Текст книги "Новый минимализм. Рациональный подход к дизайну жизненного пространства и улучшению качества жизни"

Согласно эволюции, в наших интересах было держаться за вещи, когда те у нас появлялись: ресурсы были очень ограничены, и от них зависело, что нас ждет – выживание или смерть. Это изменилось с наступлением промышленной революции, когда множество товаров стало дешевле и доступнее для населения. Появились изобретения, меняющие жизнь, вроде автомобиля или посудомоечной и стиральной машин. Чего еще желать? Немногого. Все, чего мы хотели, – наслаждаться новообретенным свободным временем. В таких условиях потребление товаров шло медленно.

Затем, после Второй мировой войны, удовлетворенность потребителей вошла в противоречие с нашей новой экономикой. Как заметил в 1955 году экономист Виктор Лебов в статье для Journal of Retailing: «Наша чрезвычайно продуктивная экономика требует, чтобы мы сделали потребление образом жизни». Как же мы превратились из довольных людей в потребителей бесконечных и ненужных товаров? С подачи современной высокобюджетной рекламной индустрии.

Чтобы колеса потребления продолжали вращаться, рекламные компании не только нанимают лучших специалистов и тратят миллиарды долларов, убеждая нас покупать ненужные вещи, но используют весьма хитрый метод – нейромаркетинг. С помощью нейробиологов рекламщики могут получить доступ к сознанию и бессознательному, чтобы подавить естественные механизмы, которые обычно дают понять, что мы довольны и у нас всего достаточно.

Реклама воздействует на инстинкты, заставляя нас чувствовать себя так, будто нам чего-то не хватает. Как только мы оказываемся в таком уязвимом положении, нам тут же предлагают вещь, которая решит «проблему». О боже, вы что-то едите? Вы наверняка страдаете от несвежего дыхания. Видимо, поэтому у вас не складываются отношения. Попробуйте этот ополаскиватель для полости рта – он поможет привлечь вашу родственную душу!

В «Новом минимализме» мы просим вас остановиться и переосмыслить свои прежние потребительские привычки. Каждое приобретение – или отказ от него – акт неповиновения. Это заявление представителям бизнеса и рекламной индустрии о том, что вы не просто пассивные потребители, совершающие покупки в соответствии с их расчетами и ежеквартальными финансовыми прогнозами. Ваша покупательная способность – это та часть хаотичной и непредсказуемой жизни, которую вы можете контролировать. Мы рекомендуем пересмотреть следующие установки.

• Работать до 65 лет.

• Обновлять телефон, компьютер и телевизор, как только появляются лишние деньги на карте.

• Экономить 5 % от годового дохода.

• Покупать настолько большой дом, насколько вы можете себе позволить по ипотечному кредиту.

• Баловать себя роскошными товарами и услугами – вы столько трудились, вы это заслужили.

• Покупать детям новые игрушки на каждый день рождения и на все праздники – так вы проявляете любовь.

• Постоянно обновлять гардероб – вам нужно поспевать за последними тенденциями.

Перечисленные выше утверждения мы поглощаем через рекламу, они внушаются нам в школе и пропитывают большую часть информационных ресурсов. Если непрерывно пичкать подобными идеями, они обретают власть фактов – кажутся чем-то неизбежным, неоспоримым.

Когда мы стали жить просто, то узнали, что эти утверждения – неправда. Вам самим выбирать, как жить, и вам же решать, на что тратить деньги и время.

Изложенные выше постулаты могут казаться весьма убедительными, но в сути своей вредоносны. Когда много людей утверждает, будто что-то невозможно (экономить 71 % от годового дохода, не производить никакого мусора, прекращать работать в тридцать), этому легко поверить. А когда вещи кажутся невозможными, мы начинаем терять силу, считая себя неспособными контролировать то, что у нас есть, как мы проводим время или тратим деньги, как распоряжаемся собственным пространством.

Первое, что мы делаем вместе с нашими клиентами, – стремимся понять, как они хотят себя чувствовать в своем доме и какие ценности хотели бы транслировать через его устройство. Мы не можем войти и сказать: «Избавьтесь от этой тарелки» или «Вы должны оставить ту картину», потому что знаем, каждый человек, каждая семья, каждый дом – уникальны.

После предварительного расследования мы смотрим свежим взглядом на все предметы до единого, определяя, что оставить, а что – пожертвовать, в зависимости от того, как они соотносятся с ценностями и желаниями владельцев.

Первый шаг всегда один и тот же: задавать вопросы. Это значит – с участливым любопытством спрашивать обо всех вещах, которые проникли в вашу жизнь. Спросите себя: «Могу ли я без этого жить?», «Приносит ли это мне радость?», «Это действительно выбрано мной или просто всегда у меня было?». Так вы сможете начать с нуля – без ограничений или предрассудков насчет того, что должны иметь или желать. Вместо этого вы придумаете собственное идеальное будущее, а затем перестроите пространство в соответствии с ним.

Чтобы избавиться от хлама, стоит иметь ясное представление о том, что это такое. Сайт Dictionary. com определяет хлам как «неупорядоченную груду вещей или их скопление». Отталкиваясь от этого определения, можно предположить, что хорошо организованная груда вещей хламом не считается. Мы видели десятки организованных, структурированных пространств, в которых полно хлама. Другие скажут, что хламом не является то, что дарит ощущение счастья или радости. Мы знаем, радость субъективна, и это скользкий путь, который может служить оправданием для того, чтобы сохранить все ваши пятнадцать супермилых купальников. Некоторые считают, что захламление начинается тогда, когда количество вещей достигает некоего числа «икс». Формальные определения хлама расплывчаты и разнообразны – и мы не согласны ни с одним из них.

Наконец, Питер Уолш, гуру организации пространств, работавший с Опрой, определяет хлам как «нечто, что встает между вами и вашим представлением о том, как вы хотите жить». Ок, это уже теплее. Думаем, что определение зависит от каждой конкретной ситуации. Задавая вопросы, люди выясняют, как они хотят себя чувствовать в пространстве (например, радостно, спокойно, вдохновленно), а также собственные потребности и желания. Объекты, которые не соответствуют этому представлению, – это и есть хлам.

Когда вы в последний раз приносили домой что-нибудь новое? Элемент декора, предмет одежды или что-то маленькое, вроде новой кружки или набора ручек? Возможно, сегодня. Или вчера. Почти наверняка – на этой неделе.

Практически каждый день у типичного американца появляется дома какой-нибудь новый предмет. Посылка от Amazon, которую доставляют прямо к вашему порогу, или молниеносный забег по магазинам в поисках пары туфель – такие вещи внезапно стали частью повседневной жизни многих людей. Добавьте к этому полдюжины событий, в честь которых нас осыпают подарками. Неужели удивительно, что среднестатистический американский дом наполняет триста тысяч предметов?

Теперь вспомните, когда в последний раз избавлялись от вещи просто потому, что она не нравится или больше не нужна. А когда в последний раз освобождали дом сразу от нескольких мешков или коробок вещей, не замещая их чем-то новым? У многих это было годы – а то и десятилетия – назад. Возможно, вы вообще никогда не устраивали грандиозную расчистку. В нашей культуре проблема захламления обусловлена не только тем, что новые вещи постоянно появляются у нас дома, но и той нерегулярностью, с которой его покидают старые. Если вам дается математика, то это легко: уравнение не сходится.

Популярная стратегия избавления от хлама, которую опробовали некоторые из наших клиентов, прежде чем обратиться к нам, – метод «одного дня»: жертвовать по вещи в день. И хотя они старательно придерживались плана, клиенты все же были разочарованы, когда увидели, что такой способ помог лишь пробить небольшую брешь в захламленном пространстве. Другие следовали правилу «одну вещь приносим, одну – отдаем»: всякий раз, когда дома появлялись новые предметы, владельцы должны были избавиться от равного количества старых. В итоге они чувствовали себя так, будто топчутся на месте – постоянно разбираются с вещами, но не достигают заметного прогресса. Обе идеи – отличные, но подходят только для поддержания порядка в доме, уже расчищенном от хлама.

Чтобы порядок оставалось лишь поддерживать, нужно нажать кнопку перезагрузки – устроить великую, всеобъемлющую генеральную уборку. Вам придется разобраться с накопившимися вещами, чтобы оказаться в комфортном пространстве, где больше нет хлама. Перезагрузка – вовсе не форма самобичевания или аскезы. И не повод для страданий. Совсем наоборот. Это освобождение, отсечение лишнего – чтобы нужные, актуальные и любимые вещи получили достаточно места и внимания.

В огромной экосистеме жизни представьте себя «точкой воздействия». Термин, который ввела специалист по охране окружающей среды Донелла Медоуз, чтобы обозначить «такие места в сложной системе (корпорации, экономике, живом организме, городе, экосистеме), небольшое воздействие на которые может привести к сильным изменениям во всей системе в целом». Действуйте бережно, осознанно, заботливо и представьте волновой эффект ваших поступков: от вашего дома – к обществу, постепенно охватывая целиком маленькую голубую точку под названием Земля, наш общий дом.[1]1
  Цит. по: https://cyberleninka.ru/article/v/tochki-vozdeystviya-na-sistemy


[Закрыть]

На первый взгляд мы просто помогаем избавиться от хлама и обустроить пространство. На самом деле – направляем утомленных, подавленных людей, стремящихся освободиться от лишнего груза (вещей, обязательств, привычек или убеждений) и понять, что для них действительно значимо. Мы обнаружили, что у людей, недавно переживших большие жизненные потрясения, значительные изменения, есть четкое представление о том, что в жизни важно. И они ценят ясность, которая приходит вместе с горем, переменами, болезнью, разводом или чьей-то смертью. В такие периоды выстраивается граница между тем, что кажется нужным, и тем, что нужно в действительности. Вещи мало значат – если вообще значат хоть что-то, – когда мы сталкиваемся с масштабными жизненными событиями.

Клиенты часто заходят в тупик во время наших сеансов. Выпит утренний кофе – и вот они сидят среди горы вещей, мучительно пытаясь решить, что оставить, а что – нет. Теряются и тонут, размышляя о том, почему вот это стоит сохранить, как вон то у них оказалось и насколько они отчаялись, чтобы вообще такую вещь иметь.

Здесь крайне важно осознание быстротечности жизни. Титанический труд – перебирать миллион вариантов развития событий, чтобы определить, должен ли этот предмет у вас остаться («Он может однажды понадобиться, если…»). Почувствовав, что жизнь коротка, мы возвращаемся к своей сущности, к самому значимому для нас.

В этот момент наши клиенты могут сделать шаг назад и сказать: «О, вот что для меня важно: как проходит мой день; как я чувствую себя, открывая утром глаза; как реагирую, когда мой ребенок плачет; насколько ясным мне нужно сохранять ум, чтобы суметь о себе позаботиться. Что из вещей поможет мне в этом?»

Когда к нашим клиентам приходит это осознание, лишний хлам вылетает за дверь. Запасные халаты, старые футбольные щитки, дополнительные кастрюли и сковородки, неактуальные бумаги, незаконченные проекты – разве все это не становится препятствием или, по крайней мере, не создает лишние трудности, когда мы пытаемся жить полной и осознанной жизнью?

Было бы мучительно каждый день жить с мыслями о собственной смертности. Но, может, стоит думать об этом чаще, чем мы привыкли? Чтобы иметь возможность разглядеть, что по-настоящему значимо? А затем – делать все возможное, чтобы прожить жизнь, вкладывая силы в то, что ценим? Сколько бы времени у нас ни было? Или, словами Стива Джобса: «Помнить о том, что вы умрете, – лучший способ избавиться от иллюзии, будто вам есть что терять. Вы уже голый. И нет причин не следовать за собственным сердцем».

ЧТО ДЕЛАТЬ: Запишите в тетрадь ответы на следующие вопросы:

• Чего я действительно хочу в жизни, но сейчас у меня этого нет?

• Что мне мешает попробовать достичь этого?

• Что в настоящий момент меня сдерживает – убеждения, предметы, отношения и так далее?

• От чего я могу отказаться, чтобы добиться того, что для меня наиболее значимо?

Глава 2
Внутренний настрой

Избавление от лишнего – это опыт осознания собственных ценностей и наблюдения за тем, как эти ценности отражаются в вашем физическом пространстве. В сущности, это духовный поиск. И, как это бывает с любым духовным исканием, здесь лучше всего начать с себя.

Невозможно сосчитать, сколько раз, когда мы рассказывали кому-то новому о нашей работе, человек непременно говорил: «Вот это да, моему/моей (впишите здесь родственника) действительно нужно нанять вас». И хотя это могло быть правдой, мы всегда отвечали: «Конечно! Если только ваш/ваша (впишите здесь родственника) хочет с нами работать».

Правда в том, что вы не можете подтолкнуть (или вынудить) кого-либо расчистить пространство; когда речь заходит о личной собственности, люди не хотят, чтобы им говорили, как поступать, или указывали им на то, что вещей слишком много. Такой подход побуждает человека защищаться и выводит из себя – и то и другое редко ведет к изменениям в лучшую сторону. К идее более простого, продуманного образа жизни человек приходит лишь самостоятельно.

Лучший способ кого-либо к этому приобщить – будь то супруг, партнер, сосед или ребенок – сфокусироваться на себе и отказаться от контроля над вещами других. Позвольте людям своими глазами увидеть плюсы, которые минимализм дает в жизни. Для Кэри такими плюсами стали следующие возможности: собрать чемодан в три раза быстрее, чем муж; разобраться со всем своим бельем, пока он складывает носки; проводить больше времени, читая в кровати, вместо того чтобы перед сном что-либо выискивать. Среди плюсов для Кайл возможности: избежать пробок (и добраться куда-либо быстрее своих друзей), передвигаясь на велосипеде; свести вынос мусора на свалку к ежеквартальной уборке; убедиться, что она все еще может приготовить чудный ужин с минимумом кухонной утвари. Из этих преимуществ складывается более счастливая, расслабленная жизнь – и другие не могут этого не заметить.

За несколько лет до того, как Кэри начала практиковать минимализм, она и ее будущий муж Кэм стали жить в одной квартире. Обсуждали, договаривались, спорили: что из дублирующих друг друга вещей оставить, от чего – избавиться. И вместо того чтобы идти на компромисс, поступили как любая пара упрямых двадцатипятилетних – битком набили пространство посудой из IKEA и всяким барахлом, которого хватило бы на две квартиры. Шкафы ломились, стены были заставлены мебелью. Но поместилось все!

В ту ночь, когда Кэри ушибла голень об один из двух гигантских комодов, громоздящихся в спальне, она узнала, что такой подход к жизни не работает. И хотя формально минимализм еще не попал в ее поле зрения, она пришла к пониманию, что создает опасный прецедент, отказываясь от компромисса: больше заботится о своих вещах, чем о любимом человеке. Она осознала, что нужно сделать выбор – отказаться от некоторых вещей и создать новый дом вместе с Кэмом или сохранить все свои пожитки, каждую ночь подвергая опасности собственные голени и отношения. Стало ясно, что с частью вещей необходимо расстаться – даже если это нелегко. Когда взаимозаменяемых предметов в квартире не осталось, со всей очевидностью раскрылись плюсы более функционального и комфортного пространства. То, что начиналось как компромисс со стороны Кэри – освобождение от некоторой мебели, – превратилось в принцип совместного ведения домашнего хозяйства.

Тем временем в другом районе Сан-Франциско Кайл жила в лофте вместе с двумя соседями. Планировка была необычной (представьте: коробка в коробке), и естественного освещения не хватало – так что Кайл постоянно перемещала мебель и предметы декора. Попытки справиться со странностями квартиры были бесконечны, и жилище все время видоизменялось. Кайл изучала (кто-то скажет: одержимо), как лучше всего расположить мебель, чтобы пространство выполняло основные функции. Она могла перенести зону отдыха в одну часть комнаты, потестировать неделю или две, затем переместить снова – все это время считая, будто соседи соглашаются с каждым ее решением.

Грубая поверхность стен подстегивала к экспериментам с цветом – появились большой розово-оранжевый мурал и весьма крупная картина. Несколько месяцев спустя один из соседей спросил Кайл, можно ли перекрасить стену с муралом во что-то более нейтральное. За этим последовал открытый и откровенный диалог об оформлении лофта. Кайл узнала, что хотя соседи отошли в сторону и она могла менять все как заблагорассудится, у них на самом деле были свои взгляды и предпочтения насчет пространства. Это вело к тому, что каждый хотел участвовать в создании общих пространств. В этот момент у Кайл открылись глаза: она поняла, как ее страсть все подминала под себя, и это заставляло соседей чувствовать, что проще игнорировать происходящее, чем высказаться.

Этот важный урок повлиял на подход ко всем дизайнерским проектам для клиентов. Когда устраиваем мозговой штурм в поисках нового направления для пространства, мы делаем так, чтобы присутствовали все, кто это пространство использует. Просим каждого высказывать свое мнение, когда обсуждаем добавление нового предмета мебели, изменение эстетики или перестановку.

Когда вы делите пространство с другими, коммуникация безумно важна. Да, иногда кажется, что в жизни происходит столько всего, что необходимость сесть и обсудить пространство может стоять чуть ли не на последнем месте в списке дел. Но от честного диалога о вашем доме может зависеть, будете вы ощущать себя комфортно или нет. Еще один плюс: такой тип сотрудничества всегда ведет к лучшим дизайнерским решениям. Когда начинаете понимать собственные ценности и то, как хотите чувствовать себя дома, вам приходится взаимодействовать с соседями деликатно и без осуждения. Мы заслуживаем того, чтобы ощущать внимание и заботу в своем доме.

И Кэри, и Кайл были наивными маленькими детьми. И у каждой – предметы, которые мы любили до безумия. У Кайл – всевозможные пластиковые лошадки, для которых она обустраивала в своей комнате небольшие миры. А Кэри каждый вечер проводила уйму времени перед кроватью, рассаживая игрушечных зверей по семьям, чтобы они могли спать в безопасности, – а сама занимала только крошечный уголок. Это было прекрасно – родители позволяли нам быть хозяевами наших владений. Мы могли скопить карманные деньги, чтобы купить игрушки, веселиться с этими игрушками в наших комнатах – и со временем перерасти их, как это бывает с детьми. Возможно, если бы родители жестко контролировали наши пространства, мы могли бы взбунтоваться, воспротивиться и превратиться в настоящих накопителей, а не минималистов!

Хотя у некоторых детей сильнее проявляется природная склонность эмоционально привязываться к вещам и собирать их, есть методы, которые можно использовать для работы с этими тенденциями. Мы заметили, что даже самые сентиментальные дети чувствуют себя комфортно, когда их вещи структурированы и есть некоторые границы. «Слишком много вещей лишает детей свободного времени и способности исследовать мир глубже», – говорит семейный консультант Ким Джон Пейн. Если дети чувствуют, что внутри этих границ у них есть свобода и различные возможности, всегда удастся достигнуть счастливого компромисса. Он продолжает: «В жизни наших детей мы – взрослые… Мы можем продлить и защитить их детство, не перегружая их псевдовыбором и мнимой властью, связанными с таким количеством вещей».

Как родители, вы решаете, что приобретать и что приносить домой, как делить общие территории и что там хранить. Вместо того чтобы начать с разбора детской комнаты, постарайтесь смоделировать желаемый тип поведения, расчистив общие и взрослые пространства. Открыто говорите о том, почему вы жертвуете предметы, которые не используете, и в чем плюсы этого. Установите семейные правила: что и где можно хранить. Обозначьте физические границы для детских игрушек, чтобы видеть, когда чего-либо становится слишком много. Подскажите детям, как понять, что ящик с игрушками переполнен: если предметы едва умещаются, а нижние удается достать с большим трудом. Затем вы можете показать, как избавляться от лишнего и жертвовать вещи, – разделив с детьми все плюсы этого и объяснив, какую пользу принесут вещи другим детям в обществе. Каждой семье необходимо найти тонкий баланс между устойчивыми границами и природными склонностями, желаниями детей, которые нужно учитывать. Мы считаем, что создание для детей ясно устроенной среды, в которой они смогут играть, мечтать и творить, позволит им раскрыть себя.