Текст книги "Невеста-сорванец"

Отец сказ ал…

– Ты сам утверждаешь, что твой отец был безумен и не знал, что мелет. Верно одно: он сперва поверил, будто мой отец изнасиловал твою мать, но когда все выяснилось, признал, что ошибался, особенно когда твоя мать объяснила, что сама не знает, от кого забеременела: слишком много мужчин изнасиловали ее в тот вечер.

– Хочешь, чтобы я поверил, будто мой отец вообще неизвестен? И что я – отпрыск одного из десятка насильников? Грязный лжец! Будь ты проклят! Никто не насиловал мою мать, кроме твоего чертова папаши!

Умирая, она призналась моей тетке – своей собственной сестре, – что в ее жизни не было насильников, кроме графа Нортклиффа, и что я – его сын. Господи, с каким наслаждением я тебя прикончу!

– Эта твоя тетка… она солгала. Позволь мне угадать ее имя? Аннабел Трелони, не так ли?

– Разумеется, она моя тетка, – рассмеялся Луи, точно так же, как я сын своего отца. И я стану следующим графом Нортклиффом. Я этого достоин. Все по справедливости.

Он поднял пистолет.

Глава 37

Только не Джудит, только не Джудит.

Эта мысль все вертелась в его мозгу, хотя он слышал каждое слово, слетавшее с ее языка, все подробности дьявольского плана и понимал смысл, но никак не мог осознать. Окружающее перестало казаться реальным. Он словно стал зрителем чудовищного спектакля и не мог очнуться.

Лишь леденящий холод ее слов и небольшой пистолет, направленный в грудь отца, отрезвили его. Встряхнули. Привели в ярость.

Роль Аннабел Трелони они поняли почти с самого начала, но Джудит?!

Одного взгляда на отца было достаточно, чтобы понять: его отец подозревал и Джудит, но ничего не сказал, даже когда они все трое собрались накануне ночью, чтобы составить окончательный план.

Она стояла не более чем в десяти футах от Дугласа.

Почему отец вышел из-за стола?

Джейсон, разумеется, знал ответ. Отец ожидал появления Джеймса и Олли, которые должны были прятаться за шторами, прикрывавшими выходившую в сад стеклянную дверь. А пришел он.

– Заходите, Джейсон, – пригласила Мари. – Конечно, я не могу вас различить, но поскольку мой племянник захватил Джеймса, вы, должно быть, Джейсон.

Бросьте пистолет, мальчик мой, добром прошу, иначе я всажу пулю в грудь вашего отца. Мой бесценный Луи сумел огреть Джеймса по голове и оттащить за конюшню. Скорее всего ваш брат уже мертв.

– Нет, – покачал головой Джейсон, – этого не может быть.

Джудит подняла на него глаза, но не пошевелилась.

Пистолет в ее руке не дрогнул.

– Ты это точно знаешь или чувствуешь, как все близнецы?

– Понятия не имею, но он жив.

– Ничего, ему немного осталось. Сильнее человека, чем мой брат, я не знаю. Он так долго ждал этого дня. И готов разделаться с вами, – с улыбкой сообщила Джудит. – Кстати, хочу поблагодарить вас за то, что пригласили меня в свой дом и позволили поближе познакомиться с вашей семьей. Но дело в том, что я вовсе не хотела приезжать сюда. Я всего лишь собиралась улучить подходящий момент, убить вашего отца и исчезнуть. Но рядом всегда были люди. А вы, граф! Даже здесь, в деревне, ваша злосчастная жена почти не отходила от вас. До этого дня… а, теперь я вижу, она не была посвящена в ваши планы! Вы хотели избавить ее от этого? А Корри? Она что-то знала или пребывала в неведении? Как все настоящие мужчины, идущие на дурное дело, вы оставили своих малышек в чулане, чтобы они могли на свободе предаваться истерикам? Ну а я не слабая слезливая дурочка, милорд, и желаю быть той, кто отправит вас на тот свет, хотя мой брат требует, чтобы эту честь отдали ему Ах, Джейсон, вижу, вы подумываете, не стоит ли наброситься на меня? Если хотя бы пальцем шевельнете, я пристрелю вашего отца. Сумела ли я удивить вас, когда разбудила поцелуями?

– Разумеется, и еще как!

– Я думала, вы сами придете ко мне, но эта старая кляча, леди Арбакл, заверила меня, что вы никогда не будете спать с женщиной под отцовской крышей, если эта женщина не ваша жена. Ведьма имела наглость заявить, что, будь во мне хоть капля благородной крови, я бы это знала.

– Да, я не пришел бы к вам.

– Хотите знать, почему я появилась в вашей спальне?

– Я оказался настолько глуп, что поверил в ваши чувства ко мне.

– Бедный мальчик, неужели это действительно так?

Могу сказать, что вначале я нацелилась на Джеймса, но на сцене уже появилась Корри, а ее я убивать не хотела. И уже уверилась, что заполучила вас.

Но эта леди Арбакл, жалкая тщеславная старуха, объяснила, что вы не так благородны, как ваш брат, и, как всем известно, содержите любовницу. И что вы беззастенчиво флиртуете с молодыми дамами, влюбляете их в себя, заставляете верить, что вот-вот сделаете предложение, а потом безжалостно бросаете. Но такого я допустить не могла. Поэтому и пришла в вашу спальню в полночь. Знала, что, если вы возьмете мою невинность, честь потребует, чтобы вы на мне женились, и я выиграю в любом случае. Кстати, мы были под крышей вашего бесценного отца, помните? Молодой джентльмен, какова бы ни была его истинная натура, не устоит перед соблазном обольстить девственницу без женитьбы, и это вполне естественно. Я могла бы оставаться здесь сколько угодно, не возбуждая подозрений.

И тут Джейсон сказал девушке, чьи прелестные озорные глаза были сейчас холоднее ледяных полей в Северном море:

– Я любил вас, Джудит, и был готов предложить руку и сердце Леди Арбакл сказала не правду Как по-вашему, почему она это сделала?

Джудит рассмеялась.

– Я не сомневаюсь, что старая ведьма хотела каким-то образом защитить вас. Надеялась, что я распрощаюсь с мыслью поймать столь ветреного негодяя, а следовательно, и не смогу вас использовать. Но мне пришлось пустить в ход все средства. Это было нетрудно.

Зато я обязательно накажу леди Арбакл за ее жалкие попытки предать меня. Вы не менее благородны, чем брат, и в этом ваша ошибка.

– Джудит, любовь моя, пора с ними кончать.

– Хотите заставить меня поверить, что ваш брат задумал убить моего сына? – спросил Дуглас, стараясь отвлечь ее внимание.

– Ода, – насмешливо бросила Мари. – Как сказала Джудит, он готов разделаться с вами. Дорогая, я уже объяснила его сиятельству, почему делаю это. Нам с тобой пришлось поддерживать некие иллюзии в Луи. Бедный мальчик! Он всегда был неисправимым романтиком, желавшим мести и справедливости во имя покойной матери и верившим, что по праву займет место графа Нортклиффа.

– Да, – поддержала Джудит, – я даже убедила его, что Господь не простит ему отцеубийства, и, представьте, он согласился.

Дуглас немного отступил от Джейсона.

– Неужели этот Луи настолько глуп, чтобы поверить таким сказкам?

– Он вовсе не глуп, черт бы вас побрал! Правда в том, что я хотела убить вас. Только я! Ну а теперь мне все действительно надоело. Джейсон, я не хотела втягивать вас в эту историю. Но ничего не поделаешь. Мне очень жаль, но так Луи будет легче претендовать на титул.

– Вы обе лжете себе! – яростно прошипел Джейсон. – Скорее Англия провалится на дно морское, чем какой-то Кадудаль станет графом Нортклиффом!

– Он им станет, Джейсон, не сомневайся. Это обязательно случится, – с улыбкой заверила Мари, поднимая пистолет.

– Но зачем вы задурманили мозги невинным детям, Мари? – поспешно спросил Дуглас. – Вы хотели получить то, что никогда вам не принадлежало, вам не давали покоя незаконное происхождение и бедность матери. Увидели подходящий шанс и им воспользовались?

– Считаете себя умнее всех, милорд? Когда я узнала, какое отношение имеет к вам Жанин, когда она призналась, что лгала Жоржу, у меня возник блестящий план. Только последний глупец не рискнет, если речь идет о такой завидной добыче.

Дуглас снова взглянул на Джудит.

– Она вселила в вас жажду убийства. Еще не поздно остановить это безумие, Джудит.

– С сожалением должна признаться, что немедленно согласилась на ее предложение. Неужели я так порочна? Похоже, что именно так.

Ее улыбка была прелестна, в темных глазах светился ум, лицо сияло красотой. Но Джейсон видел только тьму в ее душе. Одну лишь тьму, непроглядную и бездонную.

Джудит пренебрежительно усмехнулась, и Джейсону стало совсем не по себе.

– В отличие от Корри, которая, даже взглянув на ваши тени, может сказать, кто есть кто, я никогда не умела различить вас. О нет, не двигайтесь. Я прекрасно стреляю. Не хуже тетушки. Ваш замысел мог бы удаться, будь здесь Джеймс и этот глупый коротышка-сыщик.

Джейсон встретился глазами с отцом и слегка кивнул.

– Итак, леди Арбакл – это очередная жертва? – медленно выговорил Дуглас.

– Во всяком случае, она мне не тетка! И каждый поймет это, взглянув на ее физиономию. Уродливая старая корова! Просто для того чтобы сделать ее сговорчивее, мой брат и два его друга захватили ее загородный дом Линдси-Холл в Сент-Айвзе. Ей было ведено ввести меня в лондонское общество и познакомить с братьями Шербрук. В обмен на это мы обещали сохранить жизнь ее мужу. Справедливая сделка, не считаете?

– И лорд Арбакл жив?

– Понятия не имею.

– Попав сюда, вы приказали леди Арбакл держаться от нас подальше, – продолжал Дуглас, отодвигаясь от Джейсона еще на пару дюймов. – Поэтому она и сидела в спальне?

– Да, милорд. Больше она мне не нужна. Здесь моя настоящая тетка, готовая принять на себя бремя управления вашим хозяйством. Аннабел Трелони… что за дурацкое имя, но она посчитала, что Холлис найдет его романтичным. Так оно и вышло. Жалкий старикашка!

– Не такой уж жалкий, – возразила Мари. – У него почти все зубы целы. Совсем как у меня.

Пренебрежительный смех Джудит превратил боль и отупляющий страх Джейсона в слепящее бешенство. Как она смеет чернить Холлиса, на редкость благородного и порядочного человека!

У Джейсона чесались руки наброситься на нее, добраться до горла и выдавить из нее жизнь по капле. Но отец, зорко следивший за сыном, схватил его за руку и крепко сжал.

– Ах, как я мечтала отравить вас всех, увидеть своих врагов, бьющихся в предсмертных конвульсиях! И могла бы сделать это в любое время, но Джудит хотела лично пристрелить вас, милорд, так что мне было делать?! Не двигайтесь, милорд, потому что если Джудит промахнется, то я непременно попаду в цель!

– Хотите знать, что я вижу, мадам? – задумчиво спросил Дуглас. – Я вижу молодую девушку, задумавшую получить то, что ей не принадлежит, и готовую ради этого на любое преступление. Девушку, которую вы превратили в чудовище. Такое же, как вы сами. Интересно, Жорж когда-нибудь видел вас в истинном свете?

– Да. Но это значения не имеет. Безумие завладело им, превратив в жалкое несчастное создание. Но он никак не хотел умирать. Все тянул, припоминая какие-то подробности, рассказывая Луи вещи, не предназначенные для ушей мальчика. Пришлось нанять убийцу, и, поверьте, мне это обошлось в сущие гроши.

Джудит слышала слова тетки, но, похоже, не питала никакой ненависти к убийце родного отца.

– Довольно, – равнодушно бросила она. – Повторяю, мне не хочется никого убивать в этом доме. Кроме, разумеется, вас, милорд. Боюсь, Джейсон, вам тоже не жить. Свидетели мне не нужны. Какая жалость! Так молод и красив, и такая неудача!

Луи Кадудаль был настроен решительно. Парализующий страх овладел Джеймсом. Он не хотел умирать.

Не желал покидать свою семью, оставлять Корри.

Перед глазами Джеймса ясно возникло лицо Корри. Ее улыбка. Губы. Вот она приблизилась, погладила его по щеке, поцеловала…

Она любила его всегда, но теперь любила, как женщина – мужчину. А он отдал бы за нее жизнь. Как тогда, так и сейчас. Все случилось так неожиданно… и он внезапно осознал, что, если ее не будет в его жизни, для него все кончено. А случись что-нибудь с ним, это убьет ее.

И тогда пришли спокойствие и решимость.

Он не покинет Корри. Никогда. Значит, следует попытаться как-то воздействовать на безумца, нужно поощрять его бредовые речи. Пусть говорит как можно дольше.

– Знаешь, Луи, – доброжелательно заметил он, – твой английский почти безукоризнен. Как тебе это удается?

Произнося всю эту чушь, он незаметна шарил руками в полусгнившем сене, которым был усыпан под, в поисках чего угодно, что могло бы сойти за оружие. Помочь ему выжить.

Слава Богу, убийце, как всем позерам, не терпелось покрасоваться перед жертвой!

Луи Кадудаль глубоко вздохнул. Неестественно яркий румянец заметно поблек.

– После смерти отца мы отправились в Испанию.

Потом – в Ирландию. У меня даже был гувернер-англичанин. Я был молод и сумел выучить ваш смехотворный язык так, что теперь говорю без акцента. У моего отца в Ирландии были богатые родственники. Неплохо, верно? Бедный отец, он страстно хотел войти в историю как человек, убивший Наполеона. Но это ему не удалось. Он любил англичан, желал, чтобы я стал истинным английским джентльменом, и, похоже, этой его мечте суждено осуществиться.

– Не думаю. Все уже знают о тебе, Луи. Весь Лондон извещен, что ты покушался на моего отца. И сыщики с Боу-стрит ищут тебя. Неужели воображаешь, будто можешь вот так просто убить меня и моего отца, представить в суд поддельное свидетельство о браке и ждать, что тебя примут с распростертыми объятиями?

– Как спесивы вы, английская знать! Считаешь меня глупцом? Я убью тебя и твоего отца, а потом просто исчезну. И вернусь только через несколько лет со свидетелями, готовыми удостоверить, что я все время жил в Италии и случайно обнаружил свидетельство в сундуке давно усопшей матери. Конечно, многие станут меня подозревать, но ведь доказательств не найдется! Твой брат Джейсон станет графом после смерти отца, но с моим появлением ему придется уступить титул и богатства, если мы и тетушка Позволим ему жить.

– Кто это мы?

– Моя сестра и я, разумеется. Она в настоящее время отправляет твоего отца в ад, где ему самое место. Джудит не желает видеть кровь твоего отца на моих руках и не раз твердила мне об этом! Можно подумать, мне не наплевать! А ты, братец, скоро встретишься с нашим отцом в аду.

Джеймс и рад был бы удивиться, но почему-то не мог. Где-то в глубине души у него давно таились подозрения.

– Хочешь сказать, что Джудит Макрей – твоя сестра?

– Ну разумеется! В свое время она оставит леди Арбакл – еще одна пешка, неплохо сыгравшая свою роль, – и уедет в Европу со мной и нашей теткой, которую ты знаешь как Аннабел Трелони. Обе вернутся со мной и займут свои законные места у меня в доме.

И тут Джеймс не выдержал.

– А Корри? Что будет с Корри? – вырвалось у него. – Джудит убьет и ее?

– Ах, эту твою маленькую женушку? Должен сказать, она произвела на меня огромное впечатление своей изобретательностью! Леди в бальном платье прыгает на запятки экипажа и, словно рыцарь, врывается в дом на коне, чтобы спасти любимого! Жаль, что она выручила тебя! Я хотел расправиться с тобой еще тогда, но ничего не вышло.

Джеймс перебрал почти всю солому, до которой смог дотянуться, и терял надежду. Но тут пальцы наткнулись на что-то холодное и твердое. Это оказалась старая узда, все еще притороченная к кожаному поводу, достаточно тяжелая и крепкая. На то, чтобы притянуть ее поближе, ушло несколько драгоценных минут, но ему все же удалось сжать узду в правой руке. Ну вот, все в порядке, теперь нужно только приготовиться. У него остался единственный шанс..

Луи широко улыбнулся, и это напугало Джеймса'.

Легче справиться с рассерженным, чем с веселым безумцем.

– Да, твоя жена произвела на меня огромное впечатление, – повторил Луи, продолжая улыбаться. – Недавно я обнаружил, что она еще и богатая наследница и ты до отказа набил карманы ее денежками. Возможно, через пару лет она будет готова к новому замужеству Молодой, много путешествовавший джентльмен вроде меня, возможно, сумеет угодить ей не хуже, чем ты. Что ты думаешь на этот счет, братец?

Джеймс никогда еще не молился так горячо, чтобы все у него получилось. Понадеявшись, что Луи потерял бдительность, он рывком встал на колени и метнул узду в ненавистное лицо.

– Я не твой брат!

– Отправляйтесь к дьяволу, милорд! – воскликнула Джудит, спустив курок. В гостиной оглушительно прогремел выстрел, отдавшись эхом от стен.

– Нет! – завопил Джейсон, загородив собой отца.

– Нет, Джудит! – послышался одновременно чей-то крик. – Нет!

Раздался второй выстрел.

Корри успела увидеть, как Джейсон прыгнул вперед, как пуля Джудит ударила в него и как пуля из ее пистолета прошла сквозь шею Джудит, обернувшейся на ее голос. В этот момент женщина, называвшая себя Аннабел Трелони, развернулась и прицелилась в Корри. Но Холлис, возникший за спиной несостоявшейся невесты, быстро толкнул ее и, стоя над первой женщиной, которую после стольких лет одиночества захотел назвать своей, спокойно сказал:

– Довольно, Аннабел. Все кончено. Отдай пистолет.

– Я Мари, жалкий ты старикашка, – прошипела она, поднимая пистолет, но очередная пуля вновь попала в цель. Аннабел схватилась за грудь, подняла глаза на Корри, стоявшую на коленях с пистолетом в обеих руках, и, медленно покачнувшись, почти бесшумно повалилась на пол в облаке шелковых юбок рядом с Джудит, из носа и рта которой хлестала кровь. В синеватом от дыма воздухе висел резкий запах пороха.

Корри услышала странный жалобный вой и не сразу поняла, что этот вой рвется из ее горла. Дуглас подхватил сына, разорвал его рубашку, обнажив рану, и повелительно бросил:

– Корри, быстро за доктором Милтоном. Беги, девочка!

Он даже не повернул головы, чтобы взглянуть вслед Корри, хотя краем сознания понимал, что Джудит скорее всего мертва. Девушка лежала на боку Рядом валялся пистолет. Корри, очевидно, вдалось прикончить и ее тетку. Но это его мало интересовало. Дуглас смотрел в неподвижное лицо сына. Джейсон спас его жизнь. Этого Дуглас не ожидал. И не хотел.

Тут глаза Джейсона медленно открылись.

– Я привел ее сюда, отец. Это я привел ее сюда. Прости…

– Но, Джейсон, ведь ты не знал. И никто из нас не думал ни о чем подобном. Только не двигайся, милый, только не двигайся. Клянусь, все будет хорошо. Корри пошла за доктором Милтоном. Она пристрелила Джудит и ее тетку. Думаю, обе мертвы. Я очень доволен, что Корри – такой меткий стрелок.

Уголки губ Джейсона чуть приподнялись, голова тут же бессильно свесилась набок. В этот момент в комнату ворвалась Александра и увидела, как муж держит бесчувственного сына на руках, укачивая его, словно младенца. Лицо Дугласа было белее полотна, в глазах по-прежнему горела ярость.

– Джейсон! О Боже, Дуглас, где Джеймс?

Господи, где Джеймс?!

Глава 38

Узда ударила Луи по носу. Джеймс вложил в бросок все силы и застал врага врасплох. Тот с негодующим криком отшатнулся, зажимая окровавленный нос, взвыл и поднял пистолет, но Джеймс оказался проворнее и молниеносно перекатился на другое место. Пуля ударила в пол, высекая искры. Во все стороны полетел фонтан гнилых щепок.

Луи не успел опомниться, как Джеймс вскочил и набросился на него, несмотря на острую боль в затылке, в том месте, куда опустилась рукоять пистолета Луи. Пистолет! Сейчас нужно отобрать пистолет!

Он вцепился в запястье Луи и стал безжалостно выкручивать, слыша, как хрустят кости. Еще немного – и пуля пронзит черное сердце негодяя!

Кровь продолжала толчками вытекать из разбитого носа Луи, но он все еще был полон сил, а его глаза горели ненавистью. Он жаждал прикончить Джеймса, занять его место и ни перед чем не отступит!

Они сцепились, покатившись по усыпанному сеном полу, провалившемуся во многих местах, с тех пор как сарай был заброшен. Противники были почти равны, но праведный гнев придавал Джеймсу силы, а ярость заставила забыть о боли. Он вдруг услышал собственный голос, такой неестественно спокойный, что даже ярость на миг захлебнулась:

– Я убью тебя, Луи. Убью прямо сейчас.

Он продолжал выкручивать руку Луи, пока пистолет не оказался между ними. И почти ощутил, как сухо треснули кости запястья. Луи застонал и все же умудрился с размаху врезать коленом в спину Джеймса. Тот едва не ослеп от боли и, перехватив пистолет, извернулся и прицелился в грудь Луи. Напоследок взглянул в глаза молодого человека, пожелавшего стереть с лица земли всю его семью только потому, что посчитал, будто имеет право это сделать. Все остальное – ложь, придуманная для оправдания алчности.

И поэтому Джеймс без дальнейших раздумий нажал на курок. Пуля ударила в грудь Луи. Его тело выгнулось, но тут же обмякло. Он безвольно опустился на пол. Невидящие глаза неподвижно уставились на Джеймса. Из раскрытого рта показалась струйка крови.

– Брат, – выдохнул он. И это слово оказалось последним в его жизни.

Джеймс лег рядом, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. Он жив. Жив!

Наконец ему удалось немного отдышаться. Не тратя времени на Луи, он подхватил пистолет и пустился бежать. До дома целых полмили. А ведь там Джудит! Что, если она вместе с Аннабел убила отца?!

Джеймс ворвался в двери Нортклифф-Холла одновременно с доктором Милтоном. Они даже не перебросились словом: некогда было. У Джеймса разом пересохло в горле. В холле их встречал Холлис, по-прежнему прямой и стройный. Только лицо было совсем белым.

– В гостиной, – обронил он и остался на месте, глядя вслед ринувшимся вперед мужчинам. Впервые за семьдесят пять лет жизни он не знал, что делать. Постояв немного, он медленно побрел за мастером Джеймсом и доктором Милтоном и встал в дверях. Сначала он посчитал, будто охраняет хозяев, потом, сообразив, что охранять кого бы то ни было уже не имеет смысла, стал молиться. И молился долго, прося Господа пощадить тех, кто был ему дорог.

Прошло несколько бесконечных минут, прежде чем он поднял глаза и увидел, как в холл, спотыкаясь, ввалился Олли Транк, старый сыщик с Боу-стрит.

– Слава Богу, доктор уже здесь, – сообщил Холлис.

– Поганец захватил меня, Холлис. Врезал по голове. Я погиб, – прошептал Олли и повалился на пол.

И только тогда Холлис пришел в себя и понял, что бездействовать больше нельзя. Он с трудом опустился на колени возле Олли Транка и заверил:

– Все будет хорошо, Олли. Все будет хорошо. Я с тобой…

При звуках шагов Дуглас поднял глаза, увидел Джеймса, доктора Милтона и, едва не закричав от облегчения, медленно отнял руку, которой зажимал рану Джейсона. Кровь почти перестала идти.

– Пуля попала в левое плечо, прошла рядом с сердцем, черт возьми, и засела где-то в спин" Все очень плохо, Чарлз… пожалуйста, поторопитесь.

Он вспомнил, как испугался, когда Фредди нашел его в Лондоне и сообщил, что Джеймс болен. Но тот страх казался ничтожным в сравнении с тем, что он сейчас испытывал. Его мальчик спас жизнь отцу, дурачок этакий. Но он так зол, что убьет Джейсона своими руками, как только тот поправится!

Похолодевший от ужаса Джеймс стоял неподвижно, наблюдая, как отец уступает место доктору Милтону. Как растерянно смотрит на руки, покрытые кровью сына. Как обнимает жену и оба стоят, молча держась друг задруга, не сводя глаз с Джейсона.

Джеймс на мгновение закрыл глаза. И услышал, как кто-то зовет его по имени.

– Корри, о Боже, Корри, ты жива, – едва выговорил он, и она немедленно оказалась в его объятиях, припала к груди мужа и принялась рассказывать о Джудит и Аннабел Трелони.

Джудит? Куда она девалась?

Но тут он увидел на полу накрытое одеялом тело.

Совсем рядом с диваном, на котором лежал Джейсон.

– Я убила ее, Джеймс, – выдавила Корри. Глаза у нее были сухие. Ни слезинки. Девочка, которая была словно соткана из света и солнца, проделки которой были неистощимы, девочка, готовая на все, чтобы спасти любимого, не плакала, убив человека. Впрочем, вряд ли чудовище, называвшее себя Джудит Макрей, можно было назвать человеком. Скорее ядовитой гадиной.

Корри еще крепче прижалась к нему.

– Всадила пулю ей в сердце, когда она выстрелила в твоего отца… и едва не убила, только Джейсон закрыл его собой… а потом прикончила Аннабел Трелони, потому что та прицелилась в Холлиса. Она безумна… и, знаешь, это настоящая тетка Джудит.

– Ты молодец, – пробормотал он, уткнувшись носом в ее волосы. – Я очень горжусь тобой, Корри, так горжусь, что даже высказать не могу. И счастлив, что ты принадлежишь мне. Только не забывай этого.

Корри на несколько минут замерла. Потом тихо вздохнула и положила голову ему на плечо.

Больше никто не произнес ни слова до тех пор, пока доктор Милтон не выпрямился.

– Не буду лгать, милорд, положение крайне тяжелое. Однако Джейсон молод, здоров и очень силен. Если кто-то и сможет выкарабкаться в такой ситуации, так это он. А теперь нужно отнести его наверх, и я постараюсь вынуть пулю.

Две ночи спустя

– Я думал, он умрет, – признался Дуглас, прижимая к себе жену. – В полночь его дыхание прервалось и на мгновение остановилось. Честное слово, Алекс, я был уверен, что он умер. И едва не умер сам. Схватил его в охапку и стал трясти. Я так злился на него за то, что он бросился под нулю. Но тут он, слава Богу, снова задышал.

Она крепко обняла его.

– Ничего, Дуглас, все будет хорошо. Он обязательно выживет.

– Да, теперь я это знаю.

В спальне Джейсона они были не одни. Джеймс и Корри сидели рядышком на диване, который специально для них внесли в спальню. Оба проснулись, когда Дуглас привел доктора Милтона. Тот стал осматривать раненого.

– Джейсон ничего не сказал мне, – продолжал Дуглас, – зато открыл глаза. Открыл глаза и улыбнулся, представляешь? И снова потерял сознание.

Доктор Милтон, уже успевший пощупать пульс Джейсона и приоткрыть его веко, покачал головой:

– Ничего подобного, милорд, он просто спит. Впервые за эти два дня. Мирно спит. Значит, действительно все в порядке. Его дыхание стало ровнее. Думаю, лихорадки удалось избежать. – Доктор поднялся, легонько коснулся плеча Джейсона и, кивнув, выпрямился. – Я почти уверен, что он вытянет. А теперь уходите все. Вам нужен отдых. Я подежурю у постели больного.

Но разумеется, никто его не послушался.

Джеймс и Корри дремали, привалившись друг к другу. Все это время Дуглас глаз не сомкнул. Голова Александры лежала на его плече, и он блаженно слушал ее тихое дыхание. И думал о том испытании, которое довелось вынести леди Арбакл. Сегодня утром он отослал ее в Корнуолл в сопровождении Олли Транка, успевшего прийти в себя после жестокого удара по голове. Два последних дня Холлис хлопотал над приятелем, не отходя от него ни на шаг. Леди Арбакл страшно волновалась за своего мужа, что было неудивительно. Heгодяи, ворвавшиеся в ее дом, были способны на все. Дуглас разделял ее опасения, втайне сомневаясь, что лорд Арбакл еще жив. Но стоило ли говорить это несчастной женщине?

Об Аннабел Трелони не было сказано ни слова. Вчера вечером Холлис вошел в спальню Джейсона, встал у двери и сухо объявил:

– Я готов уйти на покой, милорд. Наверное, это давно пора было сделать.

До графа не сразу дошел смысл его слов. Он рассеянно поднял глаза, нахмурился и пожал плечами:

– Что за вздор, Холлис? Никуда вы не уйдете. Член семьи не может уйти из семьи. Я и слышать ничего не желаю.

– Но Холлис смотрел на бесчувственного Джейсона, дышавшего так слабо, словно каждый вздох мог стать последним. Грудь перечеркивала широкая белая лента повязки. Его мальчик лежит без сознания, неподвижно, с мертвенно-белым лицом.

Холлис тихо всхлипнул.

– Я должен, милорд. Это все из-за меня.

Дуглас смертельно боялся за сына. А тут еще и Холлис, стремившийся взвалить на себя всю вину. Очень хотелось приказать Холлису идти в постель и хорошенько выспаться, но при одном взгляде налицо старика слова застряли в горле.

– Вы тут совершенно ни при чем, Холлис, – вздохнул он. И даже сейчас не произнес имя Аннабел Трелони. Потому что не хотел слышать его в своем доме, пока жив.

Холлис гордо выпрямился.

– Я привел эту женщину сюда. Увлекся ею до умопомрачения. Она затмила мне весь белый свет. Я окончательно потерял голову, а она воспользовалась мной, чтобы втереться к вам в доверие. Поэтому я должен уйти, милорд. Я причинил вам столько зла. 3'73 Никто из вас этого не заслужил. Это моя вина. И я должен понести наказание.

Александра, вытирая глаза, покрасневшие от бессонницы, слез и тревоги, грустно улыбнулась:

– Я подумаю об этом, Холлис. И уж поверьте, вас ждет достойное наказание за ваши грехи. А теперь мы просим вас лечь в постель. Выпейте бренди из запасов его сиятельства. И хорошенько выспитесь. Иначе не сможете вынести тяжести наказания. Обыкновенный уход с поста дворецкого – это чепуха по сравнению с тем, что вас ожидает.

Холлис поклонился, сказал: «Да, миледи» – и с достоинством отбыл.

– Молодец! – восхищенно воскликнул Дуглас. – Кажется, его плечи стали прямее, чем минут пятнадцать назад. Похоже, ты его уговорила.

Наконец Дуглас задремал и увидел во сне тот давний день, когда впервые взял мальчиков на прогулку, а Джейсон поймал форель и так разволновался, что потерял равновесие и упал в воду, упустив при этом рыбу.

Он все еще улыбался этому воспоминанию, когда его словно кто-то толкнул. Он открыл глаза и взглянул на позолоченные часы на каминной полке. Почти четыре утра.

Три канделябра освещали постель, но остальная часть спальни была погружена в полумрак. Доктор Милтон спал на раскладной кровати. Корри, Джеймс и Александра тоже мирно сопели носами. В комнате стояла тишина.

Что же его разбудило?

Дуглас немедленно поднялся, огляделся и подошел к кровати. Похоже, Джейсон так и не просыпался.

Дуглас сел рядом и взял руку сына, загорелую, красивой формы. Приложил ладонь к его лбу. Жара нет.

Джейсон открыл глаза.

– Я еще жив? – хриплым шепотом спросил он.

– Да, и будешь жить еще долго, – ободрил Дуглас, чувствуя, как влажнеют глаза. Он уже не помнил, когда в последний раз плакал… но сейчас…ему хотелось прижать сына к себе и не отпускать.

Он побоялся повредить Джейсону. Сделать больно.

Поэтому просто поднял его руку, погладил, ощутил тепло его плоти, жар крови, текущей по жилам сына. Слава Богу, все обошлось. Теперь ему ничто не грозит.

Хотелось наорать на Джейсона, но Дуглас сдержался. И все же не мог не высказаться:

– Я люблю тебя, Джейсон, мой родной сынок. Но учти, все же намерен поколотить тебя за то, что посмел броситься под предназначенную мне пулю и спасти мою жизнь.

Джейсон улыбнулся, однако лицо тут же исказилось гримасой боли.

– Д-джудит? – выдавил он.

Рядом с кроватью возникла Корри и, стиснув руки, глядя на него огромными глазами, честно призналась:

– Я застрелила ее, Джейсон, через мгновение после того, как она пыталась убить тебя. Она мертва.

Джейсон долго молчал.

– Похоже, я не слишком хорошо разбираюсь в людях, – тяжело вздохнул он.

– И не только ты, – вступилась мать. – Все мы обманулись. Все без исключения. Мы полюбили ее и приняли в семью, как и Аннабел Трелони, а ведь Холлис хотел жениться на этой женщине.

Джейсон ощутил, как материнская ладонь легла на его лоб, нежно погладила, успел увидеть, как улыбается стоявший в изножье кровати брат, очевидно, боясь подойти ближе. Джейсон подумал, что Джеймс скверно выглядит. И едва не рассмеялся вслух, подумав, что у самого вид не лучше, а может, и куда хуже.