Текст книги "Награда для чемпиона"

Во время презентации фильма о Джонасе Дарке Миранда не волновалась так, как на фестивале в Каннах. Ее не пугали вспышки фотокамер и вопросы назойливых репортеров. Она не замечала никого, кроме Ивана. Он смотрел на нее так, словно в целом мире были лишь они одни. После того как он поделился с ней самым сокровенным, она думала, что он уже не так одинок, как раньше. И что сама она тоже не одинока.

На ней было мерцающее синее платье. То самое, которое она примеряла в Париже, когда оно представляло собой скрепленные куски ткани. Сейчас корсаж плотно облегал грудь, а длинный струящийся подол напоминал водопад. На спине был глубокий V-образный вырез, позволяющий Ивану прикасаться к ее обнаженной коже всякий раз, когда ему этого хотелось.

– Знаешь, что я хотел с тобой сделать, когда в прошлый раз видел тебя в этом платье? – прошептал он ей на ухо, когда они вошли в кинотеатр.

– Я хотела, чтобы ты это сделал, – улыбнулась она в ответ. – Мечтала об этом.

– К твоему счастью, это Голливуд, – ответил он, глядя на нее блестящими темными глазами. – Место, где сбываются самые смелые мечты.

Он не мог дождаться, когда закончится прием и они вернутся в его дом в Малибу. В тот момент, когда они сели в лимузин, который должен был доставить их домой, он усадил ее к себе на колени и мягко сказал:

– Никаких поцелуев. Мы должны выглядеть презентабельно.

Задрав подол ее платья, он слегка спустил ее трусики и расстегнул свои брюки. Затем, приподняв ее за бедра, он вошел в нее стремительным рывком, и они оба застонали от головокружительного удовольствия, которое принадлежало только им двоим.

Их взгляды встретились, и Иван продемонстрировал ей улыбку, за которую она была готова отдать все на свете.

– Ты сверху, так что ты главная.

Это был вызов, и она приняла его.

Уперевшись одной рукой в крышу автомобиля, а другой в плечо Ивана, Миранда задвигалась, смыкаясь вокруг него. Это было так потрясающе, что он запрокинул голову, закрыл глаза и подчинился ей.

Раскачиваясь на нем, Миранда не сводила глаз с его лица. Видя его блаженство, она чувствовала свою власть над ним, пусть даже временную. Эта власть придавала ей сил и уверенности в себе, обновляла ее, заставляла поверить в то, что она способна доставить эротическое наслаждение такому искушенному мужчине, как Иван.

Она получила подтверждение этому, когда он, достигнув кульминации вслед за ней, задрожал и прорычал ее имя.

Изначально Миранда планировала после премьеры вернуться в свою нью-йоркскую квартиру, чтобы до благотворительного приема отдохнуть в знакомой комфортной обстановке. Так было до того момента, пока она, проснувшись утром после премьеры, не обнаружила, что Иван тесно прижался к ней и зарылся лицом в ее шею.

– Что такое? – спросила она, поглаживая его по спине.

Иван не ответил. Он пролежал неподвижно какое-то время, затем вошел в нее так медленно и осторожно, словно преклонялся перед ней. Он ласкал ее губами и руками, заставляя извиваться под ним. Каждым своим прикосновением он словно помечал ее, заявлял о своем праве обладать ею, и она поняла, что не сможет безболезненно с ним расстаться.

Когда он встретился с ней взглядом, Миранда поняла, что он тоже не хочет, чтобы она уезжала. Его глаза сказали ей то, что он не мог выразить словами.

Она осталась и дала себе слово, что будет с ним, пока он ее не прогонит.

Однажды днем Миранда, завернувшись в рубашку Ивана, сидела на террасе и наблюдала за тем, как они с Николаем тренируются неподалеку от обрыва. Она задремала в объятиях Ивана после их очередной бурной близости, а когда проснулась, обнаружила, что его нет рядом, и, услышав странные звуки, доносящиеся с улицы, вышла на террасу.

Она знала, что при виде дерущихся мужчин ей следовало испытать ужас и отвращение, но ни того, ни другого в ее душе не возникло.

Это не походило на драку двух агрессивных неандертальцев. Это было похоже на красивый и грациозный, но опасный танец двух титанов. От их мужественной красоты было невозможно отвести глаз. Они нападали друг на друга, переворачивали друг друга, наносили удары и катались по земле, применяя все свое мастерство. Их суровые, словно высеченные из камня, лица выражали решимость и сосредоточенность.

И радость. Живую и неподдельную.

К горлу Миранды подкатил огромный комок, и она, тяжело сглотнув, отвернулась. Она знала, что для обоих братьев радость не является чем-то обыденным. Они редко ее испытывали, поэтому сейчас наслаждались ее драгоценными минутами.

«Потерять себя можно по-разному. Этот способ самый приятный», – сказал ей как-то Иван, имея в виду секс, и она позволила себе отдаться ему, не боясь возможных последствий. Но сейчас она осознавала, что все зашло гораздо дальше, нежели просто секс.

Она могла с полной уверенностью сказать, что раньше ничего подобного не испытывала. Что Иван изменил ее, и она никогда уже не станет прежней. Часть ее была рада этим изменениям.

Она любит Ивана Коровина.

Ей придется набраться мужества, потому что благотворительный прием уже не за горами и надеяться на продолжение отношений не имеет смысла. Они с Иваном с самого начала обо всем договорились.

И все же надежда умирает последней.

Глава 11

Благотворительный прием, устроенный по случаю расширения «Коровин фаундейшн» прошел отлично. Николай произнес свою первую речь в качестве президента организации, и ни у кого не осталось сомнений в том, что из него выйдет отличный руководитель. Каждое его слово было исполнено решимости изменить этот мир к лучшему. После него выступил Иван. С помощью рассказа о своем трудном детстве он объяснил, почему хочет продать ценные подарки, полученные им за годы спортивной и кинокарьеры, и отдать вырученные средства нуждающимся детям, чтобы им не пришлось выбирать между выживанием и самоуважением. Чтобы они становились борцами потому, что хотели этого, а не потому, что у них не было выбора.

Миранда все это время стояла рядом с ним и держала его за руку. Она была прекрасна как никогда. Ее роскошные волосы были уложены в высокую прическу. На ней было серебристое платье, сшитое в том же парижском доме моды, что и предыдущее.

Ивану понравились эскизы, и он часто представлял себе Миранду в этом наряде, но реальность превзошла даже самые смелые его фантазии. Платье смотрелось элегантно и в то же время так сексуально, что Иван не мог дождаться, когда снимет его с нее. Он не мог насытиться этой женщиной.

После того как он рассказал ей об ужасах, которые ему пришлось пережить, и о чувстве вины перед братом, многое изменилось. Она все знала, но считала его хорошим человеком. Их отношения все меньше походили на игру. Он часто забывал о том, что их роман – это тщательно продуманный спектакль.

Он не знал, как ее отпустить, и в то же время понимал, что не может ее удерживать. Это единственный бой, в котором он не может одержать победу.

Впрочем, победа ему не нужна. Ему нужна только Миранда.

Он понятия не имел, как быть дальше.

– Это было замечательно, – сказала ему Миранда после речей и общения с прессой. Она улыбалась, и он знал, что эта улыбка настоящая. – Вы с Николаем заставили всех гостей прослезиться.

– Главное, чтобы они не утопили в слезах свои чековые книжки, – пробормотал Иван.

Миранда улыбнулась шире, и он прижал ее руку к своим губам.

– Уверена, они щедро раскошелятся, – сказала она.

Неожиданно выражение ее лица изменилось, но на смену ему тут же пришла новая улыбка, которая понравилась ему гораздо меньше, чем предыдущая. Ему хотелось узнать, что за ней скрывается.

– Нам с тобой нужно поговорить, – произнес Иван, глядя ей в глаза. – Сегодня вечером.

Ему не терпелось снова спрятаться от остального мира и раствориться в ней.

– Тебя ждут гости, – сказала она, и ему это совсем не понравилось.

– Сегодня, – повторил он более твердо.

– Ступай. – Она высвободила свою руку.

Ему совсем не хотелось ее покидать, но он должен был работать, поэтому изобразил на лице голливудскую улыбку и пошел к гостям.

«Это конец», – мысленно сказала Миранда своему отражению в зеркале, подкрашивая губы в дамской комнате, которая находилась рядом с библиотекой.

Больше нет смысла притворяться.

Иван много рассказывал ей о своем безрадостном детстве, о спортивной карьере, о глупостях, которые он совершил, когда снялся в своем первом фильме и его начали преследовать папарацци. Он говорил много, словно его защитные барьеры рухнули.

Но он ни разу не упомянул об их соглашении. Не сказал, что хочет внести в него изменения. Не предложил ей остаться.

У нее не было иллюзий насчет того, о чем он собирался поговорить с ней позже. Он объяснит ей, как им расстаться так, чтобы никто ничего не заподозрил.

«Я буду спокойной и благоразумной», – решила она, игнорируя печаль в глубине своих глаз.

Она тепло попрощается с ним, поблагодарит его за все и даст волю слезам, только когда вернется в свою квартиру в Нью-Йорке.

«Ты сможешь это сделать».

В клатче, который она держала в руке, завибрировал мобильный телефон. Вздохнув, она достала его и ответила на звонок. Это снова был ее литературный агент. Он звонил ей почти каждый день, чтобы узнать, как развиваются их с Иваном отношения. Сейчас она наконец может дать ему точный ответ.

– Все кончено, – сказала она вместо приветствия. – Полагаю, ты хотел узнать именно это?

На том конце провода повисло молчание.

– Что ты имеешь в виду под «все кончено»?

– Наши с Иваном отношения. Они закончились, – ответила Миранда, поглаживая свободной рукой бриллиантовое колье, которое подарил ей Иван. Когда его пальцы коснулись ее кожи, по ее спине пробежала приятная дрожь. Вряд ли ей когда-нибудь удастся его забыть. – Завтра я вернусь домой одна. – Она зажмурилась и сделала глубокий вдох. – Тебе следует знать, что никакой книги не будет.

– Что произошло? Вы поссорились? Может, все еще наладится и вы снова будете вместе…

– Нет, мы больше не будем вместе, – твердо произнесла она, пытаясь убедить не только Боба, но и свое сердце.

– Может, через несколько недель, когда ты начнешь смотреть на вещи по-другому, ты вспомнишь, что тебе нужна идея для новой книги. Если ты напишешь книгу о своих отношениях с Иваном, она определенно станет бестселлером. Такая возможность выпадает один раз за всю жизнь.

– Никакой книги не будет, – повторила она, отчеканив каждое слово.

– Миранда. Речь идет о твоей карьере, – произнес он с искренним беспокойством.

– Моя карьера полностью зависит от сплетен об Иване Коровине? – Это прозвучало резче, чем ей хотелось. Боб ни в чем не виноват. Она сама сделала свой выбор. – Если так, то она зашла в тупик. Мне давно пора придумать что-нибудь новое.

– Мне кажется, что ты еще не обдумала все как следует…

– Это не обсуждается, Боб, – решительно произнесла Миранда. – Я больше не напишу ни строчки об Иване. Не скажу о нем ни слова во время своих публичных выступлений. Эта часть моей карьеры закончилась.

Не дожидаясь ответа, Миранда разорвала соединение. Она ожидала, что запаникует и захочет сразу же перезвонить Бобу и сказать ему, что погорячилась, но вместо этого испытала облегчение.

По крайней мере, теперь Иван будет избавлен от ее нападок. Это меньшее, что она может для него сделать.

Расправив плечи, она открыла дверь дамской комнаты и ахнула от неожиданности, когда увидела прямо перед собой Николая. Его голубые глаза, как обычно, смотрели на нее холодно и недружелюбно. Она почувствовала себя не в своей тарелке, но все же улыбнулась.

– Я не знала, что вы здесь.

Это прозвучало глупо. Разве она могла его увидеть сквозь закрытую дверь?

Его ледяной взгляд скользнул по ее лицу, и она, сдержав дрожь, в очередной раз удивилась, как они с Иваном могут быть родственниками. Иван горячий и темпераментный. Его взгляд обжигает как калифорнийское солнце. Николай никогда не улыбается, словно в его душе царит суровая русская зима.

– Пойдемте, – сухо произнес он. – Иван и гости ждут вас.

Как и в тот первый вечер в джорджтаунском отеле, Миранда кивнула и покорно последовала за ним, словно он мог показать ей выход из сложной ситуации, в которой она оказалась.

До нее лишь намного позже дошло, что Николай мог слышать каждое слово ее телефонного разговора.

Иван не знал, сколько было времени, когда он наконец пообщался со всеми гостями, сфотографировался со всеми дарителями и пошел искать Миранду. В последний раз он видел ее на лужайке рядом с бассейном. Она сияла ярче, чем гирлянда фонариков над ее головой. Ему безумно хотелось подойти к ней и поцеловать, но нужно было выполнять обязанности хозяина.

Сейчас ее, как назло, нигде не было. Зайдя в уединенное патио, он встал рядом с композицией из кактусов и, глядя на луну над темным океаном, позволил себе наконец снять маску знаменитого актера и всеобщего любимца.

– План изменился? – мягко спросил подошедший к нему Николай. – Если нет, у тебя осталось очень мало времени для его осуществления.

Иван почувствовал, что начинает закипать, и постарался сдержать свой гнев. Ему хотелось ударить Николая. О чем это свидетельствует? О том, что эта женщина стала для него важнее собственного брата? О том, что из-за нее он готов нарушить обещание, данное Николаю?

– Наверное, ты стал невосприимчив к удовольствиям и не слышишь, что оркестр еще играет, – ответил Иван, немного успокоившись. – Вечеринка в полном разгаре, так что времени еще полно.

– Почему ты не воспользовался отличной возможностью, которая была у тебя раньше, когда ты держал в руке микрофон?

– Это было бы отличной идеей, если бы мы хотели, чтобы публичный скандал затмил работу, которую делает наша организация.

– Эх, Ваня, Ваня, – вздохнул Николай. Его взгляд сказал Ивану, что тот подвел его. Снова. – Тебе не хватает духу сделать это после всего, что между вами было, не так ли?

– Я этого не говорил.

– Об этом красноречиво говорят твои поступки. – Николай покачал головой. – Трудностей не должно было возникнуть. Ты должен был соблазнить профессоршу, а потом публично с ней порвать, чтобы ее больше никто не воспринимал всерьез.

– Николай, – грубо бросил Иван, хотя злился больше на самого себя. За то, что придумал этот план. За то, что хотел нарушить обещание, данное брату, которого столько раз подводили и бросали, что он к этому привык. – Я помню чертов план.

– Тогда в отеле ты не мог дождаться, когда она придет, чтобы поскорее начать его осуществлять. – Голос Николая был каким-то странным, и Иван насторожился. – Ты пообещал, что заставишь ее заплатить.

– У меня от тебя уже голова болит. Я все это знаю, – прорычал Иван.

– И до сих пор это хорошо работало, – продолжил Николай, не обращая внимания на гнев старшего брата. – Ты соблазнил ее. Почему бы тебе прямо сейчас не поставить точку в этой истории? Не выполнить свое обещание?

Наконец Иван заметил то, на что ему следовало в самом начале обратить внимание.

– Николай… – Он заглянул в глаза брата, похожие на сверкающие льдинки, и ему стало не по себе. – Почему ты говоришь со мной по-английски?

Он догадался, в чем дело, еще до того, как увидел триумф в глазах Николая. До того, как услышал за своей спиной тихий вздох и заставил себя повернуться.

Миранда стояла неподвижно, как статуя. Ее рот был слегка приоткрыт, на щеках проступили красные пятна. Она смотрела на него так, словно он только что ее ударил.

– Миранда… – произнес Иван, но она подняла руку, словно ей было невыносимо слышать его голос. Он думал, что это его убьет, но подходить к ней не стал.

– Мне не следовало удивляться. – Ее голос был тихим, но в нем не было дрожи. Она мельком посмотрела на Николая, затем перевела взгляд на Ивана. – Что тут может быть удивительного? Этого следовало ожидать. Ты не щадишь своих противников. Ты не привык проигрывать.

– Миранда, – снова попытался он, услышав боль в ее голосе. – Прошу, выслушай меня.

– Полагаю, я должна тебе подыграть, – продолжила она, оставив без внимания его просьбу. – Я глубоко ошибалась на твой счет и искренне об этом сожалею. – Она тяжело сглотнула. – Но я не могу забрать назад все то зло, которое тебе причинила. Не могу ничего изменить. Поэтому если тебе нужно унизить меня публично… – Остановившись, она сделала судорожный вдох. – Если ты этого хочешь, я готова тебе подыграть.

– Я совсем не этого хочу, – ответил Иван, преисполненный отчаяния.

– Таков твой план, – так спокойно произнесла Миранда, что его сердце чуть не разорвалось.

Ее глаза блестели от слез, но она пока не проронила ни одной. Она мужественно ждала, когда он скажет ей, каким образом они положат конец всей этой истории.

Ему хотелось заключить ее в объятия, защитить. Стать таким человеком, каким он себя представлял, когда она ему улыбалась. Таким, каким он был все эти годы, а не каким она его считала до сих пор. Человеком, который никогда не причинил бы ей боль, которую она испытывает сейчас. Он был готов убить своего брата за слезы в этих прекрасных зеленых глазах. И самого себя за то, что втянул ее в эту историю.

– Нет, – хрипло произнес Иван. – С планом давно уже покончено.

Он услышал, как Николай грубо выругался по-русски, но все его внимание по-прежнему было приковано к Миранде.

Она отрывисто кивнула и переступила с ноги на ногу:

– Твой брат прав. – Ее голос прозвучал сдавленно, словно она с трудом сдерживала слезы. – Все уже сделано. Ты отомстил мне. Все кончено. Мне здесь больше нечего делать.

– Ты не можешь уехать.

Иван сделал шаг в ее сторону, но она покачала головой, и он застыл на месте.

– Все кончено. Таков был наш уговор, не так ли? Сегодня наш последний вечер вместе. – Она повернулась, но затем бросила на него через плечо взгляд, полный укора: – Не ходи за мной Иван. Пожалуйста.

Затем она ушла с гордо поднятой головой, словно не испытывала боли. Словно уже открыла новую страницу в своей жизни, где ему не было места.

Глубоко вдохнув, Иван посмотрел на своего младшего брата. Лицо Николая ничего не выражало, взгляд был пустым, но Иван знал, что разъедало его душу.

– Не забывай, Ваня. Меня учили делать то, чего не делают другие. – Николай встретился с ним взглядом. – И я всегда держу свое слово.

Еще совсем недавно эти слова больно уязвили бы Ивана, вызвав у него глубокое чувство вины, но сейчас, глядя на брата, он испытывал только жалость.

Все изменилось, когда Миранда сказала ему, что он ни в чем не виноват, что его брат сам выбрал свой путь. Наверное, он только сейчас полностью осознал ее правоту.

– Если хочешь меня побить, я не стану возражать, – сказал Николай, напомнив Ивану дерзкого мальчишку из другого мира, из другой жизни. – Может, это поможет тебе вспомнить, кто ты есть на самом деле.

– Коля, – ответил Иван, назвав брата уменьшительным именем, которое не осмеливался произносить вслух много лет.

Николай вздрогнул от удивления, и Иван впервые за долгое время увидел, как маска холодности и отчуждения упала с его лица.

– Ты мой брат, мой единственный родной человек, моя кровь. Я сожалею о том, что не смог защитить тебя. Мне больно смотреть, как ты превращаешься в бесчувственного робота. Тебе следует навести порядок в своей жизни, пока ты окончательно себя не потерял и не погубил мою братскую любовь к тебе.

Он смотрел Николаю в глаза, пока на худых щеках его брата не проступил румянец. Николай выглядел растерянным. Ивану стало жаль его, но он пока не мог его простить за жестокость по отношению к Миранде.

– И я не хочу тебя видеть до тех пор, пока ты этого не сделаешь, – добавил он тоном, не терпящим возражений.

Глава 12

«Будь спокойной и благоразумной, – сказала себе Миранда, стирая резкими движениями макияж перед огромным зеркалом в ванной комнате. – Не вздумай сползти по стене на пол и начать себя жалеть».

Пока она умывалась, из ее глаз все-таки выкатилось несколько предательских слезинок, но она сказала себе, что причина в туши для ресниц, которая попала ей в глаза.

Миранда начала заниматься волосами, когда увидела в зеркале отражение Ивана, прислонившегося к дверному косяку. Она не слышала, как он вошел. В его черных глазах были боль, чувство вины и желание. Ее сердце замерло на мгновение, затем бешено застучало.

Опустив руку, она, проигнорировав его появление, положила несколько шпилек, которые только что вынула из волос, на гранитную стойку рядом с раковиной. Ей хотелось уехать до окончания вечеринки. Она уже собрала вещи и чувствовала себя отлично в старых джинсах и выцветшей футболке, которую дома использовала как ночную рубашку. Ей осталось только расчесать волосы, надеть удобные туфли и уйти.

Но она не могла отвести взгляд от отражения Ивана, и, что было еще хуже, она не могла пошевелиться.

Тишина, повисшая между ними, ощущалась почти физически. Миранда жалела о том, что безнадежно влюбилась в этого мужчину. Она не хотела замечать боль в его черных глазах и усилием воли подавила в себе желание подойти к нему и утешить его.

– Я говорила то, что думала, – произнесла Миранда, не в силах больше выносить напряженное молчание. Она боялась, что, если просто продолжит на него смотреть, от ее спокойствия и благоразумия не останется и следа. – Я ошибалась на твой счет. Если ты хочешь, чтобы я сказала это в телевизионном эфире, я это сделаю.

– Я не хочу.

Она сжала руки в кулаки:

– Если это нужно тебе или твоему брату, я с удовольствием это сделаю.

Отойдя от двери, Иван направился к ней, и она не смогла сдержать радостного возбуждения. Ее телу было наплевать на ее душевное состояние. Оно так сильно жаждало Ивана, что было готово отдаться ему.

Иван остановился в нескольких дюймах от нее. Какое-то время он неподвижно стоял у нее за спиной, внушительный и опасный, и Миранда, вопреки своей воле, вспомнила сцену в парижской примерочной. У нее сдавило грудь, и она, испугавшись, что ее сердце разорвется на части, повернулась к нему лицом, чтобы прогнать мучительное воспоминание.

Это оказалось ошибкой.

Она так привыкла прижиматься к Ивану, водить ладонями по его широкой груди, что испытала физическую боль, когда отвела руки назад и вцепилась в край гранитной стойки.

– Когда ты стала пассивной и уступчивой? – спокойно спросил он. – Я нахожу это ужасным.

– Это не пассивность, Иван, – ответила она, – а вежливость и понимание. Ты сказал, что не хочешь публичного скандала. Ты передумал?

– Нет. И все остальное тоже не изменилось.

Она не понимала его до тех пор, пока он не положил свою большую руку ей на бедро, не притянул ее к себе и не накрыл ее губы своими.

Поцелуй был великолепным, но он так сильно ранил ее сердце, что на нем, несомненно, останутся шрамы.

Миранда оттолкнула Ивана, но слезы, которые она все это время сдерживала с таким трудом, полились наружу.

– Это последняя часть твоей мести? – спросила она. – Ты хочешь, чтобы я рухнула к твоим ногам? Просто отпусти меня, Иван. Позволь мне сдержать свое обещание и уехать.

– Что, если я не хочу, чтобы ты уезжала? – хрипло произнес он, глядя ей в глаза.

Тогда она поняла, что это ее шанс проявить наконец силу и защитить себя. Больше всего на свете ей хотелось верить ему, потому что она любила его всем сердцем. Она понимала, что было бы слишком просто поверить ему и оттянуть расставание на неопределенный срок.

Также она понимала, что это может ее погубить, поэтому покачала головой, вытерла слезы и приказала себе быть сильной.

– На свете есть много женщин, которые с радостью заменят меня в твоей постели, – сказала она ему. – Уверена, ты это знаешь. Я тебе не нужна.

Он мрачно рассмеялся, и Миранда воспользовалась этим, чтобы обойти его и направиться в гардеробную за сумкой с вещами. Черт с ней, с прической. Она сделает себе хвост по пути в аэропорт. Ей необходимо уйти отсюда, пока он не поработил ее волю.

– Но ты нуждаешься во мне, – раздался голос у нее за спиной.

Миранда остановилась, словно была у него на поводке и он только что резко за него дернул. Медленно повернувшись, она с недоверием посмотрела на Ивана.

На нем был элегантный смокинг от-кутюр, но свирепое выражение лица напомнило ей о дикаре, которым она столько лет его считала. От него исходил первобытный мужской магнетизм, и Миранда почувствовала тянущую боль желания и тупо уставилась на него, словно не расслышала, что он сказал.

– Я скажу больше, Миранда, – произнес он с сексуальным русским акцентом. – Ты меня любишь.

Ей показалось, что мир рухнул и ее поглотила гигантская черная дыра, но, к своему глубокому сожалению, она по-прежнему стояла, заплаканная, босиком, на полированном полу его спальни и испытывала унижение и ужас. Надо же ей было согласиться принять участие в этом фарсе! Ее жизнь и без него была похожа на чью-то злую шутку.

Она хотела опровергнуть его слова. Хотела громко закричать и провалиться сквозь пол, чтобы ей не нужно было справляться с этим унижением. Она с самого начала знала, что он разобьет ей сердце, но не ожидала, что он вырвет его у нее из груди.

Ей следовало помнить, что это Иван Коровин. Человек, способный на все.

– Ты сказала это на днях во сне, – произнес он, неумолимо приближаясь к ней, словно грациозный хищник к своей жертве. – И прокричала это вчера, когда я довел тебя до экстаза.

Каждый удар израненного сердца причинял ей боль. Она глубоко вдохнула, затем еще раз и поняла, что бороться дальше бессмысленно. Что она уже потеряла все, что было для нее важно. Карьеру, которая оказалась карточным домиком, построенным на критике человека, добившегося в жизни больше, чем она. Теперь она потеряла Ивана. Конечно, это было ожидаемо, но легче ей от этого не становилось.

– Да, это так. – Она издала истерический смешок. – Я никогда не была благоразумной, когда речь шла о тебе.

– Я не хочу, чтобы ты уезжала.

– Потому что ты не умеешь проигрывать, – ответила она. – Но нравится тебе это или нет, на этот раз тебе придется уступить и выполнить условие нашего соглашения.

Иван чувствовал, что теряет над собой контроль.

– Мне наплевать на наше соглашение, равно как и на то, одержу я верх или нет, – заявил он, но Миранда лишь покачала головой.

– Иван…

– Ты не можешь сказать мне, что любишь, а потом уйти! – громко воскликнул он, не заботясь о том, что их могут услышать. – Ты не можешь кричать от наслаждения в моих объятиях и рассказывать мне то, что никогда никому не рассказывала, а потом просто вернуться в Нью-Йорк, словно ничего этого не было!

– Почему нет? Ты ведь этого хочешь!

– Тебе давно следовало понять, что я никогда не получаю то, что хочу, – ответил он, потеряв самообладание, которым всегда так гордился. – Я выполняю свой долг. Делаю то, чего хотят от меня другие. Но то, чего хочу я сам, никогда не принимается во внимание.

– Иван… – начала Миранда, когда он снова приблизился к ней, и она попятилась назад, словно испугавшись его ярости. Но ее темно-зеленые глаза, полные душевной муки, продолжали смотреть на него, несмотря ни на что.

– Ты не давала мне покоя все эти годы. Бросала мне вызов, провоцировала меня. Все это было до того, как мы встретились. Я не ожидал, что ты мне понравишься. Не ожидал, что буду тебя желать. – Он больше не кричал, хотя его по-прежнему переполняло отчаяние, которого он не испытывал с детства. – Скажи мне, как тебя отпустить, Миранда. Скажи мне, как сделать вид, будто ничего не было. Скажи мне, как притвориться, будто я не замечаю, что ты хочешь того же, что и я.

– Ты хотел публично меня унизить, но сначала соблазнил, чтобы мне было больнее.

– Ты собираешься написать обо мне книгу. Еще одну книгу, полную грязных намеков, глупых фантазий и лжи, – сказал он в свое оправдание.

– Я уже сообщила своему агенту, что этого не случится, – отрезала она.

Иван протянул руку, чтобы смахнуть слезы с ее красивого лица.

– Ты меня любишь, – повторил он. – Ты не хочешь уезжать.

Миранда поморщилась, всхлипнула и прижала ладонь к губам, словно это могло помочь ей успокоиться. Иван почувствовал себя подлецом.

– Что будет, если я останусь? – произнесла она сдавленным голосом. – Если мне так больно сейчас, каково мне будет через две недели? Через месяц? Я так не могу, Иван. Не могу добровольно подвергнуть себя…

– Ты меня любишь.

Она пробормотала это во сне, выкрикнула в момент наивысшего наслаждения. Иван напряженно посмотрел на Миранду, словно мог таким образом заставить ее повторить эти слова сейчас, когда решалась дальнейшая судьба их обоих.

Миранда издала звук – нечто среднее между всхлипом и вздохом. Затем ее плечи опустились и голова слегка наклонилась вперед, словно она собиралась избавиться от тяжелой ноши.

– Да, – прошептала она. – Я действительно тебя люблю.

В этот момент последние защитные барьеры внутри его рухнули, и он, положив руки ей на талию, прочитал в ее глазах, что она считает его таким, каким он всегда хотел быть. Что она видит в нем то, что больше никто не может видеть.

– Я грубый необразованный мужик, – сказал он. – Я выжил лишь благодаря кулакам и силе воли. У меня не было башни из слоновой кости, в которую я мог спрятаться, поэтому я всегда был один на один с реальностью. Мне приходилось бороться за все то, что у меня есть.

Она положила ладонь ему на щеку, и он почувствовал странное успокоение, которого никогда раньше не испытывал. Тот факт, что она знает его лучше всех на свете и все равно любит, казался ему чудом.

– Я буду бороться вместе с тобой, – прошептала она.

Тогда Иван крепко прижал ее к себе и поцеловал в губы. Затем он отстранился, но только для того, чтобы поднять ее и отнести в постель, где она обхватила его руками и ногами, словно не желала больше никогда отпускать.

– Мне нужно больше, чем две недели, – сказал он, чувствуя, как темная пустота в его душе наполняется светом. – Мне нужна целая вечность. Выходи за меня замуж. Если не хочешь, я не буду настаивать. Для меня главное, чтобы ты была со мной.

Миранда тепло улыбнулась ему, и он наконец понял, почему так хочет быть вместе с этой женщиной.

– Я люблю тебя, – признался он.

Было так странно и непривычно произносить слова, которые он до сих пор не говорил ни одной женщине.

Ее улыбка сделалась шире и увлекла его в мир счастья и радости, который до сих пор был ему неведом.

– Я знаю, – мягко ответила она и поцеловала его.

* * *

Полтора года спустя Миранда стояла посреди своей нью-йоркской квартиры и, наморщив нос, смотрела на голые стены и полы и прощалась с местом, в котором жила целую вечность назад, когда была совсем другим человеком. Когда не знала саму себя. Когда по ночам в одиночку боролась с кошмарами, а не стонала от наслаждения в объятиях любимого мужчины.

Она посмотрела на простое элегантное кольцо с бриллиантом, которое Иван надел ей на палец всего неделю назад, когда она после долгих уговоров наконец согласилась выйти за него замуж. Разумеется, большая часть переговоров проходила в постели.