Текст книги "Многосторонняя дипломатия в биполярной системе международных отношений (сборник)"

СССР только начал оказывать Конго помощь, а вокруг нее уже был создан неблагоприятный информационный фон. Этому в немалой степени способствовал ее главный адресат Лумумба, который продолжал шантажировать Запад и ООН «советским вмешательством». 17 июля он направил представителю генсека ООН в Конго Р. Банчу письмо, где, в частности, говорилось: «Если в течение 24 часов с 19 июля 1960 года ООН окажется не в состоянии обеспечить выполнение задачи, которую мы от нее потребовали, мы, к сожалению, будем вынуждены просить вмешательства Советского Союза. Мы надеемся, что вы окажетесь в состоянии принять все меры, чтобы избежать этого»[160]160
  АВП РФ. Ф. 590. Оп. 3б. П. 4. Д. 1. Л. 145. Из письма г-на Лумумбы д-ру Банчу от 17.VII.1960 г.


[Закрыть].

18 июля Лумумба повторил свой ультиматум. В тот же день первый заместитель министра иностранных дел СССР В. В. Кузнецов и заведующий Отделом стран Америки МИДа А. Ф. Добрынин во время беседы с Хаммаршельдом потребовали установить конкретные сроки вывода бельгийских войск. Генсек ответил, что не может взять на себя ответственность за такое решение, пока войска ООН в достаточной степени не контролируют положение[161]161
  Urquhart B. Hammarskjold. P. 404.


[Закрыть].

19 июля Бельгия и ООН договорились о выводе бельгийских войск из Леопольдвиля в течение четырех дней начиная с 20 июля. Комментируя это соглашение, Лумумба заявил, что ультиматум от 17 июля снят, но добавил, что «если ООН не знает как удовлетворить наши требования, мы будем вынуждены обратиться к другим нациям, чтобы сражаться с агрессорами»[162]162
  Цит. по: Merriam A. Op. cit. P. 220.


[Закрыть].

Лумумба добился тактического успеха, но в долгосрочном плане ультиматум обернулся против него, как внутри страны, так и на международной арене. Конголезский сенат 18 июля «единодушно и решительно» отверг «всякое вмешательство со стороны Советского Союза ‹…› во внутренние дела Республики Конго»[163]163
  АВП РФ. Ф. 590. Оп. 3б. П. 4. Д. 1. Л. 145. Телеграмма из Леопольдвиля, 18 июля 1960 г, ООН, Нью-Йорк. Весьма срочно, Генеральному секретарю от Банча.


[Закрыть]. Касавубу молчал, но поскольку послание Банчу он не подписывал, можно было предположить, что президент разделял позицию сената. На состоявшейся в тот же день встрече представители африканских стран в ООН сошлись в том, что угрозы призвать в Конго советские войска недопустимы. Действия Лумумбы были названы поведением человека, «потерявшего голову»[164]164
  Merriam Alan. Op. cit., p. 309.


[Закрыть]. Кроме того, пригрозив «вмешательством Советского Союза», Лумумба лишился остатков доверия американского руководства. 21 июля на заседании Совета национальной безопасности директор ЦРУ Ален Даллес сказал, что «в лице Лумумбы мы столкнулись с фигурой, похожей на Кастро, если не хуже»[165]165
  FRUS, 1958-1960. Vol. XIV. P. 338.


[Закрыть]. Это был приговор Лумумбе как политику, с которым можно иметь дело.

Вечером 21 июля по требованию СССР было созвано экстренное заседание СБ ООН для рассмотрения отчета генерального секретаря по выполнению резолюции по Конго от 14 июля. Кузнецов осудил продолжение бельгийской агрессии и обвинил западные державы в попытках расчленения молодого государства руками «некоего холуя Чомбе», деятельность которого «вызывает ликование среди финансовых и промышленных воротил». Он внес проект резолюции, который предусматривал, чтобы Совет Безопасности настаивал «на немедленном прекращении вооруженной интервенции против Республики Конго и выводе в трехдневный срок с ее территории всех войск агрессора», призвал «уважать территориальную целостность Республики Конго и не предпринимать никаких действий, которые могли бы нарушить эту целостность». «Если агрессия будет продолжаться, – предупредил Кузнецов, – то, естественно, возникнет необходимость принятия более действенных мер как по линии ООН, так и по линии сочувствующих делу Конго миролюбивых госу дарств»[166]166
  СССР и страны Африки. Т. I. С. 567, 571.


[Закрыть].

22 июля единогласно была принята резолюция, проект которой был подготовлен Тунисом и Цейлоном. В ней в смягченной форме нашли отражение основные положения советского проекта. Резолюция призывала правительство Бельгии «быстро выполнить резолюцию Совета Безопасности от 14 июля 1960 г. относительно вывода бельгийских войск» и предлагала «всем государствам воздерживаться от каких бы то ни было действий, которые могли бы помешать восстановлению законности и порядка и осуществлению правительством Конго своих полномочий, а также воздерживаться от каких бы то ни было действий, которые могли бы подорвать территориальную целостность и политическую независимость Республики Конго»[167]167
  СССР и страны Африки. Т. I. С. 706.


[Закрыть]. После этого Кузнецов не настаивал на голосовании своего проекта. Лумумба приветствовал принятую резолюцию и заявил, что «в помощи России больше нет необходимости»[168]168
  New York Times. 23 July, 1960.


[Закрыть]. Посчитав, что ему удалось удачно разыграть карту «советской угрозы», Лумумба решил замириться с Западом и руководством ООН.

22 июля Лумумба в сопровождении ключевых министров своего правительства вылетел в США. 24, 25 и 26 июля Лумумба провел три раунда переговоров с Дагом Хаммаршельдом. Лумумба настаивал на немедленном выводе бельгийских войск из Конго, требовал, чтобы части ООН вошли в Катангу и разгромили сепаратистов. Хаммаршельд доказывал, что при нынешнем положении дел военное решение катангской проблемы невозможно. Участвовавший в переговорах представитель Конго в ООН Томас Канза оценил их как провал, ставший следствием неуступчивости Лумумбы: «Два руководителя были полны решимости отстаивать свою точку зрения и постоянно недооценивали друг друга. Все члены конголезской делегации старались урезонить Лумумбу советовали ему на лингала быть тактичнее, когда он делает свои предложения или отвечает на вопросы руководства ООН, в доброй воле которого мы так нуждались. Однако Лумумба продолжал вести себя очень требовательно и нетерпеливо, тогда как Хаммаршельд просто принимал к сведению предложения Лумумбы и повторял обещание оказывать помощь народу Конго и его правительству»[169]169
  Kanza T. Op. cit. P. 238.


[Закрыть].

Не принесли позитивных для Лумумбы результатов и его переговоры с руководством США. Президент Эйзенхауэр передал через американского представителя в ООН, что не сможет принять конголезского премьера, т. к. во время его визита будет находиться вне Вашингтона. В беседе с госсекретарем Кристианом Гертером и его заместителем Дугласом Диллоном[170]170
  Диллон был не только высокопоставленным государственным чиновником. Его называли «господином Конго» как председателя совета банковского дома «Диллон, Рид энд Ко», одного из крупных инвесторов конголезской горнорудной промышленности.


[Закрыть]

Лумумба добивался обещания оказать давление на Бельгию, чтобы заставить ее незамедлительно вывести войска из Конго, интересовался возможностью получения американской экономической помощи. Ему было заявлено, что о выводе войск имеется резолюция ООН, и в этом вопросе существует полное согласие между Госдепартаментом США и Хаммаршельдом, а помощь Вашингтон готов предоставить, но только по линии ООН, не желая создавать прецедент для других стран, готовых помогать Конго[171]171
  FRUS, 1958-1960. Vol. XIV. P. 358–365.


[Закрыть]. Лумумба убедился, что от США и других западных держав не стоит ждать действий, которые он считал необходимыми для восстановления единства страны.

В. В. Кузнецов, с которым Лумумба встретился в Америке[172]172
  АВП РФ. Ф. 0590. Оп. 2. П. 1. Д. 3. Л. 4-6.


[Закрыть], отнесся к его просьбам с пониманием. В заявлении советского правительства от 31 июля подтверждалось намерение СССР «в ближайшее время» отправить в Конго пароходом 100 грузовых машин, комплект запасных частей к ним и ремонтную мастерскую «в сопровождении инструкторов», послать туда группу врачей и медицинского персонала, а также медикаменты и необходимое медицинское оборудование. В заявлении был очень важный новый момент. Если раньше грузовики предназначались для войск ООН, то теперь говорилось, что они, как и советские самолеты, будут использоваться для доставки грузов «в целях оказания помощи конголезскому народу и правительству в их справедливой борьбе против империалистической агрессии»[173]173
  СССР и страны Африки. Т. I. С. 577.


[Закрыть]. СССР публично объявил о помощи правительству Лумумбы в обход ООН.

Хаммаршельд с 28 июля находился в Леопольдвиле, где пытался решить проблему Катанги. Мятежная провинция быстро обзавелась атрибутами независимого государства. Провинциальное собрание стало именоваться национальным, депутаты конголезского парламента от Катанги и члены центрального правительства от партии Конакат были отозваны в Элизабетвиль. Вступила в силу разработанная бельгийцами конституция, которая наделяла всей полнотой исполнительной власти президента (им стал Чомбе) и назначенное им правительство. Появился свой флаг и гимн, началась чеканка катангских монет. Налоги, которыми облагались иностранные компании, стали целиком поступать в местную казну. Прибывший в Элизабетвиль командующий КНА дядя Лумумбы Виктор Лундула был задержан и выслан из Катанги[174]174
  Hoskyns C. Op. cit. P. 142–144; Винокуров Ю. Н., Орлова А. С., Субботин В. А. Ук. соч. С. 205.


[Закрыть].

Катанга была единственной конголезской провинцией, куда не вошли войска ООН. В этом вопросе Хаммаршельд оказался между двух огней. Центральное правительство Конго настаивало на скорейшем проведении в Катанге военной операции силами ООН для восстановления территориальной целостности страны. Подчас это делалось довольно бесцеремонным образом. 31 июля на приеме, устроенном в честь Хаммаршельда, вице-премьер Антуан Гизенга (Лумумба находился заграницей) неожиданно остановил игру оркестра и разразился пространной речью, в которой обвинил ООН в тайном сговоре с бельгийскими агрессорами и призвал очистить от них всю страну, включая Катангу. Сконфуженные гости с бокалами в руках вынуждены были слушать это[175]175
  Urquhart B. Hammarskjold. P. 412.


[Закрыть].

Противная сторона тоже действовала напористо. 31 июля король Бодуэн направил Хаммаршельду послание, в котором объяснил вооруженное вмешательство Бельгии необходимостью защитить европейцев и выразил опасение, что вывод войск из Катанги дестабилизирует положение в «этом островке спокойствия и стабильности среди всеобщего хаоса»[176]176
  Urquhart B. Hammarskjold. P. 414.


[Закрыть]. Моиз Чомбе был менее дипломатичен. Он заявил, что никогда не согласится с вводом войск ООН в Катангу: «Они нам не нужны, мы не хотим чтобы они были здесь. Если они высадятся в Катанге, то получат вооруженный отпор»[177]177
  Miller R. Op. cit. P. 279.


[Закрыть].

На фоне реального соотношения сил между войсками ООН и катангскими военными и полувоенными формированиями угрозы Чомбе были чистым блефом. В приватных беседах офицеры подразделений ООН говорили, что покончить с отделением Катанги можно за сутки[178]178
  Маевский В. Вступительная статья // О’Брайен Конор. Ук. соч. С. 9.


[Закрыть]. Такой исход был бы триумфом Лумумбы и значительно укрепил бы его позиции, что Запад и Хаммаршельда явно не устраивало. Побывавший в Элизабетвиле Ральф Банч рекомендовал генсеку не вводить войска ООН в Катангу, где они могут встретить «фанатичное сопротивление». Хаммаршельд не усомнился в обоснованности рекомендаций своего заместителя, отменил операцию и возвратился в Нью-Йорк[179]179
  Kanza T. Op. cit. P. 250–251.


[Закрыть].

В заявлении советского правительства от 6 августа впервые прозвучала резкая критика в адрес командования войск ООН: «Вместо того чтобы оказывать помощь законному правительству Республики Конго и по согласованию с ним принимать меры по пресечению агрессии, войска ООН используются сплошь и рядом не по своему назначению. Они направляются упомянутым командованием в те провинции и города, которые ведут борьбу против бельгийских агрессоров и находятся под контролем законного правительства Конго. Имеются сообщения о том, что вместо того, чтобы обеспечить скорейшее удаление войск бельгийских интервентов с территории Республики Конго, войска ООН, выполняя указания командования, разоружают конголезские национальные вооруженные силы и даже вступают в столкновения с ними». Советский Союз предлагал «заменить это командование и назначить новое, которое будет честно и неуклонно выполнять возложенные на него решением Совета Безопасности обязанности»; «в кратчайший срок удалить все бельгийские войска с территории Республики Конго»; послать туда войска тех стран, которые будут готовы «обеспечить выдворение войск интервентов с территории независимого конголезского государства»[180]180
  СССР и страны Африки. Т. I. С. 590, 592.


[Закрыть].

Позицию СССР поддержали лидеры трех африканских стран – Ганы, Гвинеи и Конго. Кваме Нкрума, ранее неоднократно выражавший готовность оказать правительству Лумумбы «любую помощь», заявил, что «ни Гана, ни никакое-либо другое независимое государство, как я полагаю, не потерпит возникновения в центре Африки марионеточного государства, поддерживаемого бельгийскими войсками и предназначенного для удовлетворения нужд какой-то международной горнопромышленной компании». Секу Туре «предложил свои войска для обеспечения безоговорочного выполнения решений Совета Безопасности»[181]181
  Выступление министра иностранных дел СССР В. В. Кузнецова в Совете Безопасности ООН по вопросу о положении в Конго, 9 августа 1960 г. // СССР и страны Африки. Т. I. С. 599.


[Закрыть]. Гизенга в радиообращении к конголезскому народу 6 августа обвинил Хаммаршельда и Банча в пособничестве Чомбе и потребовал немедленной отправки войск ООН в Катангу[182]182
  Urquhart B. Hammarskjold, P. 420.


[Закрыть].

7 августа Нкрума заявил, что окажет Конго «любую возможную помощь», а через неделю объявил всеобщую мобилизацию мужского населения Ганы и начал набор добровольцев для участия в боевых действиях на стороне Лумумбы. За день до этой акции Нкрума «сообщил временному поверенному в делах СССР в Аккре, что правительство Ганы намерено в вопросе о Конго действовать решительно вплоть до образования совместного с конголезским правительством командования для ведения военных действий против бельгийцев в Конго». Президент прямо спросил, «в случае, если начнутся военные действия, может ли он рассчитывать на такую помощь СССР, которая бы не вовлекла СССР в открытый конфликт с великими державами»[183]183
  АВП РФ. Ф. 0573. Оп. 4. П. 2. Д. 9. Л. 1. Министр иностранных дел СССР А. А. Громыко – ЦК КПСС. О возможности советской помощи Гане в связи с событиями в Конго, 9 августа 1960 г.


[Закрыть]. 11 августа Хрущев проинформировал Нкруму что советское правительство готово, «если в этом возникнет необходимость, оказать правительству Ганы возможную помощь, в частности, путем поставки правительству Ганы оружия»[184]184
  АВП РФ. Ф. 0573. Оп. 4. П. 2. Д. 9. Л. 3. МИД СССР – ЦК КПСС. Проект указаний временному поверенному в делах СССР в Гане, 9 августа 1960 г.


[Закрыть].

8 августа Нкрума и Лумумба подписали в Аккре секретный договор о фактическом объединении Ганы и Конго. Предусматривалось, в частности, создание совместного федерального правительства, в ведении которого находилась внешняя политика, оборона, выпуск общей валюты, экономическое планирование[185]185
  Nkrumah K. Op. cit. P. 30–31; Adamafo T. By Nkrumah’s Side. The Labour and the Wounds. Accra, L., 1982. P. 95–96.


[Закрыть]. В тот же день, выступая в парламенте, ганский президент заявил, что «если Объединенные Нации окажутся не в состоянии выполнить резолюцию Совета Безопасности, Гана будет сотрудничать с вооруженными силами других независимых африканских государств в выдворении бельгийских агрессоров с африканской земли»[186]186
  Nkrumah K. Op. cit. P. 29.


[Закрыть].

На проходившем 8–9 августа заседании Совета Безопасности Хаммаршельд заявил, что власти Чомбе оказали «организованное сопротивление» вводу войск ООН в Катангу и потребовал полномочий Совета на применение силы[187]187
  АВП РФ. Ф. 590. Оп. 4. П. 6. Д. 16. Л. 11. Поляков В. Ук. соч.


[Закрыть]. Кузнецов отметил, что отказ ввести войска ООН в Катангу является уступкой «бельгийскому агрессору» и «подставной фигуре Чомбе». В советском проекте резолюции предлагалось обязать генерального секретаря «принять решительные меры, не останавливаясь при этом перед употреблением любых средств воздействия в целях немедленного удаления с территории Конго бельгийских войск и для пресечения действий, направленных против территориальной целостности Республики Конго»[188]188
  СССР и страны Африки. Т. I. С. 602.


[Закрыть]. В ходе дебатов Кузнецов призвал Хаммаршельда отдать приказ ввести части ООН в Катангу. «Я лично не считаю, – парировал генсек, – что мы поможем конголезскому народу действиями, которые приведут к тому, что африканцы будут убивать африканцев или конголезцы конголезцев»[189]189
  Miller R. Op. cit. P. 282.


[Закрыть].

9 августа 9 голосами (советский представитель голосовал за) при 2 воздержавшихся была принята резолюция, внесенная Тунисом и Цейлоном. Совет подтвердил «полномочия, предоставленные генеральному секретарю на основании резолюций Совета Безопасности от 14 июля и 22 июля 1960 г.» и заявил, что «вступление вооруженных сил Организации Объединенных Наций в провинцию Катанга необходимо для полного осуществления настоящей резолюции». В четвертом пункте делалась принципиально важная оговорка: «вооруженные силы Организации Объединенных Наций не будут участвовать в каком бы то ни было внутреннем конфликте, конституционного или иного характера, не будут каким бы то ни было образом вмешиваться в такой конфликт и не будут использованы для оказания влияния на его исход»[190]190
  СССР и страны Африки. Т. I. С. 706.


[Закрыть]. Это гарантировало режиму Чомбе неприкосновенность со стороны войск ООН, поскольку при желании отделение Катанги можно было интерпретировать как «внутренний конфликт». Представитель СССР не настаивал на голосовании советского проекта резолюции. Чомбе без промедления воспользовался благоприятной для него ситуацией и 9 августа заявил, что согласится на введение в Катангу войск ООН, если будут выполнены десять условий, которые фактически превращали войска ООН в гаранта сохранения его режима[191]191
  Лесиовский В. М. Ук. соч. С. 141.


[Закрыть].

12 августа во время перелета из Нью-Йорка в Элизабетвиль Хаммаршельд подготовил меморандум, разъяснявший четвертый пункт резолюции Совбеза. Трактовка этого пункта генсеком не оставляла сомнений, что ввод войск ООН не приведет к установлению федерального контроля над провинцией. Силы ООН не могли использоваться для «подчинения провинциального правительства или принуждения его силой к каким-либо действиям». Документ гарантировал, что силы ООН «ни при каких обстоятельствах… не будут влиять на исход внутреннего конфликта, конституционного или иного»[192]192
  Miller R. Op. cit. P. 284.


[Закрыть]. Прилетев в Элизабетвиль в сопровождении двух рот шведских солдат из контингента ООН, Хаммаршельд вручил Чомбе свой меморандум. Генеральный секретарь встретился с командующим бельгийскими войсками в Конго, договорился о графике их вывода из Катанги. Через неделю вывод начался, и части ООН стали занимать позиции в крупнейших населенных пунктах провинции[193]193
  Hoskyns C. Op. cit. P. 171; Simon C. Dag Hammarskjold. New York, 1967. P. 146.


[Закрыть].

Хаммаршельд считал ввод войск ООН в Катангу дипломатической победой, своим личным триумфом. Лумумба же негодовал. Генсек ООН заключил соглашение с лидером сепаратистов, проигнорировав главу центрального правительства. Лумумба опасался, что многочисленный аппарат ООН в Конго может стать аналогом бельгийской колониальной администрации, создаст угрозу национальному суверенитету. 13 августа он заявил, что «шведы – это замаскированные бельгийцы» и потребовал, чтобы все белые контингенты войск ООН покинули Конго[194]194
  Urquhart B. Hammarskjold. P. 429.


[Закрыть].

Четвертый пункт резолюции Совета Безопасности вдохновил не только Чомбе. 9 августа была провозглашена независимость «Горнорудной Республики» Южное Касаи. Главой самопровозглашенного государства стал Альбер Калонжи. Агроном по образованию, Калонжи начал политическую карьеру в НДК Лумумбы. Летом 1959 Калонжи и несколько других членов национального комитета НДК опубликовали коммюнике, где обвинили Лумумбу в «диктаторских действиях» и заявили о создании собственной партии. Ее председателем был избран Калонжи. Партия получила название Национальное движение Конго – крыло Калонжи (НДК-К)[195]195
  АВП РФ. Ф. 590. Оп. 3. П. 3. Д. 22. Л. 14. Посольство СССР в Бельгии. Характеристика на Альбера Калонжи, председателя партии МНК – крыло Калонжи, 4 мая 1960 г.


[Закрыть].

Появление еще одного очага сепаратизма существенно осложняло положение центрального правительства. Провинция Касаи с северо-запада примыкала к Катанге и являлась буфером-прикрытием для режима Чомбе. Доходы от экспорта промышленных алмазов из Касаи после отделения Катанги оставались последней существенной статьей пополнения федерального бюджета. Новое «суверенное государство» получило финансовую и военную помощь от Бельгии, горнорудной транснациональной компании «Форминьер» и Катанги. Калонжи и Чомбе заключили соглашение «о конфедерации, совместной обороне, создании единой таможенной службы и экономического союза»[196]196
  Винокуров Ю. Н., Орлова А. С., Субботин В. А. Ук. соч. С. 207.


[Закрыть].

Совместная попытка советской и конголезской дипломатии использовать войска ООН для силового подавления катангского сепаратизма потерпела неудачу. На заседании Совета Безопасности 21 августа А. Гизенга предложил создать группу, представляющую нейтральные государства Азии и Африки, на которую генсек должен был опираться при осуществлении миссии ООН в Конго. Советская делегация эту инициативу поддержала и внесла проект резолюции, где предлагалось «учредить группу в составе представителей государств-членов ООН, предоставивших в соответствии с решением Совета Безопасности вооруженные силы для оказания помощи Республике Конго, с тем, чтобы эта группа, действуя вместе с генеральным секретарем ООН, обеспечила бы на месте безотлагательное проведение в жизнь решений Совета Безопасности, в том числе о выводе бельгийских войск с территории Конго и обеспечении территориальной целостности и политической независимости Конго»[197]197
  Проект резолюции по вопросу о положении в Конго, внесенный делегацией СССР в Совете Безопасности ООН, 21 августа 1960 г. // СССР и страны Африки. Т. I. С. 611–612.


[Закрыть]. Развернувшаяся дискуссия показала, что на принятие проекта «надежд нет», и советская делегация не настаивала на его голосовании. Никакого решения на заседании Совета принято не было[198]198
  СССР и страны Африки. Т. I. С. 707.


[Закрыть].

Хаммаршельд согласился, правда, руководствуясь совсем другими целями, создать Консультативный комитет по делам Конго, куда вошли представители стран, чьи войска участвовали в операции ООН. Его заседания (первое состоялось 24 августа) проходили регулярно и в обстановке секретности. Для прессы предназначались только согласованные коммюнике. Обсуждавшиеся вопросы на голосование не ставились. В конце каждого заседания генсек ООН как председатель Комитета коротко подводил итоги, и несогласные имели право выразить особое мнение.

По мнению Уркварта, заседания Комитета давали прекрасную возможность «для консультаций, обмена мнениями и обеспечения поддержки операции ООН в Конго»[199]199
  Urquhart B. Hammarskjold. P. 437.


[Закрыть]. В приватных беседах часто высказывалось мнение, что Комитет – это говорильня, декоративный орган. Раджешвар Дайял заявил советскому дипломату, что «Комитет большую часть времени проводит в бесполезных спорах и не оказывает никакого влияния на решения и деятельность Хаммаршельда. Само существование этого комитета ‹…› доказывает неэффективность попыток решить что-либо в Конго путем коллективных действий самих афро-азиатских стран, причем, прежде всего потому, что эти страны по многим вопросам не могут договориться между собой»[200]200
  АВП РФ. Ф. 590. Оп. 3. П. 1. Д. 6. Л. 144. Советник Представительства СССР при ООН А. Нестеренко. Запись беседы с Особым представителем Генерального секретаря ООН в Конго Дайялом от 10 ноября 1960 г.


[Закрыть]. Сам Хаммаршельд говорил представителю Великобритании в ООН Патрику Дину, что Комитет «долго обсуждает вопросы», и ему трудно принимать конкретные решения[201]201
  The National Archive of the United Kingdom (NAUK). FO 371/146648. United Kingdom Mission to the United Nations – Foreign Office. Congo. October 22, 1960.


[Закрыть].

Лумумба оказался в трудном положении, когда страна разваливалась, а войска ООН не трогали сепаратистов, но «продолжали оставаться в Конго, превратившись в мишень для нападок премьер-министра, который сам их пригласил»[202]202
  О’Брайен К. Ук. соч. C. 144.


[Закрыть]. Теперь у него был только один выход – подавить сепаратизм и навести порядок в стране собственными силами при помощи стран восточного блока.

Помощь пришла. 22 августа теплоход «Архангельск» доставил в Конго 100 грузовиков «ГАЗ-63» с механиками-инструкторами, запчастями и авторемонтной мастерской[203]203
  Правда. 1960. 23 и 27 августа.


[Закрыть]. Был пополнен парк советских гражданских самолетов, находившихся в распоряжении Лумумбы. 19 июля по решению Президиума ЦК КПСС правительству Ганы, а фактически для использования в Конго, были предоставлены пять «ИЛ-18». Один «ИЛ-14» был «передан 11 августа в качестве дара» Лумумбе. 28 августа из Москвы в Стэнливиль вылетели 10 «ИЛ-14», выделенные правительству Конго «на срок до одного года»[204]204
  Россия и Африка. Т. II. С. 246.


[Закрыть]. Находясь в США, Лумумба в принципе договорился с Кузнецовым об использовании советских транспортных средств в военной операции против сепаратистов, а позднее обсудил детали с послом СССР в Конго М. Д. Яковлевым[205]205
  Kanza T. Op. cit. P. 273.


[Закрыть].

Из Леопольдвиля советские грузовики были переправлены на баржах по реке Касаи в Порт Франки, откуда своим ходом дошли до Лулвабура, столицы провинции Касаи. 24 августа части КНА двумя колоннами на советских грузовиках двинулись на столицу Южного Касаи Баквангу Наспех сколоченные формирования Калонжи не смогли оказать сопротивления и были рассеяны, сам он бежал в Элизабетвиль. 27 августа федеральные войска заняли Баквангу.

Начало операции было приурочено к открытию конференции солидарности африканских народов, проходившей в Леопольдвиле 25–31 августа. Представители 13 африканских стран осудили «сепаратистские и колониалистские движения, направленные на раздел Конго», но одобрили действия ООН в этой стране и призвали конголезское правительство сотрудничать с силами ООН. Только Гана, Гвинея и ОАР высказались за оказание прямой военной помощи правительству Лумумбы[206]206
  Epstein H. (ed.). Revolt in the Congo 1960-1964. New York, 1965. P. 35.


[Закрыть].

Руководство США «оценило» военные успехи Лумумбы. 26 августа директор ЦРУ Аллен Даллес телеграфировал резиденту в Леопольдвиле Лоуренсу Девлину: «В высших эшелонах власти пришли к определенному и однозначному выводу, что если (Лумумба) останется у власти, это неизбежно приведет в лучшем случае к хаосу, а в худшем – к установлению коммунистического контроля над Конго с ужасными последствиями для престижа ООН и интересов всего свободного мира. Поэтому мы считаем, что его устранение должно стать срочной и главной целью, высшим приоритетом наших тайных операций в нынешних условиях»[207]207
  FRUS, 1958-1960. Vol. XIV. P. 441.


[Закрыть]. Для смещения Лумумбы и замены его правительства прозападным Девлину предоставляли широкие полномочия, «включая более жесткие действия, если их удастся сохранить в тайне». Специалисты ЦРУ и Пентагона готовили отравление премьер-министра[208]208
  Kalb M. Op. cit. P. 65–66.


[Закрыть]. К ядам прибегать не пришлось. Девлин считал, что с Лумумбой лучше расправиться руками конголезцев. Прекрасно владевший ситуацией в Конго разведчик знал, с кем и как нужно работать в этом направлении[209]209
  Devlin L. Op. cit. P. 94–96.


[Закрыть].

Противников внутри Конго у Лумумбы было немало, и самым влиятельным был президент Касавубу Премьеру не хватило гибкости и расчетливости, чтобы наладить отношения с президентом. Хорошо знавший Лумумбу Т. Канза посетовал в беседе с советским дипломатом, что премьер стремился превратить Касавубу в «политическую фикцию». Лумумба, считал Канза, «несколько вырвался вперед и сделал несколько слишком резких поворотов, что обострило его разногласия с Касавубу и окончательно толкнуло последнего к Западу»[210]210
  АВП РФ. Ф. 590. Оп. 3. П. 1. Д. 6. Л. 36. Советник Представительства СССР при ООН А. Нестеренко. Запись бесед с представителем правительства Республики Конго в ООН Канзой от 28 июля и 10 августа 1960 г.


[Закрыть]. Осторожный Касавубу, державшийся в тени, почувствовал, что наступило время реванша. Выступить против Лумумбы его настойчиво убеждали бельгийские советники, западные дипломаты, разведчики. ЦРУ разработало и передало президенту через посредника детальный план, описывающий «последовательные действия, которые он должен предпринять для смещения Лумумбы и после этого»[211]211
  Devlin L. Op. cit. P. 67.


[Закрыть].

1 сентября Ральфа Банча на посту представителя генсека ООН в Конго сменил Эндрю Кордье. Заместитель Хаммаршельда Кордье, ведавший в Секретариате ООН перепиской по Конго, был отлично осведомлен о положении дел и был почти неизвестен в Леопольдвиле. На публике он появлялся редко, проводя время в длительных беседах с послом США Клэром Тимберлейком, президентом Касавубу, офицерами войск ООН.

Тем временем стало ясно, что быстрая победоносная война в Южном Касаи и Катанге не состоялась. Испытывавшие острый недостаток продовольствия и горючего федеральные войска занялись реквизициями у населения, которые часто превращались в мародерство. Когда они вышли к границам Катанги, их боеспособность и моральный дух были подорваны[212]212
  Colvin I. Op. cit. P. 32–33; Hoskyns C. Op. cit. P. 193–194.


[Закрыть]. Тогда Лумумба задействовал свой последний резерв – 10 «ИЛ-14», стоявших в аэропорту Стэнливиля в полной готовности с конголезскими опознавательными знаками. Каждый самолет был укомплектован несколькими советскими экипажами, техниками, переводчиками[213]213
  Kalb M. Op. cit. P. 70.


[Закрыть]. 5 сентября по воздушному мосту Стэнливиль-Лулвабург-Бакванга началась доставка подкреплений. Это могло обеспечить федеральным войскам решающий перевес в битве за Катангу. Однако она не состоялась, а произошло нечто, существенным образом повлиявшее на ход событий в Конго.

Вечером 5 сентября Касавубу выступил по радио и заявил, что в соответствии со своими конституционными полномочиями отправляет в отставку премьер-министра и назначает главой кабинета Жозефа Илео. Последний был посредственным журналистом и слабым политиком с большими личными амбициями. Касавубу призвал войска ООН взять на себя ответственность за поддержание в стране законности и порядка[214]214
  Epstein H. Op. cit. P. 37.


[Закрыть]. Лумумба, тоже по радио, «официально опроверг» заявление Касавубу о своей отставке, назвал его действия «публичным предательством нашей нации», объявил, что тот «больше не является главой государства» и призвал «Объединенные Нации и свободный мир не вмешиваться во внутренние дела» Конго[215]215
  Kanza T. Op. cit. P. 287–290.


[Закрыть].

Как только прозвучало правительственное коммюнике, Кордье начал действовать по согласованному с Хаммаршельдом и Касавубу плану. Утром 6 сентября по его приказу силы ООН взяли под охрану резиденцию президента и заблокировали радиостанцию Леопольдвиля. «Голубые каски» заняли аэропорты, перегородив грузовиками и баррикадами взлетно-посадочные полосы. Полеты могли проходить только с санкции ООН. Подход, конечно, был избирательным. Советские «ИЛы» держали на приколе, и Лумумба не смог получить подкрепление из других провинций Конго или помощь извне. В аэропорту Леопольдвиля была запрещена посадка советского самолета из Стэнливиля, на борту которого находился верный Лумумбе командующий КНА Лундула. Вице-президент сената Жозеф Окито не смог вылететь в Москву и проинформировать советское руководство о происходящих событиях. Однако из столичного аэропорта без помех отправился в турне по конголезским провинциям самолет с Илео, который пытался консолидировать противников Лумумбы вокруг фигуры Касавубу[216]216
  Epstein H. Op. cit. P. 40; Weissman S. Op. cit. P. 92.


[Закрыть].

В день переворота, 5 сентября, Хаммаршельд направил ноту представительству СССР при ООН, где подверг сомнению «правомочность» «операции советского правительства», предоставившего «непосредственно в распоряжение правительства Республики Конго» самолеты и грузовики, которые использовались для переброски из Стэнливиля верных Лумумбе войск в район Бакванги[217]217
  СССР и страны Африки. Т. I. С. 276, 277.


[Закрыть]. Ответы, которые прозвучали из Москвы, не оставляли сомнений, что Хаммаршельд окончательно «вышел из доверия». В заявлении советского правительства от 9 сентября утверждалось: «Генеральный секретарь ООН не проявил минимума объективности, который требовался от него в сложившейся обстановке. В общем механизме ООН его глава оказался именно той частью, которая наиболее откровенно работает в пользу колонизаторов, компрометируя этим в глазах народов организацию Объединенных Наций»[218]218
  Заявление Советского правительства о положении в Конго, 9 сентября 1960 г. // СССР и страны Африки. Т. I. С. 634.


[Закрыть]. В ответной ноте представительства СССР при ООН от 10 сентября генеральному секретарю подчеркивалось, что советская помощь «правительству Республики Конго в форме предоставления гражданских самолетов и автомашин не только не противоречит ‹…› резолюциям Совета Безопасности, но находится в полном соответствии с этими резолюциями»[219]219
  СССР и страны Африки. Т. I. С. 636.


[Закрыть]. В интервью британской газете «Daily Express» 13 сентября Н. С. Хрущев заявил: «Действия г-на Хаммаршельда по существу смыкаются с политикой стран, которые стояли и стоят на позициях колониализма»[220]220
  СССР и страны Африки. Т. I. С. 637.


[Закрыть]. После ноты генсека ООН от 5 сентября советский лидер «презрительно» стал называть Хаммаршельда «Хамом»[221]221
  Гриневский О. Тысяча и один день Никиты Сергеевича. М., 1998. С. 336.


[Закрыть].

СССР потребовал эвакуировать вооруженные силы ООН с занятых ими аэродромов, возвратить радиостанции «в полное и неограниченное распоряжение правительства Конго», отстранить командование, которое «использует не по назначению войска, направленные в Конго в соответствии с решением Совета Безопасности», предоставить правительству Лумумбы возможность «осуществлять свои суверенные права и власть на всей территории Конго без какого-либо вмешательства или препятствия со стороны представителей ООН». И всего этого предполагалось добиваться на… заседании Совета Безопасности, где на это не было никаких шансов. На случай, если «Совет Безопасности по той или иной причине откажется выполнить свой долг», советское правительство обращалось к государствам, уважающим «уже принятые решения относительно помощи Конго», с призывом «оказать в этот трудный для конголезского народа час законному правительству Республики Конго всемерную поддержку»[222]222
  Заявление Советского правительства о положении в Конго, 9 сентября 1960 г. С. 634, 635.


[Закрыть]. Само же руководство СССР, как свидетельствуют архивные материалы, предоставлять Лумумбе военную помощь не собиралось ни при каких обстоятельствах, опасаясь перехода конфронтации с Западом в «горячую фазу». В проекте заявления от 9 сентября, подготовленного МИДом, говорилось о «прямом военном содействии» законному правительству Конго, но эта фраза была вычеркнута[223]223
  АВП РФ. Ф. 0590. Оп. 2. П. 1. Д. 8. Л. 56.


[Закрыть].