Текст книги "Дикая звезда"

– Что ж, это очень мило с твоей стороны. – Она поднялась с дивана и оправила юбки. – Еще одно, как я понимаю, тебя удивляет: почему у меня на коленях не сидит куча маленьких сопляков? – Она озорно улыбнулась Бренту и напоследок, прежде чем уйти, спросила:

– И кто же эта недостойная девушка, хотела бы я знать?

– Мэгги!

– Мне хочется сегодня играть с тобой в покер с высокими ставками, Брент. Смотри не потеряй все свои деньги!

Почему, спрашивал себя Брент, ероша ладонью волосы, он оказался таким идиотом, что упомянул о Байрони? Почему, черт побери, все еще не забыл ее?

Он похолодел, понимая, что теперь она уже родила ребенка. Он с презрением к себе почувствовал, как внутри у него что-то всколыхнулось. Он знал, что Айра Батлер неизменно отправлялся каждый месяц в Сакраменто. А в высшем свете Сан-Франциско ходила вполне справедливая сплетня о том, что его невеста забеременела раньше, чем он надел на ее палец обручальное кольцо. И что она уехала из города, чтобы не вызывать лишних разговоров. Это было правильное решение – очевидно, идея Айры, мерзавца. Услышав какой-то шум на улице, он подошел к окну, выходившему на Монтгомери-стрит. Внизу он увидел двух пьяных мужчин, судя по виду рудокопов, с большим вкусом затеявших между собой драку. Брент ухмыльнулся, словно был не прочь к ним присоединиться.

Когда она вернется в Сан-Франциско?

Глава 8

Сан-Франциско, 1853 год

– Не прикасайтесь к ней!

Байрони мгновенно выпрямилась над кроваткой Мишель, услышав за своей спиной злобный голос Ирен. Девочка, пристально рассматривавшая Байрони, тут же громко расплакалась.

– Вот видите, все из-за вас! Ах, моя бедняжка!

Ну иди, иди к маме, любовь моя.

Ошеломленная Байрони с удивлением смотрела, как Ирен склонилась над девочкой и, осторожно подняв ее, прижала к плечу.

– Я ей ничего не сделала, – проговорила Байрони, когда девочка успокоилась. – Она испугалась вашего голоса, Ирен.

Байрони на мгновение обдало холодом, когда она увидела ярость, пылавшую в темных глазах Ирен.

Потом это пламя пропало, и она подумала, уж не показалось ли ей. Она не представляла, что Ирен будет так враждебно относиться к ней за проявление внимания к ребенку.

– Простите меня, Байрони, – проговорила Ирен, крепче прижимая Мишель к груди. – Я.., меня что-то расстроило, и я набросилась на вас. Правда, так глупо с моей стороны… Тихо, ангел мой.

– Разумеется, – согласилась Байрони и вышла из детской. Она вошла в свою комнату и осторожно закрыла дверь. Взгляд ее остановился на другой, запертой двери, соединявшей ее комнату с комнатой Айры. «Мой муж…» – подумала она и рассмеялась, но тут же умолкла, услышав горькую ноту в собственном смехе.

Они были в Сан-Франциско уже больше двух недель. Первой радостью для Байрони была благословенная холодная погода. Она любила туман, любила смотреть, как он клубится над заливом. Порой он окутывал своим одеялом весь город и даже накрывал Ринкон-Хилл. Байрони отбросила свои бессвязные мысли.

Погода здесь стояла в это время года суровая, перекликавшаяся со злобными словами Ирен. Нужно поговорить с Айрой. Он должен принять какие-то меры в связи с поведением Ирен. И потом, Боже мой, не может она и дальше сидеть взаперти!

Байрони терпеливо ждала, пока не услышала, как Айра вошел в свою комнату. Терпение… Этому она хорошо научилась за последние месяцы. Терпению, переходившему в неодолимую скуку. В первый раз она подняла руку, чтобы постучать в дверь, но тут же ее опустила. Ее никогда не приглашали в его комнату, и она только мельком взглянула на нее, когда Айра показывал ей дом. Аскетическая мужская комната. Она продолжала ждать, пока не услышала, как он вышел и стал спускаться вниз по лестнице. Она пригладила волосы, оправила юбки и направилась к его кабинету.

Подойдя к закрытой двери, она уверенно постучала.

– Байрони, дорогая, входите, – поднялся Айра навстречу. – Как провели день?

Она почувствовала на лице изучающий взгляд мужа.

О чем он думал, недоумевала она, когда смотрел на нее?

– Мне нужно поговорить с вами, Айра, – проговорила Байрони.

– Ну разумеется! Проходите и садитесь, пожалуйста.

Она прошла и села, сложив руки на коленях.

– Так в чем же дело, дорогая?

С чего начать? Как объяснить ему смысл проблемы?

– Айра, – напрямик заговорила Байрони, – Ирен не подпускает меня к ребенку!

Байрони почувствовала, как по нему прошла волна негодования, но заговорил он спокойно:

– Вы, несомненно, преувеличиваете. Я согласен с тем, что Ирен ревнует ребенка, но это же вполне объяснимо – разве нет?

– Айра, – продолжала Байрони, пытаясь сохранить спокойствие, – предполагается, что Мишель – мой ребенок. И если все будут видеть Ирен с девочкой, а я буду тащиться рядом как глуповатая нянька, люди сразу догадаются, что здесь что-то не так.

Он вздохнул, круговыми движениями большого пальца потирая подбородок. Она знала эту его привычку в минуты глубокого размышления.

– Да, люди не дураки. Вы, разумеется, правы.

– Я по меньшей мере должна хорошо знать ребенка, чтобы девочка не принималась громко плакать, когда я беру ее на руки. Ирен должна это понимать.

– Что должна понимать Ирен?

Айра встрепенулся, словно его подстрелили.

– Ирен! Входи, пожалуйста.

– Уже вошла, – холодно бросила Ирен. – Что я должна понимать? Что за басни нашептывает тебе Байрони за моей спиной?

– Я вовсе не нашептываю басни! – задохнулась Байрони. – Ради Бога, Ирен, нам нужно как-то договориться!

– Все было бы отлично, если бы вы вообще не вмешивались не в свое дело!

– Хватит, – остановил их Айра. , Байрони видела, как он обнял сестру, понимала, что он что-то ей говорил, но слов не различала. Хоть бы он дал ей понять, какой она была идиоткой! Нет, поправила себя Байрони, не идиоткой, а несчастной, страдающей женщиной, которой нужен ребенок, чтобы снова почувствовать себя полноценным человеком.

У Ирен перехватило дыхание, и она разрыдалась.

О проклятие! Байрони решила, что Айра был с нею резок и довел до слез. Она ждала, чувствуя себя совершенно несчастной.

Ирен наконец овладела собой. Айра, гладя ее по спине, подвел к креслу.

– Теперь, – проговорил он, переводя взгляд с Ирен на Байрони, – мы обсудим все разумно. В конце концов, мы хотим всего самого лучшего Мишель.

Ирен, дорогая, ты должна понять, что Байрони права.

И дать ей возможность сблизиться с ребенком, иначе у людей могут возникнуть подозрения. Ты не должна быть такой эгоисткой. Ты согласна?

Ирен поколебалась, но лишь секунду-другую.

– Да, Айра, – машинально ответила она.

«Так-то вот», – подумала Байрони.

– Хорошо. Ну а теперь у меня есть сюрприз для вас обеих. В будущую пятницу вечером мы устраиваем званый ужин. Пора должным образом представить Байрони нашим друзьям.

Байрони почувствовала, как ее охватило радостное возбуждение.

– Чудесно, Айра! Вы уже подготовили список гостей? О, дорогой, нам понадобится помощь. Но я и сама хорошо готовлю и смогу помогать Эйлин…

– Полегче, полегче, не торопитесь, – рассмеялся Айра. – Всему свое время. Прежде всего я действительно составил список гостей, и мы обсудим его с вами, Байрони. Нужны будут слуги, а повариху я уже нанял. Ее зовут Нейоми, негритянка из Алабамы.

Ирен, я хочу, чтобы ты как следует отдохнула к пятнице. Помни, для всех не ты, а Байрони родила ребенка. Твои щеки должны порозоветь.

«Так-то вот, – снова подумала Байрони. – Хозяин сказал свое слово». Байрони догадывалась о том, что Ирен была не в восторге от нее, да и могло ли быть иначе?

За ужином в тот вечер Байрони разыгралась как маленькая. Она разрезала цыплячью грудку на маленькие квадратики, вполуха прислушиваясь к попыткам Айры завязать непринужденный разговор. Он добрый человек, думала она, поглядывая на него из-под ресниц. Он так искренне пытался сделать обеих женщин дома счастливыми. Его дома. Как ни странно, она не чувствовала себя частью этой семьи. И сомневалась, что когда-нибудь почувствует.

Ранним утром Айра постучал в ее дверь. Байрони к тому времени уже встала и оделась.

– Айра? – удивилась она, так как ожидала Эйлин.

– Пойдемте со мной, дорогая, у меня для вас сюрприз.

– Как? Еще один? А я думала, что вы уже уехали в контору.

– Работа никуда не убежит, – возразил он, предлагая ей руку. – Идемте же, и больше я ничего вам не скажу!

Байрони пошла рядом с мужем на улицу, нахмурившись из-за его упорного молчания.

– Не понимаю… – начала было она, но тут же заморгала в восхищенном изумлении. – Колючка!

Моя кобыла! О Айра! – Байрони бросилась в его объятия. Через мгновение она была уже рядом с кобылой и гладила ее бархатные ноздри. – Как вам удалось убедить отца расстаться с нею?

– Это было не трудно, – сухо ответил Айра. – Тем более что он ее уже продал. Я купил ее у человека по имени Хоакин де Неве.

– У отца Габриеля. Как это благородно с его стороны! Наверное, после того, что произошло, он чувствует себя виноватым передо мной… Ну да это дело далекого прошлого. Я так вам благодарна… Это самый лучший подарок в моей жизни!

Айра улыбнулся, думая, что, вероятно, так и было.

Возможно, теперь настанет мир. Ирен не любит верховую езду, и женщины не будут находиться вместе по крайней мере часть дня. Он задумчиво смотрел на Байрони, пока та продолжала бормотать ласковые, бессмысленные слова в уши кобыле. Жена казалась похудевшей и бледной. К счастью, теперь верховые про гулки вернут ей прежний цвет лица, она прибавит в весе. Он хотел, чтобы на званом обеде никто не заподозрил, что мать Мишель не она. Айра думал о том, что за месяцы, проведенные в Сакраменто, ее внешность пострадала. Красивые волосы утратили блеск, а зеленые глаза сияли не так, как прежде. Когда Байрони внезапно повернулась к мужу, он понял, что по поводу глаз ошибался. По крайней мере в ту минуту они искрились, полные жизни.

– Мне кажется, нам пора снова навестить месье Давида, – заметил он, – вам понадобятся костюмы для верховой езды.

– У меня есть бриджи…

– Нет! Нет! – прервал муж смеясь. – Мы уже и так достаточно шокировали светских матрон. Вы – на лошади и в штанах – это переполнило бы чашу терпения.

– Вы, разумеется, правы, – со вздохом согласилась Байрони. – У меня никогда не было костюма для верховой езды, – смутившись, призналась она.

В нем шевельнулась ярость против Мэдисона Девита, но он лишь проговорил:

– Теперь у вас их будет по меньшей мере три. И один из них должен быть ярко-голубым.

* * *

В роскошное ателье месье Давида на Керни-стрит Байрони сопровождала Эйлин.

– Мистер Батлер настаивает, чтобы один костюм был ярко-голубого цвета, – сказала ей Байрони, едва не прыгая от радости, что вышла из дому одна и была свободна.

Первое время ей было немного странно видеть рядом Эйлин, ведь она прожила все свои отроческие годы в Бостоне, где негры жили в нищете, изолированные от белых. Но Эйлин не была рабыней в Калифорнии – свободном штате. Тетя Аида ненавидела рабство и могла бесконечно говорить об этом с любым, кто соглашался ее слушать. Байрони думала, что в действительности ее тетка ненавидела богатых землевладельцев Юга.

– Вы будете выглядеть безупречно в голубом, миссис Батлер, – заметила Эйлин.

– Какой великолепный день! – продолжала Байрони. – Как хорошо снова быть среди людей!

– Вам повезло, – согласилась Эйлин. – Но осталось уже немного времени до дождей. Мне говорили, что в прошлом году здесь в грязи на Монтгомери-стрит завяз и утонул мул.

Байрони настояла на том, чтобы идти в центр города пешком. Расстояние было небольшим, а из нее просто рвалась энергия. Она заметила, что Эйлин, в которой было не меньше пятидесяти фунтов лишнего веса, стала одолевать одышка, и, почувствовав вину, пошла медленнее.

– О, смотрите-ка, какой-то салун!..

– Здесь их полно, – заметила Эйлин, не отрывая глаз от дороги.

Брент Хаммонд – хозяин салуна, думала Байрони. Не ему ли принадлежит эта «Мечта рудокопа»?

Нет. Она решительно покачала головой. Этот недостаточно шикарен. У него должно быть все самое лучшее.

Она заметила, как отставшая было Эйлин шла теперь к ней вплотную, как настоящий телохранитель. На ее пути стали останавливаться мужчины, чтобы посмотреть на нее.

Ей хотелось улыбаться им, улыбаться каждому встречному. Месье Давид, щегольки одетый человечек с цепкими черными глазами, лично приветствовал Байрони в своем роскошном салоне. Там были другие заказчицы, и Байрони одну из них узнала – миссис Сэкстон.

Отобрав нужные ткани, Байрони довольно робко подошла к ней.

– Мэм? Вряд ли вы меня помните. Я была на борту «Пурпурной королевы» прошлой весной, когда произошла та.., неприятность. Я очень рада вас видеть.

Меня зовут Байрони Батлер.

Чонси Сэкстон знала о миссис Батлер все. В ту давнюю ночь на борту «Пурпурной королевы» она ее не заметила, но в последние месяцы слышала о ней достаточно. Эта яркая, застенчивая девушка отнюдь не была продажной авантюристкой. Но, разумеется, так говорила только сплетница Пенелопа Стивенсон.

– Да, теперь все отлично, – с улыбкой отвечала Чонси. Заметив огонек любопытства в глазах молодой женщины, она добавила несколько слов в объяснение, которое они с Делом предлагали всем, когда возникал разговор о том происшествии:

– Человек, который пытался отправить меня за борт, слава Богу, давно умер, как и тот негодяй, что его нанял. Это был действительно ужасный случай, но мы с мужем пережили его. Ладно, хватит об этом, – заключила она, тронув руку Байрони. – Приятно видеть вас снова, дорогая.

Зовите меня просто Чонси.

– Красивое имя, – заметила Байрони. – Такое необычное, но, пожалуй, не в Англии, – опрометчиво добавила она.

– Нет, оно кажется необычным везде, – возразила Чонси. – Что же касается вашего имени, то, видимо, ваша мать являлась поклонницей лорда Байрона?

– Да. И я всегда считала, что мне повезло, потому что в противном случае она вполне могла назвать меня Георгом, в честь короля.

Обе рассмеялись, и натянутость неожиданной встречи исчезла.

– Мадам, – обратился к Байрони месье Давид, – простите, пожалуйста. У меня есть ваша мерка, но мне кажется, что вы немного похудели с весны.

– Шейте, месье, по той же мерке, – ответила Байрони. – Я думаю, что вернусь к своим размерам очень быстро.

По ее виду нельзя сказать, что у нее есть ребенок, подумала Чонси, хотя что она знала о детях? «Я пытаюсь, пытаюсь изо всех сил» – она едва не расхохоталась, вспомнив шутливые ночные жалобы мужа.

– Миссис Батлер, нам пора домой, – заметила Эйлин.

С лица Байрони сошла улыбка, но ненадолго.

– Миссис Сэкстон, Чонси, вечером в пятницу мы даем ужин. Как вы полагаете, вы с мужем сможете оказать нам честь?

Кто мог устоять перед таким милым приглашением?

– Будем очень рады, Байрони. Наши мужья, разумеется, знакомы друг с другом, я же знаю вашего только как джентльмена, всегда снимающего передо мной шляпу при встрече.

– О, благодарю вас. Мы с мужем еще не обсудили список гостей, но без вас с супругом я его не мыслю.

Чонси погладила руку Байрони.

– Если нас в нем нет, то включите, пожалуйста, – тихо сказала она.

Чонси Сэкстон спокойно стояла в центре салона месье Давида, следя за тем, как черная женщина повела Байрони к выходу и они скрылись за дверью.

«Очень приятная, – подумала она. – Надо поговорить о ней с Агатой. Никто не введет ее в общество, если я не поспособствую этому. Мы с ней почти одного возраста, а в Сан-Франциско так мало молодых леди».

Чонси почувствовала прилив оптимизма. Кто угодно будет гораздо приятнее этой злюки Пенелопы Стивенсон.

Почему она не вышла за кого-нибудь замуж и не уехала куда-нибудь подальше из Сан-Франциско!

– Эйлин, – предложила Байрони, выйдя из салона, – давайте немного пройдемся. Я мало видела город, а сегодня такой прекрасный день!

– Отлично, миссис Батлер, – согласилась та, – только не очень долго.

Байрони смотрела, как двое китайцев несли через улицу на своих узких плечах невероятно тяжелые деревянные кругляки. Китайцы, подумала она. Так странно!

В городе много мужчин, кое-кто одет по моде, другие же выглядят так, будто не меняли одежду долгие месяцы.

Она глубоко, с полным удовлетворением вздохнула. Так много всяких запахов, много разных людей…

– Миссис Батлер, – внезапно прошипела ей в ухо Эйлин, – опустите глаза, не смотрите!

Байрони удивленно поморгала, но не успела выполнить рекомендацию служанки, как увидела шедших прямо на них двух красивых женщин. Проходившие мимо мужчины осыпали их насмешливыми комплиментами и свистели, а те хихикали и охорашивались.

Она хотела посмотреть подольше, но почувствовала неодобрение Эйлин. Внезапно прямо перед ее глазами возникла шея какого-то мужчины, на которого она тут же наткнулась.

– Пардон, мэм. Боюсь, я немного зазевался.

Байрони остановилась как вкопанная. Он отдернул руку, поддерживавшую Байрони, словно обжегшись.

Она медленно подняла голову и уперлась взглядом в темно-синие глаза Брента Хаммонда.

– Вы!

– Как, вы сегодня без муки? – протянул тот. – Да, видно, так оно и есть. Ваши мучные дни давно прошли, не правда ли?

Боже правый, он выглядел таким.., красивым. Байрони проглотила подступивший к горлу комок, пытаясь проникнуться гневом, который он вызвал у нее много месяцев назад, но это ей не удалось.

– Здравствуйте, мистер Хаммонд, – выговорила она. Все произошло слишком быстро. Она не успела собраться с мыслями.

«Смотрит на меня как овечка», – подумал Брент.

Дьявол, ведь он так не хотел встречаться с нею, по крайней мере до того, как…

– Миссис Батлер, – твердо вмешалась Эйлин, – нам действительно давно пора идти.

Байрони посмотрела на нее затуманившимися глазами.

– Одну минутку, Эйлин. Мистер Хаммонд – друг мистера Батлера. Я не видела его после нашего возвращения. Прошу вас, не зайдете ли вы вон в тот магазин и не спросите, есть ли у них шляпы для верховой езды?

Эйлин бросила на нее озадаченный взгляд.

– Хорошо, миссис Батлер. Я вернусь через несколько минут.

– Кто она – ваш ангел-хранитель?

– Она прожила с Айрой и Ирен многие годы.

Полагаю, она охраняет меня.

– Вы нуждаетесь в защите, поверьте. Если бы меня сейчас не было с вами, вас уже осадили бы несколько питающих надежды мужчин.

Мне нужна защита от вас!

– Мне нравится Сан-Франциско, – выпалила она. – Весь этот шум и движение… Я чувствую, что живу здесь настоящей жизнью. И мужчины так хороши… Они не навязчивы, нет, а просто одиноки, как мне думается…

– Вы превосходно одеты, – прерывая ее, заметил Брент.

Ее смутила насмешливая нота в его низком голосе.

– Почему бы и нет? – спросила она.

– Превосходная фигура, леди! Полагаю, для совсем недавно родившей женщины вы выглядите прекрасно.

– О, – беспомощно выдохнула она.

– Правда, я бы сказал, вы немного похудели. – Байрони почувствовала, как скользил по ней его взгляд, и снова напряглась. – Позволю себе заметить, что ваши прелестные груди должны были немного пополнеть.

– Прошу вас, мистер Хаммонд, прекратите…

– Вы, разумеется, правы, миссис Батлер. Это меня не касается, не так ли? – Черт бы ее взял! Он надеялся, что когда увидит ее снова, будет смотреть сквозь нее, не ощущая никакого волнения. – Как давно вы вернулись, мэм?

– Две недели назад. Сегодня в первый раз вышла в центр города. А кто вон тот странный человек?

Брент обернулся и улыбнулся Джереми Глоссопу, недавно появившемуся в Сан-Франциско и воображавшему себя олицетворением цивилизованного джентльмена.

– Он приехал из Англии и отчаянный игрок.

– А как ваш салун, сэр? Где он находится?

– Недалеко от Портсмутской площади. «Дикая звезда».

Звук его низкого голоса наполнял ее ощущением невероятного тепла. Ей не хотелось с ним расставаться, по крайней мере не сейчас, когда он ее не оскорблял.

– Хорошо ли идет ваш бизнес?

– Очень. В таком городе, как Сан-Франциско, мужчинам мало чем можно заниматься, кроме игры, выпивки и проституток, – ровно продолжал он, видя ее смятение. – Впрочем, мы приобщаемся и к культуре. В январе, как я слышал, у нас даже появятся газовые фонари, разумеется, к большому огорчению воров и других негодяев. И можете себе представить, мэм, у нас даже играют театральные труппы, приезжающие в наш славный город со всех концов света, К сожалению, вы упустили Лолу Монтес. Теперь она живет в золотом краю, кажется, в Грасс-Вэлли.

Господи, с чего это он так разговорился? Потому, что не хочешь с нею расставаться, дурень ты этакий!

Она пристально смотрела на него, и ему захотелось сорвать с нее одежду, и здесь же, не сходя с места, взять ее. Он тихо, издевательски, рассмеялся над самим собой. Женщина, недавно родившая ребенка, не может позволить себе заниматься любовью в течение некоторого времени.

– Как ваш ребенок, миссис Батлер? – Брент увидел, как в ее ясных глазах вспыхнуло выражение боли, и это вызвало у него раздражение.

– Ее зовут Мишель, – спокойно ответила Байрони. – Она чувствует себя отлично, благодарю вас.

– Она похожа на вас или на вашего мужа?

«Прошу тебя, прекрати!» – хотелось закричать Байрони, но она этого не сделала.

– Она выглядит, как все Батлеры. Очень светлая, с голубыми глазами.

Как Батлеры? Дьявол, светлой была и она. Только глаза у нее были мягкого зеленого цвета, глубокие и таинственные. Его подмывало спросить, хорошо ли к ней относится муж. Глупая мысль. Он иронически улыбнулся. На ней дорогое платье – стареющий муж, вероятно, предоставляет ей все, чего она просит. И вероятно, хорошо знает ее склонность к распущенности, иначе к чему бы ему посылать вместе с нею эту громадную негритянку? Чтобы охранять ее или предотвращать флирт с мужчинами?

– Ах, – заметил он, – вот и ваша защитница.

Байрони с большим удовольствием отпустила бы Эйлин величественным движением руки. Но она не могла этого сделать. Она все смотрела на него с потерянным, беспомощным видом, и он, пожав плечами, насмешливо коснулся полей шляпы.

– Рад был повидаться с вами, мэм. Мои лучшие пожелания вашему супругу.

– Да, – согласилась Байрони, – я передам.

Она слушала, что говорила ей Эйлин о шляпе, но ее взгляд не отрывался от высокой фигуры Брента, пока он не скрылся из виду.