Текст книги "Инстинкт убийцы"

Адам Хамфри, вероятно, был не единственным студентом Теха, приклеивавшим под стол пакет с марихуаной. Да что там Теха! Он наверняка был не единственным парнем на этом этаже, хранившим у себя в комнате дурь.

Она сделала шаг назад, продолжая осматривать комнату: постер рок-группы «Радиохед» на стене, сваленные в углу грязные носки и кроссовки, стопка комиксов на полу у кровати. Мать Адама Хамфри, наверное, была в очень хорошем расположении духа, когда позволила ему выбрать черный напольный коврик и соответствующее покрывало с простынями.

Фейт попыталась представить, что будет чувствовать чета Хамфри, упаковывая это скудное имущество и увозя его обратно в Орегон. Возможно, это все, что осталось от их сына. Кто расскажет им, что их ребенка больше нет в живых? Уилл поручил Лео сообщить трагическую новость родителям Кайлы Александр. Неужели незавидная участь сказать семье Адама о том, что их сына убили, выпадет на долю Фейт?

Господи, она не хотела этого делать!

– Кто вы такая?

Тот же обличительный тон, хотя и другой парнишка. Юноша стоял в дверях комнаты, недружелюбно глядя на Фейт. Она обернулась к нему, позволив во всей красе разглядеть свой жетон и пистолет, но выражение его лица не изменилось.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– Это мое личное долбаное дело.

– Это очень длинное имя. Тебя усыновили?

Похоже, шутка не удалась.

– У вас есть ордер? – Левой рукой он опирался на косяк двери. Вторая рука была в гипсовой повязке, доходившей до самого локтя. – Охрана городка в курсе того, что вы вломились в эту комнату?

«Странная формулировка», – подумала она, но все же ответила:

– У меня был ключ.

– Да вы молодец! – Он скрестил на груди руки, насколько это позволял гипс. – А теперь покажите ордер или убирайтесь к чертовой матери из комнаты моего друга!

Она заставила себя засмеяться, потому что знала, что это выведет его из себя. Парень был очень симпатичным: темные волосы, карие глаза, атлетичное телосложение. Кроме того, он явно привык добиваться своего.

– А то что будет?

Судя по всему, об этом подумать он не успел.

– Я вызову охрану, – уже менее уверенно произнес он.

– Позвони из какой-нибудь другой комнаты, – посоветовала ему Фейт, снова поворачиваясь к столу.

Кончиком карандаша она перелистала бумаги, по большей части испещренные математическими уравнениями или конспектами лекций. Она ощущала на себе пристальный взгляд темноволосого паренька. Ей уже приходилось видеть подобную жгучую ненависть в глазах восемнадцатилетних юношей.

– Это неправильно, – сказал он, больше чтобы привлечь к себе внимание, чем рассчитывая чего-то добиться.

Фейт вздохнула, как будто досадуя на то, что он до сих пор не ушел.

– Послушай, это не имеет отношения к конопле, порнофильмам, нелегальным закачкам из сети или к чему-то еще, чем вы тут занимаетесь. Поэтому включи мозги и пойми, что твой друг, видимо, попал в беду, если в комнате находится офицер полиции Атланты, просматривающий его вещи. А кроме того, скажи, как тебя зовут.

Он молчал, и Фейт казалось, что она слышит, как работают его мозги, пытаясь понять, как лучше всего ответить на ее вопрос.

– Гэбриел Коэн, – наконец смягчился он.

– Сокращенно Гейб?

Он пожал плечами.

– Когда ты в последний раз видел Адама?

– Сегодня утром.

– В коридоре? На занятиях?

– Здесь. Часов около восьми. – Он снова пожал плечами. – Томми, мой сосед по комнате, храпит. И вообще он полный говнюк. Поэтому я сплю здесь и стараюсь держаться от него подальше.

Его глаза широко раскрылись, потому что он понял, что только что влип в какую-то некрасивую историю.

– Все нормально, Гейб, – успокоила его Фейт. – Я уже сказала, что пришла сюда не ради двух унций конопли или пиратского диска с «Ультиматумом Борна».

Он смотрел на нее, прикусив нижнюю губу и, видимо, пытаясь понять, можно ли ей доверять.

Фейт не могла понять, куда так надолго исчез Уилл Трент. Хотя она не была уверена, что его присутствие разрядило бы обстановку.

– Ты давно знаешь Адама? – спросила она.

– Да с неделю уже. Мы познакомились в день заезда.

– Ты, похоже, готов за него в огонь и в воду.

Она уже научилась распознавать, что стоит за его пожиманием плечами. Прежде всего его волновало его нелегальное имущество, причем диски больше, чем наркотики, потому что за кражу собственности киностудий полагалось более строгое наказание.

– У Адама есть машина? – спросила Фейт.

Гэбриел Коэн покачал головой.

– У него очень странная семья. Они живут типа вне системы. Озабочены экологией и все такое.

Это объясняло зону доставки почты в сельскую местность.

– А как насчет этого?

Она кивнула на дорогой телевизор и на игровую приставку.

– Это все мое, – признался Гейб. – Я не хотел, чтобы ими пользовался Томми, мой сосед. То есть Адам тоже играет, – добавил он. – Он любит гулять и все такое, но играть умеет.

– У него есть компьютер?

– Его кто-то спер, – покачал головой Гейб.

Это сообщение почему-то совершенно не удивило Фейт. Среди теперешнего поколения буквально свирепствовала эпидемия воровства. У Джереми в школе украли столько микрокалькуляторов, что Фейт даже угрожала приковать очередной прибор к его руке.

– Где Адам проверяет электронную почту? – спросила она.

– Я разрешаю ему пользоваться моим компьютером. А иногда он ходит в компьютерный класс.

– Какая у него специализация?

– Такая же, как у меня. Полимеры и липкие аэрозоли.

Это должно было производить впечатление на девушек.

– У него есть девушка? Или он просто с кем-нибудь гуляет?

Плечо Гейба снова вздернулось. На этот раз Фейт показалось, что он защищается.

– Понимаете, мы все только что сюда приехали. На знакомства пока нет времени.

– Ты из другого штата?

Он покачал головой.

– Я окончил Грейди.

Школа Грейди была специализированным учебным заведением для лучших учеников из всех школ Атланты.

– Ты случайно не знаком с Кайлой Александр или Эммой Кампано?

– Они из Грейди?

– Из Вестфилда.

Он снова покачал головой.

– Это в округе Декатур, верно? Кажется, там училась моя девушка, Джули. Ее выгоняли из всех школ.

– Почему?

Гейб застенчиво улыбнулся.

– Нас с ней роднит недоверие к авторитетам.

Фейт улыбнулась в ответ.

– Джули тоже учится в Техе?

Он в очередной раз покачал головой.

– Она проучилась несколько семестров в Государственном университете, но потом и его бросила. Она работает барменом в Бакхеде.

Бакхед был богатым районом Атланты, который славился своей ночной жизнью. То, что Джули позволялось разливать алкогольные напитки, означало, что ей не меньше двадцати одного года. Разница в возрасте в четыре года между подружкой Гейба и Эммой Кампано означала, что вряд ли их пути пересекались.

– Как ты повредил кисть? – поинтересовалась Фейт у Гейба.

Он слегка покраснел.

– Глупая история. Поскользнулся и упал на руку.

– Наверное, это было очень больно.

Он поднял руку в гипсе, как будто не мог поверить в то, что получил эту травму.

– Это было ужасно.

– В каком баре работает Джули?

Он опустил руку, и к нему тут же вернулась прежняя настороженность.

– А что?

Фейт решила, что он достаточно много ей рассказал и заслуживает объяснения.

– Гейб, я должна рассказать тебе, что сегодня случилось с Адамом.

Из коридора донесся звук, похожий на громкий собачий «гав».

– Черт… – прошипел Гейб.

Две секунды спустя перед Фейт возникла причина этого восклицания.

– Это Томми Альбертсон, мой сосед по комнате, – неохотно представил подошедшего к ним парня Гейб.

В отличие от смуглокожего Гейба, Томми был бледен и белобрыс. Фейт с первого взгляда поняла, что в своей оценке соседа Гейб попал в самую точку. Томми действительно был засранцем. Как будто стремясь подтвердить свою репутацию, при виде Фейт Томми разинул рот.

– Ух ты! Я люблю женщин с пистолетами.

– Заткнись! – зашипел на него Гейб. – Адам в беде.

– Я как раз собиралась сказать Гейбу… – Фейт посмотрела юноше в глаза. – Сегодня утром Адам погиб.

– Убит? – Томми наклонился вперед, едва не тыча пальцами в Фейт. – Черт побери, так это был он? Они сказали, что это был студент Теха. Черт меня подери, это был Адам?

Растерянность Гейба была очевидна.

– Погиб? Вы хотите сказать, что его кто-то убил?

Томми разволновался еще сильнее.

– Слушай, какая-то чокнутая сука задушила его насмерть. Насмерть, парень! Голыми руками! Я серьезно, это было во всех новостях. Слышь, братишка, где ты сегодня был целый день?

Горло Гейба судорожно задвигалось, глаза увлажнились. Фейт видела, что он потрясен до глубины души. Он смотрел на нее, ожидая подтверждения.

– Это правда?

Она кивнула, негодуя на утечку информации. Кто-то из ее коллег сообщил репортерам о том, что Адам учился в Техе.

– Все гораздо сложнее, но Адам действительно умер.

– Как?

– Пока я не могу сообщить тебе подробности, Гейб. Могу сказать только, что Адам вел себя как герой. Он пытался спасти одного человека, но все сложилось не в его пользу. Похитили девушку, которую мы сейчас разыскиваем, и нам нужна твоя помощь.

Губы Гейба задрожали, он насупился, пытаясь справиться с эмоциями.

В противоположность ему Томми услышанное, похоже, воодушевило.

– Хотите побеседовать со мной? – спросил он. – Валяйте, задавайте свои вопросы. Я располагаю самой разнообразной информацией.

– Какой информацией? – поинтересовалась Фейт.

– Ну, ничего конкретного. Он был тихим парнем, но, знаете… в нем чувствовалось какое-то внутреннее напряжение. Что-то… опасное.

Фейт постаралась сохранить спокойствие, хотя ей очень хотелось отвезти Томми Альбертсона в морг и там спросить, что именно так его воодушевило в факте смерти приятеля.

– У Адама была девушка? Он с кем-нибудь гулял?

Как и все остальное, это показалось Томми ужасно забавным. Он обнял Гейба за плечи и заявил:

– Два вопроса, один ответ!

Гейб отпрянул от него.

– Иди в жопу, засранец! Ты даже ни разу не общался с Адамом. Он терпеть тебя не мог.

– Гейб… – начала Фейт.

– И вы тоже идите к черту!

Он выскочил из комнаты. Несколько секунд спустя где-то хлопнула дверь.

Фейт, прищурившись, смотрела на Томми, борясь с желанием дать ему по физиономии. Он сделал несколько шагов, войдя в комнату, и ей не понравилось, как бесцеремонно этот парень вторгся в ее личное пространство. Она знала, что необходимо взять ситуацию под контроль или у нее возникнут проблемы.

– Возможно, ты хочешь ответить на мои вопросы в участке?

Он широко улыбнулся и подошел еще ближе.

– Леди, мой папа юрист. Вам не усадить меня на заднее сиденье своей машины. Разве что вы возбуждаетесь, надевая наручники на такого зрелого и мужественного парня, как я.

– В таком случае нам не о чем разговаривать, – сохраняя спокойствие, ответила Фейт.

Он самодовольно усмехнулся и подошел вплотную.

– Я с вами полностью согласен.

– Прошу немедленно покинуть комнату!

Он не двинулся с места, и она плечом толкнула его в сторону открытой двери.

Либо Фейт застала его врасплох, либо была гораздо злее, чем ей самой казалось, но толчок оказался слишком сильным, и Томми, покачнувшись, приземлился на пол.

– Господи, – заныл он, – да что с вами такое?

Она повернула ручку двери изнутри, высвободив защелку замка, вышла в коридор и плотно прикрыла за собой дверь.

– Твой друг умер, девушка пропала, а ты реагируешь на это сообщение смехом и дурацкими шуточками. По-твоему, что со мной такое?

Ее слова достигли цели, но не возымели желаемого эффекта.

– Почему ты такая сука? – поинтересовался Томми.

– Потому что мне каждый день приходится иметь дело с такими говнюками, как ты.

– Что тут за проблема?

По лестнице поднимался хорошо одетый мужчина латиноамериканской наружности. Он слегка запыхался, и его несколько обеспокоил вид сидящего на полу студента.

Томми поспешно вскочил. У него был вид избалованного ребенка, который наслаждается, предвкушая скандал. Фейт объяснила происходящее единственно возможным способом:

– Он повел себя агрессивно, и мне пришлось его оттолкнуть.

Мужчина уже подошел к ним. Его лицо показалось Фейт знакомым. Она поняла, что перед ней один из множества безымянных администраторов, которых она видела месяцем ранее на ознакомительной беседе для первокурсников.

Подошедший перевел взгляд с Томми на Фейт и обратно. Было ясно, что он ее не узнал.

– Мистер Альбертсон, в этом учебном заведении учится более восемнадцати тысяч студентов. То, что прошла всего неделя занятий, а я уже знаю и ваше имя, и номер студенческого билета, не сулит вам ничего хорошего.

– Я не…

Мужчина переключил свое внимание на Фейт.

– Я декан Мартинес, – представился он, протягивая ей руку. – Вы здесь насчет Адама Хэмфри?

Она ответила рукопожатием.

– Хамфри, – уточнила она.

– Очень жаль, что мы вынуждены познакомиться при таких обстоятельствах. – Он упорно не обращал внимания на Томми, которому оставалось выругаться себе под нос и отойти. – Вы не против немного прогуляться со мной? Приношу свои извинения, если вам кажется, что я не уделил этому делу должного внимания, но первая неделя занятий – очень трудный период, и у меня только что закончилось одно из множества бесконечных совещаний.

– Я понимаю.

Фейт уловила запах его одеколона. Хотя было уже довольно поздно, Виктор Мартинес был тщательно выбрит, а его костюм был безупречно отутюжен. Не считая Уилла Трента (а она и не собиралась принимать его в расчет), Фейт уже довольно давно не общалась с мужчинами, склонными уделять внимание базовой гигиене.

– Вот, пожалуйста, – сказал декан, вынимая из нагрудного кармана небольшой пакет и лист бумаги. – Здесь основной ключ от комнаты Адама Хамфри, расписание его занятий и его контактная информация.

Передавая пакет, он коснулся ее ладони. Фейт настолько потрясло пронзившее ее ощущение, что она уронила листок с данными Адама.

– Ох, – произнес он, опускаясь на колено, чтобы поднять листок.

Ситуация могла стать крайне неловкой, но Виктору удалось все сделать очень ловко, одним плавным движением подхватив лист бумаги и выпрямившись во весь рост.

– Спасибо, – выдавила Фейт, пытаясь скрыть охватившее ее смущение и чувствуя себя полной дурой.

– Еще раз простите, что у меня ушло так много времени на то, чтобы согласовать все это с юридическим отделом, но университет должен прикрывать свою задницу.

Она просмотрела документ. Знакомый бланк, который студенты заполняют при поступлении в университет, содержащий всю необходимую информацию.

– Приятно иметь дело с человеком, который называет вещи своими именами.

Он улыбнулся, продолжая спускаться вниз и едва касаясь пальцами перил.

– Вы не могли бы немного рассказать мне о том, что происходит? Я, конечно, слушал новости. Я не мог поверить своим ушам.

– В это действительно трудно поверить, – согласилась Фейт. – Не знаю, как это все преподносят в новостях, но я не имею права комментировать активно ведущееся расследование.

– Я понимаю, – кивнул он. – У департамента полиции тоже есть задница.

Она засмеялась.

– Это можно понимать по-разному, декан Мартинес.

Он остановился на следующей ступеньке.

– Прошу вас, зовите меня Виктор.

Она тоже остановилась.

– Фейт.

– Люблю старомодные имена, – улыбаясь, сообщил Виктор. Уголки его глаз окружили морщинки-лучики.

– Меня назвали в честь бабушки.

– Какая прелесть! – произнес он, и у нее возникло отчетливое ощущение, что эта реплика имеет отношение отнюдь не к традиции передачи семейных имен по наследству. – Позвольте спросить: почему мне очень знакомо ваше лицо?

Несмотря на трагичность обстоятельств их встречи, разговор носил явно игривый и непринужденный характер. Фейт ответила не сразу. Целая секунда ушла у нее на то, чтобы оплакать необходимость разрушить возникшее настроение.

– Вы, вероятно, видели меня на ознакомительной встрече для первокурсников. У вас учится мой сын.

Виктор Мартинес стал до боли похож на оленя, уставившегося на несущийся мимо автопоезд.

– Самому юному из наших студентов шестнадцать лет.

– Моему сыну восемнадцать.

Он с усилием сглотнул и выдавил из себя смешок.

– Восемнадцать…

– Ага.

Ей ничего не оставалось, кроме как продолжать болтать как ни в чем не бывало.

– Благодарю за ключ. Я позабочусь о том, чтобы его вам вернули. Я уверена, что мой босс захочет побеседовать сегодня с некоторыми из студентов. Мы будем максимально предупредительны и деликатны, но я была бы очень признательна, если бы вы предупредили охрану университетского городка, чтобы у нас не возникли проблемы. Возможно, вам начнут звонить разгневанные родители, но вы, я уверена, знаете, как улаживать подобные ситуации.

– Конечно. Я с радостью вам помогу. – Он снова начал спускаться по лестнице. – К сожалению, я опаздываю на совещание…

– Можно задать вам один вопрос? – Фейт всего лишь выполняла свою работу, но вынуждена была признать, что промелькнувшее в его глазах замешательство доставило ей некоторое удовольствие. – Можете сказать, почему Томми Альбертсон уже у вас на заметке?

– А‑а… – Декан явно испытал облегчение от того, что вопрос оказался таким простым. – Тауэрс и Гленн постоянно соперничают между собой. Обычно все ограничивается безобидными остротами и розыгрышами, но мистер Альбертсон зашел слишком далеко. Мы знаем о том, что произошло, только в самых общих чертах, но, насколько я понял, в ход пошли водные шары. Пол был мокрым, и некоторые студенты получили травмы. Одного пришлось везти в больницу.

Это, видимо, объясняло гипс на руке Гейба.

– Спасибо.

Фейт снова пожала ему руку. Он снова улыбнулся. Но на этот раз его глаза остались неподвижными и лучики их не окружили. Он позволил ей спуститься по лестнице впереди себя. Когда они вышли из здания, он, казалось, заколебался, но, убедившись, что ей направо, свернул налево и быстро зашагал прочь.

Фейт шла к своей машине, ломая голову над тем, куда подевался Уилл Трент. Вскоре она его увидела. Он стоял, опершись локтями о крышу ее «мини» и обхватив голову. Одной рукой он прижимал к уху телефон. Его пиджак лежал на капоте.

– Да, сэр, – услышала Фейт, подойдя ближе. – Я позабочусь о том, чтобы кто-нибудь встретил вас завтра в аэропорту. Вы только перезвоните мне, чтобы сообщить информацию о своем рейсе. – Он поднял голову. На его лице была такая боль, что Фейт заставила себя отвести глаза. – Спасибо, сэр. Я сделаю все, что будет в моих силах.

Она услышала щелчок захлопнувшегося телефона. Уилл откашлялся.

– Простите. Мне позвонил шериф и дал телефон родителей Адама Хамфри. Я хотел покончить с этим как можно скорее. – Он снова откашлялся. – Они находятся приблизительно в шести часах от крупного аэропорта. Они попытаются добраться до него сегодня ночью и завтра утром вылететь первым рейсом. Проблема заключается в том, что это аэропорт Солт-Лейк-Сити. В зависимости от того, направят их рейс через Даллас или нет, им понадобится от семи до двенадцати часов, чтобы добраться сюда. – Он опять откашлялся. – Я посоветовал им позвонить в авиакомпанию и объяснить ситуацию. Возможно, им смогут помочь.

Фейт и представить боялась, что будут чувствовать родители Адама всю долгую дорогу в аэропорт, а потом в ожидании рейса. Им предстоял самый мучительный день в жизни любых родителей. Она искоса взглянула на Уилла. Его лицо уже обрело прежнее бесстрастное выражение.

– Им что-нибудь известно?

Он покачал головой.

– У Адама здесь нет машины. Он был в Атланте всего дважды. В первый раз он прилетел сюда вместе с отцом на ознакомительную встречу, провел здесь три дня и вернулся обратно. Две недели назад родители привезли его сюда на машине и помогли устроиться в общежитии.

– На машине из Орегона? – удивленно спросила она. – Сколько же времени у них на это ушло?

– Мать сказала, что они ехали неделю, но по дороге несколько раз останавливались. Как я понял, они любители жить в палатках.

– Это перекликается с журналами о походах и жизни на природе, которые я видела у него в комнате, – кивнула Фейт, думая о том, что скорее вскрыла бы себе вены, чем согласилась пересечь Америку на машине. А усадите в ее машину еще и Джереми, и вот вам готовая ситуация убийства/самоубийства. – Значит, он провел в Атланте четырнадцать дней.

– Верно, – кивнул Уилл. – Они никогда не слышали ни о Кайле Александр, ни об Эмме Кампано. Насколько им известно, Адам ни с кем не встречался. Дома у него была девушка, но в прошлом году она переехала в Нью-Йорк. Она танцовщица или что-то в этом роде. Они расстались по обоюдному желанию, и с тех пор Адам встречался с разными девушками, но ничего серьезного ни с одной из них у него не было. Родители понятия не имеют, почему у него в бумажнике была фотография Эммы. – Он потер подбородок, и его пальцы непроизвольно ощупали рубец шрама. – Мать сказала, что на прошлой неделе у него украли ноутбук. Они сообщили об этом в службу безопасности университета, но ей показалось, что к их заявлению отнеслись несерьезно.

Фейт расценила услышанное как возможность вступить в разговор и рассказала ему о Гейбе, Томми и о подружке, которая могла ходить в Вестфилд. Она решила ничего не скрывать и призналась в том, что вытолкала Томми в коридор. Она также сообщила Уиллу о том, что узнала от Виктора Мартинеса, хотя утаила ту часть разговора с деканом, которая угрожала ее чувству собственного достоинства.

Вместо того чтобы отчитать Фейт за нападение на Альбертсона, Уилл поинтересовался:

– Кажется, в Бакхеде порядка пятидесяти баров?

– Не меньше.

– Думаю, стоит их обойти и попытаться разыскать эту девушку, – вздохнул он. – Мне очень неприятно об этом говорить, но пока девушка, которая могла учиться в Вестфилде и встречается с другом Адама, является нашей единственной зацепкой.

Им незачем было произносить вслух очевидное: с каждым часом шансов на то, что убийцу удастся найти, оставалось все меньше. Неумолимо уменьшалась и вероятность того, что они найдут Эмму Кампано живой.

Уилл принялся нажимать кнопки на своем телефоне.

– Кто-то звонил мне, пока я разговаривал с родителями, – пояснил он. – Опишите инцидент с Альбертсоном в своем отчете и выбросьте его из головы. Сейчас у нас проблемы посерьезнее.

Пока он прослушивал сообщения, рядом с ними остановился кремового цвета «лексус». За рулем Фейт увидела Аманду Вагнер. Должно быть, это она оставила сообщение, потому что Уилл сказал:

– «Приус» Кайлы Александр обнаружили возле копировального центра на Пичтри. Багажник испачкан кровью, но Эммы Кампано там уже нет. Изображение на камерах слежения очень мутное, но, по крайней мере, они работают. – Он положил телефон в карман и направился к машине Аманды, не переставая отдавать распоряжения Фейт. – Вызовите пару подразделений, которые помогут вам опрашивать студентов в общежитиях. Возможно, вы найдете кого-то, кто знает о Хамфри больше остальных. Осмотрите вещи Адама. Не исключено, что среди них есть и другие снимки Эммы Кампано. Постарайтесь изъять все, что не нужно видеть его родителям. Побеседуйте с этим юношей по имени Гейб, если думаете, что сможете его разговорить. В противном случае сегодня оставьте его в покое. У него будет ночь, чтобы обо всем подумать. Завтра мы сможем наехать на него вдвоем.

Она постаралась осмыслить все полученные приказания.

– Во сколько мы начинаем?

– Семь часов – это не слишком рано?

– Нет.

– Встречаемся в Академии Вестфилд. Я хочу опросить учителей.

– Разве Лео…

– Он в этом расследовании больше не участвует. – Уилл открыл дверцу машины. – Увидимся утром.

Фейт открыла рот, чтобы спросить, что случилось с Лео, но Аманда тронула автомобиль с места раньше, чем его задница успела коснуться сиденья. Фейт увидела, что пиджак Уилла все еще лежит на капоте «мини» и помахала рукой, чтобы они остановились, но Аманда либо не увидела этого, либо проигнорировала ее. Фейт была рада уже тому, что ее не отстранили от расследования. Хуже было то, что она определенно по-прежнему оставалась на уровне исполнителя грязной работы. Все указывало на то, что ей придется пробыть в городке как минимум часов до трех ночи.

Лео выбыл из строя первым. Фейт поклялась сделать все, чтобы не стать в этом списке второй.

Порывшись в карманах пиджака Уилла, она обнаружила несколько пар латексных перчаток. Она также нашла нечто гораздо более любопытное – цифровой диктофон. Фейт повертела маленький приборчик в руках. От частого употребления на нем стерлись все буквы. Надпись на экране гласила, что в диктофоне имеется шестнадцать записей. Она догадалась, что красная кнопка предназначена для записи, из чего следовало, что следующей кнопкой включалось воспроизведение.

Зазвонил ее мобильный телефон, и Фейт чуть не уронила диктофон. Она узнала номер Джереми и подняла глаза к окнам второго этажа Гленн-холла. Отсчитав пять комнат от угла, она увидела, что сын стоит у окна и наблюдает за ней.

– Мне кажется, лазить по чужим карманам противозаконно, – произнес его голос в трубке.

Она вернула диктофон в карман пиджака.

– Мне до смерти надоело иметь дело с самоуверенными юнцами, чересчур хорошо ознакомленными со своими правами.

Джереми фыркнул.

– Ответь мне на один вопрос: если бы у тебя не было электронного пропуска в общежитие, как бы ты попал внутрь?

– Нажал бы на кнопку для инвалидов.

Фейт покачала головой. Вот и ищи после этого людей, которые могли входить в общежитие или покидать его!

– Тебе нужны деньги на пиццу, у тебя собралось слишком много грязного белья или ты просто хочешь убедиться в том, что я не собираюсь подниматься наверх и заставлять тебя краснеть перед друзьями?

– Я слышал, что случилось с тем парнем, – вместо ответа произнес он. – В общаге только об этом и говорят.

– И что же они говорят?

– В общем-то, немного, – сознался Джереми. – Знаешь, оказывается, его почти никто не знал. Он был одним из тех парней, мимо которых проходишь в коридоре по пути в туалет.

В его голосе Фейт услышала сочувствие и испытала гордость за то, что ее сыну присуща человечность. Ей уже пришлось столкнуться с обратным явлением, и это выглядело безобразно.

– Как ты думаешь, вы найдете ту девушку? – спросил Джереми.

– Я на это надеюсь.

– Я постараюсь быть в курсе событий.

– Не надо! – отрезала она. – Ты ходишь в университет для того, чтобы стать инженером, а не копом.

– Что плохого в работе полицейского?

Фейт пришло на ум сразу несколько вариантов ответа, но она не хотела, чтобы он о них знал.

– Все, мой хороший. Мне предстоит быть здесь еще очень долго.

Она ожидала услышать гудки, но сын оставался на линии.

– Если ты хотела что-то постирать для меня…

Она улыбнулась.

– Я позвоню, перед тем как уехать.

– Мам?

– Что?

Он молчал, и Фейт показалось, что он хочет сказать, что любит ее. Ведь именно этим они обычно и подкупают. Ты с ними возишься, убираешь за ними, волнуешься за них, терпишь все неприятности и взгляды смуглокожих мужчин латиноамериканского происхождения, которые смотрят на тебя так, как будто у тебя растут рога. А потом они произносят три простых слова, и ты снова готова на все.

Но только не в этот раз.

– Кто этот парень, с которым ты сюда приехала? – спросил Джереми. – Он не похож на копа.

И снова ее сын оказался прав. Она взяла пиджак Уилла Трента, чтобы положить его в машину.

– Никто. Просто человек, который работает на твою тетю Аманду.