Текст книги "Сокровище"

42

Ровно через четырнадцать часов сорок две минуты после посадки уругвайского вертолета на палубу «Саундера» они обнаружили обломки судна таких же размеров, как «Леди Флэмборо», на глубине 1020 метров.

Цель была видна в форме маленькой темной крапинки на плоской равнине, расположенной ниже континентального уклона. Когда «Саундер» подошел ближе, оператор сонара уменьшил регистрирующее расстояние, и вскоре уже можно было различить размытые очертания судна.

На «Саундере» не было дорогостоящего видеооборудования, как на «Полярном исследователе». Цветовые подводные видеокамеры и высокочувствительные датчики здесь не были нужны. Задачей работающих на борту «Саундера» океанографов было составление крупномасштабной карты морского дна. Электронное оборудование судна было настроено на большие расстояния и не предназначалось для детального изучения затопленных предметов, сделанных руками человека.

– Конфигурация та же, это точно, – сказал Ганн, – хотя видно, конечно, плохо. По-моему, на кормовой надстройке располагается наклоненная назад труба. Борта высокие и прямые. Сидит на дне почти прямо, с наклоном не более десяти градусов.

– Для точной идентификации нужно навести на него камеры, – добавил Джордино.

Питт молчал. Он продолжал внимательно следить за показаниями сонара, даже когда цель осталась далеко за кормой «Саундера». Надежда отыскать отца живым таяла с каждой минутой. Он чувствовал себя так, будто смотрел на гроб, на который бросают комья земли.

– Хорошая работа, парень, – сказал Джордино. – Ты вывел нас прямо на цель.

– Откуда вы узнали, где надо искать? – спросил Фрэнк Стюарт, капитан «Саундера».

– Я предположил, что «Леди Флэмборо» не изменила направления, после того как пересеклась с курсом «Генерала Браво», – объяснил Питт. – А поскольку ее не обнаружили поисковые самолеты за границей курса «Кабо Каллегоса», я решил, что следует сосредоточить усилия на отрезке к востоку от точки ее последнего местонахождения, отмеченной «Ландсатом».

– Другими словами, в узком коридоре между «Генералом Браво» и «Кабо Каллегосом», – сказан Джордино.

– Именно так, – подтвердил Питт.

Ганн грустно взглянул на друга:

– Мне очень жаль, но повода радоваться нет.

– Вы хотите отправить вниз РОВ[43]43
  Дистанционно управляемый аппарат, подводная видеосистема ограниченного радиуса действия. Аббревиатура дана по английскому названию – Remote Operated Vehicle, – Примеч. пер.


[Закрыть]? – спросил Стюарт.

– Мы могли бы сэкономить время, – ответил Питт, – миновав стадию осмотра с применением видеооборудования и перейдя сразу к подводным работам. К тому же манипуляторы подводного аппарата могут оказаться полезными, если понадобится что-нибудь поднять на поверхность.

– Команда может подготовить «Дип ровер» к спуску через полчаса. Вы сами поведете его?

Питт кивнул:

– Конечно.

– Тысяча метров – это для него почти предельная глубина погружения.

– Беспокоиться не о чем, – вмешался Руди Ганн, – коэффициент безопасности на этой глубине у «Дип ровера» четыре к одному.

– Я бы скорее отправился через Ниагарский водопад в «фольксвагене», чем опустился на тысячу метров под воду в пластиковом пузыре, – признался капитан.

Стюарт, невысокий, узкоплечий человек с довольно длинными гладкими волосами цвета подгоревшего хлеба, внешне был похож на владельца магазинчика в небольшом провинциальном городке или администратора средней руки. Опытный моряк, он боялся глубины и всегда наотрез отказывался нырять. Он выполнял требования ученых, касающиеся их океанографических проектов, поскольку это входило в его профессиональные обязанности, однако его прерогативой было управление судном.

– Пластиковый пузырь, – терпеливо заметил Питт, – это акриловая сфера толщиной более двенадцати сантиметров.

– Очень хорошо. Но я лучше посижу на палубе и буду приветственно махать рукой любому, кто решит погрузиться на глубину в этом, с позволения сказать, аппарате, – пробормотал Стюарт и вышел.

– Мне он нравится, – жизнерадостно заявил Джордино. – Совершенно не умеет держать себя в обществе, но ему это даже к лицу.

– В этом вы со Стюартом похожи, – усмехнулся Питт.

Ганн в это время остановил изображение на экране и задумчиво его рассматривал. Он сдвинул очки на лоб и снова уставился на экран.

– Корпус выглядит совершенно целым, – сказал он. – Не видно ни одной пробоины. Почему судно затонуло? Не понимаю.

– Возможно, произошло смещение груза? – предположил Джордино.

Питт тоже взглянул на замершее изображение.

– Вы помните «Циклопа»? – спросил он. – Это судно тоже исчезло без следа.

– Как же мы можем его забыть, – картинно простонал Джордино. – Раны до сих пор ноют.

Ганн с удивлением взглянул на друзей:

– Вы же не можете всерьез сравнивать старое и кое-как загруженное судно, построенное на рубеже столетий, с современным круизным лайнером, при строительстве которого вопросам обеспечения безопасности уделялось самое серьезное внимание. Может быть, случайная волна?

– Или какой-нибудь песчаный монстр поднялся со дна и утащил «Леди Флэмборо» за собой?

– Очень скоро мы все узнаем, – сказал Питт. – Не пройдет и двух часов, как мы будем находиться на главной палубе затонувшего судна.

* * *

При первом взгляде на «Дип ровер» всегда казалось, что он лучше чувствовал бы себя на космической орбите, чем в глубинах океана. Его форма могла бы понравиться разве только марсианину. 240-сантиметровая сфера была опоясана большим кольцом и опиралась на квадратные подставки, в которых находились 120-вольтовые батареи. Внутри виднелись разнообразные устройства: упоры и двигатели, кислородные цилиндры и емкости для углекислого газа, камеры и гидроакустическое оборудование. В передней части располагались манипуляторы, причем настолько совершенной конструкции, что любой уважающий себя робот при виде их позеленел бы от зависти. Если не применять научные термины, это были механические руки, снабженные ладонями, которые могли делать все, что и руки из плоти и крови. Система датчиков обратной связи давала возможность управлять движением манипуляторов с точностью до тысячной доли сантиметра, а сила их была такова, что они с одинаковой легкостью удерживали и фарфоровую чашку с блюдцем, и чугунную плиту.

Пока два инженера суетились вокруг «Дип ровера», Питт и Джордино стояли рядом. Аппарат покоился на специальной подставке, помешенной в губчатую камеру, прозванной «лунной лужей». Платформа, на которую опиралась подставка, являлась подвижной частью корпуса «Саундера» и могла опускаться под воду на глубину двадцать футов.

Наконец один из инженеров объявил:

– Аппарат готов. Теперь ваш черед.

Питт хлопнул Джордино по спине:

– Только после вас.

– Ладно, – весело сказал Джордино, – мое дело – манипуляторы и камеры, твое – вождение этого драндулета. Только будь осторожнее в часы пик.

– Скажите ему, – крикнул Стюарт откуда-то сверху, и его зычный голос эхом прокатился по камере, – чтобы вернул транспорт в целости. Тогда я сам лично его расцелую.

– А меня? – завопил Джордино.

– Вас тоже.

– Могу я вынуть свои зубные протезы?

– Вы можете вынуть все что хотите.

– Вы всерьез считаете это стимулом? – сухо полюбопытствовал Питт. Он был искренне признателен капитану за попытку отвлечь его от испытания, которое, вполне вероятно, ожидало его на дне. – Тогда я скорее сбегу в Африку, чем вернусь сюда.

– Вам потребуется дополнительный запас кислорода, – сказал Стюарт.

Подошедший Ганн не ведал о шутливой перепалке. На нем были наушники, провод от которых свисал сбоку.

Он изо всех сил старался говорить официально, но в голосе Руди помимо воли звучало сострадание.

– Я буду на связи. Как только увидите дно, начинайте поворот на триста шестьдесят градусов, пока ваш сонар не обнаружит судно. После этого сообщите мне направление. Полагаю, вы должны докладывать о каждом этапе работ.

Питт пожал Ганну руку:

– Не волнуйся, мы будем в постоянном контакте.

Ганн нерешительно взглянул на своего старого друга.

– Ты уверен, что хочешь сам отправиться вниз? Может быть, лучше пойду я, а ты останешься наверху?

– Я должен все увидеть собственными глазами.

– Что ж, удачи, – пробормотал Ганн, резко отвернулся и почти побежал к трапу, ведущему наверх из «лунной лужи».

Питт и Джордино устроились в креслах, стоявших рядом, которые ничем не отличались от авиационных. Инженеры опустили верхнюю часть сферы и закрепили ее.

Джордино начал обычную процедуру предстартовой проверки.

– Энергия?

– Включена, – подтвердил Питт.

– Радио?

– Ты слышишь нас, Руди?

– Слышимость прекрасная, – сказал Ганн.

– Кислород?

– Двадцать один и пять десятых процента.

Затем Джордино проинформировал:

– Мы готовы, «Саундер». Ваша очередь.

– Можете отправляться, «Дип ровер», – сообщил Стюарт. – Не забудьте доставить к ужину лобстера.

Платформа начала опускаться. Рядом с аппаратом находились два водолаза в полном снаряжении. Вода начала подниматься вокруг «Дип ровера» и вскоре закрыла его целиком. Подняв голову, Питт увидел, что в «лунной луже» собралось довольно много народа. Океанографы и экипаж пришли проводить исследователей, отправившихся навстречу неизвестности. Питт почувствовал себя рыбой, выставленной в аквариуме на всеобщее обозрение.

Приблизились водолазы и открепили подводный аппарат от опоры. Один из них поднял руку и сделал знак, что все в порядке. Питт улыбнулся, махнул рукой в ответ и сосредоточился на управлении «Дип ровером».

Рукоятки на концах ручек кресел направляли манипуляторы, а сами ручки управляли четырьмя движителями. Питт вел «Дип ровер», как будто это был подводный вертолет. Легкое нажатие локтями – и аппарат поднялся над платформой. Потом Питт подвинул руки вперед, и горизонтальные движители увлекли «Дип ровер» именно в этом направлении.

Питт отвел аппарат примерно на тридцать метров от края платформы и остановился, чтобы определить направление по компасу. Затем он включил вертикальные движители и начат погружение.

Вниз, вниз, вниз... «Дип ровер» падал в бездну. По мере продвижения вглубь вода становилась все темнее, а видневшаяся вверху зелено-голубая, покрытая рябью поверхность вскоре стала серой. Небольшая, длиной не более метра, голубая акула подплыла к субмарине, немного покружила, не нашла ничего привлекательного и продолжила свое одинокое плавание в жидком тумане.

Движения не чувствовалось. Был слышен только треск радио и звяканье сигналов локатора. Вода окружала «Дип ровер» непроглядной, черной завесой.

– Прошли четыреста метров, – спокойно сообщил Питт, словно летчик, докладывающий о высоте полета.

– Четыреста метров, – повторил Ганн.

В обычной ситуации друзья коротали бы время, упражняясь в остроумии, но в этом рейсе Питт и Джордино были необычно молчаливы. Они только обменивались краткими репликами, ничего больше.

– Посмотри, какая милашка, – сказал Джордино, показывая вперед.

Питт увидел создание, привлекшее внимание его друга, почти в ту же секунду. Это был один из самых уродливых обитателей морских глубин. Длинное, похожее на толстую веревку туловище по краям излучало люминесцентное свечение, как неоновая вывеска. Застывшие разинутые челюсти всегда оставались приоткрытыми. Им не давали сомкнуться длинные кривые зубы, которые служили больше для того, чтобы поймать добычу, а не прожевать ее. Один глаз злобно горел, а трубка, торчащая из светящейся бороды, раскачивалась под нижней челюстью в поисках очередной жертвы.

– Тебе бы хотелось протянуть руку к этой твари? – спросил Питт.

Прежде чем Джордино успел ответить, послышался голос Руди Ганна:

– Один из ученых хочет знать, что вы увидели.

– Рыбу-дракона, – ответил Питт.

– Он хочет получить описание.

– Скажи, что мы нарисуем ее во всех деталях, когда вернемся домой, – буркнул Питт.

– Я передам.

– Прошли восемьсот метров, – сообщил Питт.

– Соблюдайте осторожность, когда будете шлепаться на дно, – предупредил Ганн.

– Что бы мы делали без твоих советов! Мы обязательно будем держать ушки на макушке. Уверяю тебя, ни один из нас не жаждет совершить путешествие в один конец.

– Береженого Бог бережет! Кстати, как у вас с кислородом?

– В порядке.

– Вы, должно быть, уже близко.

Питт снизил скорость погружения, а Джордино опустил голову и уставился вниз, опасаясь вот-вот увидеть подводные скалы. Питт мог поклясться, что его приятель на протяжении следующих восьми минут, которые потребовались, чтобы увидеть морское дно, ни разу не моргнул.

– Мы внизу, – объявил Джордино. – Глубина одна тысяча пятнадцать метров.

Постепенно замедляя спуск, Питт наконец полностью остановил подводный аппарат в трех метрах от морского дна. Питт открыл клапан одного из балластных резервуаров и, не сводя глаз с датчика давления, наполнил его воздухом в количестве, обеспечивающем нейтральную плавучесть.

– Приступаем к поиску, – уведомил он Ганна.

– Судно должно находиться примерно в направлении один один ноль градусов, – сообщил голос Ганна.

– Я полностью с тобой согласен, – сказал Питт. – Наш сонар засек цель в двухстах двадцати метрах отсюда, направление один один два градуса.

– Записываю, «Дип ровер».

Питт обернулся к Джордино:

– Что ж, давай посмотрим на то, что нам положено увидеть.

Он включил горизонтальные движители и медленно тронул аппарат с места, глядя прямо перед собой, а Джордино направлял движение, считывая показания компаса.

– Возьми чуть левее. Я же сказал – чуть! Вот так, хорошо, теперь держи прямо.

Глаза Питта оставались абсолютно бесстрастными, даже самый внимательный наблюдатель не обнаружил бы в них и намека на эмоции. Его лицо застыло. Он с нарастающим ужасом думал о том, что увидит через несколько секунд.

Он вспомнил историю о водолазе, работавшем на пароме, который затонул в результате столкновения. Водолаз работал на глубине тридцати метров, когда кто-то похлопал его по плечу. Обернувшись, он увидел тело красивой девушки, которая смотрела на него невидящим взглядом. Одна рука утопленницы была протянута вперед – она и коснулась водолаза. Много лет после этого несчастного парня одолевали ночные кошмары.

Питту уже доводилось видеть мертвые тела. Одни были замерзшими, как экипаж судна «Серапис», другие – раздувшимися и страшными, как команда президентской яхты «Игл». А еще были полуразложившиеся трупы в упавших в воду самолетах в районе Исландии и в высокогорном озере в Скалистых горах. Закрыв глаза, он мог вспомнить их все.

Питт надеялся, что Бог не позволит ему увидеть своего отца в виде плавающего трупа. Он на мгновение зажмурился, и «Дип ровер» едва не врезался в дно. Питту хотелось помнить сенатора живым, здоровым, жизнерадостным, а вовсе не утопленником и не разукрашенным манекеном в гробу.

– Объект на дне справа по курсу, – сообщил Джордино, заставив Питта отвлечься от мрачных мыслей.

Питт подался вперед:

– Вижу двухсотлитровый барабан. Еще три штуки слева.

– Они все в одном месте, – сказал Джордино. – Своеобразная подводная свалка.

– Видите маркировку?

– Только какая-то надпись на испанском языке. Похоже, информация о весе или объеме.

– Я подойду ближе к тому, что прямо по курсу. Остатки его содержимого до сих пор поднимаются тонкой струйкой к поверхности.

Питт подвел «Дип ровер» к затопленному барабану. Прожектора высветили темное вещество, сочащееся из отверстия.

– Масло? – спросил Джордино.

Питт помотал головой:

– Цвет какой-то странный, похож на ржавчину. Хотя нет, погоди, он красный! Точно! Это же красная масляная краска.

– Там рядом еще один цилиндрический предмет.

– Можешь разобрать, что это?

– Я бы сказал, большой рулон пластиковой пленки.

– Скорее всего, что ты прав.

– Думаю, стоит взять его на борт «Саундера» для осмотра. Держи аппарат. Я возьму его манипуляторами.

Питт кивнул и стал удерживать «Дип ровер» в одном положении, чтобы его не отнесло придонным течением. Джордино взялся за рукоятки, и механические руки надежно ухватили рулон.

– Порядок, – сообщил он. – Поднимись немного вверх, чтобы вытянуть рулон из грунта.

Питт выполнил команду, и «Дип ровер» послушно переместился чуть-чуть ввысь, поднимая за собой рулон. Вслед за ним потянулось облако илистой мути. В течение нескольких минут ничего не было видно. Затем Питт со всей осторожностью передвинул подводный аппарат вперед, и они снова оказались в чистой воде.

– Мы совсем рядом, – сказал Джордино, – Сонар регистрирует массивный объект справа по курсу.

– Вы рядом с ним, – подтвердил Ганн.

Из темноты выплыло лежащее на дне судно, словно привидение из темного зеркала. Оно казалось неправдоподобно огромным и страшным.

– У нас визуальный контакт, – сообщил Джордино.

Питт замедлил движение подводного аппарата и остановил его в семи метрах от затонувшего судна. Потом он поднял «Дип ровер» на уровень палубы.

– Какого черта! – неожиданно воскликнул Питт. – Руди! В какой цвет был выкрашен корпус «Леди Флэмборо»?

– Минутку! – сказал Руди и замолчал. Не прошло и десяти секунд, как он уверенно сообщил: – Голубой корпус и надстройка.

– У этого судна красный корпус и белая надстройка.

Ганн ответил не сразу. Когда же он снова заговорил, его голос казался старым и усталым:

– Мне очень жаль, Дирк. Мы, должно быть, наткнулись на одно из судов, затопленных немецкой подводной лодкой во время Второй мировой войны.

– Не может быть, – пробормотал Джордино. – Судно совсем чистое. Никаких признаков обрастания или коррозии. Вижу, как выливается нефть и поднимаются воздушные пузырьки. Оно затонуло не более чем неделю назад.

– Это маловероятно, – вмешался капитан Стюарт. – Единственное пропавшее судно в этой части Атлантического океана за последние шесть месяцев – ваш круизный лайнер.

– Но это не круизный лайнер, – немедленно ответствовал Джордино.

– Подожди минутку. Я обойду его с кормы. Возможно, тогда мы сумеем провести точную идентификацию.

Он повел «Дип ровер» параллельно борту затонувшего судна. Достигнув кормы, он остановил подводный аппарат. «Дип ровер» неподвижно завис всего лишь в метре от написанного на корме названия судна.

– Боже мой! – воскликнул Джордино, не в силах поверить своим глазам. – Нас провели!

Питт расхохотался как безумный. Загадка еще была далека от разрешения, но самые важные ее части уже встали на свои места. Вовсе не «Леди Флэмборо» было написано белами буквами на красных стальных пластинах.

Там было написано «Генерал Браво».

43

На расстоянии четырехсот метров ни проектанты, ни строители ни за что бы не узнали «Леди Флэмборо». Очертания трубы были изменены, после чего она была перекрашена. Чтобы довершить изменение внешнего облика, корпус был покрыт пятнами, имитирующими ржавчину.

Роскошная надстройка, высокие окна кают и прогулочная палуба были скрыты большими листам и фиброкартона, чтобы создать впечатление палубного груза, состоящего из контейнеров.

Поскольку современные плавные очертания мостика спрятать было невозможно, их изменили с помощью деревянных каркасов и полотна. На полотне были также нарисованы фальшивые грузовые люки и иллюминаторы.

Огни Пунта-дель-Эсте еще не успели скрыться за кормой, а все пассажиры и члены экипажа уже были разбиты на рабочие бригады, которые приступили к работе под руководством надсмотрщиков Аммара. Судовые офицеры, директоры круиза, стюарды, горничные и матросы – все были заняты сооружением фальшивых контейнеров и полотняно-деревянных частей судна.

Даже ВИП-пассажиры не были освобождены от работы. Сенатор Питт и Гала Камиль, президенты Хасан и Де Лоренцо вместе с членами своих кабинетов и многочисленными помощниками переквалифицировались в маляров и плотников.

К моменту встречи в море с «Генералом Браво» малярно-строительные работы были в основном завершены, и «Леди Флэмборо» стала почти точной копией контейнеровоза.

Выше ватерлинии заметить разницу было почти невозможно. При осмотре с воздуха лишь очень внимательный взгляд мог выявить некоторые несовпадения, да и то мелкие. И только при ближайшем рассмотрении с моря становились видны существенные отличия.

Капитан Хуан Мачадо и восемнадцать членов экипажа перешли на круизный лайнер, предварительно открыв все кингстоны и грузовые люки «Генерала Браво» и взорвав несколько зарядов, заложенных в стратегически важных местах судна. После серии глухих взрывов контейнеровоз ушел под воду, выпустив лишь несколько пузырей, должно быть, в знак протеста.

Когда небо на востоке посветлело в ожидании восхода солнца, загримированная «Леди Флэмборо» на всех парах шла на юг к заявленному порту назначения «Генерала Браво». Но круизный лайнер не зашел в аргентинский порт Сан-Пабло. Оставив его справа по борту, судно проследовало дальше на юг.

Искусный план Аммара сработал. Прошло уже трое суток, а мир продолжал верить, что «Леди Флэмборо» и ее пассажиры пребывают на дне моря.

Аммар сел за стол и нанес на карту координаты судна. Потом он провел прямую линию до точки назначения, обозначив ее буквой «икс». Очень довольный собой, он закурил сигарету и выдохнул дым прямо на карту, покрыв ее полосой тумана.

Шестнадцать часов, подумал он, осталось всего шестнадцать часов беспрепятственного плавания, и судно будет надежно спрятано в таком месте, где не будет ни единого шанса обнаружить его.

В рубку вошел капитан Мачадо с небольшим подносом в руке.

– Не хотите ли чашку чаю и круассан? – спросил он на хорошем английском языке.

– Большое спасибо, капитан. Мне действительно пора подкрепиться. Я ничего не ел с тех пор, как мы покинули Пунта-дель-Эсте.

Мачадо поставил поднос на стол и налил чай:

– Вы и не спали, – во всяком случае с тех пор, как я и мой экипаж поднялись на борт.

– Еще так много надо успеть!

– Возможно, для начала нам следует познакомиться?

– Я знаю, кто вы, – безразлично сказал Аммар, – или, скажем так, имя, которым вы в настоящий момент пользуетесь. Ваша подробная биография меня не интересует.

– Ах так?

– Да.

– Быть может, вы хотя бы введете меня в курс ваших планов? – поинтересовался Мачадо. – Меня проинформировали только о необходимости затопления контейнеровоза и переходе на ваше судно. Мне бы очень хотелось знать, что мы будем делать дальше, и в первую очередь, как наш объединенный экипаж намеревается покинуть судно, избежав при этом ареста.

– Извините, я был слишком занят, чтобы просветить вас на этот счет.

– Что ж, сейчас, по-моему, время вполне подходящее.

Аммар спокойно допил чай и съел круассан. Только после этого он поднял глаза на собеседника.

– Я пока не собираюсь покидать судно, – спокойно проговорил он. – В соответствии с инструкциями, полученными от моего и вашего лидеров, мы должны потянуть время и отложить уничтожение «Леди Флэмборо», до тех пор пока они не сумеют воспользоваться ситуацией в своих целях.

Мачадо немного расслабился. Взглянув сквозь прорези маски в темные холодные глаза египтянина, он понял, что этот человек владеет ситуацией.

– Что ж, нет проблем. – Он поднял чайник. – Еще чаю?

Аммар протянул чашку.

– Чем вы занимаетесь, когда не топите суда?

– Я специализируюсь на политических убийствах, – светским тоном сообщил Мачадо, – так же как и вы, Сулейман Азиз Аммар.

Мачадо не мог видеть хмурой настороженности, промелькнувшей на лице Аммара, но не сомневался, что так оно и было.

– Вас послали меня убить? – поинтересовался Аммар, аккуратно стряхивая пепел в хрустальную пепельницу. В это же время в другой его руке, словно по мановению волшебной палочки, появился револьвер.

Мачадо улыбнулся и скрестил руки на груди так, чтобы египтянин мог их видеть.

– Не беспокойтесь. Я получил приказ действовать в сотрудничестве с вами.

Аммар снова убрал револьвер в правый рукав.

– Откуда вы узнали мое имя?

Проклятый Язид, со злостью подумал Аммар. Он меня предал! Аммар ни на мгновение не поверил наивной лжи Мачадо. Как только президент Хасан будет убран с дороги, у нового земного воплощения пророка Магомета уже не будет необходимости в наемном убийце. Аммар вовсе не собирался посвящать мексиканца в планы собственного спасения. Он отлично понимал, что его «коллеге» на данном этапе необходимо установить союзнические отношения хотя бы из соображений целесообразности. Аммар чувствовал себя уверенно, понимая, что может убить Мачадо в любое время, а мексиканцу придется ждать, пока он не получит гарантии безопасности.

Аммар чувствовал твердость своей позиции.

Он поднял чашку:

– За здоровье Ахмеда Язида!

– За здоровье Топильцина!

* * *

Гала и сенатор были заперты в апартаментах вместе с президентом Хасаном. Они были перепачканы краской и слишком устали, чтобы спать. У них саднило ладони, ныли руки и ноги. Сказывалось отсутствие привычки к физической работе. А еще они были очень голодны.

После бешеной гонки по переделке круизного лайнера в контейнеровоз пассажирам не давали никакой еды. Они могли только пить воду из крана в ванной. Чтобы еще больше усилить страдания пленников, отопление не включили, когда температура наружного воздуха начала быстро падать.

Президент Хасан, распластавшись на одной из кроватей, чувствовал себя совершенно несчастным. Он страдал от хронических болей в спине, которые после десятичасовой физической работы стали стократ сильнее. Он стоически терпел и не беспокоил жалобами своих товарищей по несчастью.

Гала и сенатор пребывали в неподвижности, настолько полной, что казались деревянными статуями. Гала сидела за столом, опустив голову на руки. Даже грязная и растрепанная, она была поразительно красива.

Сенатор растянулся на кушетке, уставившись на замысловатый светильник, укрепленный на потолке. Только движение век – он периодически все-таки моргал – указывало на то, что этот человек еще жив.

Гала подняла голову и вопросительно взглянула на сенатора.

– Если бы мы могли хотя бы что-то сделать! – прошептала она.

Сенатор поднялся и неловко сел. Для своего возраста он находился в весьма неплохой физической форме. У него болело все, что могло болеть, от макушки до пяток, но сердце билось так же ровно, как двадцать лет назад.

– Этот дьявол в клоунской маске все предусмотрел, – сказал он. – Он не будет нас кормить, – значит, мы с каждым днем будем слабее. Нас заперли в разных каютах, и мы не имеем возможности устроить заговор. Ни он, ни террористы не беспокоили нас уже двое суток. Короче говоря, делается все, чтобы мы чувствовали безысходность своего положения.

– Мы можем хотя бы попытаться выйти отсюда?

– Скорее всего, в коридоре стоит охранник, который не колеблясь пустит пулю в голову каждому, кто выйдет за дверь. Но даже если бы нам удалось выбраться из каюты, куда мы пойдем?

– Возможно, нам удастся раздобыть спасательную шлюпку, – предположила Гала.

Сенатор покачал головой и устало улыбнулся.

– Слишком поздно. Нет смысла даже пытаться. Не забывайте, что число террористов удвоилось после появления на борту команды мексиканского корабля.

– А если мы разобьем иллюминатор и будем выбрасывать за борт мебель, постельное белье – в общем, все, что найдем, может быть, нас по этому следу найдут? – Гала никак не могла успокоиться.

– Можно еще бросать за борт бутылки с записками внутри. Только зачем? Течение унесет их за сотни километров отсюда. – Он сделал паузу и покачан головой: – Нет, спасатели их не найдут.

– Вы, сенатор, знаете не хуже меня, что нас никто не ищет. Весь мир уверен, что наше судно затонуло и все погибли. Поиски уже, наверное, давно прекращены.

– Я знаю одного человека, который никогда не сдастся.

– Кто же это? – удивилась Гала.

– Мой сын Дирк.

Гала поднялась, прихрамывая, подошла к окну и уставилась пустыми глазами на лист фиброкартона, закрывающий от нее море.

– Вы можете им гордиться. Он мужественный и изобретательный человек, но всего лишь человек. Никто не сможет распознать столь изощренный обман. – Она замолчала и заглянула в маленькую трещинку, сквозь которую можно было разглядеть воду. – Мимо судна что-то плывет.

Сенатор подошел и стал рядом с ней. Довольно быстро он разглядел на голубой поверхности моря белые бесформенные предметы.

– Это же лед, – догадался он. – Вот почему так холодно. Мы, надо полагать, плывем в Антарктику.

Гала обернулась и уткнулась лицом в грудь сенатора.

– Нас никогда не спасут, – беспомощно прошептала она. – Никому не придет в голову искать нас здесь.