Текст книги "Исцели меня. Часть первая"
Автор книги: Катерина Райдер
Жанр: Остросюжетные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 9 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
Глава 21
– Адам Блэк – непризнанный герой, ставший заложником имиджа… – я протяжно повторила вслух слова подруги и откинулась на подушку, задумчиво улыбаясь.
Что-то изменилось… Не во мне, в моём отношении к Блэку… А, впрочем, кого я обманываю? Изменилось всё! Возможно, что и до настоящего момента, тёплые чувства к музыканту жили в моей душе, только тщательно маскировались за бравадой раздражения и презрения. Но ведь по-настоящему я никогда не думала об Адаме плохо. А когда видела его на сцене, слушала его песни, и вовсе, искреннее восхищалась.
Почему, чтобы понять себя, разобраться в привязанность, людям необходим «электрошокер»? Ситуация, которая полностью выбивает почву из-под ног. Критический момент. Ещё вчера, я смотрела на Блэка, через призму собственных страхов, домыслов, боязни стать зависимой от симпатий, быть непонятой им. А теперь… теперь всё это отошло на второй план. Ведь мои сомнения не делали Адама лучше или хуже, не наделяли его «супер силой», не прививали новых черт. Стереотипное мышление убивает в нас и в окружающих особую исключительность. Мы строим взаимоотношения полагаясь на опыт, иногда даже не свой собственный, оценивая людей по одному и тому же алгоритму. Но как можно сравнивать огонь и воду, апельсин и вишню, дельфина и слона? Пытаясь систематизировать свои ошибки, мы клонируем мир вокруг себя, обрекая друг друга ходить по замкнутому кругу!
– Знаешь, ни на одной женщине моя майка не смотрелась столь сексуально.
Голос Адама рассёк воздух, почти коснувшись меня физически. От неожиданности я резко села и, потеряв равновесие, чуть было не плюхнулась на пол с края кровати. Блэк усмехнулся.
Он стоял в дверях, облокотившись о проём левым плечом. Стильный, всё ещё таинственный и чертовски красивый. Свет из окна так удачно падал ему на лицо, что я в очередной раз восхитилась скульптрности черт – острые скулы, идеальный изгиб бровей, линия профиля, а губы… его губы произведение искусства. Ещё и прикид музыканта подливал масла в огонь. Узкие, чёрные джинсы порванные на коленях, сидели как влитые, подчёркивая все достоинства фигуры. Тёмная футболка без принта, с широким воротом, открывала длинную, молочного цвета шею, увитую разными по толщине цепочками. Кожаная косуха немного расширяла парня в плечах, но тяжёлые ботинки уравновешивали пропорции. На левом запястье Блэка, я заметила браслет из крупных деревянных бусин, а его длинные пальцы украшали кольца, совершенно неподходящие друг другу, но отлично вписывающиеся в общий антураж. Что до причёски, ну, тут как с обложки журнала! Гладкие, с зеркальным блеском волосы, спадали клиновидной чёлкой на одну сторону, каким-то мистическим образом акцентируя внимание на глаза! Взгляд прямой, изучающий, с задиристой чертовщинкой, но это уже привычное явление.
Оценивая Адама, я почувствовала, как дыхание сбилось. Но я не могла заставить себя прекратить разглядывать рок-н-рольное совершенство. Неужели все люди становятся одержимыми до глупости, стоит лишь чуть-чуть отпустить себя и поддаться симпатиям?
Так, Кейт, кажется, ты переборщила с желанием мыслить вне клише, и теперь именно этим и занимаешься – пускаешь слюни на красавчика рокера, при этом виня себя за несдержанность!
Не заметив шагов за телефонным разговором и понятия не имея, что конкретно мог услышать Адам, я смущённо потупила взгляд, подтягивая к груди одеяло. От пристального взгляда синих глаз, сердце забилось раненой птицей в груди.
– Ты уже вернулся…– констатируя очевидное, нелепо улыбнулась я.
– Как видишь, – Блэк ехидно сощурил глаза, а затем перевёл взгляд на тумбочку, где лежал его мобильный, тем самым, ввергая меня в ещё большее стеснение.
– Я просто…
– Обсуждала с подругой парней, – съязвил Адам в своей привычной манере. – Рассказала ей, как спала в моих объятьях?
В голове вдруг начал происходить «разрыв шаблона». Он так громко трещал по швам, что даже Адам должен был слышать! Что за фигня? Зачем Блэк снова нацепил маску «Бэд-Боя»? То, как парень смотрел на меня, как ухмылялся своим же колкостям, а этот самодовольный блеск в глазах и певучие гласные… Ощущение, словно меня мощным броском зашвырнули в прошлое, на пару дней, а может и месяцев, назад. Ни следа от того чуткого, заботливого парня, обнимающего меня всё утро в желании разделить боль на двоих!
– Я поставила в известность родных, что жива и здорова. Пока мама не вызвала в Блэкфорт «национальную гвардию». – ответила весьма сухо, но скрыть негодование не смогла, оно пушистым пионом расцветало на моём лице, слегка его перекашивая.
Адам звучно хмыкнул и, проигнорировав пояснения, прошёл в комнату, направляясь прямиком к кровати. Как только он оказался рядом, сразу же вручил мне несколько пластиковых пакетов, досадливо пожав плечами.
– Бьюсь об заклад, вкусы у нас не сходятся… Пришлось импровизировать.
Задиристо подмигнув, Блэк обошёл постель и встал возле окна, скрестив руки на груди.
Я, глубоко вздохнув, чтобы успокоиться и абстрагироваться от странной перемены в поведении Адама, заглянула в один из пакетов и, обомлев от увиденного, обернулась, впиваясь потрясённым взглядом в затылок музыканта.
– Ты и нижнее бельё мне купил? – достав двумя пальцами тёмно-фиолетовый, кружевной лифчик, я почувствовала, как к щекам прилила кровь.
– Ага, больно продавщица была миленькая. Кстати, она дала мне свой номер, пришлось соврать, что покупаю подарок сестре, – после этих слов Блэк обернулся, мы встретились взглядом.
Пространство вокруг нас оледенело. Мне даже на миг почудилось, что оконные стёкла вот-вот затянет изморозью. Температура воздуха стремительно понижалась. Ещё чуть-чуть и изо рта пойдёт пар! Разумеется, всё это не более, чем самообман. Метафора. Но именно так я себя ощущала, глядя в кристально-синие глаза Адама.
Неожиданно, совершенно бесстрастное выражение лица Блэка изменилось. Губы рокера растянулись в чертовски сексуальной улыбке, а левая бровь нахально поползла вверх.
– Не хочешь примерить? – вдруг выдал Адам. Я даже не сразу понимаю к чему он это сказал. – Могу помочь застегнуть.
– Извини? – я тряхнула головой, пытаясь сбросить с ресниц неприятное наваждение, и засунула то, что уже успела достать обратно в пакет.
Что происходит? Я задремала и сплю? Ну, не может человек после того, что сделал, вести себя, как последняя сволочь! Должен же быть во всём этом какой-то смысл!
Торжествующая улыбка на лице Адама стала почти невыносимой, он намеренно рушил ту связь, что возникла между нами. Ещё пять минут назад я испытывала не только благодарность, но и искреннюю симпатию к этому парню, вопреки всему, что о нём говорили, вопреки прежним, поверхностно сделанным, выводам. Но теперь меня накрыла волна отвращения. Желудок так и выворачивало от идеальных черт, от слишком красивых глаз, от глубокого, проникающего под кожу, голоса.
Нет… я решительно отказываюсь принимать это! У всего есть своя причина! Так по какой из них, Адам пытается от меня отдалиться?
– Что? Что ты делаешь? – недоумевая спросила я, не скрывая возмущения и досады.
Адам на долю секунды свёл брови к переносице, а затем вопросительно кивнул.
– Зачем? Ты ведь совсем не такой, Адам! Для тебя так важно сохранить имидж плохого парня?
Разочарованно выдохнув, Блэк сделал несколько широких шагов. А, уже стоя прямо передо мной, снял куртку, демонстративно швырнув её на подушки. На некоторое время в воздухе повисла тишина, напряжённая и безнадёжно удручающая. Мне, не то чтобы, было больно, но точно неприятно и жутко обидно.
Неожиданно Адам наклонился так близко, что практически коснулся кончиком своего носа моей переносицы. Я вздрогнула и задержала дыхание, но взгляд не отвела.
– Я ведь предупреждал, не нужно присваивать мне статус героя, – его голос плотный, с лёгкой хрипотой, окутал моё сознание, погружая разум в транс. Я сидела, не смея пошевелиться, и чем дольше Адам говорил, тем сильнее в моей груди открывалась сквозная рана. – Не моя проблема в том, что ты себе напридумывала. Я не принц на белом коне, который по вторникам и четвергам спасает принцесс. Скорее наоборот. Мы не в сказке, Кейтлин. А реальность, в большинстве своём, не совпадает с нашими ожиданиями. Увы, я не намерен извиняться за то, кем являюсь.
Взгляд льдистых глаз был по-настоящему холоден и колюч. Захотелось обнять себя руками, чтобы унять пробивающую тело дрожь, напоминающую озноб. И всё же пазл никак не складывался! Но я больше не хотела об этом думать, искать причины, аргументы, оправдания. Адам сделал свой выбор, пожелал остаться в моих глазах кретином. Что же, значит и говорить я с ним буду как с кретином!
Вскинув подбородок, глотая воздух маленькими порциями, я окинула Блэка пренебрежительным взглядом и ответила через язвительную ухмылку:
– Это ты сейчас кому врёшь? Мне или самому себе?
Адам скривил губы в неоднозначной усмешке, медленно скользя взглядом по моему лицу, а после выпрямился во весь рост.
– Ты начинаешь мне нравиться, Крофт. Не будь ты малолеткой, может, у нас что и сложилось… – Блэк произнёс мою фамилию по слогам, особенно долго протянув букву «о» и, по окончанию возмутительной реплики, облизнулся как какой-то маньяк.
– Аккуратнее, а то испортишь репутацию шлюхи, – злобно и иронично отозвалась я, отводя взгляд в сторону, чтобы Адам не заметил в моих глазах болезненное разочарование.
– За меня не волнуйся, всё у меня будет отлично! И ты далеко не первая, кто пытается зацепить меня подобным образом. Скука, – передёрнул музыкант и направился к выходу, напоследок бросив, – Я буду внизу. Как переоденешься, спускайся, отвезу домой.
– Вызову такси, – тут же с уверенностью огрызнулась я.
– Как знаешь, – равнодушно отозвался Блэк и вышел из спальни.
Ровно через 15 минут я покинула поместье, так и не сказав Адаму «До свидания».
Глава 22
До того, как навсегда вычеркнуть Адама из своей жизни, я смогла в полной мере оценить красоту его дома. Огромных размеров особняк тонул в роскоши и величии. Антикварная мебель, дорогие ткани, широкая лестница в венецианском стиле, ведущая в просторный холл первого этажа. Окна, как и в спальне, витражами возвышались от пола до потолка. Сложная лепнина над головой. Тяжёлые шторы в тон обивки диванов и кресел.
Несмотря на помпезность интерьера, дышалось в нём легко. Полностью отсутствовал затхлый налёт старины, и не было почти никаких посторонних запахов, разве что еле слышный аромат дыма вперемешку с хвоей. Должно быть, Адам часто разжигал камин, который я краем глаза приметила в гостиной, проходя мимо.
Ступая по лаковому паркету, я чувствовала себя неловко, чужеродно. Каждая деталь интерьера дышала изысканностью, требовала учтивых поклонов и реверансов. Честно признаться, мне бы очень хотелось задержаться и осмотреть весь дом, от подвала до чердака, заглядывая в разные комнаты, рассматривая картины, прикасаясь к пыльным книгам, которых здесь было так много, что любая библиотека позавидует. Но с улицы донёсся призывный гудок клаксона, возвещающий о прибытии такси, и я поспешила удалиться. Не хотелось ненароком снова столкнуться с Адамом!
Окинув прощальным взглядом холл, чувствуя неизвестно откуда взявшуюся в сердце тоску, я вышла на улицу, закрывая за собой массивную, деревянную дверь. Лишь она и попрощалась со мной по-человечески, протяжно застонав коваными петлями.
Разместившись на заднем сидении машины и назвав адрес, я устало откинулась назад, съехав по автомобильному креслу вниз. Наверняка Адам слышал, как я уходила, но даже не выглянул в окно, хотя их в доме так много, что я бы и не заметила. В любом случае, парень красноречиво дал понять, что ему на меня плевать. А я то, глупая, решила, что он особенный…
Вскоре за окном раскинулась серая лента всё той же, унылой дороги. Вдоль нее – всё те же, унылые деревья. И моя жизнь вновь стала всё той же – унылой и безрадостной. Только теперь к коктейлю из депрессии, неуверенности в себе и постоянному чувству вины, прибавилась психологическая травма!
Отлично, Кейт, ты безнадёжна!
К моменту, как такси заехало на территорию фермы, я чувствовала себя совершенно разбитой и подавленной. И не только из-за того, что пережила накануне, но и по причине полной неразберихи с Адамом. Да, стоило выбросить его из головы, сразу же, как он вышел из спальни. Но ситуация не отпускала. Всё это – пошлые шуточки, кривоватая ухмылка, «Контр Страйк» глазами, было притянуто за уши. В особенности после того, как утром я увидела парня с совершенно другой стороны! Но сейчас это уже не важно! Задача номер один – выжить после разговора с матерью. Я до сих пор не знала, что ей сказать. Но то, что говорить правду не стоит – точно!
Сандра выбежала на улицу сразу, как заметила подъезжающий автомобиль. Водитель остановился напротив крыльца и я, неуверенно открыв дверь, одновременно пытаясь расплатиться, вывалилась из машины, пряча глаза.
Маму реально трясло, это было видно невооружённым глазом. Опухшие веки, тёмные круги под глазами, даже кожа приобрела сизо-зеленоватый оттенок. Из этого следовало, что какую бы причину я не назвала, мне однозначно крышка!
– Где ты была?! – Сандра взвизгнула так, что у меня чуть не лопнули ушные перепонки!
– Мам, я очень устала, давай отложим этот разговор до вечера, – спокойно и размеренно ответила я, огибая родительницу на безопасном расстоянии, направляясь в дом.
– Что значит, отложим? – следуя по пятам, возмущённо махала руками мать. Я видела это по тени на земле. – Нет, юная леди, ты объяснишься немедленно!
Мы поднялись по ступенькам и вошли в прихожую. Я, не наклоняясь, сняла кеды, намереваясь сразу же подняться к себе. Но Сандра, разумеется, была категорически против.
– А ну стой! – снова закричала она. – Кейт! Я с тобой разговариваю! Сейчас же иди и сядь на диван.
Мама грозно ткнула пальцем в сторону гостиной, но, увы, я была не в том расположении духа, чтобы безмолвно повиноваться приказам. И всё же, на второй этаж не пошла, зато в противовес повернула на кухню, открыла холодильник и приложилась к пакету с соком, забив на стакан.
Сандра мгновенно появилась на пороге. Потом я заметила Сью, она стояла позади и смотрела на меня с мучительным сожалением.
Ну, уж нет, только не эти щенячьи глазки! Мне не нужна ваша жалость!
– Я жду Кейт, – тем временем, скрестив руки на груди, продолжала наседать мама.
– А где бабушка? – игнорируя вопрос, спросила я, в перерыве между неспешными глотками.
– Миссис Войт и мистер Бруни поехали в город, – еле слышно отозвалась Сюзанна и я на пару секунд зависла, повторяя про себя полное имя Алекса.
– Зачем?.. А, впрочем, неважно!
И, правда, какая разница? Меньше народу, больше кислороду!
– Кейт! – мама уже была похожа на закипающий чайник, только свистка нахватало.
– Я же сказала, что не хочу сейчас об этом говорить! – чуть более твёрдо, заявила я и, хлопнув дверцей холодильника, попыталась выйти из кухни, но Сандра перегородила мне дорогу.
Чёрт, совсем как Адам! Совсем как тот ублюдок в переулке! Да у тебя офигенное чувство юмора, Вселенная!
– Тебе придётся говорить! Думаешь, стала взрослой, и всё теперь позволено?
– Не начинай! – сквозь зубы процедила я, стараясь держать себя в руках. – Мне. Просто. Нужно. Время!
– По-моему, я дала тебе достаточно времени! Я не лезла в твою жизнь последние два месяца, и мы видим к чему это привело! Ты совсем обнаглела, делаешь, что вздумается! Хватит! – сорвалась на крик Сандра.
Что вроде бы было ожидаемо. Но, видимо какой-то код в моей голове всё же дал сбой. Самообладание полетело к чёртовой матери!
– Да что ты от меня хочешь? – взревела я, отпихивая Сандру от дверного проёма, но она уверенно держала оборону!
– Уважения! Соблюдения элементарных правил! Разве я о многом прошу?
Я глубоко вздохнула, но не для того, чтобы успокоиться, просто так получилась. Затем заглянула матери в глаза и не сумев разглядеть в них ничего кроме порицания и претензий, звонко цокнула языком, разворачиваясь на пятках, решив выйти из кухни через дверь ведущую на задний двор.
– Куда это ты собралась?! – ринувшись за мной, Сандра схватила меня за плечо и я действительно остановилась, но лишь для того, чтобы бросить ей в лицо фразу о которой после, конечно же, пожалела.
– Ты невыносима! Думаешь только о себе, даже не пытаешься прислушиваться к переживаниям других! Не удивительно, что папа нас бросил!
Боль, острая, щиплющая. В ушах зазвенело от звука пощёчины. Я замерла, инстинктивно прижав к горящей щеке ладонь, глядя в глаза матери, что сверкали гневом, но лишь первые пару секунд. А потом они просто померкли, лишившись цвета.
Мама сожалела, я знала. Мне тоже было стыдно за свои слова. Верно говорят – сказанное в гневе изменить нельзя. Но можно признать ошибку. Извиниться, когда действительно виноват. Простить, попытавшись посмотреть на ситуацию глазами провинившегося.
К сожалению, сделать это просто в теории. А на практике, когда внутри всё клокочет, когда сознание не способно воспринимать происходящее адекватно, когда разум выстраивает глухую барону – шансы повести себя правильно почти равны нулю.
– Ты не имеешь права осуждать меня, ты ещё девчонка и ничего не понимаешь в жизни!
Сандра заговорила первой, звеня в воздухе возмущением. И лучше бы она продолжала молчать! Голос матери был таким колючим, таким надменным, что у меня свело скулы, а последние остатки совести, громко хлопнув дверью, вышли вон!
– Конечно, куда уж мне до тебя, такой правильной, успешной, разбирающейся во всём и вся? – мой голос дрогнул, сорвавшись на хрип, но я сумела взять себя в руки и закончила фразу очень сдержанно. – Знаешь, я начинаю искренне сожалеть, что Адам спас мою жизнь прошлой ночь, и теперь я вынуждена терпеть этот грёбанный город, пока тебе не наскучит играть в брошенную разведёнку! И не смотри на меня так! Если бы ты хотя бы попыталась поговорить со мной, рассказать правду, объяснить, что произошло между тобой и отцом, всё могло быть иначе! – не в силах больше сносить потрясённые услышанным лица матери и подруги, я, громко шаркая ногами по дощатому полу, рывками поднялась по лестнице.
– Дочка, милая, что случилось? – окликнула меня мама, когда я уже почти скрылась из виду.
– Оставьте меня в покое! – в отчаянье закричала я, после чего дом содрогнулся от громкого хлопка двери.
На первом этаже воцарилась гробовая тишина. А я, рухнув на постель, уткнулась лицом в подушку, сжимая зубами наволочку. Мне потребовалось собрать воедино всю свою волю, растерзанную в клочья и разбросанную по сознанию бесформенными лоскутами, чтобы не зайтись звучным рыданием.
Слёзы нещадно душили, пережимая горло и путая мысли. Сердце вздрагивало от каждого удара. Пульс, бьющий по вискам, вызывал тошноту и головокружение. Никогда прежде я не чувствовала себя так одиноко. Никто не мог понять меня, никто даже не пытался, кроме Адама… Но и он от меня отказался.
Глава 23
3 ноября
Несмотря на просьбы Мэри остаться дома, я всё-таки решила поехать в школу. «Выспаться и отдохнуть» – казалось чем-то вроде наказания, ведь обрекало на одиночество, а одиночество на мозговой штурм! Голова и так гудела от переизбытка мыслей, домыслов, попыток понять себя, Адама, маму, мир… В школьных коридорах удавалось на время забыться, переключиться. Не сказать, что я вовсе не думала о случившемся со мной за последние сутки, особенно о, волшебным образом исчезнувших с тела, следах побоев. И всё же, алгебра, география, литература… впервые в жизни стали спасительной соломинкой. Школа, хоть я её и не любила, на время превращала меня в обычного подростка, вырывая из того хаоса, в который превратилась моя жизнь.
Что касается бюрократии, то подавать заявление в полицию я, по объективным причинам, отказалась. А что было говорить – меня били ногами, швыряли по улице, а я словно только родилась – чиста и невинна? Безусловно, Блэк мог бы выступить свидетелем, да и Алекс сказал, что в переулке нашёл следы крови… много крови. Но картинка всё равно не складываясь. Впрочем, лично меня, больше всего удивляло другое – почему семья, включая школьного психолога, безоговорочно мне поверили?! Я бы на месте Сандры, учитывая отсутствие прямых доказательств, решила, что вся эта история с нападением враньё!
Но, вернёмся в школу. Сегодня, впрочем, как и всегда, у Сюзанны наблюдалась повышенная словесная активность. Я знала, что потрясение после смерти Люси её ещё не отпустило. Но, ярко демонстрируя все самые лучшие качества подруги, она отложила собственные переживания «на потом», и изо всех сил пыталась отвлечь меня.
После ссоры с мамой, Браин не поехала домой. Она дождалась бабушку и мистера Бруни, рассказала им всё, что знала сама, и что произошло между мной и Сандрой. А после осталась на ужин с целью растормошить маму и облегчить её муки совести из-за пощёчины. Как мне стало известно позже, Александр тоже ужинал у нас… Так Мэри пыталась отблагодарить его за помощь в поисках. Вот только, каким образом учитель узнал, что эта самая помощь в принципе нужна, осталось для меня загадкой.
Ближе к ночи Сью рискнула заглянуть в мою комнату. Всё это время я прибывала в полусне, то просыпалась, то погружалась в спасительное забытье. Истерика, завладевшая мной по прибытию на ферму, улеглась и, порабощённое эмоциями сознание, заполнила пустота, густая, тёмная, беспросветная.
– Кейт, я могу войти? – без предупредительного стука, Сью открыла дверь, выглядывая из-за деревянного полотна точно шпион, ожидающий получить пулю в лоб.
Я только очнулась от очередного забвения и лениво перекатилась набок так, чтобы видеть торчащую в дверном проёме голову подруги.
– Ты всё ещё здесь? – звучный зевок чуть было не проглотил мои слова.
Я попыталась смахнуть с ресниц остатки дремоты, растерев глаза пальцами. Казалось, что веки стали свинцовыми, было так тяжело держать их открытыми дольше пяти секунд, что хоть спички вставляй!
– Ну, не могла же я уехать, так и не выяснив насколько хорош кофе сваренный Адамом Блэком, – шутливо усмехнулась Браин и вошла в комнату, аккуратно прикрывая за собой дверь. – А ещё я принесла тебе чай. Миссис Войт настаивала, чтобы ты выпила весь заварник.
– А что сама не пришла? – приподнимаясь на подушки, спросила я.
– Шутишь? – усмехнулась Сью. – Они тебя боятся.
Поставив на прикроватную тумбу небольшой, фарфоровый чайник и кружку, Браин на мгновенье застыла, разглядывая меня встревоженным и сочувствующим взглядом. Но вскоре снова расплылась в улыбке, после чего села на постель, командным тоном приказав мне подвинуться. Я послушно оползла от края, позволяя подруге улечься рядом. Она немедля меня обняла, заставляя уложить голову ей на грудь.
Мы молчали долго, слишком долго. Я слышала монотонное сердцебиение, ощущала чужое дыхание и ласковые руки, что путались пальцами в моих всклокоченных кудрях. Любопытство относительно Блэка будоражило фантазию одноклассницы, но больше её волновало моё самочувствие и душевное равновесие, поэтому она тактично не поднимала тему. За что я была бесконечно благодарна.
– Ладно, – спустя некоторое время, звучно выдохнув, заговорила я не отнимая от неё головы, – кофе был ужасен, растворимый…
– О Господи, наконец-то! – дёрнувшись, воскликнула Сюзанна. – Я думала, ты никогда мне не расскажешь!
Мы обе засмеялись. Непосредственность Сью – то, что нужно сейчас. Волшебная пилюля от боли и разочарования собственной жизнью. Её восторг был наигранным и напоминал пародию на шоу мистера Бина. Браин знала, что это позабавит меня, от того и махала руками во все стороны, да вздыхала точно в старом, немом кино – прикладывая ко лбу тыльную сторону ладони.
Я рассказала всё, начиная с момента отъезда из дома, заканчивая тем, как проснулась у Блэка. Сью не давила, не задавала уточняющих вопросов, просто слушала, изредка чуть сильнее сжимая мою руку. Когда речь зашла об Адаме, настроение в комнате резко переменилось с депрессивно-трагичного в нетерпеливо-ироничное. Сюзанна ощутимо заёрзала, словно устраивалась поудобнее, а в её зрачках появился задиристый огонёк.
– Что ты хочешь знать? – запрокинув голову, чтобы посмотреть на пылающие интересом глаза одноклассницы, спросила я.
– Всё… – тягуче вымолвила Сью, и мы снова тихонечко захихикали.
Сейчас же, спустя почти восемнадцать часов, я и Браин спускались по школьным ступенькам, вымотанные тригонометрией и молекулярной биологией.
– Никак не возьму в толк, каким образом в жизни мне пригодится умение различать тип молекул на клеточном уровне? – недовольно бурчала Сюзанна, пытаясь запихнуть в рюкзак учебник, который постоянно вываливался обратно.
Я безмолвно согласилась и подхватив сумку Сью, помогла ей совладать с ненавистной книгой по биологии, краем глаза заметив Алекса. Он стоял в конце коридора, рядом со своим кабинетом, смотрел на меня не моргая и слишком обеспокоенно, что бы этого не заметить. На лице учителя застыло знакомое мне выражение – так смотрел папа, когда в шесть я лет упала с велосипеда и сильно поранила колено. Наверное, столь очевидное участие психолога в моей судьбе должно было разозлить. Но нет, я чувствовала благодарность. Она разлилась по телу тёплым какао в морозный день, и коснулась души, заботливо её обняв. Более того, мне вдруг стало очень совестно перед Бруни. Мои жизненные неурядицы заставляли его переживать, а ведь я совершенно посторонний человек! Должно быть, у Алекса огромное сердце. Сью была права – он потрясающий.
Я постаралась, как можно более открыто, улыбнуться. Но подойти к Алексу так и не решилась. Мужчина вопросительно кивнул, справляясь о самочувствии. Я проговорила одними губами: «всё хорошо, спасибо!»
– Когда приедет Джастин? – пихая меня в плечо, отвлекая от зрительного диалога с Бруни, спросила Сюзанна.
– Бабушка говорит, что он звонил вчера вечером, но я уже спала. Сказал, что вернётся в Блэкфорт на следующей недели. Ты уверена, что Джас не в курсе того, что произошло?
– Да, надеюсь. Я сразу же дала Заку отбой, как только ты об этом попросила, – без тени сомнения в голосе, что обнадёживало, ответила Сью.
– Хорошо, не хочу, чтобы он волновался.
– А мистер Бруни? – Браин указала в сторону всё ещё наблюдающего за нами учителя. – Ты не говорила с ним? Что ему удалось выяснить о нападавших? Да и потом, он ведь психолог… возможно, дал бы парочку советов, как справиться…
– Сью! – я оборвала подругу на полуслове, посмотрев на неё так, словно та ляпнула несусветную глупость. – Со мной всё в порядке, и давай забудем, ладно?
– Ладно… – с лёгкой обидой, протянула она, но вскоре снова заговорила, только уже ровно с диаметральным настроением. – Но, вот честно, если бы у меня был повод сходить к Александру на личную консультацию, я бы его не упустила! Ты только посмотри на эти ручища, сразу хочется обнимашек, – изо всех сил старалась реабилитироваться Сюзанна, перескочив с запретной темы на свои шуточки в стиле «я влюблена в учителя и хочу убежать с ним в Сан-Франциско».
– Да у тебя большая часть мужчин, населяющих эту планету, с «ручищами», – усмехнулась я, открывая дверь и выходя из здания. – Вот тебе и повод! Поговори с Бруни о своей полигамии.
– Ну да, спасибо Кэп! – наигранно-возмущённо скривилась Браин. – Как же я тогда его очарую, если буду болтать о других мужиках? И вообще, я не полигамна, просто люблю красоту этого мира. Кстати, о красоте… Я всю ночь думала и почти на сто процентов уверена в том, что Адам запал на тебя…
Но я уже не слушала подругу, а заворожённо смотрела на парковку перед школой, точнее на стоящего там высокого, русоволосого парня, ярко выделяющегося на фоне шастающих туда-сюда школьников и учителей.
Я сразу узнала эту кожаную куртку, зауженные тёмные джинсы и белую майку с принтом ударной установки! Волосы, как всегда, стильно уложены, на шее несколько цепочек и деревянные чётки, а правое запястье опоясывает чёрный платок с черепами. Его (до боли в сердце) прекрасное лицо, не выказывало никаких эмоций, но пронзительно голубые глаза были переполнены ими. Они сверкали и ядовитой иронией, и сожалением, и безмолвным вопросом. А потом вдруг вновь возвращалась к привычному состоянию – равнодушной надменности.
– Блэк, – похолодевшим до дребезжания голосом проговорила я.
– Да, я о нём и говорю! – подхватила Сюзанна, всё ещё не понимая ситуации.
– Да нет! Вон там, на парковке, рядом с тачкой Чарли…
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
