Текст книги "Озеро Фиар"

Озеро Фиар
Кэтрин Полански

© Кэтрин Полански, 2016

© Наталия Полянская, фотографии, 2016

ISBN 978-5-4483-1407-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Ничего не предвещало беды. Туманное утро превратилось в отличный солнечный денек, хворост для костра остался еще со вчерашних лесозаготовок. Айвен МакРуанн покопался палкой, выполняющей роль кочерги, в пепле кострища, добыл парочку не совсем потухших угольков, подкинул тоненьких веточек и ловко раздул огонь. Минут через двадцать он уже наслаждался крепким кофе и крекерами. За почти две недели пребывания на озере Лох Фиар печенье успело основательно зачерстветь, но Айвена это не смущало. Он вообще ничего не брал с собой на природу, кроме соли, перца, лаврового листа, кофе и крекеров, рыболовных снастей и снаряжения. Зачем тащить с собой все атрибуты цивилизации, если смысл отпуска в диких местах именно в том, чтобы отдохнуть от этой самой цивилизации? Он даже свой внедорожник спрятал в кустах так, чтобы глаза не мозолил. Но, впрочем, к отказу от достижений двадцать первого века он подходил без особого фанатизма: спал в непромокаемой и непродуваемой палатке, в теплом спальнике, да и рыбу ловил не на палку с примотанной веревкой, а на спиннинг или удочку с безынерционной катушкой для дальнего заброса, и плавал по озеру на надувной лодке с мотором. Что-то хорошее все-таки есть в благах цивилизации, главное не злоупотреблять. Вот, например, бриться в отпуске на природе совсем не обязательно. Айвен потер подбородок, заросший уже вполне приличной бородкой, и посмотрел на озеро. Ветра нет, и до вечера не будет. Сплавать за рыбой сейчас или лучше сходить на гору, поискать травок для приправы? Там, за горой, есть еще и заброшенный огород, где можно накопать мелкой, но очень вкусной картошки… Айвен еще раз окинул взглядом гору, поросшую с северной стороны лесом и лысую с южной стороны: если сейчас пойти туда, то как раз обернется к вечернему клеву, но тогда уже лень будет плыть в самые лучшие камыши за самой вкусной щукой. Нет, надо с утра на рыбалочку, а потом уже в пеший поход. Айвен допил кофе, вытряхнул гущу из кружки в костер, взял спиннинг и пошел к воде. Через несколько минут верная лодка уже несла его к рыбным местам.

Озеро было узким, длинным, глубоким и очень чистым, вода в нем – холодной даже сейчас, летом. У берега еще можно было поплавать, помыться и постираться, но уже в трех метрах от него дно круто обрывалось на глубину около семи метров, а вода становилась ледяной и казалась почти черной. Иногда, плывя на лодке через Лох Фиар, Айвен с опаской косился на черную воду: мало ли какие чудовища там могут прятаться, не зря же про не так уж далеко отсюда расположенное озеро Лох Несс ходят такие устойчивые и страшноватые легенды. Айвен улыбнулся, богатое воображение частенько подсовывает ему такие невероятные глупости… Если здесь и есть чудовища, видимо, резиновая лодка кажется им невкусной. Да и в рыбе недостатка нет…

Айвен лениво прищурился, взглянул на солнце. Денек обещал выдаться отличным, еще один день драгоценного отдыха. Можно расслабиться с приятно провести время.

Одиночество. Айвен очень его ценил. Одиночество и тишина – такие драгоценные вещи, которые обычно сложно достать. Их не купить в супермаркете. Но озеро Фиар отдавало их совершенно бесплатно.

Айвен забросил удочку и задумчиво уставился на темную воду, медленно накручивая леску на катушку, подтягивая крючок с приманкой к себе. Интересно все-таки, что таится в глубине? Иногда озерная форель попадалась поистине гигантских размеров. Может, там внизу и спруты найдутся; хотя нет, спруты в озерах не живут.

Лениво щурясь, Айвен разглядывал пейзаж, который никогда не надоедал – такая красота в принципе надоесть не может. Неотрывно смотреть за рыболовной снастью нужды не было: привычное занятие, если рыба клюнет, он этого не упустит. Ближайший берег, находившийся сейчас ярдах в восьмидесяти, был высоким и обрывистым. В глинистом обрыве гнездились ласточки, а к самому краю его подступал лес. Корни деревьев торчали над краем обрыва, и временами какая-нибудь сосна кренилась настолько, что могла ухнуть в воду, утащив за собой изрядный глиняный пласт. Дальше обрыв снижался, переходя в пологий берег, поросший редкими деревцами; сейчас они золотились на солнце. А дальше начинались горы. На них вообще можно было смотреть бесконечно – прекрасное и величественное зрелище, равного которому на Земле просто нет.

Айвен увлекся, наблюдая за полетом ласточек, и не сразу заметил движение на кромке обрыва. Качнулись ветви, испуганно вспорхнули потревоженные птицы. Мужчина прищурился, пытаясь разглядеть, что так напугало пичуг. Озеро Фиар было практически заповедником, туристы сюда забредали редко, поэтому в округе было полно зверья. Буквально два дня назад некие ретивые молодые кабанчики навели свой порядок в лагере Айвена, когда тот ушел проверять ловушки. От кабанчиков осталось множество следов, разодранные мешки – те, что не были спрятаны в палатке, – и несколько кучек резко пахнущего помета. Ничего приятного, короче. Живая природа.

Видимо, испуганное криками птиц животное убежало, кусты больше не колыхались. Поплавок оставался недвижим. Похоже, сегодня здесь клева не будет, нужно отъехать немного подальше. Айвен завел мотор и направил лодку вдоль берега, к скале Фиар.

Эта скала являлась одной из местных достопримечательностей. Но так как от некогда стоявшей здесь башни замка одного давно сгинувшего клана осталось всего лишь несколько камней, изрядно погрызенных временем и поросших мхом, то осматривать их могли приехать лишь завзятые любители истории, какие-нибудь сумасшедшие профессора, которые обычно носа не кажут из библиотеки. Смотрелась скала, тем не менее, величественно. Отвесная каменная стена уходила в воду, и под скалой была страшенная глубина – Айвен однажды пробовал нырять там, в качестве эксперимента, однако до дна не достал. Зато клевало там всегда хорошо. Видимо, рыба приплывала в тенек прятаться. Именно здесь Айвен однажды вытащил самую большую форель в своей жизни.

Айвен остановил лодку ярдах в тридцати от скалы, заглушил мотор и снова забросил удочку. Поплавок почти сразу ушел вниз: форель не дремала. Мужчина быстро вытащил в лодку бьющуюся рыбу. Не самый крупный экземпляр, конечно, но это только начало.

Сверху, со скалы, упал камень и звонко шлепнулся в воду, от него разбежались круги. Айвен задрал голову, пытаясь понять, что произошло. Зверье сегодня так и гуляет по обрывам, видимо, жаркий денек заставляет кабанчиков или кого-то еще тянуться к воде. Но на скале Фиар на водопой ходить бесполезно.

Это оказался никакой не кабанчик, а… женщина.

– Черт, – пробормотал Айвен, – только туристов мне тут и не хватало…

Туристы – это обычно громкая музыка, костры до неба и много мусора после. Некоторые люди совершенно не умеют культурно отдыхать.

Однако, приглядевшись, Айвен понял, что женщина на туристку не похожа. Даже издалека было видно, что на ней одежда, которая совершенно не подходит для прогулок вдоль Лох Фиар, да и никаких вещей при незнакомке не наблюдалось: рюкзак на плечах отсутствовал, впрочем, сумки тоже не было. Женщина постояла несколько мгновений на краю обрыва, словно задумавшись, а потом сделала неловкий шаг, покачнулась и полетела вниз.

– Мать твою! – выругался Айвен.

Незнакомка упала в воду, подняв целый фонтан брызг – куда там скромному камешку. Она не пошла камнем на дно, забарахталась, неловко взмахивая руками, но сил удержаться на поверхности у нее явно не хватало. Недолго думая, Айвен бросил удочку и без плеска вошел в воду. Времени сбрасывать одежду не было.

Несколько мощных взмахов – и он оказался в том месте, куда упала незнакомка. Она ушла под воду, и Айвен, набрав побольше воздуха в легкие, нырнул. В плотной полутьме женщина медленно опускалась ко дну, раскинув руки и закрыв глаза; изо рта ее поднималась цепочка пузырьков. Айвен сделал несколько гребков, подхватил незнакомку и рванулся к поверхности. К счастью, женщина не успела уйти глубоко, и через несколько секунд Айвен вынырнул на поверхность, придерживая голову незнакомки. Он погреб к лодке, волоча за собой безжизненное тело, сначала забросил через борт женщину, потом залез сам. С одежды ручьями текло, однако с этим можно было разобраться позже. Айвен с силой несколько раз нажал женщине на грудь, и незнакомка закашлялась, сплевывая озерную воду. Айвен перевернул ее, чтобы ей было легче. Через некоторое время женщина затихла; снова перевернув ее на спину, Айвен обнаружил, что незнакомка без сознания.

Он не ошибся, глядя на нее издалека: туристы не ходят по лесу в рваных офисных костюмах. Туфли у незнакомки отсутствовали, колготки изодраны, ноги и руки в царапинах, как будто она продиралась через лес. Впрочем, возможно, так и было. Авйен помотал головой: откуда на скале Фиар взялась эта женщина? Да еще в таком виде? Вот уж приключение так приключение, из разряда загадок природы.

Будто бы все это ему приснилось. Нет, версию кошмарных сновидений даже не стоит принимать в расчет: в лодке лежала мокрая, бледная и очень красивая молодая женщина.

И все эти события как снег на голову в последние деньки отпуска! Теперь-то уж точно не удастся насладиться тишиной и покоем, придется заняться спасением незнакомки… Прощай, тихое и безвестное озеро Лох Фиар. Нет, он эгоист окончательный, правильно дражайшая мамочка обзывается! Думает только о себе, когда… Эта мисс не очень-то хорошо выглядит, а у него в аптечке нет ничего, кроме средства от поноса и пары стерильных перевязочных пакетов. Что-то долго она уже без сознания, а это плохой признак.

Айвен вел лодку к берегу, где был разбит его лагерь, и озабоченно поглядывал на незнакомку. Что теперь делать? Свернуть лагерь и как можно быстрей доставить даму в больницу? Может, удастся по-быстрому спихнуть даму профессионалам и продолжить отпуск? Черт! Пропал остаток отпуска, как ни крути…

Айвен вытащил лодку на берег и только тогда понял, что нужно срочно согреться. Лето уже близилось к концу, а водичка, в которую он окунулся, была ледяной, теперь мокрая одежда льнула к телу, а в ботинках хлюпали целые озера. Дамочку, кстати, тоже нужно согреть. Айвен оставил пока незнакомку в лодке, а сам нырнул под тент, извлек из рюкзака одеяло и комплект термобелья и вернулся к лодке. Незнакомка свернулась калачиком и дрожала. Он осторожно поднял ее на руки и положил на одеяло, она судорожно вздохнула и вцепилась в его руки. Ее пальцы оказались неожиданно сильными и цепкими.

– Эй! Мисс, я просто хочу вам помочь!

Незнакомка, казалось, услышала и разжала пальцы, руки бессильно упали на одеяло. Двусмысленная ситуация, но делать нечего, придется поработать горничной. Чтобы не разводить дополнительной сырости, Айвен стянул с себя жилет и свитер и развесил на ближайшем кусте, солнце тут же приятно согрело обнаженную кожу, он даже дрожать перестал. Вернувшись к незнакомке, МакРуанн прикинул, как бы лучше поступить: попытаться привести даму в сознание, или все же сперва согреть и надеяться, что она сама очнется? Он, конечно же, не доктор, но что-то подсказывало ему, что ни одно из скудного ассортимента лекарств его походной аптечки не сможет помочь даме очнуться, так что вариантов не остается. Нужно действовать шаг за шагом: согреть, потом уже думать, что делать дальше.

Айвен осторожно перевернул незнакомку на спину и впервые внимательно взглянул ей в лицо. Если не считать впечатляющего синяка, выползавшего слева из-под волос на виске, то дамочку можно считать красавицей: личико сердечком, красивой формы губы, точеный носик, длинные ресницы, светлые волосы. Одета в дорогой деловой костюм, причем дороговизну этого костюма не скрыла ни озерная вода, ни местами прилипший песок, ни прочие следы повреждений неизвестного происхождения. Жаль, но костюмчик безвозвратно погиб. Айвен решительно расстегнул десяток мелких пуговичек на пиджаке и, не очень-то церемонясь, вытряхнул даму из одежды. За пиджаком последовала юбка и блузка. Ого! Под деловым панцирем скрывается романтическая душа! Айвен фыркнул, разглядывая тоненькие чулки, правда, изорванные в конец, и кружевное белье. И фигурка, кстати, у незнакомки идеальная, хотя дама уже и не юная, тридцать лет можно дать уверенно. Стало как-то жарковато. Айвен с сомнением покосился на свои джинсы: странно, но пар от них еще не пошел. Кажется, две с лишним недели целибата сделали его почти маньяком. Он потряс головой, отгоняя совсем неприличные видения, и разоблачил незнакомку окончательно. Одеть ее в термобелье оказалось проще: его избыточный размер делал эту процедуру несложной.

Ну вот, справился. Айвен, уже в который раз за этот день, поднял дамочку на руки и понес к палатке. На полпути она зашевелилась и открыла глаза. Светло-карие, почти медовые глаза, только вот зрачки были неестественно расширены.

– Мне холодно, – как-то обиженно прошептала она и опять потеряла сознание.

– Спящая красавица, часть вторая, – буркнул Айвен, ныряя в палатку вместе со своей ношей.

В палатке было тепло, даже жарковато. МакРуанн устроил незнакомку в спальнике и вылез на улицу, закрыв за собой только накомарник, пусть лучше свежий воздух поступает, а теплый спальник и так согреет дамочку. Теперь можно заняться собой.

Второго запасного комплекта термобелья у него нет, так что придется просто избавиться от мокрой одежды и забраться к спасенной красавице под бочок. Тут уж без вариантов, если он не хочет схватить воспаление легких. Айвен достал из рюкзака сухое нижнее белье, развесил на окружающих кустах все мокрое и грязное, поежился от холода и внимательно изучил весь доступный для наблюдения пейзаж. Тишина и пустота, никто дамочку не разыскивает. Можно со спокойной душой забраться в палатку погреться. Решив, что больше причин оставаться на свежем ветерке у него нет, Айвен забрался в палатку.

Незнакомка намотала на себя весь большущий двухместный спальник. Чертыхаясь, Айвен привел спальное место в порядок, потеснил даму и втиснулся в мешок. Да уж, если сей предмет туристического снаряжения гордо именуется двухместным, эти гипотетические двое должны быть уж очень субтильными, дабы разместиться в нем с удобствами. Сам Айвен хоть и не имел лишнего веса и не отличался мощным сложением, оказался плотно прижатым к незнакомке. Повернуться на другой бок они теперь могли только строго одновременно, по команде. Впрочем, столь близкое соседство чрезвычайно помогает согреться. Смирившись с ситуацией, МакРуанн сразу же увидел, как извлечь из нее выгоду. Повозившись немного, он удобно устроился на левом боку, прижав к себе дамочку. Тепло, удобно – что еще человеку надо? Что ж, утро выдалось бурное, так что стоит отдохнуть и поспать, потом придется сворачивать лагерь, выбираться отсюда с незнакомой на буксире. Он поморщился, в красках представив, как будет проделывать все это. Ну и черт с ним, все равно ничего не изменить.

Через пять минут он уже спал.

Глава 2

Она открыла глаза и чуть не заорала от ужаса: низкий потолок висел на расстоянии вытянутой руки, все вокруг окрашено в странный оранжевый цвет, а сама она не может пошевелиться! В панике она рванулась всем телом, пытаясь сесть. В левый висок тут же ударила обжигающая боль, куснула глаз и уползла куда-то в затылок, свернулась ежиком и шевелилась, пульсировала и жгла. Слезы навернулись на глаза, а желудок подскочил к самому горлу. Горькая желчь наполнила рот, но с приступом тошноты удалось справиться. Как больно! И голова отчаянно кружится.

Со стоном она попыталась свернуться в клубок, но и этого сделать не удалось. «Что со мной?» Она с трудом перевернулась на живот и обнаружила, что лежит в объятиях мужчины. Мужчины? В голове кроме боли не было ни одной мысли. Кто он? Что она здесь делает? И где она, собственно, находится? Пытаясь отогнать навязчивый хоровод вопросов, она потрясла головой и снова застонала.

Отчаявшись разобраться в происходящем, она ткнула локтем в бок спящего мужчину. Никакой реакции.

– Просыпайся, – прошипела она, повторяя тычок.

– Перестань! – возмутился он. – Мне щекотно!

Но глаза открыл и с интересом уставился на нее.

– Ого, уже почти три часа! – взглянул он на часы. – Пора вставать.

– Вставать? – мысли двигались с преогромным трудом.

– Да. Я должен… Ну, сделать хоть что-то. – Туманно пояснил он.

– А что именно? Что случилось? – заволновалась она.

– Ты ничего не помнишь? – мужчина резко сел и обеспокоенно взглянул на нее сверху вниз…

– Да? – И тут она поняла, что действительно ничего не помнит, совсем ничего.

– Вот так дела! – пробормотал он, запуская пятерню в спутанные темные волосы. – Ничего себе! Совсем ничего не помнишь?

Она задумалась, взгляд стал отсутствующим.

– Я… Я – Джемма, – прошептала она.

– Ну, хоть что-то, – вздохнул мужчина. – А я – Айвен.

– Айвен? – Джемма прислушалась к себе, пытаясь сообразить, знакомо ли ей это имя. – Не помню.

– Бывает. Ты сильно ударилась головой. Вот здесь, – он коснулся ее виска, – здоровенный синячище.

Джемма вздрогнула, но сдержалась и не стала отстраняться.

– Головой? Я ничего не помню! – казалось, что она сейчас расплачется.

– Ничего страшного, – попытался успокоить ее Айвен. – Поспи еще, пока я займусь ужином. Может, тебе станет лучше.

Неизвестно почему, но Джемма мгновенно успокоилась и закрыла глаза. Действительно, самый надежный рецепт, стоит поспать – и все пройдет. К тому же сил пошевелиться не было. Она завернулась в спальник и закрыла глаза, так голова кружилась гораздо меньше.

Айвен выбрался из палатки, вытащил из-под тента рюкзак и уселся на травку. Чертовщина какая-то. Во-первых, как Джемма попала на Лох Фиар? Пешком, в дорогом деловом костюме, босая и со следами сильного удара по голове? Во-вторых, он всегда считал, что амнезия бывает только в латиноамериканских сериалах. И, в-третьих, что ему теперь со всем этим делать? Джемма – вот и все, что он знает о спасенной даме. В себя она, кажется, пришла, помирать не собирается, так что нет необходимости срочно везти ее в больницу. Странно, конечно, что никто ее не ищет, ведь не бескрайняя и безлюдная здесь пустыня, а всего лишь гористая Шотландия. Вероятно, имеет смысл доставить ее в ближайший город, но сегодня уже не успеть. Несколько часов по бездорожью – это тебе не баран чихнул. К тому же, проснулась паранойя. Вдруг на дамочку кто-то покушался? Пока она все про себя не вспомнит, опасно ее показывать людям. Ладно, проблемы Джеммы можно оставить и на завтра, а вот кушать хочется уже сейчас, и нужно добыть рыбу, дрова и картошку, да и травок по пути насобирать. Тяжело вздохнув, Айвен проверил состояние своей пострадавшей в спасательной операции одежды, обнаружил, что ничего еще не высохло, и распотрошил рюкзак окончательно. Через пять минут он уже был готов к походу, оставалось только переложить всякое полезное снаряжение из мокрого жилета в сухой.

Еще через полчаса Айвен решительно шагал в гору, за дровами и картошкой, рыбалку он решил отложить на потом, рассудив, что проще поставить силки на кроликов и проверить их на обратном пути. Если охота будет удачной, тогда не придется вообще плыть за рыбой. К тому же, когда ужин будет готов, уже стемнеет, а в темноте всяко приятней обгладывать кролика, чем выбирать косточки из рыбы.

…Стены зала теряются в туманной дымке – но она все равно знает, что интерьер здесь роскошный. И как он может не быть роскошным в старинном поместье, где все не менялось, кажется, со времен королевы Виктории?..

Она не идет – нет, она скользит по залу, высматривая кого-то в толпе. Тот, кто ей нужен, опять куда-то подевался. Круговорот лиц затягивает, не дает задержать взгляд: они проплывают мимо, знакомые и незнакомые одновременно.

Свадебный ужин. Старый добрый английский свадебный ужин. Гости, поздравления, тосты. Выходит замуж ее подруга. Это ее дом. Но здесь время будто застыло, поэтому вечеринка погрузилась в какое-то безвременье. Или в прошлое.

Она ловко подхватывает бокал с шампанским с подноса проходящего мимо официанта и улыбается чему-то своему.

На ней платье глубокого темно-алого цвета, почти точная копия платья времен Наполеоновских войн и Регентства: тугой лиф с низким декольте и открытыми плечами, короткие рукава-фонарики, сильно завышенная талия, струящаяся юбка с длинным шлейфом, хвост которого прикреплен к левой руке. На руках длинные, выше локтя, атласные перчатки цвета слоновой кости. К корсажу приколот малюсенький букетик диких ирисов, белых и почти невесомых.

Золотой поясок охватывает ленточкой платье под грудью, концы ленточки струятся вниз, прячутся в мягких складках юбки, льнущей к ногам.

Волосы уложены в высокую гладкую прическу, только пара локонов щекочет шею. Прическу украшает маленькая золотая диадема, сделанная в виде тоненьких переплетающихся нитей, сережки в таком же стиле почти касаются плеч.

Ожерелье из золотых нитей кажется паутинкой, чудом застывшей в золоте и обвившей ее шею.

Аллегория осени. Но не дождливой и холодной, а такой чистой, прозрачной, робкой и вкрадчивой: золото травинок, тоненькие летающие паутинки, красные листья кленов. Осень – не предвестник зимы и умирания, а осень – время сбора урожая, бабье лето, обманчивое, но такое приятное тепло.

Все, как во сне.

Нет, это не сон, это самая настоящая реальность: чудесные картины, гобелены и зеркала – особенно зеркала, которые так манят взглянуть, погрузиться в отражение, поменяться с ним местами. Она останавливается у зеркала: мерцание в темной глубине, золотисто-алый сполох.

Где же он – тот, кого она ищет?

– Выйди на улицу… – шепчет зеркало. – Выйди…

Да, пожалуй, в зале толкаться бессмысленно – надо выйти. Она идет к боковому выходу – оттуда удобнее попасть в ухоженный сад. Вечереет, сумерки стремительно сгущаются, и воздух насыщен ароматом цветов. По дорожке можно идти даже на каблуках, но почти ничего не видно, и в какой-то момент она едва не падает…

Джемма проснулась, когда уже смеркалось. Что это было? Она попыталась поймать ускользающий сон, но не смогла сосредоточиться. Запомнилось только, что во сне была свадьба. Сон остался смутным и неявным воспоминанием и быстро забылся совсем. Голова болела значительно меньше, так что мысли шевелились гораздо быстрей. Итак, она ударилась головой и очнулась в палатке с Айвеном. Какие выводы можно из этого сделать? Айвен не показался ей злодеем, так что вряд ли это он приложил ее камнем по виску и потом спокойно улегся спать рядом с нею, следовательно, произошел несчастный случай. Кто такой Айвен? Если принять во внимание, что спали они в одном спальнике, что он был практически обнаженным и вел себя при этом вполне нормально, то следует думать, что такие пробуждения для него естественны. А для нее? Сложный вопрос, но вряд ли Айвен стал бы обниматься с незнакомкой, так что они знакомы. И очень близко. Женаты, может быть? Фу, как ужасно, когда ничего не помнишь! И как странно. Она помнит свое имя, помнит, что значит быть замужем или женатым, то есть в целом она совсем не дезориентирована, только… ничего не помнит. Разве так бывает? Видимо, бывает, раз уж с ней такое случилось.

Кстати, он что-то говорил про ужин. Джемма почувствовала, что жутко голодна. Может, ужин уже готов? Или просто можно перехватить кусочек? А! И почему она, собственно, спит в палатке? Что-то подсказывало, что никогда раньше с ней такого не случалось. Или случалось? Кошмар! Философски решив, что стоит заняться непосредственно проблемами данного момента, а не тратить время на пустые размышления, Джемма выбралась из спальника и уткнулась носом в тонкую сетку на том месте, где, как ей казалось, должен быть выход из этой ужасной маленькой палатки. Пришлось еще несколько минут повозиться, прежде чем она справилась с хитроумным замком и смогла, наконец, вырваться на свободу. Ужас!

Солнце живописно сползало за гору, тень наползала на озеро, по берегу были разбросаны различные предметы одежды, одеяло и рюкзак, но самое кошмарное заключалось не в этом беспорядке, а в отсутствии признаков хоть какого-нибудь жилья! Что здесь вообще происходит? Неужели они с Айвеном нищие бомжи и живут вот в этой самой палатке? Или… Они из тех безумцев, что проводят отпуск вдали от цивилизации, пользуясь только тем, что дает им дикая природа?

– Ай… Айвен! – попыталась крикнуть Джемма, но голос сорвался на какой-то жалкий писк.

Она закашлялась и подпрыгнула, уколов ногу о какой-то камешек. Господи, она стоит босиком на траве! Оглядевшись вокруг еще раз, Джемма заметила пару ботинок, небрежно брошенных у кострища. Чуть не плача, она доковыляла до них, найдя по пути два носка из разных пар. Ну, хоть что-то. Ботинки оказались ей великоваты, но не катастрофически, с учетом носков и затянутых по максимуму шнурков получилось даже терпимо. Кажется, можно попробовать решить следующую проблему. Где здесь туалет, интересно? Страшное подозрение шевельнулось где-то внутри: и есть ли он здесь вообще? Джемма неуверенно огляделась вокруг: палатка стоит на поляне недалеко от берега озера, вокруг растут какие-то колючие кусты, на которых развешана разномастная одежда, за кустами начинается негустой лесок, дальше виднеется склон горы. Никакого намека на санитарно-гигиенические удобства. И что же теперь делать?

Джемма пошла по периметру поляны, надеясь увидеть хоть какой-то намек на тропинку, уводящую в укромный уголок к туалету. Тропинки не нашлось, зато на одном из кустов висел рулон преотличнейшей трехслойной туалетной бумаги. Хоть какая-то подсказка. Но куда идти? Не присаживаться же по нужде прямо под этим кустом! Отчаявшись, Джемма просто углубилась в обнимку с рулоном подальше в лесок и укрылась в густом подлеске.

Вернувшись на поляну, она никаких изменений там не обнаружила, Айвена по-прежнему не было видно. Куда же он пропал? Может, все не так плохо, как она подумала сначала, и где-то здесь поблизости есть город, и Айвен просто поехал туда за ужином? Солнце уже почти спряталось за гору, стало прохладно. Джемма еще в лесу обнаружила, что одета в какой-то странный костюм из мягкой ткани без единого шва. Костюмчик был явно с чужого плеча, то есть принадлежал Айвену. В общем-то, в этом наряде было достаточно тепло, но хотелось бы облачиться во что-то более подходящее, во что-то свое. Внимательный осмотр поляны показал, что на кустах развешаны: уже почти высохшие мужские джинсы, свитер, жилет, трусы и один носок и женские юбка, пиджак, блузка и кружевное белье. Женский костюм, вероятно, ее, но пребывает он в таком жутком состоянии, что надевать его совсем не тянет. Пришлось обследовать саму поляну. Рядом с рюкзаком лежали несколько мужских футболок, две толстовки, непромокаемые брюки и пара трусов-боксеров непередаваемо веселой расцветочки. Особенно радовали зеленые крокодильчики на ядовито-желтом фоне и летающие тарелки в звездном небе – из них высовывались инопланетяне и размахивали ложноножками. Мечта, а не трусы.

И где же женская одежда? Может, в каком-то отдельном рюкзаке? Неясно почему, но Джемма точно знала, что ни за что в жизни не стала бы так разбрасывать свои вещи, как можно было видеть на этой поляне. Неужели ее мужчина – или ее муж? – такой безалаберный и беспорядочный? Или в их случае верна пословица, про то, что противоположности сходятся? Что ж, это все философия, пользы в ней никакой. Где стоит поискать рюкзак? Джемма сделала несколько кругов по поляне, обошла палатку, но ничего не обнаружила. Кажется, временно придется остаться в чужой одежде. Придя к такому выводу, она решила хоть как-то усовершенствовать наряд, иначе просто можно покалечиться: наступить на штанину или зацепиться за что-то рукавом. Если бы все вопросы решались так легко! Подвернула штанины, закатала рукава – и нет больше проблем. Джемма вздохнула и побрела к озеру, вполне логично предположив, что умыться можно только там, вряд ли тут где-нибудь прячется ванная, если даже туалета не нашлось. На берегу обнаружилась надувная лодка с мотором, две удочки и разномастная грязная посуда, включая сковородку, к которой намертво пригорело что-то неопознаваемое. Даже страшно предположить, чем это было при жизни.

Совершив омовение в ледяной водичке, Джемма вернулась на поляну и принялась наводить порядок: все разбросанные вещи она аккуратно сложила стопочкой в рюкзак и отнесла его к палатке, а развешанные вещи тщательно расправила. Скоро ли вернется Айвен?

Джемма встряхнула одеяло, засыпанное песком, и расстелила его на травке. Голова все еще побаливала и кружилась, хотелось прилечь, так почему бы и нет? Она не заметила, как задремала. Сны ей снились какие-то абсурдные: она то тонула, то откуда-то падала, то просто не могла дышать. Проснуться после такого отдыха показалось благом. Представшая перед ее глазами картина была абсолютно сюрреалистической: кругом темно, только костер освещает некоторое пространство неверным светом, тени колышутся, искажая мир, отблески огня окрашивают все красным.

– Айвен? – испуганно позвала Джемма.

– Я здесь, – отозвался он, и только тогда она обнаружила, что Айвен чем-то занят на том конце освещенного пространства, что ближе к озеру.

– Я заснула… – слабым голосом доложила она.

– Правильно сделала, тебе это полезно. Что-нибудь вспомнила? – бодро откликнулся Айвен.

Джемма села и закуталась в одеяло.

– Нет, но… Ты же мне расскажешь? Ты же меня хорошо знаешь? Ведь… ведь ты мой муж.

Последнее прозвучало робко-вопросительно. Айвен отложил нож, вытер руки об траву и шагнул в круг света.

– Ты вспомнила про это?

– Нет, но… Мы здесь одни, ты спишь со мной под одним одеялом и… значит, ты или мой муж, или мой… мужчина. Я бы… Ну, мне так кажется, не стала бы проводить время наедине и в неглиже с посторонним мужчиной. – Объяснила ход своих мыслей Джемма.

– Вот как! – Айвен абсолютно опешил от такого заявления. Что ответить? Она действительно дезориентирована и напугана, но пока держится хорошо, смелая дамочка, но что будет, если он скажет ей правду?

Тогда она действительно окажется наедине с незнакомцем, далеко от остального мира и полностью в его власти. И к тому же, она вполне может заподозрить, что злосчастный удар по голове нанес именно он, Айвен… Врагу такого не пожелаешь. Айвен поймал себя на том, что придумывает различные доводы, чтобы не говорить Джемме правду. Почему? Только ли из-за того, что заботится о ней? Черт подери, не только. Во-первых, ему не хочется прерывать отпуск, во-вторых, красивые молодые женщины просто так с неба не падают, а в-третьих, ему просто не хотелось отпускать Джемму. Он с ней знаком меньше суток, но… что-то подсказывало, что стоит познакомиться поближе. Что это? Гормоны? Помрачение рассудка? «Эгоизм это здоровый», – шепнул внутренний голос. Да, эгоизм, но ведь плохо от этого не будет никому?