Текст книги "Москва. История районов"

Замоскворечье

Церковь Софии Премудрости Божьей «в Средних Садовниках»

Свое название этот район получил по Замоскворечью – части города, находящейся за рекой Москвой по отношению к Кремлю. В литературе обычно считается, что впервые Замоскворечье упоминается летописцем под 1365 г., когда, по его словам, во время огромного московского пожара сгорели «и посад, и Кремль, и Загородье, и Заречье». Но, как показали исследования археологов, на территории нынешнего Замоскворечья городские кварталы начинают появляться лишь со второй половины XV в., а до этого Заречьем именовалась территория за рекой Неглинкой.

В непосредственной близости от Кремля узкой полосой вдоль Москвы-реки расположились Садовые слободы (Верхняя, Средняя и Нижняя), заселенные княжескими садовниками. Об их существовании напоминают нынешние Садовнические набережная, улица и переулок. На их точное местоположение указывают приходские храмы – две сохранившиеся: церковь Николая Чудотворца «на Берсеневке, в Верхних Садовниках» (на Берсеневской набережной), храм Софии Премудрости Божьей «в Средних Садовниках» (Софийская набережная) и одна разрушенная: церковь Космы и Дамиана «в Нижних Садовниках», известная с 1625 г., перестроенная в камне к 1657 г. и снесенная в 1932 г. Именно по последней была названа современная Космодамианская набережная. В 1679 г. в трех Садовых слободах насчитывалось 403 двора. К концу XVII в. они теряют свой прежний характер и здесь появляются выходцы из других русских городов.

Церковь Николая Чудотворца на Берсеневке

Церковь Космы и Дамиана в Садовниках в XIX в.

Вполне вероятно, что Садовые слободы возникли здесь не на пустом месте, а там, где ранее располагались другие пригородные селения. Думать так заставляет тот факт, что в начале современной Садовнической улицы, на территории Нижней Садовой слободы, известна с 1612 г. церковь Георгия Великомученика в Ендове, перестроенная в камне в 1653 г. Судя по всему, здесь, на правом берегу Москвы-реки, напротив городского посада, ранее располагалось одно из пригородных сел – Ендово или Яндово. Возможно, что оно было здесь не единственным: чуть восточнее была известна церковь Николая Чудотворца в Пупышах. В 1657 г. она значится деревянной, а на рубеже XVII–XVIII вв. была перестроена в камне. Очевидно, в первой четверти XVII в., сразу после бедствий Смутного времени, здесь были поселены яицкие казаки, о чем напоминает церковь Николая Чудотворца в Заяицком. Как деревянная она значится с 1625 г., а в 1652 г. была перестроена в камне.

Церковь Михаила Архангела, что в Овчинниках

Точных сведений о времени и обстоятельствах появления Яицкого казачьего войска нет. По преданию, оно было основано в XVI в. казаками, переселившимися с Дона на реку Яик (нынешний Урал). Это подтверждается тем, что еще столетием позже Донское казачье войско занимало по отношению к Яицкому как бы положение метрополии. По словам донских атаманов того времени, яицкие казаки сами собой больших дел не вершили, а следовали приговорам, постановленным на Дону. Основной задачей яицких казаков являлась оборона юго-восточных границ государства от набегов киргизов и башкир, а также походы на Хиву. Главным же промыслом здешних казаков было рыболовство на Яике.

В событиях Смутного времени яицкие казаки вместе с донскими принимали самое активное участие и дольше всех продолжали поддерживать самозванцев. В 1614 г. именно на Яике нашел последнее убежище Иван Заруцкий с Мариной Мнишек. Здесь они были схвачены, а сторонник Заруцкого казачий атаман Баловень был повешен.

Церковь Воскресения Словущего в Монетчиках

По соседству с Садовыми слободами располагалась в XVII в. Овчинная слобода, обитатели которой поставляли для дворцовых нужд шерсть и овчины. Слобода была довольно большой: в 1632 и 1658 гг. в ней насчитывалось 103 двора. О бывшей слободе ныне напоминают названия Овчинниковской набережной и переулков – Большого и Среднего (существовал еще и Малый) Овчинниковских, а также соседнего Руновского. Центром слободы являлась церковь Михаила Архангела, «что в Овчинниках», известная с 1625 г.

Церковь Спаса Преображения на Новой Болвановке в XIX в.

В Средневековье овчины считались одеждой исключительно простонародья. Когда в 1425 г. разгорелся спор по поводу престолонаследия между удельным князем Юрием Дмитриевичем и его племянником Василием Темным (сыном великого князя Василия I), в Галич к князю Юрию приехал митрополит Фотий. Удельный князь, желая показать свою военную мощь, встретил митрополита со множеством людей, выстроившихся вдоль дороги. Однако это не произвело на Фотия никакого впечатления, и он лишь язвительно заметил князю: «Сыне князь Юрьи! Не видах столько народа во овчиих шерстях», намекая тем самым, что большинство из воинов Юрия составляли плохо вооруженные простолюдины.

Церковь Спаса Преображения на Новой Болвановке, современный вид

Пятницкие улица и переулок напоминают о черной Пятницкой слободе, названной так по церкви Параскевы Пятницы, стоявшей примерно на месте вестибюля станции метро «Новокузнецкая». Храм был известен с середины XVI в. (упоминается при описании пожара 1654 г.), в 1657 г. показан каменным и снесен в 1934 г. В 1669 г. в слободе было отмечено 40 дворов.

Церковь иконы Богородицы «Всех скорбящих Радость» в Ордынцах

Целый ряд названий в этом районе: Большая Татарская, Татарская улицы, Большой и Малый Татарские переулки свидетельствуют о существовании здесь большой Татарской слободы, где жили выходцы из поволжских ханств. Тут же обитали и толмачи, переводчики Посольского приказа, отчего эта местность стала называться Толмачи. Ее центром являлась церковь Никиты, «что в Старых Толмачах». Ныне о ней напоминает Старый Толмачевский переулок. Позднее они были переселены примерно на 1 км западнее.

Церковь Климента, Папы Римского, что в Ордынцах

Шесть Монетчиковских переулков расположились на месте Монетчиков – слободы мастеров монетного дела. Центром слободы являлась церковь Воскресения Словущего, перестроенная в камне в 1750 г. В источниках она упоминается по-разному: то «в Хомутове», то «в стрелецкой слободе», то «в Монетчиках». Это обстоятельство позволяет предположить, что ранее здесь располагалось село Хомутово, затем поселились стрельцы, которые возвели церковь, впервые упоминаемую с 1672 г. с определением «в стрелецкой слободе». При Петре I их сменили рабочие Кадашевского монетного двора, по которым район получил новое имя. Монету здесь чеканили с 1701 по 1736 г.

Монета начала XVIII в.

Современные 1-й и 2-й Новокузнецкие переулки прежде назывались Спасоболвановскими. Этому названию они были обязаны церкви Спаса Преображения, «что на Новой Болвановке». По сохранившемуся преданию, храм первоначально был выстроен еще в 1465 г. По мнению П. В. Сытина, эта Болвановка, как и заяузская слобода, соседствовала с кузнечными слободами, откуда он сделал предположение, что в них готовились болванки, необходимые в кузнечном ремесле. На самом деле именно сюда при Иване III из-за Яузы были переведены иностранцы, а эта территория была отведена для их поселения и названа Новым Болвановьем. Именно здесь казнили в 1490 г. прибывшего из Венеции врача за то, что он не сумел вылечить сына Ивана III: «И того лекаря мистр Леона велел князь великий Иван Васильевич поимати, и после сорочин сына своего великого князя повеле казнити его, головы отсечи: и ссекоша ему головы на Болвановии априля 22».

Севернее поселения иноземцев располагалась Новая Кузнецкая слобода, имевшая в 1638 г. 72 двора, а в 1658 г. – уже 185 дворов. О ней сейчас напоминают Новокузнецкая улица и переулки. Ее приходским храмом была документально известная с 1625 г. церковь Николы Чудотворца, «что в Кузнецкой слободе», бывшая вначале деревянной, а в 1681–1683 гг. перестроенная в камне. Сюда кузнецы переселились, вероятно, из-за Яузы, в районе современной Таганки, где прежде находилась их слобода.

В XVII в. в Москве всего насчитывалось более 300 ремесленников, занятых кузнечным делом. При этом Первопрестольная служила рынком железа для иногородних покупателей. Кроме русского, на московском рынке имелось и «немецкое» железо: доски белого железа, железная проволока. В 80-х гг. XVI в. в Москве прут русского железа стоил от 75 до 80 денег, лист «немецкого» железа – 60 денег.

Церковь Троицы в Вишняках в XIX в.

Улицы Большая и Малая Ордынка, Большой и Малый Ордынские переулки, Ордынский тупик расположились на том месте, где существовала черная Ордынская слобода. В ней жили ордынцы, упоминающиеся в княжеских договорах еще с XIV в. В литературе было высказано несколько точек зрения по поводу основного занятия ордынцев. В частности, предполагалось, что ордынцами назывались выкупленные в Орде русские пленники. Однако в последнее время выяснилось, что главным занятием ордынцев являлась перевозка и доставка собранной дани в Орду. Если представить себе ту огромную массу возов, которая отправлялась в Орду с собранной данью, становится понятным, что для ее перевозки требовалось немало рабочих рук. Неудивительно, что Ордынская слобода была одной из самых больших в Москве. В 1632 г. в ней значится 107 дворов, а к 1653 г. – 273 двора. Об этом свидетельствует наличие в ней сразу нескольких храмов. Возможно, главной здесь являлась церковь Климента, папы римского, «что в Ордынцах», первое упоминание которой относится к 1612 г., когда здесь был отражен натиск гетмана Ходкевича. В 1657 г. храм значится уже каменным. По нему получил свое название Климентовский переулок. Другим храмом была церковь Преображения, или иконы «Всех скорбящих Радость», что «в Ордынцах».

Вишняковский переулок напоминает о стрелецкой слободе, где в XVII в. на землях конюшенной слободы Большие Лужники поставили стрелецкий полк под командованием Матвея Вишнякова. Ее главным храмом была церковь Троицы в Вишняках, деревянное здание которой известно с 1642 г. В 1678 г. в память победы над турками при Чигирине она была перестроена в камне московскими стрельцами полка Вишнякова пятидесятниками Назаром Перфильевым и Андреем Оленовым «с десятниками и со всеми рядовыми стрельцами, бывшими в осаде на службе великого государя в Чигирине». К северу от современного Павелецкого вокзала, в районе нынешней ул. Бахрушина когда-то располагалась конюшенная дворцовая слобода Большие Лужники. Центром слободы в Больших Лужниках являлась церковь Троицы. В 1653 г. в слободе отмечен 71 двор.

Уже за заставой, у Зацепы, при Борисе Годунове были поселены ямщики, образовавшие Коломенскую ямскую слободу. Ее дворы шли вдоль нынешней Дубининской улицы (названной по имени большевика И. К. Дубинина), которая до 1922 г. именовалась Коломенской ямской улицей. Здесь до сих пор сохранился храм Св. Флора и Лавра, покровителей лошадей, являвшийся центром слободы. В 1628 г. в слободе имелось 69 дворов, а к 1653 г. их число увеличилось до 88 дворов.

Якиманка

Церковь Воскресения Христова в Кадашах в XIX в.

Свое название этот район получил по улице Якиманке, которая, в свою очередь, стала именоваться так по находившейся здесь церкви Иоакима и Анны. Впервые она упомянута под 1493 г., и возможно предположить, что она являлась центром небольшого села Колычева, которое стояло здесь вплоть до конца XV в., когда в Замоскворечье появляются первые городские кварталы. В 1657 г. она показана деревянной, но уже в 1684 г. была перестроена в камне. Она простояла вплоть до 1969 г., когда была разрушена при устройстве нового проезда. Свое название село получило от фамилии Колычевых, которые являлись одним из самых известных родов московского боярства X V–X VI вв. и вели свое происхождение от Федора Колыча, жившего на рубеже XIV–XV вв.

Наиболее видным ее представителем был Филипп Колычев, митрополит всея Руси в годы опричнины Ивана Грозного.

Церковь Святых праведных Иоакима и Анны на Большой Якиманке. 1882 г.

Еще до вхождения этой территории в состав города здесь находились и другие села. Пожалуй, наиболее древним из них было село Хвостовское, упомянутое в завещании Дмитрия Донского 1389 г. и чье название восходит к имени известного московского тысяцкого середины XIV в. Алексея Петровича Хвоста, убитого в 1356 г. Ныне о нем напоминают 1-й и 2-й Хвостовы переулки. Позднее на месте села образовалась стрелецкая слобода, центром которой являлся храм Петра и Павла, построенный в 1649 г. стрельцами «Иванова приказа Полтева».

Я. П. Турылин. Митрополит Филипп (Колычев) обличает Ивана Грозного.

Митрополит Филипп в заточении. Миниатюра XVII в.

Другим селом здесь было Кадашево, память о котором осталась в названиях Кадашевских набережной, переулков и тупика. Впервые село упоминается в духовной грамоте Ивана III 1504 г. К середине XVI в. здесь образовалась Кадашевская слобода. О происхождении слова «кадаш» в литературе были высказаны четыре разных мнения. По одному, оно происходит от слова «кадка» – здесь якобы жили кадочники (бондари). По другому – от татарского слова «кади» (судья). Тут якобы селились татарские судьи и производили суд и расправу над обитавшими в Москве татарами. Третья версия учитывает тот факт, что в слободе жили ткачи, и производит ее название от слова «катать» – мыть ткани. Наконец, последняя гипотеза выводила этимологию слова «кадаш» от тюркского «товарищ, свободный человек» и объясняла, что слобода являлась поселением свободных людей.

Палаты Хамовного двора

Фасад церкви Святых Апостолов Петра и Павла на Большой Якиманке. Чертеж 1850 г.

В XVII в. основным производством слободы становится «хамовное дело». Первые известия об этом относятся к 10-м гг. XVII в., а с конца 1620-х гг. Кадашево, где работала небольшая придворная мастерская, поступила в ведение Царицыной мастерской палаты. «Государево хамовное дело» в связи с особенностями производства различных видов изделий распадалось на ряд специальностей. Разделение труда в слободе в первую очередь происходило по двум основным процессам хамовного производства – прядению и ткачеству: «прядет основное полотно», «прядет нити расхожие» или же «делает двойное полотно», «делает задейчатую скатерть», «бранье» (узорчатая ткань) и т. д. Работали на обычных для XVII в. станах (основы их конструкции сохранялись вплоть до начала XX в.). Полотна, изготовляемые на подобных станах, получались узкими – 9–10 вершков ширины, и поэтому скатерти приходилось сшивать из двух-трех полотнищ («столбцов»). В качестве сырья использовался, как правило, лен. Хлопчатобумажное полотно производилось в небольшом количестве в виде «столбцов хлопчатых скатертей». Документы свидетельствуют и о том, что в слободе в начале 1690-х г. возникло производство парусных полотен, что было связано с первыми попытками Петра I создания флота. Хамовный двор стал производственным центром Кадашевской слободы.

Церковь Воскресения в Кадашах

Распоряжалась производством и мастерицами кадашевская приказная боярыня, жившая в особом помещении на Хамовном дворе, где находилось несколько просторных светлых изб с большими окнами. Производственная «светлица» размещалась в деревянных хоромах, объединявших несколько рукодельных комнат, где постоянно работало более 50 мастериц и их учениц.

Царицына мастерская палата определяла общее количество «окладных дел», т. е. общую норму выработки полотна и различных ткацких изделий, не вникая в детали процесса распределения их между ткачами и «деловицами».

Церковь Спаса Преображения в Наливках в конце XIX в.

Центром слободы был храм Воскресения. Документально он известен с 1625 г., а в 1657 г. показан уже каменным. Поскольку слобода была очень большой (в 1632 г. в ней был 261 двор, а в 1653 г. – 372 двора), вскоре здесь появился второй храм во имя св. Космы и Дамиана, располагавшийся в начале улицы Большая Полянка. Находившаяся здесь деревянная церковь была перестроена в камне в 1656 г., а разрушена в 1930-е гг.

Церковь Николая Чудотворца в Пыжах

По соседству с Кадашевской находилась небольшая Екатерининская слобода, в которой жили белильщики тканей. Сначала она числилась дворцовой, а затем стала черной.

Церковь Николая Чудотворца в Толмачах

Иконостас церкви Николая Чудотворца в Толмачах

Центром слободы являлась церковь Великомученицы Екатерины. Как деревянная она известна с 1612 г., а в 1657 г. показана уже каменной. В 1630 г. в слободе насчитывалось 120 дворов, а к середине XVII в. – 87 дворов. Постепенно слобода теряла свой ремесленный характер. В 1667 г. в Екатерининской слободе объезжий голова перечислил 67 дворов, из которых большинство принадлежало дворянам и мелким приказным служителям и лишь только 15 дворов – черным людям. Память о слободе долгое время сохраняли Большой и Малый Екатерининские переулки, позднее переименованные в Погорельский и Щетининский.

Церковь Иоанна Воина на Большой Якиманке. Фото 1882 г.

Неизвестный художник. Портрет участников русского посольства в Англию в 1662 г.: посла князя Петра Прозоровского, думного дворянина Ивана Желябужского, дьяка Ивана Давыдова и толмача Андрея Форота

1-й и 2-й Казачьи переулки отмечают место Казачьей слободы. Ее центром являлась церковь Успения Богородицы. В литературе высказывалось мнение, что первоначально здесь находилась Коломенская ямская слобода с храмом Св. Флора и Лавра, покровителей коней. С построением же в 1591 г. деревянного Скородома ее перенесли на Зацепу, где устроили новую одноименную церковь. В эпоху Смутного времени эти места в результате неоднократных осад города были полностью сожжены, и на образовавшемся пустыре уже при царе Михаиле Романове были поселены казаки, игравшие довольно заметную роль в годы его царствования. Они были подчинены особому Казачьему приказу, который заведовал атаманами и всем казачьим войском, служившим в качестве конницы и пехоты как в Москве, так и в других городах. Казаки выстроили Успенскую церковь, которая известна с 1642 г. В 1657 г. она показана стоявшей «без пения». Очевидно, это было связано с тем, что при царе Алексее Михайловиче Казачий приказ был упразднен (в актах он упоминается с 1618 по 1646), а сами казаки слились с основной массой стрельцов. В конце XVII в. здешний храм был перестроен в камне стольником Василием Федоровичем Полтевым.

Церковь Николая Чудотворца в Голутвине. Фото XIX в.

Церковь Марона Пустынника на Бабьем городке, или в Старых Панах. Фото XIX в.

Поскольку Замоскворечье было одним из самых опасных в военном отношении районов первопрестольной, помимо казаков здесь располагались и стрельцы. О существовании одной из таких стрелецких слобод напоминают 1-й и 2-й Спасоналивковские переулки и церковь Спаса Преображения «в Наливках». Объяснение этого довольно странного названия находим в «Записках» С. Герберштейна, согласно которому великий князь Василий III «выстроил для своих телохранителей за рекою новый город Нали (Nali, Наливки), что по-русски значит «наливай», потому что им одним позволено пить мед и пиво, когда хотят; поэтому они и удалены за реку, чтобы не заражать других своим примером». Впрочем, среди краеведов были высказаны и другие точки зрения – одна из них производит это название от существовавшей здесь деревни Наливки, наличие которой не подтверждается ни одним источником, а другая полагает, что здесь произрастали рощи, называвшиеся Наливками. При царе Михаиле Романове здесь были поселены стрельцы, которые в 1642 г. построили тут церковь, которая отмечена как находившаяся в «Степанове приказе Алалыкина».

Еще об одной стрелецкой слободе напоминают Пыжевский переулок и церковь Николая Чудотворца «в Пыжах». Документально она известна с 1635 г. В 1657 г. она показана деревянной, а к 1672 г. была перестроена в камне стрельцами «Богданова приказа Пыжова».

Название церкви Николая Чудотворца в Толмачах и получивший по ней свое наименование Толмачевский переулок зафиксировали существование здесь слободы толмачей, переводчиков Посольского приказа. Храм известен тут с 1625 г. и был перестроен в камне в 1697 г. Если быть точным, то среди них различались две категории – переводчики, переводившие письменные тексты, и толмачи, чьей специализацией был перевод устной речи. В 1665 г. в штате Посольского приказа было 16 переводчиков и 41 толмач «разных языков». В 1689 г. в нем значилось уже 22 переводчика и 17 толмачей. Переводчиками и толмачами польского и латинского языков часто были выходцы из Западной Руси, переводчиками и толмачами татарского языка – романовские или касимовские татары. Вместе с тем изучать восточные языки молодых подьячих часто посылали в Астрахань, для изучения греческого языка – в Константинополь, а немецкого – в Германию.

Работа в Посольском приказе была очень напряженной. Когда в декабре 1649 г. был издан царский указ, чтобы «по субботам после обеда, а в воскресенье до обеда в приказах не сидеть и дел никаких не делать», из этого правила был изъят Посольский приказ.

По словам Григория Котошихина, в бытность свою служившего в этом приказе переводчиком, бывала «на Москве работа по вся дни, когда прилучатца из окрестных государств всякие дела… а переводят, сидячи в приказе, а на дворы им самых великих дел переводити не дают, потому что опасаются всякие порухи от пожарного времени и иным причинам». Для толмачей было установлено круглосуточное дежурство: «…толмачи днюют и ночюют в приказе, человек по 10 в сутки». Подобное правило вызывалось необходимостью – так, в 1675 г. при дворе царя Алексея Михайловича одновременно было 8 посольств, и в любой момент могла возникнуть необходимость в услугах толмачей. Для них также была выработана особая присяга: «государских тайных дел русским всяким людям и иноземцам не проносить и не сказывать, и мимо государского указа ничего не делать, и с иноземцами про Московское государство и про все великие государства Российского царствия ни на какое лихо не ссылаться и не думать».

Существующая и поныне церковь Иоанна Воина «в Малых Лужниках» на Якиманке напоминает о существовавшей здесь дворцовой конюшенной слободе Малые Лужники. Храм известен как деревянный с 1625 г. В 1653 г. в слободе насчитывалось 27 дворов.

К северу от Малых Лужников располагалась монастырская слобода Голутвино, память о которой сохранили 1-й и 4-й Голутвинские переулки. Это название пытались вывести от старого слова «голутва», означающего росчисть, вырубку, просеку в лесу. Однако свое наименование этот район Москвы получил по монастырскому подворью коломенского Голутвина монастыря, которое упоминается здесь под 1472 г. Сам монастырь был основан в начале 1386 г. Сергием Радонежским, когда тот возвращался из Рязани, где по просьбе Дмитрия Донского вел мирные переговоры с князем Олегом Рязанским. Центром слободы была церковь Николая Чудотворца «в Голутвине», впервые упоминаемая как деревянная с 1625 г., а в 1686–1692 гг. перестроенная в камне. В 1632 г. в слободе значилось 77 дворов, а в 1653 г. – 111 дворов.

Наконец, церковь преподобного Марона Пустынника «на Бабьем городке» или «в Старых Панах», по которой получил свое название Мароновский переулок, указывает на существование здесь иноземной слободы, также именовавшейся Панской и в которой в первой половине XVII в. в основном селились военные из Польши и Литвы. Сам храм известен здесь с 1642 г.

Южнее нее в конце XVII в. возникает Шаболовская слобода, которая вела в соседнее недальнее подмосковное село Шаболово. Ее центром была Троицкая церковь, выстроенная в дереве в 1699 г. и показанная каменной в 1747 г. Главной улицей слободы была Шаболовка, на которой и стоял этот храм.