Текст книги "Осколки грёз"

Глава 12. Стэнли

Я снова видел этих двоих вместе. Признаться, такой исход событий меня не устраивал. Я говорил Дереку держаться от нее подальше, но он, видимо, меня не понял.

– Ты ни в чем не виноват, – отдаленно услышал я голос Ванессы. Она плакала. Я ускорил шаг и, подойдя поближе, толкнул Дерека в грудь.

– Какого черта?

Голос сорвался, я все еще пытался отдышаться.

– Стэн, не нужно! – Девушка подбежала, уткнувшись мне в плечо.

– Я не трогал ее. Мы просто разговаривали, – Дерек оставался слишком спокойным. Словно ему не было дела.

– Я не верю ни единому твоему слову, придурок. Если бы ты ничего не сделал, она бы не была сейчас так напугана.

– Она…

– Заткнись. Если я еще раз увижу тебя рядом с ней, я не посмотрю на то, что ты мой друг. Надеюсь, на этот раз я ясно выразился.

Дерек окинул меня злым взглядом. Мышцы на его руках напряглись, а желваки задвигались… Он ничего не ответил. Молча надел куртку, которую все это время держал в руках, накинул на голову капюшон и ушел.

Я погладил Ванессу по голове.

– Что он сделал? – спросил я, требуя от нее ответа.

– Ничего.

Ее молчание убивало меня. Я не мог смотреть, как слезы капают по ее щекам. Косметика стерлась, и показались ее веснушки.

– Ты не доверяешь мне?

– Я не могу рассказать тебе, Стэнли. Как бы сильно этого ни хотела.

– Почему?

Она пожала плечами, словно это движение могло сбросить ее ношу. Что-то глушило ее изнутри, но я никак не мог ей помочь. Я знал, что она что-то недоговаривала. Однажды я дал клятву, что буду оберегать ее как родную сестру, и с тех пор ни разу не отказался от своих слов.

– Я не буду давить на тебя. Но пообещай, что бы ни случилось, ты всегда будешь честна со мной. – Мой голос смягчился, и я дотронулся до ее щеки, смахнув оставшиеся капли с лица.

– Хорошо.

На улице темнело. Я отвез Ванессу домой и остался с ней до тех пор, пока она не уснула. Я должен был знать, что она в безопасности.

Когда я только припарковал машину около своего коттеджа, на улицу выбежала мама. Она что-то невнятно говорила, заикаясь.

– Он до сих пор не вернулся.

Я сразу понял, что речь шла об отце. Наверное, он снова зависал в каком-нибудь отеле, закидывая в себя бутылку виски.

– Я найду его. Постарайся успокоиться к моему приезду. – Я поцеловал маму в лоб и снова завел машину.

В навигаторе я вбил «Хейл Эйв 66», адрес одного местного отеля. Самого дорогого отеля на окраине. Я был уверен, что он был именно там. Где же еще может разбрасываться деньгами директор крупной компании.

Я склонил голову к рулю. Подобное отец вытворял уже не первый раз. Он вел себя эгоистично по отношению ко мне и матери. Если бы только моих денег с картин хватало, то я бы обязательно перевез мать с собой в Калифорнию. Место, где мы могли бы начать все заново. Вдали от всего этого дерьма.

Номер отца был вне зоны доступа. Я выехал на главную дорогу и нажал на газ. После двадцатиминутного скитания я все же подъехал к месту назначения.

– Здравствуйте. Не подскажете, в каком номере остановился господин Деванс? – спросил я, когда подошел на ресепшен.

– Добрый вечер. Можно поинтересоваться, кем вы ему приходитесь?

– Я его сын, – произнес я, впервые с отвращением.

– Секунду.

Администратор набрала при мне номер его комнаты. После долгих гудков отец все же соизволил ответить.

– Да, хорошо, сэр. Приятного отдыха, – произнесла девушка в конце разговора и, развернувшись ко мне, с улыбкой сказала: – Господин Деванс ждет вас в своем номере. Поднимайтесь на третий этаж, третья комната справа.

– Спасибо.

Пока я ждал лифт, пытался обдумать слова, которые должен был сказать ему при встрече. Я ожидал, что на стук в дверь он отзовется криками: «Зачем ты сюда пришел?», «Иди домой, идиот ты хренов», но, когда я оказался совсем близко, дверь открыл человек, не очень-то похожий на моего отца. Его выдавали опухшие глаза, странная походка и взъерошенные волосы.

– Заходи, – охрипшим голосом произнес он.

Отец еле держался на ногах.

– Что происходит? Почему ты опять ушел из дома и не появлялся несколько дней?

– Все слишком сложно. Тебе этого не понять, – ответил он, пытаясь опустошить очередной стакан. Бутылки из-под виски валялись повсюду.

– Действительно, куда уж мне. Это же я вместо того, чтобы решить свои проблемы, напиваюсь до потери пульса!

Мне следовало выхватить стакан из его рук, но тогда бы это закончилось дракой. Я принялся наматывать круги по комнате. Нужно было выпытать из отца хоть слово.

– Через несколько месяцев моя компания обанкротится, – совершенно спокойно в конце концов сказал отец.

– Прости, что?

– Наверное, ты помнишь Даниэля, моего приятеля. Он работал вместе со мной. Неделю назад я узнал, что он пытался удержаться на двух фирмах сразу. Мало того, что он не сказал мне об этом, так эта сволочь еще украла идею моего проекта. Я разговаривал с самыми лучшими адвокатами в нашем городе, и они сказали, что ничем не могут мне помочь. На этот проект наша компания возлагала большие планы, тем более, по подсчетам, там выходила огромная сумма, а теперь все кончено. – Он перешел на крик, после чего подошел к стене и ударил по ней.

– Твоя мать вместо того, чтобы поддержать меня, постоянно пытается указать мне на мои ошибки. Я стараюсь ради семьи, чтобы ты и Нелли ни в чем не нуждались. Я все делаю ради вас.

– Ты постоянно проводишь время на работе, а когда приходишь домой, считаешь долгом указать каждому из нас свое место. Не припомню и дня, когда ты возвращался трезвым, – сухо бросил ему я, показывая, что мне абсолютно наплевать на его проблемы.

Отец начал приближаться ко мне.

– Когда я позволил тебе так общаться со мной?

– Ты переходишь все границы. Я не обязан относиться к тебе с уважением, если ты не уважаешь меня!

Мои слова поставили его на место, и в тот момент, когда он попытался замахнуться на меня, я остановил его. Я сжал руку в кулак и ударил его в лицо. Отец свалился на пол.

– Если ты еще хоть раз тронешь меня или мать, я пойду в полицию с доказательствами.

– Пойдешь против собственного отца? – чуть не разрываясь от смеха, спросил он, прикладывая к разбитому носу руку.

– Надо будет – я пойду по головам, чтобы посадить тебя. Ты – причина всех бед в нашей семье!

– Ты прав. Я никогда не был хорошим отцом и мужем. В этом есть моя вина. Но вы ведете себя как неблагодарные сволочи.

– К черту твою помощь. Помощь нужна тут только тебе.

Я направился к двери, стараясь не оборачиваться, но в последний момент отец остановил меня:

– Стэнли. Я никогда не говорил этого, но я всегда гордился тобой. Ты действительно добился многого не только в учебе, но и в спорте. Прости, что слышишь об этом только сейчас, – в глазах отца появились слезы, и мне стало не по себе. Его слова ввели меня в ступор и одновременно пытались растопить лед в моем сердце. Однако глыба, которая образовалась у меня внутри, не сможет разбиться от пустых манипуляций.

– У меня нет причин верить тебе.

Последнее, что я увидел перед собой, – это сгнившего человека, погрязшего в собственной лжи и эгоизме.

Выйдя из отеля, я почувствовал легкий и прохладный ветер, обдувающий лицо, он так и рвался унести мои мысли далеко за пределы этого города. Одним разом на меня обрушилось множество проблем, которые мне только предстояло решить.

Перед сном мне все-таки удалось успокоить маму. Я заварил ей мятный чай и уложил спать, а сам еще долго думал о разговоре с отцом. Может быть, я не мог назвать это место своим домом только по одной причине – из-за присутствия отца.

Утром мама лихорадочно бегала по кухне и что-то напевала. Хороший сон творит чудеса.

– Дорогой, ты уже проснулся?

– Вижу, что сегодня у тебя хорошее настроение. Отлично выглядишь.

– Не говори глупостей, Стэнли. – От смущения она стала отмахиваться кухонным полотенцем.

Без отца она выглядела счастливой. Раньше мне хотелось, чтобы у них все наладилось. Но сейчас, повзрослев, я старался смотреть на такие вещи более реалистично.

В детстве я считал, что их любовь угасла в браке, – все чувства, эмоции, какие-то общие моменты. Но я никогда не мог понять, как два взрослых человека, проживших столько лет вместе, могли ненавидеть друг друга? Каждый из нас позволил другим отстраниться. Мы давно перестали ощущать себя настоящей семьей. Небольшие недопонимания переросли в разногласия, а затем привели к разрыву отношений. Отсутствие поддержки и крепких семейных уз разрушали каждого из нас.

– Ничего страшного. Он скоро вернется, – повторяла она изо дня в день, и этот был не исключением. – Может, приготовим что-нибудь вкусное, например крылышки Буффало?[17]17
  Крылышки Буффало – традиционная закуска американской кухни. Куриные крылья жарят во фритюре и окунают в острый соус из уксуса, кайенского перца и расплавленного сливочного масла.


[Закрыть]– с надеждой посмотрела на меня мама.

Когда мне было пять лет, каждую пятницу мы всей семьей готовили шоколадное печенье. Это было нашим маленьким увлечением, которое, как бы банально это ни звучало, скрепляло семейные узы. Потом я вырос, родители перестали считать эту традицию милой, и мы поставили крест на этом. Но спустя столько лет, стоя на той же кухне с мамой, я будто снова ощутил себя ребенком.

– Может, сделаем еще шоколадное печенье?

На ее лице мелькнуло сомнение, но она казалась приятно удивлена.

– Конечно. Тогда нам нужно достать из кладовки муку.

Я прошел к кладовой рядом с кухней. Она была довольно маленькой, но вмещала в себя годовые запасы круп, банок и хлопьев.

– Вот, возьми.

Мы провозились на кухне больше трех часов. Пока мама занималась приготовлением курицы, я всеми силами пытался сделать что-то похожее на печенье. Я слишком давно не замешивал тесто, поэтому у меня возникли некоторые трудности. Руки были наполовину в песочном месиве, и при виде меня мама разразилась смехом. Добавив в консистенцию пару ложек муки, я все же одолел эту смесь. Когда позади осталось самое сложное, я принялся раскладывать готовое тесто по формам. Через пару минут печка нагрелась, и я поставил в духовку свое творение. Двадцать минут спустя я уже любовался своим кулинарным шедевром.

– М-м-м. Великолепно! – сказала мама, когда решилась продегустировать печенье, которое я сам испек.

Весь вечер мы провели за разговорами и просмотром «Дрянных девчонок». Я терпеть не мог этот фильм, но ради мамы готов был его выдержать. Не помню, когда последний раз она так радовалась. Я был готов отдать все на свете, чтобы ее глаза никогда не были полными слез. Мама была единственным по-настоящему дорогим мне человеком. Я любил ее, несмотря на недопонимания между нами.

После ужина я решил созвониться с Райаном.

– Что ты решил насчет тусовки?

– Какой?

– Не прикидывайся идиотом. Через пару дней ты станешь совершеннолетним. – Друг на том конце провода усмехнулся.

– Если честно, я не хочу отмечать день рождения.

– Брось. Разве тебе не хочется хоть немного расслабиться? Ты все время на тренировках и учебе. Тем более ты же знаешь Дерека, он может заняться организацией вечеринки.

От его имени у меня запершило в горле, но я попытался скрыть это.

– Я еще не отошел от прыжка с тарзанки, который он устроил в прошлом году.

– Тогда у тебя в запасе еще пара дней, чтобы придумать что-то менее экстремальное. Иначе ты знаешь…

– Я могу устроить вечеринку у себя.

– Мы сдвинулись с места намного быстрее, чем я думал.

– Я просто знаю, что ты не отвяжешься.

– Ты всегда ведешься на это.

– У меня нет выбора.

Между репликами повисло молчание, после чего Райан все же продолжил:

– Я приду с девушкой, про которую тебе рассказывал.

– У вас настолько все серьезно, что ты сначала хочешь познакомить ее со мной, а не своими родителями?

Я чувствовал, как Райан скорчил недовольное лицо. Его всегда раздражали мои подколы.

– Ты заноза в заднице, Стэн.

– Именно поэтому ты и займешься приглашениями. В этот раз свалим на Дерека еду и напитки. Надеюсь, он будет не против. Обрадуем его чуть позже.

– Он тебе этого не простит. Но мне нравится твоя идея.

Глава 13. Эмили

Я вернулась в кампус намного позже, чем следовало. В коридоре меня остановила миссис Вонс, чтобы я расписалась в бумаге по проектам.

– Из-за тебя я сейчас опоздаю на репетицию! – прошипела Хизер, когда увидела, что я не тороплюсь.

– Не злись. Голливуд подождет.

Я подхватила ее за руку, и мы вместе прошли пару поворотов, пока не оказались в большом зале, оборудованном под небольшой театр. Иногда мне удавалось пробиться в мир сценических постановок благодаря подруге. Хизер была местной звездой. Я находила в ней что-то общее с Кейт Уинслет. Она жила сценой, и каждый раз, когда я наблюдала за ее игрой, слова кончались. Хизер была рождена для чего-то большего, чем школьная постановка посреди учебного года. Я села в центр зала. Здесь была лучшая акустика и открывался поистине невероятный вид на сцену. Свет постепенно гас, и среди тишины прозвучал голос художественного руководителя:

– Начали!

На репетиции я первой увидела постановку номера, которую ребята из нашей школы готовили к Рождеству. На этот раз они выбрали мюзикл «Вот любовь», который ставили по классическому фильму 1947 года «Чудо на 34-й улице»[18]18
  «Чудо на 34-й улице» – американский рождественский комедийно-драматический фильм.


[Закрыть]. Трогательная семейная сказка о том, что если верить в волшебство, то оно обязательно сбудется. Это история о том, как, взрослея, мы теряем надежду на что-то светлое.

Хизер играла Дори Уокер – мать маленькой девочки Сьюзи, которая уже с самого детства была убеждена, что Санты не существует. Но однажды девочка встречает его в крупном нью-йоркском универмаге, и эта встреча решительно меняет ее жизнь. Сьюзан понимает, что старый, бородатый добрый волшебник самый что ни на есть настоящий и все ее заветные желания могут сбыться вместе с его помощью. Актерская игра подруги завораживала. Я верила каждой ее эмоции, слову, движению. Все вокруг замирало вмиг, когда она выходила на сцену. Не было ни одной роли, которая бы ей не подошла.

– Правда, она великолепна? – произнесла позади меня миссис Далия. Она была помощницей постановщика. Я не успела ответить, как она тут же подошла ко мне. – Хизер сказала, что ты стала увлекаться поэзией. На днях мне принесли текст: небольшой поэтический диалог-размышление. Думаю, тебе стоит взглянуть.

Она протянула мне сценарий, написанный всего на двух листах. Это была поэма про двух влюбленных.

– Если подправить немного текст, могла бы получиться неплохая история, рассказанная в стихах. К тому же это отличная возможность показать свои способности.

– Но я никогда не выступала.

– Подумай до следующего четверга, когда будет репетиция. Я буду рада, если ты согласишься. Пусть пока побудут у тебя. – Помощница прошла между рядами.

– Но кто будет моим партнером?

Ответа не последовало, ее тень исчезла прежде, чем я успела еще раз пробежаться глазами по строкам. Сомнения развеялись, когда я почувствовала приближение чего-то большего. Я прижала сценарий крепче, словно боялась упустить эту возможность из рук.

Я вышла в коридор, чтобы догнать миссис Далию, но столкнулась с Лиамом. Я вздрогнула от неожиданности.

– Что произошло в тот вечер в книжной лавке? – Его голос звучал строже.

Я сделала шаг назад, пытаясь избежать этого разговора.

– Ты о том, что пытался меня поцеловать?

– Что с тобой не так? Все нормальные девчонки ублажают тех, кто им нравится.

Его вопрос заставил меня пошатнуться на месте. Я точно была не готова к такому развитию событий.

– Я не отдаюсь на первом свидании, если ты об этом.

– Зачем ты строишь из себя недотрогу? К чему этот спектакль?

– Отойди.

Я оттолкнула его, чтобы пройти, но он успел схватить меня за руку, крепко зажав ладонями.

– Я хочу сделать тебе приятно, а не больно. Просто прекрати сопротивляться, детка.

По спине прополз холодок страха. Тело пробрало до дрожи.

– Мне не нужна твоя любезность. Отпусти меня. – Голос непривычно задрожал.

– Попробуй выбраться.

Напряжение, пробегающее между нами, только нарастало. Он наблюдал, как я вырывалась из его колких объятий. Смеялся.

В очередной раз, когда я попыталась выбраться, он ослабил хватку, и я отлетела в сторону, ударившись коленом. Лиам посмотрел на меня свысока, после чего наклонился, прошептав противным голосом:

– Не пытайся убежать от меня. Эмили. Я не привык, когда мне отказывают, – сказал он, и его руки коснулись моих волос.

Я поднялась сквозь боль, отряхнулась от пыли и тут же выбежала на улицу, пытаясь поймать ртом остатки воздуха.

Я брела по тихим улицам Уайт-Плейнс. Каблуки натерли мозоли, а тушь рекой скатывалась по щекам. Пару минут я бездумно брела по обочине дороги. Когда колени уже дрожали от холода и я начала подумывать о возвращении, рядом проехала машина и несколько раз просигналила мне вслед. Фары ослепили меня на секунду. Я зажмурилась.

– Эмили? – услышала я знакомый голос.

Мне не хотелось никого видеть, поэтому я проигнорировала слова. Или мне просто не хватило смелости взглянуть кому-нибудь в глаза в таком виде. Я поднесла руку к лицу и еще больше размазала макияж рукавом. Ресницы слиплись между собой от слез.

Машина съехала на обочину, и парень подбежал ко мне.

– Что произошло? – Он дотронулся до меня ладонью, пытаясь привести меня в чувство.

От его прикосновений по коже пробежали мурашки. Я уставилась на него так, словно разглядывала картину. В его присутствии я чувствовала себя настоящей. Он вызывал во мне больше чем трепет. Больше чем мимолетное чувство.

– Не смотри на меня. – Я отвернулась, словно меня ударили по лицу. Поток мыслей не давал мне покоя. Взгляд Стэнли пробежал по моим опухшим глазам и стертым в кровь ногам.

– Ты была с ним, да? – спросил Стэнли. – С тем придурком, который постоянно ошивается рядом с тобой? Это его рук дело?

– Ты задаешь слишком много вопросов для «просто знакомого».

Я вырвалась из его хватки и прошла вперед, не оборачиваясь. Спустя некоторое время он догнал меня на автомобиле, пока я отчаянно пыталась строить из себя гордую.

– Я подвезу тебя. Сядь в машину.

Его слова звучали настойчиво, но я не поддавалась. Словно боялась перейти допустимую черту.

– Со мной все в порядке. Мне не нужна помощь.

Я ускорила шаг.

– Боже, Эмили, забирайся уже в машину.

– Ни за что! – сказала я и тут же споткнулась о камень.

– Значит, мне придется тебя заставить.

Стэнли вновь вышел из автомобиля, подбежал ко мне и взял на руки.

– Что ты делаешь?

– Спасаю тебя от самой себя.

От него пахло красками с примесью корицы. Сердце громыхало в груди. Я смотрела на него и не знала, что чувствовать.

Он усадил меня на переднее сиденье рядом с собой.

– Возьми. – Он протянул мне салфетки, чтобы я хоть немного привела себя в порядок. – Я не буду спрашивать, что между вами произошло, но, клянусь, в следующий раз я достану его из-под земли, если потребуется.

Стэнли нервно подрагивал коленом, а рука застыла около губ. Когда я наконец повернулась к нему, он слегка улыбнулся.

– Теперь уже лучше. Правда, остался еще один штрих.

Стэнли слегка наклонился в мою сторону. Он аккуратно забрал из моих рук салфетку и поднес ее к моему лицу. Плавным движением он провел линию от кончика носа до правой щеки. Теплота, исходящая от его прикосновений, была для меня по-настоящему особенной. Долгое время мы смотрели друг на друга, пока Стэнли не прервал взгляд первым.

– Не знаю, как ты, но я очень проголодался. Не хочешь составить мне компанию? – спросил он, пытаясь избежать неловкости.

– Если честно, то я не думаю, что это хорошая идея. – Я не успела договорить, как мой живот издал урчащие звуки.

Стэнли постарался сдержать смех.

– Теперь отказы точно не принимаются.

Парень завел машину и повернул на Голливуд-роуд. Всю дорогу мы ехали в тишине, пока Стэнли не включил радио. Проследив за бегущей строкой, я прочитала название: «Anchor» Novo Amor.

Музыка медленно обволакивала меня, погружая в раздумья.

Я нарушила молчание внезапным вопросом:

– Почему именно белые пионы? – спросила я.

Уголки губ Стэнли приподнялись.

– Я художник, как ты уже поняла, поэтому очень большое значение придаю оттенкам цветов. Не подумай неправильно. Белый цвет – это цвет надежды, чего-то нового. Знаешь, это как белый лист на мольберте. Если бы его не было, такой же художник, как я, не смог бы изобразить красками то, что чувствует в определенный момент. Без начала нет следующего этапа. Эти цветы начало чего-то нового, прежде всего для тебя. Возможно, это небольшое напоминание о том, что в любой момент можно начать жизнь с чистого листа.

– О чем ты?

– В один из дней я искал вдохновение. Я брел по улицам Уайт-Плейнс, задумавшись о чем-то своем, и не заметил, как оказался в парке.

– Нет…

– На скамейке сидела девушка, но я едва мог разглядеть ее лицо. Я присел рядом с ней, и время, которое мы провели вместе, отпечаталось в моей памяти. Именно тогда я стал свидетелем рождения ее способностей.

Во время рассказа Стэнли я чувствовала, что не дышу. Как только он проронил последние слова, я тяжело выдохнула. Сердце на мгновение остановилось.

– Это был ты?

– Да, Эмили, – сказал Стэнли. – Я был рядом с тобой. Это я держал тебя за руку, когда ты впервые прочитала мне свое стихотворение. Все, что ты говорила, ты говорила мне.

Я покраснела, прокручивая в голове воспоминания, чтобы хоть немного освежить в памяти, успела ли я наговорить ему лишнего.

– Но почему? Почему ты не сказал мне?

Стэнли время от времени трогал цепочку на своей шее. Видимо, не я одна чуть не сгорела от смущения.

– Я не хотел портить момент. Если бы здесь был мистер Сэлмон, он точно бы вставил цитату из какого-нибудь романа. Ты стала моим переломным моментом, Эмили. Я не держал в руках кисть больше года, но после нашего знакомства в моей жизни снова появился смысл писать картины.

Я вжалась в сиденье. Руки вспотели. Голубые глаза, которые можно было сравнить с бескрайним небом, смотрели мне в душу. Разве все, что сейчас происходит с нами, правильно? Казалось, что в этой тишине наши мысли пытались зацепиться друг за друга.

Стэнли остановился около «Данкин Донатс». За пару метров до кофейни мы уже смогли почувствовать чудесный аромат кофе и сладостей.

– Если ты не против, я сделаю заказ. Попробуй довериться мне.

Я кивнула в ответ и оглянулась. Милые вывески с разноцветными столиками были похожи на радугу. Мое внимание привлек книжный шкаф, расположенный в самом конце около большого окна, выходящего на главную улицу. Странно, что я не замечала этого места раньше. Любопытство взяло верх, когда я подошла к стойке ближе. Среди всей груды книг я отыскала знакомые названия.

– Похоже, я не прогадал с выбором места, – сказал Стэнли из-за спины, наблюдая за моими восторженными глазами. – Эту кофейню открыли совсем недавно, и, зная о твоей тяге к чтению, я решил отвезти именно сюда.

– Ты слишком близко, Стэнли. Слишком близко, чтобы я влюбилась.

Я подхватила на ходу книгу, прижав ее к груди, и подошла к столику возле террасы.

– Я взял нам горячее какао и пончики с соленой карамелью. Попробуй. Это очень вкусно, – сказал Стэнли с набитым ртом, отчего я рассмеялась. – Что за книгу ты взяла?

– «Дневник памяти»[19]19
  «Дневник памяти» – основанный на реальных событиях роман Николаса Спаркса, опубликованный в 1996 году. Книга о любви мужчины и женщины, которые столкнулись с трудностями на своем пути.


[Закрыть].

– Николас Спаркс?[20]20
  Николас Спаркс – всемирно известный американский писатель, автор романов-бестселлеров на темы христианства, любви, трагедии, судьбы и человеческих отношений.


[Закрыть]

– Не думала, что ты знаком с его произведениями. Обычно ты брал книги из раздела классики.

– Я вдохновляюсь разной литературой. Не хочешь сыграть? – Я удивленно взглянула на него. Ямочки на его щеках появились от улыбки. – Каждый по очереди будет говорить друг другу номер страницы и абзаца. Остановившись на определенной цитате, нужно будет провести параллель со своей жизнью.

– Думаешь, стоит попробовать? – Я прикусила нижнюю губу.

– Говори страницу.

Я отдала ему книгу и произнесла первые цифры, которые пришли мне в голову. Он пролистнул до нужного места и зачитал вслух:

– «Человек стремится к независимости, поэтому когда ты пытаешься найти свою любовь, то веришь, что она сможет заполнить твои страдания чем-то светлым». – Стэнли произнес эти строчки словно с грузом на плечах. – Я не верю в отношения. Сердце никогда не выбирает, кого любить, оно беспорядочно ищет свою родственную душу, которая в конечном итоге когда-нибудь исчезнет. Любовь похожа на Музу. В ней нет ничего вечного. Это иллюзия, способная затмить разум, дать погибнуть, растворившись в другом человеке.

– Люди, связанные с искусством, часто одиноки. Им трудно найти того, кто будет понимать их внутренний мир, – ответила я, не отрывая от него взгляда. Наверное, я ждала, что он продолжит, но в ответ последовало лишь:

– Твоя очередь.

– «Элли была уверена, что невозможно понять поэзию в ее чистом виде. Она слишком откровенна, что невозможно достичь истины на поверхности. Душа нуждается в ней, как воздух», – я нервно усмехнулась. – Частица искусства скрывается в каждом из нас, нужно лишь дождаться определенного момента, чтобы она раскрылась, протянула тебе руку. В прозе я искала спасение, а в поэзии отыскала любовь. Стихи рождаются тогда, когда мысли беспорядочны, и их единственным приютом становятся строки, сложенные в рифмы на бумаге.

– Я всегда говорил, что искусство – это способ доказать самому себе, что ты существуешь. Ты можешь сделать так же.

– Нельзя сравнивать поэзию и живопись. Они несовместимы.

– Несовместимы, но в теории все возможно.

Мне нравилось наблюдать за тем, как мы по-разному смотрели на те или иные вещи, отстаивали свою точку зрения. Спорили о чем-то своем, не испытывая при этом никакого осуждения. Мы открывались друг другу.

– «Ты не можешь прожить свою жизнь так, как этого хотят другие, иначе все теряет смысл».

– У тебя есть что сказать на этот счет? Ты талантлив. Наверняка у тебя толпы поклонниц и поддержка со стороны близких.

– Отец всегда был против моего увлечения. Против меня. – Стэнли был слишком спокоен для этого разговора. Ни одна эмоция не проскользнула на его лице. – Это стало мне уроком. Ты никогда не должен надеяться на кого-то кроме самого себя.

Не дожидаясь ответа, он вновь подвинул книгу ко мне.

– «Детство всегда беззаботно. Многие проблемы с взрослением кажутся простым невезением. Но почему мы понимаем это только с течением времени?» – произнесла я. В груди жгло. – Взросление отстой. В детстве все иначе: погода, цели, люди. Понятие дружбы стирается, потому что искренности становится меньше, настолько, что ты перестаешь различать фальшивые чувства от настоящих. И в конечном итоге ты остаешься один, наедине с тем миром, который выдумываешь из раза в раз, чтобы вернуться в прошлое.

– Ты одинока? – Стэнли протянул мне руку, когда увидел мое волнение, вырывающееся наружу. Я положила свою ладонь в его.

– Невозможно быть одинокой среди книжных героев. Они – мое душевное спокойствие.

– Ты напоминаешь меня. В погоне за прошлым можно упустить свое настоящее, Эмили. Главное – вовремя понять это.

Стэнли перелистнул страницу:

– «Заблуждение разума похоже на краски заката, которые исчезают день ото дня, но возвращаются снова, сменяя солнце по ночам. Нужно ли говорить о том, что между ними существует неразрывная связь? Такие разные, но похожие друг на друга. Их путям никогда не суждено пересечься, но что, если это произойдет на самом деле?»

Его голос затих в самом конце. Мы оба не решались посмотреть друг другу в глаза, словно понимали, о чем шла речь. Стэнли медленно опустил книгу на стол и, положив локти на его край, время от времени заглядывал в нее. Нам нужны были ответы, но вместо них появлялись только новые вопросы.

От молчания стало не по себе, и я отвела взгляд в сторону окна, рассматривая прохожих. Но когда решила вновь посмотреть на Стэнли, то увидела за его спиной девушку. Она выглядела обеспокоенной и раздраженной.

– Так и знала, что ты здесь! – Она встала между нами.

Стэнли растерянно смотрел на нас двоих.

– Что ты здесь делаешь? Разве ты не должна была остаться на репетиции?

От абсурдности ситуации мне стало не по себе. Я казалась третьей лишней. Они продолжали спорить между собой о чем-то.

– Нас отпустили раньше. Я звонила тебе раз сто, но ты не брал трубку. Дерек подвез меня, пока ты мило беседовал с ней. – Она принялась разглядывать меня и с язвительностью продолжала: – С каких пор тебя стали привлекать девственницы? Тебе всегда нравились опытные девушки, как я.

– Замолчи, Ванесса. Мы уходим. – Стэнли взял ее за руку и повел в сторону выхода.

Я застыла на месте. Не знаю, о чем я думала, когда до последнего надеялась, что он развернется, чтобы остаться. Я просидела еще полчаса в глупом ожидании, после чего вернулась к исходной точке, от которой пыталась убежать.

– Лиам? – спросила я, когда поднесла к уху телефон.