворчать, и я обязан сделать все, чтобы снять любые возражения.

Директор поднялся, и я, вскочив со стула, подал ему пальто. У двери он обернулся.

– Держите меня в курсе дела. Сообщайте о ходе следствия как можно чаще. Если не сложно – каждый день.

– Слушаюсь, сэр. Кстати, как зовут капитана?

– Гаррисон. Томас Гаррисон.

– А о капитане «Принцессы Алисы» ничего не слышно? Он жив?

– Пока новостей нет, и меня это чрезвычайно тревожит, – сказал Винсент, надевая шляпу. – Его фамилия – Гринстед. Боюсь, как бы он не погиб.

– Надеюсь, что нет.

Разумеется, я беспокоился не только за судьбу капитана – мне требовался его подробный отчет.

Директор кивнул и вышел из кабинета.

Усевшись за стол, я проводил его взглядом. В дверях они столкнулись со Стайлзом, обменялись приветствиями, и инспектор поспешил ко мне.

– Здравствуйте, Корраван, – поздоровался он, с мрачным видом перешагнув порог. – Какое ужасное событие!

– Я чертовски рад, что вы здесь, Стайлз.

– Боюсь, нам придется потратить не одну неделю, чтобы распутать это дело. – Инспектор расстегнул пальто. – Винсент сообщил, что у вас еще неопознанный труп – вероятно, убийство.

Крушение парохода заставило меня полностью забыть о человеке, найденном на лестнице у Истлейн.

– О да. В любом случае, сейчас нам следует сосредоточиться на «Принцессе» и начать составлять списки погибших и выживших.

– Конечно, – отозвался Стайлз уже обычным деловым тоном. – Что можете рассказать о катастрофе?

Я сообщил ему о событиях прошлой ночи и вкратце пересказал разговор с Винсентом. В заключение добавил:

– Я пообщаюсь с капитаном «Замка Байуэлл» и попрошу Эндрюса разыскать капитана «Принцессы», если тот жив. Если нет – значит, старшего помощника или главного стюарда. Надеюсь, хотя бы один из них уцелел.

– Будет жуткая чехарда, сомневаться не приходится, – поморщился Стайлз. – Свидетели с двух кораблей… Начнутся противоречия в показаниях и тому подобное.

– Ночью в темноте и вправду была неразбериха, – отозвался я. – Пошлю с утра всех, кого смогу выделить, на подмогу людям из комитета по крушениям. Надо извлекать тела из реки. Газовый завод Бэктона предложил нам два своих ангара – один для выживших, а второй – для трупов, причем его разделили на две части. В одной положим мужчин, в другой – женщин. Это облегчит дальнейшие процедуры. Дальше перейдем к составлению списков. Этот этап я и прошу вас взять на себя. Имена спасенных будем публиковать в прессе. Список погибших пока придержим для служебного пользования.

– Не дай бог совершить ошибку при опознании, – кивнул Стайлз. – Чем дольше тела лежат, тем больше разлагаются, и неважно – в воде или в ангаре.

– Вот именно. Винсент сказал, что Ярд завалили заявлениями о розыске родственников. – Я сделал паузу, вспомнив о трупе в Саутворке. – Кстати, вчера никто не заявлял о пропавшем мужчине?

Стайлз, как обычно, понял меня с полуслова и покачал головой.

– На этой неделе зарегистрированы заявления о двух исчезнувших женщинах, и никаких мужчин. Насколько вы уверены, что это убийство?

– Одета жертва куда лучше, чем обычный пьяница. В левом рукаве у него обнаружен потайной карман.

– Ага. Значит, игрок?

– Как ни странно, в радиусе полумили его не смог припомнить ни один человек. Оукс полагает, что его ударили твердым округлым предметом, а край ступеньки точно не мог быть причиной травмы. Есть характерный кровоподтек. – Порывшись в бумагах, я нашел рисунок. – Вот его портрет, может, пригодится.

– Спасибо, Корраван. Вторую копию я оставил в Ярде – вдруг объявится кто-то из родственников. – Он тщательно сложил рисунок и убрал в карман. – Тело еще в морге?

– Насколько мне известно, да. Сейчас там дел будет по горло.

– Не сомневаюсь.

Его лицо вновь омрачилось.

Звуки голосов в соседней комнате заставили меня глянуть на часы. Половина девятого… Наверняка все уже собрались, готовятся к нелегкому дню.

– Дайте объявления во все крупные газеты с предложением членам экипажей обоих судов явиться для дачи показаний, – сказал я. – Это сэкономит нам время. Не будем их вылавливать поодиночке.

Стайлз кивнул.

– И сообщите капитану Гаррингтону, что я зайду к нему через несколько минут. Он в первой комнате. Не хотелось бы заставлять его ждать, но мне сперва нужно проинструктировать людей.

– Да-да, конечно. Но… он разве не Гаррисон?

– Ах да. – Я с силой потер виски, пытаясь привести в порядок свои мысли. – Ваша правда…

Собрав людей перед большой картой, я показал им точное место кораблекрушения и рассказал, что уже сделано. Оставил в участке сержантов Трента и Эндрюса, а остальных разослал с разными поручениями: кому-то придется помогать с извлечением тел из реки, другим – организовывать опознание. Попросил сообщать Стайлзу ставшие известными имена живых и мертвых. Все пятнадцать речников бодро кивнули, несмотря на мрачную перспективу и начавший стучать в окна дождь.

Участок опустел. Я приказал Тренту занять место дежурного и записывать фамилии обращающихся в участок родственников пассажиров «Принцессы», а также сообщать возможным свидетелям, что переговорю с ними, как только представится возможность. Закончив с Трентом, повернулся к Эндрюсу.

– Сможете разыскать капитана «Принцессы Алисы»? Зовут его Гринстед. Винсент предполагает, что он мог пойти на дно со своим кораблем. Если это действительно так, найдите мне старшего помощника, стюарда или лоцмана.

– Слушаюсь, сэр.

Итак, теперь послушаем капитана Гаррисона…

Глава 9

Зайдя на кухоньку, я налил две чашки горячего чая: в комнате для допросов по утрам было нежарко.

Капитан сидел у стола, положив голову на скрещенные руки, и тут же поднял взгляд, когда я хлопнул дверью. Сперва он глянул на чашки, а уж потом на меня. Лет пятидесяти, круглолицый, глаза синие; залегающие в углах рта морщинки свидетельствовали о жизнерадостном характере. Впрочем, сейчас лицо капитана было поникшим и усталым. От темного шерстяного пальто пахло речными испарениями. Видимо, большую часть ночи Гаррисон провел на берегу, пытаясь помочь пострадавшим, и вряд ли урвал хоть минуту сна.

Поставив перед ним чашку, я представился:

– Инспектор Корраван, временно исполняющий обязанности суперинтенданта речной полиции.

– Капитан Гаррисон, «Замок Байуэлл».

Он медленно поднял чашку и сомкнул вокруг нее пальцы, словно пытаясь согреться. Хрустящий воротничок и манжеты рубашки выдавали в нем человека довольно состоятельного. А вот руки наводили на мысль о старом лодочнике: развитая мышца между большим и указательными пальцами, обветренные кисти, толстые веревки вен и старый шрам на первом суставе пальца. У меня был такой же – подобные повреждения зарабатываешь, неумело наматывая швартов на кнехты. Похоже, ошибка молодости.

– Промерз до мозга костей, – вздохнул капитан, отхлебнув чая. – Благодарю вас.

– Простите, что заставил ждать, – извинился я, усаживаясь за стол.

– Мистер Винсент упомянул, что вы знаете реку куда лучше многих лондонцев, – заметил капитан.

– Я вырос на Темзе, на ней и работал. Сначала портовым рабочим, потом перевозил грузы на плашкоуте. Четыре года провел в речной полиции, еще пять – в Скотланд-Ярде, и вот снова вернулся в Уоппинг.

Гаррисон прищурился, словно припоминая события, сопутствовавшие моему переводу из речной полиции в Ярд. Впрочем, сейчас эти воспоминания никакого значения не имели.

– Капитан Гаррисон, сможете рассказать подробно все, что помните о событиях сегодняшней ночи? Директору пришлось уехать – ему предстоит отчитаться перед парламентом, так что я хотел бы услышать все непосредственно от вас.

– Да-да, разумеется. – Он облизал губы и провел по ним заскорузлой ладонью. – Мы шли вниз по течению вдоль Галеонс-рич. Курс держали на норд-ост, чтобы пройти ближе к Трипкок-пойнт.

– С какой скоростью? – перебил его я.

– Пять узлов, – ответил он. – Возможно, шесть.

С учетом течения – не так уж и быстро. Разумеется, если Гаррисон говорит правду.

– Было темно, – продолжил капитан, – и слева по борту мы видели огни газового завода Бэктона на северном берегу. Там выстроилось для разгрузки несколько углевозов, так что мы отошли в сторону, ближе к южному берегу, благо глубина позволяла.

Он помолчал, ожидая моей реакции, и я кивнул.

– А потом из-за мыса вынырнула «Принцесса Алиса». Я стоял у поручней, недалеко от своего впередсмотрящего. Заметив, что «Принцесса» приближается к Баркинг-бич, светя красными огнями по левому борту, я предположил, что она пойдет вдоль северного берега. Так что мы дали право руля и прижались к южному, у Трипкок-пойнт.

Мне стало не по себе, поскольку я уже сообразил, что произошло дальше.

По международным правилам два парохода должны расходиться левыми бортами. Другое дело, что правилами навигации на Темзе занималось несколько разных организаций; вырабатываемые ими предписания применялись нерегулярно, особенно когда им противоречили местные обычаи. При сильном отливном течении и загруженном большими судами северном береге небольшие пароходы, идущие вверх по реке, привычно держались ближе к тому берегу, где течение не столь сильно. Среднюю часть фарватера оставляли тяжелым кораблям – тем для маневра требуется и место, и глубина. Судя по всему, «Принцесса» делала при возвращении остановки исключительно у южного берега, где каждый раз сталкивалась с отливным течением. Скорость его, насколько я знал, составляла три-четыре узла, и для «Замка Байуэлл» это было прекрасным подспорьем – ведь он двигался вниз по реке. «Принцесса» шла вверх, и сильное течение для нее становилось серьезной помехой. Лебединая пристань находилась дальше к востоку от Галеонс-рич. Миновав газовый завод с толпившимися у причала углевозами, «Принцесса» вылетела на стремнину и должна была уйти к северному берегу, однако по какой-то причине переменила решение и нырнула еще ближе к южному.

– И вы не заметили зеленый сигнал по ее правому борту?

– Сперва нет. А потом, клянусь, на «Принцессе» резко переложили штурвал влево и направились прямиком на нас. Черт, странная история! – Гаррисон покачал головой, словно все еще был озадачен. – Как только мы поняли, что она делает, я приказал застопорить машину и тут же дал полный назад. – Он тихо вздохнул. – А «Принцесса» даже не подумала остановиться.

– Знаю, – подтвердил я. – А в «Байуэлле» ведь не меньше восьмисот тонн…

– Девятьсот, – поправил меня капитан. – И это не считая груза.

Я кивнул.

– Что произошло дальше? Момент столкновения помните?

– Каждую секунду, – твердо ответил Гаррисон. – Мы по инерции шли вперед, и до меня донеслись крики снизу. Кричали с «Принцессы»: «Тише! Куда прешь?» Но «Байуэлл» еще двигался. – Он замолчал, сильно потер рукой лицо и, вздохнув, продолжил: – Сначала корпус «Принцессы» исчез из вида – под носом углевоза я ее уже не видел. А потом раздался удар. Хруст дерева, скрежет, треск, вопли! – хрипло сказал капитан и уткнулся взглядом в чашку.

– Что было потом?

Он помолчал, не поднимая головы, и я его окликнул:

– Капитан…

Гаррисон прерывисто вздохнул и глянул на меня заплывшими от слез глазами, затем вытер лицо ладонью.

– Я приказал экипажу делать все возможное. Впрочем, у меня в команде все опытные речники, им советы не нужны. Они побросали в воду концы, чтобы люди могли подняться на борт. Вниз полетели спасательные буи, спустили шлюпки. Мы готовили одеяла, лестницы – все, что попадалось под руку. Старший помощник сигналил во всю мочь, призывая на помощь другие суда.

Открыв блокнот, я, руководствуясь рассказом капитана и собственными представлениями о катастрофе, изобразил реку, точку у южного берега и примерное положение обоих судов на момент столкновения.

– Насколько точна эта схема?

Гаррисон изучил мой рисунок и ткнул толстым пальцем в правый борт «Принцессы».

– Да. Вот сюда мы ее и ударили, как раз в район колесного кожуха.

Выпив горячего чая, он слегка порозовел.

– Давайте вернемся немного назад. Расскажите о вчерашнем дне. В каких местах вы приставали к берегу? Не было ли чего-то странного, необычного?

Гаррисон нахмурился и вытащил из кармана сложенный носовой платок.

– Не понимаю, что вам это даст.

С чего бы такое нежелание? У меня зародились подозрения, и я молча ждал его ответа.

Наконец капитан вытер нос и заговорил:

– На прошлой неделе мы останавливались в Миллуолле. Встали в сухом доке на покраску. Судов там было полно. То да се – словом, ушли мы с задержкой на три часа.

Его лицо исказила раздраженная гримаса. Я прекрасно понимал Гаррисона. Задержишься – значит, пропустишь вечернее отливное течение.

– Куда направились из Миллуолла?

– В Ньюкасл. Там надо было забрать партию угля, а дальше – в Александрию, в Египет.

– Стало быть, вы приписаны к порту на Тайне?

– Да, как правило, мы ходим из Ньюкасла в Египет.

Видимо, Гаррисон заметил, как изменилось мое лицо, когда я понял, что обычно «Замок Байуэлл» по Темзе не ходит. Он сухо добавил:

– Мы взяли на борт лоцмана, ориентирующегося на Темзе, хотя по закону я делать это не обязан. Парня зовут Конвей. Джон Конвей.

Я замер. С подобной фамилией лоцман вполне мог оказаться ирландцем. Впрочем, от вопросов я пока воздержался. Ни к чему Гаррисону задумываться, с чего это меня интересуют подобные сведения. В любом случае, с Конвеем мы вскоре встретимся.

– Был ли на борту еще кто-то из новеньких?

Капитан снова обхватил чашку, словно пытаясь впитать в себя остатки ее тепла.

– Да почти все. Старый экипаж я рассчитал, потому что решил набрать в Ньюкасле новую команду. Остался только Белдинг, мой помощник, остальные нанимаются то на одно судно, то на другое. Впрочем, с некоторыми из них я раньше работал, они люди хорошие. Не мне вам рассказывать.

– Да, конечно.

В Лондоне действительно имелась категория матросов, которые устраивались исключительно на короткие рейсы, не желая надолго расставаться с семьями. Вполне надежные, опытные и серьезные люди.

– Как полностью зовут Белдинга?

– Генри Джон Белдинг, – ответил капитан и дал мне его адрес в Ламбете, который я немедленно занес в блокнот.

– А вот Конвей… Что можете о нем сказать?

– Спокойный парень. Вроде бы знающий. За штурвал углевоза сразу взялся так, словно всегда за ним стоял.

– Понятно. – Я помолчал. – Давали ли вы гудок, спускаясь по течению?

– Каждые полмили, как и принято в темноте.

Стало быть, «Принцесса Алиса» не могла не слышать, что навстречу ей идет углевоз…

– Ничего необычного больше не припоминаете?

Капитан, не сводя с меня взгляда, угрюмо покачал головой.

– Помню-то я все, даже слишком отчетливо. Крики, детей… Их визг раздавался из темноты под носом моего судна. – Его голос дрогнул. – А потом наступила тишина.

Я проводил Гаррисона до экипажа. Вернувшись в кабинет, записал основные пункты нашего разговора, не забывая посматривать на свою схему, изображавшую положение столкнувшихся кораблей. По моим ощущениям, капитан чего-то недоговаривал, однако об этом я писать не стал. Все-таки Гаррисон был искренне расстроен и в любом случае крушение устроил не намеренно. Я уже завершал отчет, когда в дверях появился Трент.

– Капитан «Принцессы» – мистер Гринстед – утонул, сэр.

– Эндрюс видел тело?

Сержант покачал головой.

– У нас в участке старший стюард с «Принцессы», Фредерик Бонси. Он опознал труп еще утром. Бонси служит на «Принцессе» четыре года. Кстати, он готов к разговору – отвести его в комнату для допросов, сэр?

– Не стоит. Поговорю с ним здесь. В допросных сегодня холоднее обычного. – Я на секунду задумался. – Трент, дайте мне знать, как только появится Джон Конвей, лоцман с «Замка».

– Слушаюсь, сэр.

Через некоторое время Трент вернулся с Бонси – высоким человеком с редеющими каштановыми волосами и несчастным выражением лица.

– Мне очень жаль, что случилась такая трагедия, – начал я.

– Он умел плавать, – пробормотал Бонси, усевшись на стул со шляпой в руках.

Он не сводил с меня пристального взгляда покрасневших глаз.

– Что, простите?

– Мистер Гринстед умел плавать! – нетерпеливо повторил Бонси. – Только он меньше всего думал о себе. Капитан помогал женщине с ребенком выбраться с судна, а после этого я его не видел.

Старший стюард затих и отвел глаза. Его взгляд рассеянно устремился в пустоту. Я последовал его примеру, представив себе капитана и раздумывая, могло ли все быть иначе.

– Сможете рассказать о своих впечатлениях? С самого начала, если можно.

Бонси глубоко вдохнул, выпустил воздух и заговорил:

– Когда мы обогнули Трипкок…

– Нет, давайте начнем с Ширнесса, – перебил его я.

– С Ширнесса… – тупо повторил он.

– Именно.

Мой собеседник собрался с мыслями.

– Ну… вышли мы оттуда в четверть пятого, как всегда. Пассажиров было больше обычного – далеко не все сейчас желают ехать до Лондона поездом.

– Из-за катастрофы в Ситтингборне, – вставил я.

– Да, точно. Так вот, в Ширнессе мы взяли на борт несколько новых пассажиров с багажом, возвращающихся с курорта. Среди них был полицейский, констебль. Кажется, Брискоу. Он и на курорт ехал на «Принцессе» неделю назад.

– Констебль, говорите?

Не тот ли самый, что поплыл на другой берег в поисках жены и сына?.. Я сделал пометку в блокноте, проставив фамилию старшего стюарда и дату.

– Не знаете, в каком подразделении служит Брискоу?

– По-моему, в Финсбери, в подразделении «G», – подумав, отозвался Бонси.

– Благодарю. Продолжайте.

– Мы ненадолго задержались у Блайт-Сэндз: пришлось расходиться с большой баржей с грузом пороха. До Грейвзенда добрались еще до шести, и Хопгуд, наш постоянный рулевой, причалил к берегу. Его сменил за штурвалом приятель, Джон Эйрс. Это в порядке вещей. Эйрс – хороший человек. Часто водит вверх по течению «Герцога Текского» и «Герцога Кембриджского». Это такие же прогулочные суда, как и наше. Дальше мы продолжили путь к Нортфлиту и там подобрали еще пассажиров.

В Нортфлите находились сады Рошервилля, предоставлявшие множество развлечений: стрельба из лука, озеро с уточками, прогулки по утесам. Желающие могли посетить медвежью яму, театр и прогуляться по променаду с видом на форт Тилбери.

– Потом прошли доки Тилбери, миновали болота и район складов.

– Значит, добрались до Эрита, – со знанием дела кивнул я.

Лицо Бонси сморщилось от омерзения.

– Обогнули мыс перед Хафуэй-рич и вышли к Кросснесской насосной станции. Выглядит она что твой дворец, но вонь на реке стоит отвратительная, особенно при южном ветре. Вчера как раз южный и был.

– Да, знаю.

– Потом дошли до Трипкока, – вздохнул Бонси. – Я наблюдал за буксиром, который шел чуть впереди и тянул баржу так, что ее нос высовывался из воды.

– Вот так? О барже я не слышал.

– Да, была там баржа, – ответил старший стюард. – Кстати, после крушения именно тягач подоспел первым, пытался помочь тонущим.

– Вы все это время находились на палубе?

Бонси кивнул.

– Вообще-то мое место внизу, однако один из пассажиров остановил меня с расспросами – что это, дескать, за жуткие запахи на реке. А потом я услышал крики, и прямо над нами навис корпус огромного корабля. Мы и пальцем шевельнуть не успели.

– Мне рассказывали, что «Принцесса Алиса» вроде бы поменяла курс. Сперва дала право руля, затем вдруг лево.

Бонси, нахмурившись, наклонился ко мне.

– Слушайте, «Замок Байуэлл» шел куда быстрее, чем следует. Учтите, что было темно, да еще сильное отливное течение… Каждое судно, идущее вниз по реке, должно следить за скоростью, чтобы не преподнести сюрприз тем, кто идет навстречу.

– Я в курсе.

– Луну то и дело скрывали облака, и освещение было так себе. Конечно, мы слышали гудок «Замка», но полагали, что он держится середины реки, как обычно делают большие корабли.

– Стало быть, «Принцесса» прижалась к южному берегу? Уходили от сильного течения?

Похоже, Бонси слегка растерялся, поняв, что мне известны совершенные ими маневры.

– А, ну да, – признал он. – К тому же пришлось держаться в стороне от углевозов, выстроившихся у газового завода. В это время там всегда стоит на якоре не меньше дюжины. Если не стоят, значит, идут вниз по реке.

– Вообще-то подобный маневр противоречит правилам навигации, – заметил я, хотя наперед знал, что ответит Бонси.

– Таков обычай, – возразил он. – Да и какая разница? Мы с тем же успехом могли развернуться к северному берегу – тогда получили бы удар в другой борт. Невозможно было уйти от этой громадины. Углевоз шел слишком быстро.

– Что помните о самом моменте столкновения?

– «Замок» врезался носом в правый борт «Принцессы», в районе колесного кожуха. Раздался жуткий скрежет, и наша деревянная палуба встала на дыбы. «Принцессу» просто разрезало. – Он развел руки, показывая, как все произошло. – Корма поползла назад и затонула, а передняя часть на ходу зарылась носом в воду, и пассажиры полетели в реку. Многие не умели плавать…

– А вы?

Бонси бросил на меня одновременно пристыженный и вызывающий взгляд.

– Я поплыл к «Замку», поймал конец и взобрался на борт. – Он с отвращением потряс головой. – Капитан «Замка» приказал дать полный назад, пытаясь отойти в сторону, но я крикнул, чтобы он этого не делал, иначе погубил бы барахтающихся в воде пассажиров «Принцессы». Он возразил, что тогда его отнесет к берегу, а я ответил, что лучше сесть на мель, чем убить еще больше людей.