Текст книги "Неуловимая Фламини"

Глава 7

Завернутый в подобие тоги, наспех сооруженной из белой купальной простыни, Курт Манхейм сильно смахивал на актера провинциального театра, которому на время гастролей доверили сыграть главную роль в «Юлии Цезаре». Чисто внешне он неплохо подходил для этой роли – высокий, худощавый, с великолепно вылепленными строгими чертами лица, обрамленного густыми, слегка поседевшими волосами. Тонкий нос с горбинкой придавал ему сходство с мифической хищной птицей, а от пронзительных серых глаз веяло могильным холодом.

– Должно быть, я совсем сошел с ума! – едва сдерживая бешенство, воскликнул он. – Позволил вам, мистер Холман, нарушить мой покой в такой час!

– Это достаточно важно для вас, – пояснил я.

Он даже не подумал пригласить меня сесть, поэтому я уселся в ближайшее кресло и вытащил из кармана пачку сигарет.

– Дело в том, что я работаю на Акселя Барнаби, – многозначительно сказал я.

– Акселя Барнаби?! – Манхейм раздраженно передернул плечами. – Да мне плевать на вас. Даже если вы работаете на ФБР! Мне-то какое до этого дело?

– Анна Фламини, – произнес я негромко.

– Анна Фламини? – Президент компании «Стеллар» подошел к бару и плеснул себе немного в стакан. – А с чего бы такому человеку, как Барнаби, интересоваться Анной? Что он в ней нашел?

– Ей-богу не знаю, – признался я, подумав, что иногда ложь бывает настолько недалека от истины, что их трудно различить. – Все дело в акциях «Стеллар».

Ведь сейчас именно у Барнаби в руках львиная доля этих акций. Или я ошибаюсь?

Подняв стакан, Манхейм принялся на свету рассматривать густо-коричневый напиток, словно не замечая, что кто-то испортил ему удовольствие от виски.

– Мистер Холман, мою выдержку трудно назвать железной! В конце-то концов, какого черта вы сюда явились и почему меня должно волновать отношение Барнаби к этой дамочке?

– Я узнал, что вы ведете переговоры с продюсером Винсом Манатти о совместном фильме, – спокойно сказал я. – Одно из непременных условий сделки – участие в съемках Анны Фламини. Барнаби известно, что она уже вернулась в Америку. Но вдруг на днях неожиданно исчезла. Он подозревает, что по каким-то своим соображениям Манатти намеренно скрывает ее. Может быть, даже насильно, надеясь поторговаться с руководством «Стеллар». И поскольку Акселю Барнаби принадлежит большая часть акций кинокомпании, следовательно, он лицо заинтересованное. Поэтому он нанял меня, чтобы прояснить ситуацию. Но если его подозрения безосновательны, то, может быть, вы знаете, где находится мисс Фламини?

Игривый смешок, донесшийся откуда-то сзади, заставил меня подскочить на месте от неожиданности. Я резко крутанул головой, чуть не вывернув шею, чтобы заглянуть назад. Уперев руки в бока, в дверях стояла блондинка невероятной красоты. Облаченная в черное кружевное одеяние, она была пленительна. Просвечивающая ткань едва прикрывала верхнюю часть ее соблазнительных бедер. Никогда еще я не видел таких роскошных пепельных волос. В пламени свечей они отливали чистейшим серебром, а улыбка пухлых, чувственных губ могла принадлежать только современной Шахерезаде.

– Курт, лапочка, – капризно произнесла она сочным голосом. – Честно говоря, мне уже надоело изображать из себя одинокую Петунию среди луковой грядки, которую ты называешь постелью! Иди утешь меня или я сделаю что-то ужасное! Например, завалюсь спать!

Костистое лицо Манхейма, обтянутое сухой пергаментной кожей, Мгновенно вытянулось и стало похожим на мумию.

– Убирайся немедленно откуда пришла, сучонка! – пронзительно заорал он. – Ты что, не видишь, я занят!

– Да за кого ты меня принимаешь? – ничуть не испугавшись, взвизгнула блондинка. – Я тебе что, офисная кофемолка, которую ты можешь включить и отключить, если она тебе не нужна?!

– Это ненадолго. – Сделав над собой чудовищное усилие, чтобы не дать волю раздражению, он сбавил тон. – Еще немного – и я приду к тебе. Потерпи, дорогая.

– Ты и в прошлый раз говорил то же самое, – укоризненно произнесла она, – когда приходил тот, другой. – Повернувшись ко мне, она с трудом сфокусировала свой взгляд на моем лице. – Эй! А ты смотришься намного приличнее, чем тот парень. Как тебя зовут?!

– Рик Холман.

– Рик Холман?! – Блондинка повторила мое имя, словно пробуя его на вкус. – А знаешь, мне нравится.

Если хочешь, давай познакомимся. Меня зовут Петуния Майерлинг. – Она рассмеялась каким-то волнующим, хрипловатым смехом. – Хочешь, скажу тебе очень смешную вещь? Меня и вправду так зовут! Не псевдоним, не прозвище, а действительно самое настоящее имя! Представляешь?

– Просто ушам своим не верю, – вежливо поддакнул я.

– Тебе ведь не кажется это смешным, так? – Она подозрительно уставилась на меня. – Похоже, у тебя совсем нет чувства юмора. В конце концов, мне даже кажется, что ты ничуть не лучше того парня. А уж если поставить вас рядом, так тот, что был раньше тебя, мне определенно нравится больше. Как же его звали? – силясь вспомнить, Петуния неуверенно посмотрела на растерянное лицо Манхейма. – Марти? Мартин Харрис, по-моему.

– Если немедленно не уберешься вон, – прорычал, задыхаясь от бешенства, Манхейм, – я задушу тебя собственными руками!

– Зачем горячиться, милый, – грудным голосом промурлыкала блондинка. – Смотри, еще не уснешь потом. – С трудом подняв руку, она попыталась помахать мне на прощанье. – Пока, Холман. Помни мой совет и поработай над своим чувством юмора. Тебе нужно усвоить одну вещь: секс – это просто смех один! Понял?

В конце концов девица удалилась. Манхейм нервно, одним большим глотком допил виски и осторожно поставил стакан на крышку бара.

– Прошу прощения, мистер Холман, – нас ненадолго прервали, – буднично сказал он.

– Ну, признаюсь, давно уже мне не было так интересно отвлечься от серьезного разговора, – с улыбкой проговорил я.

– Забавная ситуация, – промямлил Манхейм. – Юная старлетка, готовая на все, лишь бы сделать карьеру, и немолодой разведенный продюсер, склонный помочь прелестной девушке. К тому же за чисто символическую плату!

– Не принимайте меня за моралиста, мистер Манхейм, – заметил я. – Я просто выполняю поручение Акселя Барнаби. Или вы забыли?

Он тяжело вздохнул.

– Я все помню, мистер Холман. Действительно, вы сегодня уже второй человек, который приходит ко мне в связи с исчезновением Анны Фламини. Перед вами сюда ворвался какой-то полоумный, назвавший себя Мартином Харрисом. Он что-то кричал о том, что ее жизнь в опасности и спасти ее, дескать, может только крупная сумма денег. Ушел он лишь тогда, когда я пригрозил вызвать полицию.

– А он не сказал, кто же угрожает ее жизни? – поинтересовался я.

– Ну, насколько я могу судить, он обвиняет всех подряд. В том числе Акселя Барнаби, Винсента Манатти и даже моего собственного помощника – Гельмута Ларсена. Черт его разберет! По-моему, в его списке злодеев числятся даже Чарли Браун и Лил Абнер! – Зловещая усмешка скользнула по его лицу. – Ей-богу, подобных придурков я вижу на студии по сто штук на дню. И мне не доставляет радости общаться с ними еще и на сон грядущий в моем собственном доме! И вот что еще, – продолжал Курт, – передайте Барнаби, что, по моим сведениям, Анна Фламини сейчас в Австрии. Отдыхает там вместе с больной матерью. Впрочем, меня это не касается. Все переговоры относительно совместных съемок ведет Ларсен. Поэтому, если у вас есть сомнения, можете спросить у него.

– Конечно. – Я поднялся. – Спасибо, что уделили мне время, мистер Манхейм.

– Не могу ответить вам тем же, мистер Холман. – Он принялся смешивать себе новый коктейль. – Если еще надумаете навестить меня, звоните мне в офис. Моя секретарша назначит вам время. А сейчас вас проводить или вы сами найдете дорогу?

– Думаю, сам, – серьезно ответил я. – Но если вдруг услышите шум или девичий визг, значит, я ошибся дверью!

Выбравшись на улицу, я уселся в машину и вскоре был уже дома. Возможно, Манхейм сказал чистую правду о визите Харриса. Но с таким же успехом мог и солгать. Третьего варианта я не видел. Я мечтал только об одном – выспаться. И если бы этой ночью весь Лос-Анджелес исчез с лица земли в результате гигантского землетрясения, не думаю, чтобы меня это так уж взволновало. Впрочем, все равно я не успел бы проснуться.

На следующее утро звонок разбудил меня около половины десятого. Телефон звонил и звонил, а я все еще не мог собраться с силами и спустить ноги с кровати.

Итак, еще не окончательно проснувшись, подумал я, мы с Лос-Анджелесом пережили еще одну ночь.

– Холман! – Не узнать голос Манатти было просто невозможно. – Мне только что звонил Харрис. Он хочет, чтобы вы привезли ему деньги сегодня не позднее шести вечера. С ним будет Анна Фламини, и вы получите ее взамен денег.

– Где? – хрипло спросил я.

– В том самом коттедже, где же еще, – проворчал он. – Харрис сказал, что вы знаете, где это.

– Так оно и есть, – подтвердил я.

– Долго туда добираться?

– Пару часов.

– Тогда вы должны быть у меня после трех часов, чтобы забрать деньги. – Манатти повесил трубку, как обычно, не удосужившись дождаться моего ответа.

Через час, после плотного завтрака, я почувствовал, что готов к новым подвигам. Наверняка меня ожидает довольно интересный день, подумал я, пристегивая к поясу кобуру с тяжелым пистолетом 38-го калибра. Для начала придется снова встретиться с Акселем Барнаби в его орлином гнезде, Иглс-Рок. Боюсь, О'Нил может задать пару неприятных вопросов относительно исчезновения своего старого дружка, Лонни. Потом, с сотней тысяч, полученных от Манатти, я должен снова поехать в этот чертов коттедж и там обменять их на Анну Фламини. Интересно, наш общий друг Лонни все еще в доме? – жизнерадостно подумал я. Возможно, и парочка копов в придачу. Эта мысль немного охладила мой деловой энтузиазм.

Поездка вдоль побережья прошла довольно гладко.

Я все время поглядывал в зеркальце – похоже, «хвоста» не было. Мне пришло в голову, что проникнуть с оружием в такую крепость, как Иглс-Рок, так же сложно, как пробраться в Трою внутри легендарного коня.

Прежде чем современная Троя показалась на горизонте, я вытащил пистолет и припрятал его под сиденьем.

Мне пришлось ждать, пока вооруженный охранник звонил куда-то и пересказывал мою историю. Затем массивные, окованные железом ворота с трудом раскрылись, и я, проехав еще с полмили, уткнулся в дверь подземного гаража. Здесь у лифта меня уже поджидали двое.

Очередной охранник в серебристо-серой форме со значком и инициалами и О'Нил, выглядевший так, словно мы расстались всего пару минут назад.

– Надеюсь, вы не обидитесь, Холман! – Он приветливо улыбнулся, в то время как его ловкие пальцы пробежались по моему телу. – Сами понимаете, обычное дело, Барнаби просто помешан на предосторожностях такого рода.

– Конечно, – кивнул я.

Мы втроем вошли в лифт, и он плавно двинулся вверх.

– Приятно сознавать свою правоту? – дружелюбно поинтересовался О'Нил, когда мы вошли в гигантский холл.

– Это вы о чем? – не понял я.

– О Мартине Харрисе, – ответил он. – Ведь, если не ошибаюсь, именно его вы вчера называли «третьим неизвестным»?

– Все указывало на это, – сказал я самодовольно.

– По-моему, это просто удивительная история, Холман. Два таких титана, как Барнаби и Манатти, чуть не перегрызли друг другу глотки в поисках этой актрисы Фламини. А ее увел у них, можно сказать прямо из-под носа, какой-то второразрядный актеришка! – О'Нил помедлил перед уже знакомой мне дверью. – Можете входить, Холман. Хозяин ждет. Я подожду вас, и мы потом славно поболтаем. – Я отметил, как опустились густые ресницы, скрыв пугающую холодность глаз. – Знаете, странно, но я не думал, что буду так скучать по Лонни.

Конечно, это был просто обычный болтливый подонок.

Но, вы не поверите, мне страшно его не хватает!

Он дружески ткнул меня в спину, я толкнул дверь и оказался в уже знакомой полупустой восьмиугольной комнате. Барнаби был занят тем же, чем и прошлый раз.

Видимо, это вообще было его любимое занятие – смотреть в окно. Наголо обритая голова Акселя, казалось, поприветствовала меня солнечным зайчиком, посланным в мою сторону, когда он обернулся на звук моих шагов.

– Закройте дверь, Холман, – услышал я.

Выполнив эту просьбу, я направился к нему. Однако не прошел и половины расстояния, разделявшего нас, как он поднял руку в предостерегающем жесте.

– Остановитесь, пожалуйста. – В его высоком, пронзительном голосе послышалась тревожная нотка. – Каждый человек просто кишит микробами. Поэтому я не хочу рисковать своим здоровьем.

– Мне кажется, даже микробы относятся с почтением к такому человеку, как вы, – сострил я.

– Ради Бога, избавьте меня от ваших плоских шуток! – огрызнулся Барнаби. – Вы приехали, если не ошибаюсь, потому что Харрис указал Манатти, где и когда следует передать ему деньги и получить взамен Анну Фламини?

Я хотел бы услышать подробности.

– Они договорились сегодня на шесть вечера, – сказал я. – Я привезу деньги, а Харрис – Фламини.

– Где должен произойти обмен?

– Харрис не так глуп, чтобы объявить заранее, – соврал я. – Он обещал перезвонить Манатти.

Глубоко посаженные глаза Акселя глянули на меня с подозрением. Он пожал плечами.

– В конце концов, это не важно. Главное, чтобы вы запомнили одну вещь. Когда в ваших руках будет Анна, вы должны привезти ее сюда, ко мне.

– Вообще-то я работаю на Манатти, – напомнил я – В конце концов, кто больше всего хочет, чтобы сделка состоялась? Она станет реальностью, только если Анна Фламини окажется в моих руках.

– Это все, что вы хотели мне сказать? – поинтересовался я.

– Да. Уверен, что вы уже подзабыли, что благополучие и безопасность мисс Вудроу целиком и полностью зависит от того, насколько успешно вы выполните мои указания.

– Ничего я не забыл, – недовольно буркнул я. – Кстати, я хотел бы повидаться с ней перед отъездом.

– Это легко устроить, – кивнул Барнаби.

Он повернулся ко мне спиной и направился к стеклянной стене. Глядя ему вслед, я пытался представить себе, что могло привлекать его внимание снаружи. А может быть, он просто волновался. Уверен, что любому психоаналитику не хватило бы целого дня, чтобы описать причины душевного состояния этого богатого и могущественного человека: пустота и бессмысленность существования. Он мог осуществить свои сексуальные мечты, только оплачивая их чистым золотом.

О'Нил терпеливо ждал моего возвращения у обитых кожей дверей. Он священнодействовал: медленно и осторожно сдирал с сигары целлофановую оболочку, затем тщательно раскуривал ее.

– Ваш хозяин разрешил мне перед отъездом повидаться с мисс Вудроу, – сказал я.

– Здорово придумали, – пробормотал он. – Так сказать, бизнес пополам с удовольствием.

– Примерно как у вашего хозяина с Анной Фламини? – предположил я.

– Хозяин отдает распоряжения – я выполняю, – коротко бросил он. – Я так понимаю, что наша дружеская беседа откладывается.

Он нажал кнопку вызова, и дверцы лифта распахнулись.

– Первый этаж, Чарли, – буркнул охраннику О'Нил.

Затем он повернулся ко мне, и я с удивлением обнаружил на его хмуром лице нечто, отдаленно напоминающее улыбку. – Скажите мне, Холман. – Он сделал неопределенный жест рукой с сигарой. – Что же, черт возьми, произошло с Лонни?

– С Лонни? – Я изобразил вежливое любопытство. – Не помню, слышал ли я это имя.

– Вряд ли вы управились с Лонни своими силами, – задумчиво произнес он. – А это значит, что кто-то помог вам.

Лифт остановился, дверцы распахнулись, и я последовал за О'Нилом на другой уровень архитектурной фантазии Акселя Барнаби. В первую минуту мне все здесь показалось вполне реальным. Я шагнул в просторный внутренний дворик с овальным бассейном в центре, обрамленным веселеньким зеленым газончиком. По периметру бассейна радовали глаз пышной зеленью высаженные кусты и карликовые деревья. До меня не сразу дошло, что, кроме девушки в черном купальнике, которая, свесив ноги в воду, сидела на краю бассейна, все остальное было искусственным и я все еще нахожусь в крепости на вершине горы. Я поглядел на искусную проекцию белого облачка, медленно и лениво плывущую по потолку, а затем с недоумением взглянул на О'Нила.

– Не понимаю, – искренне сказал я, – неужели не проще было сделать настоящий бассейн где-нибудь во дворе?

– Конечно, – согласился он, – если бы не одна опасность.

– И какая же?

– Микробы! Ведь нельзя же рассчитывать, что на открытом воздухе удастся полностью их избежать?! – Он презрительно пыхнул сигарой. – Кто знает, какой ужасный вирус может быть занесен налетевшим утренним ветерком?

– По-моему, у вашего хозяина куча проблем, – покачал я головой.

– Ну, ничего такого, с чем бы не справилась наша система антивирусного контроля. – О'Нил направился обратно к лифту. – Когда закончите беседу с мисс Вуд-Роу, просто нажмите эту кнопку.

И вдруг мне в голову пришла одна мысль.

– И когда же Аксель Барнаби в последний раз покидал пределы Иглс-Рок? – поинтересовался я.

– Кто знает? – угрюмо усмехнулся О'Нил. – Пять, может быть, десять лет назад.

Глава 8

Дафна Вудроу встретила меня враждебно. Пока я с приветливой улыбкой шел к ней, она не отрывала от моего лица свирепого взгляда. От такого взгляда, будь я помоложе, кровь у меня застыла бы в жилах. Черный шелк купальника подчеркивал красоту ее молочно-белой кожи. И я про себя удивился, как это Барнаби не пришло в голову потребовать, чтобы здесь установили гигантский соллюкс[4]4
  Соллюкс – лампа солнечного света.


[Закрыть]. Тогда бы иллюзия солнечного сада была полной и кожа купальщицы была бы смуглой.

– Насколько я помню, последнее, что я сказала вам, – проговорила она с теми же певучими модуляциями в голосе, – вы грязный, жалкий подонок. С тех пор не случилось ничего, что бы заставило меня изменить это мнение.

– Я попросил у Барнаби разрешения повидаться с вами, – спокойно сказал я. – Ну, как дела?

– Бесподобно! – огрызнулась брюнетка. – Конечно, бывает, иногда вою от смертной скуки. Но ведь полного счастья никогда и нигде не бывает. – Она вытащила ноги из воды и встала. – Это ведь вы привезли меня сюда, Холман, – горько сказала она. – И теперь я вправе рассчитывать на то, что именно вы и извлечете меня отсюда. Причем быстро!

– Однажды лилипут сказал девице-великанше после того, как сломалась стремянка:

– "Теперь, милочка, это будет не так просто!"

– Немедленно! – взвизгнула Дафна.

– А немедленно вообще нереально, – честно признал я. – Но я очень рассчитываю, что это произойдет скоро. – По ее исказившемуся лицу я догадался, что, будь при ней сумочка, мне бы не сдобровать. – А теперь расскажите о Мартине Харрисе.

– Мартин Харрис? – Ее глаза широко распахнулись. – Он-то какое к этому имеет отношение?

– Как раз теперь он имеет отношение ко всему, – проворчал я. – Этот парень готов вернуть Анну Фламини в любящие руки Винса Манатти за чисто символическую сумму в сто тысяч зеленых. Предполагается, что я буду играть роль почтового голубя. Вот только Барнаби решил внести маленькие изменения в наш замечательный план. Вместо того чтобы вернуть Анну продюсеру Манатти, он велел привезти ее прямо к нему. И кстати, чтобы заставить меня быть хорошим мальчиком, любезно напомнил, что у него есть заложник. Это вы!

– Мартин Харрис? – От удивления она захлопала глазами. Но тут же яростно затрясла головой. – Но он все еще в Риме.

– Может, это его брат-близнец. А его имя начинается с той же самой буквы! – раздраженно буркнул я.

– Но если Анна с ним, значит, она с самого начала все планировала, – неуверенно промолвила Дафна. – Может быть, именно ему она звонила из мотеля в тот вечер?

– Не исключено, что это именно ее идея выкачать сотню тысяч из альянса Манатти – Барнаби в качестве возмещения за моральный ущерб, – сказал я. – Причем не впутывая сюда Мартина Харриса – кем бы он там ни был.

– Не уверена, – надула губки строптивая мисс Вудроу. – Это совсем не похоже на Анну.

– Ничего в этой истории не похоже на Анну, – сыронизировал я. – Что, собственно, вам известно? У меня такое чувство, что во всей этой истории не присутствует настоящая Анна Фламини. Это просто плод воображения Манатти – двухмерная тень, нереальный образ, который он сам себе выдумал однажды в знойный итальянский полдень. А еще это кинобогиня на двухметровом экране, которую посменно играют три дублерши в одинаковом гриме!

– Прекратите! – резко перебила Дафна. – Не говорите ерунды! В Анне нет ничего искусственного.

– Вам еще придется убедить меня в этом, – пожал я плечами. – С той минуты, как Манатти втянул меня в это дельце, Фламини для меня – не больше, чем просто аромат духов.

– Анна Фламини – естественная, самая настоящая женщина из всех, что я видела в своей жизни, – с горячностью выкрикнула брюнетка. – Ее главная ошибка и беда в том, что совсем юной она попала в лапы Манатти, еще не ведая, что творит. Анна принадлежит ему душой и телом! Поэтому-то она и решила, что у нее просто нет другого выхода, кроме как выполнить его приказ и сыграть отведенную ей роль в грязной сделке с Барнаби.

– Да, но в последний момент она передумала, – напомнил я.

– Вы, наверное, правы, – неуверенно согласилась Дафна.

– И попросила Мартина Харриса помочь ей, – продолжил я.

– Скорее всего, – девушка подняла брови, – впрочем, мне это не совсем понятно.

– Но почему? – удивился я. – Ведь он же был ее любовником в Риме?

– Ну так что из этого? – быстро возразила она. – К сожалению, Харрис – просто самодовольный придурок. Я презираю таких мужчин. Никогда не пойму, что Анна нашла в нем?!

– А как он выглядит?

– Думаю, ему лет двадцать пять, высокий блондин, роскошная шевелюра, пышные, словно приклеенные усы.

При каждом удобном случае смотрится в зеркало.

– Поменяйте светлые волосы на черные – и перед вами портрет О'Нила.

– Очень похож. – Дафна слабо улыбнулась. – Да, у них действительно много общего.

– Но ведь тот факт, что Харрис прилетел сюда из Рима как раз в момент, когда Анна решила исчезнуть, не может быть совпадением, – задумчиво сказал я. – Несомненно, у них уже заранее был план.

– И опять вы правы. – Брюнетка опустила глаза. – Меня гораздо больше волнуют эти сто тысяч, о которых вы рассказали. Ведь Анна, видимо, считала, что он влюблен в нее. А я с самого начала готова руку была дать на отсечение, что этот парень любит всей душой только деньги.

– Думаю, сегодня что-нибудь выяснится, – предположил я. – Чего я до сих пор не понимаю, так это почему Манатти не захотел, чтобы вы по приезде в Лос-Анджелес остановились у него?

– Винс – человек очень скользкий, – задумчиво сказала девушка. – Думаю, в этой затее он сам себя перехитрил. Ведь продюсер предполагал, что богач Барнаби намерен надуть его и будет следить за домом. Поэтому, наверное, он велел нам с Анной остановиться в мотеле и привез в дом других девушек. Винс думал, что тому, кто следит за домом, вряд ли удастся подобраться настолько близко, чтобы разглядеть, что среди этих девиц нет Анны.

– Трикси и Дикси? – удивился я. – А мне-то казалось, что они там вроде наживки.

– Ну, не знаю. – Ее губа презрительно скривилась. – Не заметила особой разницы между ними и обычными шлюхами.

– А когда вы их видели? – как бы случайно поинтересовался я. – Неужели в тот вечер, когда вы не были в гостях у Манатти?

– Идите к дьяволу! – Ее лицо покрылось багровыми пятнами. Отвернувшись от меня с негодующим видом, брюнетка прыгнула в воду.

У меня был небогатый выбор: либо броситься в воду за ней следом, либо плюнуть и отложить разговор до другого раза. Последнее показалось мне предпочтительнее, поэтому я так и сделал. Подойдя к лифту, я нажал кнопку. Спустя некоторое время дверцы распахнулись, я вошел, коротко буркнув:

– Вниз!

– Вверх! – Охранник издевательски ухмыльнулся.

– Я сказал – вниз!

– Ты перепутал, приятель. – Его лицо снова стало равнодушным. – Мистер О'Нил приказал вверх.

На третьем этаже очередная горилла в серебристой форме проводила меня по коридору к узкой, обитой кожей двери.

– Мистер О'Нил ждет вас, – сказал охранник. – Входите.

Я вошел в сравнительно скромно обставленную копию кабинета Барнаби. Только гораздо меньше и с тремя стеклянными стенами. Но зато мебель была полностью скопирована, до последней детали. Сам О'Нил ждал меня возле открытого бара, который можно было смело назвать мечтой алкоголика.

– Приветствую вас, дорогой Холман, присоединяйтесь ко мне. Этот оазис в пустыне ждет нас! – Хозяин кабинета улыбнулся. – Что будете пить?

– Кампари с содовой. – Я взгромоздился на высокий табурет к нему лицом. – Вижу, Барнаби – человек не скупой и не привык экономить на персонале.

– Он понимает, что на этой работе нужно быть начеку все двадцать четыре часа, – просто сказал О'Нил. – Значит, это должно как-то вознаграждаться. Как вы нашли нашу очаровательную заложницу?

– По-моему, она по уши влюбилась в меня, поэтому потребовала, чтобы я освободил ее, причем немедленно.

А как это сделать? – безнадежно вздохнул я. – Заложить мины и взорвать разом стены замка?

– Все возможно. – Хозяин кабинета подтолкнул ко мне стакан. – Расскажите же мне а Лонни…

– Сначала вы объясните, зачем хотели убить меня, – в свою очередь спросил я.

– Тогда вы мне казались досадной помехой. – О'Нил пожал плечами. – С тех пор я, если хотите знать, изменил свое мнение.

– Очень польщен, – усмехнулся я. – Интересно, почему?

– Потому что уверен – любой, кто смог управиться с Лонни, пригодится мне самому, – спокойно пояснил он. – Тем более, что нам обоим это на руку.

– А именно?

– Смотрите: сейчас, когда мы временно вывели из игры эту безголовую Вудроу, мы с вами в равной мере заинтересованы в том, чтобы как можно скорее доставить Анну моему хозяину. Когда это будет сделано, он отблагодарит меня. А ваш босс отслюнит вам скромный гонорар.

– Ах вот оно что! – прозрел наконец я.

– Ну, слава Богу! Так что же случилось с Лонни? – вернулся он к неприятной для меня теме.

– Ну, вы же сами знаете этих шустрых парней, – осторожно сказал я. – Вечно куда-то спешат. Вот так и бывает: в одном случае из ста в спешке они нажимают на спусковой крючок, когда пистолет еще в кобуре.

Бедняге Лонни просто фатально не повезло. Пуля попала ему в живот.

О'Нил многозначительно ткнул пальцем в потолок.

– Там, на последнем этаже, – сказал он угрожающе, в его голосе я услышал металл, – правит Аксель Барнаби. На том этаже его королевство, его особа священна. Дальше власть принадлежит мне, Холман. Сейчас вы имеете возможность поведать мне правду о судьбе Лонни в дружеской обстановке. В противном случае я кликну парочку крепких парней, которые мигом отведут вас в особый подвал. Там они будут работать с вами до тех пор, пока вы не сочтете за благо рассказать обо всем. Вам выбирать, Холман!

– Вы так любезно оставили за мной право выбора, как же мне отказаться? – Я ухмыльнулся ему в лицо. – Думаю, сначала надо выпить, а потом уже приступать к печальной истории о безвременной кончине Лонни.

Он бросил взгляд на часы.

– Даю вам пять секунд, Холман!

Чаша моего терпения переполнялась. Ярость, ключом кипевшая во мне последние сорок восемь часов, наконец вырвалась наружу. Думаю, первым толчком к этому послужила встреча с Манатти и его нестерпимое высокомерие. Потом свою лепту внес и Барнаби со своими прихвостнями Ларсеном и Манхеймом. Последней каплей была наглость О'Нила. Ведь этот гад только что, не моргнув глазом, сознался в намерении разделаться со мной. Он приказал Лонни попросту прикончить меня.

А потом еще имел наглость заявить, что, дескать, передумал и рассчитывает на мою благодарность.

– Вот тебе на память от Лонни, – процедил я сквозь зубы.

С такой же издевательской усмешкой на губах я поднял свой стакан и выплеснул содержимое прямо ему в лицо. Пока О'Нил кашлял и отплевывался, я перегнулся через стойку бара, схватил за лацканы и стащил с табурета. Ребром ладони я что было сил ударил его по шее.

После этого он тихо осел на пол и потерял всякий интерес к нашей беседе.

Обшарив его карманы, я обнаружил короткоствольный пистолет 32-го калибра, который сейчас был мне нужнее. Втащив тяжелое тело на стойку, я резко толкнул его вперед. Оно мешком рухнуло вниз и улеглось на полу, так что его не было видно. Особое удовольствие доставил мне звук, с которым О'Нил приземлился на пол возле собственного бара; после этого я сразу приободрился.

Выйдя в коридор, я неторопливо оглянулся.

– Конечно, – бросил я через плечо, – обязательно передам ему. – И приветливо улыбнулся очередному охраннику, переминавшемуся с ноги на ногу у дверей лифта:

– Мистер О'Нил приказал вам немедленно зайти к нему.

Как всегда, этот Холман был обходительным. Придержал перед охранником дверь, дождался, пока тот переступил порог, а потом весьма неделикатно треснул его пистолетом по затылку. Парень растянулся во весь рост на ковре. А я, захлопнув дверь, оставил его на свободе дремать и видеть чудесные сны. Затем я нажал кнопку вызова. Тут же подъехал лифт с неизменным охранником в форме. Увидев меня в гордом одиночестве, парень, похоже, был слегка озадачен. Я поблагодарил его теплой улыбкой, дав понять, что узнал его, и без колебаний ткнул стволом тридцать второго прямо в живот. Когда мы спустились на первый этаж, я знаком велел ему выходить. Но как только он повернулся спиной, без всякого сожаления врезал рукояткой пистолета ему по затылку. Охранник беззвучно опустился на пол, его тело наполовину вывалилось из кабины. И я с удовольствием констатировал, что в ближайшее время никому не удастся воспользоваться этим удобным средством сообщения.

Когда я вошел, Дафна Вудроу как раз растирала тело большим мохнатым полотенцем. При виде меня ее огромные черные глаза от изумления чуть не вылезли из орбит.

– Немедленно? – Я послал ей обольстительную улыбку. – Ведь так вы сказали, я не ошибся?

– Что?! – не понимая, воскликнула Дафна. – Вы что, хотите, чтобы я бежала с вами? – Из ее горла вырвался какой-то нелепый, булькающий звук. – Прямо так, полуголая?!

– Это единственная возможность, – твердо сказал я., Вытащив тело охранника из лифта, мы спустились в подземный гараж. Всю дорогу, пока мы ехали до ворот, брюнетка молчала, как убитая. Когда же железные двери мягко распахнулись перед нами, я чуть было не сорвался и не завопил при виде направлявшегося к нам охранника.

– Мы уезжаем, – вместо этого с сияющей улыбкой сообщил я ему.

– Никуда вы не уедете, пока я не позвоню в дом и не получу подтверждения. – Охранник покачал головой.

– Не стоит беспокоиться. – Я заткнул дуло пистолета прямо в его пупок. – Вам нужно просто расстегнуть кобуру и дать ей упасть, а потом пойти и открыть ворота…

– К черту! – рявкнул он, но как-то не вкладывая в свой протест всю душу.

– Мне говорили, что сегодня закат будет необыкновенной красоты, – холодно произнес я. – Неужели тебе не хочется полюбоваться им?