Текст книги "Неизвестные Вязники. О чем писали газеты, но не расскажут на экскурсиях"

2.9. Вязниковцы в Крымской войне

Сегодня, с учётом нынешних реалий, история обороны Крыма в войну 1853—1856 годов, когда союзная армия Англии, Франции, Турции и Сардинии (Италии) пыталась захватить этот стратегически важный полуостров, особенно актуальна. Не случайно, в отечественной истории именно эту войну назвали Крымской. И в ней активное участие принимали многие выходцы из тогдашней Владимирской губернии, в том числе – вязниковцы и лица, так или иначе связанные с Вязниковским краем.

Так, во время Крымской войны 1853—1856 годов в обороне Севастополя принимали активное участие сыновья бывшего станового пристава Вязниковского уезда, героя Отечественной войны 1812 года, участника сражений при Бородино и Малоярославце отставного капитана Ладожского пехотного полка Петра Манькова Николай и Александр, которые в детстве проживали в Вязниках. Выпускник 1-го кадетского корпуса Николай Маньков, штабс-капитан Литовского егерского полка, в 1854—1855 годах защищал первую оборонительную линию 5-го бастиона города-крепости Севастополя, где был контужен. В послужном списке Н. Манькова сказано: «контужен от разрыва бомбы в голову с обожжением всего лица и обеих рук». «За отличную храбрость и мужество» Николай Маньков был награждён орденом Святой Анны IV степени «За храбрость», а за отличную храбрость и примерную стойкость, оказанную во время второго усиленного бомбардирования неприятелем Севастополя, Н. Маньков был произведён в капитаны и награждён орденом Святой Анны III степени с бантом. Примечательно, что в Крыму отважный офицер не только храбро сражался и получил боевые награды, но и нашёл свою судьбу. Его супругой стала дочь управляющего провиантской комиссии из Симферополя Елизавета Стратнович. У них родились две дочери и сын. Скончался ветеран Крымской войны отставной майор Николай Маньков в 1893 году в возрасте 68 лет.

Оборона Севастополя 1854—1855 гг. С панорамы Ф. Рубо

Младший брат Н. Манькова, выпускник Московского кадетского корпуса прапорщик Азовского пехотного полка Александр Маньков в 1854—1855 годах тоже оборонял Севастополь. «За отличие при взятии штурмом четырёх неприятельских редутов» в ноябре 1854-го он был награждён орденом Св. Анны IV степени «За храбрость», а «за отличие в сражении на речке Чёрной и Федюнинских горах» в августе 1855-го получил чин подпоручика. В том же августе 1855-го подпоручик Александр Маньков был награждён орденом Св. Станислава III степени с мечами «за неусыпную деятельность, примерную стойкость, отличное мужество, и храбрость, оказанную в последнее время при обороне Севастополя и отбитии штурма». После получения тяжёлого ранения А. Манькову указом императора Александра II пожалована пожизненная пенсия из инвалидного капитала по 190 рублей в год (тогда это была зарплата среднего уездного чиновника) с принятием под покровительство Комитета о раненых. Впрочем, Александру Петровичу в Вязниковском уезде принадлежало 126 десятин земли (примерно 137,5 гектаров), и он считался помещиком средней руки. А. Маньков после окончания войны служил в Якутском пехотном полку и вышел в отставку штабс-капитаном «за ранами и с мундиром» в 1860 году. Скончался ветеран в 1891-м всего лишь 59-летнем возрасте – сказались последствия тяжёлого ранения и лишений военного времени.

В обороне Севастополя участвовал и ещё один представитель семейства вязниковских помещиков – подпрапорщик Московского пехотного полка Валериан Александрович Рамейков. В 1854 году ему исполнилось всего 17 лет. В личном деле Рамейкова указано, что он находился в «сражении с французами, турками и англичанами при деревне Бузлюк» 8 сентября 1854-го, потом – «при бомбардировании Севастополя» 5 октября, «в сражении на реке Чёрной и на Федюнинских высотах» 4 августа 1855 года. За отличие в боях Рамейков получил офицерский чин прапорщика, а потом был переведён корнетом в Гусарский великого князя Николая Максимилиановича, герцога Лейхтенбергского полк. В октябре 1855-го 18-летний корнет получил контузию в голову «позади левого уха», но остался в строю. Закончил службу в армии Валериан Рамейков в 1863 году штабс-капитаном. Позже он избирался депутатом Владимирского губернского дворянского депутатского собрания и скончался в 1898 году в 61-летнем возрасте.

Владимирские ополченцы Крымской войны

Во время Крымской войны сын вязниковского помещика и офицера (сельца Ждановка в приходе Успенского погоста близ Паустова) сотенного начальника (командира роты) 6-го пешего казачьего полка Владимирского ополчения 1812 года Александра Шумилова, награждённого высоким орденом Св. Владимира IV степени, тоже Александр служил в Тульском егерском полку подпоручиком, в составе которого воевал на Кавказском фронте и отличился в сражении при Кюрук-Дара в турецкой Армении в августе 1854 года, где турецкая армия в Закавказье была наголову разгромлена. Тульцы на память об этой баталии получили тамбур-мажорскую трость, отбитую среди прочих трофеев у неприятеля. А. Шумилов-младший вышел в отставку из военной службы в 1858 году штабс-капитаном. Позже он занимал пост мирового судьи в чине коллежского советника (полковника) и скончался в конце 1890-х годов.

Кроме того, в составе Владимирского ополчения 1855—1856 годов во время Крымской войны служили вязниковский помещик подпоручик Василий Секерин (потомственный офицер в пятом поколении, его прапрадед был капитаном ещё в армии Петра Великого и участвовал в Северной войне со Швецией), командовавший 3-й ротой в ополченческой дружине №127, за что после окончания боевых действий был награждён орденом Св. Станислава III степени. Вскоре после возвращения домой, в 1858 году, В. Секерин скончался после лишений и болезней, которых вдоволь хлебнули владимирские ополченцы, в возрасте всего лишь 42 или 43 лет. В той же дружине вместе с Секериным во Владимирском ополчении Крымской войны служил Пётр Иванович Рюминский – прапорщик из коллежских регистраторов Вязниковского уездного суда. Дальнейшая судьба Рюминского до сих пор неизвестна, как неизвестны судьбы многих наших земляков, защищавших южные рубежи России и, в том числе, Крым и Севастополь, полтора столетия назад. Однако все они заслуживают нашей благодарной памяти.

Николай ФРОЛОВ

По материалам сайта Вязники.Ру.

2.10. Как сын вязниковского крестьянина стал «анти-Никоном»

Более трёх с половиной веков назад реформы Патриарха Никона, стремившегося вернуть обряды Русской Православной Церкви к исконным греческим образцам, привели к трагическому расколу в обществе.

Значительное число россиян не приняли никоновских нововведений и остались ревнителями старой веры. Сами себя они называли староверами, а государство и Церковь именовали их раскольниками. Длительное время подвергавшиеся преследованиям властей старообрядцы получили фактическую свободу вероисповедания лишь в XIX столетии. К тому времени закалённые вековыми испытаниями и фанатично убеждённые в истинности избранного пути ревнители старой веры имели свою организацию, оставаясь своего рода «государством в государстве». Одним из вождей старообрядчества, почти легендарной фигурой для своих единоверцев стал Анисим Васильевич Швецов – крестьянский сын из Вязниковского уезда, ставший епископом Уральским и Оренбургским, которого в России именовали «книжным реформатором» и «анти-Никоном».

Анисим Швецов

Путь к истине паренька из вязниковской деревни

Ровно 170 лет назад в 1840 году в деревне Ильина Гора на берегу реки Клязьмы в полутора десятках вёрст к востоку от Вязников у крестьянина Василия Швецова родился сын, которого назвали Анисимом. В юности он обучался в казённом сельском училище, где был отличником, однако после занятий ходил к местным старикам-староверам, где постигал совсем иную науку. Скоро и в этой почти подпольной школе Анисим стал лучшим учеником. Даже в поле на сенокос подросток брал с собой книги и чётки, для того чтобы читать и молиться при каждой возможности. Вскоре юноша по примеру подвижников прошлого решил стать иноком. Обманом получив благословение родителей, Швецов отправился в лесные дебри, где поселился вместе со спасавшимися от мира и никонианства старцами-старообрядцами. Поначалу родные Анисима решили, что он утонул в Клязьме. Но вскоре узнали, что их сын жив. По требованию матери неудавшийся затворник вернулся домой.

Дом в д. Ильина Гора, в котором родился Анисим Швецов.

Фото конца XX в.

Вскоре Анисиму пришла пора отправляться на службу в армию. Но родители не желали, чтобы их детище надевало военную форму. По тогдашней практике разрешалось нанять за деньги «охотника» – добровольца, который за вознаграждение брался отслужить за потенциального рекрута. Однако в случае со Швецовым «охотник» запросил так дорого, что Анисиму пришлось занять недостающую сумму у земляков – выходцев из деревни Ильино Ковровского уезда богатых-купцов старообрядцев Першиных.

Из приказчиков – в секретари епископа Владимирского

Четверо братьев Першиных считались наиболее состоятельными предпринимателями в Ковровском уезде и всей Владимирской губернии. Двое из них избирались мэрами г. Коврова. В этом городе рьяным купцам-старообрядцам принадлежал целый квартал, в котором была своя молельня. У Першиных имелась уникальная библиотека из духовной и светской литературы различных столетий. Сами братья занимались хлебной и рыбной торговлей, гоняя по Волге, Оке и Клязьме целый флот из барок и барж.

Старообрядческий архиепископ Антоний (Шутов)

К Першиным для отработки долга Анисим Швецов и поступил на службу в качестве приказчика. Першинская библиотека, которой молодой человек мог свободно пользоваться, стала для него настоящим сокровищем. Однажды по делам фирмы Першиных Швецов оказался в Москве. Там он случайно познакомился с выдающимся старообрядческим первоиерархом архиепископом Владимирским и всея России Антонием (Шутовым). Почтенный старец принял Анисима и побеседовал с ним о старообрядческом священстве. Эта встреча сделала Анисима убеждённым сторонником так называемой Белокриницкой иерархии (так называемых поповцев, в отличие от течения староверов, которые вообще не признавали священства).

В 1865 году, отработав сумму долга, Анисим Швецов покинул Ковров и переехал в Москву, где стал секретарём архиепископа Владимирского Антония. В первопрестольной выходец из вязниковской деревни продолжил самообразование, изучил греческий язык, изучал богословскую и историческую литературу. Он ни минуты не сидел без дела. «Время наше дорого, не беречь его худо, а во зло употреблять ещё хуже того», – такова была присказка Анисима. Вскоре Швецов стал одним из наиболее талантливых проповедников и апологетов старообрядчества. Постепенно вся родня Швецова, прежде тяготевшая к беспоповцам, под влиянием своего выдающегося земляка признала Белокриницкую иерархию. В Ильиной Горе даже был образован отдельный старообрядческий приход и выстроен деревянный храм в честь Святой Живоначальной Троицы.

Инок Арсений

Вскоре после кончины архиепископа Антония, умершего в 1881 году, Анисим Швецов отправился в заграничную командировку в Румынию, где организовал деятельность старообрядческой типографии – в России староверам богослужебные и богословские книги печатать тогда категорически запрещалось. Там же, в Румынском королевстве, Швецов издал и свой труд «Истинность старообрядствующей иерархии».

Возвратившись в Россию в 1885 году, Анисим Васильевич Швецов принял иноческий постриг с именем Арсений и был рукоположен в священнический сан. Он поселился в старообрядческом скиту в Нижегородской губернии, где также устроил печатанье запрещённых «раскольнических» книг, хотя ему грозили уголовным судом. Однако иерей Арсений не побоялся вступить в публичный диспут с представителями Синодальной Церкви. Один из таких диспутов состоялся в Петербургской духовной академии в 1886 году и получил большой резонанс в обществе.

Одна из столичных газет с откровенным удивлением писала: «Оказалось, что Швецов… человек, прежде всего, умный и тонкий, диалектик, много изучавший занимавшие его интересные религиозные вопросы. Он, например, знает в совершенстве два древних языка и два новых, проштудировал все системы русских богословов, знаком и с иностранными богословскими сочинениями, прекрасно знает церковную историю, а что касается древних святоотеческих писаний, то он здесь положительно как дома. После беседы по приглашению студентов собеседники прошли в столовую, где за чаем продолжался обмен мыслей по затронутым вопросам».

Иермонах Арсений много путешествовал с миссионерскими целями. Во время одной такой поездки на Украине в 1890 году он был арестован и отправлен в тюрьму за «явное оказательство раскола». Однако пастырь не унывал: «Не бойся судов, ибо кого из святых не судили?» – писал он одному из своих единоверцев. Полгода спустя миссионера освободили. Он вернулся в Нижний Новгород, где продолжал занятия богословием.

Епископ Уральский и Оренбургский

В 1897 году иеромонах Арсений был рукоположен архиереями Иоасафом Казанским и Кириллом Нижегородским в сан старообрядческого епископа Уральского и Оренбургского. В 1898-м епископ Арсений и вовсе временно возглавил старообрядческую церковь, став местоблюстителем архиепископства Московского. В этом качестве владыка стал учредителем ежегодных всероссийских съездов и церковных соборов старообрядцев. В течение нескольких лет он помимо своей Уральской епархии временно управлял ещё Нижегородской и Саратовской. В 1903 году стараниями епископа Арсения новым владыкой Нижегородским был поставлен его лучший ученик инок Иннокентий (Усов).

И в качестве архиерея Арсений (Швецов) не терял ни минуты на праздность, постоянно занимаясь церковными делами. Он регулярно объезжал различные города и губернии, вёл большую переписку и не прекращал богословские труды. «Как писатель он очень плодовит и разнообразен. Нет, кажется, ни одного вопроса, важного для старообрядчества, которого бы уральский епископ не коснулся», – писал один из биографов Преосвященного. Во многом благодаря многолетней упорной борьбе епископа Арсения, отстаивавшего интересы старообрядчества, в 1906 году император Николай II окончательно даровал приверженцам старой веры свободу вероисповедания без всяких ограничений. Тотчас же владыка Арсений организовал в городе Уральске (ныне на территории Казахстана) первую в Российской империи легальную староверческую типографию, лично активно участвуя в её работе, готовя книги к изданию и исправляя опечатки в богословских текстах.

Епископ Уральский и Оренбургский Арсений (Швецов)

В последний год своей жизни епископ Арсений проехал более тысячи вёрст по Саратовской епархии, потом совершил поездку в Москву на Освященный Собор старообрядцев, а затем вернулся в Нижний Новгород. После этого архипастырь вновь отправился объезжать старообрядческие приходы за Волгой, и вернулся лишь несколько месяцев спустя уже тяжело больным. 23 сентября 1908 года владыка скончался в 68-летнем возрасте.

После кончины епископа Арсения выяснилось, что всё его личное имущество состоит из одной лишь библиотеки. Все же имевшиеся в распоряжении архипастыря немалые средства он раздавал бедным приходам и малоимущим священникам. Однако истинным наследством стало множество учеников Арсения (Швецова), которые стали столпами старообрядчества XX века. Писатель Владимир Павлович Рябушинский, брат известного банкира, так писал о наследии святителя: «Он оставил школу, и, пожалуй, мало найдётся среди известных старообрядческих деятелей позднейших годов и современности таких лиц, которые не должны прямо или косвенно считаться учениками или последователями уральского епископа».

В 2005 году единоверцы установили на родине Преосвященного в деревне Ильина Гора крест на месте когда-то стоявшего там Троицкого храма – в память о епископе Арсении, выдающемся теологе, апологете и диалектике.

Николай ФРОЛОВ

«Районка, 21 век», №29 (246) от 06 августа 2015 г.

2.11. Мещанин во дворянстве, прославивший Вязники

140 лет назад, в 1875 году, в Вязниках в мещанской семье родился Василий Иванович Черникеев – отпрыск ничем особенным не примечательных городских обывателей, позже прославивший родной город на добрых полмира. Подросток учился в городском училище – в том самом, что ныне именуется вязниковской школой №2, среди наиболее выдающихся выпускников которой гидрограф Василий Черникеев значится наряду с космонавтом Валерием Кубасовым. Кстати, учился Вася весьма посредственно, особенно по гуманитарным предметам. Сущей напастью для него становились диктанты и сочинения, в которых он непременно делал множество ошибок. В 1899 году на 24-м году жизни Василия призвали на военную службу. Он попал на Балтийский флот, где был назначен на учебный крейсер «Герцог Эдинбургский». Там сметливый паренёк стал рулевым, освоив непростое и ответственное дело управления этим большим океанским кораблём.

Василий Иванович Черникеев

Едва матрос Черникеев успел уволиться в запас, как грянула русско-японская война. Его сразу же мобилизовали и после краткого обучения произвели в рулевые кондукторы (унтер-офицеры) с направлением на броненосец «Адмирал Ушаков». Этот корабль, изначально предназначенный для защиты берегов Балтики, был включён в состав 2-й Тихоокеанской эскадры, созданной для усиления российского Тихоокеанского флота. Совершив беспримерный переход из Кронштадта на Дальний Восток, в мае 1905 года эскадра была атакована у острова Цусима превосходящими силами японцев и после упорного боя разгромлена. Экипаж броненосца «Адмирал Ушаков» под командой капитана 1-го ранга Владимира Миклухо-Маклая (брата знаменитого путешественника) сражался до конца, а когда возможности для продолжения боя были исчерпаны, открыл кингстоны и затопил свой корабль. Более 100 офицеров и матросов погибли вместе со своим командиром, остальных подобрали в воде японские шлюпки.

Кондуктор Черникеев оказался среди уцелевших – в японском плену. Лишь через полтора года он смог вернуться в Россию, где в числе 27 наиболее отличившихся ушаковцев был награждён Георгиевским крестом сразу III степени – за храбрость и мужество в Цусимском бою. Если бы тогда видавшему виды унтер-офицеру флота Его Величества кто-нибудь сказал о том, что спустя два десятка лет он станет солидным бизнесменом, причём не где-нибудь, а в Лондоне, – одном из всемирных деловых центров, Василий, наверное, вдоволь бы посмеялся. Однако именно такое будущее ждало отважного моряка-вязниковца…

А тогда, после окончания войны, Василий Черникеев стал кадровым моряком, его зачислили в экипаж нового эскадренного броненосца «Слава» Балтийского флота. Там он подготовился к экзамену на чин прапорщика флота и успешно его сдал, а заодно получил диплом капитана гражданского флота. В 1909 году император Николай II произвёл Черникеева в подпоручики по Адмиралтейству. Так бывший рядовой моряк путём самообразования сумел выбиться в офицеры и стал личным дворянином. В то время командный состав ВМФ комплектовался исключительно из потомственных дворян. Именно поэтому вязниковский мещанский сын был зачислен в Корпус гидрографов, где «голубая кровь» не считалась обязательной, но зато и чины давались не флотские, а армейские.

Броненосец «Адмирал Ушаков», героически погибший в Цусимском бою

Вскоре отлично зарекомендовавший себя уже в качестве офицера Черникеев был назначен заведующим картографической частью Дирекции маяков и лоций Чёрного и Азовского морей, получив чин поручика. Установка бакенов, эксплуатация маяков и разметка фарватеров – вся эта непростая и хлопотная работа велась под руководством Василия Ивановича. Более того, В. Черникеев даже стал соавтором книг об обороне Севастополя во время Крымской войны и о подвигах русских моряков в войне с Японией, отпечатанных в 1914 году в Петербурге известным книгоиздателем Сувориным.

Однако поручик Черникеев тяготился береговой службой и при каждой возможности замещал офицеров на боевых кораблях черноморской эскадры. Так он послужил на броненосце «Двенадцать апостолов» (позже в кинофильме режиссёра Эйзенштейна этот корабль сыграет роль «Потёмкина»), а начало Первой мировой войны в 1914 году встретил на канонерской лодке «Кубанец» – «младшем брате» знаменитого «Корейца», сражавшегося вместе с «Варягом». Черникеев даже успел принять участие в стычках с турецкими и пришедшими им на помощь немецкими кораблями и едва не погиб во время обстрела Севастопольской бухты германским линейным крейсером «Гебен». Кстати, по рекомендации Василия Черникеева тогда же в военный флот был зачислен и его младший брат вязниковец Алексей Черникеев, произведённый в прапорщики по морской части весной 1915 года. А 1 января 1915-го сам Василий Иванович получил звание штабс-капитана корпуса гидрографии.

После революции В. Черникеев продолжал служить на Черноморском флоте, и когда большинство уцелевших кораблей оказались под контролем белых, поступил в армию генерала Деникина. После поражения Вооружённых Сил Юга России, штабс-капитан Черникеев оказался в эмиграции. Через Румынию он перебрался вначале во Францию, а потом обосновался в Англии. В британской столице Черникеев основал фирму по производству навигационного оборудования, переиначив для более успешного ведения бизнеса свою русскую фамилию на иноземный лад с непременными двумя буквами «f» на конце. Так появилась ставшая известной во всем мире марка «Chernikeeff». Именно тогда, в 1920-е годы, Василий Иванович изобрёл новую конструкцию лага, использовав для этого свой богатый опыт гидрографической работы на Чёрном море.

Практика Первой мировой войны показала, что военные корабли нередко теряли в своих боевых качествах из-за недостатков методов и инструментов, которыми определяли скорость и пройденное расстояние. Когда корабли не были уверены в точности своего исчислимого места, им приходилось стопорить машины много чаще, чем допускалось условиями военных действий. Это обстоятельство навело капитана Черникеева на мысль о необходимости сконструировать лаг, максимально точно учитывающий пройденное расстояние.

Лаг Черникеева обладал заметными преимуществами перед прежними системами этого типа: он был годен к работе в любое время; не выходил из строя при движении задним ходом; работал на любых скоростях – от самых малых до предельных и, что особенно важно, с его помощью стало возможным непосредственно измерять не только пройденное расстояние, но и скорость хода, в том числе подводной лодки в подводном положении.

Первые испытания лага были произведены в Лондоне на гребной шлюпке. Затем его установили на английской подводной лодке К-14 вместе с четырьмя тщательно выверенными новейшими лагами других типов. По заключению офицеров королевского флота, лаг Черникеева оказался лучшим как по точности, так и по надёжности и удобству эксплуатации. Вскоре этим лагом были оснащены многие суда военных и торговых флотов разных стран мира, в том числе и СССР. В 1930 году Гидрографическое управление Советского Союза издало в Ленинграде брошюру с описанием лага Черникеева и инструкцией по его эксплуатации – случай поистине беспрецедентный, учитывая, что изобретателем был офицер-белоэмигрант.

Во время Второй мировой войны Черникеев внимательно следил за ходом боевых действий на Восточном фронте и гордился победами Советской Армии и флота, делая пожертвования в специальный фонд, предназначенный для закупки военной техники для Советской России. Морской офицер и талантливый изобретатель Василий Черникеев скончался в 1949 году в Англии на 74-м году жизни и был погребён на одном из кладбищ в окрестностях Лондона.

Семейный бизнес старого моряка из Вязников в Соединённом Королевстве продолжили сыновья Василия Ивановича Олег и Ростислав Черникеевы, а потом уже и его внуки. Офис фирмы «Chernikeeff Instrument, Ltd.», работающей в сфере навигационной информатики, в частности, выпускающей электромагнитные лаги, находится в самой престижной деловой части Лондона.

Павел Черникеев на мотоцикле с двигателем собственного производства

В Австралии фирму Черникеевых «Rotec Engineering PTY Ltd», производящую авиационные и мотоциклетные двигатели, сравнительно недавно основал Яков (Джим) Черникеев, главными помощниками которого стали сыновья Пауль и Мэтью (Павел и Матвей Яковлевичи). Каждый их звездообразный (радиальный) двигатель – настоящее произведение искусства, любая деталь в котором доведена почти до совершенства. А моторостроительный завод Черникеевых – предприятие высочайшей культуры и самых передовых технологий.

Сегодня по экзотическому континенту эвкалиптов, коала и кенгуру гоняют рокеры на мотоциклах с черникеевской маркой, а над ними в ясном австралийском небе проносятся спортивные самолёты с двигателями от «Rotec». Воды же мирового океана бороздит целая флотилия белоснежных парусных яхт, на бортах которых значится «Chernikeeff», с соответствующим порядковым номером, – непременные участники и призёры многих ведущих регат. Наследники офицера российского флота из Вязников тоже не любят подолгу засиживаться на берегу!

Николай ФРОЛОВ

«Районка, 21 век», №07 (224) от 26 февраля 2015 г.

Подробности: Официальный сайт компании Черникеевых http://www.rotecradialengines.com