Текст книги "Разгром Виктора Суворова"

Школа воспитателей

Назначать цели и сочинять планы во внутренней политике можно вполне конкретно. А касательно политики внешней не все зависело только от советских начальников. За границей действовали другие «высшие главковерхи» других стран со своими экономиками и армиями. И оставалось товарищу Сталину либо только наблюдать за их деяниями и лишь реагировать постфактум, или как-то и самому оказывать на них влияние.

Но так получилось, что «в наследство» Сталину досталось «кураторство» над организацией, через которую он мог оказывать влияние на другие страны. В разной степени, но мог. Называлась та «контора» – «Коммунистический Интернационал» («Третий»). Создал его Ленин в январе – марте 1919 г. С тех пор в результате проведенных пяти конгрессов и промежуточной работы Исполкома у Коминтерна был какой-то вариант Устав, тезисы о тактике, «21 условие приема», «методические рекомендации», но как таковой своей «Программы» НЕ БЫЛО!!!

Конечно – непорядок! Вот его исправлением и занялся товарищ Сталин почти сразу же после прихода к власти. В феврале 1928 г., скорее всего, по его указаниям состоялся 9-й Пленум ИККИ (Исполкома Коминтерна), который руководствовался сформулированным Сталиным в конце 1927 года [в том числе на XV съезде ВКП(б)] тезисом о том, что «Европа явным образом вступает в полосу нового революционного подъема». Пленум согласовал некоторые документы и занялся проектом программы. И решил провести в Москве во второй половине лета 1928 г. 6-й конгресс. Событие было оформлено с размахом. В июле 1928 г. в столицу СССР съехалось 515 делегатов из 57 стран. Какие темы они рассматривали и обсуждали? «На дворе» еще был период «стабилизации капитализма». Эту ситуацию они и обсудили. В том плане, что «стабилизация» не вечна и пора готовиться к новому мировому экономическому кризису, признаки которого уже возникли. Причем не было причины особо сомневаться «будет/не будет» – ОБЯЗАТЕЛЬНО БУДЕТ! Еще в предыдущем веке этот «феномен» был подробно расписан основоположниками марксизма. Пока есть деньги, частная собственность и система кредитования – без кризисов ну никак! И это даже лежало в основе теории всего движения – задача поиска «лучшего строя», в котором не будет частной собственности на средства производства и денег, а потому не будет и периодических кризисов. Вот к концу 1927 г. по ряду признаков лидеры в СССР и определили, что новый мировой кризис не за горами. А коль так, то надо готовиться. В частности, уточнить список задач разным компартиям. Как показывал опыт прошлых лет, сначала должны обанкротиться какие-то банки, за ними – какие-то фирмы и следом вырастет безработица. То есть в целом ухудшится положение широких масс. И этой ситуацией компартиям грех не воспользоваться. Главное – вовремя возглавить нарастающие классовые битвы.

Возглавить-то можно, но к чему призывать и чего добиваться? Сохранения коллективных договоров? Средней зарплаты при укороченном рабочем дне? Вот чтобы функционеры местных компартий в буржуазных странах не колебались, 6-й конгресс и утвердил специальную тактику действий на тот период. Ее подготовил исполком Коминтерна (ИККИ) на 9-м пленуме еще в феврале 1928 г. Отметим – не успел товарищ Сталин стать диктатором в СССР в декабре 1927-го, как через пару месяцев курируемый им ИККИ разрабатывает новую тактику для зарубежных компартий. Можно сказать – оперативно! Еще мировой кризис не начался, еще только появились его признаки, но тщательная подготовка уже набирала обороты! Уже разрабатывалась новая тактика! На что же она нацеливала коммунистов в зарубежных странах?

Она нацеливала на расширение в них дестабилизации внутреннего положения. Путем реализации новой «формулы», которую понятным языком можно назвать «стенка на стенку». Официально это называлось «класс против класса». А если напряженность дойдет (будет доведена) до точки народного кипения, то коммунисты не должны сидеть и ждать милостей от природы – им надо быть готовыми пробудить в массах согласие на социалистическую революцию, возглавить ее и таким образом (в случае успеха) добиться свержения власти капиталистов.

С одной стороны, тактика проста и понятна. Но в тех же самых зарубежных странах существовала одна помеха, которая могла притушить пламя народного гнева, не дать ему разгореться до точки кипения, удержать внутреннее положение в рамках мирных переговоров и тем самым вредительски не позволить свершиться социалистическим революциям. Эта помеха существовала в виде местных (и неподконтрольных товарищу Сталину) социал-демократических партий. Этих наследников предательского 2-го Интернационала! «Ренегатов» и «реформистов», которые уже спелись с буржуями и не хотели совершать социалистические революции с полной конфискацией буржуазных накоплений. Они уже очень сроднились с буржуазной демократией и даже входили в проправительственные коалиции в парламентах. И не желали подчинять свои действия коммунистам. Вот этим оппортунистам и предложил 6-й конгресс дать решительный бой.

А в целом получается, что летом 1928 г. зарубежных коммунистов сориентировали быть готовыми «подливать бензин в огонь» ухудшений внутреннего экономического положения в своих странах в связи с ожидавшимся началом нового мирового кризиса.

Очень «конструктивная» тактика!

«Гори-гори ясно, чтобы не погасло!»

А будет угасать – подлить еще бензинчику!

И это называется «борьба за мир во всем мире»?

Кстати, а ради чего все это делать?

Ради каких целей? Программа есть у движения?

Оказывается, конкретной программы у Коминтерна не было.

Возможно, до того момента в ее роли подразумевался «Манифест Коммунистической партии», впервые изданный 21 февраля 1848 года. В его 2-й главе «Пролетарии и коммунисты» перечислены некоторые действия по переходу от капитализма к коммунизму. Но как-то не совсем конкретно. («…первым шагом в рабочей революции является превращение пролетариата в господствующий класс, завоевание демократии… Пролетариат использует свое политическое господство для того, чтобы вырвать у буржуазии шаг за шагом весь капитал… Эти мероприятия будут, конечно, различны в различных странах…»).

А кроме того, в «Манифесте» почти столетней давности есть совершенно устаревшие сведения в виде конкретных на то время партий и отношение к ним основоположников коммунизма. Но за прошедшие годы и партии изменились, и «Интернационал» не один раз менялся, и страны претерпели разные изменения. Кроме того, в «Манифесте» социал-демократы рассматриваются как вполне полезные союзники коммунистов. Но это, с точки зрения Сталина, являлось ошибкой. К 1928 г. товарищ Сталин социал-демократов оценил крупнейшими врагами коммунистов. Да и подробности выполнения важного этапа борьбы за построение коммунизма в «Манифесте» не уточнялись («… первым шагом в рабочей революции является превращение пролетариата в господствующий класс, завоевание демократии».). Каким конкретным образом пролетариат превратится в господствующий класс? «Господствующий» в каком смысле? По численности населения? Или как участник политической жизни? Если первое – то ждать придется долго. Если второе – а где инструкция по эксплуатации партийной деятельности? Поэтому «Манифест» 1848 г. на роль программы движения годился лишь выборочными цитатами, но не целиком. Вот товарищ Сталин в самый первый год своего диктаторства и начал с самого главного – с уточнения целей движения и программы своей борьбы. Если не внутри страны, то хотя бы во всемирном масштабе. А от них, видимо, была идея подкорректировать и внутренние цели-планы.

И это не голословное утверждение. В конце ХХ века доктор философских наук Вадим Захарович Роговин увлекся изучением истории политической борьбы внутри Советского Союза в период 20-х и 30-х годов. Результатом явилась серия его книг. Позднее их выложили в Интернете. При их чтении, однако, возникает впечатление, что они являются вариантом работы Роберта Конквеста «Большой террор» (или дополнением к ней). Но кое-что пропущено. В частности, не обращается внимание на теорию мото-мехвойны. А перечисляются только некоторые факты из политической жизни. Но сами по себе они не совсем увязываются в логическую последовательность. Хотя и являются важным источником о том времени.

В книге Вадима Роговина «Власть и оппозиция» (1993 г.) из этой серии есть глава «VII. Победа Сталина в Коминтерне». В ней речь идет именно о VI Всемирном конгрессе, который открылся 17 июля 1928 года. По обнаруженным Роговиным фактам товарищ Сталин очень внимательно отнесся к созданию программы. И переделал Устав. Проект программы сначала был подготовлен Бухариным. Но Сталин внес в него много исправлений. И хотел сам прочитать доклад. Бухарин «насилу отбился» и потом сделал вывод, что Сталина «съедает жажда стать признанным теоретиком». В результате чего представленный делегатам проект появился за двумя подписями – Бухарина и Сталина.

В целом по схеме он повторяет Марксов «Манифест», но применительно к текущей ситуации 1928 г. Кроме того, в «Программе» текст лучше структурирован именно для текущих целей движения, которые обосновываются более «научно». «Крах капитализма неизбежен (потенциально)!» – заявляет программа. Но сам по себе не наступит. За приход коммунизма надо бороться. И борьбу должны возглавить компартии с железной дисциплиной. Готовиться надо уже сейчас, так как вот-вот начнется новый мировой кризис.

Вообще, роли железной дисциплины в программе отведено большое внимание. В частности, в самом ее конце говорится:

«… Для координации революционной работы и революционных выступлений и для наиболее успешного руководства ими международному пролетариату необходима международная классовая дисциплина, важнейшей предпосылкой которой является строжайшая международная дисциплина коммунистических рядов. Эта международная коммунистическая дисциплина должна выражаться в подчинении частных и местных интересов движения его общим и длительным интересам и в безусловном выполнении всеми коммунистами решений руководящих органов Коммунистического Интернационала…» (с. 46 сборника документов 1933 г.)

В «Манифесте» таких требований не было. В «Программе» же они означали полное подчинение всех компартий решениям Исполкома Коминтерна (которые не могли возникнуть без контроля товарища Сталина). Таким образом, не успел он стать главным работодателем внутри СССР, как тут же занимает место главного работодателя для всех «настоящих» коммунистов в мире. Ибо в каждой стране могла существовать только одна «настоящая» компартия, подчиненная «Центру» в Москве. Более того, по 2-й статье нового Устава каждая компартия получала двойное название – «коммунистическая партия такой-то страны (секция Коммунистического Интернационала)» (с. 46–47 сборника 1933 г.).

Вообще-то логично. «Кто платит, тот и заказывает музыку». Вряд ли компартии разных стран существовали только на членские взносы своих членов (часто – безработных). А чтобы достаточно активно вести политическую работу, средства нужны немалые. На издание газет, листовок, брошюр, на проведение разных акций (тех же забастовок), на командировки (в том числе в Москву и обратно), аренду помещений, снять стадион для митинга, оплатить заказы, на зарплату функционерам и т. д. И если товарищ Сталин планировал усилить деятельность зарубежных коммунистов за советские деньги, то вполне понятно, что для начала он выставил свои условия. А кому не нравится – могут покинуть движение. С отказом в «выходном пособии» и «традиционной праздничной чарки по воскресеньям».

Но хорошо, условия оглашены, а для достижения каких целей?

Это тоже есть в «Программе». Конечная цель Коммунистического Интернационала – мировой коммунизм. И это не краткий комментарий, это название 3-го раздела «Программы» (с. 13–14 сборника 1933 г.). Или более точно, цитата из него: «Конечной целью, к которой стремится Коммунистический Интернационал, является замена мирового капиталистического хозяйства мировой системой коммунизма. Коммунистическое общество, подготовляемое всем ходом исторического развития, является единственным выходом для человечества, ибо только оно уничтожает противоречия капиталистической системы, грозящие человечеству деградацией и гибелью». Как говорится, «не много и не мало».

В Уставе эта цель конкретизирована по организационной форме (статья 1 первого раздела): «1. Коммунистический Интернационал – Международное Товарищество Рабочих – представляет собой объединение коммунистических партий отдельных стран, единую мировую коммунистическую партию. Являясь вождем и организатором мирового революционного движения пролетариата, носителем принципов и целей коммунизма, Коммунистический Интернационал борется за завоевание большинства рабочего класса и широких слоев неимущего крестьянства, за установление мировой диктатуры пролетариата, за создание Всемирного Союза Социалистических Советских Республик…» (с. 46 сборника 1933 г.). А ниже там же, в Уставе четко прописывалось, что в каждой стране может быть только одна компартия – участник Коминтерна. Другие автоматически становились самозванцами и не могли рассчитывать на оплату их счетов из Москвы.

Таким образом получается, что если в декабре 1927 г. товарищ Сталин добился поста «главного» в границах СССР, то в конце лета 1928 г. он требует для себя поста «главного» в «конторе» мирового масштаба. И расписывает основные обязанности, которые его новые подчиненные во всем мире должны выполнять.

Одной из важнейших среди них оказывается запрет на кооперацию с социал-демократами. Наоборот, их надо рассматривать как предателей общего дела и первыми врагами движения.

А завершается «Программа» практически теми же словами, что и «Манифест»: «Коммунисты считают излишним скрывать свои взгляды и намерения. Они открыто заявляют, что их цели могут быть достигнуты лишь путем насильственного ниспровержения всего современного общественного строя.

Пусть господствующие классы дрожат перед коммунистической революцией. Пролетарии могут потерять в ней только свои цепи. Приобретут же они весь мир.

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» (с. 46 сборника 1933 г.).

Тем самым делается намек, что «Манифест» «сейчас» – это сталинско-бухаринская Программа 6-го конгресса. Через 10 лет фамилия Бухарина из этого определения успешно «пропала». Осталась одного Сталина – величайшего продолжателя самого передового в мире марксистко-ленинского учения по достижению светлого будущего!

Однако сейчас многие «правильные» историки почему-то отказываются рассматривать Коминтерн как серьезный политический «проект». Дескать, товарищ Сталин достаточно быстро отказался от сути этого движения, от его целей и сосредоточился на решении только внутрисоюзных проблем пятилеток. Конкретно – в 1935 г. на 7-м конгрессе. А еще позже, дескать, процесс отказа пошел по нарастающей, пока в 1943 г. Сталин вообще не прикрыл эту «контору». Для чего ее вспоминать? Зачем? Коминтерн якобы был лишь «школой воспитания» иностранных партийных функционеров. А когда эта задача оказалась выполнена, его и закрыли.

Действительно, на первый взгляд такое объяснение выглядит как бы логичным.

Но видится странной настойчивая активность товарища Сталина летом 1928 г. по принятию именно этих целей. Если бы он не был уверен в их достижении, то для чего их так добиваться? (С такой настойчивостью!) Только «поиграться»? Пока не надоест? Не могли же эти идеи возникнуть спонтанно в 1928 г.?

Они и не возникли спонтанно. Они уже давно существовали. И об этом есть неоднократные напоминания в разных изданиях. Например, в раритетном учебнике «Истории СССР» для 10-го класса выпуска 1953 г. В нем есть Глава XIV «Борьба за социалистическую индустриализацию (1926–1929)». В ней на с. 310–312 говорится, что к концу 1926 г. в СССР завершилось восстановление народного хозяйства, имевшего потери в связи с прошедшими войнами. «Но Стране Советов, стране строящегося социализма, недостаточно было простого восстановления хозяйства, простого достижения довоенного уровня. Ведь это был уровень отсталой, нищей страны. Надо было двигаться дальше». Анализа «нищей России» в 1913 г. можно коснуться отдельно и длинно. А здесь можно обсудить, куда «дальше» планировали двинуть СССР лидеры партии большевиков. «Построить социализм» – слишком простое определение. И неполное. «Просто так» строить социализм было нельзя. Его можно было строить лишь «в уверенности, что это строительство может быть и наверняка будет победоносным, если удастся отстоять страну от всяких попыток реставрации». Так сказала XIV партконференция, проходившая в конце апреля 1925 г.

Но с какой стороны могли возникнуть угрозы «реставрации»? Вот товарищ Сталин и объяснил, «что следует различать две стороны этого вопроса: внутреннюю и международную». По поводу внутренней сильных проблем не было. Власть в бывшей Российской империи уже находилась в руках «победившего пролетариата» (т. е. товарища Сталина). Оставалось экономически добить капитализм внутри страны (конечно же, опираясь на союз с крестьянством). А вот со стороны международной какая-то угроза была. Другие государства оставались буржуазными. Поэтому Сталин указал, что капиталистическое окружение порождает опасность капиталистической интервенции. «Полную гарантию от интервенции может дать лишь победа социализма в международном масштабе. Значит, окончательная победа социализма в смысле гарантии от интервенции возможна лишь при победе пролетарской революции в нескольких странах». Иначе придется опираться на внутренние силы. При этом построить социализм, возможно, и удастся, но угроза так и останется.

И в первую очередь строить надо крупную промышленность. «В мае 1925 г. товарищ Сталин в своём докладе об итогах конференции обосновал и развил ленинское учение о возможности победы социализма и сформулировал программу построения социализма в следующих немногих словах: «Нам нужно миллионов 15–20 индустриальных пролетариев, электрификация основных районов нашей страны, кооперированное сельское хозяйство и высоко развитая металлическая промышленность. И тогда нам не страшны никакие опасности. И тогда мы победим в международном масштабе» (Сталин. Соч., т. 7, с. 132)».

Странно, пролетарии, заводы и колхозы нужны «нам», но это явится условием победы «везде». Интересно, а каким инструментом побеждать «везде»? Только наглядным примером? Оказывается, в мае 1925 г. после партконференции состоялся и III Всесоюзный съезд Советов. Он обсудил разные вопросы внутренней ситуации. Но «особое внимание съезд уделил вопросу укрепления обороноспособности страны и Красной Армии». В его резолюции по докладу М.В. Фрунзе написано: «… III Съезд Советов Союза ССР считает необходимым заявить трудящимся Советского Союза и всего мира, что, несмотря на усилия рабоче-крестьянского правительства, несмотря на заключённые уже договоры и соглашения с целым рядом государств, Советский Союз всё же не гарантирован от попыток мирового капитала нарушить мирный труд рабочих и крестьян» («Съезды Советов СССР в постановлениях и резолюциях», с. 82)».

Поэтому съезд предложил правительству добиться укрепления оборонной мощи страны. Социализм социализмом, но башни с пушками в бронепоезде на запасном пути свободно вращаться обязаны. И пополняться запасом снарядов. Тем более что в международной ситуации начали возникать намеки на скорое возникновение очередного кризиса. А это был шанс для Сталина устроить «мировую диктатуру пролетариата». И эти «намеки» усилились где-то в октябре – ноябре 1927 г. – перед «решительной атакой» против Троцкого. В частности, Вадим Роговин нашел данные, что тезис «Европа явным образом вступает в полосу нового революционного подъема» Сталин сформулировал в конце 1927 г. Это сходится и с наблюдениями Рютина. И это сходится с тем, как активно Сталин начал действовать по многим направлениям с самого начала 1928 г., отказавшись от неспешной политики.

Темп, темп и еще раз темп!!!

И первой серьезной его атакой стало давление на советских крестьян, «разжиревших» в условиях НЭПа и не спешивших наращивать объемы товарного зерна. Себя крестьяне не забывали. (Кстати, мне рассказывали, как мой дед по отцу до 1927 г. купил воз баранок, ездил по селу и всех угощал.) А вот проводить срочную индустриализацию и увеличение мотомеханизированной армии в этих условиях было совершенно невозможно. И товарищ Сталин объявил крестьянам войну. Которая с переменным успехом длилась до 1935 г. В ней в конечном итоге победила партия. Потери были списаны на классового врага. И одновременно увеличилось количество пленных… э-э-э… заключенных для выполнения не совсем приятных, но очень нужных работ типа освоения необжитых земель на том же Норильском медно-никелевом месторождении или в Мончетундре. А организация сельского труда полностью перешла под контроль колхозного начальства, который, кроме того, был согласен «продавать» державе хлеб по любой установленной правительством цене. Тем самым увеличились поставки товарного зерна державе. Кроме того, колхозная система позволяла проводить и другие подготовительные мероприятия.

Давление на крестьян товарищ Сталин начал в самом начале 1928 г. Видимо, не без серьезных стратегических планов. Каких?

Можно сделать предположение. Хозяйственный год в то время в СССР и в США начинался 1 октября. В это время в США должны были появиться разные финансовые отчеты и прогнозы на будущее. И вполне возможно, что тогда возник вывод, что мировые финансы не смогут обойтись без мирового кризиса. А с другой стороны, в мире заканчивалась дискуссия о новом методе ведения НАСТУПАТЕЛЬНОЙ войны – мотомеханизированном, который как бы позволял «прошибить» позиционный тупик ПМВ. Вот и могла возникнуть идея срочно подготовиться к этому самому кризису, использовать его на «полную катушку» и с помощью мехкорпусов… э-э-э… Но для начала их надо было еще создать, экипировать, снарядить и подготовить «фронт работы». А в СССР летом 1928 г. еще не было своего достаточно толкового танка. А трофейные, что сохранились со времен прошедшей войны, уже давно просились на переплавку. Но задача предстояла большая, многоплановая, и без железной дисциплины браться за нее было нельзя. Если для создания наконец-то удачного образца Т-34 предстояло потратить 10 лет, то не было смысла откладывать в долгий ящик принятие плана на нескольких листках бумаги. Без него ничего не добьешься. Вот товарищ Сталин и начал с «Программы» в 1928 г., в которой определил глобальные цели. И принялся их тут же добиваться, преодолевая разные трудности, сопротивление, в том числе крестьян.

Но в своей книге «Разгром» Виктор Суворов не стал касаться этих вопросов. Что, видимо, и привело к разночтению: когда же товарищ Сталин стал диктатором? При этом не стало понятно, с чего начинать объяснения. Можно даже высказать и такой вопрос: а (например) не сгустил ли краски уважаемый японо-австро-венгерский наследник и граф Кунденгове-Калерги в своей книжке 1932 г.? Может, никакой «советской угрозы» Европе на самом деле и не было? А уважаемый Ричард Николаус только размахивал этим пугалом, чтобы легче добиться каких-то своих целей? Может, в СССР на самом деле все делалось как бы «нормально»?

Виктор Суворов решил эту тему пропустить. И предложил начать обсуждение с «мозга армии».