Текст книги "Дешевая магия"

ЗАЩИТА ДОМА

Лия была очень сильным полудемоном-телекинетиком. Полудемон – это отпрыск демона и человека. Полудемоны всегда выглядят как люди, наследуя внешность матери. Наследуемое от отца зависит от того, к какому типу демонов он относится. Лия унаследовала способность к телекинезу. Это означает, что усилием мысли она может передвигать предметы в пространстве. Только не думайте о ней как о способной лишь гнуть ложки. Представьте женщину, способную усилием мысли бросить металлический письменный стол в стену, буквально в стену, с такой силой, что стол входит в штукатурку, застревает там, да еще и сметает все на своем пути, пока летит.

Поэтому неудивительно, что после прочтения письма я первым делом попыталась защитить наш дом. Я проверила замки на дверях и опустила шторы, затем перешла к менее традиционным средствам. У каждой двери я произнесла защитный заговор, благодаря которому они теперь останутся закрытыми, даже если замки будут сломаны. Затем я прошлась по периметру всего дома, останавливаясь у каждого окна, и там тоже произносила слова защитного заговора. Таким образом, в мире сверхъестественного обеспечивается безопасность. Теперь никто не сможет войти в дом. Как минимум, без моего ведома.

Все произносимые мною заговоры относились к санкционированным Шабашем, хотя несколько месяцев назад одна ведьма посчитала своим долгом указать, что защитный заговор может использоваться во зло, если мы пытаемся запереть кого-то в помещении, вместо того чтобы не впускать его туда. Верите или нет, но Шабаш на самом деле созвал особое совещание Старейшин для обсуждения этого вопроса. И что еще хуже, проголосовав две против одной, Старейшины запретили защитный заговор второго уровня, оставив только заговор первого уровня, который может потерять силу после сильного поворота дверной ручки. К счастью, мой голос имел дополнительное значение, поэтому все осталось по-прежнему.

Саванна вошла в комнату, когда я произносила слова защитного заговора у нашего неиспользуемого камина.

– Кого ты пытаешься не пропустить? – спросила она. – Санта-Клауса?

– Письмо – от Лии, – сообщила я в ответ. Саванна моргнула. Она была удивлена, но не обеспокоена. Я ей позавидовала.

– Так, – сказала она. – Мы этого ждали. Мы готовы к встрече с ней, да?

– Конечно. – Мне показалось, или мой голос на самом деле слегка дрожал? Вдох, выдох… А теперь еще раз, уверенно: – Готовы.

М-да, на этот раз слово прозвучало, словно его произнес загнанный в угол котенок с тремя сломанными лапками. Я занялась окнами гостиной.

– Так что было в письме? – спросила Саванна. – Угроза?

Я колебалась. Я не могу врать. Ну, могу, но у меня это очень плохо получается. Ложь сразу же становится очевидна собеседникам.

– Лия… хочет взять над тобой опекунство.

– И?

– Нет никакого «и». Она хочет взять над тобой опекунство, законным образом.

– Да, а я хочу мобильный телефон. Она – сука. Передай ей, что я это сказала. И скажи ей, чтобы шла на…

– Саванна!

– Эй, ты разрешила «суку». Нельзя меня винить за то, что я решила проверить границы дозволенных выражений, – она сунула в рот конфету. – …чтоб про-ва-ли-ва-ла.

– Вначале нужно прожевать, потом проглотить, затем говорить.

Саванна закатила глаза и проглотила конфету.

– Ты знаешь, что я имею в виду. Я не хотела бы, чтобы моя будущая специальность именовалась «ведьма-рабыня». Скажи ей, что меня не интересует ее предложение.

– Все это хорошо, но этого недостаточно, чтобы заставить ее изменить мнение.

– А ты в состоянии с этим справиться? Ты ведь в прошлом отправила ее прочь. Сделай это снова.

Мне следовало указать на то, что я «отправила ее прочь», воспользовавшись посторонней помощью, но эгоизм не позволил мне этого сделать. Если Саванна думает, что я сыграла важную роль в победе над Лией во время нашей последней встречи, сейчас нет необходимости объяснять, как все было на самом деле. Саванне нужно чувствовать себя в безопасности. Поэтому в интересах обеспечения этой безопасности я вернулась к защитным заговорам.

– Я сейчас займусь окнами своей спальни, – сообщила Саванна.

Я кивнула, зная, что все переделаю, когда она отвернется. Не то, что Саванна не освоила заговоры и заклинания второго уровня. Мне очень не нравилось это признавать, но она уже превзошла меня на всех уровнях магии Шабаша. Я переделаю ее работу ради собственного успокоения. В противном случае я буду беспокоиться, не пропустила ли она какое-нибудь окно, или какую-то строку, или еще что-то. Дело не только в Саванне, я поступила бы точно так же с любой другой ведьмой. Я просто чувствую себя лучше, зная, что сделала все сама.

* * *

К семи вечера Саванна уже находилась в своей комнате. Она исчезала там почти каждый вечер после ужина – до того как я успевала попросить ее помочь мне убрать со стола – и проводила следующие несколько часов, якобы выполняя домашние задания, которые иногда включали телефонные разговоры со школьными друзьями часа по полтора. Этакое групповое выполнение домашних заданий. И что я могу на это сказать?

После того как Саванна отправилась к себе, я снова обратила внимание на письмо. От меня требовалось прибыть на встречу завтра в десять утра. До того времени мне остается только ждать. Я это ненавидела. К половине восьмого вечера я решила что-то сделать – что угодно.

У меня имелась одна зацепка. Письмо пришло от юриста по имени Габриэль Сандфорд, который работал в компании «Якобс, Сандфорд и Шваб» в Лос-Анджелесе. Странно. Даже очень странно, если как следует об этом подумать. Нанимают адвокатов из Лос-Анджелеса обычно те, кто проживает в Калифорнии, но Лия-то из штата Висконсин.

Я знала, что Лия не переезжала. Я раз в две недели осторожно наводила справки в ее участке. Под «участком» я имею в виду полицейский участок. Нет, Лия не в тюрьме – хотя я знаю очень немногих, по кому тюрьма так плачет. Лия работает помощником шерифа. Это поможет ей получить опекунство?.. Нет смысла размышлять на эту тему, пока у меня нет достаточного количества информации.

Вернемся к адвокату из Лос-Анджелеса. А вдруг это какая-то особая хитрость? Может, дело-то и не настоящее? Может, Лия просто придумала этого юриста и поместила его в большом городе, как можно дальше от Массачусетса, предположив, что я не займусь расследованием?

Хотя в «шапке» значился номер телефона, я все равно позвонила по «111», чтобы проверить. В справке дали тот же адрес и номер телефона «Якобс, Сандфорд и Шваб». Я позвонила в контору, поскольку на Западном побережье была только половика пятого. Когда я попросила позвать к телефону Габриэля Сандфорда, его секретарша сообщила, что его нет в городе – он уехал в командировку.

Затем я проверила фирму «Якобс, Сандфорд и Шваб» по Интернету. Я нашла несколько ссылок на сайтах, где указывались юридические конторы Лос-Анджелеса. Все упоминания были краткими, никакой рекламы не давалось. Не похоже, что контора относится к тем, которые сотрудница полиции из Висконсина видела в рекламе во время вечернего просмотра телепрограмм. Очень странно, но мне придется подождать до завтра, чтобы получить побольше информации.

* * *

Утром появилась новая дилемма: что делать с Саванной? Я не собиралась позволять ей идти в школу, когда в городе находится Лия. И я определенно не возьму ее с собой. Я решила оставить ее у Эбигейл Алден. Эбби – одна из немногих ведьм Шабаша, которым я могу доверить Саванну, она защитит ее и не станет ничего рассказывать Старейшинам.

Ист-Фоллс находится всего в сорока милях от Бостона. Однако, несмотря на близость большого города, жители Ист-Фоллса не работают в Бостоне, не ездят в Бостон за покупками, даже не ездят на концерты и в театр в Бостон. Проживающие в Ист-Фоллсе люди любят образ жизни своего маленького городка и яростно сопротивляются любому вторжению или посягательству со стороны «плохого большого города на юге».

Они также борются против вторжений и проникновений другого сорта. В Массачусетсе много красивых деревень и маленьких городков, полных великолепных примеров архитектуры Новой Англии.[6]6
  К Новой Англии относят штаты Мэн, Нью-Гемпшир, Вермонт, Массачусетс, Род-Айленд, Коннектикут.


[Закрыть] Среди них Ист-Фоллс считается одним из лучших. Все здания в центре городка построены, по крайней мере, двести лет назад и не переменились, сохраняя первоначальный вид в соответствии с законами города. Тем не менее, в Ист-Фоллсе редко встретишь туриста. Не то, что городу не удалось развить туризм, нет, город активно противился развитию туризма и делал все, чтобы туристов отвадить. Никому не разрешалось открывать гостиницу, или пансион, или какой-либо магазин, который может привлечь туристов. Ист-Фоллс предназначался только для жителей Ист-Фоллса. Они там жили, работали, отдыхали и не желали больше никого видеть.

Четыреста лет назад, когда Шабаш впервые появился в Ист-Фоллсе, это была деревня в штате Массачусетс – с религиозными предрассудками, узким мышлением и лицемерной моралью. В наше время Ист-Фоллс – это городок в Массачусетсе с религиозными предрассудками, узким мышлением и лицемерной моралью. Они убивали женщин во время судов над ведьмами в Новой Англии – уничтожили пятерых невинных и трех ведьм из Шабаша, включая одну из моих предков. Так почему же Шабаш до сих пор еще здесь? Хотелось бы мне это знать.

Не все ведьмы Шабаша живут в Ист-Фоллсе. Большинство, как и моя мать, перебрались поближе к Бостону. Когда я родилась, мама купила небольшой двухэтажный домик в викторианском стиле с довольно большим участком в окрестностях старого Бостона, в прекрасном районе с дружными соседями. После ее смерти Старейшины настояли, чтобы я перебралась в Ист-Фоллс. Это было одним из условий получения опекунства – они хотели, чтобы мы с Саванной перебрались туда, где они смогут за нами следить. В то время, ослепленная горем, я восприняла их условие как способ убежать от болезненных воспоминаний. Мы с мамой жили в том доме двадцать два года. После ее смерти каждый раз, слыша чьи-то шаги, голос, стук закрывающейся двери, я думала, что это мама, потом понимала, что это не она и больше я ее никогда не увижу. Поэтому, когда Старейшины велели мне продать дом, я его продала. Теперь я жалею о своей слабости – и о том, что подчинилась их требованию, и о том, что отказалась от дома, который для меня столько значил.

* * *

Нанятый Лией юрист договорился о встрече в здании юридической конторы Кари в Ист-Фоллсе. В этом не было ничего необычного. Члены семьи Кари являлись единственными юристами в городе и предоставляли свой зал заседаний приезжающим в наш город коллегам за разумную плату. Это было типичным соединением гостеприимства маленького городка и деловой хватки большого города.

Члены семьи Кари из Ист-Фоллса работали юристами столько, сколько их помнили. Судя по слухам, они жили тут и во время судов над ведьмами, хотя сплетники разделялись во мнении насчет того, на чьей стороне выступали Кари.

Теперь в конторе трудилось два юриста – Грэнтхем Кари и Грэнтхем Кари младший. В Ист-Фоллсе я к юристам обращалась один раз – при передаче права собственности на мой дом, и этим делом занимался Грэнт-младший. Мужчина предложил мне пропустить по стаканчику после нашей первой встречи, что было бы не так плохо, если бы его жена не сидела внизу в приемной.

На протяжении всей своей юридической деятельности члены семьи Кари работали в огромном трехэтажном здании в колониальном стиле в центре главной улицы городка. Я прибыла туда без десяти десять. Зайдя внутрь, я обратила внимание на то, где находится каждый из сотрудников. Жена Грэнтхема-младшего, Лейси, сидела за столом на первом этаже. Я вежливо поинтересовалась у нее о местонахождении юристов, и она подтвердила, что оба Грэнтхема сейчас наверху в своих кабинетах. Хорошо. Лия навряд ли попытается провернуть что-нибудь сверхъестественное, когда люди находятся так близко.

После двух минут обязательной болтовни ни о чем с Лейси я села у окна, выходящего на улицу. Через десять минут открылась дверь в зал заседаний и появился мужчина сшитом на заказ костюме-тройке. Он был высоким, темноволосым, в возрасте ближе к сорока, симпатичным, но красота казалась какой-то искусственной, словно у пластиковой куклы Кена. Определенно юрист.

– Мисс Винтербурн? – спросил он, приближаясь ко мне и протягивая руку. – Меня зовут Габриэль Сандфорд.

Когда я встала, мы встретились с Сандфордом взглядом, и я поняла, почему он взялся за дело Лии. Габриэль Сандфорд не был просто юристом из Лос-Анджелеса. Нет, все оказалось гораздо хуже.

БЛЕСТЯЩАЯ СТРАТЕГИЯ С ОПОЗДАНИЕМ НА ЧЕТЫРЕ СТОЛЕТИЯ

Габриэль Сандфорд был колдуном.

Я поняла это, только взглянув ему в глаза. Я получила информацию на подсознательном уровне, причем до того как определила цвет его глаз. Это особенность наших рас. Нам требуется только взглянуть друг другу в глаза – и ведьма узнает колдуна, а колдун узнает ведьму.

Ведьмы всегда женского пола, колдуны – мужского, но колдуны не являются мужским эквивалентом ведьм. Мы относимся к двум разным расам и обладаем отличными, но и частично совпадающими способностями. Колдуны могут использовать заговоры и заклинания ведьм, но те в таком случае имеют меньшую силу, точно так же и наши способности к использованию заговоров и заклинаний колдунов ограничены.

Никто не знает, когда появились колдуны и ведьмы или кто появился раньше. Об их существовании, как и о существовании представителей большинства других сверхъестественных рас, известно из самых ранних исторических летописей. Все началось с нескольких «одаренных» личностей, которые переросли в отдельную расу и все еще встречаются довольно редко, чтобы более или менее успешно скрываться от мира людей, но их достаточно для формирования своего микрообщества.

Самые ранние ссылки на истинных ведьм показывают, что ведьм ценили за умение лечить и магические способности, но в средневековой Европе к таким женщинам относились с все большей и большей подозрительностью. В то же самое время ценность колдунов усиливалась, поскольку аристократы состязались друг с другом за собственного, личного «мага». Ведьмам даже не требовались навыки в предсказании погоды, чтобы понять, в какую сторону дует ветер, и поэтому они придумали для себя новую роль в новом мировом устройстве.

До тех пор колдуны были способны только на простые заговоры и заклинания, используя движения рук. Ведьмы научили их увеличивать силу, добавляя новые элементы – особые слова, зелья, магические предметы и так далее. В виде платы за обучение ведьмы попросили, чтобы колдуны заключили с ними взаимовыгодный договор. Если некий господин благородного происхождения захочет получить помощь в отражении своих врагов, то он обратится за советом к колдуну, которому в свою очередь следовало обращаться к ведьме – и они вместе проведут нужные магические действия. Затем колдун вернется к господину благородного происхождения, получит плату за свои услуги и в свою очередь расплатится с ведьмами, и будет защищать их, имея богатство и определенное положение в обществе. Эта система работала на протяжении веков. Колдуны приобрели власть, как в мире людей, так и мире сверхъестественного, в то время как ведьмы получили защиту и гарантированный доход.

Затем пришла инквизиция.

Колдуны оказались первой целью инквизиции в Европе. Как они отреагировали? Они повернули все так, чтобы основной удар пришелся на нас. Инквизиторам требовались еретики? Колдуны отдали им ведьм. Свободные от моральных ограничений, накладываемых Шабашами, колдуны обратились к более сильной и черной магии. В то время как ведьмы горели на кострах, колдуны занимались тем, что у них получалось лучше всего, – богатели и приобретали власть.

В наши дни колдуны находятся у власти, составляя большинство самых высокопоставленных в мире мужчин. Политики, юристы, руководители компаний – поищите среди представителей любой профессии, которые славятся жадностью, амбициозностью и отсутствием угрызений совести, – и найдете целую группу колдунов. А ведьмы? Это обычные женщины, которые ведут обычную жизнь, большинство из них так боятся преследований, что не смеют выучить заклинание, которое убьет кого-то крупнее растительной тли.

* * *

– Да, вы очень подходите для этого дела, – пробормотала я себе под нос, но достаточно громко, чтобы Сандфорд меня услышал.

Если он понял, что я имею в виду, то не подал вида, только протянул руку и широко улыбнулся. Я не ответила ни на то ни на другое, не сводила с него глаз, затем проследовала мимо него в зал заседаний. Там сидела стройная, загорелая рыжеволосая женщина среднего роста, лет тридцати, и широко улыбалась. Лия О'Доннелл.

Сандфорд сделал широкий жест в мою сторону:

– Могу ли я представить уважаемую руководительницу американского Шабаша?

– Пейдж, – сказала Лия и встала. – Ты не выглядишь… здоровой. – Казалось, что она взвесила и подсчитала каждый лишний фунт моего веса.

– Еще будут оскорбления? – спросила я. – Давай уж выдай мне все сразу, а то мне очень не хочется, чтобы ты сегодня вечером, лежа в кровати, думала обо всех остротах, которые пропустила.

Лия вновь села на свое место.

– О, давай, – не унималась я. – Начинай. Я даже не стану отвечать тебе тем же самым. Дешевка никогда не была моим стилем.

– А что у тебя за стиль, Пейдж? – Лия кивнула на мое платье. – Лаура Эшли, как я предполагаю. Очень… подходит для ведьмы.

– Судя по тому, что я слышал, большинство ведьм Шабаша предпочитают брючки-стретч из полиэфирного волокна, – вставил Сандфорд. – Голубые, чтобы подходили под цвет волос.

– Вам нужно еще несколько минут, чтобы придумать что-то поостроумнее? Я могу подождать.

– О-о, давайте переходить к делу, – сказала Лия. – А то у меня есть и другие, мне нужно в несколько мест и еще хочется испортить кое-кому жизнь, – она оскалила зубы в улыбке и откинулась на спинку стула.

Я закатила глаза, села и повернулась к Сандфорду:

– Она права, давайте переходить к делу. Все просто. Вы не получите Саванну. Организуя эту абсурдную встречу по поводу «опекунства», вы только заставили меня насторожиться. Если вы думали, что, помахав у меня под носом фальшивыми документами, испугаете меня настолько, что я вам передам Саванну с рук на руки, то выбрали не ту ведьму.

– Но они не фальшивые, – заметил Сандфорд.

– Угу. На каком основании вы можете бросить мне вызов? Возраст? Так Лия не намного старше. Я не являюсь кровной родственницей Саванны? Ну и Лия не является. У меня есть свое дело, которое приносит прибыль, дом не заложен, я на хорошем счету у соседей, и, что еще важнее, меня благословила единственная родственница Саванны, на губах Сандфорда мелькнула улыбка:

– Вы уверены?

– Да, я уверена. В этом и заключается ваш план? Убедить Маргарет Левин отказаться от опекунства?

– Нет, я не об этом. Вы уверены, что мисс Левин является единственной родственницей Саванны? Просто потому, что мать Саванны мертва, ребенок не является сиротой.

Мне потребовалось мгновение на осознание того, что он имеет в виду.

– Ее отец? Саванна даже не знает, кто ее отец. О, позвольте мне догадаться. Вам каким-то образом удалось его найти, и вы убедили его поддержать Лию. Сколько это стоило? – Я покачала головой. – Не важно. Идите этой дорогой. Это все равно будет моя пригодность против пригодности Лии, и я готова начать сражение в любое время.

– Да кто сказал, что я хочу взять опекунство? – спросила Лия со своего конца стола. – Ты это сказал, Габриэль?

– Конечно, нет. Пейдж определенно пришла к поспешным выводам. Здесь говорится… – он взял в руки копию отправленного мне письма и сильно нахмурился – на показ. Ему бы еще стоило шлепнуть себя по лбу. – Не могу поверить! Это все моя новая секретарша. Я сказал ей, чтобы она указала тебя свидетельницей. А она что сделала? Она тебя указала истицей. Невероятно.

Они оба покачали головами, затем в зале воцарилось молчание.

– И кто же истец? – спросила я.

– Конечно, отец Саванны, – сказал Сандфорд. – Кристоф Наст.

Когда я не отреагировала, Лия склонилась к Сандфорду и произнесла рассчитанным на зрителя шепотом:

– Не думаю, что она знает, кто это. Глаза Сандфорда округлились.

– Разве такое может быть? Руководительница всемогущего американского Шабаша не знает Кристофа Наста?

Под столом я ущипнула себя за бедро, заставляя себя молчать.

– Это наследник Кабал-клана Настов, – продолжал Сандфорд. – Ты знаешь, что такое Кабал-клан, ведьма?

– Слышала о них.

– Слышала о них? – рассмеялся Сандфорд. – Кабал-кланы – это корпорации с оборотом в миллиарды долларов и международными интересами. Высшее достижение колдунов, а она «слышала о них».

– Этот Наст – колдун?

– Естественно.

– Значит, он не может быть отцом Саванны, не так ли?

– Признаю, трудно понять, как какой-либо колдун, в особенности статуса мистера Наста, мог опуститься до того, чтобы переспать с ведьмой, – кивнул Сандфорд. – Однако мы не должны забывать, что Ева была очень красивой молодой женщиной и жестоко амбициозной, поэтому я понимаю, как ей удалось совратить мистера Наста, несмотря на неестественность подобного союза.

– Не забывай, что Ева была не просто ведьмой, – вставила Лия. – Она еще была и полудемоном – истинным сверхъестественным существом.

– Правда? – спросила я. – Сверхъестественным существом, которое не смогло передать свои способности собственному ребенку? Значит, это скорее отклонение от нормы, и здесь речи быть не может о расовой чистоте, разве не так? – До того как Лия успела ответить, я повернулась к Сандфорду. – Да, я не могу представить, как какая-либо ведьма трахается с колдуном, пока на планете остается еще кто-то с членом, но кроме этого есть еще и биологическая невозможность. У колдунов рождаются только сыновья. У ведьм рождаются только дочери. Как они могут дать потомство? Это просто невозможно.

– Это факт? – спросил Сандфорд.

– Конечно, – ответила Лия. – Пейдж же все знает. Она училась в Гарвардском университете.

Сандфорд фыркнул.

– Самый модный университет в стране, ценность которого завышена, а теперь они ведьм принимают. М-да.

– А вам не удалось поступить? – спросила я. – Мне жаль это слышать. Однако если у вас есть доказательство того, что у ведьмы и колдуна могут родиться общие дети, пожалуйста, перешлите их по факсу мне домой. В противном случае я буду предполагать, что права я.

– Мистер Наст – отец Саванны, – заявил Сандфорд. – А теперь, после смерти ее матери, он желает обеспечить получение ею силы и власти, которых она заслуживает, всего того, чего хотела бы для нее Ева.

– Хороший аргумент, – заметила я. – Мне хотелось бы посмотреть, как вы его представляете в суде.

– Нам это не требуется, – сказал Сандфорд. – Ты откажешься от опекунства задолго до того, как мы дойдем до этой стадии.

– А как вы намереваетесь меня заставить?

– Обвинением в колдовстве, – улыбнулась Лия.

– Что?

– Или ты передаешь нам Саванну, или мы сообщим всему миру, кто ты есть на самом деле.

– Ты имеешь в виду… – я расхохоталась. – Вы планируете обвинить меня в занятии колдовством? О, это великолепный план! Точнее был бы таким четыреста лет назад. Колдовство? Кому до этого есть дело? Это устарело.

– А ты уверена? – спросил Сандфорд.

– Практическое занятие колдовством относится к разряду допустимых государством религий. А меня нельзя подвергать дискриминации на основании моих религиозных убеждений. Вам следовало бы получше подготовиться, юрист.

– О, я-то как раз подготовился.

Он улыбнулся, и после этого они покинули зал.