Текст книги "Сценарист. Альманах. Выпуск 5"

КАТ

Пушкин ищет чистую бумагу на столе – все исписано. Глинка приносит ему кипу чистых листов, кладет перед ним. Они мельком встречаются взглядами, оба отводят глаза. Пушкин смотрит на Милорадовича.

Милорадович сидит на окне и читает, грызя ногти. Доходит до конца листа, хмыкает, берет следующий.

КАТ

За окном смеркается. Пушкин сидит за столом и смотрит на Милорадовича.

Милорадович сидит в той же позе на подоконнике и читает листы.

Входит Глинка с канделябром. Он хочет поставить канделябр на стол перед Пушкиным, потом ставит его на подоконник рядом с Милорадовичем. Тот, не отрываясь от листов, наклоняется поближе к свету.

ИНТ. ПОКОИ АЛЕКСАНДРА – ДЕНЬ

Милорадович бережно кладет на стол Александру толстую стопку исписанных листов. Александр поднимает глаза.

МИЛОРАДОВИЧ: Здесь все, что разошлось в публике. Но вам, государь, лучше этого не читать.

Александр улыбается.

АЛЕКСАНДР: Спасибо, Михайло Андреевич… за заботу.

Небрежно берет листы и не глядя протягивает их куда-то в сторону – их принимает невесть откуда взявшийся Аракчеев. Милорадович смотрит на Аракчеева.

АЛЕКСАНДР: Что же вы сделали с автором?

МИЛОРАДОВИЧ: Объявил ему от имени вашего величества… прощение.

Аракчеев меняется в лице.

Пауза.

АЛЕКСАНДР: Не рано ли?

Милорадович смотрит на него. Александр вздыхает.

АЛЕКСАНДР: Ну, коли так… распорядимся иначе. Снарядить Пушкина в дорогу, выдать ему прогоны и с подобающим чином… отправить служить.

Аракчеев смотрит на Александра. Александр поворачивается к нему.

АЛЕКСАНДР: На юг.

Аракчеев смотрит на Милорадовича. Тот улыбается.

Аракчеев разворачивается, подходит к камину и бросает рукопись в огонь. Взметается столб искр, листы начинают обугливаться, строчки на них пропадают в пламени.

Аракчеев смотрит на Милорадовича. Милорадович смотрит на пламя.

ИНТ. ГОСТИНАЯ В ДОМЕ ТРУБЕЦКОГО – ВЕЧЕР

В роскошной гостиной собралось высшее общество: мужчины во фраках, женщины в бальных платьях. У стены стоит рояль, на нем играет ЕКАТЕРИНА ТРУБЕЦКАЯ (23), красивая наивная девушка. Играет она хорошо. Все слушают, затаив дыхание.

Среди слушающих – Пестель (30), Артамон Муравьев в мундире гусарского полковника (26), Глинка. В углу, не сразу заметен в толпе – Каховский (27). Муравьев ловит взгляд Пестеля, направленный на Глинку. Кивает. Пестель смотрит на Каховского. Тот качает головой. Пестель смотрит на Трубецкого, который стоит, облокотившись на рояль, и влюбленными глазами смотрит на жену. Екатерина улыбается ему, не прекращая играть.

Пестель подходит поближе к Глинке и становится у него за спиной.

Глинка увлечен музыкой, смотрит на пальцы Екатерины, бегающие по клавишам рояля.

ПЕСТЕЛЬ (шепотом): Полковник…

Глинка вздрагивает, но продолжает смотреть на пальцы Екатерины.

ГЛИНКА (быстрым шепотом): Говорят, Михайло Михайлович Сперанский воротился из сибирской ссылки… ищет благосклонности государя…

Екатерина играет на рояле.

ГОЛОС ПЕСТЕЛЯ (за кадром): Бросьте светские разговоры. Ваше решение..?

Глинка не поворачивает головы.

Пальцы Екатерины бегают по клавишам рояля все быстрее.

ГОЛОС ПЕСТЕЛЯ (за кадром): Спасти отечество – святой долг офицера и дворянина…

Екатерина склоняется над клавишами рояля. Глинка смотрит на ее сильные обнаженные плечи, поднимающиеся и опускающиеся лопатки.

Глинка сдержанно кивает.

Екатерина завершает мелодию мощными ударами. Мгновение тишины, потом собравшиеся разражаются аплодисментами. Екатерина встает, Трубецкой берет ее за руку.

ТРУБЕЦКОЙ: Катенька…

Восторженные лица гостей: все хлопают. Пестель смотрит на Трубецкого, еле заметно кивает ему. Трубецкой расплывается в счастливой улыбке, целует руку жены, потом – ее щеку.

Каховский из угла настороженно смотрит на Глинку.

Глинка энергично хлопает в ладоши. По его щеке ползет слеза.

ИНТ. КАБИНЕТ МИЛОРАДОВИЧА – ВЕЧЕР

Милорадович при свете свечей изучает план дома в Вороньках. Рассматривает линии перекрытий, соединений, проводит по ним пальцами.

Пальцы его доходят до плана галереи, идущей вокруг дома: галерея перечеркнута, на плане от руки написано: «УБРАТЬ». Пальцы Милорадовича скользят дальше – еще ряд комнат перечеркнут, от руки написано: «УБРАТЬ». Милорадович берет перо, заносит его над планом флигеля. Поднимает глаза.

На краю стола лежит сабля, подаренная ему Анной. На обнаженном клинке играет пламя свечей. Милорадович откладывает перо, проводит пальцем по острой части лезвия. Задерживается на кончике.

НАТ. САД В ИМПЕРАТОРСКОМ ДВОРЦЕ – ДЕНЬ

Милорадович быстрым шагом идет по саду в направлении дворца. Подходит к одной из высоких дверей, выходящих в сад, берется за ручку. Вдруг дверь распахивается сама, на пороге показывается Александр. Лицо Милорадовича озаряется.

МИЛОРАДОВИЧ: Ваше величество!

Александр улыбается.

АЛЕКСАНДР: Михайло Андреевич!

МИЛОРАДОВИЧ: Позвольте обратиться к вам с деликатнейшей…

Одновременно за кадром звучит голос Сперанского.

СПЕРАНСКИЙ (за кадром): Я надеялся, ваше величество, что мы сможем…

Александр выходит в сад, за его спиной возникает МИХАИЛ СПЕРАНСКИЙ (51), лысый человек с нервными резкими жестами.

Милорадович и Сперанский видят друг друга и оба резко останавливаются. Воцаряется молчание.

МИЛОРАДОВИЧ: Михайло Михайлович…

СПЕРАНСКИЙ: Михайло Андреевич…

Пауза.

АЛЕКСАНДР: Совершенно августовские стоят погоды. Не находите, господа? Совершенно августовские.

МИЛОРАДОВИЧ: Да, ваше величество.

СПЕРАНСКИЙ: Да, государь.

Пауза.

Милорадович и Сперанский смотрят друг на друга.

АЛЕКСАНДР: Пройдемтесь по саду.

Александр идет вперед. Милорадович и Сперанский идут за ним в молчании.

МИЛОРАДОВИЧ (Сперанскому, светским тоном): Как вы нашли столицу… по возвращении?

Сперанский вздрагивает, хмурится. Александр улыбается.

СПЕРАНСКИЙ: Климат здешний… много полезней сибирского.

Милорадович не слушает: он смотрит на спину Александра, который идет впереди.

МИЛОРАДОВИЧ: Скоро ли вы обратно?

Сперанский на мгновение останавливается. Потом догоняет Милорадовича и Александра.

СПЕРАНСКИЙ: Удается ли столичным властям удержать молодежь от западной заразы?

Милорадович смотрит на государя, почти не слушает Сперанского.

МИЛОРАДОВИЧ: Заразы?..

СПЕРАНСКИЙ: Тайных обществ. Говорят, даже самое блестящее офицерство…

Милорадович оборачивается и смотрит на Сперанского.

МИЛОРАДОВИЧ: Боевые офицеры никогда не пойдут против отечества!..

Пауза.

МИЛОРАДОВИЧ: Оставимте мальчишек читать пиесы и говорить о поэзии, Михайло Михайлович.

Александр останавливается возле куста цветущей сирени.

МИЛОРАДОВИЧ: Они безобидны.

Александр нюхает сирень.

АЛЕКСАНДР: Божественно. Воистину – божественно.

Милорадович и Сперанский переглядываются.

ИНТ. КВАРТИРА ГЛИНКИ В ДОМЕ МИЛОРАДОВИЧА – ВЕЧЕР

Глинка сидит в кресле и читает книгу при свете свечей. Вдруг слышится стук в окно – сперва тихий, потом погромче. Глинка удивленно поднимает голову от книги.

Стук повторяется.

Глинка встает, подходит к окну, смотрит на улицу, прижав лицо к стеклу.

С той стороны стекла к окну прижимается лицо Каховского.

ГЛИНКА: Каховский! Что…

Каховский прижимает палец к губам. Глинка осекается. Потом спохватывается, пытается открыть окно. Наконец рама с грохотом поддается.

Окно распахивается, в комнату врывается ветер. Каховский проворно засовывает руку в окно и хватает Глинку за грудки, притягивает его голову к подоконнику.

КАХОВСКИЙ (свистящим шепотом): Тише!

Глинка замирает в неудобной полусогнутой позе. Каховский смотрит ему в глаза.

КАХОВСКИЙ: Меня… назначили. Меня… по жребию.

Неуверенно смеется. Глинка хватает его за руку.

КАХОВСКИЙ: Благоденствие отечества… священно. Нельзя медлить… нельзя…

ГЛИНКА: Да ты не в себе… Петр…

Каховский вдруг притягивает Глинку еще ближе к себе, почти вытаскивает его через окно на улицу.

КАХОВСКИЙ (шепотом): Федор… помоги мне…

ГЛИНКА: Я с тобой…

Кладет Каховскому руку на плечо.

КАХОВСКИЙ: …государя убить.

Глинка в ужасе вырывается из рук Каховского, отшатывается от окна на середину комнаты, задев оконную раму, которая с грохотом закрывается, ударяясь о косяк окна, и снова открывается.

Глинка смотрит во мрак за окном. Там никого нет. В стекле снова закрываюшегося окна криво отражается и дрожит лицо самого Глинки.

ТИТР: Санкт-Петербург, 1824 год.

ИНТ. МАЛАЯ ГОСТИНАЯ В ДОМЕ МУРАВЬЕВА – ДЕНЬ

Вокруг карточного стола сидят Пестель (32), Артамон Муравьев (31), Милорадович (54), Трубецкой (35) и СЕРГЕЙ ВОЛКОНСКИЙ (37). На столе лежат ассигнации: больше всего – перед Муравьевым, меньше всего – перед Милорадовичем. На коленях у Милорадовича сидит ЛЕВ АРТАМОНОВИЧ МУРАВЬЕВ (2), ангельского вида ребенок в длинном платье.

Все мужчины – в военных мундирах и при орденах. Больше всего орденов на груди у Милорадовича. Младенец Лев трогает их пальцами, некоторые пытается тянуть в рот.

Трубецкой раздает карты. Милорадович берет карту, смотрит в нее, кладет ее на стол рубашкой вверх.

МИЛОРАДОВИЧ: Прикуп.

ВОЛКОНСКИЙ: Вам платить, Михайло Андреевич.

Милорадович бросает в центр стола ассигнацию. Трубецкой сдает ему карту.

МИЛОРАДОВИЧ: Что поделать, князь… фортуна любит меня только на поле сражения…

Трубецкой смотрит на Пестеля – тот качает головой. Трубецкой смотрит на Муравьева.

МУРАВЬЕВ: А, была не была… прикуп.

Бросает ассигнацию в центр стола. Трубецкой сдает ему карту.

Милорадович смотрит в свои карты. Кладет их рубашкой вверх. Качает на коленях Льва, которому удалось засунуть себе в рот один из орденов на груди Милорадовича.

МИЛОРАДОВИЧ (Муравьеву): Гусар настоящий у тебя растет, Артамон. А!

Муравьев улыбается, смотрит в свои карты.

МУРАВЬЕВ: Поднимаю…

Бросает в центр стола ассигнацию.

Милорадович хмурится, бросает в центр еще одну ассигнацию. Пестель – тоже.

Лев тянет орден к себе, орден отрывается. Лев грызет его, потом выпускает из рук – орден падает под стул. Милорадович, поглощенный игрой, этого не замечает.

ПЕСТЕЛЬ: Принимаю. Господа?..

Все кивают, кроме Пестеля, который бросает свои карты рубашкой вверх: пас. Остальные по очереди кладут карты на стол. Трубецкой объявляет очки по мере того, как каждый вскрывает свои карты.

Волконский кладет на стол семерку.

ТРУБЕЦКОЙ: Князь Волконский… семь. Однократный выигрыш.

Лев грызет другой орден на груди Милорадовича. Орден отрывается. Лев рассматривает его, бросает под стул. Милорадович не замечает этого – он смотрит, как Муравьев кладет восьмерку и туза.

ТРУБЕЦКОЙ: Полковник Муравьев… девять! Банк!

Милорадович раздраженно бросает на стол свои две карты – даму пик и шестерку.

Трубецкой кладет на стол свою карту – это семерка.

ТРУБЕЦКОЙ: У графа Милорадовича шесть, а у меня – семь. Однократный выигрыш.

Муравьев сгребает к себе ассигнации со стола. Милорадович раздает свои ассигнации всем присутствующим. У него совсем не остается денег. Муравьев похлопывает по кучке ассигнаций перед собой.

МИЛОРАДОВИЧ: Ахтырский полк много помог мне в Бородинском сражении, а нынче командир его обдирает меня, как липку.

Муравьев смеется.

ТРУБЕЦКОЙ: В игре не бывает братьев по оружию, Михайло Андреевич…

МИЛОРАДОВИЧ (со вздохом): То-то и оно, князь… то-то и оно.

Трубецкой смотрит на Милорадовича внимательно. Он видит, как Лев отрывает еще один орден с груди Милорадовича. Тот не обращает на это внимания, берет колоду – его очередь раздавать.

МИЛОРАДОВИЧ (с умешкой): Последняя надежда отыграться… банкую, господа!

Начинает раздавать карты.

Внезапно за кадром раздаются быстрые шаги. В гостиную входит Глинка – он мокрый с ног до головы, вода стекает с него на паркет. Все оборачиваются к нему. Он смотрит на Милорадовича.

ГЛИНКА: Михаил Андреевич… беда.

Милорадович смотрит на Глинку – вокруг его сапог собралась лужа.

Вскакивает с места, направляется к дверям. Лев, которого он все еще держит в руках, плачет. Милорадович смотрит на Льва, сует его Муравьеву. Выходит.

Трубецкой, Пестель и Волконский смотрят на Глинку. Тот мельком смотрит на них, сразу же отводит глаза. Потом поворачивается и выходит вслед за Милорадовичем. Трубецкой, Пестель и Волконский переглядываются.

Муравьев смотрит под стул, на котором сидел Милорадович – там валяются оторванные Львом ордена.

НАТ. НАБЕРЕЖНАЯ НЕВЫ – ДЕНЬ

За кадром – вой ветра. Косые струи дождя хлещут по мутной поверхности воды.

В быстрой мутной воде – водовороты. В них с бешеной скоростью вращается ветка древа, уходит под воду. Потом – обломок доски. Потом – несколько бочонков, табурет. О плывущее с большой скоростью бревно разбивается стол; его обломки уходят под воду в водовороте.

Нева разлилась: между домами на уровне окон второго этажа течет вода. Из раскрытых окон высовываются люди, они кричат, тянут руки наружу.

По Неве плывет небольшой деревянный дом. На его двускатной крыше сидит несколько женщин с детьми; они цепляются за конек крыши, прижимают к себе орущих детей. Дом качается в воде, его крутит течением; женщины едва удерживаются на крыше. Одна из них выпускает ребенка из рук, он соскальзывает в воду. Женщина страшно кричит. Ребенок уходит под воду.

КАТ

Мужская рука за волосы вытягивает из-под воды голову ребенка. Ребенок разевает рот, кашляет, задыхается.

Милорадович в лодке, перегнувшись через борт, держит ребенка. Он смотрит на дом – его быстро уносит течением. На крыше кричат и мечутся женщины – все, кроме той, которая только что потеряла ребенка: она спокойно смотрит на Милорадовича.

МИЛОРАДОВИЧ: В казармы.

Милорадович вытаскивает ребенка из воды и отдает его Глинке.

МУЖИКИ в лодке начинают мощно грести против течения. Лодка медленно плывет против волн.

ИНТ. КАБИНЕТ ПРИДВОРНОГО – ДЕНЬ

Тишина. У окна стоит камердинер ФИЛИПП (50); он смотрит на улицу. В углу уютно обставленного кабинета в кресле полулежит старый ПРИДВОРНЫЙ (74). Ноги его завернуты в теплый плед. Он дрожащими руками перебирает ткань пледа.

ПРИДВОРНЫЙ: Филипп… что ты видишь? Скажи.

Пауза.

Филипп поворачивается, на его лице – ужас. Он смотрит на придворного.

ФИЛИПП (ровным голосом): Господин генерал-губернатор граф Милорадович разъезжает на лодке.

На лице придворного – улыбка облегчения. Он крестится.

ПРИДВОРНЫЙ: Слава создателю… не привиделось.

Филипп снова смотрит в окно.

НАТ. КАЗАРМЫ КОННОЙ ГВАРДИИ – ДЕНЬ

Вода быстро поднимается, заливая большое здание конюшни. Внутри бешено ржут и бьются лошади. Возле ворот по плечи в воде стоят солдаты – их сносит течением, они цепляются за ворота, пытаются их открыть, но ворота открываются снизу, из-под воды.

МИЛОРАДОВИЧ (за кадром): Рубите ворота!

Милорадович стоит в лодке, которая веревкой пришвартована к углу конюшни. Он достает со дна лодки топоры и протягивает их солдатам. Солдаты с трудом подходят к лодке, берут топоры. Ребенок в лодке в страхе жмется к Глинке.

Солдаты рубят столбы, на которых держатся ворота. Столбы подаются и с треском ломаются. Створки ворот срываются, течение крутит их и несет на лодку Милорадовича.

СОЛДАТ (кричит): Ваше превосходительство!..

Милорадович хватает веревку и изо всех сил тянет ее, пытаясь убрать лодку от опасности. Створки ворот несет на лодку.

Из ворот показывается лошадиная морда – лошадь с вытаращенными от страха глазами плывет прочь из конюшни. За ней – еще, и еще.

Глинка хватает веревку, помогает Милорадовичу ее тянуть. Мужики в лодке – тоже. За веревку хватается даже ребенок. Все вместе, одной кучей, они тянут лодку, перебирают руками по веревке и по рукам друг друга.

Многочисленные мужские руки хватаются за веревку, ложатся плотно друг к другу, почти переплетаются пальцами.

Лодка медленно отодвигается; створки ворот проносятся мимо, только одна из них краем ударяется в бок лодки. Милорадович, Глинка и мужики от удара валятся на дно лодки друг на друга. Все пыхтят. Милорадович выбирается из-под мужиков, смотрит на мокрого ошарашенного Глинку и вдруг хохочет во все горло.

Везде в воде – лошадиные морды: лошади из конюшен расплываются во все стороны, за них цепляются солдаты.

ИНТ./НАТ. БАЛКОН ИМПЕРАТОРСКОГО ДВОРЦА – ВЕЧЕР

На балконе стоит Александр. Он опирается о перила и смотрит вниз. Он стоит на границе тьмы и света: свет падает из освещенной гостиной за его спиной, тьма начинается от перил балкона. С улицы доносится шум воды.

У дверей на балкон стоит Милорадович и смотрит на спину Александра, ссутулившуюся над перилами.

МИЛОРАДОВИЧ: От казеного литейного завода по Петергофской дороге большую часть жилищ унесло в море. Ударили в колокол, чтобы распустить с работы людей, но вода прибывала так быстро, что им было уже невозможно достичь казарм, где были их жены и дети.

Пауза.

МИЛОРАДОВИЧ: Кого удается снять с крыш и вторых этажей, свозят в приемные дома. Там сейчас набралось около семисот человек, особенно детей.

Пауза.

МИЛОРАДОВИЧ: Люди еще не обедали, ваше величество. Если бы наладить снабжение с провиантских складов…

Пауза.

МИЛОРАДОВИЧ: У многих вода разрушила жилища. Надобно раздать хлеб и денежные пособия из казны, государь…

Александр поворачивается. У него в глазах стоят слезы.

АЛЕКСАНДР: В год моего рождения в Петербурге было страшное наводнение.

Пауза.

Милорадович смотрит на Александра.

АЛЕКСАНДР: Вот и теперь… верно, грядет год моей смерти…

Милорадович открывает рот, как вдруг из-за его спины бесшумно появляется Аракчеев с теплой накидкой в руках. Он подходит к Александру, осторожно кутает его плечи в накидку.

Александр весь ссутуливается еще больше, кутается в накидку, опирается на руку Аракчеева.

АЛЕКСАНДР: Если бы я мог спасти несчастных сих…

Медленно проходит с Аракчеевым мимо Милорадовича и уходит в освещенную гостиную. Милорадович смотрит на две темные спины – Александра и Аракчеева – уходящие в теплый свет гостиной.

АЛЕКСАНДР (Аракчееву, за кадром): Спасибо тебе, друг мой Алексей Андреевич…

ИНТ. ДОМ МИЛОРАДОВИЧА – ДЕНЬ

По богато украшенным анфиладам губернаторского дома идет Глинка со свертком в руках.

Все комнаты полны людей. В основном, это просто одетые мужчины и женщины, многие – с тюками. Они сидят, стоят, лежат повсюду. Многие завернулись в одеяла и спят на полу, под столами, на сдвинутых стульях. ЖЕНЩИНА кормит младенца грудью. ЮНОША кормит старого ОТЦА с ложки похлебкой. ОБОРВАНЕЦ рассматривает золоченый канделябр на столе.

ИНТ. КОМНАТА В ДОМЕ МИЛОРАДОВИЧА – ДЕНЬ

Глинка открывает очередную дверь – она с трудом поддается, потому что с той стороны на полу спит МУЖИК. Глинка налегает на дверь, мужик просыпается, недовольно ворчит, отползает. Глинка перешагивает через него, идет дальше. Открывает следующую дверь – его оглушает гомон голосов.

ИНТ. ПРИЕМНАЯ МИЛОРАДОВИЧА – ДЕНЬ

Вся приемная забита людьми, они громко разговаривают, выясняют отношения – все хотят попасть к генерал-губернатору.

Глинка проталкивается через них. Открывает дверь в кабинет.

ИНТ. КАБИНЕТ МИЛОРАДОВИЧА – ДЕНЬ

Кабинет тоже полон людей. Милорадович сидит за столом, на который напирает кричащая толпа. Он трет глаза пальцами. Берет перо, пишет.

МИЛОРАДОВИЧ: Семейство Прасоловых… сколько человек?

ЖЕНЩИНА В ПЛАТКЕ: Двенадцать, батюшка.

Милорадович записывает.

ЖЕНЩИНА В ПЛАТКЕ: Да еще невестка с дитями…

Милорадович поднимает глаза.

ЖЕНЩИНА В ПЛАТКЕ (плаксиво): Сироты мы остались…

Милорадович пишет.

МИЛОРАДОВИЧ: Хлеба два фунта на брата, вспоможение… триста рублей…

Женщина в платке охает, падает на колени – ее тут же скрывают напирающие новые просители.

ПРОСИТЕЛИ: Меня, меня, батюшка… не оставь…

Гомон их голосов оглушает. Милорадович поднимает взгляд и видит среди просителей Глинку. Глинка поднимает сверток.

ГЛИНКА (стараясь перекричать общий гвалт): От полковника Муравьева прислали, как вода спала…

Милорадович тянется за свертком, берет его у Глинки, кладет на край стола. Просители галдят. Милорадович снова берется за перо. Вдруг замечает в углу кабинета высокую черную фигуру – это монах в клобуке. Он стоит и спокойно смотрит на Милорадовича.

Милорадович трет глаза, снова смотрит в угол – там за просителями уже никого не видно. Милорадович смотрит на ближайшего к столу просителя – МУЖИКА с бородой.

МУЖИК С БОРОДОЙ: Смыло, вашблагородь… как есть все смыло…

ИНТ. КАБИНЕТ МИЛОРАДОВИЧА – ВЕЧЕР

Милорадович все так же за столом. В кабинете – сумрак, просителей меньше не стало. Милорадович пишет. На краю стола лежит невскрытый сверток, который принес Глинка.

МИЛОРАДОВИЧ: Филимоновы… триста пятьдесят рублей, пуд хлеба…

Поднимает глаза. В углу кабинета стоит неясная черная фигура.

МИЛОРАДОВИЧ: Глинка!

Пауза. Никто не отзывается.

МИЛОРАДОВИЧ: Эй, кто там… огня!

Смотрит в угол. Там темно, неясно, стоит там кто-нибудь или нет.

ИНТ. КАБИНЕТ МИЛОРАДОВИЧА – НОЧЬ

Милорадович все так же за столом. На столе стоит канделябр со свечами и все так же лежит невскрытый сверток. В кабинете не осталось просителей – только на стуле напротив Милорадовича сидит хорошо одетая ДАМА и плачет. Милорадович устало трет глаза.

МИЛОРАДОВИЧ: Вы, верно, не получили вспоможения?

ДАМА: Все получили вознаграждение, а мы не имели этого счастья!

Захлебывается рыданиями.

МИЛОРАДОВИЧ: Успокойтесь, сударыня…

Поднимает перо.

ДАМА: У всех вода была, а у нас нет…

Милорадович удивленно поднимает глаза на нее.

ДАМА: На нас Бог прогневался!..

Рыдает. Милорадович смотрит через ее плечо – в углу кабинета стоит высокий монах в черном клобуке и спокойно смотрит на Милорадовича.

Милорадович откладывает перо. Дама смотрит на него удивленно, замолкает. Оборачивается, видит монаха.

Монах отделяется от стены и бесшумно подходит к Милорадовичу. Дама следит за ним глазами.

Милорадович смотрит на подошедшего монаха.

Пауза.

Монах вдруг склоняется перед Милорадовичем до самого пола.

МОНАХ: Сестра во Христе Агния… кланяться вам просила.

МИЛОРАДОВИЧ (непонимающе): Сестра Агния?

МОНАХ: В миру… Анна Алексеевна, графиня Орлова-Чесменская.

Пауза.

Милорадович смотрит на монаха.

Ладони Милорадовича, лежащие перед ним на бумагах, вдруг содрогаются. Он бесцельно водит ладонями по столу, как будто пытается нашарить что-то, не отрывая глаз от монаха. Задевает перо, оно падает на пол. Дама удивленно смотрит на перо и чернильную кляксу на паркете.

Правая ладонь Милорадовича натыкается на сверток, принесенный Глинкой, хватается за него. Милорадович слегка дрожащими пальцами разрывает бумагу свертка, все еще глядя на монаха.

В разорванной бумаге свертка лежат ордена – те самые, которые младенец Лев оторвал от мундира Милорадовича за карточной игрой. Милорадович с трудом отрывает взгляд от монаха и смотрит на ордена.

Ордена блестят в свете свечей. Милорадович смотрит на них.

Пауза.

Внезапно Милорадович сметает сверток с орденами со стола рукой. Ордена рассыпаются по всей комнате. Дама испуганно вскрикивает и прижимает руку ко рту.

ТИТР: Санкт-Петербург, 1925 год.

ИНТ. КАБИНЕТ АРАКЧЕЕВА – ДЕНЬ

Аракчеев раскачивается на стуле, стоящем у стола. Ладонь его прижата ко рту, он воет животным отчаянным воем. На столе лежит вскрытое письмо.

ИНТ. ИМПЕРАТОРСКИЙ ДВОРЕЦ – ДЕНЬ

По роскошным анфиладам императорского дворца (по тем же самым, по которым шел Аракчеев, когда нес Александру весть о начале войны 1812 года) быстрым шагом идет Милорадович. Двери перед ним раскрываются сами собой.

ИНТ. КАБИНЕТ АРАКЧЕЕВА – ДЕНЬ

Аракчеев по-прежнему воет, раскачиваясь на стуле и прижимая ладонь ко рту. Вокруг него суетятся двое СЛУГ – старый и молодой. Один держит стакан с водой, другой пытается отнять руку Аракчеева от его рта.

ИНТ. ПОКОИ НИКОЛАЯ – ДЕНЬ

Милорадович проходит в очередную распахнувшуюся дверь и попадает в просторную детскую.

На полу перед горящим камином среди расставленных боевым порядком солдатиков сидит будущий Александр II (7): он расставляет на паркете игрушечные пушки. Рядом с ним сидит в кружевном платьице Мария (6) и расчесывает волосы большой кукле.

В кресле у камина сидит Николай (29). Он держит на коленях Ольгу (3) и читает ей большую книгу, которую держит в руках, – французский рыцарский роман с картинками.

Николай поднимает глаза от книги и видит Милорадовича в дверях. Все дети поднимают головы и смотрят на Милорадовича. Милорадович смотрит на них. Он бледен, растерян.

ИНТ. КАБИНЕТ АРАКЧЕЕВА – ДЕНЬ

Старому слуге удается оторвать руку Аракчеева от его рта, другой слуга подносит к его губам стакан с водой. Аракчеев воет и раскачивается.

АРАКЧЕЕВ: Погубили! Свет очей моих… Погуби-и-и-ли…

Воет, расплескивая воду из стакана. Вода течет по его подбородку, стекает на грудь.

Слуги берут его под локти, поднимают со стула, ведут прочь. Ноги Аракчеева подгибаются, он волочит их по паркету.

ИНТ. ПОКОИ НИКОЛАЯ – ДЕНЬ

Николай медленно закрывает книгу, ссаживает Ольгу с колен на пол и поднимается. Ольга берет лошадку, которая лежит на полу, играет с ней. Маленький Александр продолжает играть с солдатиками: ведет повозку с пушками мимо выставленных в полки солдатиков.

Николай медленно и осторожно идет, ступая так, чтобы не задеть солдатиков и пушек, расставленных по полу.

НИКОЛАЙ: Когда?

МИЛОРАДОВИЧ: С неделю. В Таганроге.

Пауза.

Николай смотрит под ноги, на игрушечные пушки вокруг его сапог.

МИЛОРАДОВИЧ: Ваше высочество… Я послал весть в Варшаву… его величеству… Константину Павловичу.

Николай смотрит, как детская рука везет игрушечные пушки в повозке мимо солдатиков, построенных в каре.

НИКОЛАЙ (с нажимом): Великому князю Константину. По духовному завещанию августейшего брата моего…

МИЛОРАДОВИЧ: Ваше… высочество. Коренной закон о престолонаследии не дозволяет царям распоряжаться престолом по завещанию. Брат ваш Константин наследует старшинством.

Пауза.

Маленький Александр отнимает у Ольги лошадку и ставит ее впереди полка игрушечных конных гвардейцев. Ольга хнычет. Под ногами у лошадки без всадника лежит игрушечный солдатик.

Николай поднимает голову и смотрит на Милорадовича.

НИКОЛАЙ: Брат мой Константин в Варшаве женился на польской девице Грудзинской и тем отрекся от прав на престол.

МИЛОРАДОВИЧ: Завещание… покойного государя не известно в народе. Отречение его… высочества Константина тоже не явное. Гвардия не присягнет.

Николай резко поворачивается. Его сапоги сбивают целый полк игрушечных солдатиков, переворачивают пушки. Маленький Александр поднимает голову и смотрит на отца.

МИЛОРАДОВИЧ: Будет бунт.

Николай подходит близко к Милорадовичу и смотрит на него, сжав кулаки.

Пауза.

НИКОЛАЙ: Ступайте, граф.

Милорадович смотрит на Николая, потом поворачивается и выходит. Николай смотрит ему вслед, медленно разжимает кулаки.

НАТ. УЛИЦА – ДЕНЬ

Милорадович стоит в санях в распахнутой шубе на мундир. Полы шубы развеваются. Милорадович держится за край саней одной рукой, другой тычет кучера в спину.

МИЛОРАДОВИЧ: Скорей… скорей!

Кучер щелкает кнутом. Лошади припускают быстрее.

Сани несутся по городу.

ИНТ. ПРИЕМНАЯ АРАКЧЕЕВА – ДЕНЬ

Милорадович стоит в пустой приемной лицом к лицу со старым слугой, который отпаивал Аракчеева в предыдущих сценах. Милорадович ошеломлен, слуга спокоен.

МИЛОРАДОВИЧ: Когда?

СЛУГА: Часов тому несколько. (Доверительно.) Очень его сиятельство… расстроились. Сперва велели никого не принимать, а потом собрались да уехали.

МИЛОРАДОВИЧ: Куда?

СЛУГА: Так в Грузино, в имение.

МИЛОРАДОВИЧ: Как… в Грузино?

СЛУГА: Там крепостные Настасью, возлюбленную экономку его сиятельства, зарезали… Такое горе…

Слуга разводит руками. Милорадович смотрит на него ошарашенно.

ИНТ. КАБИНЕТ ТРУБЕЦКОГО – НОЧЬ

Темный кабинет освещен лишь несколькими свечами, стоящими на столе. Вокруг стола с разложенным на нем планом Петербурга склонились декабристы в мундирах разных войск – в том числе Пестель, Волконский, Муравьев и Трубецкой.

ПЕСТЕЛЬ: За свой полк я ручаюсь головой!

Трубецкой смотрит на Волконского.

ТРУБЕЦКОЙ: Князь?

Волконский, помедлив, кивает.

Муравьев крякает. Трубецкой быстро переводит на него взгляд.

МУРАВЬЕВ (помедлив): Мои гусары верны… отечеству.

ТРУБЕЦКОЙ: Благо отечества диктует… захватить дворец и арестовать царскую фамилию.

В комнате мертвая тишина. Трубецкой обводит всех глазами. Муравьев опускает глаза.

ТРУБЕЦКОЙ: Присяга назначена на утро. Успех предприятия зависит от того, сколько штыков нам удастся повести за собой.

В дверях раздается шум. Все оборачиваются, Трубецкой быстро набрасывает на план какие-то бумаги.

В дверях кабинета стоит Каховский, он держит за шиворот человека в приказчицких сапогах и полушубке, с аккуратной бородкой – это фискал Перетц. Перетц обводит глазами собравшихся, задерживаясь на каждом лице, словно пересчитывает их.

КАХОВСКИЙ: Князь… господа… вот, ошивался возле черного входа.

Перетц смотрит на Трубецкого. Трубецкой смотрит на Перетца.

Молчание.

ТРУБЕЦКОЙ: Говорите… Григорий Петрович.

ПЕРЕТЦ (Трубецкому): Полки в казармах приводятся к присяге… государю Николаю.

Среди декабристов происходит волнение. Слышны возгласы: «Как? Сейчас?» «Ночью?» «Кто…»

Трубецкой опускает голову. Его ладони ложатся на план Петербурга, полуприкрытый бумагами. Сминают бумаги в кулаки.

ПЕСТЕЛЬ: Кто? Кто их приводит…?

ПЕРЕТЦ: Генерал-губернатор граф Милорадович.

Декабристы оборачиваются и отступают от одного из углов стола. Там образуется пустое пространство, в центре которого стоит Глинка. Глинка ошеломленно смотрит на Каховского, Каховский – с ненавистью – на Глинку.

НАТ. ПОДЪЕЗД ДОМА МИЛОРАДОВИЧА – РАССВЕТ

В конце безлюдной улицы появляются крытые сани, запряженные усталыми тяжело дышащими лошадьми. Лошади останавливаются у подъезда Милорадовича. Их мокрые блестящие бока ходят ходуном. Они опускают морды к снегу, из ноздрей валит пар.

Из них медленно выходит усталый Милорадович. Пошатываясь, он поднимается по лестнице.

Вдруг от крыльца отделяется тень человека в приказчицких сапогах и полушубке, с аккуратной бородкой – Перетц.

Лошадь поворачивает голову и смотрит на фигуры двух людей, стоящих на крыльце. Перетц что-то говорит Милорадовичу (слов не слышно) и протягивает ему конверт. Милорадович, помедлив, берет конверт. Перетц поворачивается и растворяется в сумраке улицы. Милорадович открывает дверь и, придерживаясь рукой за косяк, входит в дом.

Лошадь шумно выдыхает, пробует снег копытом.

ИНТ. КАБИНЕТ МИЛОРАДОВИЧА – РАССВЕТ

В полумраке кабинета на столе видны кипы бумаг, деловой беспорядок. Тут же стоит единственная свеча в подсвечнике, она горит ровным пламенем.

За столом сидит Милорадович, в руках в него конверт, переданный ему Перетцем. Конверт запечатан сургучом.

Милорадович вертит конверт в руках. Потом смотрит на просвет между шторами – там разгорается рассвет. Луч света ползет по паркету, добирается до стола, ползет по столу, подбирается к конверту.

Багровый рассветный луч вспыхивает на конверте, высвечивает алую сургучную печать. Милорадович вздрагивает, подносит конверт к свече, держит. Угол конверта занимается огнем, горит. Милорадович смотрит на пламя.

НАТ. УЛИЦА У СЕНАТСКОЙ ПЛОЩАДИ – УТРО

Улица полна народу. Все спешат, причем в одну и ту же сторону. Толпа почти бежит, в ней мелькают самые разные люди – рабочие, приказчики, военные, женщины, подростки. Толкотня, ноги в самой разной обуви, спотыкающиеся и наступающие друг на друга, оханье, крики.