Текст книги "Город, который мы вспомним"

За три дня удалось сделать немало, пару глав так точно. А там позвонил Мил, и я, сжав челюсть покрепче, направилась в лабораторию. Уж не знаю, что он там нашел такого интересного, но теперь он ждал меня у кабинета, совсем не как в первый раз. Это был уже четвертый мой визит за последние два месяца, во второй и третий раз Мил давал какие-то странные задания, то на подсчет, то на рисование, то на перекладывание фигурок, при этом сидеть приходилось, опутанной проводами, ужасно неудобно. Но больше всего ему нравилось смотреть на данные, после того как я дремала, погрузившись в собственные мысли.

Не знаю, что скрывали эти кривые, и, думаю, Мил тоже не особо разбирался, но ему нравилось сопоставлять. Он рассказывал мне свои наблюдения, показывал, где ритм нарастал, закручивался в причудливые знаки, а где наоборот падал, становился почти прямой, размеренный, четкий. Ученый верил, что за этим что-то стоит, что не просто так создали эти приборы, ведь с одним у него получилось разобраться, благодаря чему мы многое смогли построить и создать заново.

– Кто пришел! – как-то очень радостно воскликнул он, – а я уже все подготовил.

– Нет бы чай с чем-нибудь вкусным, а он все провода, провода, – немного поворчала в ответ.

– Тебе лишь бы чай пить. Нет уж, сегодня у нас будет очень много работы. Для начала, садись сюда. Я тут нашел в книге целую кучу головоломок, будешь разгадывать.

Тяжело вздохнув, я села в кресло, помогающее поддерживать голову (в шлеме шея быстро уставала), а Мил начал ритуал – наклеивал датчики на голову, лицо, шею, опутывая меня, как паук. Наконец, он подключил аппарат, и я высказала ему свою мысль:

– Ты похож на паука с паутиной, когда возишься с проводами, так забавно.

– Повтори, – махнул рукой, напряженно вглядываясь в экран.

– Ты похож на паука с паутиной, когда возишься с проводами.

– Тебе эта мысль только что пришла в голову, так?

– Ну да, как ты это понял?

– Вот здесь, смотри, – он указал на изменение в кривой – резкий всплеск активности по шкале, а потом второй, уже гораздо меньше, – такого я ни у кого раньше не видел. Вот почему я решил тебя изучать.

– Главное, чтоб ты меня тут не запер и не разобрал для своих опытов. Руку – пожалуйста, но голову не отдам.

– Обещаю, только датчики. Никакой разведывательной хирургии.

Мы посмеялись, а потом он пришел с несколькими пластиковыми табличками. Перебирал их, разглядывал, а затем отложил в сторону, оставив в руках одну. Перечитав, задал мне вопрос:

– Представь себе, что ты находишься в темной комнате, в которой есть свеча, газовая лампа и дровяная печь.

– Что это такое?

– Предметы из прошлого, которые использовали огонь для света и тепла. Дослушай до конца, пожалуйста.

– Хорошо.

– Итак, у тебя есть все эти предметы и только одна спичка. Что ты зажжешь в первую очередь.

– А спичка что такое?

– Маленький предмет, использующийся для разжигания этих вещей.

– Я не понимаю. Как я могу решить твою загадку, если я не знаю половину слов из нее.

– Ясно, давай так, у тебя есть три предмета, требующие зажигания, и один предмет, который может их разжечь. Что ты зажжешь в первую очередь?

– Если это попытка тренировки памяти, то тут все совсем глухо, Мил, ты же знаешь.

– Ну не злись. Просто попытайся подумать над задачей.

– Как я могу выбрать из трех предметов, если я даже не знаю, что они такое. Постой, или мне не нужно выбирать из них? А вот эту, сичку, ее вообще нужно поджигать?

– Да, вот видишь, ты справилась. Первой нужно зажечь спичку! М-да, боюсь другие задачи мы решить вообще не сможем. А ведь когда читаешь ответы, все кажется таким очевидным. Я нашел их в детской книге для развития логики, попросил Тану перепечатать лет десять назад, все не мог найти применение. Забавно, идея про спичку вызвала колебания куда меньшие, чем шутка про паука.

– Может быть, потому что она пришла в мою голову внезапно, а к задачке я готовилась, напрягала мозг. Или, может, это связано с тем, что задание уже не первое, а все, что привычно, не вызывает особых колебаний.

– Возможно. Ладно, это еще не все. Мы тут при разработке дроидов столкнулись с одним неожиданным препятствием и решили, что ты можешь помочь придумать ответ, все-таки это твоя идея.

– Давай, – мне стало боязно, как-то не хотелось, чтобы из-за их неудач досталось, все же я лишь подала идею. В который раз убеждаюсь, что молчать надо побольше.

– В общем, когда дроиды поднимаются в воздух, их сносит ветром. А если делать массу больше, то взлететь они уже не могут. А ветер у нас тут часто, ты же знаешь. В общем, либо работать крайне мало, либо терять аппараты, чего совсем не хочется.

– Значит, нужно их защитить, знаешь, хочется как-то прямо закрыть ветер. Погоди, а что, если пустить их по стенам? Вот оно, шутка про паука. Этот образ вертится в голове не просто так. Давай сделаем пауков-дроидов. Вот забавно будет.

– Знаешь, я просто хотел немного подразнить твой мозг, а получил еще одну отличную идею. Теперь надо понять, как бы сделать им крепежи к этим самым стенам.

– А как пауки держаться? Или тараканы там? Да, сегодня меня не отпускает тема насекомых.

– Ладно, с этим мы и сами разберемся. А пока, смотри, какая красота, – он развернул монитор, и я увидела целую какофонию закорючек, расположенных, настолько хаотично, насколько это вообще возможно, – твой мозг заработал, в полном смысле этого слова. Он как будто активизировался.

– Потрясающе, – пораженно произнесла я, – и что это значит?

– Понятия не имею. Но это то самое, ради чего я так долго тебя испытывал. Знаешь, что забавно? Ты сама влияешь на это – реагируешь только на то, что тебе нравится! То есть ты можешь избирательно включать голову, как тебе это?

– Запутанно и не очень понятно зачем. Мне нравится щелкать задачки тогда, когда я знаю, что можно с этим сделать в будущем. Дроиды помогут провести свет в башни, это может кого-то спасти. Кого спасет мой мозг или понимание принципов его работы?

– Быть может, это приблизит нас к разгадке того, кто мы такие, что было когда-то, и как нам не допустить повторения до. Мне иногда так страшно становится, когда я думаю, что вода начнет подниматься, и нам некуда будет отступать, потому что мы и так уже отступили максимально высоко. А ты не боишься?

– Уже давно нет, с тех пор как очнулась в начале. Знаешь, у меня вообще не особо с эмоциями, как будто их тоже заморозило, как и все вокруг. Но я считаю, что, если ты видишь перспективы увеличения уровня большой воды, нужно не разгадывать головоломки, а строить корабли.

– Теперь уже я спрошу у тебя что это?

– Я читала одну сказку, там говорилось, что когда-то люди могли передвигаться по большой воде, по рекам. Они сооружали нечто, похожее на машину, как у Нита с Паном, но созданы из других материалов. Это не моя идея, просто прочитала.

– Ты много читаешь?

– Каждый день. То в читальном зале, то беру домой то, что Тана напечатала. Сначала было очень трудно, почти не получалось, на книгу уходили месяцы. Но, потом стало быстрее, легче, интереснее. Появляются свои мысли, видение ситуаций, начинаешь пытаться создать что-то новое. Очень интересный процесс.

– Так вот в чем дело. Ты изменилась с того времени, как я брал я тебя на тестирование памяти. Это же здорово, Нани. Полагаю, нам всем следует больше читать для развития мозга. Видишь, какое открытие мы сегодня сделали!

– А дроиды-пауки, они пойдут за открытие?

– Да, безусловно. Я расскажу ребятам, правда, они не так, чтобы мучаются с ветром, тут я немного соврал, чтобы замотивировать тебя на рождение идеи. Почему-то тебе так важно, чтобы этот проект состоялся, что ты прыгаешь через собственную голову, добиваясь этого. Ты сама понимаешь, что в этом такого?

– Не особо. Мне нравятся огни, и эти небоскребы должны гореть ярко. А еще, не знаю, может мне просто скучно? Может такое быть?

– Иногда ты просто ставишь меня в тупик. Ладно, сможешь еще немного подремать, размышляя обо всем этом?

Что мне оставалось? Конечно, я осталась еще на пару часов, а в результате так крепко заснула, что Мил разбудил только через четыре с половиной. Он, конечно, извинялся, что нарушил договоренности и мои планы, но выглядел чрезвычайно довольным.

– Похоже, что-то тебе снилось очень интересное. И во сне были мысли, я вижу нарастание активности кривых, посмотри, как поднимается амплитуда!

Я только рассеянно зевнула в ответ, удивляясь, что совсем не чувствовала себя бодрой, скорее немного разбитой. Он еще что-то пытался мне рассказать, но вскоре смирился и отпустил домой. Там, я как обычно сделала себе большую чашку сладкого чая, взяла пластиковые листы новой книги, и до вечера просидела в кресле, свернувшись калачиком.

Дни летели так быстро, как будто кто-то листал их в календаре планшета. Мороз наступал, и вскоре температура установилась на стабильные минус десять. Замерзла река, и дроидам стало проще строить мост, Саве радовался, что в сроки укладывается, а Нит и Пан вернулись из своего научного заключения в лабораторию, и теперь целыми днями заседали там вместе с Марой. Мне повезло встретиться с ними после очередных тестов Мила, когда он, видя, как я устала, позвал пить чай с бутербродами – вечной пищей всех ученых. Так мы и столкнулись в коридоре по пути в комнату отдыха. Мил, конечно, сразу же позвал их с нами, а ребята и не думали отказываться.

Мы прошли несколько длинных невыразительных коридоров, выкрашенных то синей, то коричневой краской. Видно, что со временем краситель совсем выцвел, и теперь стены казались скорее серыми. Длинные лампы на потолке то и дело мерцали, видимо, проводка уже морально устарела, а может, сказывалась нехватка напряжения – машины требовали очень много.

Пара лестничных пролетов и мы оказались на месте – в небольшой комнате, с длинным узким диваном, покрытым клетчатым пледом, напротив которого располагались стол с целой кучей чашек, маленький чайник, открытая пачка печенья с фермы, раковина с капающим краном в углу. Пан и Нит сели на диван, Мил устроился на стуле у окна, Мара забралась прямо на стол. Она сияла ярче всех огней – ее теории полностью сработали, и опыты подошли к финальной стадии. Видно было, что ей не терпится рассказать, что получилось:

– Вы не представляете, насколько это мощно! У нас столько энергии, благодаря генератору, что мы смогли бы зарядить пол города, а не три небоскреба! Когда мы сообщили на производство, какой мощности прожекторы нам нужны, они не поверили, и сначала отказались, думая, что мы сошли с ума и решили обесточить весь город.

– О да, – подхватил Пан, – там в глуши, мы использовали энергию, и ее всегда хватало, но и подумать не могли, что ее может быть так много! Это просто колоссальное достижение, прорыв. Уверен, если освещение небоскребов осуществится, следующим этапом станут производства. Больше никто не будет страдать от недостатка электричества.

– Терц все так же атакует вас письмами? – обеспокоенно спросил Мил.

– Не останавливается ни на секунду, – бросил Нит, – крайне убежденный и целенаправленный парень. Он считает, что распад вещества может оказывать вредное влияние на организм человека, видите ли, прочел в книге. Боится, что от наших экспериментов кто-то может пострадать. Я тысячу раз перебирал генератор, практически руками вещество трогал, запасы которого, между прочим, были в лаборатории еще из до, и не заметил никаких изменений.

– А он уверен, что это была настоящая книга? – спросила я, – в смысле, я много изучаю книги, и выяснила, что есть, например, сказки, где все выдумка, очень много книг – это из головы людей, фантазии. Да, мы не умеем придумывать новое, только вспоминаем, но когда-то люди делали это часто и большой охотой. Что, если он нашел книгу сказок. И строит свои выводы на ней?

– Вот поэтому, я и не использую книги в своих исканиях. Слишком сложно понять, где правда, а где вымысел. Вначале тоже пытался читать, думал – вот он инструмент, вот восстановление всего. А потом столько противоречий, и забросил, – вздохнул Мил, – но Нани показала другой смысл чтения, а именно развитие мозга. Вы ребята большие молодцы, но большинство горожан действительно нуждаются в некотором, – он замялся, – ускорении мыслительного процесса.

– И как чтение этому помогает? – удивился Нит, – я читал только учебники по физике, не скрою, и довольно много помню по специальности, чем и пользуюсь, но, чтобы ускорилось мышление. Это что-то новое.

– Помните, на общем собрании Нани сказала про летающие дроиды? А потом я пришел с мыслью про дроидов-пауков? Так вот, конечно, перед всеми, я громко сказал, что она вспомнила это, но на самом деле Нани придумала это.

– Перестань, Мил, не придумала, а логически домыслила. Скажешь тоже, – фыркнула я.

– Это тебе стоит перестать отрицать очевидное. Думаю, я совершил прорыв в науке. Открыл связь между чтением и разумом. Чем больше информации поступает в мозг, не важно, насколько правдивой, тем выше мозговая активность на приборах.

– Очень любопытно, – закивала Мара, – я всегда поражаюсь твоим исследованиям! То, что мы смотрим легко проверить, есть воспоминание – есть эксперимент. Удачный, значит запускаем производство, не особо – проводим какой-нибудь другой эксперимент. Ты же работаешь с тем, что нельзя пощупать.

– Чисто теоретически можно, – с этими словами Пан протянул руку к моей голове, как будто пытался ухватиться, – но вряд ли мы найдем мысли. Не в плане, что их там нет, без обид.

– А забавно прозвучало, – прыснула Мара, – люблю такие словесные ловушки. Кстати, мне правда понравилась идея с дроидом-пауком. Я уже пару ночей не сплю, все прорабатываю в голове, как это можно сделать. Хочу прийти к Шашуну с готовыми наработками. А то он как-то уж очень много придумал с летающими.

– Дроиды-птицы, дроиды-пауки, скоро вы тут целый зоопарк устроите! – сказал Нит.

– Нет, не птицы, скорее, мухи – мы добавили множество пластин, движущихся с большой скоростью, так они могут зависать в воздухе, – пояснила физик, – Кстати, я хотела у вас узнать, может подключитесь, если у вас все в порядке с проектом? У нас очень быстро садиться батарея.

– И ты думаешь, можно ли использовать микрогенераторы, чтобы энергии хватило надолго? – спросил Нит.

– Чтобы дроид сам производил энергию, точнее.

– Мы займемся этим на теоретическом уровне, но тут может встать вопрос безопасности, ты же понимаешь, Терц вообще взорвется. Он сводит нас с ума из-за генератора, который мы планируем поместить на пять метров под землю минимум, а тут речь идет о летающем предмете, который может рухнуть от ветра, или врезаться в здание в любую минуту. И управляет полетом он сам по себе, без контроля человека. Да, это круто, но один программный сбой, и взрыв снесет пол города.

– Да, такое Терц точно не позволит делать, а он все еще глава энергетики, и будет им, – строго сказал Мил, – порой, важно думать не только об эффективности, но и о безопасности, верно?

Он был как будто не доволен, что его открытие так мало обсуждалось, и решил напомнить, кто является главой всей лаборатории. Остальные сразу притихли, и как будто вжали головы в плечи, даже тусклая лампа стала как будто еще тусклее. Мара даже сползла со стола.

– Прости, мы так непринужденно болтали, что я высказала непроверенную идею вслух. Впредь буду тщательно обдумывать все, что выношу на обсуждение. Мы, наверное, пойдем. Надо сосредоточиться на работе.

И они, все так же вжав головы, быстро покинули кабинет. Я посмотрела на Мила, он отвернулся к окну, и замер, сложив руки на груди.

– Какой ты оказывается грозный, – усмехнулась я, – всех распугал.

Он вздрогнул, как будто не ожидал, что кто-то еще остался в комнате.

– Нани? Я думал, ты тоже ушла.

– Меня не так просто напугать, как ты думаешь. К тому же, есть одна проблема.

– Всего одна? Ты видишь всего одну проблему? – неожиданно закричал Мил, – я вижу сотни, тысячи проблем, чтоб ты знала! Эти идиотские приборы не работают! Я сумел разобраться всего с одним, и то не до конца! Я не понимаю ничего в этих графиках, кривых, цифрах! А все вокруг только и ждут, чтобы я пришел и выложил всю информацию на блюдечке! Но так не бывает, Нани. Нет! Нужно работать, очень много и усиленно, чтобы понять хоть что-то, а чтобы понять то, что необходимо, нужно работать в два раза больше, а я и так выложился на полную катушку! А теперь все ждут, что я еще и буду контролировать твой проект, и пытаться помирить этих кретинов – Нита и Терца, устроившие тут петушиные бои! А когда я наконец прихожу к чему-то, достигаю, кто, скажи мне, гордиться мной, а?

– Я тобой горжусь, Мил, – мягко сказала я, обняв его за плечи, – и всегда гордилась. Ты – самый умный человек в городе. Все так считают.

– Правда? Ох, Нани, – тяжело вздохнул он, – не представляю, что было бы, если бы однажды мне сказали, что я вовсе не ученый, а так, понимаешь? Прости, сорвался. Очень давно не спал, не могу уснуть.

– Хочешь, ложись. Я сяду рядом и расскажу тебе сказку, закрывай глаза. Где-то далеко, на южном материке расположилась большая страна. Когда-то там было очень много разных государств, но теперь остались только они, как и мы. И там далеко-далеко живет ученый, который бьется над разгадкой тайн. Каждый день он выходит на берег и смотрит на океан, где размеренно плывут драконы. Их спины сияют чешуей, их головы выглядывают на поверхность, чтобы глотнуть воздух. Кто знает, удалось ли им выжить. Если кругом вода, а они водные твари, то есть надежда. Этот ученый думает о мире, о том, что с ним стало. Как затонул третий материк, как изменились северный и южный. Быть может, однажды ты встретишь его и вместе обсудишь свои кривые. Конечно, это только сказка, но я хочу верить в то, что другие люди выжили, Мил. Скоро мы поставим маяк, он будет светить ярко-ярко. Над всем миром. И тогда все изменится, все станет хорошо.

В этот момент я остановилась, поняв, что Мил уснул. Он немного всхрапнул во сне, сбив меня с рассказа. Что ж, сказки всегда помогают, в этом я уверена точно. Впрочем, моя проблема оставалась не решенной – я совершенно не знала, как выбраться домой из этого сплетения коридоров, а идти одной было страшновато, тем более что свет погас во всем здании, даже в комнате лампа горела едва-едва. Ночной режим экономии энергии вступил в силу. Я подошла к окну, разглядывая город, скрытый мглой. Вдали мелькали огни – это шло строительство моста, других маячков не было – город погрузился в сон. В сказках бы написали, что взошли луны, и серебрился снег, но лун больше не было, как и солнца, а может, они просто скрывались за слоем облаков?

В любом случае, наблюдать из окна было нечего, такое себе развлечение. Поэтому, я свернулась калачиком, облокотилась на спинку дивана, порадовавшись, что он такой длинный. В какой-то степени, даже хорошо, что у меня нет кота – он бы голодал сегодня вечером. Интересно, кто те звери, что живут в небоскребах? Не нападут ли они на дроидов? Все же, хорошо, что люди больше не первопроходцы. Гораздо меньше рисков, впрочем, как и геройства. С этой мыслью я наконец позволила себе крепко уснуть.

Утро, серое и мрачное, пробралось в высокое окно без занавесок. Проснувшись, я долго разминала ноги, пытаясь разогнать кровь по венам, хорошо, что механическая рука не давала сбои. Просто так подняться и бежать было нельзя – сразу же упала бы. Мил чему-то улыбался во сне, а я почему-то представила его с кучей электродов вокруг головы, так забавно вышло. Наконец, когда ноги зашевелились, поднялась кипятить чайник, хотелось согреться, нашла в ящике немного сыра и почерствелого хлеба, сделала бутерброды. Если их немного подогреть, получается вкусно.

От запаха еды Мил проснулся и очень удивился, увидев меня:

– Я думал, ты пошла домой. Где же ты спала?

– Свернулась калачиком в той части, других вариантов как-то не особо нашлось. Помнишь, я упомянула, что есть одна проблема, из-за которой я не ушла?

Он посмотрел на меня с выражением «только не твоя проблема», но я не собиралась останавливаться, и добила его:

– Мил, я понятия не имею, как отсюда выйти. А когда ты уснул, отключили свет, и это вообще не помогло поиску заветной двери. Я не из тех людей, кто будет шарахаться по твоей лаборатории, изучать запутанные коридоры всю ночь, понимаешь. Мне было проще подождать тебя и сделать завтрак.

Неожиданно, Мил рассмеялся. Он больше не выглядел сердитым, скорее напоминал маленького воробья, такой растрепанный, с длинным носом, немного щурящийся без очков:

– Так вот в чем дело. Вот я растяпа, запер тебя тут, выходит, еще и уснуть умудрился. Но ты так здорово вот это все придумала, так быстро успокоила меня, и сказка была очень интересной. Спасибо за завтрак.

– Пей чай и покажи уже путь. Правда, Мил, я хочу домой.

Он тут же заторопился, залпом выпил горячий напиток, сложил все чашки, накинул теплую кофту, и повел меня по коридорам. Вскоре, мы уже были рядом с холлом, когда услышали, как кто-то напевает там песенку. Повернув, мы увидели Мурза, только что вошедшего и снимающего тепловой костюм:

– Вот так встреча, привет Мил. И Нани? Что ты тут делаешь в такое время?

– Привет. Тут я иду домой, а что?

– Хочешь сказать, что провела всю ночь в лаборатории? – почему-то он выглядел недовольным этим фактом.

– Необходимо было провести определенные эксперименты во сне, – почему-то соврал Мил, – ты знаешь, я давно изучаю мозг Нани, вышли на новый этап.

– Вот как значит, новый этап. Хотел бы я взглянуть на эти пленки, приятель.

Он был так раздражен, что я даже смутилась. Захотелось уйти оттуда поскорее, а не становится невольным участником ссоры. Когда Мурз только прибыл в город, они сразу стали приятелями, вместе работали над проектом восстановления, но после Мил так глубоко погрузился в научные искания, что невольно дал отставку практически всем, с кем был дружен. Думаю, если бы я не обратила внимание своим проектом освещения с небоскребов, то мы бы по-прежнему не особо общались. Вот, только меня это совсем не задело, а Мурз и еще несколько членов распущенного научного клуба, восприняли затворничество, как личное оскорбление.

– Думаю, пока я не готов выносить это на широкое обсуждение.

– Как будто я не знаю, что на самом деле вы делали в лаборатории этой ночью. Подумай, Нани, когда-то он уже вычеркнул всех нас, не пришлось бы тебе потом горько поплакать. Впрочем, мне плевать. Тебе Саве просил передать, вот и все. Больше мне тут нечего делать.

С этими словами он извлек несколько пластиковых табличек, быстро сунул их Милу, и демонстративно, застегивая на ходу костюм, вышел на улицу.

– М-да, я прямо чувствовала, что надо уходить поскорее. Ты вообще понял, что это было? Обычно он с тобой общается повежливее.

– Не суди строго, Нани, он здорово разозлился. Ревность затмевает разум.

– Если он так хочет участвовать в экспериментах, мог бы начать как все, младшим лаборантом. Ребята работают и всем нравится, ты многих уже повысил. А не таскаться целыми днями по городу, не занимаясь ничем толковым.

– Думаю, тут дело не в работе.

– А в чем?

– В тебе. Мурз решил, что у нас с тобой роман.

– Сложно иметь эмоциональный диапазон, как у колонны, на которую я опираюсь сейчас. Даже если бы и был роман, хотя это звучит довольно странно, ему-то какое дело.

– Ты правда не понимаешь? Прости, да, это же ты, пора бы уже привыкнуть. Знаешь, думаю я не тот человек, который должен тебе все это объяснять. Поговори с Таной, или с Ларой, хорошо? Даже лучше с Ларой, не уверен, что Тана когда-то влюблялась после начала.

Я вздохнула, и закатила глаза. Как-то не тянуло меня обсуждать то, чего не существовало. А все вокруг как будто специально любили обсудить прошлое, чувства и прочую ерунду. Мне просто хотелось скорее добраться к себе, спрятаться в уютной норке, и поспать еще пару часов.

Поэтому я помахал рукой, Мил почему-то грустно вздохнул и ушел в здание. Впервые он дал совет, которому я не собиралась следовать, решив, что лучше уж забыть всю эту странную ситуацию поскорее.

Жизнь как будто со мной согласилась и решила пойти своим чередом. В положенный срок мост был сдан – Саве и Лис, оба гордые и счастливые, стояли перед лицом собравшейся толпы. Сегодня все сложилось крайне удачно, даже погода позволяла выйти на мост. Мы смотрели на происходящее с холма вместе с Ивом и Таной, ради такого она решила оставить работу в типографии. На площади появился Мил, он двигался, окруженный толпой дроидов, остановившись рядом с Саве ученый произнес небольшую речь:

– Закончен первый пункт нашего общего плана по электрификации небоскребов – создан прочный и удобный мост. Пока что по нему будут передвигаться дроиды, но, когда дело будет выполнено, мы дополнительно соорудим защитные устройства, позволяющие людям перемещаться на другую сторону в любую погоду, не боясь снега и ветра. Там мы разобьем небольшой световой парк, создав красивое пространство для прогулок. Времена меняются, теперь морозы не такие страшные, значит нужно выходить друг к другу и больше общаться!

– Ничего себе, – процедила сквозь зубы Тана, – какая муха его укусила? Мил явно не тот человек, кто стремится выходить и общаться.

– Но это же так здорово! – воскликнул Ива, – Браво, Мил! Давайте аплодировать, это же для нас.

И толпа подхватила его призыв, наградив человека за трибуной дня аплодисментами.

– Благодарю, – скромно склонил голову ученый, – но настоящие герои сегодня Саве, Лис и Шашун, чья слаженная работа обеспечила нам этот прорыв. Прошу, если и аплодировать, то только для них.

И толпа вновь разразилась аплодисментами. Я приметила Шашуна, он стоял в стороне, даже через защитную лицевую маску было видно, как покраснело его лицо. Он как будто не знал, куда деть руки, и пытался спрятаться от такого внимания.

– Сразу видно, человек работает с машинами. Совсем не привык к реакции толпы, – шепнула я, незаметно указывая на него рукой.

– Такой скромник, должно быть, хороший парень, – вздохнула Тана.

– Да, еще какой, мы общались в связи с проектом. Очень талантливый, я бы сказала, гениальный в своем роде.

– Все мы гении, когда есть, что вспомнить, – парировала она.

Я понимала, что подруга не в духе, но не могла найти причину. Как обычно, я находилась посередине между восторженным Ивой и раздраженной Таной, не ощущая ничего особенного. Если верить книгам, мне сейчас полагалось прыгать на одной ножке вокруг сцены, благодарить тех, кто смог сделать так много для реализации моей идеи. Но внутри крутилось – это всего лишь первый этап. И кто знает, что будет дальше.

Церемония закончилась, и всем желающим предложили пройти до середины моста – дальше идти не следовало, так как никто не знал, что на той стороне. Ива, конечно, побежал вперед, увлекая нас за собой. К счастью, таких вдохновленных нашлось не особо много, поэтому мы легко поднялись на мост, не пробираясь сквозь толпу.

В тот самый момент, когда нога первого человека вступила на бетонный настил, с другой стороны, показались меховые мордочки маленьких зверят, решившихся на вылазку, когда машины перестали грохотать и наступила относительная тишина. Забавно, но звуки людей – речь и аплодисменты – совсем не напугали их, а наоборот, привлекли.

Это были существа с четырьмя лапками бурой окраски. Мордочки немного вытянуты, а ушки круглые. Они чем-то напомнили мне кота Лары и Борса, но без конечностей на животе и куда мельче. Кажется, я читала о них в какой-то книге, но вот название вспомнить не могла. Постепенно существ становилось все больше, они начали напоминать небольшую волну, внезапно хлынувшую на город. Люди стали пятиться в сторону, вперед вышли дроиды, но мы понимали, что зверята могут легко перелезть через них. Внезапно, в голове как будто щелкнуло:

– Крысы, это же крысы. Бегите, они опасны! – громко сказала я, стараясь вложить как можно больше тревожности в голос, но внутри ее не было и в помине.

Люди бросились кто куда, началась паника, кто-то закричал рядом, а крысы все наступали. В тот момент, когда они достигли середины моста, и стало ясно, что спастись нам не удастся, они заполнят город, из темноты небоскребов спрыгнули несколько гибких, сильных тел. Это тоже были звери, но куда крупнее, с тяжелой шкурой, крупными лапами. Эти были очень похожи на питомца друзей. Я остановилась, наблюдая за развязывающейся битвой:

– Смотрите, кто это? – закричала какая-то женщина, показывая на них пальцем.

– Это коты, – с улыбкой пояснила я, – опасности больше нет.

И правда, в пару прыжков хищники оказались на середине моста, заставив крыс повернуть вспять. Они ловили их, нападали, оттесняли, а мы замерли, наблюдая за этой странной битвой. Тем временем, организованные Шашуном дроиды принесли загородки, и перекрыли выход на мост. Теперь, как бы не закончилось сражение, мы могли не опасаться крысиной волны. Я подошла ближе, сказывалось вечно любопытство, и поняла, что вредители разогнаны. Один из котов неожиданно оторвался от своих, скрывающихся в небоскребах, и пошел в нашу сторону. Он дошел почти до загородки, сел с невероятно умным видом, заглянул мне в глаза и выразительно мяукнул. А после, молниеносно развернулся и убежал по своим кошачьим делам.

Идея выхода на мост сразу была забыта. Я огляделась по сторонам, поняв, что Тана и Ива куда-то пропали, видимо, постарались быстрее уйти из опасной зоны. Люди стремительно покидали площадь, а Мил подозвал меня, решив провести срочное совещание. Чтобы не терять время на дорогу, сели за столиком ресторана. Все вокруг выглядели такими потрясенными и напуганными. Хозяин спешил разнести горячие напитки, чтобы все могли согреться.

– Ты настоящий герой, Шашун, так быстро сообразил про заслоны. Похоже, придется добавить их в конструкцию, – задумчиво произнес Саве, получив свой напиток.

– Крысы всегда атаковали город, они живут среди людей с самого начала, – вздохнул Шашун, – я думал, что там мы встретимся с дикими животными, но не думал, что будет такое полчище. Обычно, они нас все-таки побаиваются.

– Это точно, на складе стройматериалов их целое стадо, мы травим их ядом, но не особо помогает. Что думаешь, Нани, это же ты первая закричала про крыс?

– Тот кот, он такой милый. Они просто спасли нас, остановили атаку. Мне кажется, коты тоже хотят жить с людьми, и показали, что могут быть полезными. Не стоит подкладывать туда приманки с ядом, коты могут отравится.

– Ты серьезно? Мне показалось, или из-за кота ты переживаешь больше, чем за людей? – усмехнулся Мил.

– Разве я когда-нибудь не переживала за людей? – искренне удивилась я.

– Прости, меня немного занесло, – он махнул рукой в ответ, – значит, ворота плюс, яд минус. Если по теме – Нани, ты хочешь сказать, что предлагаешь дать котам дорогу в город?