Текст книги "Белый брат Виннету"

– Он жив! Мне не придется отдавать полжизни. Ха-ха-ха! Сейчас вы увидите, что я был прав и что он расколется, как пустой орех. Вы узнаете меня, сэр? – спросил он наигранно-учтиво.

Я молчал, он повторил вопрос, а когда ответа снова не последовало, опустился со мной рядом на колени, ухватил меня за воротник куртки и встряхнул с такой силой, что голова моя ударилась о камни. Защищаться я нс мог, но не потому, что был слаб после недавнего, вызванного ударом приклада обморока, – веревки обвивали мое тело так, что я походил на кокон.

– Отвечай, свинья, – кричал Сантэр, продолжая встряхивать меня, словно мешок. – Я вижу, что ты жив! Отвечай, не то я силой открою тебе рот и ножом заставлю тебя шевелить языком.

Моя голова бессильно откинулась назад, и краем глаза я увидел лежащего под деревом Виннету, связанного по рукам и ногам так жестоко и изощренно, что пятки его чуть ли не касались затылка. Даже цирковой акробат, потешающий публику номером под названием «Человек без костей», не в состоянии находиться в таком положении более получаса. Какие же страдания должен был испытывать мой друг и брат! Рядом с ним сидели Вартон с сыном и племянником. Роллинса с ними не было.

– Ты будешь говорить?! – впал в бешенство Сантэр. – Ты узнаешь меня?! Говори, или я прикажу поджарить тебе пятки!

Молчать дальше не имело смысла: неистовствовавший Сантэр, казалось, был готов на все. Но в то мгновение я думал не столько о себе, сколько о Виннету, чье положение было намного хуже. Не будучи еще уверен, что язык повинуется мне, я попытался шевельнуть им, и попытка удалась. Еле слышно, но внятно я произнес:

– Я узнаю вас.

– Узнаешь меня? – язвительно спросил мгновенно успокоившийся Сантэр. – И кто же я такой?

– Вы Сантэр, грабитель и убийца.

– Ты не ошибся, это я, – ничуть не обиделся он. – Наверняка ты не можешь опомниться от счастья, что видишь меня. Какая неожиданная, радостная встреча, не правда ли?

Я не спешил отвечать, и тогда он выхватил нож, приставил его к моей груди и пригрозил:

– Сейчас же громко скажи присутствующим здесь джентльменам, что ты готов рыдать от радости, или я зарежу тебя, как свинью!

Я молчал, и вдруг неожиданно прозвучали слова Виннету, не утратившего, несмотря на страшную боль, мужества и гордости:

– Мой брат Олд Шеттерхэнд знает, что лучше погибнуть от ножа воина, чем подчиниться врагу.

– Молчи, паршивый пес! – рявкнул Сантэр. – Еще слово – и я стяну тебя так, что у тебя затрещат кости. Мой любезный друг, – повернулся он снова ко мне, – неужели это правда, что ты рад видеть меня?

– Да, – ответил я без малейших колебаний, не обращая внимания на слова Виннету.

– Вы слышали? – с кривой торжествующей улыбкой обратился Сантэр к сообщникам. – Олд Шеттерхэнд, славный, непобедимый Олд Шеттерхэнд испугался меня! И, как мальчишка в воскресной школе, готов признать что угодно, лишь бы его не выпороли.

Возможно, я уже оправился от удара, а может быть, именно издевательства негодяя привели меня в чувство, но голова перестала болеть, мозг снова работал ясно, и я с уверенным видом и с улыбкой ответил Сантэру:

– Вы ошиблись, я действительно сказал «да», но хочу, чтобы присутствующие здесь джентльмены знали, что я сделал это не из страха.

– Не от страха? Но почему же?

– Потому что это чистейшая правда. Я действительно рад видеть вас спустя столько времени.

Я хотел произнести эти слова с издевкой, но, видимо, у меня не получилось, так как я почувствовал, что мой ответ прозвучал серьезно и правдиво. Сантэр отшатнулся назад, сдвинул брови и несколько минут внимательно рассматривал меня.

– Ты действительно рад? – переспросил он недоверчиво. – По-моему, от удара у тебя мозги встали набекрень и ты совсем свихнулся.

– Мои мозги в полном порядке, и я не шучу – действительно рад.

– Да ты наглец! Как ты смеешь?! Я прикажу связать тебя и повесить вниз головой так, чтобы кровь потекла у тебя из носа и ушей.

– Вы не сделаете этого.

– Почему же? У меня нет причины сдувать с тебя пылинки.

– Причина есть, и вы ее прекрасно знаете. Если вы меня повесите, я умру, и вы останетесь с носом.

Его лицо исказила гримаса, из чего я заключил, что попал в самую точку. Он повернулся к сообщникам, покачал головой и произнес:

– Мы думали, что он мертв, а этот негодяй только притворялся и подслушал нас. Теперь он знает, о чем я спрашивал Виннету и что краснокожий пес был нем как рыба.

– Вы снова ошибаетесь, Сантэр. Я достаточно умен, чтобы раскусить вашу игру, хотя действительно был без сознания.

– Неужели? Если ты так умен, скажи, чего же я хочу добиться от вас.

– Не валяйте дурака! Я так долго и безутешно тосковал по вас, что ужасно рад нашей встрече. Наконец-то вы попались к нам в руки.

Сантэр ошалело уставился на меня, затем разразился проклятьями.

– Мерзавец! Твое счастье, что ты умом тронулся, не то я заставил бы тебя позабыть твои шуточки навсегда. Но я понимаю, что ты от страха совсем с ума спятил и сам не знаешь, что говоришь. Поэтому я буду снисходителен к тебе, и, если ты не ответишь на мои вопросы честно и по доброй воле, можешь быть уверен, что смерти тебе не миновать, да такой, что и в страшном сне не приведи Господь увидеть.

Задумавшись, он какое-то время смотрел вдаль.

– Вы замечательная парочка, вы считаете себя самыми большими умниками на Диком Западе, и все же вы дураки, каких свет не видывал. Сам Виннету вышел на охоту за Сантэром! И что? Поймал он меня? Любой другой на его месте сгорел бы от стыда, провалился бы под землю, лишь бы не показываться людям на глаза. Признайся, вчера вечером вы видели мои глаза?

Я утвердительно кивнул головой.

– Виннету хотел выстрелить в меня с бедра?

– Да, – снова признался я.

– Но я заметил это и скрылся, и тогда он пошел искать меня, ха-ха-ха! Нужно быть круглым идиотом, чтобы в темноте пытаться поймать человека, который знает, что за ним охотятся. Дураков надо учить! Вот я и проучил вас: сначала оглушил его, а затем закутался в его одеяло. Признайся же, о чем ты подумал, когда увидел меня в его одеяле.

– Я обрадовался, что Виннету возвращается.

– Удару по голове ты тоже обрадовался? Ха-ха-ха! Вы вели себя как мальчишки, которых и наказывать-то жаль. Я и поступлю с вами как с мальчишками: будьте послушны и расскажите мне все без утайки, иначе я и цента не дам за вашу шкуру. Посмотри на этих трех мужчин – это мои люди, я их послал, чтобы заманить вас в западню. За кого ты нас теперь принимаешь?

– Вы мерзавец, мерзавцем были и останетесь им. Это мое убеждение, и я никогда от него не откажусь.

– Прекрасно. Ты можешь оскорблять меня сколько тебе угодно, но скоро настанет час расплаты. Мне от тебя теперь нечего скрывать, и я признаюсь, что мы жнецы. Не удивляйся, мы не пахари, мы не сеятели, мы только жнецы. Вспахать ниву и засеять ее, а затем еще ждать плодов – дело долгое и трудное, но если где-то можно без хлопот собрать урожай, то мы тут как тут и, честно скажу, работаем, не ленясь и не спрашивая позволения у хозяев. Мы поступали так до сих пор и будем так же поступать впредь, пока не удовлетворим наши желания.

– И когда же настанет этот вожделенный срок?

– Может быть, скоро, а может быть, и нет. Сейчас речь не о том. Мы видим вблизи поле, на котором зреет прекрасный урожай.

– Желаю удачи, – с ехидцей в голосе произнес я.

– Спасибо, – тем же тоном ответил Сантэр. – И если ты действительно желаешь нам удачи, то и поможешь нам найти это поле.

– Так вы собрались жать, а что и где, еще не знаете?

– Знаем что, но не знаем где.

– Как же вам быть?

– А вот ты и расскажешь нам, где это поле.

– Не знаю, смогу ли я вам помочь. В дне пути отсюда я видел у одного поселенца поле, засеянное рожью, но ничего другого припомнить не могу.

– Я освежу твою память. И не притворяйся дурачком – рожь тут ни при чем. Я ищу большой тайник.

– Какой тайник? – притворялся я, хотя и знал, что у меня это получается не совсем удачно. Но таковы были правила игры, которые приняли и я, и Сантэр.

– Тайник с мехами. Ты же не станешь отрицать, что вы побывали у старика Корнера на Тарки-Ривер?

– Да, мы заночевали у него.

– А о чем вы его расспрашивали?

– Мы больше болтали о погоде и о видах на урожай.

– Не пытайся провести меня. Я побывал у Корнера после вашего отъезда и узнал, что вы искали торговца пушниной, которого зовут Бартон. И вы хотели продать ему уйму мехов.

– Мы? – деланно удивился я.

– Если не вы, то Олд Файерхэнд, который со своими трапперами заготовил бобровых шкур не на одну тысячу долларов.

– Черт возьми! Вы знаете все не хуже, чем я!

– Не хуже, это уж точно! – засмеялся самодовольно Сантэр, не обращая внимания на мои издевки. – Вы встретили в доме у Корнера приказчика Бартона и пригласили его на увлекательную прогулку к логову Олд Файерхэнда, чтобы показать ему меха. Я даже знаю, что приказчика зовут Роллинсом. Мы хотели схватить и его, но пока мы возились с вами, мерзавец успел сбежать.

Привыкший за время жизни в прерии обращать внимание на самые незначительные мелочи, я заметил, что при этих словах Сантэр непроизвольно скосил глаза в сторону кустов, где прятался ночью. Чтобы не вызывать его подозрений, я преодолел искушение и продолжал смотреть ему в лицо.

– Ну да ладно. К чему нам Роллинс, если в наши сети попали вы, – бахвалился Сантэр. – Вы знакомы с Олд Файерхэндом?

– Конечно, знаком.

– Может быть, вам также известно, где он прячет меха?

– С моей стороны было бы неразумно отрицать и это.

– Ах, я никак не нарадуюсь вашей осведомленности! Как хорошо, что вы не отпираетесь!

– Не понимаю, почему я должен отпираться, если джентльмен во всех случаях должен говорить правду.

– Как приятно иметь дело с джентльменом! Надеюсь, вы мне поможете разрешить мои затруднения.

– Вы действительно надеетесь?

– Да, вы ведь сами понимаете, что вам же будет лучше, если вы расскажете нам все честно и без утайки. Игра стоит свеч.

– Извините, я не понял, чего стоит игра.

– Вашей жизни. Ведь речь идет о вашей судьбе.

– Что вы подразумеваете под нашей судьбой?

– Ну конечно, смерть. Вы знаете меня, я знаю вас. Если бы я попал к вам в руки, у меня не было бы сомнений в том, что меня ждет. Но вышло наоборот. И теперь вы, молясь или не молясь, распрощаетесь с жизнью. Но смерть смерти рознь. Я даже во сне вижу, как медленно, вершок за вершком, я тяну из вас жилы, однако я готов забыть свои кровожадные мечты ради тайников Олд Файерхэнда.

– Чего же вы потребуете от нас в обмен на вашу забывчивость?

– Сущий пустяк: вы скажете мне, где Олд Файерхэнд устроил тайник, и опишете, как к нему подобраться.

– А что получим мы от такой сделки?

– Много больше, чем дадите. Пулю в лоб. Поймите же, легкая смерть стоит намного дороже, чем я требую от вас.

– Я восхищен вами, у вас не только чуткое сердце, но и полное отсутствие ума.

– Что ты сказал? – взревел взбешенный Сантэр.

– Сказал, что согласен. Я опишу любое место, пусть даже несуществующее, и умру легкой смертью.

– Не стоит принимать меня за большего дурака, чем я есть на самом деле. Я найду способ разговорить вас и проверить, насколько вы правдивы. Но сначала я должен убедиться, согласны ли вы поделиться со мной своими познаниями.

– Поделиться! Поздравляю вас, вы нашли точное слово, Олд Шеттерхэнд не предает друзей и не делится их добром. Как видите, Виннету тоже не хочет ничем поделиться с вами, он даже не произнес ни звука, так как гордость вождя не позволяет ему разговаривать с мерзавцами. Совсем иное дело я: во-первых, я не вождь, а во-вторых, у меня были свои причины побеседовать с вами.

– Причины? Какие?

– Не имеет значения. Вы их узнаете попозже и без меня.

– Ты отказываешься говорить?! – взорвался Сантэр.

– Ну что вы, я готов продолжить беседу на любую тему, кроме Олд Файерхэнда и его тайника. Может быть, поговорим о погоде и видах на урожай?

– Я прикажу связать тебя дугой, как и Виннету.

– Не могу запретить вам сделать этого, потому что не хочу лишать вас удовольствия.

– Ты и не представляешь, в каких мучениях скончаешься!

– Но тогда никто не поможет вам справиться с вашими затруднениями, как вы изволили выразиться.

– Мы найдем тайник и без тебя.

– Разве что вам поможет случай. Но учтите, что если мы не вернемся в условленное время, Олд Файерхэнд заподозрит неладное и перенесет меха в новый тайник, как мы и договорились.

Сантэр умолк, угрюмо глядя вдаль. В задумчивости, словно машинально, он играл ножом, перебрасывая его из руки в руку, пробуя пальцем, как он наточен, но я был спокоен и не поддавался на немые угрозы, так как знал, что негодяй пытается скрыть свою растерянность. Его план трещал по швам.

Конечно, Сантэр ненавидел нас и с удовольствием прикончил бы меня и Виннету, но ему не давали покоя пушные сокровища Олд Файерхэнда, ради которых он готов был поступиться наслаждением местью и отпустить нас на свободу. Пока мы молчали, мы были в безопасности. Поэтому я без волнения ожидал дальнейшего развития событий.

– Значит, ты решил играть в молчанку? – наконец-то удостоил меня взглядом Сантэр.

– Почему? Я ведь сказал, что охотно побеседую с вами.

– А если я тебя убью сейчас же?

– Тем лучше! Я всегда предпочитал быструю езду медленной, так же я отношусь и к смерти. Что толку умирать долго и мучительно, если можно умереть в мгновение ока?

– Ну хорошо! Я заставлю тебя говорить! Сейчас мы проверим, кто из вас двоих лучше переносит боль.

Сантэр решил перейти от слов к делу, подал знак лжепоселенцам, и они оттащили меня под дерево, где лежал Виннету. Пока меня волочили по траве, мне удалось изогнуться и бросить взгляд на куст, где нам вчера удалось заметить глаза Сантэра и куда он сегодня украдкой посматривал. Мои догадки подтвердились: там скрывался человек, который, чтобы лучше рассмотреть происходящее на поляне, выглянул из-за листвы. Мне показалось, что я узнал лицо Роллинса.

Разнообразием нас не баловали: меня, так же как и Виннету, связали дугой и бросили рядом с ним. Мы пролежали так более трех часов, напрягая все силы, чтобы ни единым словом, ни стоном, ни гримасой не выдать своих страданий нашим палачам. Каждую четверть часа Сантэр подходил к нам и спрашивал, не появилось ли у нас желание провести его к тайнику, но мы молчали. Создавалось впечатление, что мы соревнуемся с ним в выдержке и терпении.

Около полудня Сантэр неожиданно подозвал к себе сообщников и принялся шептаться с ними, а через несколько минут произнес нарочито громко, так, чтобы мы могли расслышать его слова:

– Я думаю, он прячется где-то поблизости. Без лошади он не мог далеко уйти. Переройте весь лес, но без него не возвращайтесь. Идите, а я останусь сторожить пленников.

Когда посылают людей на охоту за тем, кто прячется где-то поблизости, вовсе не обязательно объявлять об этом так громко. Сообщники Сантэра взяли оружие и ушли, а Виннету, едва шевеля губами, шепнул мне:

– Догадывается ли мой брат, что сейчас произойдет?

– Да. Они поймают Роллинса и приведут сюда, а потом окажется, что Сантэр обязан ему жизнью.

– И Роллинс станет упрашивать Сантэра отпустить нас на свободу. Все произойдет так же, как и в прекрасных больших домах, которые бледнолицые называют театрами.

– Я уверен, что Сантэр и есть тот торговец пушниной, которого называют Бартоном. Роллинс должен был выведать у нас, где тайник Олд Файерхэнда, но ему это не удалось. Теперь им не останется ничего другого, как отпустить нас на свободу и последовать за нами, чтобы мы сами привели их к цели. Поэтому Роллинс разыграл побег, чтобы теперь попасться, освободить нас и проникнуть в «крепость».

– Мой брат снова думает так же, как и я. Но почему Сантэр не велел Роллинсу идти с нами до конца, а напал на нас по пути?

– Он очень спешил. Наверняка он был с сиу-окананда, когда они пришли грабить Корнера. Роллинс выходил ночью, но не для того, чтобы позаботиться о лошади, а чтобы сообщить о нас своему главарю. Увидев, что индейцы выкурили с нами трубку мира, Сантэр решил не терять времени и напасть на нас, для чего выслал вперед троих сообщников, а сам поехал сзади с лошадьми. У них не было возможности продумать досконально план, и они понадеялись на легкую работу, рассчитывая, что мы согласимся ценой предательства купить быструю смерть. Но теперь им придется отпустить нас, чтобы тайком последовать за нами.

Пока мы перешептывались, Сантэр сидел на опушке, прислушиваясь к лесным шорохам. Потом вдруг лес огласился криками, раздался выстрел, другой, через несколько минут кусты раздвинулись и перед нами предстали Вартоны, волочившие нелепо брыкающегося и повизгивающего Роллинса.

– Разве я не говорил вам, что он должен быть где-то поблизости? – Сантэр вскочил на ноги и с наигранно-зловещей улыбкой направился к новому пленнику. – Тащите его сюда, сейчас мы посмотрим, что это за птица. Свяжите его так же, как и…

Он неожиданно умолк, словно потрясенный увиденным, а затем стал запинаться от радости:

– Что? Кто это?.. Я не сплю? Ущипните меня! Неужели это вы? Но как? Почему?

Они были неплохими актерами, но уж слишком старательно разыгрывали удивление. Роллинс тоже с изумлением уставился на Сантэра и с радостным криком бросился к нему:

– Мистер Сантэр! Какое счастье! Теперь я в безопасности!

– Так вас зовут Роллинсом? – продолжал лицедействовать Сантэр. – Значит, это вас я вознамерился поймать? Простите меня, ради Бога! Но как вы здесь очутились?

– Работаю приказчиком у Бартона. Вчера отправился по делам с двумя товарищами, но ночью… Стойте, так это вы на нас напали?

Роллинс внезапно, словно пораженный неожиданно пришедшей в голову догадкой, отстранился от Сантэра, которого минуту назад обнимал как друга, с которым не виделся много лет, и переспросил:

– Так это вы напали на нас вчера ночью?

– Но я же не знал, что вы путешествуете с ними! – принялся горячо оправдываться Сантэр.

– Тысяча чертей! Я столько раз спасал вам жизнь, а вы устраиваете на меня охоту, как на зверя!

– Я не узнал вас в темноте. А потом вы сразу же убежали, – развел руками вошедший в роль разбойник.

– Да, убежал, но для того, чтобы затем вернуться и помочь моим друзьям, с которыми я путешествовал. Поэтому я скрывался поблизости в надежде, что улучу удобный момент и… Но что я вижу? Вы их связали! Я немедленно освобожу их!

Он с решительным видом направился к нам, но Сантэр удержал его.

– Стойте, мистер Роллинс! Эти люди – мои смертельные враги! На них-то я и охотился!

– Эти люди – мои друзья! Вы обязаны освободить их!

– Меня не касаются ваши с ними отношения. Они нанесли мне обиду, смыть которую может только кровь. Я долго, выслеживал их, и теперь они в моих руках!

– Да знаете ли вы, кто они такие? Это же Виннету и Олд Шеттерхэнд!

– Именно поэтому они не могут рассчитывать на пощаду!

– Я прошу вас отпустить их на свободу! Вспомните, чем вы мне обязаны!

– Я помню это и готов ради вас на все, но только не на это, – упорствовал Сантэр.

– Во время нашей последней встречи вы обещали мне выполнить любую мою просьбу. Отпустите их, и мы квиты!

– Не требуйте от меня невозможного, мистер Роллинс! Попросите о чем-нибудь другом, и я почту за счастье…

– Мистер Сантэр, я хотел бы поговорить с вами наедине, – произнес примирительно Роллинс, взял разбойника под руку и увел в сторону.

Остановившись поодаль, они принялись яростно жестикулировать. Все выглядело вполне достоверно, и, не знай мы истинного положения дел, могли бы попасться на удочку. Так прошло четверть часа. Наконец-то им показалось, что пора переходить к заключительной части представления; негодяи вдвоем приблизились к нам. Лицо Роллинса сияло, Сантэр глядел исподлобья.

– Сам черт оберегает вас, – произнес он тоном человека, совершающего насилие над собой. – Когда-то я поклялся этому джентльмену, что выполню любую его просьбу. Вам повезло как никогда – вы сорвали банк. Он попросил меня освободить вас, и я не могу ему отказать, не нарушив мое слово. Поэтому я отпускаю вас обоих на все четыре стороны, хотя и знаю, что совершаю самую большую свою глупость. Но отпускаю вас без лошадей и без оружия!

Виннету молчал, я тоже.

– Вы что, проглотили язык? Почему вы не благодарите мистера Роллинса?

Когда и на эти слова не последовало ответа, Роллинс почел своим долгом вмешаться:

– Не знаю, как вы, мистер Сантэр, но если бы я был приговорен к смерти, а затем неожиданно помилован, наверняка потерял бы дар речи. Позвольте, я сам их освобожу, – сказал он, вынимая нож и наклоняясь ко мне, чтобы разрезать путы.

– Оставьте нас, – остановил я его.

– Почему? Разве вы не поняли, что мистер Сантэр отпускает вас на свободу?

– Мы все поняли, но не примем свободы без оружия и лошадей. Все или ничего!

– Неужели вы не понимаете, что подвергаете себя опасности своим упрямством?

– Виннету и я не уйдем без оружия.

– Но вы должны радоваться…

– Не спорьте, мистер Роллинс, – перебил его я. – Вы слышали, что я сказал. Никто не сможет меня переубедить.

– Черт возьми! Я не жалею сил, чтобы освободить вас, а получаю нагоняй, как мальчишка!

Он снова отвел Сантэра в сторону, затем к ним присоединились и Вартоны.

– Мой брат сказал хорошо, – шепнул Виннету. – Они согласятся на наши требования, так как уверены, что сумели провести нас.

Я был согласен с Виннету. Конечно, грабителям пришлось поиграть свои роли еще четверть часа, изображая сомнения, тревоги и даже яростный спор, но в конце концов все они подошли к нам, и Сантэр заявил:

– Сегодня судьба улыбнулась вам. Я знаю, что вы будете смеяться надо мной, но уверяю вас, что последним посмеюсь все-таки я. А теперь послушайте, что мы решили.

Он умолк, выдержал паузу, чтобы придать весомость своим словам, и продолжил:

– На этот раз я отпускаю вас на все четыре стороны и возвращаю все, что вам принадлежит. Но мы оставим вас привязанными к деревьям, чтобы вы не имели возможности пуститься за нами в погоню. Мы уезжаем туда, откуда прибыли, и берем с собой мистера Роллинса, а к вечеру мы его отпустим, он вернется сюда и освободит вас. Запомните, что вы обязаны жизнью мистеру Роллинсу. Постарайтесь отблагодарить его!

Нас действительно привязали к деревьям, рядом же стреножили наших лошадей, положили к нашим ногам провизию и уехали.

Мы очень долго молчали, прислушиваясь к каждому шороху, из опасения, что Сантэр укрылся рядом и подслушивает нас. Наконец апач заговорил:

– Они прячутся где-то рядом, чтобы пойти по следу за нами. Виннету должен поймать Сантэра. Что мог бы предложить мой брат?

– Сантэр дьявольски хитер, и ему нельзя показывать дорогу к «крепости». Роллинс поедет с нами и по пути будет оставлять знаки для своего главаря. Но мы схватим Роллинса и по его же знакам поедем навстречу Сантэру. Согласен ли мой краснокожий брат с таким планом?

– Хуг! Мой брат стал мудрым воином.

Тот день показался нам вечностью. Наконец, когда уже стемнело, вдали показался Роллинс. Подъехав к нам на подозрительно свежей лошади, он спрыгнул с седла, разрезал веревки, которыми мы были привязаны к дереву, и принялся жаловаться на Сантэра, который якобы заставил его проделать с ним добрых два десятка миль. Мы сделали вид, что верим каждому его слову, что он действительно наш спаситель, и рассыпались в изъявлениях благодарности.

Мы торопились, поэтому ехали всю ночь. Роллинс тянулся за нами, но, несмотря на темноту, мы видели, как он заставляет лошадь гарцевать, чтобы оставить в траве следы, а на кустах оставляет сломанные ветки. Утром мы остановились у ручья, чтобы напоить лошадей и дать им отдохнуть, а в полдень сделали привал и не торопились в путь, чтобы дать Сантэру возможность подъехать к нам как можно ближе. Рассчитав, что нас разделяет два часа пути, мы решили, что настало время расплатиться с Роллинсом за «услугу».

– Почему мы не трогаемся в путь, джентльмены? Наверное, до «крепости» Олд Файерхэнда не так уж далеко, и мы могли бы сегодня же быть на месте? – нетерпеливо спросил Роллинс.

Ему ответил обычно молчавший Виннету:

– Мерзавцам не позволено входить в вигвам Олд Файерхэнда.

– Мерзавцам? Что хочет сказать вождь апачей?

– Вождь апачей хочет сказать, что ты лжец и негодяй.

– Почему вы так несправедливы ко мне? Ведь я спас вас от смерти! – воскликнул с возмущением Роллинс. Глазки его сузились и превратились в щелки.

– Спас нас от смерти? Неужели ты надеялся провести меня и Олд Шеттерхэнда? Мы знаем, что Сантэр и есть торговец Бартон и что ты – его сообщник. По пути ты оставлял знаки для шайки, чтобы она могла найти тайник Олд Файерхэнда. Сантэр просил нас отблагодарить тебя. Сейчас ты узнаешь, что вождь апачей умеет воздать по справедливости.

Роллинс не был простаком. Пока Виннету говорил, он медленно отступал назад и вдруг молниеносно вскочил в седло, но в тот же миг я схватил его коня под уздцы, а Виннету уже сидел позади него и держал негодяя за шиворот. Считая меня более опасным противником, Роллинс выхватил револьвер и выстрелил в меня, но Виннету не дал ему прицелиться, и пуля пролетела мимо, а в следующее мгновение обезоруженный Роллинс уже лежал на земле. Мы привязали его к дереву теми же ремнями, которыми разбойники стягивали нас накануне, сунули ему в рот кляп и пустились в обратный путь навстречу шайке. Укрывшись в густых зарослях неподалеку от нашего следа, мы приготовились к нападению на тех, кто собирался напасть на нас.

К западу от нас расстилалась равнина, по которой и должна была проехать шайка. Развернув наши лассо, сплетенные из конских волос, и положив рядом взведенное оружие, мы ждали. Нам не о чем было говорить, мы понимали друг друга и без слов, уверенные, что сумеем справиться с Сантэром и его сообщниками.

Так в ожидании прошло не менее часа. Вдруг я заметил на горизонте всадника, мчавшегося бешеным аллюром. Виннету тоже увидел его и вскочил на ноги.

– Уфф! – вскричал он. – Всадник! Он скачет навстречу Сантэру! Мой брат различает масть его лошади?

– Да, это конь Роллинса.

– Роллинса? Как ему удалось освободиться?

Глаза Виннету сверкнули, лицо потемнело от гнева. Но он взял себя в руки и уже спокойно произнес:

– Это невозможно. Подождем еще.

Но прошло еще полчаса, всадник давно исчез из виду, а Сантэр с шайкой все не появлялся. Тогда апач обратился ко мне с просьбой:

– Пусть мой брат сядет на коня и проверит, остался ли на месте Роллинс. Может быть, какой-нибудь индеец сиу украл его лошадь и ускакал.

– А если Сантэр появится, когда меня здесь не будет?

– Виннету сам справится с разбойниками.

Я вывел Сволоу из кустарника, вскочил в седло и помчался туда, где мы оставили Роллинса. Я был там через десять минут, но не нашел ни Роллинса, ни его коня. Еще пять минут ушло у меня на поиски следов. Вернувшись назад, я рассказал обо всем апачу, который уже понял, что Сантэр не появится.

– Куда поехал Роллинс?

– Следы ведут на запад, навстречу Сантэру. Именно его мы и видели на горизонте.

– Но как ему удалось освободиться? Ты видел другие следы?

– Да, видел. С востока приехал всадник и разрезал веревки.

– Может быть, солдат из форта Рондэйл?

– Нет. Следы от огромных мокасин мог оставить только один человек в мире. Это был Сэм Хокенс.

– Уфф! Может быть, мы еще успеем поймать Сантэра, хотя его и предупредили. Пусть мой брат Олд Шеттерхэнд поторопится.

Мы скакали по нашему следу на запад. Виннету молчал, но я чувствовал, что в нем закипает дикая, необузданная злоба. Попадись ему в это время в руки Сантэр, он разорвал бы его на куски.

Солнце уже скрывалось за горизонтом, когда мы напали на след Роллинса, а вскоре добрались до того места, где он встретился с Сантэром и остальными членами шайки. Судя по следам, они стояли там совсем недолго, выслушали Роллинса и тут же повернули коней назад. Уже темнело, и продолжать погоню не имело смысла. Все так же молча Виннету вздыбил своего скакуна и помчался к «крепости». Сантэру снова удалось сбежать, может быть, даже навсегда. Я знал, что Виннету на следующий же день утром пойдет по следу и с упорством охотничьей собаки будет гнать Сантэра, пока один из них не погибнет, но эта погоня могла растянуться надолго.

Уже взошла луна, когда мы въехали в знакомый овраг, и скрытый в зарослях ежевики часовой остановил нас.

– Не обижайтесь, джентльмены, но я вынужден спросить у вас пароль, сегодня мы должны быть внимательнее, чем обычно. Похоже, в окрестностях разбойничают индейцы.

– Что-то случилось? – спросил я.

– Не могу сказать в точности, что именно, но Сэм Хокенс вернулся с охоты озабоченный и собрал всех обитателей крепости.

У костра, в долине, окруженной скалами, сидели Сэм Хокенс, Гарри, Олд Файерхэнд и офицер из форта Рондэйл. Мы направились прямо к ним.

– Слава Богу! Наконец-то вы вернулись, – приветствовал нас Олд Файерхэнд хриплым, дребезжащим голосом. Он сидел у огня и зябко кутался в одеяло, по-видимому, ему нездоровилось после ранения. – Вы нашли торговца пушниной?

– Нашли и потеряли, – ответил Виннету. – Мой брат Хокенс выходил сегодня из крепости?

– Да, – ответил Сэм, ни о чем не догадываясь.

– Знает ли мой белый брат, кто он такой?

– Мне кажется, я вестмен, – недоуменно посмотрел Сэм Хокенс на Виннету.

– Мой брат не вестмен, он старый, выживший из ума бизон! Виннету никогда не доводилось встречать поседевшего воина с такой пустой головой.

Он повернулся к Сэму спиной и ушел, оставив всех присутствующих в изумлении. Они никогда не слышали ни единого резкого слова из уст всегда спокойного, сдержанного апача. Пришлось мне рассказать им о наших приключениях, о старике Корнере и о Сантэре.

Сэм Хокенс рвал себя за седую бороду, ругал обидными словами и никак не мог успокоиться, хотя, если говорить честно, никто и не пытался его успокаивать. Он сорвал с головы парик, принялся топтать его, а под конец бросился на землю и в отчаянии воскликнул:

– Виннету прав, я старый, безмозглый бизон, я не вестмен, я гринхорн и останусь гринхорном до конца моих дней!

– Как могло случиться, что вы освободили Роллинса? – спросил я его.

– Вы лучше спросите, как могло случиться, что я попал впросак. Я услышал выстрел и решил разузнать, кто это шумит в наших лесах. И вдруг увидел человека, привязанного к дереву, а рядом с ним лошадь, чтоб мне лопнуть! Я сначала вынул у него изо рта кляп и спросил, кто он такой и как его угораздило оказаться в столь незавидном положении. Человек сказал мне, что он торговец пушниной и ехал к Олд Файерхэнду, но по пути на него напали индейцы и привязали к дереву.

– Сэм, где были ваши глаза и мозги? – спросил я его. – Неужели индейцы оставили бы ему лошадь? Почему вы не посмотрели на следы возле дерева? Достаточно было одного взгляда на отпечатки копыт Сволоу, чтобы уличить негодяя во лжи.

– Вы совершенно правы, сэр! Старый Сэм совсем ослеп, а мозги его высохли. У меня сегодня неудачный день, самый черный день в моей жизни! Я освободил негодяя и хотел привести его сюда, но он вскочил в седло и был таков. Я подумал об индейцах и поскорее вернулся домой, даже предупредил часового об опасности, чтоб мне лопнуть! Будь у меня волосы на голове, я бы вырвал их с корнем, клочок за клочком, но у меня их нет. А если испорчу парик, все равно ничего не изменится. Но завтра я пойду по следу мерзавцев и не успокоюсь, пока не прихлопну их по одному. Это говорю я, Сэм Хокенс!