Текст книги "Город, который мы вспомним"

– Ну да, они могли бы жить на складах и на производстве. А на ферме они будут просто необходимы. Там очень страдают от крысиных набегов.

– Я вот думаю, – проговорил Лис, разглядывая дно чашки, – Что, если нам поставить не просто загородки, а пустить ток, очень сильный разряд? И открыть проход. Когда крысы ринутся на город, мы включим его и уничтожим их. А если увидим кота, сразу отключим, чтобы он не пострадал. Так мы выполним два дела одновременно – справимся с бедой, и не затронем потенциальных друзей.

– Ну ты голова, – Саве похлопал его по плечу, – мне бы и в голову не пришло. Говорю же, ты еще тот умник.

– Мне нравится эта мысль, – кивнул Шашун, – чем меньше зверья будет вокруг башен, тем лучше для будущего проекта.

– Провода тоже надо защитить, – добавил Лис, – они могут начать их грызть. Нужно будет обсудить это с Марой, может быть какой-то звуковой или электрический барьер.

– Понял, передам ей сегодня, – согласился Мил, – разработаем ловушки и защитные механизмы. А пока выставим охрану из дроидов и повысим шумовой режим, что был примерно, как при строительстве.

– Это не затронет котов? – взволнованно спросила я.

– Нет, не бойся, – улыбнулся Мил в ответ, – а когда они выйдут к нам, распределим их по предприятиям, чтобы ловили крыс.

– Почему раньше эта проблема не поднималась?

– Она не была проблемой, только и всего.

– Знаете, я все думаю, – обратилась я к собравшимся, – почему их там так много? Чем-то же они питаются. Крысы – хищники и едят кого-то. Я читала, они могут есть и зерна, и орехи, но ничего подобного там нет. Почему полуостров так привлекателен для крыс? И не станет ли проблемой, когда мы их уничтожим, то, что они едят?

– Скорее всего, это насекомые, живущие в почве. Когда мы рыли фундамент, то опустились достаточно глубоко, где земля уже не такая промерзшая. Скорее всего, там завелся кто-то, привлекший грызунов. А может выросло, кто знает, – вздохнул Саве.

– Без света и воды? Маловероятно. В любом случае, я просто хочу напомнить о круговороте всего в природе, чтобы мы вновь не столкнулись с неожиданной проблемой.

– Хорошо, Нани, обязательно проведем разведку. Я включил это в список очень важных дел. Шашун, запрограммируй дроидов, Саве и Лис, идемте со мной в лабораторию, соберемся там с Марой, займемся заслонками, – с этими словами Мил встал из-за стола, немного пропустил вперед остальных, а после посмотрел на меня так, как будто хотел что-то сказать, но не мог решиться.

Тогда спросить решила я:

– Как ты? Спишь по ночам?

Он усмехнулся, тряхнул соломенной головой:

– Как-то не особо, слишком много всего. Теперь еще и крысы эти. Скажи, все эти трудности когда-нибудь кончатся?

– Все когда-нибудь кончится и трудности, и дела, и мы. Но пока пусть лучше будет, верно? А если нужна передышка – приходи ко мне ужинать, будем есть, говорить, а потом я расскажу тебе сказку и уложу спать. И не буду будить до самого утра.

– Договорились, я с радостью. Только не сегодня, может завтра, или позже. Я позвоню, хорошо.

– Конечно. Только не за час, мне нужно будет успеть сходить на ферму.

Он тепло улыбнулся и помахал рукой. Остальные уже оделись и ждали Мила на улице. Я тоже решила выйти, планировала пойти домой, как вдруг заметила одинокую массивную фигуру недалеко от заграждения, у остатков набережной. Подошла ближе и узнала Ива – вот он, еще один мечтатель, полюбивший долго смотреть на строительство моста.

– Насколько сильно ты огорчился? – спросила, встав рядом.

– Зависит от того, что вы решили на совещании.

– Они решили. Я просто слушатель, наблюдатель.

– Значит, вести плохие?

– Думаешь, если я открещиваюсь от участия и принятия решений, то новости очень плохие? Нет, Ива, мы будем продолжить работу. Построим специальный барьер от крыс, поможем котам, в общем, перспективы еще какие. Не вешай нос, мы еще станцуем на этом мосту!

Он рассмеялся:

– Это было бы чудесно. И тот световой парк, который обещал Мил. Мне часто бывает грустно, ведь у меня совсем мало друзей, а туда многие будут приходить, может станет не так одиноко.

– Ну что ты, у тебя много друзей. Я, и Тана, и Мурз, и Роза, мы все с тобой. А еще Конст, когда появляется, всегда сидит с нами в ресторане. А твои соседи, эти милые ребята, у которых раньше были зеленые окна? Они не навещают тебя?

– Уже пару месяцев как. И дома у них очень тихо. Ты знаешь, у нас почти все квартиры пустые, слышимость очень хорошая, раньше я всегда знал, что они где-то рядом, готовят еду, или говорят по видеосвязи, или разговаривают друг с другом. Но последнее время ни звука. Мне даже страшно становится.

– Давай зайдем к ним, узнаем, может, что-то случилось. Я всегда так делаю, не стесняйся.

Он тяжело вздохнул, грузно повернулся, и направился за мной. Ива шел медленно, как будто специально оттягивал время, а может, ему тяжело дался подъем на холм, я решила не спрашивать. Дом, где он жил, выглядел мрачно и заброшено – целый панельный квартал, где жило человек десять от силы. На веревках висело белье, какие-то кофты, тряпки – это старая Лила вывесила лет пять назад и забыла. Она уже давно перебралась ближе к ферме, где работала, перебирая зерно, а оно все трепетало на ветру. Почти все окна были выбиты снегом и ветром, где-то стекла остались, но их украшала паутина. Приветливо горело окно Ива, два окна в доме напротив, и все, отчего создавалось острое ощущение заброшенности, ненужности.

– Надо же, в начале лета, попав в метель, я шла по свету ваших окон. У тебя совсем не осталось соседей. Может, тебе стоит переехать? В Доме Розы вроде была квартира, и в моем квартале наверняка найдется. Здесь нельзя жить, ты же понимаешь это?

Он только вздохнул и развел руками.

Мы вошли в подъезд, где, реагируя на движенье, замерцала тусклым светом лампочка. Подъем по лестнице оказался не легким – часть ступенек провалилась, приходилось постоянно смотреть под ноги. Подниматься на лифте было еще опаснее, они периодически обрывались. К счастью, дом был не высокий, Ива жил на третьем этаже из пяти. Но сейчас мы направились чуть выше – на четвертый, прошли по длинному коридору с множеством дверей, остановились перед второй с конца. Я постучала, но в ответ не раздалось ни звука, ни в первый раз, ни во все остальные двадцать. Поняв, что ответа не последует и убедившись, что дверь заперта, мы решили ломать. Особых усилий к этому не требовалось – петли снаружи, поэтому Ива просто аккуратно приподнял ее и вывернул замок.

– Какой ты сильный, – поразилась я.

– Что есть, то есть, – довольно пробасил он.

Внутри оказалось темно и сыро, сильно сквозил ветер. В квартире было три комнаты, две из них оказались пустыми, а в спальне мы нашли хозяев. Они лежали, прижавшись друг к другу в постели, пытаясь закутаться в одеяло, окна оказались выбиты, а труба, обеспечивающая поток теплого, нагретого электричеством воздуха, выворочена и разорвана. От холода их кожа посинела и покрылась льдом, глаза закрыты – кажется, что они крепко спят, но это лишь иллюзия.

– Пошли отсюда, – бросила я, разворачиваясь, чтобы быстрее покинуть квартиру.

Ива как будто замер и все смотрел на них. Я потянула его за рукав, заставляя уйти. Не говоря ни слова друг другу, мы прошли в его квартиру – куда более теплую и чистую. Как и полагается радушном хозяину, он пошел делать чай, а я набрала номер службы, помогающей в таких моментах. Сотрудники прибыли через час, двое незнакомых мужчин. Пришлось идти показывать дорогу, а то они бы долго исследовали пустые квартиры. Когда тела погрузили в ящики, один из служащих попросил поехать вместе в пункт помощи. Понимая, что для Ива это может быть слишком тяжело, согласилась я. Не то, чтобы мне нравились подобные процессы, но процедура есть процедура.

Они спустили ящики с телами вниз, так легко, как будто те ничего не весили, уложили их в специальные сани, сели сзади, предложив мне местечко. По дороге разговорились:

– Это были ваши соседи? – спросил один из них.

– Моего друга. Он пожаловался, что давно не слышал ни звука из их квартиры, знаете, в этом доме очень хорошая слышимость, и я решила, что нужно проверить, не произошло ли что-то.

– Первый раз сопровождаете?

– Нет, уже приходилось. Но, как правило, это были более близкие люди, поэтому было немного проще. Тут я даже не знаю, что и говорить.

– Да, это всегда непростой момент. Тяжелее всего, когда мы просто находим их на улице, когда костюм разрядиться. В каком-то плане низкие температуры помогают, главное, чтоб пролежали не слишком долго. Иначе приходится напрягаться и потом долго колесить по городу, в надежде найти кого-то, кто бы знал несчастных, – вздохнул служащий.

Мы направлялись в южную часть города. Там, среди промышленных зданий находился пункт помощи тем, чья жизнедеятельность остановилась. Первый зал представлял собой сортировочный пункт, там же встречали знакомых, которые могли помочь. Дальше располагались небольшие комнаты с высокими столами. Последняя дверь вела к огромной печи.

Доехали быстро, все же электропривод на санях добавлял скорости. Пешком с таким грузом мы бы и до вечера не дошли. Войдя в здание, служащий дал короткое распоряжение:

– Комната с двумя столами. Передайте Улу, что потребуется двойная порция раствора.

Маленькая женщина, вышедшая встречать, кивнула, и направилась вглубь здания, показывая мне дорогу. Теперь, когда служащие сняли костюмы, я поняла почему они так легко справились с ящиками – их руки и часть туловища были полностью механическими, почти как у меня. Один из них уважительно глянул на мою руку, но от комментариев воздержался. Когда ящики погрузили в специальный отсек, женщина вернулась, чтобы показать мне дорогу. Не то, чтобы там было хитросплетение коридоров, скорее она не хотела, чтобы я вошла не туда. Следом за нами, на специальной механической ленте ехали два пластиковых ящика, но они быстро свернули в другую систему коридоров. Мне велели подождать у двери, а после пустили. Комната оказалась чуть больше той, где я была раньше, с приглушенным светом и тусклой плиткой. Она чем-то напоминала лабораторию – у каждого стола стояли странные приборы, висели трубки с раствором, который маленькая женщина начала переливать в вены с помощью иглы. Вошел статный мужчина, он немного поклонился мне, и молча включил приборы, прикрепив электроды ко лбу и на грудь, в области сердца:

– Здравствуйте, милая. Надеюсь, Вы знаете, что я делаю сейчас?

– Конечно, – вздохнула я, – мы уже виделись с Вами однажды. Тогда, кстати, все получилось. Надеюсь, сейчас тоже будет толк.

– Сколько примерно они пролежали на морозе?

– Больше двух месяцев из их квартиры не раздавалось ни звука. Я не жила там, это рассказал мой друг. Не знаю почему он молчал, может быть подействовал шок от вида крыс. Или он просто расчувствовался и пожаловался, что стало одиноко.

– Это очень долго, Вы же понимаете?

– Прекрасно понимаю. Честно говоря, я не жду чуда, но вызвать службу было моим долгом. Вы же всегда пытаетесь.

– Да, в этом Вы правы, Нани, верно?

– Вы узнали меня?

– Сложно не узнать, учитывая, какой переполох Вы устроили в городе. Кажется, строительства не было уже лет двадцать, по крайней мере, такого грандиозного. О, смотрите, у него начал меняться цвет – с сине-стального на обычный серый. Кажется, мы с Вами надеемся не зря. И у девушки, смотрите, щеки как будто оттаивают.

Постепенно, в помещении становилось жарко – это плавно прибавляли температуру воды в трубках, окружающих тела, подобно тонкому кокону. Они автоматически выезжали из стола, позволяя отогреть жертв морозов.

Понадобилось около часа прежде, чем мужчина шевельнул пальцами, а у девушки начали трепетать веки. Все это время ученый внимательно следил за приборами, и температурой. Убедившись, что процедура идет как надо, он поспешил в другую комнату, видимо, привезли кого-то еще. Я оперлась на стену, и задремала. Проснулась от того, что маленькая женщина аккуратно потрясла меня за плечо:

– Они просыпаются. Радость то какая, помогите им!

– Да, конечно, – бросила я, и тут поняла, что вообще не помню их имен, – простите, а могу я позвонить по видео связи? Я не была уверена, что все пройдет гладко, но думаю, теперь, когда все получилось, лучше было бы вызвать их соседа. Он сможет больше рассказать.

Она холодно глянула на меня, и ушла, через пару минут в комнату вошел один из служащих, что привез нас сюда:

– Хочешь, чтобы толстяка привезли сюда?

– Да, было бы отлично. Я не была уверена, не хотела его травмировать, все же они два месяца были заморожены. Понимаете?

– Будем быстрее, чем через час. Постарайтесь пока немного поддержать их.

– Конечно, спасибо вам.

Он салютовал, и быстро вышел в коридор. А мне пришло подняться и подойти к столам. Через пару минут девушка открыла глаза, она выглядела напуганной, поэтому я поспешила ее немного успокоить:

– Привет, а вот ты и проснулась, – сказала я, постаравшись придать голосу максимум тепла.

– Кто я? Где я? Кто ты? Мне страшно.

– Тише, тише. Мы стараемся тебе помочь, и это место полностью безопасно. Скоро проснется парень на соседнем столе, это твой муж. Помнишь его?

– Очень смутно. Я практически ничего не помню, что вообще происходит?

– Мы с вашим соседом Ивой нашли вас дома, разбилось окно, вы замерзли и, немного потеряли сознание. Здесь, в этом центре вас отогрели, а через пару часов, когда вы придете в себя, сотрудники отвезут вас домой. И все будет хорошо.

Со стороны кушетки раздался скрип, переходящий в стон:

– Где я?

– Привет, и ты проснулся, это очень хорошо. Ты в специальном центре, где тебе помогают согреться после небольшой, – я замялась, – после небольшой аварии, все в порядке. Я очень рада, что вы оба проснулись. Здесь твоя жена, ты помнишь ее?

Мужчина повернул голову и уставился на меня:

– Ты моя жена? Вот уж не думал, что…

– Нет, нет, – перебила я его. Что бы он ни сказал, одна женщина в этой комнате точно бы обиделась, – она лежит рядом, в трубках. Как только вы придете в себя окончательно, мы снимем приборы и отвезем вас домой.

Он уставился в потолок, наступила тишина. Я задумалась о том, как же хорошо, что, просыпаясь здесь люди почти ничего не помнят. Если бы один из них не выжил, достаточно было бы просто не говорить ничего другому. А служащие проверили бы дом, и вынесли все потенциально опасные для воспоминаний вещи. Но тут проснулись оба и врать не пришлось. После, мы еще немного поболтали – я рассказала про город, про их дом, в общем, все, что знала. Вернулся ученый, он был очень доволен результатом, и убрал трубки и датчики. Мы помогли отогревшимся сесть, в этот момент произошло весьма неприятное событие – у девушки отвалилась нога, начиная от колена. Видимо, там раствор не подействовал. Она восприняла это событие спокойно и как-то буднично.

– Это же не очень страшно, верно? – спросила она.

– Ну что ты, – я поспешила успокоить ее, – видишь, моя рука тоже так же отвалилась, и мне сделали отличный протез. Теперь я могу работать куда эффективнее, и не переживаю, если несу тяжести с фермы. Я могу посоветовать отличного мастера.

Она довольно кивнула, показывая, что рекомендации ей пригодятся. В этот момент наконец вошел Ива, он так сиял от счастья, и чуть было не бросился с объятиями, к счастью, вовремя остановился, заметив ногу на полу, и вспомнив, какими хрупкими оставались их тела. Он тут же начал помогать, немного суетился, а я решила, что сделала достаточно, и тихонько выскользнула за дверь.

– Не будешь ждать всех, чтобы отправиться домой? – небрежно спросил один из сотрудников, второй заносил еще одну коробку внутрь.

– Нет, спасибо, я живу в другом месте. Тем более, им потребуется еще несколько часов здесь, а мне бы хотелось успеть добраться до темноты. Все же, здесь немного мрачный район.

– Мы собираемся в патрулирование, можем подкинуть тебя до площади у моста.

– Спасибо, было бы очень здорово. Погодите, площадь у моста? Теперь ее так называют?

– Ну да, теперь это главная тема обсуждений. Как было не назвать ее по-новому.

Я лишь потрясла головой и отправилась надевать тепловой костюм. Служащий не соврал, они и правда подбросили меня до площади, а после направились на одну из боковых улиц.

Теперь тут вновь стало пусто – люди боялись крыс, и не любовались новостроем, к тому же мешала массивная заслонка, сооруженная на скорую руку. Снег почти везде был вытоптан и почернел, начиналась буря, как часто бывает в это время. Я невольно остановилась у перил набережной, разглядывая белы сваи моста. А после перевела взгляд чуть выше, как будто пытаясь углядеть маленькую пушистую точку. Но коты не показывались, быть может, укрывались от мороза, а может вели борьбу с крысами.

Надеюсь, им там не плохо, среди небоскребов. А скоро станет еще лучше, когда мы сможем помочь и приручим их.

Глава 3. Чем кормить волка?

Последние дни прошли то в сильном напряжении, то в среднем, то в совсем слабом. Мы активно испытывали барьеры, которые могли бы справится с вредителями, но понять, как они повлияют было сложно до тех пор, пока Шашун не посетовал, что нельзя взять настоящего грызуна. Поэтому, я отправилась на ферму, и решила поймать парочку по возможности, чтобы эксперименты стали более направленные.

Забавно, по дороге встретился Мурз, он уже прошел мимо, как вдруг резко затормозил, подбежал, и заглянул в защитную маску:

– Надо же, а я все не мог понять, ты это или нет. Но, так хотел тебя увидеть, что не постеснялся. И, мне повезло!

– Обычно люди говорят: «привет».

– Привет.

– Знаешь, я спешу, поэтому…

– Хочешь, чтобы я ушел?

– Или пошел вместе со мной.

– Мне нравится, потому что я никуда не шел, особо, ну или шел в никуда. Так что да, пошли вместе!

– Ты какой-то уж слишком счастливый, – бросила я, продолжив путь.

– Просто все думал, как бы так с тобой встретиться, чтобы вроде и говорим, а вроде и не я специально пришел, чтобы не извиняться.

– Ты так принципиально против извинений?

– Давай просто замнем это. Мне стыдно, что я кричал, и я понимаю, что вел себя, как дурак.

– Это точно. Мил сказал, что это потому, что ты думаешь, что у нас с ним роман. Надеюсь, он ошибся, и тебе в голову такая ерунда не приходит.

– Думаю нет, если ты считаешь, что подобные мысли ерунда и не могут быть правдой.

– Конечно, нет. Да, я оставалась на ночь, но на то были совсем иные причины.

– Тем не менее, я же понял, что Мил солгал, когда говорил об экспериментах.

– Солгал, но защищал он не мою девичью честь, а свою. Давай так, были причины, почему я осталась, но они не имели никакого отношения к чему-то романтическому. Это все, что я могу тебе сказать. Идет?

– Спрашиваешь! Просто он меня ужасно раздражает! Понимаешь, я убежден, что он все делает неправильно с приборами, и что можно использовать их гораздо эффективнее. Нет, я не такой специалист, как его считают многие, но и он не такой специалист, поверь. Вокруг Мила закрепился прочный ореол, который он создал, пройдя в том числе и по моей голове.

– Тем не менее, он его создал и сумел многого добиться. А ты как был мальчишкой, так и остался за все тридцать лет. Ты умный парень, но лодырь и бездельник. Разве я не права?

– Вот, что мне в тебе нравится, вообще не скрываешь, что чувствуешь.

– Ты же знаешь, я ничего особо не чувствую. Разум не затуманен. Прости, если была резка.

– Да ладно. На самом деле, мне даже нравится, что здесь можно всегда оставаться юным бездельником. Все вокруг сложные, загруженные, а я вот такой, оригинальный. Разве тебе никогда не хотелось почувствовать свободу?

– А я и чувствую свободу. Да, представляешь, можно быть свободной, посещая общественные работы и помогая другим. К тому же, я писатель, а это самая свободная профессия. Так, я уже почти пришла, если хочешь, можешь помочь.

– Ты дежуришь на ферме? – с тоской протянул он, закатив глаза.

– Нет, я буду ловить крыс.

– Чего? – Мурз выглядел крайне удивленным.

– Ты слышал, что произошло на мосту пару недель назад?

– Да, я даже видел это. Но к тебе не подошел, потому что ты была с Ивой.

– Он тебя тоже раздражает?

– Кажется, последнее время меня все раздражают. Это ужасно?

– Твое дело. Короче, мы проводим эксперимент, изучаем как их уничтожить. И Шашуну нужно понять, какая сила тока влияет на крыс. Поэтому мне нужно поймать несколько, точнее уж сколько получится, чтобы мы точно знали, что барьер поможет.

– Звучит весело. А почему на ферму?

– Они много, где водятся, но тут самые раскормленные, толстые, а значит медлительные. Да и идти ближе, чем к складам.

Мы зашли внутрь, где нас встретил Логур – руководитель фермы, он уже приготовил целый набор инструментов: большой мешок, грабли, молоточки – все, что, по его мнению, могло помочь. Забрав необходимое, мы направились в сторону зернохранилищ, куда зверьки постоянно проникали. Свет включать не стали, воспользовавшись очками ночного видения, чтобы не распугать грызунов.

Мурз оказался настоящим помощником в этом деле, он ловко припер одну жирненькую к стене, а после отключил молоточком и забросил в мешок. Охота явно была ему по душе, вскоре в мешке уже лежали пять штук, пока оглушенных, но уже начинающих двигать лапами. Я поймала всего одну за те пол часа, что мы были там, поэтому искренне восхитилась его талантом. Решив, что шести вполне хватит, мы поблагодарили Логура, на что он сказал, что был бы рад видеть нас за этим делом почаще. Что ж, может и правда стоит ввести подобные дежурства, особенно для Мурза.

На обратном пути он как обычно кривлялся, пытаясь придумать всякое, что могло бы уничтожить крыс в небоскребах, но, увы, ничего толкового так и не выдал, как обычно. Мне быстро стало скучно, но прогонять его было не удобно, после той помощи, что оказал. К счастью, у дверей лаборатории Мурз сам быстро распрощался, заявив, что не желает находиться в этих стенах.

Мне же оставалось только доставить ценный и уже пищащий груз в небольшую комнату на втором этаже. Там мы поместили животных в клетку, надев толстые перчатки – из книг я помнила, что крысы бывают кусачи.

– Они теперь даже кажутся немного милыми, – задумчиво произнесла Мара, сидящая на высоком стуле и разглядывающая клетку.

– Ты бы так не думала, если бы видела эту волну на мосту, – покачал головой Шашун, – по одиночке они маленькие и беззащитные, но стоит сбиться в стаю, как они превращаются в грозных противников.

– Все равно как-то это жестоко, – ответила Мара, – не думала, что мы дойдем до такого.

Лаборант покосился на них, не понимая, что следует делать дальше. Шашун нетерпеливо махнул рукой, призывая достать одного зверька и разместить в тестовом поле.

– Я буду наращивать ток до тех пор, пока сила не будет достаточна, чтобы наступила смерть мозга. И протестирую на трех, как минимум, чтобы убедиться, что защита работает. Да, это не самое гуманное, что происходит, но здесь вопрос выживания города. Я делаю это не из радости или развлечения, нам нужны ворота, которые остановят волну и спасут людей, потому что крысы могут убить половину населения и уничтожить припасы. А нас и так не особо много осталось.

– Я понимаю, что нужно беречь людей, Шашун, и что жалеть нужно людей, но мне тяжело это видеть. Можно я пойду? – спросила Мара.

– Конечно, я позвоню тебе, если понадобиться помощь. Думаю, мы справимся втроем.

Я удивленно подняла голову. Честно признаться, вообще не понимала, зачем меня сегодня позвали, и попыталась хоть как-то принести пользу, а главный знаток дроидов видит во мне кого-то, кто может оказаться не лишним?

Между тем лаборант разместил зверя в специальной коробке, длинной и вытянутой, где в конце находилась вкусность. Главная задача крысы состояла в том, чтобы пробежать через электрический барьер, расположенный посередине. Она деловито осмотрелась, и сразу же направилась за едой. Этой повезло – напряжения она даже не заметила, и довольная, смогла полакомиться. Шашун решил менять крыс, чтобы внести некий элемент удачи, подобно игре в рулетку. Четыре попытки спустя нужный вольтаж был найден, но мы решили убедиться, что он правда подойдет для всех, и, что особенно важно, для разно размерных особей.

К нашей общей радости, эксперименты и сборка, продлившиеся несколько дней, оказались успешными, и вскоре прибор был полностью готов. Ворота установили в самом начале моста, ближе к набережной. Несколько тощих крыс деловито посматривали на нас, они уже вполне обжили мост. Сегодня не было толпы зевак, никто не пришел смотреть на экспериментальную экзекуцию. Дроиды деловито подготовили установку к запуску, и Шашун нажал специальную кнопку на пульте. Ворота открылись со скрежетом об обледеневшую землю. За ними мы установили угощение, в надежде, что запах выманит как можно больше оголодавших грызунов.

Так и произошло, сначала отреагировала одна, самая шустрая, а потом и другие хлынули потоком. Электрическая стена срабатывала, дроиды равнодушно убирали тушки в мешки, чтобы подвергнуть их сожжению. Мы вдвоем молча смотрели на происходящее. Нет, это было не приятное зрелище, но необходимое. Слишком много было сделано, чтобы не остановиться на этом пути.

Поток крыс уже начал редеть, когда мы увидели первого зверя, похожего на кота. Он вышел из тени небоскреба, прошел к мосту, запрыгнул на перила и внимательно посмотрел на все происходящее. Нет, он не шел вперед, не приближался к барьеру, не охотился на грызунов. Он просто наблюдал с полным осознанием происходящего в глазах. Я заметила, что передние лапки кот сложил на хвост, чтобы не заморозить их. У него была круглая морда, очень пушистая шерсть и большие желтые глаза. Посидев немного и убедившись, что помощь нам не нужна, кот ушел обратно в убежище. Он и не думал подходить к электрическому барьеру.

– Очень умное создание, – сказал Шашун, – ты права в желании приручить его. Он может стать прекрасным помощником и не только в борьбе с крысами.

– С чем же еще?

– С одиночеством.

– Ты тоже это ощущаешь? – удивленно протянула я, и решила объясниться, – недавно мой друг Ива говорил о том же. Но потом мы спасли его соседей, и теперь у них все хорошо. Они переехали в более безопасный дом и все время ходят друг к другу в гости.

– Здорово. Но, знаешь, не у всех есть друзья.

– У тебя нет?

– Думаю нет.

– А как же Мара? Мил? Я?

– Боюсь, когда проект закончится, и небоскребы засияют, мы вновь все разойдемся по своим работам и будем видеться очень редко.

– Тогда мы придумаем новый проект. К тому же, мне некуда разбредаться, буду тебя навещать. Или так, каждый вторник мы можем собираться на общий завтрак. Ты завтракаешь по вторникам?

– Бывает. А что, хорошая мысль. Никогда не выделял дни недели, но теперь начну любить вторники.

Он рассмеялся, и остановил электрический заслон – поток крыс иссяк, больше никто не выходил из подвалов небоскребов. Ворота закрылись, нужно было возвращаться в лабораторию.

– Я тут подумала, глядя на них. Мы ведь не знаем точно, сколько еще зверей в подвалах. Прежде, чем мы пойдем туда с генератором, необходимо провести разведку и зачистку. Не только дроидами.

– Может быть опасно, – Шашун покосился на меня с волнением.

– Только если мы не создадим такие экраны для себя. Встроим их в костюмы, чтобы крысы не могли напасть. Определим радиус, на который нельзя подходить друг к другу. Или ты предлагаешь отправить на разведку дроидов и потерять их там?

– Да, ты права, обговорю с Милом. Я позвоню тебе, хорошо?

– Буду ждать, – серьезно кивнула я, – и, если что, я готова войти в состав экспедиции. И, пожалуйста, сделай поле отключаемым на случай, если в радиусе действия окажется кот.

– Идет, – он усмехнулся, – ты правда решила приручить их?

– Я решила попробовать. А там, как уж получится.

И я развела руки в стороны, как бы показывая, что понятия не имею, к чему это все приведет.

Мил одобрил идею разведки, создав рабочую группу, куда вошли он сам, Шашун, Нит и я. Выждав время, необходимое на сборку приборов защиты, мы встретились в здании лаборатории, где примерили специальные пояса, каски и ботинки, активирующие ровное электрическое поле необходимого напряжения, а также получили бластеры, дающие сильный электрический заряд – на случай нападения. Выглядело все внушительно, тем не менее, опасения существовали, не зря Пан остался, как человек, знающий все детали генератора, а Шашун передал все свои разработки Маре.

Выдвинулись на машине Нита, взяв с собой несколько дроидов, в том числе и летающих, их тоже оборудовали бластерами. В дороге молчали, только на подъезде Шашун дал короткие инструкции:

– Не приближаться к друг другу ближе двадцати сантиметров, когда включена аппаратура. Если кто-то теряет сознание, можно отключить его сигнал с вашего костюма, вот здесь – он указал на пояс, – расположен общий пульт. Но лучше вызвать летающий дроид, он быстро доставит обратно к мосту, там будут ждать дроиды контролеры. Если увидим, что их слишком много, идем обратно. И вот еще, Нани, не лезь вперед, прошу тебя. Идешь сзади, как наблюдатель.

В ответ мы все лишь коротко кивнули. Машина остановилась, выпрыгнули на свежий наст снега и льда. Дроиды открыли ворота, отключив электрическое поле. Первым на мост шагнул Мил, мы последовали за ним. Пока крыс не было. Над головой мерно жужжали дроиды, придавая ощущение спокойствия. Бластер, закрепленный на поясе, бил по бедру в такт шагам.

Преодолев мост, мы столкнулись со снежной насыпью, идти по которой было невозможно – сразу провалишься по пояс. Но Шашун предусмотрел и это – вперед выкатился шарообразный дроид, прокладывающий дорогу в снежном поле. Мы направились следом, по одному, пока не достигли входа в небоскреб.

– И как только звери ходят по этому снегу! – удивился Нит.

– Вот так, – махнула я рукой, показывая крысу, легко бегущую по снежному насту, – она легкая, не ломает. К тому же, вчера был сильный снегопад, раньше им было проще передвигаться.

Я навела бластер на крысу, прицелилась, и легко уложила ее направленным зарядом.

– Минус один, – кивнул Мил, – хорошая у них дальность. А ты, оказывается, меткая.

– Спасибо, – кивнула я, продолжая путь.

Дверь, когда-то построенная из железа, стояла покореженная, слетевшая с петель. Окна первого этажа были полностью разбиты, на одном из них сидел любопытный зверь, вблизи он казался еще красивее. Кот коротко мяукнул, но не сдвинулся с места. Мы вошли и активировали систему ночного видения. Я старалась держаться подальше, немного отстав от группы. Под ногами похрустывали крысиные косточки, мы спускались по лестницам в подвал, все глубже и глубже. Периодически то тут, то там, мелькали вспышки бластеров, слышался треск костюмов – это незадачливые крысы попадались на пути.