Текст книги "На четвертый раз везет"

– Правда?

– Да, он позвонил, чтобы поблагодарить за ужин.

– Как это на него похоже, – пробормотала Паула. Анна сделала вид, что не услышала.

– Он сказал, что очень рад, что ты дома. Что на этот раз ему кажется, будто все будет хорошо…

– Хорошо! Все только об этом и говорят. А что должно быть «хорошо»? Жизнь Юхана? Или моя жизнь?

– Вот как ты на это смотришь? Или – или?

Паула опустила плечи:

– Да, иногда я так и думаю. Не понимаю, как нам ужиться, мы стремимся к совсем разным вещам.

– И к чему стремится он?

– Чтобы во всем был порядок. Чтобы у меня была работа, как и у него. Чтобы мы по-настоящему жили вместе. Здесь. Поженились, завели детей… И все такое.

– А чего хочешь ты?

Паула вздохнула.

– Не знаю, – тихо произнесла она.

Анна склонила голову набок и посмотрела на Паулу:

– Наверное, это и надо выяснить для начала.

Домой Паула вернулась в два часа ночи. В квартире было темно и тихо, но Паула знала: Юхан не спит. Она быстро почистила зубы, разделась и прошмыгнула в спальню, чтобы осторожно забраться под одеяло. Полежав немного в тишине, она прошептала:

– Спишь?

– Нет.

Паула снова умолкла. Она не ожидала, что будет так трудно. Пришлось сделать глубокий вдох:

– Прости.

Утром в понедельник, когда Паула пришла на работу, в редакции было совсем пусто. Пройдясь по комнатам в поисках коллег, она вышла к администратору, где ей сообщили, что вся редакция на совещании в комнате переговоров. Паула отправилась туда. На столе возвышался термос с кофе и блюдо булочек с корицей. Все уже успели запастись угощением, и Юхана как раз наливала остатки кофе в свою чашку.

– Паула, как хорошо, мы ждали только тебя, – сказал Андерс.

– Я не знала, что у нас совещание, – извинилась она.

– Да, мы, наверное, забыли предупредить тебя. Мы-то уже привыкли к распорядку.

Паула села рядом с одним из практикантов, Юхана передала ей чашку кофе, после чего Паула потянулась за булочкой.

– Ну что ж, – продолжил Андерс, – на этой неделе накладок быть не должно. – Он с улыбкой взглянул на Паулу. Та кивнула в ответ. В пятницу редакция провожала Натали с цветами и тортом, и Паула официально стала хозяйкой белого пластмассового ящичка. – Все будет хорошо, – добавил он.

За этим последовало обсуждение съемок, состоявшихся в четверг. Все остались вполне довольны, и Андерс несколько раз процитировал несчастную актрису, невольно рассказавшую о романе с известным режиссером.

– Очень занятно получилось! – подытожил он, и остальные закивали.

– Что ж, – продолжил Андерс, исчерпав предыдущую тему. – На следующей неделе, как вы знаете, здесь будет Соня Лилле. – Он выразительно замолчал, чтобы подчеркнуть важность сказанного.

Натали рассказывала, что им потребовалось более двух лет, чтобы добиться согласия загадочной шведско-норвежской певицы на участие в программе. Андерс уже смирился с тем, что это принципиальная «отказница», когда Натали все же решила испытать судьбу в последний раз и позвонила.

– Основные сведения уже собраны, – сказал он, глядя на Юханну и Роберта, – но ты, Роберт, постарайся разузнать еще что-нибудь об испанце. Аппетитный кусочек для передачи!

Затем наступила очередь вопросов, связанных с заказом студии и билетами для публики. Паула слушала вполуха, отщипывая от булочки кусочек за кусочком до тех пор, пока в руках у нее не осталась липкая сердцевина. И уже положила ее в рот, когда Андерс снова обратился к ней:

– Надо думать и о будущем. После Сони к нам приходит Плюра, но потом – пусто. Это нехорошо, обычно у нас в запасе несколько гостей. Вендела передала мне новый список тех, кого она хотела бы видеть в программе: надо бы изучить его вместе с тобой.

– Конечно, – Паула мгновенно проглотила остатки булочки.

После совещания сотрудники редакции разошлись по делам. Паула села за свой рабочий стол. Он выглядел как обычно, исчезли только тролли, принадлежавшие Натали. Для начала Паула решила снять с компьютерной мышки розовое одеяние, после чего вдохновение иссякло. Она хотела позвонить Юхану, чтобы по крайней мере сделать вид, что работает, но в эту минуту ее размышления прервал Андерс, присев на краешек стола.

– Ну, как дела? – спросил он.

– Хорошо. Немного непривычно.

– Ничего, скоро работа закипит. – Он открыл папку, которую принес с собой, и достал лист бумаги. – Это список Венделы, – пояснил он, положив лист перед Паулой.

Список был не очень длинным: десять имен плюс небольшие комментарии. Паула взглянула на знакомые имена: Стеллан Скарсгорд, Жанет Линдхольм, Юсефин Ларсон, Йонни Тулин, Иоаким Тострём, Петер Стормаре, Лена Сундин, Ральф Брюгге, Ясмин, Пернилла Август. Паула не знала, что сказать.

– Как видишь, я сделал несколько пометок. Стеллана мы звали уже в прошлом сезоне, но он был в США, а сейчас должен быть в Швеции. – Андерс провел пальцем по списку. – Тострём – непростой экземпляр, но у него скоро выходит новая пластинка, а в такие периоды они обычно становятся податливее. Ясмин последнее время была на слуху, поэтому вряд ли стоит рассчитывать на нее. Но мы нашли к ней подход: я тут написал нужный телефончик. Это ее пиарщик, Матс Венгбум: раньше работал в «Райт Вижн» и может нам помочь.

– Разве они не сами решают – наши гости?

– Иногда. В основном артисты следуют рекомендациям своих менеджеров. Но чем моложе, тем больше аппетит…

– Понимаю… – Паула кивнула.

– Ну что ж, тогда я тебя покидаю. Самое главное – заполнить первый пробел, двенадцатое число. Подготовкой этой программы надо заняться прямо сейчас. Невозможно устроить громкое разоблачение, не раскопав достаточно материала. – Андерс захлопнул папку и встал. – Обращайся ко мне в любой момент, хорошо?

– У меня есть один вопрос: – Паула чувствовала себя глупо. – Кто такой Ральф Брюгге?

Андерс непонимающе взглянул на нее:

– «Приемная»…

Паула покачала головой, почувствовав себя еще глупее. Вдруг лицо Андерса просветлело.

– Ну конечно, ты же целый год была за границей. Это все объясняет. Спроси Юханну или Роберта, а я побежал, надо до одиннадцати успеть сделать один звонок.

Он бросил взгляд на часы и, подмигнув Пауле, поднялся и ушел.

Паула взяла список и отправилась к Роберту, который уже уткнулся в компьютер. Наверное, выискивал сплетни о таинственном испанце Сони Лилле. И вздрогнул, когда Паула кашлянула у него за спиной, чтобы привлечь внимание.

– Можно попросить тебя помочь?

– Конечно, чем?

– Мне дали список имен, который составила Вендела… – Не успела она объяснить, в чем дело, как листок оказался в руках у Роберта. Несколько секунд он изучал список.

– Непростые имена – она хочет тебя проверить.

– Как это – проверить?

– Посмотреть, чего ты стоишь.

Паула сглотнула. Веселенькая перспектива.

– О Линдхольм можешь сразу забыть. Новостники всегда отказываются. До Стормаре и Скарсгорда ты вряд ли дозвонишься. Не понимаю, зачем ей нужен Тострем, – он дает ужасно скучные интервью, ничего не рассказывает. Хотя это, конечно, проблема Венделы. На твоем месте я бы начал с Ясмин или с Тулина. – Роберт вернул список Пауле.

– Спасибо за совет! Но я хотела спросить о другом.

– Валяй! – Роберт откинулся на спинку стула. Очевидно, не каждый день к молодому журналисту обращались за советом.

– Ральф Брюгге…

– Да?

– Кто это такой?

– Ты не знаешь, кто он такой? – Роберт удивленно посмотрел на Паулу.

– Понимаешь, я была за границей и, видимо, пропустила что-то очень важное.

– Да, что правда то правда. Он режиссер, причем по меньшей мере культовый. Сначала снимал странные короткометражки, которые показывали на разных фестивалях во всем мире, и, пока не снял «Приемную», его считали непонятным.

Паула кивнула: о «Приемной» она слышала и раньше. Роберт продолжил: – Премьера состоялась, кажется, в ноябре, и за это время фильм собрал больше зрителей, чем «Дом ангелов». Что удивительно – фильм отнюдь не льстит публике. В стиле «догмы»[15]15
  Кинематографический стиль, интуитивно найденный датским режиссером Ларсом фон Триером и впоследствии изложенный в концептуальном манифесте группы «Догма-95».


[Закрыть].

– Извини – в стиле чего?

– Ну, когда снимают трясущейся ручной камерой и монтируют как попало. Плюс никому не известные актеры.

– А, как те датские фильмы… – осенило Паулу.

– Да, «Догма-95».

– Ты смотрел этот фильм?

– Да, на первой же неделе, – с гордостью сообщил Роберт. – Первоклассный фильм. Про врача, который ведет прием пациентов. А затем он принимается наматывать истории – одну на другую – ну, Брюгге, в смысле: как они туда попали, ложные ценности и все такое. Немного похоже на «Короткие истории». Безумно талантливо.

– Похоже, вещь… непростая.

– Ну, в театре «Интиман» эту вещь вряд ли поставили бы, но фильм веселый. Есть над чем посмеяться: особенно некоторые пациенты. Ёста Экман, например, играет ужасно недовольного жизнью старого кондуктора, у которого из-за этой штучки, которой он компостирует билеты, развилась аллергия на никель. Ужасно смешно!

Паулу это почему-то не смешило, но возражать она не решилась.

– Разве Ёста Экман – неизвестный актер?

– Нет, но он там единственный. Наверное, ему понравился сценарий. В остальном – неизвестные лица, много непрофессионалов. О некоторых из них заговорили после фильма. Кристину Валлен, которая играла медсестру, я уже видел на обложке «Ежемесячника». Кажется, ей досталась приличная роль в паре с Персбрандтом в том новом триллере.

Паула не имела представления, о каком триллере идет речь, но, решив, что и так уже достаточно продемонстрировала собственную неосведомленность, не стала спрашивать.

– «Приемная» еще идет в кинотеатрах. Посмотри обязательно!

– Спасибо, обязательно посмотрю, – улыбнулась Паула. – Не буду больше мешать.

– Ничего страшного.

– В любом случае спасибо, – повторила Паула и вернулась на свое место.

Паула открыла белый ящичек и стала перебирать карточки, пока не добралась до «Т». Карточка, на которой значилось имя Йонни Тулина, выглядела довольно старой, на ней было два номера: один – агента, другой – домашний. Паула задумалась. Натали говорила, более корректный путь – звонок агенту, но если общение складывается удачно, «домашний» разговор может сотворить чудо. Но может и рассердить владельца номера. К сожалению, на карточке Тулина не было информации о том, к какой категории он относится. Паула взяла телефонную трубку и после некоторых колебаний набрала домашний номер. После множества сигналов, когда она уже собралась положить трубку, ответил знакомый голос:

– Тулин.

Паула сглотнула и начала заученную скороговорку:

– Добрый день, меня зовут Паула Вильхельмссон, я звоню из программы «Без церемоний». Ведущая программы Вендела Бьёрклюнд была бы рада видеть вас в гостях одной из наших передач. – Паула сделала паузу, ожидая реакции. Трубка молчала.

– Чтобы раскопать мои старые грешки с наркотиками?

– Э-э… не думаю, что…

– Почему вы не позвонили моему агенту?

– Я подумала, что…

– Зачем, по-вашему, существуют агенты? Да именно затем, чтобы избавлять от таких вот разговоров. – Он быстро назвал номер, и Паула успела заметить, что по крайней мере первые четыре цифры совпадают с теми, что значились на карточке. После Тулин коротко, очень коротко попрощался.

Паула попыталась взять себя в руки. Ясно, что первый блин комом. Надо набраться терпения. Такие ответы, несомненно, не один раз приходилось выслушивать и Натали. Не стоит брать в голову и принимать на свой счет. Кроме того, у Йонни Тулина была репутация не самого дружелюбного типа. Нимб, нарисованный воображением поклонников, съехал набекрень около десяти лет назад, когда стало известно, что на одном из фестивалей Йонни употреблял кокаин. После того скандала певец ушел в тень, хотя несколько лет назад и вернулся на сцену.

Паула сделала глубокий вдох и снова взяла трубку. На этот раз она набрала второй номер. Автоответчик сообщил, что в компании «Нёйесконсультерна» обеденный перерыв, но по неотложным вопросам можно позвонить на мобильный телефон, номер которого прозвучал тут же. Обеденный перерыв заканчивается в тринадцать часов. Паула поспешно записала номер на карточке Тулина, сделав аккуратную пометку: «Агент, мобильный». После чего посмотрела на часы: две минуты первого – лучше дождаться окончания перерыва. Кроме того, она почувствовала, что и сама проголодалась.

Подняв голову, Паула увидела, что Юханна и Роберт выходят из редакции.

– Вы обедать? – окликнула их Паула, когда они были уже на пороге.

– Да. Ты с нами? – Юханна остановилась в дверях.

– Конечно, – ответила Паула, встав с места и внезапно обнаружив, что здорово вспотела. На нервной почве.

После обеда – жареной трески под майонезом, впрочем, Паула уже перестала мечтать о суши – она вернулась к рабочему столу. И решила позвонить агенту в четверть второго – выдержать еще пятнадцать минут, чтобы не казаться навязчивой, – но уже в тринадцать минут второго сидела как истукан, не сводя глаз с телефона. Паула пыталась успокоить себя тем, что самый трудный разговор – с самим Тулином – уже состоялся. Ровно пятнадцать минут второго она взяла трубку и набрала номер. На этот раз ответила женщина – тот же голос, что на автоответчике, – и Паула представилась, изложив суть дела.

– Одну минуточку, я соединю вас с Маргитой Брустрём, – сообщил голос, после чего из трубки полились синтетические звуки «Весны» Вивальди. Наступила секундная пауза, затем в трубке послышался голос женщины, которая либо страдала серьезным дефектом голосовых связок, либо выкуривала две пачки «Кэмела» без фильтра в день.

– Брустрём.

Паула повторила все ту же скороговорку в третий раз за день.

– Хм, – послышалось в трубке, когда Паула умолкла, вновь ожидая реакции. – Вы говорите, «Без церемоний»? В какие дни недели идет запись?

– По четвергам, в девятнадцать часов. Хорошо, если гость может прийти в половине шестого для подготовки и грима. – Паула затаила дыхание: неужели клюнуло?

– Я поговорю с Йонни. Вы говорите: через три недели?

– Да. Точнее, через две. Двенадцатого апреля.

Натали говорила, что лучше звонить заранее, с большим запасом, – не только для удобства планирования, но и чтобы у гостя не возникло чувства, будто он запасной вариант, к которому обратились в последний момент. Такое никому не нравится.

– Хм… – Магрита Брустрём задумчиво вздохнула – словно по щебенке протащили труп. – Я перезвоню. – Она взяла номер телефона Паулы, и разговор окончился.

И что теперь? Паула чувствовала себя совершенно выжатой, ей нестерпимо хотелось придумать убедительную причину больше не заниматься списком Венделы на протяжении этого дня. Тяжко вздохнув, она осознала, что подобная тактика навредит не только ей самой, но и всей редакции – Андерсу, Венделе, телезрителям, шведскому народу… Добравшись в мыслях до престарелых супругов в деревенском домике, которым пришлось бы смотреть повтор старого сериала, чтобы убить время, Паула остановилась и снова взяла трубку.

Взглянув на список, она набрала номер Матса Венгбума, имя которого Андерс вписал рядом с именем Ясмин. И на этот раз ответил женский голос – правда, чуть более приятный.

– Вы позвонили Матсу Венгбуму, к сожалению, он в отъезде, вернется двадцать седьмого мая.

– Двадцать седьмого мая, – глупо повторила Паула. – Может быть, кто-то еще занимается расписанием Ясмин?

– Да, а о чем идет речь?

– Телеинтервью.

Женщина полистала бумаги.

– Вы можете поговорить с Камиллой, но я боюсь, что она вряд ли сможет дать точный ответ. У Ясмин сейчас рекламное турне в США, она возвращается двадцать седьмого мая.

Вместе с Матсом Венгбумом?

– Да, он сейчас именно там! – воскликнула женщина в телефоне таким тоном, словно заподозрила у Паулы дар ясновидения.

– Спасибо, я перезвоню. – Паула положила трубку: все так непросто! Может быть, чашка кофе поможет.

Она вернулась в столовую, которая также являлась комнатой отдыха и неформальных встреч. В помещении было почти пусто, если не считать двух молоденьких девушек в брюках с заниженной талией и приподнятым чуть не до самого подбородка бюстом, которые хихикали, сидя за одним из столиков. Нажав на кнопку кофейного автомата с надписью «капучино», Паула обнаружила, что в другом конце зала сидит мужчина. Это был Стен Левин – лохматый продюсер. Он спал, сидя за столом, на котором стояла чашка кофе.

Выходя из столовой, Паула встретила Хелену, которая как раз входила. Она слегка потрясла его за плечо, осторожно позвав по имени. Паула поспешила прочь, не желая, чтобы ее заметили. Стать свидетелем чужого позора почти так же мучительно, как опозориться самому, подумала Паула, радуясь, что ее репутация у коллег – пока еще чистый лист.

* * *

Андерса не было видно почти все неделю: он занимался бессмысленными, по его словам, встречами – но утром в четверг подошел к Пауле. Вид у него был взволнованный.

– Мы в кризисе, – произнес он с натянутой полуулыбкой. – Встречаемся в моем кабинете. – Не дожидаясь ответа, он отправился к своему аквариуму. Паула для вида взяла несколько бумаг, лежавших на столе, и пошла за ним.

Андерс сидел во вращающемся кресле, сцепив руки под подбородком. Паула уселась в кресло по другую сторону стола и стала ждать, когда он расскажет, что за кризис постиг редакцию.

– Плюра отказался сниматься. – Андерс внимательно посмотрел на Паулу, словно выясняя, осознает ли она серьезность положения.

Она присвистнула.

– Ой-ой-ой…

– Да уж. – Андерс сделал паузу. – Как продвигаются дела со списком?

Паула сглотнула. Ее ответ вряд ли мог успокоить.

– Э-э… я все еще жду ответа от некоторых.

Андерс не ответил, но Паула уже научилась распознавать недовольство в морщинке между бровей.

– Надеюсь получить их после обеда. – Паула пыталась внушить доверие.

– И что это означает на самом деле?

– Что… – Поколебавшись, Паула решила раскрыть карты. – Что гостей пока нет. Пока… – добавила она.

– Плохо, очень плохо…

Паула не могла понять, к чему относится этот комментарий – к ее собственной работе или ситуации в целом.

– Новых гостей нет, и еще один отказывается от участия за неделю до съемок. Плохо… – повторил Андерс, качая головой. Паула кивнула, давая понять, что осознает плачевность положения. – Ладно, срочно за дело. К приходу Венделы нужны ответы – она появится к четырем.

– Конечно, разумеется! – Паула встала – слишком поспешно, чтобы это выглядело естественно, и тут же пожалела, что выказала волнение. Пытаясь загладить неловкость, она добавила: – Я как раз жду звонка от пресс-секретаря Лены Сундин. – Паула кивнула в сторону телефона на своем рабочем столе.

Андерс уже перебирал какие-то бумаги. Вряд ли он слышал, что сказала Паула: когда она выходила из его кабинета, он лишь кивнул. Теперь вся ответственность лежит только на ней.

Паула взглянула на часы: двадцать минут одиннадцатого. А крайний срок – четыре. Ничего хорошего. Она отправилась в столовую, где уже накрывали столы к обеду, чтобы взять третью чашку кофе за утро. Потом села, положив перед собой список, и принялась в сотый раз просматривать его, имя за именем.

Стеллан Скарсгард – Съемки фильма в США, возвращается в июне

Жанет Линдхольм – Нет, не та передача, не тот канал

Юсефин Ларсон – Не перезванивает. Звонила в «»

Йонни Тулин – Ожидается ответ от агента

Иоаким Тострем – Возможно, ближе к концу мая

Петер Стормаре – Занят на репетициях

Лена Сундин – Ожидается ответ от пресс-секретаря

Ральф Брюгге – Автоответчик, оставлено сообщение

Ясмин – В США, возвращается двадцать седьмого мая

Пернилла Август – Отказ (абсолютный?)

Внезапно зазвонил телефон. Паула бросилась к трубке – вдруг это положительный ответ?

– Как ты запыхалась. Что, гонка там у вас на телевидении? – хихикнула Ракель.

– Я думала, это не ты, – отозвалась Паула, не в силах скрыть разочарование.

– Могу положить трубку. – Ракель явно обиделась.

– Нет, нет! Прости, я нервничаю. Плохи мои дела. Не нашла ни одного гостя для передачи. – Паула беспокойно покосилась на стол Андерса, опасаясь, что шеф услышит.

– Ой.

– Да еще и Плюра отказался от съемок.

И это, как я понимаю, плохо?..

Паула почувствовала себя глупо: подруге, конечно, не понять, как все серьезно. Она поспешно рассказала, как трудно найти гостя всего за неделю до съемок программы.

– Да уж, ничего хорошего, – согласилась Ракель, выслушав объяснения.

– Ох, не говори так! Сейчас я жду, когда перезвонит пресс-секретарь Лены Сундин.

– Так вы пригласили в передачу пресс-секретаря?

– Не время для шуток, дело слишком серьезное. Вообще-то еще вчера должен был перезвонить.

– Ладно, прости. Все образуется, вот увидишь.

– Пока не похоже.

– А что будет, если ты так никого и не найдешь?

– Честно говоря, не знаю, но полагаю, меня рано или поздно выставят за порог – если мне не под силу находить гостей. Это же и есть моя работа.

– Все будет хорошо, – повторила Ракель. – Не буду больше мешать, я только хотела спросить, не хочешь поужинать со мной сегодня вечером? Я и Анну хочу позвать.

– Сегодня? Сегодня вечером у нас съемки – Соня Лилле. Кроме того, мне, наверное, придется задержаться на работе, если за день я не найду ни одного гостя. Может быть, перенесем на завтра?

– Завтра я лечу в Мозамбик…

– Вот черт, точно! – Паула быстро прикинула: работа важна, но не важнее, чем друзья. – Плевать на съемки. Мне нужно быть здесь только в самом начале – чтобы принять гостью. А звонить вечером не получится. Все разойдутся по домам, – оправдалась она. – Могу прийти около восьми, хорошо?

– Конечно. Тогда до встречи.

Едва Паула положила трубку, как телефон зазвонил снова. Это была Магрита Брустрём, агент Йонни Тулина. Она сообщила, что Йонни не может принять участие в съемках двенадцатого – он летит отдыхать во Флориду, а вот третье мая подходит. Паула ответила, что третье мая – отличный вариант, а заодно добавила как бы невзначай, что у них неожиданно образовался пробел на следующей неделе. Может быть, эта дата подойдет? Магрита Брустрем сочла предложение едва ли не оскорбительным. Нет, Йонни Тулин не меняет расписание за неделю. Паула извинилась, не совсем понимая, за что, и сказала, что как можно скорее пришлет письменное приглашение.

– Йонни благодарит за приглашение, – великодушно просипел цементный голос и завершил разговор.

Паула тщательно вписала имя Йонни Тулина в календарь на третье мая. Уже кое-что, но самой острой проблемы это не решает. Паула опустила взгляд в бумаги, чтобы заучить номер «Фильм Файт», кинокомпании Ральфа Брюгге, где на протяжении всей недели никто не отвечал. И на этот раз сработал надоевший уже автоответчик: «Вы позвонили в „Фильм Файт“ – компанию, которая борется за ваше право на хорошее кино. Если мы не отвечаем, то скорее всего мы снова на поле боя и творим новые шедевры. Если вы звоните, чтобы предложить денежные средства в том или ином виде, номер нашего счета…» Затем следовали цифры, после чего речь завершалась фразой: «Увидимся в кино! Можете оставить сообщение после сигнала». За чем неизбежно следовал сам сигнал.

Паула положила трубку: она уже оставила три сообщения и не видела смысла в четвертом. И в очередной раз поразилась, как мог столь очевидно успешный человек выбрать подобный текст для своего автоответчика. Казалось, его наговорил упрямый двадцатилетний юнец, который только что закончил первый курс кинематографического отделения и поклялся никогда не продаваться за деньги. К тому же, насколько Паула успела понять, Ральфу Брюгге уже под сорок, отчего сообщение на автоответчике выглядело еще более наивным.

Остаток дня Паула пыталась по очереди дозвониться до Юсефин Ларсон, Лены Сундин и Петера Стормаре, решив еще раз попытаться установить контакт с новым любимцем Голливуда. Во время первого разговора он в принципе не отказывался, лишь констатировал, что в ближайшее время занят. Но, может быть, он сможет выкроить один вечер в четверг?

В начале четвертого Паула исчерпала все возможности, не получив ни единого согласия. Проработав всего две недели на новом месте, она горестно огляделась вокруг: неужели пора прощаться с редакцией?

Вдруг раздался звонок телефона. Паула вздрогнула. Это снова была Ракель.

– Проблема разрешилась?

– Нет. Я уже вижу, как отрезаю себе кусок торта на прощальном чаепитии.

Ракель проигнорировала самоуничижительную реплику Паулы.

– Кажется, ты говорила, что ждешь ответа от пресс-секретаря Лены Сундин?

– Да.

– Томми Винтерхед, да?

– Да, – удивилась Паула.

– Я только что вспомнила, что мы вместе изучали политологию и несколько раз попадали в одну группу. Пару недель назад я встретила его в Институте внешнеполитических связей. Он предложил посидеть где-нибудь и выпить пива и дал мне свою визитку. Но я так и не перезвонила.

– Об этом ты не рассказывала! – На секунду Паула забыла собственные проблемы: любовные похождения подруги по определению интереснее, чем работа.

– Да ладно, ничего особенного.

Паула и раньше слышала подобное от Ракели, поэтому решила не сдаваться.

– Может быть, это…

– Какая ты смешная, мне он совершенно не нравится. Он приятный, но это не мой… тип. – Было заметно, что Ракель не привыкла использовать это выражение.

– А я и не знала, что ты предпочитаешь какой-то тип, – поддразнила ее Паула.

Ракель проигнорировала реплику.

– Может быть, позвонить ему – по твоему делу? Мне кажется, он… – Ракель сглотнула, старая придать голосу небрежность, – относится ко мне позитивно.

– Слушай, об этом надо поговорить отдельно – наедине! – воскликнула Паула, но тут же успокоилась. – Правда, сейчас у меня проблемы, так что лучше поговорим позже. Например, вечером…

– Я позвоню прямо сейчас.

Ракель положила трубку, оставив без внимания замечание Паулы, и та осталась сидеть, уставившись на телефон. Лена Сундин. Что говорит в таких случаях Хелена? Визуализируй! Паула попробовала. Поначалу все шло хорошо. Рыжеволосая дама-политик послушно уселась на диван напротив Венделы, публика славно аплодировала. Но как только Вендела начала задавать вопросы, что-то пошло не так, и Паула утратила контроль над собственной фантазией.

Телефон зазвонил, когда сценарий начал выходить за рамки, которые предполагает формат семейной передачи, и Паула со вздохом подняла трубку.

– Добрый день, это Томми Винтерхед.

– Здравствуйте! – Паула затаила дыхание, надеясь, что силы небесные не наказывают за неприличные фантазии.

– Извините, что не перезвонил раньше, но мы были очень заняты. – Хорошее начало: он в невыгодном положении. – Кажется, мы можем запланировать интервью… – Было слышно, как он перелистывает бумаги. – Э-э… девятнадцатого. Вам это подходит?

– Да, но…

– Это единственный свободный четверг Лены на всю весну. Но если девятнадцатое не подходит, мы можем перезвонить в следующем сезоне…

– Нет, нет! Нас это устраивает! Девятнадцатого, отлично! – слыша отчаяние в собственном голосе, Паула пыталась успокоиться. – Съемки начинаются в семь, но хорошо, если она сможет прийти в половине шестого – для подготовки и грима.

– Сорри, такими возможностями мы не располагаем. Мы постараемся прибыть в половине седьмого. Это единственное, что я могу предложить.

– Значит, договорились. – Пауле не терпелось захлопнуть ловушку, чтобы добыча не ускользнула. – Я отправлю приглашение по почте.

– Хорошо… – Он помедлил, в голосе больше не звучало уверенности и энтузиазма. – Э-э… Вы ведь дружите с Ракелью, да?

– Да.

– Вы, наверное, знаете: она… э-э…

– Есть ли у нее кто-нибудь? Нет. Но если вы хотите чего-то от нее добиться, придется потрудиться. – Паула засмеялась, полностью отдавая себе отчет, что Ракель убила бы ее за эту фразу.

– Понятно… Тогда спасибо.

– Спасибо вам.

Паула положила трубку и в ту же секунду увидела, как в редакцию входит Вендела. Те же темные очки, те же гладко уложенные волосы, однако сезон мехов, видимо, уже кончился – на этот раз на Венделе оказалось полупальто с поясом, небрежно повязанным вокруг почти неестественно тонкой талии. Действо недельной давности повторилось, и дверь в кабинет Андерса закрылась. Спустя четверть часа дверь снова открылась, из кабинета вышел Андерс и помахал рукой, подзывая Паулу. Ее, очевидно, удостоили аудиенции.

– Паула, это Вендела. Вендела, это Паула – наша новая сотрудница, которая работает над поиском гостей для передачи. – Андерс завершил формальное знакомство и попросил позволения отправиться на поиски стула, чтобы усадить Паулу.

Паула протянула руку сидящей женщине.

– Добрый день, приятно познакомиться, – сказала она совершенно искренне. Ее интересовала эта женщина, которая умела заставить своих гостей рассказать о себе гораздо больше, чем они планировали. Кроме того, познакомиться со знаменитостью всегда интересно.

Вендела протянула руку, не поднимаясь из кресла для гостей. Рукопожатие оказалось слабее, чем представляла Паула, а на устное приветствие Вендела не ответила. Паула не знала, что еще сказать, и с облегчением заметила, что Андерс возвращается.

– Присаживайся, – обратился он к Пауле, указывая на стул, который поставил рядом с креслом Венделы.

Паула села и с неудовольствием отметила, что оказалась на голову выше телеведущей, сидевшей в кресле. Разумеется, было очевидно, кому из них досталось более удобное место, но смотреть сверху вниз на звезду казалось неподобающим. Вендела, которая также заметила эту разницу, компенсировала ее тем, что не удостоила Паулу взглядом на протяжении разговора.

Андерс откашлялся.

– Как известно, у нас неожиданный отказ от съемок. На следующей неделе. – Он бросил беспокойный взгляд на Венделу. – Надеюсь, что сегодня тебе удалось решить этот вопрос, Паула. – Умолкнув, Андерс вопросительно посмотрел на нее.

Паула мысленно проклинала это вступление. Будь ее воля, она начала бы с сообщения о двух приглашенных гостях и, может быть, тем самым вызвала уважение к себе, прежде чем приступить к разговору о самой острой проблеме. Теперь же заслуги Паулы против ее воли затенялись неудачей.

– Да, – начала она, – на данный момент у нас, к сожалению, нет гостя для съемок на следующей неделе. – Больше она не смогла добавить ничего, что могло бы смягчить это позорное признание, но, не желая дожидаться реакции, она сделала несколько совершенно необоснованных утверждений о том, что это лишь вопрос времени.

Вендела прервала речь Паулы о заграничных поездках, агентах и надоедливых автоответчиках.

– Вопрос времени, так? – Она демонстративно смотрела прямо перед собой.

– Да, я абсолютно уверена, что… – больше Паула ничего не успела сказать.

– Значит, ты сообщаешь мне, что через неделю – через семь дней – у нас в программе не будет гостя? Имеешь ли ты представление о том, сколько времени требуется для того, чтобы подготовить интервью? – произнесла она ледяным тоном. – Это тебе не интервью местной газетке, – продолжила она, отвечая на собственный вопрос.

Андерс решил вставить реплику:

– Я надеялся, что тебе удалось решить этот вопрос. Неужели ты действительно исчерпала все возможности, Паула?