Текст книги "Соблазнительница"

Картер БРАУН
СОБЛАЗНИТЕЛЬНИЦА

Глава 1

Он лежал ничком на продавленной кровати в одном из номеров дешевого мотеля, который его владелец, явно склонный к черному юмору, назвал «Отдых путешественников». Солнечный луч, пробиваясь сквозь запыленное окно, падал ему на лицо, но это его уже не беспокоило.

Если и существуют приятные способы перейти в мир иной, то умереть от того, что твой затылок превратили в кровавое месиво, отнюдь не из них.

Я закурил, когда док Мэрфи, закончив свою работу, выпрямился и посмотрел на меня; его лицо было бледнее обычного.

– Действовали тупым орудием, Уилер, – сказал он хрипло. – Здорово его отделали, как вы считаете?

Это был явно риторический вопрос. Я последовал за ним в ванную, наблюдая, как он с профессиональной тщательностью моет руки холодной водой.

– Достаточно было бы одного удара такой силы, чтобы убить его, – мрачно заметил он.

– Даже первого? – переспросил я.

– Совершенно верно, лейтенант, – кивнул он. – А его ударили раз десять, может, больше. – При взгляде на грязное серое полотенце, висевшее на крючке возле раковины, по его лицу пробежала гримаса отвращения. Не прикасаясь к нему, док вытащил из кармана носовой платок и вытер им руки.

– Это был маньяк, Уилер!

– Возможно, – рассеянно проговорил я. – Вы закончили, док?

– Да, теперь он ваш!

Настала моя очередь скривиться. В соседней комнате двое криминалистов из отдела расследования убийств уже закончили свою работу и готовились уезжать. С собой они взяли ржавый молоток, тщательно завернутый в чистую тряпку. Он был найден рядом с кроватью; на его обушке остались следы запекшейся крови с прилипшими волосами.

Солнечный луч по-прежнему освещал часть лица несчастного, и когда я осторожно перевернул тело на спину, меня поразило безмятежное выражение его лица.

Широко раскрытые глаза смотрели на меня спокойно и даже несколько отстранение.

Это был мужчина чуть старше сорока, с редеющими каштановыми волосами и острым вздернутым носом. Легковес, но боксерской квалификации – потянет футов на сто сорок. На нем был несвежий светло-коричневый костюм из немнущейся ткани, дешевая белая неглаженая рубашка и плохо завязанный галстук. На ногах – грязные, потертые коричневые замшевые туфли. Преуспевающим его никак не назовешь.

Я поочередно вывернул его карманы и обнаружил носовой платок, ключи от машины, пригоршню мелочи и бумажник. Содержимое бумажника я вытряхнул на прожженный сигаретами обеденный стол: сотня долларов пятерками и десятками, лицензия частного детектива, выданная в штате Нью-Йорк на имя Альберта X. Марвина, водительские права и пара счетов – один, трехдневной давности, из мотеля в Санта-Монике, второй – из этого мотеля.

Док Мэрфи кашлянул, заглянув мне через плечо.

– Частный сыщик, да? – удивился он. – Далековато забрался.

– Готов обменять свое расследование на ваше вскрытие, если хотите, – холодно проговорил я.

– Естественное любопытство, лейтенант, – не смутился Мэрфи. – Думаю, он умер примерно восемь – десять часов назад.

Я взглянул на часы: «Значит, между полуночью и двумя часами утра».

Внезапно дверь распахнулась, и ввалился сержант Полник.

– Я приехал на машине «Скорой помощи», лейтенант, – не переводя дыхания, сказал он. – Шериф… – Тут его взгляд упал на убитого, и он инстинктивно закрыл глаза. – Черт!

– Так что насчет шерифа? – терпеливо напомнил я.

– Он сказал, чтобы вы срочно ехали к нему, – объяснил Полник. – Он был похож на сумасшедшего! Как будто предстоят выборы, а вас выбирают вместо него!

– Я бы не отказался, – задумчиво произнес я. – Сиди себе весь день в офисе, развлекайся с секретаршей…

– Никогда не думал, что с мисс Джексон можно развлечься. – Полник казался удивленным.

– Разумеется, – успокоил я его, – но разве нельзя помечтать?

В комнату вошли санитары в аккуратных белых костюмах и сразу заполнили всю комнату.

– Я же здесь всего полчаса, – сказал я. – О чем он там думает?

– Не знаю, лейтенант, – Полник беспомощно пожал плечами, – но он велел передать, чтобы вы возвращались как можно скорее. Специально прислал меня за этим.

– Не прихватите ли меня с собой? – вмешался Мэрфи. – Давно хотел прокатиться на вашем болиде. Может, мне удастся получить подтверждение своей теории о парнях, гоняющих в этих машинах из труб – багги.

– У меня не багги, а просто спортивная машина, – уточнил я. – А что это за теория?

– Они все страдают комплексом вины, и это неизбежно приводит к мазохизму. – Его глаза светились энтузиазмом. – Иначе что может заставить трястись на жестком темном сиденье?

Полник уставился на разложенное на столе содержимое бумажника Альберта X. Марвина и прохрипел:

– Так, значит, он был частным сыщиком, да, лейтенант?

– Док уже установил это, – проворчал я в ответ.

– Может, он кому-то мешал? Слишком много знал, и они убрали его, – вслух теоретизировал Полник. – Что мне делать, лейтенант?

Я с трудом удержался от очевидного ответа, хорошо зная его способность делать что угодно, только не работу. Поэтому я послал его допросить владельца мотеля, который сообщил об убийстве, и посетителей, а также выяснить, не выписывался ли кто-нибудь сегодня утром до того, как был обнаружен труп.

Полник наморщил свой сократовский лоб, пытаясь запомнить инструкции. Я подумал, что, зная его, мне не следовало давать ему сразу три задания. Зрелище трупа, по-видимому, расстроило меня больше, чем я сознавал.

Я приехал в офис шерифа чуть позже одиннадцати.

Его секретарша – Аннабел Джексон, блондинка, у которой есть все, но у которой не получишь ничего, – повернулась ко мне. Она была явно взволнована.

– Шериф каждые пять минут интересуется, не вернулись ли вы, – на одном дыхании произнесла она. – Вам лучше поторопиться.

– Из-за чего паника? – удивился я. – Что может быть важнее, чем убийство?

– Я думаю, четверть миллиарда долларов, – все так же скороговоркой ответила она; глядя широко раскрытыми глазами.

– Пятерками и десятками? И он хочет, чтобы я помог ему их пересчитать?

– Я имею в виду, что персона, которая сейчас находится у него, стоит этих денег, – сказала Аннабел.

В ее голосе слышалось почтение, когда она выдохнула имя:

– Миссис Джофри Саммерс.

– Она захватила Форт-Нокс? – сострил я. – Тогда это не наша проблема.

– Надо очень постараться, чтобы стать таким тупым, – со злостью произнесла она. – Вы что, пытаетесь изобразить, что никогда не слыхали о миссис Джофри Саммерс?

– Я никогда не слыхал даже о мистере Джофри Саммерсе, – спокойно ответил я.

Аннабел внезапно глубоко вздохнула, ее блузка при этом едва не лопнула. Позволять другим смотреть на это могла только девушка с безупречной репутацией.

– Миссис Саммерс – дама из высшего общества Нью-Йорка, – сказала она быстро. – Ее муж умер три года назад, оставив…

– Оставив ей четверть миллиарда долларов вместе со вдовьим трауром? – закончил я за нее. – Спасибо за информацию. Если ей нет еще пятидесяти, я готов был бы жениться на ней, но даже эта куча денег не смогла бы скрасить мне ночи, которые придется проводить с алебардой! Это ведет к ночным кошмарам, я тебя уверяю.

– Зайдите в офис, Эл, – сладко вздохнула Аннабел. – Думаю, вы удивитесь.

Первое, что поразило меня, кода я вошел в офис шерифа Лейверса, это количество народа, находившегося там. Лейверс – достаточно тучный для того, чтобы одному производить впечатление столпотворения, – пригласил еще трех человек, и это напоминало схватку перед вбрасыванием мяча в американском футболе.

– Что вас задержало? – спросил Лейверс с дружелюбием загнанной в угол пумы.

– Трение, – ответил я. – Колеса ведь должны соприкасаться с дорогой.

– Я надеялся, что вы, как обычно, наплюете на правила дорожного движения, – кисло улыбнулся он, – тем более что вы ехали по делу, а не ради удовольствия.

Находясь в одной комнате с четвертью миллиарда долларов, можно было наплевать на брюзжание шерифа. Я быстро оглядел троих посетителей, пытаясь определить, кто из них тянет на эту сумму. Я сразу сузил число кандидатов до двух – третьим посетителем был мужчина, а я никогда не слышал, чтобы представителя сильного пола называли «миссис Саммерс», даже если мне скажут, что в Гринвич-Виллидж так принято.

Лейверс с затравленным видом повернулся к посетителям.

– Это лейтенант Уилер, – представил он меня. – Он введен ко Мне в штат отделом расследования убийств.

Офицер с солидным опытом.

Во время своей речи он так старался не встречаться со мной взглядом, что я догадался, как ему трудно держаться в рамках приличий.

– Лейтенант, – продолжал он быстро, – познакомьтесь. Это – миссис Саммерс, у нее серьезная проблема.

– Здравствуйте, лейтенант, – сказала миссис Саммерс с легким оттенком нетерпения в голосе.

Следовательно, персона с деньгами – блондинка, а не брюнетка. Элегантная блондинка лет под сорок. Тут до меня дошел намек Аннабел: миссис Саммерс была стройна, привлекательна, и я бы не отказался провести с ней несколько ночей, даже если бы ее состояние было более чем скромным.

– Мисс Брент, ее адвокат, – продолжал представлять Лейверс.

Брюнетка кивнула, приятно улыбаясь. Она была моложе своей клиентки лет на пять или десять, а черный костюм выглядел бы деловым, если бы не множество оборок на юбке.

– Мистер Хиллари Саммерс, – продолжал представлять Лейверс, – деверь миссис Саммерс.

Хиллари Саммерс рассеянно кивнул и вернулся к прежнему занятию – созерцанию пустоты перед собой. Это был высокий тощий джентльмен лет сорока, с черными волосами, седеющими на висках, и чувствительным лицом, вызывающим у женщин материнские инстинкты.

– Миссис Саммерс! – Лейверс решительно прочистил горло. – Не повторите ли вы лейтенанту цель вашего визита?

– Конечно, – сказала она, слегка повернувшись, чтобы посмотреть прямо мне в лицо. У нее были ясные темно-голубые глаза, но сейчас они не выражали никаких человеческих чувств – она обратилась в официальное учреждение, и ей было все равно, кто здесь представляет власть.

– Дело касается моей дочери Анжелы, – начала она решительно. – Все очень просто, лейтенант. Я попросила шерифа предпринять некоторые действия – в рамках закона, разумеется, – но по неизвестной мне причине он не хочет этого делать.

– Сегодня не угадаешь, вдруг напорешься на коммуниста, – сочувственно произнес я.

Мисс Брент слегка шевельнула губами, и этого было достаточно, чтобы лицо миссис Саммерс приняло суровый вид.

– Вы находите это забавным, лейтенант? – ледяным тоном спросила она.

– Ни в коем случае, – сказал я. – Продолжайте.

– Я, естественно, живу в Нью-Йорке, – с сарказмом продолжала она, подчеркнув тем самым свое полное презрение к Калифорнии. – Анжела провела последний год в Швейцарии, заканчивая школу, и вернулась шесть недель назад. Она всегда была капризным ребенком, и боюсь, что год в Европе не изменил ее. Я веду очень деятельную жизнь и, возможно, уделяла ей недостаточно времени после ее возвращения. – Она изящно пожала плечами. – А теперь к делу, лейтенант. Неделю назад она сбежала с каким-то певцом из ночного клуба Гринвич-Виллидж по имени Рикки Уиллис. Это не только возмутительно, это – абсурдно! Я наняла частного сыщика, чтобы выследить их, и он наконец нашел их здесь, в Наин-Сити.

– Иными словами, – мило вмешалась мисс Брент, – на территории, находящейся под юрисдикцией шерифа Лейверса.

– Именно так, – кивнула миссис Саммерс. – Поэтому я прошу шерифа принять меры против этого певца.

– На каком основании? Похищение?

– Не думаю, что моя дочь поддержит такую формулировку, – кисло сказала она. – Но обоих надо хорошенько проучить, и я намерена этого добиться.

– Как конкретно? – поинтересовался я.

– Моей дочери еще не исполнилось восемнадцать, – резко сказала она, – и я хочу, чтобы этого человека арестовали по обвинению в изнасиловании.

Я пристально посмотрел на нее, затем на Лейверса, который закатил глаза, очевидно, призывая бога окружных шерифов поразить эту женщину на месте.

– Я знаю, что в Калифорнии возраст совершеннолетия – восемнадцать лет, – живо продолжала она, – следовательно, интимные отношения с несовершеннолетней классифицируются как изнасилование, независимо от того, была она согласна или нет.

– Это верно, – сказал я. – Но вдруг ваша дочь откажется давать показания?

– Думаю, с этим не будет проблемы, – ответила она. – Там, где они остановились, они, естественно, зарегистрированы как муж и жена. И я уверена, это совсем не трудно установить.

Я медленно зажег сигарету и мельком взглянул на адвоката. Та слегка покачала головой.

– Это не мой совет, лейтенант, – сказала мисс Брент спокойно, – но миссис Саммерс настроена действовать именно так.

– Разве не существует федерального закона, запрещающего перевозить несовершеннолетних через границу штата с аморальными целями? – холодно спросила миссис Саммерс.

– Офис ФБР всего в четырех кварталах отсюда… – с вялой надеждой проговорил Лейверс, обрывая себя на середине фразы.

– Я, конечно, навещу его, если потребуется, – сказала она. – Но сейчас я хочу, чтобы вы, шериф Лейверс, приняли меры против человека, который изнасиловал мою дочь!

– Я согласен с мисс Брент, – внезапно вступил в разговор Хиллари Саммерс, и я впервые услышал его глубокий голос. – Однако моя невестка намерена действовать именно таким образом. Я пытался отговорить ее, предупреждал о лавине публикаций, которые не заставят себя ждать. – Он слегка содрогнулся. – Еще бы: речь идет о дочери миссис Джофри Саммерс, одного из столпов нью-йоркского высшего общества!

– Дочь для меня значит больше, чем страх перед дешевыми газетными сенсациями! – оборвала его миссис Саммерс. – А это единственный способ привести ее в чувство!

– Вы сказали, что частный детектив, которого вы наняли, знает, где они сейчас? – спросил я ее.

– Он позвонил мне вчера утром, – ответила она, – и мы сразу же отправились сюда самолетом. Они остановились в мотеле в пятнадцати милях к югу отсюда.

Он называется «Отдых путешественников» или что-то в этом роде. – Через пять секунд она с раздражением взглянула на меня. – Право, лейтенант! Что это вы так уставились на меня?

– Этого частного детектива звали Альберт X. Марвин? – потрясение произнес я.

– Ну да. Как вы узнали?

– Я только что вернулся с осмотра его трупа, – ответил я. – Кто-то вчера ночью размозжил ему голову молотком, и я в жизни своей не видел человека более мертвого, чем Альберт X. Марвин!

Теперь настала очередь миссис Саммерс с изумлением уставиться на меня. От ее лица медленно отливала краска, она пыталась что-то сказать, но ее голосовые связки были парализованы. Вдруг у нее закатились глаза, и я едва успел подхватить ее, прежде чем она упала.

Глава 2

Я вернулся в мотель в начале первого и застал Полника в офисе управляющего. Кроме него там был долговязый седой человек, который последние десять лет, похоже, заведовал похоронной конторой. На нем была выцветшая голубая рубашка и мятые серые брюки, а щетина на щеках свидетельствовала о том, что он не брился со вчерашнего утра.

– Это мистер Джонс, лейтенант, – сказал мне Полник. – Он владелец мотеля.

– Сколько еще вы собираетесь торчать здесь, лейтенант? – не очень приветливо спросил Джонс. – У меня есть дела поважнее, чем целое утро отвечать на дурацкие вопросы.

– Считайте, что мы живем здесь, – ответил я. – Пошлите счет в офис шерифа. – Я посмотрел на Полника:

– Что вы выяснили?

– Заняты шесть номеров, – ответил Полник. – Я допросил всех их постояльцев, но они ничего не знают, не слыхали ночью никакого необычного шума.

Я записал их фамилии и адреса.

– Кто-нибудь выписывался сегодня рано утром?

– Да, – ответил он с довольным выражением лица. – Супружеская пара по фамилии Смит!

– Смит? – повторил я, вопросительно глядя на владельца мотеля.

– У нас бывает много Смитов, – проворчал он. – Они останавливаются на ночь и уезжают рано утром.

Некоторые даже не дожидаются восхода солнца.

– Как выглядели эти Смиты?

– Молодо, – лаконично ответил Джонс. – Парню самое большее двадцать пять, вел себя грубо, будто прошел огонь и воду. – Он прицелился и плюнул в пыль за окном. – Девчонка совсем молоденькая, еще подросток. Я, правда, видел ее только мельком, когда она проходила мимо офиса. Нечесаная, с каким-то диким выражением лица, в мужской рубашке и джинсах. – Его глаза на мгновение вспыхнули. – В наши дни подростки совершенно не следят за собой, большинство из них просто лентяи, откуда бы они ни были!

– В котором часу они уехали? – терпеливо спросил я.

– Я встал около семи, а вскоре они уехали, – ответил он.

– На какой машине?

– На почти новом седане, – сказал он. – Наверное, взяли напрокат.

– Вы не помните марки? Может быть, запомнили номер?

– Если я буду вести себя как полицейский, то потеряю свое дело, – угрюмо сказал он. – Большинство моих клиентов хотят получить ночлег и чтобы им не задавали никаких вопросов.

– Какой номер вы им сдали?

– Седьмой.

– У Марвина был девятый, – напомнил Полник. – Так что делать с этими Смитами?

– Оставь пока, – сказал я. Объяснять сержанту, кто такие Смиты, все равно что рассказывать о расщеплении ядер колонисту XVII века.

– Когда они приехали сюда? – спросил я Джонса.

– Вечером в понедельник, около восьми, – ответил он. – Они прошли прямо в номер, а девушку, как я вам сказал, я видел только один раз. Они заплатили за двое суток. Вчера парня не было почти весь день, но девчонка с ним не уходила. Я лег спать около десяти, а его еще не было.

– Когда приехал Марвин?

– Вечером в понедельник – где-то через час после Смитов. Он заплатил за ночь, а вчера утром – еще за одну ночь.

– Где сейчас его машина?

– У него ее не было, – презрительно фыркнул Джонс, – он приехал на такси.

– В мотель? – спросил я. – Вам не показалось это странным?

– Я держу мотель уже десять лет, – просто ответил он, – и для меня в этом мире нет ничего странного.

Даже если клиент приехал бы на верблюде, я бы и тогда не удивился!

– Смиты сказали вам, что уезжают утром?

– Нет. – Он покачал головой. – Они просто уехали.

– Вы говорили с Марвином, пока он был здесь?

– Нет, только дал ему квитанцию об оплате.

– Спасибо, – устало сказал я, – вы нам очень помогли.

– Теперь, надеюсь, вы уберетесь? – с надеждой спросил он.

– Обещаю, – заверил я его, – сразу же, как появится возможность.

Мы заглянули в номер, который занимали Смиты: он был точно таким же, как у Марвина, только сейчас он был лишен признаков чьего-либо пребывания – не осталось даже выдавленного тюбика от зубной пасты. Абсолютно ничего.

Я посадил Полника на пассажирское место в своем «остине», и мы поехали в город, сделав небольшую остановку у закусочной. Всю дорогу меня занимал вопрос, как отнесется Лейверс к моей просьбе предоставить мне отпуск.

Около трех я опять входил в офис шерифа; на сей раз Он был один и в угрюмом ожидании жевал сигару. Он напоминал каннибала, отведавшего на обед старого тощего миссионера.

– Их там не было? – с надеждой спросил он, увидев меня.

– Их не было, когда я туда приехал, – согласился я. – Но они были там два дня, а сегодня утром с восходом солнца исчезли.

– Так я и думал, – проворчал я. – Никаких улик, конечно?

– Все, что заметил владелец мотеля, это то, что у них был седан, – ответил я, – похоже, взятый напрокат. С его наблюдательностью ему бы только в полиции служить.

– Вчерашние газеты уже напечатали об убийстве, – мрачно произнес Лейверс. – Они еще не связали его с делом миссис Саммерс и ее дочери, но, будьте уверены, свяжут!

– Что сообщили из лаборатории о молотке? – спросил я и уселся на один из свободных стульев для посетителей.

– Никаких отпечатков. – Он еще немного пожевал сигару. – Я запросил в Нью-Йорке информацию о Марвине.

– А что с миссис Саммерс? – поинтересовался я.

– Она остановилась в гостинице «Звездный свет» вместе с мисс Брент и своим деверем. Вы помните, известие о смерти Марвина сразило ее, но у меня паршивое предчувствие, что она быстро оправится и еще помотает нам нервы.

– Вы должны восхищаться ее материнскими чувствами, – сказал я. – Не всякая с таким энтузиазмом будет сообщать во всеуслышание, что ее дочь была изнасилована!

– Да, очень милая женщина эта миссис Саммерс, – проворчал Лейверс. – Она напоминает мне мою тещу.

Как только та первый раз за пятьдесят лет перестала ворчать, к ней пришлось вызывать гробовщика. Она даже умерла с открытым ртом. Но это вряд ли нам поможет, Уилер, не так ли?

– Да, сэр, – согласился я.

– У вас не появилось одной из ваших обычно блестящих идей?

– Появилась, сэр! – с энтузиазмом воскликнул я. – Вы не будете возражать, если я с сегодняшнего дня возьму отпуск?

– Ну что вы! – сердито проворчал он:

– И не затрудняйте себя возвращаться, в этом не будет необходимости.

* * *

Портье гостиницы «Звездный свет» встретил меня как всегда с надменным видом.

– Боюсь, наши цены несколько высоки для вас, лейтенант, – презрительно фыркнул он. – Но у нас как раз появилась вакансия посыльного. Вы не претендуете?

– Вы опять смеетесь надо мной, – укоризненно проговорил я. – Я пришел по другому поводу. То ли у вас канализация засорилась, то ли виной сама гостиница, но люди на улицах жалуются на страшную вонь.

– Вы хотите видеть кого-нибудь из наших постояльцев? – спросил Чарли с легкой гримасой неудовольствия. – Из-за ваших хождений все ковры уже вытоптаны. Кто именно вам нужен?

– А разве у вас несколько постояльцев? – недоверчиво спросил я.

– Сто двадцать три!

– Не гостиница, а золотая жила! – восхитился я. – Мне нужно видеть мисс Брент.

– Она в восемьсот третьем, – проворчал Чарли. – Если подождете минутку, я позвоню ей и узнаю, желает ли она вас видеть.

– Комнату в этом клоповнике она, возможно, имеет, – произнес я мягко, – а вот выбора, видеться или не видеться со мной, у нее нет.

– Ну идите! – Чарли пожал плечами с привычным презрением. – К вашим услугам служебный лифт.

– Я как раз и хотел им воспользоваться, – заметил я. – А вам советую не брать просроченные кредитные карточки, Чарли.

Когда я поднялся, то обнаружил, что это был не просто номер, а шикарный номер, а значит, по счету платит миссис Джофри Саммерс. Я постучал в дверь и, ожидая, пока мне откроют, мечтал, чтобы миссис Саммерс рассердилась на Чарли и купила бы эту гостиницу – только ради того, чтобы вышвырнуть его. Затем она сдала бы номер мне за доллар в год. Я бы взял Лейверса привратником и одел его, как бойскаута, в шорты цвета хаки, а Полника – портье. В номере люкс я завел бы постоянный гарем с Аннабел Джексон в качестве любимой жены, которая никогда не заставляет себя ждать…

– У вас, кажется, потеря памяти, лейтенант, – раздался приятный голос. – Будьте умницей, поднимитесь на этаж выше.

Я спустился с небес на землю и увидел мисс Брент, женщину-адвоката. Сейчас она выглядела совсем иначе, чем в офисе Лейверса, совершенно иначе. Черные волосы с аккуратным пробором посередине мягко обрамляли личико феи. Карие, с крапинками, глаза смотрели тепло, по-домашнему, губы казались мягче, а нижняя слегка припухла.

Она сменила официальный костюм на черную шелковую блузку, тонкая ткань которой не скрывала выступающих холмиков грудей, и трикотажные, плотно облегающие брючки.

– Тот, кто станет тратить время на лечение амнезии, вместо того чтобы болтать с вами, просто сумасшедший, – сказал я.

– Ну что ж, это очень мило, – сказала она тем особым голосом с хрипотцой, который вызывал специфические ощущения в моем позвоночнике. – Но неужели вы пришли сюда, только чтобы сказать мне это, лейтенант?

– Нет, конечно. Я думал, мы могли бы немного потрепаться.

– Дружеский треп? – Ее губы скривились в насмешливой улыбке. – Это что-то новенькое для служителя Фемиды, не правда ли? Ведь вы сейчас на работе, лейтенант?

– Я был настроен официально, – честно признался я, – но.., вы смутили меня.

– Ладно, заходите, – пригласила она.

Я последовал за ней; сзади ее трикотажные брючки смотрелись еще более эффектно. Она села в одно из кресел, а я устроился напротив.

– Так что у вас, лейтенант? – небрежно спросила она.

Я рассказал ей о том, что узнал: под именем четы Смитов, очевидно, скрывалась Анжела Саммерс и ее дружок, Рикки Уиллис; они уехали рано утром, и найти их шансов мало – возможно, они сейчас в Мексике.

– Вам следовало бы разослать их словесный портрет и тому подобное, лейтенант, – сказала она. – Разве это не облегчит поиски?

– Я бы не стал тратить на это деньги, – ответил я. – Если они убили Марвина, куда они еще могли бы направиться, кроме Мексики?

– Вы думаете, это они убили его?

– Сейчас у меня нет других версий.

Она расслабилась в кресле, немного откинув голову назад, но ее глаза утратили мягкость и настороженно следили за мной.

– Однако вы не из-за этого пришли ко мне, не так ли? – спросила она.

– Конечно, – согласился я. – Считайте это профессиональным любопытством, но я надеялся, что вы могли бы посвятить меня в подоплеку дела.

– Вы хотите, чтобы я рассказала о Лин?

– Если это миссис Саммерс, то да.

– Лин – это ее имя, – сказала мисс Брент. – Но не забывайте: она моя клиентка.

– Ее интерес к делам дочери не вяжется с моим представлением о материнских чувствах. Или у меня устаревшие взгляды? – сказал я. – В чем тут дело?

Мисс Брент зажгла сигарету и секунд пять смотрела на меня, прежде чем ответить.

– Полагаю, это не повредит, – наконец произнесла она как бы про себя. – Лин – вдова, как вы, вероятно, знаете. Ее муж умер три года назад. Она была преданной женой, и с его кончиной что-то навсегда ушло из .ее жизни.

– Мой носовой платок совсем новый, – озабоченно сказал я. – Вы не возражаете, если мои слезы польются прямо на ковер?

– Если только мне не придется вплавь выбираться отсюда, – усмехнулась она. – Догадываюсь, что это звучит банально, и сожалею об этом, но это правда. Единственное, что у нее осталось, – это Анжела. Она следила за ребенком как ястреб, а за Анжелой всегда нужно было следить – это была дикарка! К шестнадцати годам ее вышвырнули из четырех лучших школ страны. Школа в Швейцарии была последней надеждой. Затем ее выгнали и оттуда.

– Итак, она вернулась домой, встретила Рикки Уиллиса и отправилась с ним неведомо куда, – сказал я.

– У Лин были планы относительно дочери, – спокойно продолжала мисс Брент. – Колледж, первый выход в свет. Такие же планы, как у других матерей. Только у Лин был другой масштаб. Высшее общество – сложный организм, лейтенант, но, имея состояние и престиж, Лин могла ввести Анжелу в любой дом. Она планировала ее выход в свет. Она представляла себе это так: год или два – это не имело значения – Анжела проведет в колледже. Потом она станет появляться в лучших домах как блистательная дочь миссис Джофри Саммерс, и начнется стремительное завоевание ею нью-йоркского высшего света. Кульминацией должен был стать ее брак с подходящим холостяком – английским аристократом или перспективным дипломатом.

– А все закончилось певцом из ночного клуба Гринвич-Виллидж, – подытожил я. – Могу понять миссис Джофри Саммерс, оказавшуюся у разбитого корыта, но все же официально установленный факт изнасилования – крайность, не правда ли?

Мисс Брент внезапно снова улыбнулась:

– Вы не понимаете морали богатых, лейтенант!

– Зовите меня Эл, – попросил я. – Знаете ли, дружба дороже любого клиента.

– Хорошо, Эл, – сказала она. – Меня зовут Илона, но мой клиент мне дороже всего.

– Итак, вы рассказывали мне о морали богатых, Илона, – напомнил я. – Для парня, не державшего в руках более тысячи баксов, это завораживающе интересно.

– Анжела владеет некоторой суммой, – продолжала Илона. – Что-то около трех миллионов долларов.

Но она не получит их до двадцати одного года. В данный момент она, как несовершеннолетняя, находится под опекой матери. Юридически и практически она имеет двести долларов в месяц, которые дает ей Лин, – и ничего больше. Лин в отчаянии, Эл. Это ее последний шанс. И если она им не воспользуется, то потеряет дочь. Поэтому она считает, что единственный способ заставить Анжелу прислушаться к голосу разума, – это как следует напугать ее. Чтобы она никогда больше не посмела даже спорить с матерью.

– А публикации в прессе? Скандал, сенсация? – поинтересовался я.

Илона пожала плечами, и мне на душу пролился бальзам, когда я увидел, как упруго поднялись ее груди под шелковой блузкой.

– Все просчитано! Собственная репутация Лин непоколебима. Она считает, что в худшем случае скандал не продлится дольше недели. Через полгода вся эта история даже придаст Анжеле романтический ореол. В высшем обществе только от двух грехов не отмоешься: от неравного брака и, что еще хуже, от потери денег!

Я зажег сигарету, обдумывая услышанное. Тут был свой извращенный смысл, как, скажем, в дебатах в ООН.

– Хорошо, – сказал я. – Получив сведения о сбежавшей дочери и ее дружка, она кидается в погоню, прихватив адвоката. Но зачем тащить еще и деверя?

– Хиллари? Со смертью брата он стал главным мужчиной в семье. Он дает Лин финансовые советы, управляет недвижимостью и все такое. Лин полагает, что в кризисной ситуации он должен быть рядом.

– Но ведь она не прислушивается к его советам, если судить по ее поведению утром.

– – Она не прислушивается и к моим словам, – согласилась Илона. – Когда Лин хочет, она может быть очень решительной женщиной. Представьте себе ее состояние: иметь больше денег, чем требуется, чтобы купить все, – и столкнуться с ситуацией, когда от денег никакого проку!

– Я знаю только одно место, где от денег нет проку, – это Лас-Вегас, – заметил я. – Много у вас денег или мало – проигрывать одинаково обидно.

– Итак, – сказала она, улыбаясь, – вы получили достаточное представление о подоплеке?

– Почти, – сказал я. – Осталось выяснить кое-что о частном детективе Марвине. Чья была идея нанять его – ваша или миссис Саммерс?

– Это была идея Хиллари, – сказала Илона. – Он знал Марвина, говорил, что это способный и осторожный сыщик. Я никогда его не видела и почти уверена, Лин – тоже.

– Большое спасибо, – сказал я, поднимаясь. – Вы "мне очень помогли.

– Я получила удовольствие от беседы с вами. – Она встала и проводила меня до двери. – Я думала, что Пайн-Сити – унылый городишко, но теперь мне кажется, это не так.

– Я вам обещаю, что вы получите новые доказательства этого, – заверил я ее. – Кстати, как себя чувствует миссис Саммерс? Она довольно тяжело отреагировала на весть об убийстве.

– Она все еще расстроена, по крайней мере была расстроена, когда я ее видела пару часов назад, – ответила Илона. – Я убедила ее принять успокоительное и думаю, она сейчас спит. Надеюсь, вы не станете ее беспокоить?

– Даже не помышляю об этом, – поспешил заверить я. – Если сегодняшнее утро было демонстрацией ее обычной манеры действовать, то беспокоиться придется мне.