Текст книги "Разгром Виктора Суворова"

Глава 2(Р). Про окопы и траншеи

1

Начинается эта глава с очень краткого описания Первой мировой войны (с. 25): «Давайте сразу признаем, что Первая мировая война была бестолковой. Грязи много, крови много, толку мало. Самоистребление наций. Самоубийство Европы». А всё почему? А потому что «хозяином поля боя стал пулемёт. Он изрыгал столько огня, что мог остановить любые массы наступающей пехоты и кавалерии. Тот, кто не успевал укрыться от его губительного огня, погибал». Кроме того, пулеметам неплохо помогали другие новые изобретения технической революции – магазинные винтовки и скорострельные (снарядные) пушки.

Действительно, очень важным для нового качества ведения войны оказалось изобретение американского механика и изобретателя Хайрема Стивене Максима. Сначала он попытался составить конкуренцию Эдисону в бизнесе электрическими лампочками. Но Эдисон его обошел, так как не забывал везде лепить свой лейбл. Это злило Максима. Но потом ему кто-то предложил изобрести пулемет, «и пусть они поубивают друг друга». И вот он его изобрел. Есть даже фото Максима в котелке и смокинге, сидящем на станке перед станковым пулеметом и двумя руками держащегося за его рукоятки. (Информация сборника «История: правда и вымысел», пер. с англ., «Издат. дом Ридерз Дайджест», 2005, стр. 258–260.)

Серьезной авиации с высокоточным оружием тогда не было. Систем залпового огня тоже. Только что родившиеся танки были малоповоротливы и для дальних прорывов не годились. А солдаты придумали метод борьбы в обороне – зарываться в землю.

Цитаты из «Разгрома» (с. 28): «Солдаты всех воюющих армий, не дожидаясь приказов, начали зарываться в землю. По обе стороны фронтов происходило то же самое. Процесс пошёл. Окопы соединили траншеями, а траншеи – ходами сообщения. Перед траншеями натягивали колючую проволоку. За первым рядом траншей отрывали второй ряд. За ним – третий. Потом – и четвёртый…

Вышибить противника из траншей могли только гаубицы. И они свирепствовали. Ответом на их злобный лай было дальнейшее развитие системы окопов и траншей. Армии глубже зарывались в землю, наращивали брустверы, укрепляли крутости траншей хворостом, жердями, досками, устраивали водосборные колодцы, перекрывали участки траншей брёвнами и засыпали сверху землёй, рыли новые окопы, плели новые колючие сети, усиливали блиндажи и убежища вторым накатом брёвен, третьим, седьмым, двенадцатым…»

Дойдя до этих слов, лично я не смог читать дальше, а сделал перерыв, чтобы как-то «переварить» такое как бы правильное объяснение. Особенно мое внимание привлекло упоминание гаубиц и их роль в понимании Суворова. Дело в том, что хотя он в армии и служил, но был танкистом. А лично я сдавал экзамен по матчасти 122-мм гаубицы М-30 образца 1938 г. И отдельно сдавал экзамен по АСП – артстрелковой подготовке. По той самой методике «свирепствования». А потом командовал 120-мм минометами образца того же 1938 г., стволы у которых задирались еще выше, чем у гаубиц. (В моей батарее на них был выбит и год выпуска: «1942» и «1943».) Но принцип стрельбы у минометов сродни гаубичному – с закрытых огневых позиций. А как показывает опыт общения среди любителей истории, мало кто из них представляет в подробностях, что это такое. Про танки поговорить все мастера. Какой где там стоит шатун с каким ресурсом – хлебом не корми! Но каким образом гаубицы могут «завалить» окопы и траншеи? «В мозгу туман». Какие требуются усилия и подготовка? Что надо выполнять перед «свирепствованием»? Неизвестно. У Суворова эта тема осталась «за кадром». А потому и дальнейший ход рассуждений у него ушел не совсем туда, куда он должен был привести с точки зрения оценки трагедии лета 1941 г.

Поэтому я не вижу другого пути, как кратенько изложить суть этого самого «свирепствования». И во что это выливается. В том числе из личного опыта и цитат из моих конспектов.

2

Любая артбатарея, способная стрелять с закрытых огневых позиций (ОП), имеет две неравные части – два огневых взвода и один взвод управления и разведки. Огневики со своими «стволами» разворачиваются (занимают ОП) в одном месте. А взвод управления со своим взводным занимает окопы командно-наблюдательного пункта (КНП) на передовой линии, чтобы видеть цели и разрывы у противника. Вместе с ним на КНП, как правило, находится и командир батареи (он же чаще всего «стреляющий»). Но бойцы взвода управления могут размещаться и на дополнительных (боковых) НП. Между ОП и НП устанавливается связь. Лучше проводная или по радио. И остается разведчикам выявлять цели на стороне противника, готовить команды для огневиков и управлять (корректировать) ведение огня.

Но для этого надо выполнить ряд подготовительных мероприятий.

Для начала надо составить схему ориентиров. Дело в том, что цели должны быть к чему-то привязаны. Нельзя показывать пальцем куда-то и радоваться, что вот она, «цель»!! Каждая из них должна получить номер. А пока они будут обнаружены, надо ставить задачи разведчикам на наблюдение тоже с какой-то привязкой. Вот первым делом и рассматривают лежащую впереди «природу» и выделяют на ней заметные ориентиры, нумеруют их и дают им краткие названия.

Ориентир 41 – стык дорог, О-эН левее один-ноль, дальность 2900!

Ориентир 43 – опушка рощи «Круглой», О-эН правее один-двадцать, дальность 4000!

Ориентир 48 – шпиль церкви села… э-э-э… Седешмутервальде, короче – села «Дальнего», дальность 4800!

И т. д.

«О-эН» – это «основное направление» или направление по карте через центр района целей. Выбирается заранее.

Что такое «один-двадцать»? А это отсчет углов в артиллерии, который выполняется не в градусах, минутах и секундах, а в делениях угломера. В артиллерии круг делится на 6000 частей (в РККА/СА, а у немцев, слышал, – на 6400). Но среди них выделяют большие деления (более 100) и малые (менее 100). И говорят, не (например), «760 делений угломера», а «семь-шестьдесят», не «237», а «два-тридцать семь». И всем понятно, о чем идет речь. Соответственно, карта масштаба в 1 см 1 км для стрельбы с закрытых ОП – важнейший инструмент. А дальности можно определять или дальномером, или даже по карте. Как нам рассказывали, оптический дальномер ДС-09 (база между трубами 90 см) – немецкое изобретение.

По карте «привязываются» координаты ОП и НП с помощью буссоли по встроенной в ней магнитной стрелке. Буссоли в войну существовали. По крайней мере в «Учебнике сержанта артиллерии» 1944 г. (автор – полковник Никифоров Н.Н.) рассматриваются три варианта буссоли: артиллерийская «обычная» (БМТ), «облегченная» и перископическая (ПАБ). Лично я в армии имел дело только с ПАБ-2.

На огневой же, кроме привязки, надо не просто расставить орудия в одну линию или «змейкой», но и сориентировать их в ОН. С помощью буссоли это делает СОБ – командир 1-го огневого взвода, он же «старший офицер на батарее» (из двоих). Вот я им и был в армии. (А также некоторое время на должности командира той же батареи.)

И все! И гаубицы/минометы готовы «свирепствовать»! Правда, если есть чем – в смысле, если есть снаряды. И если есть разведанные цели. Но для начала их надо засечь. Сколько-то их могут визуально обнаружить разведчики, рассматривая местность в стереотрубы, в бинокли, в оптические дальномеры. Например: «ориентир 43, влево 37, ниже 5, вероятно, блиндаж (в три наката) – цель 53!».

Но не все цели можно так просто увидеть. На переднем крае постоянно что-то меняется. Поэтому перед самой настоящей атакой (и, соответственно, предваряющей ее артподготовкой) полезно провести разведку боем. Что это такое и как это выглядело в войну? Об этом можно прочитать в мемуарах. Но не генералов-маршалов. А званий пониже. Лично мне нравится читать воспоминания на сайте «Я помню» (http://iremember.ru). Воспоминания там сгруппированы по родам войск. Но кроме просто «артиллеристов» есть и «минометчики». Где выложены главы из книги Михайлова Бориса Михайловича «На дне блокады и войны» (СПб, Изд-во ВСЕГЕИ, 2001. 454 с.). В мае 1944 г. он попал на фронт в Молдавию на Заднестровские плацдармы после окончания офицерского пулеметно-минометного училища в г. Термез. Воевать начал в должности командира взвода 82-мм минометов 2-го батальона 1288-го полка 113-й стрелковой дивизии.

Откровенно говоря, лично я 82-мм миномет не воспринимал серьезным оружием. Такой в казарме в моей канцелярии стоял на столе, прикрытый газетками. Получил я его случайно. Как-то вечером нахожусь в казарме, вдруг открывается дверь и входит какой-то подполковник, а следом за ним два солдата внесли 82-мм миномет. Подполковник сказал, что миномет приказали убрать из учебного класса. Вот ко мне его и принесли. С предложением делать с ним что хочешь. Я попытался отдать его начальнику службы РАВ полка (ракетно-артиллерийского вооружения), но тот заявил, что нет документов на его получение, поэтому принять его он не может. А тут в казарме начали делать ремонт, и в канцелярию пришли маляры. Сдвинули шкафы и столы в центр комнаты, поставили 82-мм миномет на стол и прикрыли все это газетками. А следом в казарму пришел командир полка… (Вот ему я потом и доложился подробно, в чем суть проблемы.)

Основным преимуществом такого миномета является небольшой вес. И мины маленькие – в один ящик их укладывается 20 штук. Мы даже пытались из него стрелять на Гороховецком полигоне (ныне Нижегородская область). Даже нашли таблицы стрельбы. Но вертлюг оказался с люфтом, а потом еще и объявили о скором закрытии полигона, так что мы быстро перешли на беглый огонь – брали мины штук по 5 в руки как «картошку» и побыстрее отстреливались.

Главное в этом деле – не закинуть вторую мину, пока первая не выстрелила. Для защиты от этого конструкторы даже придумали «набалдашник» на конец ствола – механизм предупреждения от повторного заряжания. Так что если придется увидеть миномет с «набалдашником», то надо понимать, что это не дульный тормоз, как у пушек или гаубиц. На тех он облегчает работу противооткатным устройствам. У минометов же при опускании мины в «набалдашнике» поворачивается одна деталь, которая не дает опустить еще одну. А обратно разворачивается телом вылетающей уже ранее опущенной мины. Полезная штуковина при беглом огне. Кстати, откуда возникла традиция называть минометы «самоварами»? Оттого, что при опускании мины в ствол из него стравливается воздух с легким шипением, как у кипящего самовара. Вот так и повелось.

Но в войну 82-мм минометы вполне массово использовались как достаточно простое и дешевое оружие. Тяжелых тягачей не требует. Хотя для перевозки серьезных запасов боеприпасов все равно транспорт нужен. И использовались они в передовых окопах пехоты, будучи тесно связаны с их задачами. Вот в воспоминаниях Бориса Михайлова есть и классическое описание разведки боем – их порядка проведения и смысла (напоминаю, речь идет о лете 1944 г.!):

«РАЗВЕДКА БОЕМ

– Командиры взводов, к командиру роты!

Спросонья я ничего не понимаю, но ноги сами бегут куда надо. Булганов, хмурый и напряжённый, только вернулся от командира батальона. Тревога моментально передаётся нам, заставляет быть до предела внимательным: наш полк вместе со штрафниками участвует в разведке боем!

Что это значит?

Для начала это значит, что большинство из нас не должно дожить до послезавтра. Но не об этом говорит Булганов. Он медленно рассказывает диспозицию:

– На рассвете 18 августа на участке 113-й дивизии в первый ряд окопов придут штрафники. Пехота нашего 1288-го полка отойдёт на вторую линию окопов. Два других полка (1290-й и 1292-й) уйдут во второй эшелон. Артиллерия всех полков нашей дивизии (включая и миномёты – «самовары»), останется на месте и будет «имитировать артподготовку прорыва», то есть стрелять сорок минут, вызывая немецкий огонь на себя. После артподготовки штрафники поднимутся в атаку, а пехота 1288-го полка займёт их места. Немцы, решив, что прорыв начался, откроют огонь. В это время наши наблюдатели всех родов и видов войск (которые ещё гуляют в приднестровских сёлах), будут наносить на свои планшеты обнаружившие себя огневые точки противника.

Задача пехоты – не вылезая из окопов, кричать «ура» и не пускать обратно штрафников;

– задача штрафников – своей смертью помочь выявить огневые точки противника;

– наша задача (в чём-то сходная со штрафниками) – как-то держаться и буквально на глазах у немцев стрелять сорок минут под прицельным огнем артиллерии «Неприступного Днестровского вала».

Булганов уходит в пехоту на НП. Я остаюсь старшим на позиции. Связь по проводу.

Мы вернулись во взвода. Одно спасение, если оно есть, – копать. Пусть вода, пусть по колено, по пояс – только копать! Маскироваться бесполезно – всё на виду!

И мы копаем под неумолчный зуд августовских ещё более злых комаров в болотной духоте тростниковых зарослей. Вечер, ночь не приносят прохлады. Кухни где-то застряли. Посланные за ними солдаты заблудились и только к вечеру принесли сухой паёк. Мы безразлично жуём хлеб с американской свиной тушенкой, запивая вонючей болотной водой…»

Итак, разными методами за какой-то срок определяются цели у противника.

И в указанный момент по ним открывается огонь из гаубиц и минометов (а также если есть – из систем залпового огня).

Каким образом ведутся пристрелка и стрельба на поражение?

Очень просто.

Уяснив расположение цели, стреляющий (обычно – командир батареи) должен подготовить команду. По разведданным ее можно рассчитать не спеша. Но в случае возникновения неожиданной цели первая команда на огневую должна пойти секунд через 50 после получения приказа на стрельбу. Во время обучения на занятиях по АСП преподаватели даже используют секундомер. «Цель 48 – пехота укрытая, ориентир 42, левее 2–15, ближе 0–03, подавить!» И секундомером клац!

Чтобы уложиться в срок, нас учили считать команду и отдавать ее одновременно и параллельно. То есть начинать выговаривать уже известные данные, одновременно рассчитывая доворот от ОН и прицел. Чтобы это сделать, надо быстренько нанести координаты цели на подготовленное ПУО (прибор управления огнем – дюралевый планшет с линейками и сеткой как на карте). Там уже заранее должны быть оцифрованы линейки по дирекционным углам и нанесены координаты НП и ОП. Остается ткнуть точку цели, получить доворот для ОП и по таблицам стрельбы высчитать прицел с учетом всех поправок на разные температуры, на вес, на «эпсилен» – превышение высот. Вот пока руки вертят ПУО и листают таблицы стрельбы, вслух начинаешь выговаривать команду по известным величинам – номер цели, тип снаряда, заряд, взрыватель, веер. В конце сообщается доворот от основного и прицел.

Пример из моего конспекта:

«Урок 12 апреля 1980 г. Тема 10, занятие 8. «Особенности стрельбы на разрушение».

(Блиндажи, перекрытые траншеи, ДОТы, ДЗОТы).

Вопрос 1. Общие положения.

Для разрушения цели требуется несколько прямых попаданий. Основные условия успешного выполнения задачи на разрушения следующие…

Вопрос 2. Порядок ведения огня при стрельбе на разрушение.

Стрельба на разрушение ведется сериями методического огня по 4–6 снарядов на орудие с темпом, обеспечивающим засечку каждого разрыва…

Вопрос 3. Правила определения корректур дальностей и направления…

Пример. 1-й огневой взвод 122-мм гаубиц М-30 на ОП. Задача: разрушить блиндаж, цель 53.

Команды:

1. Стрелять 1-му взводу, блиндаж, цель 53, осколочно-фугасной, взрыватель фугасный, заряд 3-й, веер сосредоточенный, основное направление правее один-32, уровень 29–92, прицел 146, 2-му один снаряд огонь!

– Выстрел!!!!

Наблюдаем разрыв: правее десять, перелет.

Надо рассчитать доворот к цели и уменьшить прицел.

2. Команда: Взводу! Левее ноль-ноль семь, прицел 144, один снаряд 10 секунд выстрел, огонь!

Наблюдаем три разрыва (стреляют три ствола): лево-10-минус, лево-1-минус, право-6-минус (все недолеты). Вводим корректуры для каждого ствола.

3. Команда: 1-му левее 0-02, 2-му правее 0-03, взводу правее 0-02, прицел 145, 4 снаряда 15 секунд выстрел, огонь!

Наблюдаем серию разрывов для каждого ствола: у одного в целом перелеты, у другого в основном недолеты, кроме того, засекаем отклонения от цели в среднем.

Рассчитываем корректуры.

4. Команда:… (довороты каждому орудию, поправки в уровень)… Взводу! 6 снарядов беглый огонь!

Наблюдаем ещё большую серию разрывов. Они уже ближе к цели, но возможны перелеты/недолеты (в блокноте отмечаются «+», «—»).

5. Команда:… (опять вводятся корректировки в довороты и в уровень для каждого орудия уже чуть-чуть)… Взводу! 6 снарядов, беглый огонь!

И уже в этом случае должны появиться разрывы на самой цели. Они при записи отмечаются буквой «Ц».

Получив 5–6 букв «Ц», командуют завершающую команду:

6. Стой! Записать, цель 53, блиндаж».

Если вдруг он «проснется» и опять откроет огонь, то на записанных установках можно сразу же открыть беглый огонь на поражение.

К чему это приводило?

Однажды по электронной почте ко мне пришла одна история по подписке на анекдоты, истории и притчи. Фрагмент оттуда:

«… Мой сосед по больничной палате рассказал о своем дяде, прошедшем всю войну.

Позвольте далее от первого лица.

Мой дядя Тимофей Купченко перед самой войной закончил курсы водителей и всю войну подвозил снаряды на арт. батареи. Ни разу не был ранен, но прошел через такое, что и правда можно только с ним согласиться. Он часто говаривал: «А Бог все-таки меня любит».

Из его рассказов кажется, что оно так и было.

Прибыл он как-то на батарею с опозданием. Немец только закончил обстрел наших позиций. До сих пор с ужасом вспоминал об увиденном. От нашей батареи не осталось ничего и никого. Обломки металла, смешанные с землей. Людей не было видно вообще. С большим трудом выкопали из земли одного солдата. Живого, но сильно контуженного.

…

В очередной раз он подъехал на батарею к моменту начала обстрела наших позиций.

Все по блиндажам. Тимофей кинулся к ближайшему, а он полон. Пришлось ему залечь в углубление перед входом. Тяжелый немецкий снаряд угодил в блиндаж. В живых остался он один. Был засыпан землей, а когда выбрался наружу, от контузии и ужаса долго не мог говорить. Рассказывает: поднимаю голову, а в сантиметрах от моего лица оторванные людские конечности и другие части человеческих тел…

Вот так и возил он снаряды до самого Берлина. Ранен ни разу, контужен много раз».

Может возникнуть вопрос: а для чего тогда это закапывание в землю, если «гаубицы свирепствуют»?

А это как посчитать.

Вот в вышеприведенном примере стрельбы по цели 53 можно посмотреть расход боеприпасов. В сумме получается 52 снаряда на батарею (на один блиндаж).

А если таких много?

Но в каждом ящике 120-мм мин/122-мм снарядов укладывается по два.

Это ж сколько же ящиков надо перекидать? (Под 50 кг каждый!)

Поэтому серьезное «свирепствование» каждый день не проводят.

Слишком затратное это занятие. Много чего надо собрать для этого дела. Классический пример есть в уже упоминавшихся воспоминаниях Михайлова Б.М. об августе 1944 г. на Заднестровском плацдарме. Пример «настоящей» артподготовки перед «настоящим» прорывом:

«…Следующие две ночи на 19 и 20 августа весь плацдарм гудел мощными тракторами, тягачами, машинами. На плацдарме собирался кулак прорыва. Кажется, на этом куске земли не оставалось ни одного свободного места, а с того берега через переправы всё шли и шли танки, пехотные батальоны, «катюши», «андрюши» и пр., и пр. 240 стволов на километр фронта! Это значит один ствол на 4 метра. На позиции выходила вся артиллерия фронта. Огромные для нас 122 и 152-мм пушки, новые «катюши» и ещё какие-то чудовища, встречавшиеся нам только на тыловых дорогах, выползали на край нашего болота и подымали вверх свои стальные хоботы.

За последнюю ночь рядом с нами ствол в ствол встали миномётные роты двух других полков нашей дивизии, буквально за нашей спиной тяжёлые 120-мм миномёты, дальше – пушки-гаубицы.

В ночь на двадцатое был получен приказ о наступлении.

…

В ночь на двадцатое никто не спал. У нас уже часам к трём всё было готово, и солдаты томились у миномётов как провожающие на перроне… Наконец, откуда-то сзади, буднично и лениво поднялись несколько ракет. Те или не те? Те!

Когда рядом с тобой стреляет пушка, то рекомендуется затыкать уши, чтобы не порвались барабанные перепонки. А как быть, когда одновременно начинают бить тысячи и десятки тысяч стволов?!

Я не знаю, что делалось у немцев, но у нас все болото ходило ходуном. За два с половиной часа нам следовало выпустить все привезенные на позиции 2000 мин.

После первых массированных залпов «катюш» и тяжелой артиллерии немцы открыли бешеный ответный огонь. Но и им, и нам было ясно: «Немцам капут»! Гремело и рвалось все вокруг. Сквозь сплошной рев еле-еле прорывались крики команд. Куда, какие и чьи снаряды летели?!

Это было не 18 августа! Немецкие пушки и миномёты, стоявшие на передовых позициях, уже минут через 15–20 одна за другой «приказывали долго жить». Косогор был весь в дыму, и из этого сплошного ада протуберанцами вверх вылетали столбы пыли и огня от разрывов снарядов тяжелой артиллерии. Никакого прицельного огня уже нельзя было вести, и артиллерийские наблюдатели лишь смотрели на общий итог своей подготовительной работы…

Наконец мы уже окончательно переносим огонь в глубь обороны, и в заложенных от стрельбы ушах неясным гулом впереди по окопам катится: «Ура-а-а-а-а-а!» Пехота пошла в атаку! Ожили невесть откуда взявшиеся огневые точки немцев. Пулеметные, автоматные очереди. Это обреченные остатки недобитых фрицев в упор расстреливают атакующих. Сейчас самый ответственный момент – добежит ли пехота до немецких окопов? Этого с замиранием сердца ждут все: танки, пушки, генералы и сам Сталин в Кремле. Она должна добежать, с любыми потерями! Пусть два, пусть один наш солдат будет в передней линии немецких окопов. Все мы ему поможем! Иначе вся артподготовка, все выпущенные миллионы снарядов – пустое дело.

…

В суматохе с солдатами я не обратил внимания на наступившую вокруг тишину (уши у всех были заложены). Бежит штабной майор:

– Какого вы… по своим бьёте! Пехота уже в третьей траншее! Вперёд!!..».

Положим, Борис Михайлов слегка загнул насчет «миллионов снарядов», но расход боеприпасов для такой артподготовки очень большой. Точнее: очень-очень-очень большой. И в итоге можно сделать вывод, что никакой окоп не даст 100 %-ной гарантии остаться в живых.

Но одно дело бежать в атаку на неукрытого противника, а другое – на блиндажи и окопы. Второй вариант без поддержки пушек аналогичен самоубийству. И наоборот, когда по тебе стреляют, сидеть на открытом пространстве тоже рискованно. Осколки могут свистеть на сотни метров. Так что как только бойцы где остановились – главная задача: закопаться! От прямого попадания спасения не будет, но каждый день и каждую минуту прицельную стрельбу не ведут. А от шальных осколков и от шального разрыва в 10 метрах сбоку защита будет. А дальше как повезет…