Текст книги "Экономические и социальные проблемы России №2 / 2017"

Энергетическая бедность присутствует также и в странах Западной и Северной Европы. Однако в них она связана с определенными демографическими группами населения или типами жилья и возможностями приобрести (купить) «доступное тепло». Наиболее значительные уровни энергетической бедности в этой группе стран наблюдаются в Великобритании, Ирландии, Франции и Бельгии.

Одним из наиболее часто используемых показателей измерения энергетической бедности является соотношение дохода домашних хозяйств к расходам на энергопотребление. Домашнее хозяйство считается энергетически бедным, когда расходы на энергию составляют менее 10% от его среднего дохода по стране.

Текущая политика Еврокомиссии в области борьбы с энергетической бедностью сосредоточена на защите потребителей в рамках регулируемого рынка и включает в себя следующие меры:

– кратковременная финансовая помощь, выделяемая на оплату счетов за потребление энергоресурсов;

– программы энергетической эффективности с целью улучшения качества стройматериалов или повышения эффективности энергии, используемой в бытовых приборах;

– предоставление информации с целью лучшего понимания прав потребителей и формирования тарифов на энергоносители, а также мер по энергосбережению [Energy poverty handsbook, 2016, p. 125].

Несмотря на то что Евросоюз – один из наиболее развитых регионов мира, энергетическая бедность еще является здесь большой проблемой. Это подтверждается следующими данными:

• 42 млн человек имеют задолженность по коммунальным услугам;

• 54 млн человек не обеспечены приемлемыми тепловыми условиями;

• 161 млн человек несут несоразмерные жилищные расходы

Ряд европейских стран, например Испания и Португалия, предпринимают усилия в борьбе по преодолению энергетической бедности, что зафиксировано в программе «Устойчивое городское развитие» (Sustainable urban development). Эстония планирует до 2020 г. уменьшить число людей, находящихся под угрозой риска энергетической бедности, на 15% и увеличить социальную помощь на 11%. Литва, Италия и Франция планируют существенно увеличить инвестирование в жилье и социальную инфраструктуру, уделив основное внимание многоквартирному строительству. Бельгия, Люксембург и Швеция связывают социальную интеграцию с эффективностью энергообеспечения в рамках одной из Операционных программ (Operational Programmes). Целью этой программы является «обеспечение высокоэффективной когенерации тепла и энергии», а также «обеспечение поддержки физической и социальной регенерации депрессивных общин» [Energy poverty handsbook, 2016, p. 155].

Методы измерения неравенства

Неравенство в странах ЕС определяется, прежде всего, различиями в распределении денежных ресурсов внутри или между различными популяциями. Для этого используются следующие методы:

– коэффициент Джини фиксирует различия в неравенстве доходов домохозяйств в течение определенного периода либо между различными регионами и странами. Его величина колеблется между 0 (отсутствие неравенства) и 1 (общее неравенство);

– коэффициенты дециля измеряют различия в доходах между высоко и низкооплачиваемыми работниками. Часто используется соотношение 90/10 децилей, которое показывает разрыв топ 10% самых богатых и 10% работников с самыми низкими доходами;

– показатель «риска бедности» определяет «тех, кто получает ниже 60% национального среднего эквивалентного располагаемого дохода», рассчитывается как доход домохозяйства, деленный на его «эквивалентный размер»;

– порог бедности – определяется как 60% от среднего уровня дохода для любого конкретного государства. Это означает, что те, кто имеет доход ниже этого уровня, находятся на пороге бедности или ниже его. Например, в Великобритании порог бедности составляет 17 тыс. евро в год (ниже этого уровня в Великобритании проживает 17% населения). В Чешской Республике порог бедности составляет 6 тыс. евро (10% населения проживают ниже этого уровня бедности) [Why socio-economic inequalities increase?, 2010, p. 18].

Уровень бедности измеряется в ЕС с использованием индикатора AROPE, который отражает ситуацию, при которой люди подвергаются тому или иному риску нищеты, характеризуемому, во-первых, недостаточным материальным обеспечением, во-вторых, низкой интенсивностью работы в своих домашних хозяйствах. Коэффициент AROPE – это доля общей численности населения, которая подвержена риску нищеты или социальной изоляции. Это относительная величина, которая зависит от конкретных условий жизни каждой страны [Ortis A. Europe for the many.., 2015].

Разница в уровне бедности измеряет расстояние между доходом (медианным эквивалентным) людей, живущих ниже порога бедности, и значением этого порога с точки зрения покупательной способности [Poverty and inequality.., 2016].

Как правило, люди, которые в течение нескольких лет находились ниже уровня бедности, могут быть в более экстремальной ситуации, чем те, кто находится в такой ситуации в течение короткого времени. Таким образом, важно также измерить продолжительность жизни людей в бедности. Однако в настоящее время на уровне ЕС подобные данные отсутствуют, что ограничивает возможность оценки тех, кто более длительный срок находится ниже значения порога бедности и, вероятно, окажется в худшем положении.

Значительный вклад в разработку методов определения неравенства внес доклад, подготовленный Европейским фондом улучшения условий жизни и труда (European Foundation for the Improvement of Living and Working Conditions (Eurofound). В нем приведены результаты сравнительного анализа в области неравенства доходов в странах – членах ЕС до и после финансового кризиса 2005–2014 гг. Объектом исследования является не только неравенство в размерах заработной платы, но также и в уровнях общих доходов, которые более полно отражают изменения показателей неравенства в период турбулентности экономик) [Vacas-Soriano C., Fernández-Macías E., 2017, p. 4], Так, включение в расчеты информации по доходам самозанятых позволяет определять значения неравенства на более высоком уровне, поскольку доходы наемных работников более неравномерно распределяются среди самозанятых, нежели между наемными работниками. Та же тенденция характерна и для доходов на капитал, которые распределяются более неравномерно по сравнению с трудовыми доходами. Однако влияние доходов от капитала на динамику неравенства трудно измерить, и их роль в этом процессе является вторичной, возможно по причине трудности измерения величины капитала и доходов, получаемых от него.

Эволюция неравенства доходов в период производственного цикла представляет особый интерес для исследователей на стадии кризиса. Теоретически неравенство в доходах должно оказывать антикризисное воздействие, увеличиваясь во время спада экономики. С другой стороны, уровни заработной платы должны соответствовать фазам цикла, поскольку поиски квалифицированных рабочих мест затрудняются во время рецессии [Vacas-Soriano C., Fernández-Macías E., 2016, p. 6].

Уровни неравенства существенно сокращаются при слиянии семейного дохода и социальных государственных выплат. При этом уровни неравенства довольно близки при начальном измерении заработной платы работников, занятых полный рабочий день, и окончательном расчете доходов домохозяйств. По оценкам ОЭСР Джини индекс домохозяйств в 2014 г. составлял 0,336 (доход относительно 2013 г.) (см. табл. 2), что существенно ниже аналогичного показателя в США, который был равен за этот же период 0,3901010
  OECD Income Distribution Database for the working age population, considered as 18–65 years.


[Закрыть] [Vacas-Soriano C., Fernández-Macías E., 2016, p. 17].

Уровень неравенства в отдельных странах определяется динамикой экономики, рынком труда и его институтами, а также особенностями социальной политики, характерными для соответствующих групп стран, классифицируемых в соответствии с общими особенностями, определяющими уровни неравенства (группы располагаются по мере уменьшения уровня неравенства).

Средиземноморские страны (Кипр, Греция, Италия, Португалия и Испания) характеризуются высоким уровнем неравенства располагаемого дохода домохозяйств. То же относится и к показателю неравенства трудовых доходов, особенно когда анализ включает данные по безработным и малоактивным гражданам. Включение дохода семьи существенно влияет на показатели общего неравенства, в то время как состояние государственного социального обеспечения играет сравнительно скромную роль в перераспределении дохода.

Таблица 2

Джини коэффициент для некоторых видов доходов (страны ЕС в целом)

Страны Балтии (Эстония, Латвия и Литва) также характеризуются значительным уровнем неравенства по показателю располагаемого дохода домашних хозяйств. По неравенству заработной платы они занимают наивысшую позицию среди стран ЕС, но в отличие от Средиземноморских государств в этих странах неравенство сокращается при учете безработных и нетрудоспособных граждан. Семейные доходы и объем государственных пособий оказывают незначительное влияние на показатели общего неравенства.

Англосаксонские страны (Англия и Ирландия) характеризуются средним или высоким уровнем неравенства доходов и наивысшим его уровнем по заработной плате наемных служащих. При включении в расчеты безработных и недееспособных граждан уровень неравенства по оплате их труда существенно снижается. Влияние же семейного дохода ничтожно. Что касается государственного социального обеспечения, то в Англии оно оказывает среднее, а в Ирландии сильное влияние на сокращение уровня неравенства, что послужило основанием для снижения позиции этих стран в финальном процессе ранжирования стран по уровню неравенства.

Страны Центральной и Восточной Европы разделены между средним (Польша и Венгрия) и низким уровнем неравенства располагаемого дохода домашних хозяйств (Словения, Чехия и Словакия). Эти страны имеют относительно низкий уровень неравенства по доходам работающих, однако показатель неравенства возрастает, если учитываются безработные и нетрудоспособные граждане. Сильное влияние в сокращении неравенства оказывают семейные доходы, особенно это заметно в Словении, Венгрии и Чехии.

Страны континентальной Европы (Австрия, Бельгия, Франция, Германия, Люксембург и Голландия) ранжируются от среднего (заработная плата) до низкого уровня неравенства. При включении в расчет данных по безработным неравенство доходов увеличивается, что понижает ранговое значение этого показателя среди этих стран. Семейные доходы оказывают среднее влияние на показатель неравенства, в то время как государственное социальное обеспечение – значительно снижает показатель неравенства [Vacas-Soriano C., Fernández-Macías E., 2016, p. 34].

Большое значение на динамику уровней неравенства оказывает состояние среднего класса1111
  В данном исследовании средний класс определяется размером располагаемого дохода домохозяйств в диапазоне от 75% до 200% от его медианного уровня в каждой стране. Те, кто имеет доход ниже 75%, относятся к нижнему классу, те, у кого доход выше 200% от медианного уровня, являются представителями класса с высокими доходами. В предыдущих исследованиях использовались другие интервалы для определения среднего класса. Так, например, в исследовании МОТ средний класс определялся диапазоном от 60 до 200% от медианы. При этом предлагалось избегать определения среднего класса на нижнем уровне (60%) диапазона, используя 15% (от 75 до 60) как черту бедности в качестве границы между нищетой и нижней точкой среднего класса.


[Закрыть], поскольку его размер ранжируется в диапазоне от 50 до 70% общей численности населения отдельных стран ЕС. Наибольшее количество представителей среднего класса отмечается в Скандинавских странах и некоторых странах ЦВЕ (Чешская Республика, Словения и Словакия). Существенно меньше его в континентальных странах и еще меньше в средиземноморских странах и государствах Балтии. Разрыв между странами в размерах среднего класса сопровождается также значительной дифференциацией в доле людей, имеющих низкий и особенно высокий уровни доходов. Так, число людей, находящихся на нижнем уровне материального обеспечения, составляет примерно 30% всего населения в средиземноморских странах. В англосаксонских, балтийских и Скандинавских странах, а также в некоторых странах ЦВЕ (Чехия, Словакия и Словения) эта величина составляет 20–25%. Что касается доли населения, имеющих большие доходы, то в Скандинавии, Бельгии, Словении и Словакии он составляет примерно 5%, между 5% и 10% – в континентальных, остальных странах ЦВЕ и англосаксонских странах. Около 10% людей с высокими доходами приходится на средиземноморские (за исключением Италии) и балтийские страны.

Измерение относительной бедности по доходам отражает только часть картины и не полностью описывает сложность категории «бедность». Необходимо измерить другие элементы, определяющие многомерный характер бедности. К ним относятся уровень задолженности, уровень безработицы и занятости, состояние здоровья, уровень образования, число людей, живущих в условиях недостаточного жилья и плохих экологических условиях, доступность государственных услуг.

При измерении бедности следует также учитывать систему социального обеспечения страны, поскольку это дает представление об эффективности системы перераспределения ресурсов. В государствах – членах ЕС риск бедности будет значительно выше, чем в действительности, если бы не было социальных трансфертов. В самых щедрых и эффективных системах уровень бедности сокращается за счет социальных трансфертов на 50% и более, тогда как при наименее эффективном уровне ставка снижается только на 20% или менее.

Показатели депривации – еще один важный подход к измерению относительной бедности. Это попытка выйти за рамки монетарных показателей и полнее учитывать реальный уровень жизни. По сути, этот подход включает идентификацию товаров или видов деятельности, которые рассматриваются как основные потребности в стране. Это может быть наличие новой, а не подержанной одежды, подходящей обуви, мяса или рыбы в рационе, адекватное отопление, телевидение, возможность отправиться в паб или на социальную прогулку с друзьями после трудовой недели. В некоторых странах бедность измеряется путем сочетания относительных уровней дохода с показателями депривации.

И, наконец, еще одним способом измерения бедности является так называемый бюджетный стандарт, в котором бедность рассчитывается на основе стоимости конкретной корзины товаров и услуг (продукты, одежда, личная гигиена, расходы на здравоохранение и образование, товары и услуги для дома, жилье, транспорт, топливо и т.д. [Wage bargaining under.., 2015, p. 234].

Заключение

Неравенство между различными группами людей – бедными и богатыми, одинокими и семейными, мужчинами и женщинами, молодыми и пожилыми – вызов социальному прогрессу. Свою миссию в XXI в. ЕС видит в обеспечении безопасности и содействии экономической и социальной солидарности европейцев. Рост бедности, изоляции, неравенства в получении доходов и важнейших социальных благ относятся к основным рискам, порождаемым интеграцией мирового масштаба, играющим все возрастающую роль в системе вызовов безопасности нынешнего столетия. Борьба с бедностью не только моральный долг общества, но и экономическая необходимость [Ales E., Jaspers T., 2009, p. 8].

Для достижения более высокого уровня равенства граждан стран – членов ЕС Еврокомиссия разработала рекомендации, являющиеся руководящими принципами решения данной проблемы в будущем. Эти рекомендации включают реализацию следующих четырех политических задач, которые должны быть адаптированы для институционального и национального контекстов.

1. Укрепление институциональной демократии:

• поддержка более активного участия граждан в процессах бюджетирования и распределения ресурсов;

• разработка политики, препятствующей проникновению корыстных интересов в механизмы социально-экономических процессов, посредством внедрения обязательных реестров общественного лобби и сбалансированных составов экспертных групп в целях применения более жестких правил по защите интересов трудящихся;

• предоставление более качественной и доступной информации об административных и бюджетных процессах.

2. Реинвестирование в социальную сферу государственных слуг:

• гарантия бесплатного, общедоступного, всеобщего образования и здравоохранения для всех граждан;

• приоритет гендерного бюджетирования и систематический анализ предлагаемых мер экономической политики в отношении их воздействия на женщин и девочек. Осуществлять финансирование, способствующее гендерному равенству, включая перераспределение обязанностей по уходу за престарелыми, инвалидами и детьми;

• разработка системы социальной защиты, отвечающей потребностям наиболее уязвимых слоев общества, защиты малообеспеченных домашних хозяйств, детей и молодежи.

3. Гарантия предоставления достойной работы и заработной платы:

• обеспечение механизма взаимосвязи занятости с системой социальной защиты;

• устранение гендерного разрыва в оплате труда и согласование планов по сокращению гендерного неравенства в области денежной компенсации и стажа работы;

• признать в качестве трудового вклада работу по уходу за детьми и престарелыми, а также предоставлять услуги для облегчения их обслуживания. Обеспечивать оплачиваемый медицинский и семейный отпуск, предоставлять гибкий рабочий график и отпуск по уходу за ребенком.

4. Налоговое законодательство:

• расширять сотрудничество в борьбе с уклонениями от налогов и вредной налоговой конкуренцией, что требует принятия всеобъемлющей прозрачной системы отчетности для крупных компаний, работающих в Европе, для более полного сбора налогов;

• интенсификация исследований в области изучения влияния налоговой политики на развитие стран Содружества с целью постепенного роста их налоговых поступлений;

• обеспечивать равноправное участие развивающихся стран в международных налоговых дискуссиях и принятии решений;

• содействие прогрессивным налоговым системам в Европе [Ortis A., 2015, p. 5].

Список литературы

1. Рост социально-экономического неравенства в ЕС // Политобразование. Информационно-аналитический журнал. – М., 2016. – 29.10. – Режим доступа: http://lawinrussia.ru/content/rost-socialno-ekonomicheskogo-neravenstva-v-es

2. Самушкайте Э. Литва – чемпионка ЕС по уровню неравенства и эмиграции // DELFE.RU. – 2017. – Апрель. – Режим доступа: http://ru.delfi.lt/news/live/litva-chempionka-es-po-urovnyu-neravenstva-i-emigracii.d?id=74473072&rsslink=true

3. Bell J., Livingston G., Patten E. Family support in graying societies: How Americans, Germans and Italians are coping with an aging population // Pew Research Center. Social & Demographic Trends. – Washington, DC. – 2015. – 21.05. – Mode of access: http://www.pewsocialtrends.org/2015/05/21/family-support-in-graying-societies/

4. Changes in remuneration and reward systems / Corral A., Duran J., Isusii I., Fric K., Demetriades S., Aumayr-Pintar C.; Eurofound, European Foundation for the Improvement of Living and Working Conditions. – Luxembourg. – 2016. – 63 p.

5. Dauderstädt M., Keltek C. Inequality in Europe: Relatively stable, absolutely alarming / Friedrich-Ebert-Stiftung. – Berlin. – 2017. – 8 p.

6. Dauderstädt M., Keltek C. No progress on social cohesion in Europe / Friedrich-Ebert-Stiftung. – Berlin. – 2016. – 7 p.

7. Duell N., Thurau L., Vetter T. Long-term unemployment in the EU: Trends and policies / Bertelsmann Stiftung, Economic Research & Consulting. – Brussels. – 2016. – 86 p.

8. Energy poverty handsbook / The Greens EFA group of the European Parliament; ed. by K. Csiba. – Brussels. – 2016. – 183 p.

9. Exploring the diversity of NEETs / European foundation for the Improvement of living and working conditions. – Dublin. – 2016. – 63 p.

10. Fóti K., Fromm A. Approaches to the labour market integration of refugees and asylum seekers / European foundation for the improvement of living and working conditions. – Dublin. – 2016. – 50 p.

11. Fundamental Social Rights in Europe: Challenges and Opportunities / Ales E., Jaspers T., Lorber P., Sachs-Durand C., Wendeling-Schröder U. – Cambridge. – 2009. – 166 p. – (Social Europe Series).

12. Inadequate housing in Europe: Costs and consequences / Ahrendt D., Jungblut J.M., Roys M., Nicol S. / European Foundation for the Improvement of Living and Working Conditions (Eurofound). – Luxembourg. – 2016. – 103 p.

13. Living and working in Europe. Eurofound yearbook 2015 / Eurofound, Publications office of the European Union. – Luxembourg. – 2016. – 90 p.

14. Massimiliano M., Ludwinek A., Ledermaier S. Social inclusion of young people / Eurofound. Publications Office of the European Union. – Luxembourg. – 2015. – 145 p. – Mode of access: http://www.eurofound.europa.eu/sites/default/files/ef_ publication/field_ef_document/ef1533_v3.pdf

15. Ortis A. Europe for the many, not the few. Time to reverse the course of inequality and poverty in Europe // OXFAM briefing paper. – Brussels. – 2015. – Mode of access: https://www.oxfam.org/sites/www.oxfam.org/files/file_attachments/bp206-europe– for-many-not-few-090915-summ-en.pdf

16. Paskov M., Dewilde C. Income inequality and solidarity in Europe / Amsterdam Institute for Social Science Research, University of Amsterdam. – Amsterdam. – 2012. – 43 p.

17. Pillar of Social Rights / European Commission. – 2017. – Mode of access: http:// europa.eu/rapid/press-release_IP-17-1007_en.htm

18. Poverty and inequality in the European Union. – London. – 2016. – Mode of access: http://www.poverty.org.uk/summary/eapn.shtml

19. Schellinger A. Giving teeth to the EU’s social dimension. Dismal failure and promising potential / Friedrich Ebert Stiftung, International Policy Analysis. – Berlin. – 2015. – 15.09. – 14 p. – Mode of access: http://library.fes.de/pdf-files/id/ipa/ 11649.pdf

20. Social mobility in the EU / Ludwinek A., Anderson R., Ahrendt D., Jungblut J.-M., Leončikas T.; Foundation for the improvement of living and working conditions. – Luxembourg. – 2017. – 83 p.

21. Social policy reforms in EU: A cross-national comparison. Social inclusion monitor Europe – Reform barometer / Ed. by J. Arpe, S. Milio, A. Stuchlik. – 2015. – 102 p. – Mode of access: https://www.bertelsmann-stiftung.de/en/publications/publication/did/ social-policy-reforms-in-the-eu-a-cross-national-comparison-1/

22. Unemployment, internal devaluation and labour market deregulation in Europe/ ed. by Myant M., Theodoropoulou S. and Piasna A. / European Trade Union Institute (ETUI). – Brussels, 2016. – 255 p.

23. Vacas-Soriano C., Fernández-Macías E. Income inequalities and employment patterns in Europe before and after the Great Recess / European foundation for the improvement of living and working conditions. – Luxembourg, 2017. – 60 p.

24. Wage bargaining under the new European Economic Governance. Alternative strategies for inclusive growth / Edited by G.V. Gyes and T. Schulten / European Trade Union Institute (ETUI). – Brussels, 2015. – 417 p.

25. Why socio-economic inequalities increase? Facts and policy responses in Europe European Commission / Directorate-General for Research Communication Unit. – Brussels, 2010. – 48 p.