Текст книги "Что скрывает Блэк"

Кейт Харт
Что скрывает Блэк

Глава 1

Переполох среди учащихся частной старшей школы города Сноуфорд-Сити, начался за пару дней до старта нового учебного года. Ужаснейшая по всем параметрам новость разлеталась со скоростью света, соцсети пестрили гневными комментариями старшеклассников, за которые тут же, как голодные пираньи, хватались местные журналисты. Они уже опубликовали короткие материалы на официальных страницах изданий, под которыми собирали тысячи лайков и самые разные мнения тех, кого эта новость совершенно не касалась.

Хлоя Уорд не имела никакого отношения к случившемуся. Более того, живя под одной крышей с одной из главных зачинщиц, она даже не подозревала о грядущей буре! Соединив средние и большие пальцы, она медленно закрыла глаза, стараясь успокоиться и найти баланс между тревогами и молчаливым умиротворением. Но сотовый издевался, издавая один бряк за другим.

– Милая, ты готова? – спросила её мама за дверью. – Нам пора выезжать!

Хлоя глубоко выдохнула, представляя, как остатки тревоги просто исчезают в воздухе. Открыв дверь своей спальни, она оглядела маму молчаливым взглядом и, перебросив сумочку через плечо, направилась к лестнице с таким вымученным выражением лица, словно шла на казнь. Она уже знала, что её ждет, как только она переступит порог школы.

– Выше нос, родная! – продолжала подбадривать её Гретта Уорд. – Первый учебный день в выпускном классе! – следовала она по пятам за дочерью. – Сколько всего интересного впереди!

– Ну, не знаю.

Гретта Уорд спускалась вниз по лестнице, хмуря брови от боли. Новые туфли за баснословные деньги оказались не такими удобными, как она ожидала. Но она ни за что не признается в этом.

– Как же это? – воскликнула она. – Сколько праздников впереди! Хеллоуин! Рождество! Новый год! День Святого Валентина! Выпускной! А между этими красочными остановками – влюбленные в тебя в парни! Ах, выпускной класс – чудесная пора!

– Не знаю, – повторила Хлоя, набросив на себя джинсовую куртку.

– Чего ты не знаешь, объясни мне?

– Не знаю, доживу ли я хотя бы до сегодняшнего ужина, мам, – взглянула на нее Хлоя. – Слышишь?

– Что именно? – прислушалась её мама.

– Местные хулиганы притаились за углом и ждут, когда же я выйду на улицу, чтобы расчленить меня.

Гретта Уорд была потрясающей мамой. Несмотря на свой плотный рабочий график, она всегда находила время для единственной дочери и, казалось, никогда не испытывала усталости. В плохом она находила хорошее, а в хорошем – самое лучшее. И потому, даже в жутковатом сарказме семнадцатилетней дочери, она обнаружила горстку забавы.

– В таком случае, мне следует незамедлительно вызвать 911 и заявить о предполагаемом преступлении! – с напускным ужасом отчеканила она, чувствуя жгучую боль в области пяток.

Хлоя шутку не оценила и наградила шибко оживленную маму самым уставшим взглядом.

– Ты испортила мою жизнь. – Хлоя открыла входную дверь и вышла на солнечную улицу. Почувствовав толику вины за свои слова, она вновь повернулась к маме, которая шла следом. Оглядев её, она со вздохом повторила: – Нет, я не ошиблась. Ты точно её испортила.

– Брось, милая! – улыбалась Гретта Уорд, заперев входную дверь из светлого дуба. Бросив ключ в черную строгую сумку от Max Mara, она с трудом шла к белому BMW последней модели, которую купила летом в кредит. – В этом же нет ничего страшного! Наоборот, сплошные плюсы.

– Это какие, например? – спросила Хлоя таким голосом, словно не спала уже несколько ночей, а целыми днями работала в пиццерии Hot&Cold, которая пользовалась страшной популярностью во всем городе. Поговаривали, что в муку добавляли некий размолотый наркотический ингредиент, к которому быстро привыкал организм. Иначе, как объяснить неслыханную востребованность одной пиццерии, на фоне сотни других?

Мать и дочь сели в машину. Гретта Уорд завела двигатель, но он работал слишком тихо, чтобы его можно было услышать.

– Во-первых, впредь учащиеся Tiger’s School будут больше погружены в процесс учебы, нежели раньше. Не будет никаких отвлекающих факторов, понимаешь?

– Не очень.

– Во-вторых, – продолжала идейная Гретта Уорд, выезжая на дорогу, – с этого дня для всех учащихся Tiger’s School откроются новые перспективы, связанные, по большей части, с морально-нравственной стороной их жизни.

– Ты хоть сама поняла, что сейчас сказала?

– Милая, мой сорокалетний мозг работает превосходно. Тьфу, тьфу, тьфу. – Гретта Уорд бросила сомнительный взгляд на дочь. – Что это за звуки?

Хлоя нарочно повертела своим сотовым перед лицом матери.

– Мясорубка для меня уже включена, мам.

– Ну, перестань уже преувеличивать действительность! Да, первые пару дней школьники будут негодовать, но потом всё встанет свои места и вы сами не заметите, как ваша жизнь обретет новый смысл!

– Что за чушь, – вздохнула Хлоя. – Это всего лишь телефон!

– Без которого ваша жизнь обретет новый смысл, – повторила мама. – Кстати, отключай его и давай мне.

– Это уже не смешно.

– Конечно, не смешно! Поэтому, давай сюда.

Хлоя не верила своим ушам.

– Двадцать первый век на дворе! А вы, динозавры, хотите вернуть нас всех в свою эру?

– Хлоя, это просто эксперимент.

– Мама, это просто моя жизнь! В какой момент времени ты решила, что твоя дочь похожа на подопытную крысу?

– Я никогда не считала тебя подопытной крысой, но мысль о том, чтобы лишить молодежь современных средств общения пришла, пожалуй, в прошлом году, когда некая группа ребят из вашей школы тайком сняла мистера Рабиша. Бедняга два месяца посещал психолога после того случая! Ты, кстати, в курсе кто это сделал?

О, да. Хлоя отлично знала, кто придерживал дверь в кабинет директора в тот день и кто наводил камеру на телефоне, чтобы запечатлеть пятидесятилетнего Казанову за самолюбованием. Пригладив свои крашеные черные волосы гелем, Стенли Рабиш встал перед огромным зеркалом напротив своего не менее огромного стола и принялся разговаривать сам с собой.

«О, да, Стенли! – подмигивал он себе, поправляя воротник белой рубашки. – Ты чертовски сексуален, Стенли. О, крошка, не смотри на меня так, словно я – бог. Черт возьми, ты права, детка. Я – бог!»

Влюбленная в него секретарша в тот момент вышла в туалет, а Хлоя ждала её возвращения, чтобы узнать расписание грядущих олимпиад. Она читала книгу на своем iPad, делая вид, что ей совершенно всё равно, чем именно занимались самые несносные, тупоголовые, но несомненно крутые хулиганы старшей школы. Конечно, если рассматривать их с точки зрения знаний и учебы, то не такими уж тупоголовыми они были. Но во всем остальном – дикари богатеньких предков, которым на них, по большому счету, часто было наплевать. В ином случае, их отпрыски вели бы себя иначе и не наводили ужас на каждого, кто случайно попадался им на глаза. А, впрочем, Хлоя понимала, что сильно преувеличивала в этом плане. Но ведь на то была причина!

– Хлоя? – Гретта Уорд вернула дочь на землю. – Так ты в курсе, кто так жестоко поступил с мистером Рабишем?

– Нет, мам, – солгала она, не решаясь отключить свой сотовый. – Да и какая разница? Это было в прошлом году.

– Да хоть в позапрошлом! Мистер Рабишь – одинокий мужчина и нет ничего постыдного в том, что он посещал клуб знакомств. Он занятой человек и выкроил для себя несколько минут, чтобы потренироваться в технике общения. А какие-то негодяи решили пошутить над ним и выложили в сеть то видео!

– Мистер Рабиш – нарцисс.

– Он просто одинокий.

– Ты тоже одинока, но не ведешь себя, как павлин в период брачных игр. А у Рабиша этот период длится всё то время, что я здесь учусь.

– Отключила телефон? – напомнила мама.

– Это смешно, – фыркнула Хлоя, повернувшись к ней корпусом. – Какой идиот выдумал эту чушь?

– Я обязательно передам мэру твои слова восхищения, – улыбнулась Гретта Уорд. – И губернатору Реддоку, который нашел эту идею весьма привлекательной. Кстати, думаю, тебе будет любопытно узнать, кто изначально предложил лишить старшеклассников сотовых теле…

– И знать не желаю! – перебила Хлоя. – Какой-то болван, ясно же!

Гретта Уорд с трудом сдержала смех. Сохранив напускную серьезность, она продолжила:

– Если мы добьемся поставленных целей, то уже в следующем году во всех школах Сноуфорд-Сити учащимся будет запрещено приносить с собой любые средства связи.

– На мне живого места не оставят.

– Почему это?

– Потому что ты – заместитель мэра, мам! – выпалила Хлоя и спрятала лицо в ладонях. – А я – твоя дочь, которая учится в той самой школе, где вы вздумали проводить этот дурацкий эксперимент!

– Помимо тебя в ней учатся как минимум десять человек, чьи родители работают в администрации города. И это, не говоря о том, что среди них есть и сын самого мэра! – хохотнула неунывающая Гретта Уорд. – Расслабься, дорогая. Тебе нечего волноваться. А уж если и полетят камни, то точно не в твой огород. Эдриан Блэк уж точно поставит дебоширов на место и никто не сможет даже пикнуть против нововведения. Умение вести конструктивный диалог, обращая особое внимание на интересы собеседника и при этом не ущемляя собственные, досталось ему от отца, – с чуть заметным придыханием говорила Гретта Уорд. – Воистину, семья Блэков обладает непревзойденным талантом ведения переговоров! Наверняка, искусство красноречия передалось им от прадедов. Иначе, как объяснить этот особый шарм, когда Блэки выступают перед публикой? Не говоря уже о простом общении за чашечкой кофе?

* * *

– Уорд, какого черта?

– Эй, Уорд, ничего не хочешь объяснить?

– Уорд? Твой мамочке скучно живется?

Сара Харис потянула Хлою за руку, когда та только ступила на территорию школы. Пока она тянула её к фонтану, спрятанному за небольшим школьным садом, где почти всегда было тихо и безлюдно, средний палец левой руки был адресован всем, кто выражал свое недовольство.

– Кто бы мог подумать, что первый учебный день станет таким незабываемым! – саркастически брякнула Хлоя, с трудом сдерживая в себе гнев. – Меня это уже достало.

– Честно сказать, я в шоке, – выдохнула Сара, встав перед ней. – Это всё серьезно, да? Или шутка?

– Судя по тому, что мама забрала мой сотовый, а перед этим сказала оставить дома iPad – не шутка. Все родители подписались под этим чертовым предложением! По словам мамы, ни один не выразил даже толики сомнения!

– Вот же треш! – Сара обхватила голову руками. – Когда мои родители сообщили мне об этом за завтраком, я решила, что они спятили! Пошутили! Решили приколоться надо мной! Но потом я увидела пост индюка-Рабиша в Twitter и… О, господи! Но, почему? За что? И как долго это продлится?

– Год.

– ГОД?! Хлоя, ты шутишь? Ты ведь наверняка узнала об этом не сегодня! Почему же не говорила ничего даже мне?! Я до тебя два дня не могла дозвониться!

– Я вернулась от папы только вчера вечером и мне было не до телефонных разговоров, потому что я чертовски устала после длительного перелета! А узнала о случившемся только сегодня! – с упреком глянула она на подругу. – Да и что бы изменилось? Сколько раз говорить, что я не имею никакого отношения к работе моей мамы и тому, какие решения принимает мэр Блэк?

– Хорошо, хорошо, прости, – виновато пролепетала Сара. – Просто… Все соцсети взрываются сейчас… Только и говорят, о «нововведении, способном изменить жизнь молодежи к лучшему». Это каким образом? Станет так скучно, что все молчуны начнут друг другу в любви признаваться? – хмыкнула она. – Или парни, наконец, поймут, что до́роги и ценны те девушки, которые не раздвигают перед ними ноги после пяти минут знакомства?

На этот вопрос ответил заметно загоревший за лето директор Рабиш спустя двадцать минут. Учащиеся огромной школы собрались в спортзале и с явным недовольством на лицах поглядывали в сторону Хлои. Первые несколько минут она держалась молодцом, игнорируя всеобщее осуждение, но, когда идиот Джордж Хоук ляпнул, что это чертово нововведение могло прийти только в голову несчастной девственнице, решившей разнообразить собственную жизнь за счет мучений АДЕКВАТНЫХ людей, Хлоя ткнула ему в лицо два средних пальца и пообещала, что если ещё раз он скажет хоть слово в её адрес, она собственными руками затолкает его волосатые ноги в его же волосатую задницу, и если «проходить» они будут с трудом, то, возможно, она позволит ему воспользоваться вазелином.

– Хлоя, ты что, на грани безумия? – шепнула Сара, пораженная поведением некогда молчаливой подруги.

– Мисс Уорд? – вдруг обратился директор Рабиш. Он говорил в микрофон. – В обед зайдите в мой кабинет. – Наверняка он увидел её нелицеприятный жесть в сторону Хоука.

«У-у-у!» – раздался всеобщий гул, приводя Хлою в ещё большее состояние бешенства. Вообще-то, она должна была отдохнуть на каникулах, оставить в прошлом нападки идиотов-сверстников. Но, как показал сегодняшний день, не тут то было.

– Не повезло, – ляпнул кто-то в стороне.

– А слабо затолкать ноги Рабиша в его задницу?

– Тихоня что, разбушевалась?

– Из-за её мамаши наша школа превратилась в каменную пещеру! Над нами ржет весь город!

Нелепые фразы сыпались с разных сторон. Обращаясь к ученикам, Рабиш утверждал, что нововведение, запрещающее использование всех видов гаджетов на территории школы, позволит каждому взглянуть на мир другими глазами.

– Впредь использование телефонов, планшетов и ноутбуков разрешено только за пределами школы, – говорил он твердым голосом. – Компьютеры, принадлежащие школе, будут использоваться только в учебных целях. Выход в Интернет органичен.

– Козел, – шепнул кто-то.

– Озабоченный кретин.

– Старикашка на побегушках.

– Сколько ему заплатили, чтобы продвинуть эту чепуху?

– Эй, Уорд? – раздался мерзкий полушепот за спиной Хлои. Джордж Хоук наклонился к её уху. – Сколько твоя инициативная мамочка отвалила этому идиоту?

Хлоя резко обернулась, но прежде, чем вновь нагрубить неугомонному кретину, чьи мозги были меньше сахарного кристаллика, её взгляд остановился на ухмыляющейся физиономии того, кто по праву должен был выслушивать весь этот бред.

Эдриан Блэк, чей отец занимал пост мэра Сноуфорд-Сити, как и всегда, был особенно неподражаем. Метр восемьдесят два включали в себя крепкое мускулистое тело, стальные мышцы и широкие плечи, способные укрыть от любой опасности. Кажется, эти каникулы он провел в Майями и отпечаток солнца на его бронзовой коже идеально подчеркивал… Хлоя шикнула на себя. Но, что поделать, если капитан школьной команды по хоккею мог быть именно таким: сексуальным, обаятельным, непобедимым и чертовски…невыносимым грубияном! Девчонки мечтали о нем, их слюна стекала до самого центра земли. Жуткое зрелище, однако же, их нельзя было в этом винить. Эдриан Блэк – само воплощение непревзойденной мужской красоты с жестким характером.

«Точная копия своего отца!» – с гордостью сказала бы Гретта Уорд.

Хлоя остерегалась его, сколько себя помнила. Она видела, на что он способен на льду и в кого превращался, когда кто-то осмеливался перечить ему. Первое касалось исключительно игры, которая всегда была жесткой и опасной. Команда Блэка оставляла после себя лужи крови, за что постоянно играла в меньшинстве и побеждала! А второе же всегда было связано с теми, кто плохо знал взрывную натуру Эдриана. Или же знал слишком хорошо, чтобы не воспользоваться случаем надрать ему задницу или же просто побесить самоуверенного парня. Правда, редко когда у кого-то это получалось. Если, совсем никогда.

– Эй, Уорд, – снова обратился к ней Джордж. Его слащавая улыбка имела невероятную идентичность с просроченной пастилой, залитой карамелью и сливками, присыпанной сахаром и завернутой в пищевую пленку, в которой так много крошечных дырочек, что карамель и сливки вылазили, как червячки и пачкали любого, кто посмел прикоснуться к этой тошнотворной хреновине. – А ты хорошенькая. Хочешь, я стану тем, кто, наконец, превратит тебя в женщину?

– Эй, Хоук? – улыбнулась она, нарочно оглядев его с головы до ног. – Хочешь, я стану той, чье колено лишит тебя яиц?

– Мисс Уорд? – снова раздался голос директора. Сжав кулаки от злости, Хлоя медленно обернулась. – Я вам не мешаю?

Какого черта в первый же учебный день она стала всеобщим козлом отпущения? Год назад, когда мэр ввел комендантский час в связи с тем, что какой-то сбежавший психопат был замечен недалеко от Сноуфорд-Сити, недовольства со стороны учащихся обратились исключительно на нее. Как будто именно Хлоя ввела это временное ограничение! Не мэр Блэк, а какая-то старшеклассница, обладающая властью!

– Прошу прощения, директор, – попыталась улыбнуться она. – Всё дело в том, что Джордж Хоук хочет задать вам один вопрос, но ему всё не хватает смелости.

Трибуны зашевелились, кто-то громко хохотнул, что крайне не понравилось потемневшему от злости Джорджу.

– Вот как! – оживился мистер Рабиш. – В таком случае, пусть молодой человек наберется смелости и прямо спросит меня, что его интересует? Мистер Хоук, – обратился он со смеющейся улыбкой, – не за чем прятаться за спиной девушки. Что вы хотели у меня спросить?

– Ну и сучка ты, Уорд, – прошипел Джордж.

– От сучки слышу, – шепнула она, продолжая улыбаться директору.

Сара хихикнула и опустила глаза, а продолжительный смешок Люка Роджерса, сидевшего позади Хоука, стал причиной последующих насмешливых звуков.

– Что ж, мистер Хоук, – усмехнулся директор, – вижу, вы никак не можете решиться. В таком случае, жду вас в своем кабинете во время обеда. Составите компанию разговорчивой мисс Уорд.

Когда Рабиша сменила улыбчивая миссис Грюнвальд, занимающая должность социального работника, Джордж, явно задетый насмешками друзей, фыркнул что-то нечленораздельное. Хлою его настроение мало волновало, поскольку данное самой себе обещание в первый день летних каникул, кажется, стремительно погибало под натиском слишком ощутимого присутствия одного конкретного парня.

О, боги, какой же дурой она была!

Вообще-то, Хлоя не только остерегалась Эдриана Блэка. Да, порой ей было боязно поднять на него глаза, даже когда он находился на другом конце столовой. Но это случалось лишь в минуты, когда сила его очарования действовала на нее с чрезвычайной настойчивостью. Во всех остальных случаях она ненавидела предводителя школьных хулиганов, который скрывал свою истинную сущность за маской сообразительного старшеклассника и воспитанного сына своего обожаемого всеми одинокими женщинами Сноуфорд-Сити отца.

«Яблоко от яблони недалеко падает!» – любила часто повторять её мама, когда речь заходила о Блэках.

Основная причина её раздражения крылась в его абсолютнейшем умении не замечать собственную причастность к событиям, на которые влияли решения его отца.

Комендантский час – виновата Хлоя Уорд.

Организация рождественского праздника для учеников начальной школы – виновата Хлоя Уорд.

Запрет на использование телефонов и прочей техники в стенах школы – виновата Хлоя Уорд.

Алло?! Очнитесь, тупицы! Чей папаша – мэр этого города? Эдриана Блэка.

Кто ввел комендантский час, мешающий вам веселиться на вечеринках до самого утра? Отец ЭДРИАНА БЛЭКА!

Да, Гретта Уорд была его заместителем, правой рукой, советником, другом, но ведь главный в этой системе кто? Дэвид Блэк, чей сын, на секундочку, учился в этой школе!

Неужели никому не приходило в голову обвинить во всех этих «бедах» Эдриана?

Пожелав удачи в новом учебном году, миссис Грюнвальд дала команду расходиться по классам.

– И не забывайте, – поспешил напомнить мистер Рабиш, забрав у нее микрофон, – что тот, кто нарушит правило, будет исключены из школы! Согласие дали ваши родители, а они, в свою очередь, заботятся о вас и вашем будущем! Это не шутки!

– Какое к черту будущее? – брякнула Керри Уэлстер. – В моем Instagram три тысячи подписчиков и они ждут от меня свежих фотографий! Мне теперь что, «работать» по вечерам, когда мама выдаст телефон?

– Скажи «спасибо» этой Уорд, чья мамочка постаралась. Как и всегда у мистера Блэка не было выбора. Тут либо терпи бесконечный треп влюбленной подчиненной, либо живи в тишине и спокойствии.

– Не обращай внимания, – шепнула Сара. – Несколько дней посудачат, а потом забудут. Увидимся на химии?

Они уже вышли в коридор, где толпились недовольные учащиеся. Кто рылся в своем шкафчике, кто просто стоял у стены, кто медленно брел к своим кабинетам, но все, так или иначе, бросали на Хлою неодобрительные взгляды, будто она испоганила всю их жизнь.

– Как думаешь, мне идет синий? – Сара пыталась отвлечь подругу, демонстрируя блузку цвета морской волны. – У меня сейчас биология, а у тебя? На математику идешь?

– А твоя инициативная мамочка тоже сдает свой телефон, когда едет на работу? – бросила подружка Керри Уэлстер. – У вас общая корзина перед выходом из дома, да?

– Кстати, сегодня на обед я взяла с собой вкуснейшее пиро… – попыталась разбавить напряжение Сара, но резко замолчала. Клайв Сименс, один из лучших друзей Эдриана и вратарь команды по хоккею, чья непробиваемая оборона приводила в бешенство соперника, встал на их пути, сложив на груди огромные руки. Мышцы пугающе выпирали из-под белой рубашки. – Оу…

– Так, так, так, – говорил Клайв, оглядев Хлою с полуулыбкой, – а вот и звездочка сегодняшнего дня. Как поживаешь, Хлоя Уорд? Всё ли тебя устраивает, всем ли ты довольна?

– Ты на что-то намекаешь, Сименс? – прорычала Хлоя, не в силах сдержать в себе эмоции. Как и Эдриана, она обходила стороной этого парня. Но в отличие от предводителя, внешность Клайва была несколько дружелюбнее. – Если прямо сказать кишка тонка, тогда просто отвали от меня!

– Ого! – нарочно отпрянул он назад. – А ты и впрямь умеешь кусаться. Скажу по секрету, так ты выглядишь ещё горячее.

Хлоя закатила глаза от раздражения и обошла его справа.

– Я бы пригласил тебя на свидание, – бросил он, – отправив смс, но ведь у меня же нет с собой телефона!

– Эй, Уорд! – засмеялась Керри. – Кажется, ты упустила свой единственный шанс погулять с классным парнем! Жаль тебя.

Клайв нарочно пожал плечами и взглянул на Хлою так, словно она действительно упустила немыслимую возможность сходить на свидание с самым прекрасным парнем на свете.

Идиот.

– Если я лишусь хотя бы одного подписчика из-за тебя, – заявила Керри, – ты об этом пожалеешь!

Сжав челюсти, Хлоя направилась к кабинету математики. Она чувствовала, что находилась на грани и её мог с легкостью спровоцировать даже малейший звук… В какой момент времени она вдруг стала такой раздражительной? Сомкнув средние и большие пальцы, Хлоя надеялась, что сможет одолеть свою ярость, как вдруг… Кто-то из толпы назвал её «монашкой».

Она?

Монашка?

В каком это месте, позвольте узнать?

Детская выходка. Хлоя отлично понимала, что реагировать на глупое поведение людей, чье развитие остановилось в классе шестом, дело последнее. Однако же ей настолько осточертело быть виноватой в том, в чем априори не было НИЧЬЕЙ вины, что она в миг отбросила в сторону даже самую крошечную пищалку в своей голове, вопящую «ОСТАНОВИСЬ!». Хлоя резко развернулась на пятках и, точно ведьма на метле, подлетела к ошарашенной Керри Уэлстер. Всё происходило, точно в тумане.

– Ты достала меня, поняла? Твой Instagram смотрят только болваны, которым предки ограничили доступ на порносайты. Как говорится, дешево и сердито. А ты, Сименс, последний парень на земле, с кем бы я пошла на свидание! И знаете, что, – обратилась она ко всем, кто смотрел на нее, – свое напыщенное недовольство засуньте себе в задницу! А если в ней нет места, тогда идите к Эдриану Блэку и спросите с него, какого черта ваши предки поддержали предложение его отца, который – кто? О, мой бог! МЭР этого ГОРОДА! А что делает мэр? Принимает решения, касающиеся жизни нашего ГОРОДА! Есть вопросы? Идите в приемную мистера Блэка, а если не хотите терять времени, то обсудите свои чертовы проблемы с его сынком, который бесполезно вертится где-то здесь у вас под носом! – Хлоя с ненавистью оглядела ошарашенные лица. – И если ещё хоть раз я услышу от кого-то из вас, кретинов, хотя бы одно грязное словечко в адрес моей мамы – вы все…

– Ты умеешь говорить?

Хлоя резко замолчала. Низкий голос позади нее, а если быть точнее – прямо за её спиной, в миг остудил пылающую шею. Он был похож на прохладный дымок, что аккуратно ложился на кожу и оставался на ней некоторое время, пока сила воздуха не расщепит его. Хлоя заметила на лицах девчонок-тихонь настоящий ужас. Одна из них даже попробовала отступить назад, да за спиной стояли другие зрители утреннего шоу.

«Почему не звенит звонок?» – судорожно подумала Хлоя.

– Ты язык проглотила, Уорд?

Не произнеси Эдриан Блэк её фамилию, да ещё таким грубым тоном, будто перед ним стоял очередной напуганный терпила, она, возможно, и поджала бы хвост. Она бы промямлила какую-нибудь глупость и многих бы это повеселило. Эдриан бы продемонстрировал фирменную кривую полуулыбку, что появлялась на его красивом лице всякий раз, когда кто-то безнадежно падал в его глазах… Но сегодня это будет не Хлоя. И даже вибрирующее волнение от того, что сейчас он говорил с ней впервые за три года, не могло затупить иглы её острейшего к нему раздражения.

Хлоя медленно подняла широкие брови и так же неспешно обернулась… Вообще-то, она много раз представляла себе, как Эдриан Блэк стоял перед ней вот так же, как и сейчас. Правда, ситуации имели несколько иное настроение. Иногда он счастливо улыбался ей и его выразительные губы оголяли ровный ряд белоснежных зубов. Бывало он брал её за руку и шептал что-то очень приятное… В общем, вариантов было настолько много, что все не счесть! Но ни в одном из этих представлений его черные, как уголь, глаза не поджаривали её заживо.

Да, в этот момент Хлоя Уорд испытывала настоящий страх перед высоким и мощным хоккеистом, который мог уничтожить её ударом одного пальца. Только вот…он до невозможности её бесил, порождая в ней бесстрашного воина, готового не задумываясь ринуться в бой.

– Проглотила, значит, – самым надменным из своих надменнейших тонов произнес Эдриан, оглядев её лицо таким взглядом, словно мог замараться. – А мне было бы любопытно узнать, перед чьими носами я бесполезно верчусь.

Эдриан бросил смешок в сторону своих дружков-громил, которые играли в его команде. Они всегда выделялись высоким ростом и напускной важностью в привлекательных лицах. Девчонки обожали их, превращались в лужицы, когда те посылали им сладкие улыбочки и внушали им свою симпатию. Сколько же женских сердец разбили эти чертовы хоккеисты!

– Конкретно сейчас – перед моим, – ответила ему Хлоя, глядя в глаза.

Эдриан явно не ожидал, что ему удастся услышать хотя бы словечко от нее. В его темном взгляде загорелся азарт, смешанный с недовольством.

– Кажется, у тебя есть какие-то проблемы, Уорд?

– Твоя, мягко говоря, несообразительность, доставляет мне некоторые неудобства, Блэк.

В зрительном зале пронесся гул удивления, а некоторые были настолько поражены поведением скромной девушки, что едва не потеряли связь с внешним миром!

– Моя – что?

– Ты ещё и глухой! – вырвалось у нее. Хлоя сама не понимала, что говорила и КОМУ она это говорила, но чаша её ангельского терпения переполнилась и оставалось только ждать, когда лишнее просто выльется наружу. – Надеюсь, мне не придется объяснять тебе на пальцах, насколько сильно мне осточертело твое нелепое отношение, которое ты демонстрируешь всякий раз, когда на меня налетают все кому не лень только лишь потому, что твой отец просто выполняет свою работу?

Эдриан бросил очередной смешок в сторону и тут же поймал ответную реакцию тупоголовой Келли, которая, как и все девчонки, сходила по нему с ума. Когда он снова взглянул на Хлою, его взгляд заметно ожесточился.

– А ты что, ждешь от меня защиты, Уорд?

– От тебя то? – усмехнулась Хлоя. – Единственное, что ты способен защитить – шайба. Да и то, в последнем сезоне соперникам удавалось одурачить тебя на раз-два! – «ОСТАНОВИСЬ, ГЛУПАЯ!» – пищало где-то в её голове. – Просто будь уже мужиком и объясни всем, что я не имею никакого отношения к решениям, которые принимает мэр нашего города! Ты ведь в курсе, что он – твой отец, верно?

– Эй, Уорд, тебя что, понесло? – спросил Клайв Сименс, встав рядом с Эдрианом.

– Несет тебя, когда ты переедаешь дешевых куриных крылышек и запиваешь их энергетиком! – Хлоя снова взглянула на Эдриана. – Не успел начаться учебный год, как все эти недоумки бросились обвинять меня в том, чего я не делала!

– Разве? – вдруг улыбнулся Эдриан. И его улыбка была слишком опасной во всех смыслах. – Не ты ли выступила с докладом о вреде современных технологий, от которых человек испытывает зависимость, как настоящий наркоман? Кажется, – делано задумался он, – это было позапрошлой весной на конференции «Молодые умы Америки», которая проходила в Нью-Йорке. Не ты ли ездила туда с умниками из государственных школ, Уорд?

Хлоя часто заморгала, не веря своим ушам. Он знал об этом? Да, она выступала именно с этим докладом и школа получила грант в виде небольшой денежной суммы на исследование в области социально-информационного пространства в жизни учащихся старшей школы… Хлоя тогда стала готовиться к олимпиаде по английской литературе и посчитала, что дальнейшая судьба гранта – не её ума дело.

– Что такое? – дерзко усмехнулся Эдриан. – Память отшибло?

– Твое выступление произвело фурор, однозначно! – поддакивал Клайв. – Да такой, что теперь мы все превратились в подопытных мышей, о которых трезвонит местная пресса.

– Ты уже совсем спятил, Блэк? – фыркнула она, приказывая себе не вестись на его слова, в которых, черт возьми, определенно был смысл. – Я не имею никакого отношения к решениям, принимаемым твоим отцом! Всем ясно?! – огляделась Хлоя. – Перестаньте уже донимать меня и оскорблять на каждом шагу! А если так невтерпеж, то вот, – ткнула она указательным пальцем в грудь Эдриана… В очень твердую и мускулистую грудь… – Все вопросы к нему!

– Разве это я выступил с фееричным докладом? – спросил Эдриан, остановив взгляд на месте, куда только что его ткнула пальчиком Хлоя.

– Не моя вина, что у тебя подобное вызывает некоторые сложности! Мистер Рабиш сказал, что только я способна не упасть в грязь лицом, и я согласилась!

– Конечно согласилась, – усмехнулся Эдриан, – тебе ведь очень льстит похвала, не так ли?

Прозвенел долгожданный звонок. Зрители стали неохотно расходиться по классам, в то время как Хлоя продолжала упрямо стоять на месте, высверливая в Блэке сотни тысяч дыр. Но, черт возьми, даже с ними он был необычайно хорош собой и это раздражало.

– Ну, что, Уорд? – Черные глаза Эдриана с брезгливой медлительностью оглядели её лицо. – Выяснила, что хотела? Надеюсь, теперь у тебя не будет ко мне никаких претензий?

И как она только могла мечтать о подобной сцене? Помимо природной привлекательности Эдриан Блэк источал настолько тяжелую и давящую на виски энергию, что хотелось немедленно превратиться в самое мелкое насекомое и спрятаться под плинтусом.