Текст книги "Музееведческая мысль в России XVIII-XX веков: Сборник документов и материалов"

* * *

Государственный, общественный и музейный деятель, археолог и историк, писатель и просветитель. Почетный гражданин г. Вятки, г. Самары, г. Софии.

Родился в Подольске Московской губернии в дворянской семье. Окончил Петербургское коммерческое училище. Добровольно пошел служить в русскую армию (с 1843 по 1857 г.), участник обороны Севастополя в Крымскую войну 1853–1856 гг.; затем – на гражданской службе. В период Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. – представитель Красного Креста в Румынии, стал первым гражданским комендантом г. Софии.

Алабин был инициатором и создателем городского музея в Вятке (1866) и музея в Самаре (1886), который сегодня носит его имя, инициатором создания музея Севастопольской обороны, основателем и воссоздателем Вятской, Самарской и Софийской библиотек. Автор научных трудов по археологии, истории, ботанике, музейному и библиотечному делу, яркий представитель прогрессивных деятелей эпохи реформ 1860-х гг.

В 1869 г. выступил с проектом создания музея русской славы в Севастополе. Проект появился в период проведения военных реформ в России, когда шло преобразование военных музеев в духе буржуазных реформ и создание новых военно-исторических и военно-мемориальных музеев, в т. ч. вне столиц.

Приводимый документ «Севастопольский музей» – речь, произнесенная П. В. Алабиным на очередной ежегодно проводимой в Петербурге встрече ветеранов обороны Севастополя – «Севастопольском обеде», содержащая детально проработанную программу организации музея. Речь была опубликована в газете «Русский инвалид», пользовавшейся популярностью в обществе. В том же году начался сбор средств для музея, и уже в сентябре 1869 г. в доме генерала Э. И. Тотлебена в Севастополе был открыт музей, получивший название «Севастопольский». Музей принял участие в Политехнической выставке в Москве в 1872 г., где действовал Севастопольский отдел. В 1895 г. для музея построили специальное здание (архитектор А. М. Кочетов) и он получил новое название – Музей Севастопольской обороны. В настоящее время – Военно-исторический музей Черноморского флота в Севастополе.

Прошло пятнадцать только лет с того времени, как первые громы русского оружия, грянувшие на берегах Дуная, страшными раскатами потрясли Европу и донеслись до отдаленнейших пределов света, а между тем какую перемену мы видим везде и во всем как там, за нашими пределами, где рушились целые государства и на их развалинах создались новые, так и у нас самих!

Пятнадцать только лет прошло, и трудно узнать прежнюю Россию!

Мы не станем указывать на происшедшие у нас перемены, исчислять их; не станем проводить параллелей между Россией пятидесятых годов и Россией настоящей: всякому имеющему око – они видны и ясны самому; но мы не можем забыть, что еще один, другой десяток лет пронесется над лицом земли и на ней едва ли останется кто из нас – действователей того, ныне едва истекшего, знаменательнейшего, может быть, пятнадцатилетия в истории нашего отечества! Над прахом нашим станет новое поколение, наслаждаясь плодами, взращенными нашим трудом, на почве политой нашими потом и кровью! Ему-то суждено оценить наши подвиги, заплатить должную дань удивления и благодарности тем, кто принес себя в жертву за обновление своего отечества; это-то поколение устремится на поклонение тому жертвеннику, на котором совершилось это тайнодействие, – жертвеннику, которому имя Севастополь!

И то сказать: если уже теперь со всех концов образованного света стекаются люди, чтобы своими глазами видеть эту кровавую купель России, то что же будет через тридцать – пятьдесят лет, когда истлеют в могилах свидетели таинственного крещения, совершившегося над нами, пред лицом целого мира?

Понятно, что каждый пришлец издалека, каждый поклонник этой драгоценной для нас земли, будет искать на этом «месте святе» ответов на множество приготовленных в его уме вопросов, будет искать пищи своей любознательности, будет желать точных объяснений всего, что он здесь встретит, верных и положительных сведений о совершившихся событиях на самом месте их совершения.

Между тем, если уже теперь на приходящих поклониться Севастополю веет от его развалин только тленом и смертью, если эти камни и теперь уже безмолвны для незнакомых с Севастополем посетителей, так как не может же никого удовольствовать бессмысленная болтовня двух-трех чичероне[213]213
  Чичероне (от итал. cicerone) – проводник при осмотре достопримечательностей.


[Закрыть] матросиков, может быть ничего не видевших дальше своей амбразуры во время самой осады и собравших впоследствии в своей голове только бессвязные рассказы своих товарищей, дополнявших немудреным вымыслом свои наблюдения как очевидцев, – то что же будет через 30–50 лет еще?! Наверно, на развалинах Севастополя любопытствующего путника встретят искаженные легенды, в которых едва ли можно будет уразуметь истину. Не на нас ли же, уцелевших в незабвенной для России борьбе, лежит святая обязанность устранить такую печальную будущность, грозящую нашему Севастополю и эпохе его прославившей? Не наша ли обязанность озаботиться, чтобы он навсегда оставался так же жив и красноречив не только для странников, приходящих к нему ныне на поклонение, но и для будущих поколений этих странников, как он жив и красноречив для нас – усыновленных детей его! Не мы ли должны потрудиться, чтобы Севастополь сделался понятной каждому книгой, в которой каждый мог бы прочесть историю его величия и славы; чтобы на месте Севастополя создался, наконец, достойный его памятник?

Пусть самые развалины Севастополя будут ему основанием, а памятник этот сложится из всего, с чем связано имя Севастополя, память войн 1853 и 1854 годов в России и за ее пределами, войн, послуживших грозною прелюдией незабвенной борьбы Севастопольской, а также память встреч с врагами на различных окраинах России, как вариаций на ту же тему.

Мы думаем, что на развалинах Севастополя должен быть устроен Севастопольский Музей. Вот некоторое развитие нашей мысли.

Музей должен быть сооружен на месте бывшей Севастопольской библиотеки или, если это, по каким-либо обстоятельствам, будет признано невозможным, на месте домика, в котором жили, во время осады, Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи.

Здание Музея своею архитектурою должно быть повторением, хотя бы и в меньших размерах, погибшего здания севастопольской библиотеки.

Музей этот должен быть так устроен, чтобы, с одной стороны, каждый посетитель Севастополя нашел в этом учреждении, по возможности, самые точные и подробные ответы на все вопросы, касающиеся событий, прославивших этот город, нашел бы полное удовлетворение своей любознательности, объяснения самые положительные всего, что он увидит посреди знаменитых развалин, и вообще живую картину великой борьбы 1853–54 годов, во всех ее фазисах; с другой стороны, чтобы музей этот послужил местом, куда мог бы каждый севастополец сложить, к концу дней своих, все те вынесенные им из кровавой борьбы предметы, которые служили ему, в продолжение последующей его жизни, вещественными воспоминаниями о днях нашей отечественной скорби и славы.

Таким образом, в Севастопольский Музей должны быть помещены:

1) Все сочинения, на каком бы то ни было языке написанные, касающиеся как защиты Севастополя собственно, так и всей кампании 1853–56 годов.

2) Все периодические издания 1853–57 годов, в которых говорилось о Восточной войне[214]214
  Восточная война (Крымская война 1853–1856 гг.) – война между Россией и коалицией держав в составе Турции, Великобритании, Франции и Сардинии за господство на Ближнем Востоке, в которой Россия потерпела поражение, а русская армия потеряла свыше 500 тыс. человек. Одним из ключевых моментов этой военной кампании стала героическая оборона русскими войсками под командованием вице-адмирала В. А. Корнилова и вице-адмирала П. С. Нахимова города Севастополя от превосходящих сил противника, продолжавшаяся 349 дней (1854–1855).


[Закрыть].

3) Подлинные записки, дневники, воспоминания участников Восточной войны, большинство которых, разумеется, никогда не предназначалось для печати своих заметок, а составляло их на память себе, своим родным и близким. Само собою разумеется, что большинство этих драгоценнейших материалов погибнет для истории великой войны, если не будет принято особо деятельных мер для их разыскания и не будет, так сказать, создано для них архива.

4) Письма защитников Севастополя из стен его, во время осады, а также письма действовавших лиц, с различных театров войны. Нет сомнения, что в этих письмах найдется множество интересных сведений, которые могут иметь большое значение для историка Восточной войны, а также нет сомнения, что владельцы этих писем не сделают из них никакого полезного употребления, часто даже не подозревая в этих письмах их действительного значения, – если относительно этих писем не будет принято тех же мер, что и относительно материалов, упомянутых в предыдущей статье.

5) Подлинные рукописи сочинений как напечатанных уже, так и оставшихся ненапечатанными, касающихся Восточной войны. Понятно, что таковые рукописи будут важным приобретением для Севастопольского Музея, с одной стороны, как автограф лиц далеко нечуждых севастопольскому делу, с другой стороны, потому, что в этих рукописях могут найтись места непропущенные цензурою, но тем не менее интересные для историка Восточной войны.

6) Биографические сведения, по возможности, о каждом защитнике Севастополя, которые обнимали бы не одну его деятельность во время защиты, но, если окажется возможным, всю его предыдущую и последующую жизнь.

7) Все литографии, фотографии, гравюры, политипажи, планы, карты, чертежи, имеющие предметом местности, послужившие театром военных действий Восточной войны, на различных окраинах России и за ее границами, как во время самых действий этих, так до их начала и после их совершения.

8) Портреты лиц, участвовавших в защите Севастополя, как убитых, так и оставшихся в живых, безразлично – выпала ли на их долю счастливая случайность отметить свое имя каким-либо особым подвигом или заслугой, либо остались они в числе рядовых действователей.

9) Картины, изображающие замечательные события названной войны или совершенные в ней славные подвиги.

10) Модели, рисунки, чертежи кораблей и различных судов, потопленных нами самими и погибших во время Восточной войны в различных морях.

11) Модели, рисунки, чертежи укреплений Севастополя и других укрепленных наших пунктов, подвергавшихся неприятельскому нападению во время Восточной войны, как в том виде, в каком эти укрепления существовали до нашествия на них неприятеля, так во время самого нападения и по окончании оного.

12) Модели, рисунки и чертежи неприятельских укреплений и крепостей, атакованных во время Восточной войны нашими войсками.

13) Модели, рисунки, чертежи тех оборонительных работ, которые были предприняты, как нами против союзников, так и союзниками против нас, не только на самом театре Восточной войны, но и в местностях, которым могло угрожать неприятельское нападение.

14) Модели, рисунки и чертежи подземных осадных и оборонительных работ, произведенных во время войны как нами, так и нашими неприятелями, на различных пунктах театра войны.

15) Образцы, модели и рисунки всех родов оружия и снарядов, какими дрались защитники Севастополя, а равно войска его осаждавшие.

16) Рисунки и образцы одежды и вооружения войск, защищавших Севастополь и осаждавших его.

17) Рисунки, образцы и модели употреблявшихся при защите Севастополя, как осаждающими, так и осажденными:

а) перевязочных средств;

б) лазаретных принадлежностей и фур;

в) лагерных принадлежностей, барак, палаток, землянок и блиндажей;

г) шанцевого инструмента.

18) Рисунки и образцы знаков отличий, установленных различными государствами в память Восточной войны и выдававшихся в награду в ней отличившимся.

19) Оружие и другие трофеи, отбитые у неприятеля во время Восточной войны, равно модели, чертежи, рисунки неприятельских судов, погибших в открытой борьбе с нами, во время Восточной войны и вообще погибших в ее продолжение у наших берегов.

20) Различные предметы, какие будт принесены в дар Музею защитниками Севастополя, как могущие служить вещественным воспоминанием о каком-либо замечательном событии истории защиты или ее знаменитом деятеле.

Создание Севастопольского Музея предстоит произвести самим севастопольцам, которые, само собой разумеется, примут с горячей благодарностью содействие всех тех, кто таковое пожелает выразить, в память великого события или из любви к отечественной славе.

Но каким образом приступить к осуществлению предлагаемой мысли людям, раскинутым по России, разъединенным и большею частию недостаточным, тогда как проектируемое предприятие, весьма понятно, потребует значительного капитала и немалого труда со стороны тех, кто возьмет на себя осуществление этой мысли, обязанность, для надлежащего выполнения которой необходимо, кроме совершенной преданности делу и доброй воли, значительная доля основательных и разнообразных сведений.

Первое затруднение может устранить так называемый Севастопольский обед, ежегодно совершающийся в Петербурге.

На эту тризну обыкновенно собираются представители героев Севастополя, всех родов оружия; тут-то, на этом обеде, и может быть избрана особая комиссия, которая определит план дальнейших действий по устройству Музея. За тем, в начале будущего года, может быть устроено в Петербурге собрание севастопольцев для выслушания доклада комиссии о результатах ее работ. На это чрезвычайное собрание могут быть вызваны, приглашением через газеты, севастопольцы, проживающие вблизи Петербурга, Москвы и Варшавы. В этом собрании, если оно одобрит мысль устройства Севастопольского Музея, в ее основаниях, могут быть приняты меры к ее осуществлению, а именно:

1) Может быть сделано постановление об испрошении Высочайшего соизволения на устройство Севастопольского Музея.

2) Может быть избран Комитет, из такого числа членов, какое будет признано необходимым под председательством одного лица, для сооружения Музея, в случае, если на таковое последует Высочайшее соизволение. И

3) Может быть определен круг действий этого Комитета, время, на какое он избирается, порядок замены выбывающих членов новыми.

Если создание Музея будет Высочайше разрешено, означенному Комитету будут предстоять, в первый же год его существования, следующие работы:

а) Избрать место для сооружения Музея и исходатайствовать отвод его для означенной цели.

б) Озаботиться приисканием денежных средств для осуществления предприятия.

в) Объявить конкурс на составление проекта постройки Музея и его внутреннего устройства.

г) Составить смету необходимым единовременным расходам на сооружение Музея и его внутреннее устройство, а также смету постоянным ежегодным расходам на его поддержание, ремонт, развитие и вообще дальнейшее существование.

д) Составить штаты управления Музеем, определив: каким способом он должен будет управляться впредь, кто должен быть поставлен во главе управления, сколько это лицо должно иметь помощников, сколько при Музее должно состоять служителей, какое содержание должно быть производимо служащим при Музее.

е) Определить место, способ приема и хранения пожертвований в пользу Музея.

ж) Привести в известность и определить место настоящего жительства всех оставшихся доселе в живых защитников Севастополя, а равно наследников, убитых или уже умерших севастопольцев, и войти с ними в сношение, пригласив их к доставлению портретов, записок, писем севастопольцев, а также к посильным денежным, единовременным или постоянным, взносам на устройство и поддержание Севастопольского Музея.

з) Определить порядок последующих общих собраний севастопольцев: для поверки действий Комитета по устройству Севастопольского Музея, для выбора новых членов Комитета, для обсуждения мер, какие вновь окажется необходимым принять в видах полного развития предпринятого дела.

Мы, с своей стороны, полагали бы, что главное управление Музеем должно быть возложено на такое лицо, которое не пожелает брать содержания за этот труд, а примет его на себя собственно из любви к делу, из желания послужить, зависящими от него способами, в честь и память страдальца-Севастополя.

Помощникам главного управляющего необходимо дать приличное содержание; что же касается до прислуги, то таковая, мы полагаем, должна быть набрана, преимущественно, из отставных местных матросов и солдат – борцов севастопольских.

При Музее может быть устроено несколько отдельных, маленьких домиков, в которых могла бы помещаться прислуга Музея с своими семействами. Существование этих героев, живых памятников незабвенных событий, должно быть вполне обеспеченное – нужда и лишения не должны их касаться. Как из них, так и из детей их должны быть образованы, трудами помощников, хранителя Музея, несколько толковых и богатых сведениями из севастопольской жизни – проводников, обязанностью которых будет показывать посетителям Севастополя его достопримечательности, объясняя их не с помощью своей фантазии, а на основаниях строгой истины и сообразно с действительно совершившимися фактами.

При Музее должны состоять несколько исправных лошадей, всегда готовых к услугам посетителей Севастополя, с удобной и приличной сбруей для верховой езды, – также некоторое число простых, но удобных, небольших экипажей.

Разумеется, что для пользования всеми означенными предметами, тоже и проводниками, должна быть установлена Музеем определенная, но умеренная такса, причем, из выплачиваемых посетителями по таксе этой денег, некоторая часть должна поступать в пользу путеводителей, а остальная на покрытие расходов по содержанию Музея.

При Музее должны находиться, всегда в достаточном количестве, для продажи: фотографические снимки всего замечательного в Севастополе настоящем и всего, что было достопримечательного в Севастополе до его разгрома, а также русские сочинения, относящиеся к его защите, портреты ее героев и, нарочито долженствующий быть составленным, путеводитель по его развалинам.

Что касается денежных средств, необходимых для устройства проектируемого Музея, то таковые, как мы полагаем, составятся отчасти из добровольных приношений ныне еще живущих защитников Севастополя и наследников убитых и умерших севастопольцев. Конечно, значительная доля этих приношений будет состоять из лепт, так как большинство севастопольцев люди недостаточные; но, во-первых, лептами наполненная сокровищница составит уже не малую сумму, а во-вторых и между деятелями Восточной войны или их наследниками найдется не мало лиц, достаточных и даже богатых, которые не поскупятся своими приношениями; наконец, на Русской земле найдутся ревнители отечественной славы, которые хотя сами и не стояли грудью в Севастополе, но пребывали с ним в его тяжелые минуты душою и сердцем, ему сострадавшие и сочувствовавшие, и потому с радостью готовые принесть ныне свою долю на проектируемый памятник его славы.

Никто не станет сомневаться, чтобы мысль устройства Севастопольского Музея, который будет лучшим памятником Восточной войне вообще и севастопольской защите – в особенности, не нашла себе отзыва в сердце каждого из действующих лиц незабвенной эпохи. Следовательно, на деятельность каждого из этих лиц, по осуществлению изложенной мысли, можно заранее рассчитывать. Но чтобы деятельность эту, так сказать, привесть в систему, чтобы усилиям каждого отдельного лица придать более значения, необходимо, по возможности, сосредоточить эти разрозненные силы, чтобы, таким образом, дружным, общим стремлением скорее достигнуть желаемых результатов. На этом основании, мы полагаем, необходимым исходатайствовать Высочайшее соизволение на организование, в каждом губернском городе и каждом уездном городе, с его уездом, особого комитета для сбора как денежных приношений на сооружение Севастопольского Музея, так и материалов для его пополнения. Так как нет ни одного города в России, в котором не было бы севастопольцев или вообще участников Восточной войны, то, посредством организации означенных комитетов, главный комитет в Петербурге получит возможность развить свою деятельность во всей Империи. Само собой разумеется, что частные комитеты, по городам, должны будут избрать из среды своей председателя в каждом городе и действовать в видах главного петербургского комитета, который и снабдит их шнуровыми книгами для записки материальных и денежных приношений и установит над их действиями необходимый контроль.

За тем необходимо, чтобы в деле создания Севастопольского Музея была допущена самая широкая гласность.

Как все основные положения, касающиеся постройки Музея, внутреннего его устройства, его состава, назначения, способов дальнейшего существования, собрания необходимых материалов для его образования, необходимых денежных средств, так поступления сумм и их расходование должны быть во всей подробности доводимы до общего сведения, посредством печати. За тем общей же известности должно быть передано подробное описание всех предметов, которые войдут в состав Музея, все его последующие приобретения, указания на те предметы, которыми он еще должен быть пополнен, изложение его общих нужд, отчет о его деятельности после открытия, о числе лиц его посещавших, и прочее…

В этом отношении мы надеемся на помощь «Военного сборника»[215]215
  «Военный сборник» – ежемесячный журнал для офицеров, пользовавшийся популярностью в обществе. Издавался с мая 1858 г. по июнь 1917 г. в Петербурге (Петрограде). Подписка для всех воинских частей была обязательной. На страницах журнала был дан обстоятельный анализ причин поражения русской армии в Крымской войне. С 1862 г. – официальный орган Военного министерства. В 1869 г. редакции «Военного сборника» и газеты «Русский инвалид» были объединены.


[Закрыть] и «Русского Инвалида»[216]216
  «Русский Инвалид» – военная газета, издававшаяся с 1813 по 1917 г. в Петербурге (Петрограде). С 1869 г. – официальный орган Военного министерства.


[Закрыть]. Зная патриотическое направление этих журналов и живое сочувствие к севастопольскому делу его редакции, мы твердо убеждены, что страницы их откроются как для настоящего нашего заявления, так для последующей литературной разработки предложенной нами мысли и, если Провидению угодно будет допустить ее осуществление, для постоянного помещения на этих страницах как отчетов о создании Музея и о его последующих действиях, так списков жертвователей и вкладчиков на его устройство.

Итак, наше слово сказано. Мы верим: крещенные одним с нами огнем и кровью отзовутся сочувственно на это слово! Немного дней осталось нам видеть этот прекрасный Божий мир, наслаждаться цветами, повторяем, политыми нашими – потом и кровью, расцветшими на почве утучненной прахом наших друзей и братии, своею смертью купивших нам жизнь, лучшую жизнь по сравнению с тою, какую пережили они. В эти немногие, остальные дни, неужели мы не заплатим им, нашим друзьям и братьям, должной дани? Неужели мы не потрудимся увековечить имя каждого из них, с тем вместе каждого из нас самих? Неужели мы пожалеем наши последние трудовые копейки и наш посильный труд на создание достойного памятника тому святому месту, с которого занялась над нашим Отечеством заря обновления!

Печатается по: Алабин П. Севастопольский музей. СПб., 1869.