Текст книги "Город, который мы вспомним"

Я снова сделала паузу, чтобы оценить реакцию людей. Большинство согласно кивали, кто-то задумчиво смотрел, как будто ожидая, что будет дальше.

– Поэтому я предлагаю увеличить видимость города. На полуострове стоят всем известные здания – небоскребы, возведенные когда-то в память о другом прекрасном городе. Они самые высокие, видны даже с воды. Если мы проведем туда электричество, получатся маяки, что могут помочь путникам. Это будет не простой путь – сначала нужно возвести мост, после проверить состояние зданий, и, если нужно, произвести реставрацию, а после протянуть крепкий кабель под мостом, и включить освещение. На этом все. Готова отвечать на вопросы.

Последняя фраза произносилась всегда, вопросов обычно не было. Но, предложение сумело вызвать споры даже в маленькой компании, чего было ждать от такой толпы – собралось человек двести, не меньше. Первым поднялся владелец ресторана:

– Как заинтересованное лицо, я бы хотел понять, не рухнет ли мое заведение от такого строительства?

– Однажды мы отстроили весь город, и ничего не рухнуло. Уверена, мост не повредит конструкцию здания. Но от сияющих небоскребов станет так красиво, что куда больше людей захотят прогуляться в центре, а потом, и поесть твою стряпню.

– Тогда я «за», – важно ответил он, и сел на свое место.

– Мне бы хотелось знать, хватит ли у города мощностей электричества, справится ли станция гореть всю ночь, ведь ночь у нас, уж простите, почти весь день. Не окажутся ли дома обделенными, спасибо, – спросила щуплая женщина в бордовом берете.

– Проект будет реализован только в том случае, если не будет опасности для домов. Ни отопление, ни свет не пострадают. Мы рассчитаем, сколько нужно энергии, и подсветим необходимую часть.

– А что, если свет привлечет не тех переселенцев? Вы не думаете, что выделяться может быть опасно? – спросил маленький кругленький мужчина, сидящий сразу под Таной.

– Половина, если не больше, жителей города переселенцы. Если бы мы боялись, всех этих людей не было бы с нами. Это все, что я могу сказать.

Часть зала, среди которых были Мурз и Борз, благодарно захлопала. Эта вечная борьба между коренными жителями и переселенцами весьма их напрягала, все же, не каждому приятно чувствовать себя как дома, но ни на минуту не забывать, что ты в гостях. Я же постоянно ощущала себя (не знаю почему), где-то между каждой из сторон. С одной стороны, я проснулась в городе, и в начале я была здесь. Но какая-то, очень глубоко скрытая часть, уверяла, что мой настоящий дом где-то очень далеко. А теперь, возможно, и не существует вовсе.

Большая часть горожан загалдела. Многие переговаривались друг с другом, как будто забыв про меня. Дав людям несколько минут, Мил решительно поднялся на трибуну, ударил по микрофону так, что раздался громкий звук и объявил голосование. Пока жители выбирали между за и против, мы стояли рядом. Сам Мил никогда не голосовал – его авторитет был слишком большим. И он не хотел этим пользоваться.

На большом экране дорожки «за» и «против» двигались медленно, как бы не охотно, но все же, «за» перевешивала. Прошло несколько очень долгих минут, прежде чем раздался звонок, как будто издалека. Мил кратко объявил:

– Голосованием граждане ответили «за» создание маяка из небоскребов.

И я наконец смогла рухнуть на место.

Подняла глаза на экран – перевес нельзя назвать большим, но он говорил о многом. Я не сомневалась, что все переселенцы были за, но в этом вопросе к ним присоединилась и часть «старичков», что было здорово. Интересно, как проголосовала Тана? Впрочем, моей целью не было убеждать кого-то, скорее просто высказать идею.

Собрание объявили законченным, хотелось быстрее убежать из зала, но, как водиться, я попала в окружение: знакомые и не очень требовали выслушать их как будто бы важное мнение по вопросу. Говорили сразу, громко, наперебой, как будто снежная лавина сошла в мои уши:

– Это же надо было такое придумать! А ты голова, Нани!

– Что нам стоит мост построить?

– Что стоит? Многих часов работы инженерам, вот чего!

– А сколько материалов надо.

– Представьте, никто не появится? Это тогда будет зря?

– Уж лучше бы никто не появился, честное слово.

– Надо будет сделать мост-меню! И как я не подумал о выгоде?

– Молодец, Нани! Взошла на трибуну, и так держалась хорошо, ну ты вообще.

– И все же, я настаиваю, что прежде, чем выносить проект, необходимо было все просчитать и провести разведывательную экспедицию. Мы можем сколько угодно голосовать, но если это не реально, то наши слова пусты.

– Ничего не пусты! Справимся! На что нам дроиды?

И внезапно все стихло – подошел Мил:

– До следующего собрания мы произведем все расчеты, проанализируем ресурсы, создадим рабочую группу. И подробно расскажем, во сколько обойдется этот проект. Строительство и перспективы расходования электричества в будущем. Пока я прошу всех расходится. А тебя, Нани, пройти со мной.

Собравшиеся посмотрели на меня удивленно. Впервые Мил позвал кого-то после собрания. Руки затряслись еще сильнее, а я-то надеялась, что все страшное уже позади! Впрочем, на размышления времени не было, он уже быстро направился к выходу.

Пять длинных коридоров и четыре поворота спустя мы оказались в неприметной комнате, где стоял старый диван, стол с приборами, простой чайник, несколько чашек. Поразительно, насколько чистым было все вокруг. Обычно от ученых ожидают куда больше бытового беспорядка.

– Садись, передохни. Ты чего как сжалась? Я просто подумал, что тебе не хочется стоять среди толпы, и увел подальше от людей. Отсюда видно выход из университета, сможешь тихонько проскользнуть, как все уйдут.

– Я думала, ты хотел что-то сказать по поводу моей идеи.

– Думаю, это не была твоя идея.

– Ты считаешь, что я не в состоянии придумать что-то стоящее?

– Нет нет, акцент на слове идея. Скорее, это было твое воспоминание. Когда-то ты уже стояла перед этими небоскребами, только они сияли огнями. Открою тебе секрет, этот образ фигурировал ни в одном воспоминании из тех, что я просмотрел. И почти везде башни были электрифицированы.

– Ты же знаешь. У меня ни разу не было воспоминаний из взрослой жизни. Только детские образы, как картинки. Ничего серьезного, осознанного. Пара зданий – вот, что нам удалось добиться за тридцать лет. Такое чувство, что мой мозг крепко заблокировал до.

– Поэтому я и зову тебя только на обед, а не в лабораторию. Ты уверена, что это не воспоминание? Ты же знаешь, мы не можем фантазировать, не способны придумать с нуля. В этом главная сложность, даже я не могу изобретать и что-то менять в аппарате, только день за днем терзаю себя, заставляя вспомнить как же он работает!

– Может это из-за книг? Я постоянно тренирую мозг, заставляя его создать какой-нибудь забавный сюжет. Быть может фантазирование – это такой же навык, как язык или письмо. Или езда на снегоходе? Просто нам, постоянно борющимся за выживание, было как-то не до этого?

– Как-то не до этого? – Мил рассмеялся, – нет, ну вы только посмотрите на нее! Хочешь сказать, что весь город за тридцать лет не смог придумать ну абсолютно ничего только потому, что людям было некогда?

– Ну да, – я удивленно смотрела на его, сложившегося пополам от хохота, – ты в порядке?

– Прости, Нани, – он вытер слезы тыльной стороной ладони, подняв очки, – давно не слышал ничего забавнее. Ладно, я очень стараюсь тебя не смущать.

Какое-то время мы сидели молча. Я перебирала мохнушки пледа, Мил смотрел в окно. Мне нравится, что с ним можно ничего не говорить. Некоторые люди как будто заполняют словами тишину вокруг, не выносят пустого от звуков пространства. Другие же так наполнены, что не нуждаются в дополнительном гуле. Жаль, среди моих знакомых таких очень мало.

Одернув занавеску, Мил повернулся:

– Думаю, последний человек ушел. Скажи, ты бы хотела присутствовать при разработке моста и расчете электрификации?

– Знаешь, я, конечно, вообще ничего не понимаю в этом. Но, все же эта идея принадлежит мне. Поэтому да, хотела бы.

– Мне понадобится время, чтобы собрать всех в лаборатории. Думаю, день – два не больше. Когда выберем дату сбора, я напишу тебе на планшет, хорошо?

– Договорились. Думаю, Тана отпустит без проблем. Хотя, ей бывает нужна моя рука. Удобно носить книги, – пояснила я, видя непонимание на лице Мила.

– Я думал, ты пишешь книги.

– Вот и думай так дальше. Человек, в чьей лаборатории все работают только головой.

– В моей лаборатории дроиды носят тяжести.

– Может выделишь одного на время? Горничная хороша, но она на колесиках, только на первом этаже может быть. Если бы робот мог ходить по лестнице, было бы удобнее.

– Без проблем. На время твоего отсутствия точно, но торопиться отбирать не буду.

– Надо же, какой полезный разговор у нас вышел. А теперь, мне уже точно пора. Буду ждать письма.

Я постаралась улыбнуться ему с теплотой, Мил кивнул и помахал рукой.

Спустившись вниз, закутываюсь, как обычно в костюм с подогревом, надеваю маску на лицо, обеспечивающую защиту кожи и фильтрации воздуха, и выхожу в царство льда и снега.

К счастью, мы болтали так долго, что я правда никого не встретила по дороге домой. Там меня уже ждали письма на планшете, с поздравлениями от знакомых. Как по мне, не такое уж это и большое дело – провести свой вопрос на голосовании, но на самом деле выступают практически всегда одни и те же, а большинство, в которое входила и я, сидит тихонько, и чаще всего только жмет на кнопки. Говорят, подобный способ построения общества дает возможность учесть интересы каждого, но, если быть честной, далеко не все интересы вообще возможно учесть.

Забавно, но противники были даже у строительства поезда (гудок мешает спать, ох!) и создания закрытого сада из найденных зерен. Часть жителей считали, что нужно беречь их, а не пытаться сажать, употребляя исключительно в пищу. Конечно, по подсчетам хлеба бы хватило лет на сто, а выращивание растений в искусственной среде могло провалиться, но я рада, что мы решили рискнуть и создали ферму.

Получается, всегда будет молчаливое большинство, готовое поддержать или уничтожить начинание. Сегодня я вышла из этой (такой привычной) группы.

С этими мыслями я крепко уснула, а наутро отправилась в библиотеку. Тана оказалась очень рада выделенному дроиду – он уже стоял в холле, когда я пришла. Она быстро приспособила его к куче дел, даже не ворчала почти. Внезапно освободившись, весь день провела за печатным станком, но в результате и страницы не выдала.

На следующий день письмо от Мила не пришло, и я решила, раз уж пока не получается писать сказки, прогуляться к небоскребам. Они стояли все такие же черные, далекие, за бурой лентой полноводной реки. Здесь предложенная идея уже не казалась такой легкой и осуществимой. Если приглядеться, можно было заметить трещины на фасадах, пустоты в окнах, разбитых порывами ветра и комьями снега. Вокруг зданий глубокие сугробы, кто знает, какой там по крепости наст? Смогут ли дроиды пройти по нему, или проваляться глубоко?

Комиссия собралась на третий день в здании лаборатории. Все эти вопросы я выписала себе на отдельный пластиковый лист, но не особо рассчитывала их задать – вряд ли мне дадут право голоса, нужно радоваться, что разрешили послушать. Но Мил сразу предложил сесть за овальный стол вместе со всеми и даже подключил маленький микрофон. Кроме нас присутствовали еще Саве – главный архитектор города, проецировавший железную дорогу по воспоминаниям Конста, его напарник Лис, мастер чертежей и работы с материалами, инженер, отвечающий за работу электростанции Терц, один из руководителей разработки дронов, чье имя не помнила, Мара – бойкая, энергичная женщина, очень хорошо помнящая физику, и двое совсем не знакомых мне людей. В городе это было немного странно, нас не так много, чтобы видеться впервые за столько лет. Рядом с Милом сидел его верный помощник, всегда записывающий все слово в слово, маленький дроид с системой распознавания речи.

– Я рад видеть вас в этом зале. Как все вы знаете, на последнем городском собрании наша Нани предложила нечто грандиозное, и я, по правде сказать, очень заинтересован в этом проекте. Осветить башни небоскребов, зажечь заброшенный полуостров, это сильно! Все вы присутствовали на собрании, и, чему я несказанно рад, почти все проголосовали за. Итак, наша сегодняшняя задача состояла в том, чтобы каждый из вас рассчитал в своей сфере, насколько вообще возможен такой проект. Но, перед тем как я предоставлю слово специалистам, хотел бы попросить выступить Нани. Быть может у тебя есть уточнения или вопросы, какие-то комментарии?

Я внутренне напряглась. Что, вот так сразу, среди толпы умников и профессионалов Мил дал слово мне? Как же я обрадовалась, что подготовилась заранее, потому что в голове сразу же стало пусто:

– Добрый день, уважаемые собравшиеся, я благодарю вас за такой интерес к проекту, вынесенному на обсуждение. Вчера я вновь была на набережной, и присмотревшись, через увеличение шлема, заметила множество трещин и выбитые стекла, особенно выше десятого этажа. В городе все здания, кроме фермы и железной дороги ниже. Кроме того, полуостров покрыт льдом и снегом, насколько будет возможно использовать дроидов? Может, нам стоит подумать над разработкой летающих аппаратов, которые смогут протянуть кабели? Это просто мысли, не указания, так что.

Я совсем смялась под их цепкими взглядами.

– Летающие аппараты? Вы помните, что человечество использовало летающие аппараты-роботы для монтажа на высоких этажах? – задумчиво проговорил Лис.

– Ну, как бы сказать, – начала я неуверенно.

– Нани периодически, пусть и не очень четко вспоминает удивительные вещи, – твердо сказал Мил и незаметно пнул меня под столом, – к сожалению, машина воспоминаний не позволяет полностью считать, но саму идею воспоминания она передает верно.

– Мой напарник имел в виду, что это прекрасное воспоминание, которое очень поможет, спасибо Вам, Нани. Если вдруг, вы вспомните что-то еще, даже кажущееся не значительным, сообщайте. Теперь в рамках комиссии мы будет видеться чаще.

– И правда, браво, Нани, – добавила Мара, – уверена, мы сможем просчитать аппарат, способный удержаться в воздухе, это будет даже более выгодно, чем отправлять тяжелые формы дроидов.

– И все же, – перебил ее тот самый руководитель дроидов, – они будут необходимы!

– А значит, начинать нужно с построения моста, – подытожил Саве, задумчиво глядя на свои записи, – начнем с проекта, но на это уйдет немного времени, потому что когда-то мост там был, чертежи остались, нужно лишь подкорректировать определенные моменты. А дальше перейдем к строительству. За это время Мара вместе с Шашуном и разработают дроидов разведки.

– Кхм, – небрежно кашлянул Терц, – давайте не будем забывать, что прежде всего, необходимо рассчитать, потянет ли город все это строительство и, что самое главное, дальнейшее обслуживание системы. Сколько именно небоскребов мы электрифицируем? Сколько этажей? Или только установим прожекторы-маячки на крышах?

– Я пригласил Вас, уважаемый руководитель станций, именно для того, чтобы Вы ответили на эти вопросы, – возразил Мил.

– Я? – воскликнул Терц, – но нет, я важный человек, мне некогда считать такие глупости. Это вы, – он демонстративно ткнул пальцем в собравшихся, – должны сказать мне, сколько вам надо. А там уже я посчитаю, сколько именно мы могли бы так уж и быть, пожертвовать на эти цели.

– Главное, чтобы не появились перебои в системе отопления, в домах. Из до нам остались великолепные технологии, но даже их ресурсы конечны, – вздохнула Мара, и выразительно взглянула на одного из незнакомых мне мужчин, – Как продвигается проект?

Заметно было, что не только меня удивил этот вопрос. Понимание читалось только в глазах Мила и Терца, второй, впрочем, смотрел скорее неодобрительно, чем с интересом. Мужчина открыл небольшой портфель, достал сложенные пополам пластиковые таблички, потом убрал, нервно вздрогнул и, наконец, ответил:

– Проект находится в завершающей стадии. Но, я не уверен, что стоит обсуждать его сейчас. Я думал, – он посмотрел на второго, спрятавшего нос в высокий воротник, – простите, мы думали, что обговорим все после собрания.

– А я думаю, что реализация вашего проекта может быть начата как раз с небоскребов. Тогда мы не будем лишать город энергоснабжения, а в случае неудачи понесем минимальные потери, ведь рядом практически нет жилых домов, ресторан можно закрыть на время испытаний, а район оцепить, – холодно произнесла Мара, – так мы убьем двух зайцев одним выстрелом. Перспективы ваших воспоминаний невероятны, но нам нужен был хороший испытательный полигон. Поэтому, мне так понравилось воспоминание Нани.

– Однако, вы должны понимать, что подобное опасно, – резко оборвал ее Терц, – да, я не могу полностью сформулировать то, что теплиться в памяти, но даже простейшие расчеты показывают, что риск существует.

– Может уже кто-нибудь просветить нас, о чем вы тут говорите! – крикнул Саве, – Чувствую себя гостем, а не участником процесса. И так думаю не я один, – красноречиво оглядев собравшихся, произнес он.

– Давайте я объясню, а то и правда выходит невежливо, – вздохнул Мил, – я понимаю тебя, не красиво говорить загадками. Вместе с Нитом мы увидели в машине для воспоминаний очень интересный способ получения электричества – за счет запуска реакции, приводящей к распаду вещества, а точнее самой мелкой части, считавшейся неделимой – атома. Какого же было наше удивление, когда спустя семь месяцев в лабораторию пришел Пан, имевший практически такие же воспоминания. Тогда мы собрались вчетвером, позвав Мару, и разработали проект генератора, позволявшего проводить реакцию и получать огромное количество энергии! И вот, уважаемые ученые, он почти готов. Конечно, Вы, Терц, высказывали опасения, но мы рискнули и результат вышел совсем не скромным.

– Звучит невероятно. А можно взглянуть? – спросил руководитель дроидов, – нашему предприятию тоже не помешал бы увеличенный приток энергии.

– Мы работаем над проектом не в городе, за двадцать километров отсюда, выбираемся крайне редко. Не думаю, что кто-то захочет проделывать такой путь, чтобы просто посмотреть, – отрезал Пан, я удивилась его голосу, он напоминал скрип шестеренок, которых давно не смазывали маслом, что говорило о том, что горло его было механическим, – Да и видеть пока нечего – стальной ящик, по крайней мере, для стороннего наблюдателя, не просвещенного. Важнее иное, мы уже доработали его настолько, что полностью обеспечиваем себя энергией, можем проводить синтез всех необходимых продуктов и переработку пластмасс, и, конечно, заряжать вездеходный электромобиль, чтобы доехать до города. Да, для освещения небоскребов потребуется больше энергии, но не думаю, что это проблема. Если только, некто осуждающий, не вставит палки в колеса прогресса.

– Я не осуждаю! Просто не уверен в безопасности всего этого проекта. И, между прочим, забочусь и о ваших никчемных жизнях, – главный энергетик совсем распалился, его щеки и шея посинели и пошли пятнами.

– Хватит, – категорично сказал Мил, – Терц пообещал не вмешиваться, изучив материалы, что я предоставил ему. Да, в начале он был против, но сейчас уже не столь категоричен. Честно говоря, я рассчитывал услышать от руководителя станций иной прогноз необходимого количества энергии, чем отказ давать цифры, но он по-прежнему в рабочей группе, так что давайте договариваться. Хотя бы пытаться это сделать. Я был уверен, что мощностей не хватит на проект, их и так не очень хватает верно? А запасы горючего становятся измеримым, иначе говоря, истощаются, пусть не быстро, но однажды это произойдет.

Собравшиеся молчали, как будто не знали, что ответить. Кто-то перебирал пластиковые таблички отчетов, кто-то крутил маркеры в руках, я старалась ни на кого не смотреть, но любопытство брало верх, поэтому поглядывала на них как бы исподволь. Пауза затягивалась. Наконец, Нит произнес:

– Давайте обсудим, что будет делать каждый. Составим план, если мы хотим, чтобы эти небоскребы однажды вообще засветились. А то рухнут еще, пока спорим.

– Дело говоришь, – кивнул Саве, – нам необходим четкий план. Предлагаю, записать его на доске.

И он поднялся к старой маркерной панели, расположенной сбоку от стола. Там, он на секунду, как будто задумался, выбирая подходящий цвет, а после вывел четыре большие красные буквы: План. И цифру один.

– Предлагаю первым пунктом написать мост: разработка, проектирование, строительство. Плюс конструирование дроидов, этим займутся Мара и Шашун, работы будут вестись параллельно. Плюс, доработка реактора, расчет необходимой мощности и непосредственно строительство. Все согласны?

– Да, думаю с этого стоит начать каждому из нас, – согласно кивнула физик.

– Далее, пункт номер два. Разведка – изучение небоскребов, это сделают дроиды, оценка состояния. Третий пункт – ремонт, его необходимо учитывать, Нани, ты говоришь, разглядела трещины?

– Да, – от неожиданности я немного встрепенулась, – они появились не так давно, года четыре назад. Я часто бывают на площади, как бы слежу за ними через маску с увеличением обзора.

– Значит, придется вложиться еще и в это. Наконец, четвертый пункт, установка генератора, прокладка кабелей и установка светильников. На этом этапе понадобишься ты, Терц, так что планируй занятость. И, да, пятый пункт – включение электрической системы маяка. Я вижу это так.

– Что ж, – улыбнулся Мил, – ты явно не зря слывешь инженером. Все четко разложил, даже добавить нечего. А у вас? Что ни одной мысли? Может ты, Нани?

– Нет, все отлично, я очень благодарна всем вам, что вы решили попробовать осуществить мою идею. И я верю, что все получится.

– Очень мило, что ж, раз возражений нет, и план в целом всех устраивает, я закрываю собрание. О необходимости и времени следующих встреч сообщу по видео связи.

Мил поднялся, разминая затекшие ноги. Терц сразу поспешил к выходу, чтобы никто не сомневался, кто здесь самый занятой. Саве и Лис о чем-то тихо переговаривались, складывая таблички в портфель, видимо, уже думали, как бы им осуществить задуманное. Мара и двое ученых что-то уже активно обсуждали, было заметно, как ей интересно послушать их рассказы об использовании прибора. Шашун быстро попрощался, и направился к противоположному выходу, видимо, хотел что-то проверить в оборудовании.

Мил подошел ко мне:

– Приходи завтра утром в лабораторию. Пока смотрел на тебя сегодня, появились кое-какие мысли. Нужно проверить. Хорошо?

– Да, конечно, Тана меня отпустила из издательства бессрочно. Она очень довольна дроидом, он теперь выполняет всю тяжелую работу. А с книгами у меня все равно не быстро продвигается, можно и подождать.

– Уже неплохо, что ты вообще можешь их писать. Над чем работаешь сейчас?

– Мне пришла мысль использовать героев известных сказок, и соединять их сюжеты. Знаешь, как аппликации, только вместо картинок – слова. А еще я немного веду хронику нашей жизни здесь, в городе. Просто пишу, что происходило сегодня, для себя, чтобы помнить. И для других, кто, возможно, придет нам на смену.

– Это интересно. Вот поэтому, мне необходимо тебя протестировать. Про сегодняшнюю встречу ты тоже собираешься писать?

– Да, я про все пишу. Почти как твой дроид. Только, не так подробно.

– Эй, Мил, Нани, – крикнула Мара, – мы тут собираемся дойти до ресторана, как насчет пообедать все вместе?

– Идем, – кивнул Мил, – делами займусь вечером. Давно не видел вас, ребята. Столько лет в изоляции, да, с нас причитается хорошее угощение за то, что мы вас вообще втянули в это.

– Кто еще кого втянул, – усмехнулся Нит, – ты лишь обеспечил условия реализации воспоминания. Кстати, мы приехали на электромобиле, так что можем доехать до ресторана в тепле. Дамы оценят.

И он неожиданно весело подмигнул мне. Подобного я как-то не ожидала, но решила не смущаться, а улыбнуться. Все же, я никогда не каталась на мобиле, хотелось бы попробовать.

Вместе мы спустились на самый нижний этаж лаборатории, где стояла довольно странная машина, я даже сначала не поняла, что на этом мы и поедем. Она была в форме шестиугольника белого цвета с узкими черными вертикальными полосами, крошечными окнами на самом верху, а вместо полозьев снегохода, уже привычных нам, внизу были странные устройства.

– Что это? – не удержавшись от любопытства, спросила я, показывая на них.

– О, это называется гусеницы, такой колес тип раньше часто использовался, я их хорошо помню. Практически вездеходные, даже через мелкие реки проходят. Очень помогает, ведь даже в городе нет дорог. Тропинки то не всегда найдешь.

– Вот бы всем на таких ездить, – мечтательно сказала Мара, – не люблю выходить из дома лишний раз, особенно в метель.

– Поэтому ты живешь на диване в экспериментаторской? – подколол ее Мил.

– Да, хотя давно могла перебраться в большой и красивый дом. Но, как представлю дорогу – идти до станции пешком минут десять, потом ехать три остановки, потом еще идти в центр, а то и еще дальше. Нет, такое утро не может быть добрым. Поэтому, задерживаюсь, снова задерживаюсь, и так и не ухожу домой.

Мы аккуратно залезли внутрь, где напротив друг друга были установлены сидения. Нит показал мне, как пользоваться ремнями безопасности, которыми нужно пристегнуться, чтобы в случае тряски не упасть. Мара и Пан задали координаты ресторана, и автомобиль поехал сам по себе.

Минут через десять мы уже были на месте. Там, как обычно, было многолюдно – время обеда, а вокруг несколько серьезных рабочих домов, куда жители приходят для производства необходимого городу. В пяти минутах, с другой стороны от парка находилась электростанция, одна из пяти, от нее черной сетью шли провода к южной части города. Обедать в городе любили вместе, долго обсуждая насущные моменты, о чем-то сплетничая и споря.

Свободный столик нашелся не сразу, однако хозяин постарался усадить нас даже в такой толпе. И как он успевал всех обслужить. Дроид принес меню – небольшую пластиковую карту, с простым набором блюд. Выбирать долго не пришлось, все были голодны, поэтому заказали стандартный обед – каша из кукурузы, легко прижившейся на ферме, с сыром и горячий кофе с молоком.

– Значит, ты хочешь поставить генератор к небоскребам? – спросил Пан, отложив меню в сторону.

– Возможно, не прямо к ним, лучше под них, – задумчиво произнес Мил, – что скажет наш главный физик?

– Это интересная мысль, – согласилась Мара, – чем глубже будет реактор, тем меньше сила взрыва отразиться вокруг. С другой стороны, не спровоцирует ли это подземные толчки?

– Резонанс точно будет, но земля должна уменьшить удар. А река? Насколько глубоко протекает? Не подмоет ли она фундамент? Сможем ли мы пробурить установку настолько глубоко?

– Как много вопросов, Нит, это хорошо, это полезно. Безусловно, все не учесть, но нужно постараться сделать все расчеты на берегу, до того, как эти вопросы нам задаст природа или наука, – ответил Мил, – Когда мы ставили фундамент, опуститься пришлось на большую величину, почти в половину уровня башен, тогда был хороший дроид-копатель, он пробил лед, сковавший почву, воды почти не было, по крайней мере, не критический уровень, а потом земля стала иной, куда мягче. Думаю, если мы установим его на нижний уровень подвала, то сможем пробурить сбоку от фундамента, – он взял салфетку и сделал простой набросок карандашом, – отойдем в сторону, чтобы не задеть, и разроем еще глубже. Туда опустим генератор, а провода пустим ближе к камню, в защитных обмотках. Должно сработать.

– А ничего, что в подвале стена? – мне было так интересно, что я отбросила стеснение и включилась в беседу, – Она должна быть довольно толстой, не опасно будет ломать ее?

– Нет, понадобиться очень небольшое отверстие, а потом мы быстро перекроем его, оставив лишь вход для кабелей, – успокоила меня Мара, – ребята, вы же сможете сделать генератор минимального размера?

– Конечно, – важно кивнул Пан, – главное, по сути, место для реакции, а так… Система охлаждения не особо требуется в такую стужу.

И он принялся рассуждать, уходя в такие степи, что уже не только я, но и Мил мало что понимали. Зато Нит и Мара участвовали крайне активно, почти не обращая внимания на еду. Единственное, что я точно поняла, так это то, что они готовы решить любые трудности, но осуществить проект. А еще, что Нит не просто так уехал из города, и причина эта как-то связана с Терцем. Однако, тему эту быстро закрыли, оставив меня наедине с любопытством. Впрочем, все истории однажды будут рассказаны, решила я.

После научного обеда мы вышли на площадь. Там, как и всегда, шел снег, мелкий, носимый ветром. Мара уже хотела залезть в машину, но двое ее коллег остановились у перил набережной, глядя на небоскребы. Сейчас их было не очень хорошо видно из-за погоды, но они все равно активировали приборы приближения на лицевых масках, разглядывая этаж за этажом.

– Смотри, там кто-то есть, – крикнул Нит.

Я, заинтересовавшись тоже настроила прибор, напряженно всматриваясь в разбитое окно одного из нижних этажей, пока не заметила темное существо, совсем небольшого размера, выглянувшее наружу.

– Похоже, это какой-то зверь, – ответила я, – мог прийти, это же полуостров, река делает здесь петлю перед тем, как впасть в большую воду. Может, они прячутся тут в подвалах от ветра и снега, все же теплее, а этот вылез на разведку?

– Похоже на то, – согласился Пан, – ладно, поехали! Не хочется морозить Мару.

Та уже немного подпрыгивала и терла руки друг о друга. Ее тепловой костюм выглядел как у всех, но, видимо не так хорошо обеспечивал защиту. Причину этому она объяснила уже внутри:

– Я так редко куда-то выбираюсь, что совсем забыла его зарядить. Хватило только добраться до ресторана, а сейчас он почти сел. Не критичный уровень, но я очень чувствительная к холоду.

– Может тогда отвести тебя домой?

– Лучше в экспериментаторскую. Дома все равно никого, а мне уже не терпится заняться разработкой дроидов, способных подняться в воздух. Да и над нашими с вами вопросами нужно помозговать.

Всего дорога заняла минут пятнадцать из-за разыгравшейся бури, снег засыпал часть пути. Даже не верится, что можно перемещаться так быстро. Пешком мы бы добирались куда дольше, и костюм Мары мог совсем сесть. Хорошо, что в городе разрешено входить в любые дома и здания, чтобы согреться и прийти в себя, а также подзарядиться.

Утром, как и обещала, я стояла перед дверью кабинета Мила, где он проводил свои научные изыскания. Вокруг было так тихо, как будто я все еще шла по снежной улице. Обычно, в лаборатории, большом многоэтажном здании округлой формы, работали еще пара помощников, и сновали дроиды, но сегодня они отсутствовали. Быть может, еще просто слишком рано.