Текст книги "Центральная и Юго-Восточная Европа. Конец XX – начало XXI вв. Аспекты общественно-политического развития. Историко-политологический справочник"

В первом туре (20 июня) Б. Коморовский набрал 41,2 %, Я. Качиньский – 36,7, кандидат левицы Г. Наперальский – 13,6, Я. Корвин-Микке (лидер партии Свобода и правопорядок, монархист) – 2,4, кандидат Самообороны А. Леппер – 1,3, А. Олеховский – 1,4, остальные – менее 1 %. Избирательная активность была довольно высокой – 54,94 %. Во втором туре (4 июля) с результатом 53,1 % Коморовский победил Качиньского, набравшего 46,99 % при явке избирателей 55,31 %

Одним из факторов, способствовавших победе Коморовского, явилась демонстрация им неразрывной связи с правящей партией, сформировавшей кабинет министров. Гражданская платформа и ее лидер Д. Туск в период нахождения у власти с 2007 г. проявили себя эффективной политической силой, способной оперативно принимать решения в условиях финансового кризиса, а также проводить сбалансированную внутреннюю и внешнюю политику без ущерба для национальных интересов Польши. Во-вторых, важную роль сыграл фактор стабильности, обеспечивший Коморовскому, исполнявшему обязанности президента около двух месяцев, голоса неопределившихся избирателей. За Коморовского голосовала в основном западная Польша, жители крупных городов, наиболее образованные и молодые жители страны. Еще раз подтвердился тезис о существовании «Польши А» и «Польши В», т. е. более развитых и модернистски настроенных западных регионов и относительно менее развитых и консервативных – восточных, а также о различии между либерализмом и государственным интервенционизмом, городами и деревнями. После победы Коморовский признал: раскол разделяет страну на две практически равные части, и необходимо предпринять огромные усилия, чтобы он не стал «препятствием для достижения национального согласия». Выбор поляков показал: несмотря на авторитет церкви, они ценят в политиках умеренность и склонность к компромиссу, т. е. именно те качества, которые свойственны Коморовскому. Вступив в должность, он обозначил приоритетные направления своего президентства: возвращение представления о Польше, как «стране предсказуемой»; ускорение процесса модернизации страны; достижение национального согласия. Победа Коморовского означает и консолидацию польской власти: сейчас и президент, и глава парламента, и премьер-министр – представители одной политической силы, партии ГП.

После победы Коморовского «польско-польская» война вспыхнула с новой силой. Именно смоленская трагедия стала основным полем битвы между Качиньским и ГП. Лидер ПиС почти напрямую говорил о том, что это тонко разработанный план устранения Леха Качиньского, в котором участвовали «пан Коморовский» и «пан Туск», которых он обвиняет в сервилизме по отношению к России и в проведении политики, не соответствующей польским национально-государственным интересам. Проблема польско-российских отношений – одна из наиболее болезненных в конфронтации Коморовского и Качиньского. Стремление выстраивать нормальные взаимоотношения между двумя странами, несомненно, присутствует в политике нынешнего польского руководства. Давно занимает общественное мнение поляков и проблема отношения к генералу В. Ярузельскому. Против шагов Коморовского, направленных, как полагают некоторые политические и общественные круги в Польше, на реабилитацию Ярузельского, решительно высказались руководители нынешней «Солидарности». Свои действия Коморовский рассматривает как попытку прекращения «польско-польской» войны, драматическим проявлением которой было и военное положение. После кончины генерала в мае 2014 г. в стране вновь разгорелись ожесточенные споры о его роли в современной истории Польши.

Восьмые парламентские выборы состоялись 9 октября 2011 г. Избирательная кампания не была особенно яркой и интригующей, но некоторая напряженность все же присутствовала: уж слишком близко на некоторых этапах избирательной гонки подходил к фавориту этой кампании – ГП – ее основной конкурент – ПиС. В выборах приняли участие 48,87 % избирателей. Однако сенсации не произошло: уверенную победу одержал глава ГП Д. Туск, партия которого получила 39,18 % голосов, тогда как ПиС – только 29,89; Движение Паликота – 10,02; ПКП – 8,36; СДЛС – 8,24 %. Остальные партии поддержали менее 2 % электората: Польша важнее всего – 2,19 %; Конгресс новых правых – 1,06; Польская партия труда-август 80–0,55; Правые Республики – 0,24; Немецкое меньшинство – 0,24; Наш дом Польша – Самооборона – 0,007 %. Вновь была заключена коалиция ГП с ПКП.

Впервые в истории Польши после 1989 г. правящая партия сумела победить два раза подряд, а ее глава дважды возглавить правительство. Именно внешняя политика, направленная на установление добрососедских отношений с Россией и Германией, имела немалое значение для победы Туска. В последние годы политики ГП продемонстрировали в отношении России прагматичность и предсказуемость, которых не хватало их предшественникам из ПиС. Возможно, избиратели дали либералам, обещающим ликвидировать «опекающее государство», еще один шанс, т. к. на фоне других членов ЕС польская экономика выглядит неплохо, довольно благополучно пережив финансово-экономический кризис 2008–2009 гг. Впрочем, у сохранения либералами своих позиций есть не только экономические причины: во многом это объясняется национализмом и нетерпимостью их главного противника – партии ПиС. Не только в польской, но и во всей европейской либеральной прессе эта партия получила имидж агрессивной и неевропейской политической силы. Однако правительство Туска вынуждено учитывать, что проигравшая ПиС набрала почти треть голосов, а это немало: ведь ее поддерживает много людей достаточно успешных, обладающих высоким социальным статусом и уровнем образования.

Провалу кандидата левых Наперальского способствовало, в частности, появление среди участников борьбы за парламентские кресла Движения Паликота (ДП), занявшего третье место. Свой основной удар он нацеливал против костела и его влияния на политическую и общественную жизнь. Высокий результат ДП был достигнут, главным образом, за счет СДЛС, который никогда не осмеливался столь решительно противопоставить себя костелу. К тому же, СДЛС не предложил избирателям ни новых идей, ни новых ярких имен. Резкие антиклерикальные высказывания молодого политика привлекли, прежде всего, молодежь: за эту партию проголосовал каждый четвертый поляк в возрасте от 18 до 25 лет. По мнению наблюдателей, успех ДП обусловлен культурологическими и общественными изменениями, произошедшими за последние годы в Польше. Лидеры выборной гонки, ГП и ПиС, в один голос предостерегали избирателей от решения поддержать Паликота. После выборов он заявил, что уходит в оппозицию, но будет сотрудничать с правящей коалицией. Отобрать значительную часть голосов у старейшей формации Польши – социал-демократов – партии удалось, несмотря на то, что в ДП нет известных политиков.

Бывший лидер СДЛС экс-президент Польши А. Квасьневский считает, что при такой динамике социал-демократы могут вообще не войти в парламент на следующих выборах. Ее лидеры слишком долго были убеждены в том, что могут рассчитывать на постоянный электорат в 25–30 %, который вернется, стоит только преодолеть последствия неудачного правления 2001–2005 гг. Однако эта ниша оказалась занята партией ПиС, которая, пребывая у власти в 2005–2007 гг., пошла в социальной политике далеко влево, выступая против приватизации, обещая опеку над каждым простым поляком. СДЛС, не отваживавшийся в годы своего правления на столь явный популизм из соображений экономической целесообразности, вряд ли может здесь предложить что-то новое. В то же время левые не могут идти в сторону либерализма, поскольку на этом поле с успехом «играет» ГП. Поэтому в польской политической системе, которая в последнее время продвинулась в сторону формирования двухпартийной модели и где уходит в прошлое традиционный раздел на наследников ПОРП и «Солидарности», СДЛС рискует оказаться изолированным в относительно узкой нише посткоммунистического электората, несмотря на то, что даже его противники отмечают необходимость сильной левой партии в Польше.

Несмотря на трудности последних лет (стихийные бедствия, смоленская катастрофа, затяжная «польско-польская» война между ПиС и ГП, всемирный финансово-экономический кризис) правительство сумело удержать польскую экономику на плаву, сохранить экономический рост, наладить достаточно устойчивые отношения с соседями. Прагматизм и рационализм, столь характерные для Туска и его партии, оказались адекватными подходами для руководства страной и вполне приемлемыми для большинства польского электората.

30 августа 2014 г. Д. Туск был избран на пост председателя Европейского совета, потребовалось формирование нового правительства, посты в котором сохранили многие министры из команды Туска. Новым премьер-министром Польши стала Эва Копач. Следует предположить, что подобная «рокировка» может дорого обойтись Гражданской платформе, так как значительно увеличивает шансы на ее проигрыш на предстоящих в 2015 г. выборах. В любом случае, основную выгоду получает лидер консервативной оппозиции – председатель ПиС, экс-премьер Я. Качиньский.

В настоящее время в польском обществе бытует необоснованное представление, что разница между богатыми и бедными огромна. Фактически же Польша не очень отличается в этом отношении от других стран ЕС. Доходы 20 % самых богатых людей в 5,3 раза больше доходов самых бедных, что сопоставимо со средними показателями по ЕС, причем в последние годы на 4 % сократилось число домашних хозяйств, живущих ниже уровня бедности. Самые высокие доходы – у лиц, занятых в сфере информационных технологий, самые низкие – у тех, кто работает в сфере науки, культуры, искусства. Среди работающих поляков 73,6 % заняты в частном секторе, где высококвалифицированные кадры и менеджеры получают значительно больше, чем в государственных учреждениях. В случае с рабочими ситуация прямо противоположная. Поэтому рабочие являются наиболее решительными противниками приватизации. Доход жителей села ниже, чем в городе, хотя благодаря выплатам из ЕС доход домашних хозяйств в деревне вырос на 64 % в 2004–2008 гг. Только 4 % крестьянских хозяйств рентабельны. В 2008 г. доплаты ЕС составляли 68 % дохода среднего крестьянского хозяйства.

Третьи выборы в Европейский парламент состоялись 25 мая 2014 г. Явка на выборах была крайне низкой – 23,82 %, что парадоксально: подавляющее большинство (около 80 %) польских граждан удовлетворены членством в ЕС. В ходе кампании доминировали внутриполитические темы, а именно – какая из двух основных партий получит больше голосов, и преодолеют ли избирательный порог новые политические субъекты. Польская ситуация особенна тем, что здесь выборы в Европарламент стали чем-то вроде первого раунда в серии голосований: весной 2015 г. предстоят президентские выборы, а осенью 2015 г. – парламентские.

ГП получила 32,13 % голосов избирателей (19 мандатов – из общего количества 51); ПиС – 31,78 (19); СДЛС – 9,44 (5); Новые правые – 7,15 (4); ПКП – 6,80 % (4 мандата). Другие участвовавшие в выборах политические объединения не преодолели 5 % барьер. Таким образом, выборы в очередной раз подтвердили лидерство ГП Д. Туска, хотя отрыв ПиС составлял всего 0,3 %. Такой результат стал для ГП приятной неожиданностью, так как в течение последних месяцев рейтинги показывали преимущество партии Я. Качиньского, поскольку многие избиратели уже устали от длительного (с 2007 г.) правления Туска.

На фоне соревнований между двумя политическими гигантами происходила не менее важная борьба за выживание для субъектов поменьше, использовавших возможность заявить о себе и пытавшихся сломать диктат двух крупных игроков: ГП – ПиС. Речь идет о партиях правого спектра, а именно Польша вместе Я. Говина и Солидарная Польша З. Зиобро (отколовшаяся от ПиС и позиционирующая себя лучшей альтернативой для тех сторонников правых сил, которым не импонирует Я. Качиньский). Эти партии не преодолели избирательный порог, получив соответственно 3,1 % и 4,0 %. Аналогичная ситуация – и слева от ГП. Вопреки ожиданиям, избирательный барьер не прошел комитет Европа плюс (3,6 %), созданный партией Твое движение Я. Паликота вместе с бывшим президентом А. Квасьневским и многими известными интеллектуалами левых сил, открыто выступившая в поддержку ЕС. Твое движение (бывшее Движение Паликота) оказалось, таким образом, сезонной партией, хотя еще недавно о ней говорили как о политической силе, способной заменить ГП и взять власть. Такой результат более всего обрадовал главного конкурента Паликота и Квасьневского – бывшего премьер-министра Л. Миллера, так как его СДЛС остается единственной реальной политической силой среди социал-демократов.

В целом выборы в Европе ознаменовались тем, что на них довольно заметные позиции заняли крайние правые силы – с националистическим и антиинтеграционным уклоном. Эти тенденции проявились и в Польше, где впервые за время польского членства в ЕС в Европарламент прошла политическая сила, которая является радикальным противником Евросоюза и поддерживает политику В.В. Путина относительно Украины и воссоединения Крыма с Россией. Речь идет о Новых правых Я. Корвин-Микке. Он заявляет, что «надо развеять антироссийские мифы, часто используемые польскими политиками», при этом призывает не заключать какой-то союз с ней, а просто «относиться к России как к нормальной стране, выйти из риторики холодной войны и критики СССР». Новые правые рассматривают Россию как сильный противовес Евросоюзу, хотели бы активнее развивать торговые отношения с ней и Китаем, потому что именно там, а не в умирающем ЕС, наблюдается динамика развития.

Эта партия лишь на четвертом месте, все же важно отметить динамику: для нее это вообще первые выборы в ЕП, она была образована всего три года назад, а среди возрастной группы 18–25 лет заняла на нынешних выборах первое место. То есть на выборах в ЕП от Польши евроскептики не одерживают такой ошеломляющей победы, как во Франции, но есть ярко выраженный тренд к евроскептицизму, особенно среди молодежи. Одна из причин таких тенденций в стране, которая, казалось бы, должна быть довольна пребыванием в «европейской семье», – наличие в Польше сильных прорыночных настроений, основанных на опыте успешного внедрения экономических реформ конца 1980-х – начала 1990-х гг. То же самое касается налогов, которые мешают развитию малого и среднего бизнеса – хребта польской экономики. Тем самым развивающийся при ЕС тренд социализации с разрастанием бюрократии, налогов, влияния федеральных правительств в целом идет вразрез с принципами, сработавшими в указанный период. Особенно это направление затрагивает молодое поколение, которое вынуждено брать на себя налоговые нагрузки, оплачивать социальные издержки старших поколений. Второй причиной может быть названо недовольство поляков германской гегемонией в Европе. И, наконец, Польша остается страной традиционных ценностей. Делая акцент именно на этом факте, успешно выступила партия Качиньского, чьим кредо является семья, религия и нация.

Важная составляющая идеологии европейской интеграции – враждебность к России. Украинский кризис и отношение к политике Путина явились главным мотивом этой кампании и существенно повлияли на результаты голосования. Аналитики отмечают, что события на Украине стали настоящим подарком для Туска, терявшего поддержку осенью 2013 г. Рейтинг ПиС на 10 % превышал рейтинг ГП (30 % против 20 %). В самой ГП серьезно рассматривали вариант замены премьер-министра – чаще всего речь шла о вице-премьере Э. Беньковской. Все изменилось после начала Майдана, когда Туск, используя момент, стал весьма активно поддерживать Украину и заявлять о санкциях против России. Такая позиция вызвала удивление: Туск начал проводить политику, присущую покойному Л. Качиньскому, которого он в свое время критиковал. В такой ситуации отпал главный аргумент Я. Качиньского и его партии, которые уже не могли подвергать критике Туска за пророссийские взгляды, как это было прежде. Д. Туск, Р. Сикорский, Б. Коморовский тоже начали говорить об угрозе безопасности Польши со стороны России – пусть не сейчас, но через несколько лет.

Другие партии решили акцентировать в своей позиции не просто поддержку Украины и призыв к санкциям против России. Я. Паликот, в частности, подчеркивал, что «бумажки», договора (в том числе и членство Польши в НАТО) – ничего не стоят, и единственная гарантия безопасности Польши связана с принятием валюты евро. Ведь эвентуальная нестабильность Польши будет означать проблемы всей еврозоны, и поэтому немцы и французы проявят заинтересованность в соблюдении гарантии безопасности. А лидеры СДЛС и ПКП намекали, что не следует так настойчиво поддерживать Украину, поскольку это будет означать экономические проблемы со стороны России.

Внешнеполитические связи

Первое коалиционное правительство Т. Мазовецкого (сентябрь 1989 г.) положило начало развороту к Западу во внешней политике Польши. Это нашло отражение в ряде нормативных документов, таких как «Основы польской внешней политики» и «Оборонительная стратегия РП» (ноябрь 1992 г.). Согласно данным документам, приоритетом польской внешней политики должно было стать обеспечение безопасности страны путем присоединения к соответствующей международной системе, что в 1990-е гг. привело к концентрации внешнеполитической активности на подготовке ко вступлению страны в Североатлантический пакт (НАТО) и Европейский Союз (ЕС). В упомянутых документах в качестве ведущих выделялись следующие направления: всестороннее сотрудничество со странами Западной Европы, а также США и Канадой; участие в региональном сотрудничестве, особенно с ближайшими соседями – Чехией и Венгрией; развитие дружественных, основанных на равноправии и взаимной выгоде, отношений с восточноевропейскими соседями – Россией, Украиной и Литвой.

Польша и Европейский Союз. На заседании ЕС в Копенгагене в 1993 г. его участники официально подтвердили, что государства Центральной и Юго-Восточной Европы, которые стремятся получить членство в этой организации, должны выполнить необходимые предварительные экономические и политические требования. Сложнейшим из них являлось требование ускорить темпы построения развитой конкурентоспособной (по отношению к западноевропейской) рыночной экономики. Реализация этого требования сопрягалась с необходимостью финансовой поддержки со стороны ЕС и должна была занять длительный отрезок времени. В апреле 1994 г. РП представила в ЕС формальную просьбу о вступлении.

В рамках продвижения Польши в ЕС (1998–1999 гг.) необходимо было проанализировать и обсудить состояние польской правовой системы. При этом изучалась законодательная база в 29 областях, здравоохранение, статистика и т. д. При вступлении в ЕС Польша сотрудничала с другими странами-кандидатами на членство в этом объединении. Такое сотрудничество проходило в рамках так называемой группы «5+1», в которую вошли Венгрия, Польша, Словения, Чехия, Эстония и Кипр (март 1998 г.). С декабря 1999 г. число стран, которые проходили процедуру по принятию в члены ЕС, возросло до 12 (+ Болгария, Латвия, Литва, Мальта, Румыния, Словакия).

Решение о принятии Польши в ЕС было принято в декабре 2002 г. в ходе Копенгагенского саммита, где польскую сторону представлял премьер-министр Л. Миллер. Официально Польша стала членом ЕС 1 мая 2004 г. С самого начала она выступила против проекта европейской Конституции, не желая мириться с принципом исчисления голосов в соответствии с количеством граждан страны (из-за чего Польша имела бы в два раза меньше голосов, чем Германия). Все польские политики, независимо от партийной принадлежности, подняли голос в защиту более выгодного для их страны договора в Ницце (2001 г.). Поляки также требовали включить в преамбулу европейской Конституции пункт о христианских ценностях объединенной Европы. В итоге проект Конституции был провален, в немалой степени – благодаря жесткой позиции Польши.

Менее единодушным было отношение к Лиссабонскому договору (2007 г.), направленному на дальнейшую интеграцию стран Евросоюза. Находившаяся у власти партия Право и Справедливость, равно как и президент Л. Качиньский, опасались, что договор серьезно ограничит польский суверенитет. Польская сторона добилась продления соглашений в Ницце до 2014 г., после чего должен вступить в силу Лиссабонский договор. Весной 2008 г. договор ратифицировал Сейм (где большинство получила партия Гражданская платформа), а в октябре 2009 г. – президент Л. Качиньский. Большая часть депутатов от Права и Справедливости сохранила отрицательное отношение к договору и голосовала против его утверждения, хотя лидер фракции Я. Качиньский выступил в его поддержку. В том же 2009 г. председателем Европарламента впервые стал поляк – бывший премьер-министр Е. Бузек, набравший рекордное количество голосов – 555 из 736. Он явился не только первым поляком, но и вообще первым выходцем из стран бывшего социалистического лагеря, занявшим столь высокий пост. В этой должности Бузек оставался до января 2012 г.

Польша и НАТО. На переломе 1989–1990 гг. Польша и НАТО уже выражали желание поддерживать друг с другом рабочие контакты в политической, дипломатической и даже военной областях. Такого рода предложение со стороны альянса прозвучало в июле 1990 г. («Лондонская декларация»). Ответом Польши явилось заключение дипломатических отношений с НАТО в августе 1990 г. Летом 1991 г. в условиях, когда структуры ОВД были распущены, но СССР продолжал существовать, в польском руководстве наблюдались брожение и нерешительность, результатом которых стало появление концепций, предлагавших в будущем соблюдение страной «вооруженного нейтралитета» или же «равного дистанцирования» по отношению к западным и восточным соседям страны. После распада СССР в конце 1991 г. было решено, что политические, экономические и, прежде всего, интересы национальной безопасности ПР должны быть тесно связаны с Западом.

Во время встречи лидеров стран Вишеградской тройки 5–6 октября 1991 г. в Кракове президенты Чехословакии, Венгрии и Польши объявили о желании своих стран участвовать в деятельности НАТО, стремясь получить равные возможности для всех европейских стран в вопросе обеспечения безопасности. Изменение стратегии в вопросах безопасности привело к модификации прежней оборонительной доктрины Польши. Результаты были представлены в документах «Политика безопасности и оборонительная стратегия РП» и «Принципы польской политики в области безопасности», которые определяли приоритеты внешней политики и линии Польши в вопросах безопасности на протяжении 1990-х гг. Добиваясь вступления в НАТО, республика разработала собственную программу по сближению интересов сторон. Так, Польша в преддверии вступления в альянс, не желая превратиться в его восточный рубеж, вносила активный вклад в восточноевропейскую политику Североатлантического блока – в отношении Украины и Белоруссии на протяжении всего периода 1990-х гг.

Постепенное сближение РП с НАТО осуществлялось с помощью организации «Совет Североатлантического сотрудничества» (ССС), преобразованного в мае 1997 г. в «Совет Евроатлантического партнерства», и программы Партнерство ради мира (ПРМ). Учреждение в декабре 1991 г. ССС создало условия для налаживания систематических контактов НАТО с Польшей и другими странами Центральной Европы. Новым партнерам, в том числе и Польше, были предложены политические консультации в таких вопросах, как реализация соглашений о контроле над вооружениями, а также сотрудничество в области миротворческих операций, экономики, информационных систем, конверсии военной промышленности, науки и техники и др.

К программе ПРМ Польша присоединилась в феврале 1994 г. третьей по счету после Румынии и Литвы. Контакты в рамках этой программы включали политические аспекты и военное сотрудничество, которое являлось основным. Последнее было сосредоточено в таких областях, как интеграция и взаимодействие систем командования и систем связи; планирование в области обороны; оборонная инфраструктура, военное образование и подготовка и др. В 1995 г. руководство альянса представило странам-участницам программы ПРМ официальный документ под названием «Исследование о расширении НАТО». В нем были определены общие принципы и способы расширения НАТО; сформулированы определенные условия для потенциальных членов блока в вопросе построения ими системы гражданского контроля над вооруженными силами и их готовности выполнять обязанности, вытекающие из членства в Североатлантическом блоке. Появление этого документа открыло путь индивидуальным переговорам, которые начало проводить руководство НАТО с заинтересованными государствами, в том числе с Польшей. Ее вступление вместе с Чехией и Венгрией в НАТО произошло в феврале 1999 г., а ратификация договора состоялась в марте того же года.

Почти сразу подвергся проверке курс на военно-политическое сближение с США, проводимый на протяжении 1990-х гг. Бомбардировки Югославии весной 1999 г., осуществленные без мандата ООН, нашли полную поддержку у польского руководства (президента А. Квасьневского и премьер-министра Е. Бузека). Такая позиция диктовалась убеждением, что только США могут считаться гарантом польской безопасности, в силу чего первое время Польша придерживалась курса на принятие всех начинаний Вашингтона. Не случайно Польша стала одним из первых государств, признавших независимость республики Косово. Это произошло 26 февраля 2008 г.

Новым вызовом для членства Польши в НАТО стали теракты в Нью-Йорке 11 сентября 2001 г. В ноябре того же года по инициативе А. Квасьневского в Варшаве прошла встреча лидеров стран Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы для обсуждения стратегии борьбы с терроризмом. Президент Квасьневский принял решение направить польские войска в Афганистан в рамках военной операции коалиционных сил (первые подразделения прибыли туда в марте 2002 г.). Зоной ответственности поляков стала провинция Газни. В марте 2003 г. Польша решением премьер-министра Л. Миллера (но без обсуждения вопроса в Сейме) присоединилась к антииракской коалиции, созданной под эгидой США. В сентябре того же года в Ирак был отправлен польский контингент, остававшийся там до 30 октября 2008 г.

В течение длительного времени обсуждался также вопрос о размещении в Польше частей американской системы противоракетной обороны. Эта инициатива президента Д. Буша-младшего нашла понимание сначала у А. Квасьневского, а затем у сменившего его на посту главы государства Л. Качиньского. Однако пришедший к власти в США в начале 2009 г. Б. Обама отказался от концепции ПРО. Не нашли отклика в США и предложения польской стороны об упразднении американских виз для граждан Польши: Конгресс, полномочный решать такие вопросы, не внял аргументам польской стороны. Мощным ударом по авторитету государства явился скандал с тайными тюрьмами ЦРУ, которые действовали на территории Польши в 2003–2005 г. Скандал разгорелся в ноябре 2005 г. после публикации статьи на эту тему в «Вашингтон Пост». Доклады комиссии Совета Европы от 26 января 2006 г. и 27 июня 2007 г. подтвердили данные о тайных тюрьмах, причем, как было заявлено, власти соответствующих государств (Польши и Румынии) почти наверняка знали о них. Правительство К. Марцинкевича отвергло все подозрения на этот счет, но наложило гриф «совершенно секретно» на любую информацию, касающуюся тайных тюрем ЦРУ. Тем не менее, в марте 2008 г. варшавская прокуратура начала следствие по поводу деятельности американской разведки в Польше. Бывший президент А. Квасьневский заявил, что ему не было известно о действиях ЦРУ.

С победой на выборах осенью 2007 г. Гражданской платформы проамериканский курс правительства сменился проевропейским. Премьер-министр Д. Туск ужесточил позицию государства по вопросу о размещении в стране системы ПРО, принял решение о выводе польских войск из Ирака. Кроме того, правительство Туска начало прилагать большие усилия по расширению взаимодействия Евросоюза с восточными соседями Польши (прежде всего – с Украиной).

Польша в региональном сотрудничестве. Польша в силу своего экономического и военного потенциала претендует на роль лидера стран Центральной Европы и ведущей силы Вишеградской четверки. Последняя становится все более значимым игроком на европейской арене. В 2004 г. четверка создала единый Военный комитет, а в 2005 г. приступила к расширению своего влияния: на встрече в Будапеште, кроме лидеров стран-участниц Вишеградской группы, присутствовали также делегации Австрии и Словении (что преобразовало четверку в формат 4+2). В том же году заинтересованность четверкой выразила и Украина. В 2007 г. был поднят вопрос о создании бригады быстрого реагирования из вооруженных сил участников группы и Украины. Однако разногласия внутри организации и нестабильность на Украине долгое время тормозили этот проект. О его внедрении объявили лишь 6 марта 2013 г. на саммите в Варшаве, причем Украина перестала рассматриваться как часть данной инициативы. Однако эта неудача компенсировалась тем, что на саммите, помимо глав правительств стран-участниц четверки, присутствовали также канцлер Германии А. Меркель и президент Франции Ф. Олланд. Было принято решение о координации оборонной политики Вишеградской четверки с политикой Германии и Франции. Таким образом, произошло соединение четверки с Веймарским треугольником (Германия, Франция, Польша). Однако премьер-министр Д. Туск, оценивая результаты встречи, был сдержан: «Это прорыв, но пока лишь в мыслях». Причиной такого скептицизма явились не только разные подходы участников четверки к евроинтеграции и украинскому вопросу, но и пропасть в военных расходах, которая пролегла между Польшей, активно модернизирующей свою армию, и ее партнерами, напротив, сокращавшими затраты на оборону.

Чрезвычайно важным, своего рода профильным, направлением во внешней политике Польши является восточное. Оно основывается на так называемой доктрине Гедройца, заключающейся в поддержке независимости и национального самосознания литовцев, белорусов и украинцев для противодействия российскому гегемонизму. Польша чувствует себя патроном восточноевропейских стран (особенно Украины), радетелем за их права в Европейском Союзе.

Именно польская дипломатия, руководимая Р. Сикорским, разработала проект Восточного Партнерства ЕС, охватывающий Белоруссию, Украину, Молдавию, Грузию, Армению и Азербайджан. Содержанием этой программы являлись торговые льготы указанным странам, визовые послабления и благотворительные проекты. Программа была одобрена Еврокомиссией 3 декабря 2008 г., а вступила в действие 7 мая 2009 г. после саммита ЕС в Праге, куда прибыли главы правительств из государств, задействованных в Восточном Партнерстве. 24 мая 2010 г. министр иностранных дел Р. Сикорский выступил с предложением создать «группу друзей» Восточного Партнерства и включить туда Россию, Норвегию, Канаду, Японию, США и другие страны.