Текст книги "Озеро Фиар"

– О, завтрак уже готов, тогда оставлю засолку на потом, очень кушать хочется.

– Кушать подано! – Джемма переставила сковородку на большой камень, служивший столом, и улыбнулась Айвену.

– Две минуты, кофе сварю, – он поставил на стол две кружки и засыпал в джезву, где уже закипела вода, кофе.

– О! Настоящий кофе! – Джемма заворожено смотрела, как ароматный напиток переливается в кружки, и просто не могла представить, что ей еще нужно для полного счастья. Память? Но зачем? Вряд ли она вспомнит что-то важное, ведь муж ее здесь, она счастлива – что может быть важней в жизни?

– Кофе, яйца, крекеры – истинно английский завтрак, – прокомментировал Айвен.

– Бекона не хватает, – заметила Джемма. – Ну и не надо. Еды мы, как я понимаю, заготовили достаточно. Чем будем заниматься весь оставшийся день?

– Есть несколько идей, – мечтательно улыбнулся Айвен.

– Ого! – покачала головой Джемма. – Весь день?

– С перерывами на обед и ужин, – смилостивился он.

– И купание, – внесла предложение Джемма.

– Согласен, – кивнул Айвен. – Рад, что основная часть плана не вызвала возражений.

– Какие могут быть возражения? Кажется, у нас медовый месяц! – Джемма замерла, не донеся ложку до рта. – И его осталось так мало!

– Да. Мало. – Айвен помолчал и продолжил. – Мне хотелось бы жить вот так, только вдвоем, всю оставшуюся жизнь.

– О, как романтично! Но зимой в палатке неуютно, – поежилась Джемма. – А вот в теплом доме, у камина… Кажется, я не ошиблась, выйдя за тебя замуж.

Он ничего не ответил.

– Быстрая засолка красной рыбы – дело простое, но требующее сноровки, – вещал Айвен, ловко управляясь с острым ножом. – Снимаем с рыбки шкуру, отделяем филе от костей хребта… – Он помахал в воздухе практически целым скелетом форели и бросил его в костер. – Обваливаем рыбку в соли и специях, помещаем в кастрюльку – или котелок, в нашем случае – и поливаем кисленьким. Лимончиком, например, но мы обойдемся щавелем. Готово? – спросил он у Джеммы.

Она занималась тем, что на камне растирала щавель в кашицу, подобно неандертальской женщине.

– Готово, – доложила Джемма, рассматривая дело рук своих.

Щавель превратился в сочную кашицу невообразимого оттенка зеленого цвета.

– Отлично, – похвалил ее Айвен, изымая продукт и поливая им куски форели. – Теперь найдем подходящий камешек и придавим рыбку прессом. Вот. К вечеру будет готово – нежнейшая слабосоленая форель. С картошечкой и зеленью выйдет просто пир.

– О! – Джемма мечтательно прищурилась. – Уже сейчас захотелось, чтобы наступил вечер.

– До вечера еще будет обед. Запеченная с травами щука, – напомнил Айвен.

– Ох! За три дня мне станет впору твоя одежда! – притворно расстроилась Джемма.

– Маловероятно, – покачал головой Айвен. – Добыча всех этих чудесных блюд отнимает массу энергии. А еще…

– Еще я знаю отличный способ сжигания калорий, – прошептала ему на ухо Джемма. – Просто отличный.

Айвен тоже многое знал об этом способе.

Глава 4

Вечер выдался ясным, темное небо, усыпанное мириадами звезд, отражалось в черной озерной воде, форель действительно оказалась чудом, а прошедший день – квинтэссенцией счастья. Они любили друг друга, плавали в озере, и вода почему-то не казалась уже ледяной, валялись на травке и говорили обо всем и ни о чем.

– Я никогда раньше не видела столько звезд! – они лежали на одеяле, Джемма положила голову мужу на плечо. – И Млечного Пути не видела…

– Откуда знаешь? Ты что-то вспомнила? – быстро спросил Айвен.

– Нет, ничего, просто знаю – и все. А звезд, оказывается, так много! А где луна?

– Сейчас новолуние, луны не будет. Самые темные августовские ночи, – объяснил Айвен.

– Млечный Путь действительно, как молоко. И такой… от края и до края. Айвен, а ты различаешь созвездия?

– Немного. Большая Медведица, Кассиопея, Орион. – Перечислил он.

– О, эти-то и я различаю… Ой, смотри, падающая звезда! Надо загадать желание! – возбужденно прошептала Джемма.

– Мне больше нечего желать, – проговорил он. «То, чего я хочу – будет тебе во вред».

– Правда?

– У меня есть все, – серьезно повторил он.

– Ох, Айвен! – Джемма поцеловала его в щеку и завозилась, устраиваясь поудобнее.

– Тебе не холодно? – забеспокоился он.

– Ничуть. – Успокоила его она.

Джемма бездумно смотрела в небо, наслаждаясь близостью тела Айвена, его теплом, его рукой на своем плече.

– Кажется, у меня тоже есть все, что мне нужно, – проговорила она.

Айвен улыбнулся и погладил ее по щеке.

– Здесь так красиво, и ты говоришь, что здесь раньше жили люди. Кто они были? И почему ушли?

Айвен задумчиво посмотрел в сторону той скалы, откуда упала в озеро Джемма. По странному совпадению…

– Это было давно, в тринадцатом веке. На другой стороне озера стоял замок. Сейчас замки тех времен представляют по сохранившимся образцам, но все эти твердыни перестраивались по много раз. В тринадцатом веке замки представляли собой просто деревянную стену и каменную башню. Вокруг замка строили дома-землянки члены клана и вассалы. Жизнь лэрда, главы клана, мало отличалась от жизни крестьян. Здесь был замок одной из младших ветвей МакКирков. Войти в него можно было только со стороны озера, поэтому враги МакКирков, Доусоны, осадили замок зимой, когда на озере встал лед. Защитники держались крепко, но силы были неравные, лэрд Струан вынужден был отступить в башню, где укрылся с малочисленными бойцами и красавицей-сестрой Фиар. Все было против них, башня должна была пасть, у них оставался только завтрашний день. Фиар попросила Струана убить ее, чтобы она не попала в руки врагов, лэрд пришел в ужас, и тогда дева бросилась с башни на лед озера. И тут случилось чудо: лед проломился, все озеро пришло в движение и поглотило захватчиков, замок устоял. Струан прожил еще долгую жизнь, но не оставил потомков, род его угас, люди ушли отсюда, но название озера осталось. Озеро Фиар. Говорят, что в безлунные ночи Фиар танцует на воде у развалин башни и поет боевую песню своего клана, проклиная врагов и радуясь их гибели.

Как раз там, где Джемма ушла под воду…

– Какая мрачная история! – одними губами прошептал Джемма.

– Она не мрачная, она классическая. Вот такое вот представление о героизме и романтике было во времена мрачного Средневековья. А еще существует легенда, что увидеть Фиар – к вечной разлуке.

– Ох, совсем депрессивно! А ты ее видел?

– Нет. Ночью я сплю, а не шляюсь по древним руинам. Не очень-то и хотелось повстречаться с привидением.

– Понятно. Может, пойдем спать, раз уж призраки нас не интересуют?

– Пойдем. Только спать мы будем не сразу. Завтра можно поваляться подольше, ведь завтраком мы уже обеспечены.

Джемма лишь улыбнулась.

Джемма проснулась среди ночи с ощущением, что что-то случилось, что-то страшное. Айвен спокойно спал рядом, а она не могла больше сомкнуть глаз, что-то непонятное сжимало грудь и мешало дышать. Джемма тихо, чтобы не разбудить мужа, выбралась из палатки и пошла к озеру. Ветра не было, духота, хотелось хотя бы умыться холодной водой. Она не понимала, что ее разбудило, только какой-то муторный страх зацепился где-то внутри и давил на сердце. В чем дело?

В кустах что-то шуршало. Не хищники ли? Интересно, водится ли здесь, помимо перепелов и рыбы, какая-нибудь опасная живность? Где-то на горе заунывно прокричала какая-то птица… Хотелось бы, чтобы это была птица, а не что-то мистическое. Джемма присела на камень, подставив лицо слабому ветерку, чуть налетающему с озера. Небо затянуло облаками, звезд не было видно, туман тоже пока не опустился, так что Лох Фиар казалось чернильным пятном. Перспектива как-то странно исказилась, Джемме показалось, что противоположный берег совсем близко, протяни руку и коснешься, шум дыхания заполнил весь мир. Над водой возник белый призрак, похожий на парус или на клочок тумана, в воздухе поплыл звук волынки, тихий женский голос выводил странную рваную мелодию.

– Фиар, – прошептала Джемма. – Фиар…

Мгновение – и наваждение исчезло.

Под утро пошел дождь. Джемма не стала рассказывать про ночные галлюцинации, объяснив их себе собирающимся дождем и переменой погоды. Айвен ловко растянул тент над их камнем-столом, и они позавтракали форелью и остатками картошки. Заняться было нечем, поэтому Джемма опять попросила Айвена рассказать какую-нибудь легенду.

– Погода сегодня несколько мрачноватая, местные сказания все только усугубят, – отказался Айвен. – Можно поиграть в шашки.

– Как?

– Сейчас расчертим угольком доску, наберем черных и белых камешков – и вперед.

Шашки заняли их где-то до обеда, а там как раз кончился дождь, и выглянуло солнце. Айвен засобирался на охоту за кроликами, Джемма с ним идти отказалась, предпочитая видеть бедных ушастых исключительно в виде похлебки.

– Какие мы нежные, – фыркнул Айвен. – Хорошо, принесу тебе уже полностью готовых отправиться в котелок кроликов.

– Уж пожалуйста, – строго ответила Джемма.

Айвен чмокнул ее в макушку и пошел в гору, за кроликами и картошкой. Она проводила его взглядом, пока он не скрылся в леске, и решила прогуляться вдоль берега по песочку. Что-то притягивало ее к воде, то ли ночное явление, то ли нечто иное. Мелкие волны лениво накатывали на берег, шуршали камешками и песком, шептались и бормотали. Джемма подняла несколько камешков и кинула их один за другим в воду, заворожено глядя на расходящиеся круги. Что-то такое ускользающее, как эти круги бродило где-то на самой границе сознания и не хотело вылезать на свет божий.

Джемма села на ствол поваленного дерева и уставилась на то место на противоположном берегу, где предположительно должны были располагаться руины замка МакКирков. Почему Фиар появилась этой ночью? Неужели призрак пророчил вечную разлуку для Джеммы и Айвена? Но почему? В чем дело? Что должно произойти?

Озеро ответа дать не пожелало, поэтому Джемма опять посмотрела на противоположный берег, туда, где когда-то стоял замок. Редкие облачка уже почти растаяли на солнце, глубокая синева небосвода отражалась в озере и казалась бесконечной.

Внезапно что-то щелкнуло в голове, и Джемма чуть не упала в воду. Рев мотора, дым, удар, скрежет… Темнота.

– Г-господи! – выкрикнула она.

Она вспомнила.

Ночное шоссе. Джемма вела машину достаточно осторожно, чтобы не сверзиться в темноте с дороги – все-таки горный край, поэтом периодически асфальтовая лента выписывала немыслимые кренделя. А фонарей здесь нет, откуда в горах фонари… По бокам дороги то сплошной темной стеной вставал лес, то высились скалы. Джемма лихо вписалась в очередной поворот. В салоне было тепло и уютно, пахло хвойным освежителем воздуха, играла приятная музыка. Верная «ауди» урчала мотором, аккуратно входя в повороты. Джемма всегда была очень внимательным водителем, хотя и привыкла к сумасшедшему лондонскому движению.

Занимался рассвет: над горами небо уже посветлело, обещая хороший и солнечный день. Звезды гасли, уступая место легким предутренним облакам. Час назад Джемма остановилась, чуть съехав с шоссе, и прогулялась вдоль дороги, вдыхая запахи ночных цветов, леса. Сейчас она улыбнулась, вспоминая об этом. Она всегда была городской девочкой, редко оставалась наедине с природой, но такие моменты были драгоценными воспоминаниями… Джемма прибавила газу, входя в очередной поворот.

Она так и не поняла, что это было: под колеса машины метнулась темная тень – то ли кролик, то ли еще какое-то ночное животное решило перебежать дорогу перед несущейся машиной. Под колесами чавкнуло, и «ауди», дернувшись, слетела с шоссе. Свет фар заметался по кустам, машина ухнула куда-то вниз, снося мелкие деревца. Джемма не успела ни испугаться, ни сделать что-нибудь – мир закачался, потом в поле зрения возник толстенный ствол, и раздался страшный удар. Джемма погрузилась в темноту.

Очнулась она нескоро. Перед глазами качалась смешная подвеска в виде улыбающейся елочки, руки по-прежнему лежали на руле, но женщина ничего не понимала. В голове была страшная сумятица. Она чувствовала, что ей надо идти. Куда и зачем – не знала. Просто подальше от темноты, горячего полумрака и теплого запаха крови. Она не помнила, ни кто она, ни где она. Она знала только одно: нужно идти, бежать, торопиться. С третьей попытки ей удалось выбраться из машины, и женщина побрела прочь, сквозь лес, сквозь кусты, подальше от разбитого автомобиля. Она где-то потеряла туфли. Помнила, что пыталась идти обратно, но уже заплутала. Начинавшийся день был слишком ярким, глаза слезились, Джемма не видела, куда идет. Дальше она все помнила совсем смутно. Потом под ногами оказались камни, мох, в лицо ударил порыв свободного ветра, а потом она упала, и ледяная вода озера обожгла ее.

Джемма прижала ладони к вискам, пытаясь справиться с внезапной головной болью. Последние три дня превратились в нереальный сон, а вся предыдущая жизнь вернулась, вернулась в одной ослепительной вспышке. Она – Джемма Стамп, IT-директор сети супермаркетов DR, а никакая не жена фермера Айвена. Она ехала в Инвернесс на переговоры с владельцем IT-компании «Маунтир», собираясь заключить с ним контракт на обслуживание корпорации. Она немного заблудилась, съехала на какую-то боковую дорогу, потом… Машина сошла с шоссе, и… В ее прежней жизни никогда не было никакого Айвена. Все обман, ложь, пепел и тлен.

Он никто, даже хуже чем никто, он гнусный обманщик, подлый негодяй. Конечно, с неба упала женщина, почему бы не воспользоваться! Чертов шотландец, чертовы горы, чертово озеро! Господи, как она могла поверить в такую глупость: она – жена простого фермера. Ведь все кругом казалось таким странным! Эта палатка, эти кролики, эти выструганные деревянные ложки… А отсутствие женской одежды? Какая она идиотка! Джемма изо всех сил ударила кулаком по стволу дерева и выругалась самыми страшными словами, которые смогла вспомнить. Муж! Скотина он, а не муж!

Конечно, он ее спас. Но комедия, что он потом разыграл, – это просто за гранью! Убить его мало! Уничтожить, стереть с лица земли! Воспользовался ее состоянием… Просто манипулировал ей, как безмозглой куклой!

Джемма вскочила и почти побежала к лагерю, к палатке. Что теперь делать? Она выбежала на поляну, резко остановилась и чуть не расплакалась: как же она была здесь счастлива, дура!

Стоп. Это все было ложью. Ложью? Предательский внутренний голос шептал, что это не могло быть ложью, что это было что-то настоящее, но Джемма отказывалась слушать этот бред. Ложь, обман, миражи. Точка.

Что же делать? Бежать! Конечно же, бежать! Исчезнуть, пока Айвен не вернулся, скрыться, забиться в берлогу, свернуться в клубочек и забыть все, забыться… Нет, хватит уже забывать, амнезия ни к чему хорошему не приводит. Но бежать все равно надо! Только куда? Она смутно помнила дорогу через лес, в памяти почти ничего не осталось. Да и пробираться напролом – глупо. Джемма вспомнила, что от картофельного огорода видно шоссе на Инвернесс. Туда она и двинется.

Джемма постояла, обхватив себя руками, потом все же решила, как ей поступить. Со вполне объяснимым злорадным чувством она вытряхнула из пергаментного пакета крекеры, нашла в костре подходящий уголек и печатными буквами вывела на импровизированном папирусе: «Я все вспомнила. Ты лжец. Я тебе не жена. Гори в аду!» Потом она положила записку на стол, прижала камнем и попыталась вспомнить, куда ей идти, чтобы попасть на тот проселок, что выведет к шоссе, тот про который рассказывал Айвен. Гад. Негодяй.

Кажется, надо обойти гору слева… Джемма вытерла слезы и решительно зашагала в выбранном направлении. Через пятнадцать минут она нашла начало дороги и огромный внедорожник. Вряд ли здесь слишком много кандидатов во владельцы этого транспортного средства. Джемма поймала себя на том, что зловеще хихикает. Если бы у нее раньше попросили зловеще хихикнуть хоть один раз, даже на пари, даже за большие деньги, она бы не смогла, а сейчас у нее это получилось, легко и естественно получилось, причем не один раз. Что ж, идея гнусная, но этот подлец еще и не такого заслуживает. Все еще зловеще хихикая, Джемма выкрутила все ниппеля из колес и художественно расставила их на капоте. Когда она продолжила путь, внедорожник все еще продолжал свистеть спускаемыми колесами. Так ему и надо!

Дорога забиралась все круче в гору, так что темп пришлось сбавить, но Джемма не сдавалась. Не хватало еще, чтобы Айвен ее догнал. Хотя… Зачем ему догонять? Прочитав записку, он по логике должен просто бежать со всех ног куда подальше, ведь его ложь была не просто безобидной шуткой, за такое можно и получить серьезные проблемы с законом. Но береженого бог бережет, так что стоит двигаться быстрей.

Через пару часов ноги гудели и просто отказывались идти. Может, стоило угнать машину у Айвена? Он вполне это заслужил, пусть бы сам бегал по горам пешком. Очень хотелось есть, но Джемма старалась не обращать на голод внимания, ведь ничего предпринять по этому поводу она не могла. А вот Айвен бы смог… Фу! Подумаешь, смог бы поймать кролика! Зато он ничего не знает про автоматизацию производства и про управление компанией!

Дорога миновала жиденький лесок и выбралась на плоскогорье, все заросшее вереском. Слава Богу, хоть больше не надо лезть в гору! Джемма охнула и чуть не упала, так все болело. Нет, стоит присесть – и встать будет в тысячу раз трудней. Чтобы отвлечься от голода и усталости, она начала считать шаги.

– Шестьсот шестьдесят шесть… – Джемма едва не ударилась лбом об улей. – Ой!

Пчелы возмущенно загудели, так что она предпочла за благо быстренько ретироваться на безопасное расстояние. Пасека. Пчелы. Значит где-то рядом должен быть пасечник. Или он пчеловод? Неважно, главное здесь должен быть живой человек и у человека – машина. Шансы добраться до Инвернесса или до любого другого городка живой и невредимой значительно увеличились. Только вот где этот самый пасечник?

– Здесь есть кто живой? – что было сил завопила она.

– Не надо так кричать, мисс, – раздалось прямо за спиной.

Джемма подпрыгнула от неожиданности и оглянулась. Пасечник оказался классическим персонажем с картинки: соломенная шляпа с сеткой, длинный балахон, седые вислые усы и едко дымящая трубка.

– Здравствуйте, – вежливо поздоровалась Джемма.

– И вам доброго здоровья, мисс, – приподнял шляпу пчеловод. – Каким ветром вас занесло в эти места?

Джемма поморщилась, но постаралась связно изложить историю с аварией.

– Да-да, что-то такое говорили по радио, девушка какая-то пропала, – пробубнил пасечник и еще раз вежливо поклонился. – Так это вы? Росс Соммерс, к вашим услугам.

– Джемма Стамп.

– Ну, мисс Джемма, чудесное спасение – отличный повод выпить медовухи.

– Мистер Соммерс! – взмолилась Джемма. – Мне безумно хочется попасть в Инвернесс! Моя мама с ума сходит!

– О! – огорчился мистер Соммерс. – И правда! Придется раскочегарить Бетси, и мы мигом домчим вас до Инвернесса, еще до чая.

– Это было бы идеально! – умоляюще сложила руки Джемма.

Оставалось надеяться, что Бетси – это машина.

Действительно, Бетси оказалась автомобилем, стареньким пикапчиком, видевшим еще Уинстона Черчилля, вероятно. Однако, машинка достаточно бодренько завелась, Джемма устроилась на продавленном пассажирском сиденье, и они поехали.

Мистер Соммерс вещал, не останавливаясь ни на секунду, вскоре Джемма в подробностях изучила всю биографию пасечника, посмотрела фотографии его детей и внуков, прослушала длинный список болезней его жены и пообещала запомнить пару рецептов медовухи и сидра. Мистер Соммерс непрерывно курил трубку, и запах его табака напомнил ей дым костра. Черт! Неужели теперь всю жизнь придется вспоминать эти злосчастные три дня? Если рассуждать здраво, то произошла просто неприятность, а не вселенская катастрофа. Катастрофа – это утонуть в Лох Фиар, бросившись с башни замка. А она, Джемма, жива и абсолютно здорова, даже загорела слегка. Три дня на свежем воздухе – что может быть в этом плохого? Айвен, вот что. Обманщик. Она ему верила, а он просто лгал ей в глаза. Ложь была в каждом слове! Но почему она так легко поверила в его сказку? Почему ничто не подсказало, что он ей не муж? Почему она чувствовала себя рядом с ним такой… такой желанной, защищенной и счастливой? И почему он казался ей таким близким, родным и… любимым?

Да просто потому, что он был единственным! Единственным знакомым человеком, когда вся остальная жизнь пропала! Но он же тоже был незнакомцем! Только несколько мгновений, надо признаться, а потом он стал… стал мужем. Обманщик! Стараясь не расплакаться, Джемма несколько раз моргнула, но слезы все равно прорвались и потекли по щекам.

– Ну-ну, милочка, не стоит плакать! – бодро прогудел мистер Соммерс, протягивая ей впечатляющих размеров носовой платок. – Ты спаслась, ты цела, так что все пройдет.

– Спасибо! – шмыгнула носом Джемма, но успокоилась с трудом. К счастью, мистер Соммерс не расспрашивал ее о том, где она пропадала три дня – а может быть, просто не знал, как давно произошла авария. Вряд ли сейчас Джемма сумела бы придумать что-то правдоподобное, а рассказывать правду было выше ее сил.

Эпитет «домчим» был значительным преувеличением: Бетси пыхтела на подъемах, Джемме даже несколько раз пришлось выходить, чтобы автомобиль мог вскарабкаться на горку. Когда они, наконец, добрались до шоссе, мистер Соммерс весело объявил, что теперь уж дело пойдет веселей. Оставалось только надеяться, что он знает возможности своей Бетси и не слишком их преувеличивает. Все время, что они ехали по грунтовке, Джемма с опаской поглядывала назад – не нагоняет ли их гораздо более быстроходный внедорожник. Она сама не понимала, то ли опасается этого, то ли надеется на такой поворот событий, но горизонт оставался чист, так что шанса проверить не выдалось.