Текст книги "Ассенизаторы. Расплата"

* * *

Проснувшись, долго пытаюсь сообразить: где это я? Как наяву все вновь пережил! Тот самый артобстрел, едва не стоивший нам всем жизни.

Выбираться из-под одеяла нет никакого желания. В помещении не особо тепло. Окна, хотя щели и заткнули ватой, да проклеили, все равно продувает. На часах, приобретенных взамен разбитых, стрелка приближается к семи часам. Хочешь – не хочешь, а пора вставать. Полтинничек отжиманий в быстром темпе отлично разогнал кровь и согрел. Поднявшись раньше остальных, успел оккупировать умывальник, тщательно почистив зубы и побрившись. Постепенно начали подтягиваться и остальные.

Не знаю, что повлияло? Сон, или просто сам «созрел», почувствовав, что пришло время. Но, встретив вечером после работы любимую, прямиком направился к ней домой. Марина, слегка покосившись на довольно объемную сумку на заднем сиденье машины, с любопытством посмотрела на меня, но спрашивать ничего не стала. Я же, перехватив ее взгляд, только загадочно улыбнулся.

Поднявшись в квартиру, тепло поприветствовал вышедших навстречу родителей. Раздевшись, прошел в гостиную, и уже там, расстегнув «молнию» баула, извлек из него бутылку армянского коньяка для Владимира Игнатьевича и большую коробку конфет для Нины Федоровны. Любимой вручил большущий букет белых роз.

– По какому поводу банкет? – поинтересовался отец. – Вроде бы праздника не намечается.

– Уважаемые Владимир Игнатьевич и Нина Федоровна, – начал я и слегка смутился. Тем не менее, продолжил, – я и Мариночка любим друг друга… – робею, как пацан, право слово! – И я хотел бы попросить у вас руки вашей дочери.

Довольно неуклюже достал из кармана маленькую сафьяновую коробочку темно-красного цвета.

– Ну, это не у нас нужно спрашивать, – хитро улыбнулся Владимир Игнатьевич, а Нина Федоровна согласно кивнула, тоже улыбаясь. – Согласна ли сама Марина?

– Любимая, я прошу – выходи за меня замуж! – повернулся я к Мариночке, раскрыв и протянув ей коробочку.

– Я согласна, – со счастливыми слезами на глазах еле слышно произнесла Марина, надевая на пальчик золотое колечко с одним довольно крупным и россыпью мелких бриллиантов. – Мама, посмотри, какая прелесть! И с размером угадал! Спасибо, любимый! – поцеловала она меня.

– Ну, это дело нужно обязательно отметить! – потер руки Владимир Игнатьевич. – Или ты опять отказываешься?

– Только машину в гараж отгоню, батя! – впервые назвал отца Марины этим словом.

У того даже глаза повлажнели, но сдержался.

– Ну, давай! Мы пока на стол соберем. Держи ключи! – протянул он связку. – Иначе в подъезд не попадешь. А то, что за руль поддатым не садишься, это правильно!

Загнав «железного коня» в «стойло», поспешил назад, заглянув по пути в торговый центр. Как-то совершенно выпустил из виду, что для дам-то я ничего не купил. Приобретя бутылку французского вина, почти бегом рванул к ставшему уже родным подъезду.

Пока отсутствовал, дома времени не теряли. Из кухни уже доносятся ароматы. Осталось лишь вдвоем с будущим тестем вытащить на середину стол и накрыть его скатертью.

Не откладывая дела в долгий ящик, на следующий день с утра старательно надраил машину, башмаки, и перед самым обедом «похитил» любимую с работы, привезя оттуда прямиком в ЗАГС, правда, сделав небольшой крюк. Предварительно пришлось завернуть к ней домой – точно так же, как и я, таскать с собой паспорт она привычки не имеет. Не ожидала, видать, такого бурного развития событий. А чего тянуть-то? На наше счастье, обошлось без очередей. В ЗАГСе как раз только-только обед закончился, так что посетителей не оказалось. Как и полагается по закону, на раздумья дали месяц. Регистрацию назначили на самое начало января – как раз после праздников. Торопить и уговаривать не стали, зачем? Столько еще всего сделать требуется. Мне-то костюм можно и в магазине подобрать, не проблема. А платье невесте? Вот то-то! В ширпотреб такую красоту не нарядишь! Только на заказ! А где? Найдем!

За приятными хлопотами день пролетел незаметно. Единственно, что везде пришлось летать самому. У Марины сейчас жаркая пора: дело в отношении Беса с Климом срочно нужно заканчивать, сроки поджимают. К моему удивлению, они оба пока еще живы. Даже не верится! Хотя чему тут удивляться? Подозреваю, что они находятся на особом контроле в СИЗО. Лишние-то криминальные трупы этому заведению точно ни к чему.

* * *

Все когда-нибудь кончается. Закончился наконец-то и артналет. Выждав еще для верности минут «дцать», собрались на выход. Стараясь не шуметь, Сергей извлек из двери ключи и долго всматривался в замочную скважину, прикладывался к ней ухом, пытаясь уловить посторонние звуки. Думаю, если бы кто-то из «духов» оказался в это время в зале, воплей должно было хватить: вот они, почти свежеиспеченные «жмурики», перед глазами. И ранения явно не осколочные!

Беззвучно сдвинув ригель замка, попытались отворить дверь – не тут-то было. Образовалась лишь небольшая щель, а дальше ни в какую. Похоже, без шума не обойдется. Втроем навалились на дверное полотно. Под довольно громкий скрежет удалось, наконец, выбраться наружу. Вот и причина нашего затворничества: потолок над самым входом в подвал обвалился, и довольно крупный кусок бетонного перекрытия, проломив деревянный пол, застрял, качественно заблокировав створку.

Димка, повинуясь моему молчаливому приказу, метнулся к выходу из зала. Присев и осмотревшись, просигналил: все чисто! Разобравшись в боевой порядок, приготовились покидать наше временное убежище. Ну а перед броском в неизвестность не помешает пополнить боекомплект. За счет поверженного врага, естественно, а то поиздержались слегка.

Морда одного из боевиков явно не кавказской наружности. Больно уж он смуглый даже после смерти. И вот тут-то я врубился, что же не давало мне покоя в подвале. Сразу же вспомнилось, что перед тем, как нынешним покойничкам вломиться в сберкассу, кто-то из них крикнул:

– Come quickly![9]9
  Come quickly (англ.) – Давай быстрее!


[Закрыть]

В памяти осело машинально, а потом все время и свербило в одном месте. Сыграло со мной злую шутку знание английского языка. Не владел бы – точно бы удивился, не поняв фразы.

«Жмур» хотя и не негритос, конечно, но явно мулат или что-то вроде того. У второго, валяющегося поломанной куклой неподалеку, черты лица тоже нисколько не напоминающие горца – европейские. Документов, естественно, ни у которого из них при себе не оказалось. Наемники! Ну что же! В гости вас никто сюда не звал. Сами потянулись за «длинным долларом». Получили то, что заслужили! Лишь у одного из «чехов» обнаружилось удостоверение ДГБ[10]10
  ДГБ – департамент государственной безопасности Ичкерии.


[Закрыть], остальные тоже «беспаспортные». Гном добросовестно спрятал «ксиву»[11]11
  «Ксива» (жарг.) – документ.


[Закрыть] в эрдэшку. Пусть впоследствии у контрразведчиков голова болит.

Патроны перекочевали к тем, кто в них нуждается. Доллары покойничкам вроде бы ни к чему, поэтому, не сговариваясь, протянули их Сереге, а тот, соответственно, сунул в карман – после разберемся, куда девать. Мне же в руки попал снятый с европейца какой-то хитрый аппарат.

Защитной окраски прибор, внешне напоминающий миниатюрную радиостанцию. В явно противоударном обрезиненном корпусе, с несколькими кнопками и небольшим окошком серо-зеленого цвета, подсвечивающимся изнутри. В окошке – монохромное изображение, сильно напоминающее уменьшенную карту. Посередине экрана – точка. В верхней части аппарата надпись «GARMIN». С подобным иметь дело пока не доводилось. Выключается и включается, судя по надписи «On/Off», вот этим поворотным тумблером. Питание от двух пальчиковых батареек. Ладно, тоже после разберемся, возможно, также передадим особистам, если сами применение не найдем – законный трофей, все-таки. В разгрузку его, в кармашек для рации! «Арбалет» туда не помещается – приходится таскать на штатном ремне. «Motorolla», как в отряде, в самый раз бы подошла, но где ее, такую хорошую, взять?

Димка же «подтянул» у одного из «нохчей» классный радиосканер. Отличная вещь! Изучать такой доводилось, а вот в руках держал лишь в училище. Куча кнопок, подсвеченный экран. Всеволновый, способен сканировать любой коротковолновый или УКВ-диапазон, причем в заданной последовательности. К тому же три запрограммированных прямо тут же волны прослушивает в фоновом режиме, автоматически переключаясь на ту, где в настоящее время идет передача. Нам о таких остается только мечтать. Толку, правда, от него… Зарядного устройства у боевика при себе, естественно, нет, так что сядет аккумулятор, и приплыли.

Возникает закономерный вопрос: какого же… тогда боевики ломились в сберкассу, как на буфетную стойку? Я же, переговариваясь по-английски с Варламовым, точно указал наше местонахождение. Или наемники разговора не слышали, а «чехи» не обратили внимания?

Ладно! Делать здесь больше точно нечего. Кто его знает, вдруг еще «гостей» принесет. Не дай бог, определили это место точкой сбора. Больно уж целенаправленно эти перцы сюда ломились!

Снега снаружи как будто и не было никогда – сдуло. Хорошо, хоть сверху сыпать перестало! Забор повален. За ним, чуть поодаль виднеется свежая воронка внушительного размера. А тучи-то так все и нависают, да и смеркаться уже начинает. Ну ни фига себе, сходили за хлебом!

Выбравшись из помещения, вдоль стены осторожно, поводя стволами, продвигаемся вперед. Добравшись до кирпичного забора, выходящего в проулок, затаились. Резкий бросок вдоль ограды до имеющегося в ней пролома. Споткнувшись о какую-то железяку, спрятавшуюся под мусором, чуть не матернулся, вовремя сдержавшись. Больно-то как, зар-раза! Хрен с ним, пройдет. А вот прихватизированный импортный аппарат, зафиксированный эластичной лентой, сорвав случайно кнопку, выронил на землю. Подняв, убедился – целый. А вот выключить-то его забыл, раззява! Взгляд на экран заставил задуматься. Точка все так же в центре, а вот окружающая ее обстановка слегка изменилась. Не может быть! Что это? Очертания зданий похожи… И находимся мы, если прикинуть, как раз в этом самом месте. Ну-ка…

Нажатиями кнопки «-» уменьшил масштаб изображения. Когда весь город вместился в экранчик, четко высветилась надпись по его центру: «Grozny». Выходит, эта вражья техника отслеживает место, где она в данный момент находится, и показывает его на карте? Впервые с таким сталкиваюсь! Видать, для военных делалось. Кому еще такие штуки-то нужны? Во дают, буржуины!

А как она наше местонахождение отслеживать-то может? Хотя мы ей до лампочки, наверное, она явно свое положение на экране показывает. Вычисляет как-то, видимо. И больше ничего в голову не приходит, кроме как связь со спутниками. Только на какое время тогда батареек-то хватит? Их там всего-то две штуки, да еще и всего лишь пальчиковые. Ни фига не понимаю… Передатчик, насколько я знаю, жрет – дай боже! Такие элементы питания должен высосать моментально. Этот же, выходит, пашет в постоянном режиме, и не жужжит. Не-ет, что-то тут не так… Ладно, после разберемся. А вещица эта нам еще пригодится! Хрен мы ее кому отдадим! Приберу пока!

– Ты чего, Мокрый? – громким шепотом спросил Сергей.

– Да-а… Запнулся, блин, – тем же тоном ответил я, убирая приблуду обратно в разгрузку. – Что там?

– Сам глянь, – Гном сместился, освобождая мне пространство у пролома. – Черт какой-то торчит у дома напротив. Надо или выжидать, или валить его…

– Один? – поинтересовался, занимая его место.

– Фиг его знает, – Сергей пожал плечами. – По идее, не должен. Но пока никого больше не видел.

– Если один – засветить ему в башку, да перебираться. Место у нас больно уж хреновое… Пуля! Тылы как?

– Норма! – ответил Димон. – С Кошмаром смотрим.

Выглянув в пролом, сразу же нащупал взглядом боевика… Не похоже, чтобы он один тут болтался… Ну, так и есть! Осмотревшись по сторонам, «душара» подошел к калитке, заглянул во двор. Слышно, как он с кем-то разговаривает на своем «французском». Жаль только, что мне невдомек, о чем!.. О!

– Рустам! – громким шепотом обратился к нашему спутнику.

– Что?

– Ты здесь, в Грозном, давно живешь?

– Лет восемь. До этого в Кизляре жил.

– А по-чеченски понимаешь? В Дагестане-то чеченцев тоже немеряно.

– Не все, но разбираю. Отличаются языки. Временами сильно. Вот говорить вообще не могу.

– Это и не требуется. Попробуй уловить, о чем этот «чех» там базарит.

Рустам присел к проему, внимательно прислушиваясь.

– Ну что там? – нетерпеливо спросил Сергей.

– Не мешай, – одернул его, – дай парню время. Как разберет, сам скажет.

А самому-то тоже не терпится. Так и подмывает поинтересоваться, о чем там речь идет? Но не уподобляться же пацанам детсадовского возраста? Наконец Рустам отстранился.

– Ну? – вновь вмешался Гном.

– Мало что понял, – как-то виновато произнес парнишка. – Далеко, да еще и ветер…

– Да, ладно тебе, – успокоил его я. – А что уловить-то смог?

– Они там ищут… Только не врубился, кого-то или что-то. А найти не могут… Вроде бы собираются уходить. А больше ничего не разобрал.

– И то хлеб! – одобрительно потрепал его по плечу. – Подвинься…

Заняв место Рустама, поймал «духа» в прицел, выбрав свободный ход. Тот и не подозревает, что от перемещения в ад его отделяют буквально миллиметры – ровно столько, сколько необходимо пальцу, чтобы давануть спусковой крючок. Рай-то ему точно не светит…

Обошлось!.. Спустя минут десять из двора толпой вывалились еще пятеро боевиков. Что это у них, боевая единица такая, что ли? В сберкассе шестерых завалили, и тут столько же! Срезать всех парой очередей не проблема. Только никакой гарантии, что где-нибудь рядом еще стадо не ошивается. На стрельбу моментально слетятся, как стая волков.

Нет! О чем это я? Каких таких волков? Волк – это охотник, не терзающий понапрасну свою жертву ради удовольствия. Так что скорее гиен, сбегающихся на падаль. Но и от гиен, если они чувствуют слабость противника, так просто не отобьешься. А какие у нас силы? Четверо полноценных бойцов, да контуженый солдатик и пара гражданских. В открытом боестолкновении шансов маловато.

Ну, вот! Наконец-то отвалили! Пора и нам потихоньку менять дислокацию. Выждав для верности пару минут, вываливаюсь через проем, тут же заняв позицию для прикрытия группы. Чуть правее приготовился огрызнуться огнем Сергей, залегший за обломки. Димка с Олегом с ходу перебежали через дорогу и затаились, контролируя окрестности. Пора и нам.

Жестом отправил форсировать улицу наш балласт. Хотя… не такой уж и балласт. Рустам за свою подругу, как мне кажется, будет биться до конца! Другой вопрос, что умения маловато, но патронами с убитых «духов» с ним поделились щедро. Да и водитель, несмотря на минновзрывную травму, способен уже неплохо ответить. Мало, думаю, не покажется.

По сигналу Пули метнулись через дорогу и мы с Гномом. Слегка задержавшись перед калиткой, нырнули во двор. Следом туда же втянулись и остальные. Отдышались уже под защитой стен, заскочив в двухэтажный дом с полуобвалившейся крышей и практически разбитым ближним к нам крылом. Видать, кто-то тут нехило повоевал!

Так и оказалось! Несмотря на то, что помещение практически насквозь продувается, в воздухе стоит довольно ощутимый запах разлагающейся плоти. И это несмотря на холод! И что, спрашивается, Лену понесло в комнату, выходящую на Первомайскую? Виноват, не уследили! А если бы там оказался кто-нибудь из «чехов»? Хорошо, что это не так.

Девушка согнулась почти пополам в рвотных позывах. Рустам тоже застыл, как вкопанный.

– Ну-ка, на хрен все отсюда! – потянул Лену за рукав, выводя из помещения. – Брат, уведи ее, – обратился к ее кавалеру. – Не на что здесь смотреть.

Парень послушно потянул подругу в другую комнату. Знаком приказал Димке с Олегом следовать за ними и занимать оборону. Мы же с Сергеем остались. Жуткое зрелище. Солдатики, судя по всему, с виднеющегося неподалеку подбитого и сгоревшего БТРа, наверняка укрылись здесь. Ну а ввиду недостатка опыта и навыков, упустили из виду боевиков, сумевших зайти к ним с тыла. Похоже, что расстреляли их почти всех в спину.

Гном, стиснув зубы, осматривается. Ну, «душары»! Какая же мать вас родила, ублюдков?! Над мертвыми-то на хрена так измываться?! А может и не над мертвыми еще? Комната залита кровищей. Ни единого целого трупа… Комок подступил к горлу, не давая сглотнуть… Отрезанные головы, вспоротые животы с вывалившимися из них внутренностями. Некоторые головы «украшают» торчащие изо рта половые члены. Н-ну, с-с-суки! Кровью умоетесь!.. Серега, перекатывая желваки, наклонился к одному из трупов…

– Стой! – вырвалось у меня.

Друг замер. Не знаю, почему так подумал? Может поза убитого бойца насторожила… или валяющееся рядом кольцо с чекой… Не скажу… Отодвинув Гнома в сторону, запустил руку под мертвое тело, нащупав рубчатую яйцеобразную поверхность. Зажав предохранительную скобу, вытащил на свет божий стоящую на боевом взводе «лимонку». Дрожащими от негодования руками вдвоем с Сергеем вставили чеку в запал, разжав усики. Закурили.

Внимательнейшим образом осмотрели остальные трупы, обнаружив еще две ловушки. Расчет «чехов», скорее всего, и был направлен на то, что шокированные увиденным бойцы начнут ворочать убитых, пополнив их ряды. От «эфки» спасения в таком маленьком помещении нет, и выбежать не успеть.

Пол усеян стреляными гильзами, в магазинах практически пусто. Кое-где валяются окровавленные бинты. Не просто укрывались бойцы – бились до последнего. Ни один не сдался. Вон АКСу валяется, ствол в цветах побежалости – до такой степени перегрелся. Даже цевье обуглилось. Наверняка водиле бронетранспортера принадлежал. Трупов боевиков снаружи хватает, хоть и сложили их «духи» под стену, не имея возможности куда-нибудь утащить.

А мы даже этого не можем себе позволить – нет времени, да и «сообщать» о себе ни к чему. О том, чтобы похоронить по-человечески, я уж и не говорю. Снаружи пока тихо. Не сговариваясь, одновременно с Сергеем отстегнули рожки. Синхронно передернули затворы, проводив взглядами вылетевшие патроны. Подняв стволы над головой, нажали на спусковые крючки. Сухо щелкнули курки по ударникам, отдав последние почести погибшим российским солдатам. Солдатам, отдавшим жизнь в неравном бою, но не изменившим Присяге.

Собрав, у кого нашли, документы, вернулись к остальным. Димка с Рустамом отхаживают Лену, Олег с солдатиком добросовестно контролируют двор. Кстати, а чего это мы к бойцу до сих пор никак не обращаемся-то? Не по-людски это.

– Как тебя звать-то? – спросил воина.

– Рядовой Виноградов, – попытался привстать тот.

– Сиди, не вскакивай! – придержав рукой, остановил порыв. – Имя-то у тебя есть? Дома как называют?

– Володей, – протянул парнишка.

– Хорошо, Володя! Это Гном, Пуля, Кошмар, – по очереди представил друзей. – Мокрый, – ткнул пальцем себя в грудь.

– Так и звать? – не поверил Вовка.

– Только так, – подтвердил я. – Остальное тебе просто ни к чему.

* * *

Дежурство началось весьма необычно. Еще до построения Удалой поманил Гнома к себе в кабинет. Мы тем временем вместе с отслужившей сменой добросовестно стоим и ждем, когда, наконец, командир вспомнит о нас. Дальше еще непонятнее: Серега с деловым видом, призывно махнув нам с Димкой и Вадиком, пронесся мимо строя к помещению отделения. Далее – разрешающий жест уже вставшего перед строем Удалого, и мы срываемся с места.

Догнав друга только в отсеке с индивидуальными шкафчиками, Димон ехидно осведомился:

– И куда это мы так ломимся? Что такое могло стрястись, что командир нам даже задач не «нарезал»? Не война же началась?

– Поприкалывайся еще! – оборвал его Гном. – Пулей одевайся, и на выход! Там все объясню. Я что, десять раз буду все повторять? Для каждого персонально?

– Какая муха его укусила? – спросил меня Димка, на ходу натягивая форменную куртку.

– А я знаю? – пожал я плечами. – Расскажет…

Во дворе Крюк добросовестно смахивает со служебной «Волги», уже урчащей прогревающимся двигателем, выпавший ночью снег. Подойдя к машине, Сергей наконец-то пояснил причины кипежа:

– Женька только что позвонила, жена Белого. Сашка пришел в себя. Еще вчера вечером.

– А спешка-то к чему? – поинтересовался я. – Ну понятно, что надо навестить парня. После построения-то нельзя было все спокойно решить? Заехать на рынок, фрукты там, еще что-нибудь взять.

– Да у нее истерика. Обещали же, что как только Белый в сознание придет и будет транспортабелен, его в наш госпиталь перевезут. Вот она панику и поднимает. Мать Сашкина возле него весь вчерашний день дежурила. Вчера не стала Женьку беспокоить, сообщила ей только утром. Командир уже созвонился с медотделом. Госпиталь дает машину, Саньке палату уже готовят. Только сам знаешь, в той больнице таскать его некому, так что придется нам. Да это и к лучшему, мы аккуратнее это сделаем, чем кто-то другой. Я сейчас с Доком на своем джипе к Женьке на работу. Она уже вроде отпросилась. Забираем ее, приводим в себя и рвем туда. Вы – в госпиталь. Там, Мокрый, прыгаешь к докторам в машину, дорогу показывать, а Пуля с Крюком покатит. Все! Вопросы есть?

– Чего тут непонятного? Погнали, – ответил я.

«Газель» эмвэдэшной «скорой помощи», впрочем, как и наша «Волга», до больницы домчалась моментально. Ну почти, конечно. Как в городе по пробкам, да еще и по, что там говорить, хреновато вычищенным улицам, мигом долетишь? Зато когда вышли на трассу, водилы «вдавили гашетки». Наверняка педаль газа у каждого в полик вжималась. Но как ни спешили, Гном оказался в клинике раньше нас. На вертушке, что ли, прилетел?

Попробовали сунуться в палату. Ага! Счас! Бабулька на входе чуть не убила:

– Куды претесь? Тапочки за вас кто надевать будет? И без халатов еще!

Ну что тут скажешь? Права на сто процентов! А как халатами разжиться? Та же самая бабушка ни в какую их не выдает! Ну, Серега – командир, ему и карты в руки. Все в конечном итоге, разрешилось хорошо. Нарисовавшийся начальник отделения интенсивной терапии выдал необходимые распоряжения. Матерясь про себя, скинули берцы, напялили явно не по размеру тапочки. Не сваливаются – уже хлеб! Сбросив куртки, накинули пошитые на каких-то маломерков халаты. И вот мы в палате.

Первое, что бросилось в глаза, бледное, без единой кровиночки лицо Сашки. Узнал, чертяка! Улыбнулся одними глазами. Значит не все так плохо! Голова в бинтах, губы искусаны до крови… Держись, брат! Мы за тобой.

Так и хочется обнять, сказать приветственные слова. Но не тут-то было. Нас сразу же оттерли в сторону. Успевший пообщаться с медицинским начальством хирург нашего госпиталя без долгих разговоров «выпнул» нас в коридор:

– Успеете еще. А сейчас вон отсюда.

И попробуй что-то возразить! Куда бедному крестьянину податься? Только туда, куда послали. Хорошо, хоть не в пешеэротический тур… Ожидание всегда вознаграждается окончанием этого процесса. Иногда не так быстро, как хотелось бы, но тем не менее… Вот и сейчас, повинуясь жесту выглянувшего из-за двери хирурга, вернулись в палату.

– Значит так, парни, – выдал ценные указания эскулап, – аккуратно берете под колени, таз, под плечи и кладете на носилки. Голову сам поддержу. Все ясно?

Остается только кивнуть. Не тупее же паровоза. Одна проблема: народа некомплект. Элементарно рук не хватает. Проблема? Только не для Гнома!

– Мокрый, мухой вниз, Крюка сюда. Нечего ему штаны просиживать.

Хоть и неохота опять переодевать обувь, но мы офицеры или где? «Стойко переносить» обязаны и приучены. Буквально через пять минут я вновь в палате. А вместе со мной и Гошка. Аккуратнейшим образом, стараясь лишний раз даже не покачнуть, а не то что тряхнуть, переместили Белого на носилки. Морщится, закусил губу – больно видать, но терпит. Ничего, Санек, до свадьбы заживет… О чем это я? Какая свадьба? А дети-то тогда откуда взялись?.. Ну что? Понесли?

Небольшая заминка вышла только внизу. Как берцы-то натягивать? А никак! Так в тапочках до машины и поперлись. Только поместив товарища в «скорую», направились менять экипировку.

Завывая сиреной, «Газель» довольно ходко двинулась «домой», старательно объезжая редкие выбоины. Спасибо «ДедМорозСтрою» – слегка «подремонтировал» большую их часть.

* * *

Темнота, как это и бывает на Кавказе, упала внезапно. Только что были сумерки, и вдруг как будто тумблером щелкнули. Не успел и глазом моргнуть, как уже ни черта не видать. Кругом черно, только далекие сполохи пламени, ослабленные расстоянием, озаряют стены разрушенных зданий. Я еще удивлялся прошлой ночью, какой идиот там костры жжет? А это просто горит газ, вырываясь из пробитых трубопроводов, переброшенных через улицы в малоэтажном секторе. С другой стороны, и пусть лучше горит, иначе, скопившись в непроветриваемых местах, от шального трассера запросто полыхнет объемным взрывом. Обходить только придется эти факелы далеко стороной. На их фоне как на экране кинотеатра окажемся.

Вот и сейчас через окно сквозь руины четко просматривается огненный шлейф, развевающийся на параллельной Первомайке улице, Коммунистической, наверно, на добрых полтора метра. Может быть, конечно, он там и не один, но остальные спрятались за уцелевшими строениями.

Можно, пожалуй, выдвигаться. Только желательно открытые места проскакивать, не задерживаясь. Ну, что? Валим отсюда?

– Мы с Гномом в авангарде, Пуля с Кошмаром замыкающие, – отдал команду группе. – Становись… Попрыгали…

Нашим-то необходимость этого мероприятия объяснять не приходится. Добросовестно подскочили несколько раз, мягко приземлившись на слегка согнутые ноги. Замечательно! Все пригнано. Вовка, выполняя приказ, повторил действия за нами. Не идеально, но сойдет. А вот Лена с Рустамом остановились в недоумении.

– Ну, что застыли?

– А… зачем это? – спросила девушка.

Кавалер ее гордо промолчал. Ну не позволяет менталитет показать, что он чего-то не знает. Придется учитывать.

– А затем, – слегка передразнил ее, – чтобы ничего не брякало. Ночью звуки разносятся далеко, а видимость, наоборот, маленькая. Вот как раз для того, чтобы тебя на другом конце города не было слышно, все подгоняется так, чтобы не издавало ненужного шума. Все поняла? – улыбнулся Лене, хотя она, скорее всего, улыбку в темноте не разглядела.

– Да.

Результатами остался удовлетворен. Да у них и брякать-то нечему, по большому счету, но порядок есть порядок!

Минометчики поработали на славу. Пару больших свежих воронок на пути пришлось обходить по самому краю. Зато ни одного забора на пути не встретилось. Которые раньше и стояли, сейчас повалены или разнесены вдребезги. Это просто счастье, что ни один «подарочек» к нам не прилетел. Черта с два смогли бы выбраться из подвала.

Подойдя к очередному переулку, поднял руку вверх. Все остановились, замерли, присев… Вроде бы никого поблизости не видать. Слева, в отдалении, подсвеченные газовыми факелами, возвышаются порушенные корпуса завода «Красный Молот». Впереди безжизненные громады двух высотных домов. Вот она, ближайшая цель – «свечка» девятиэтажного здания. Только чтобы достичь ее, придется метров семьдесят пилить по открытой местности: от находившегося за дорогой частного дома остались одни руины. Видать, прямым попаданием накрыло.

Серега долго всматривается через оптику в безжизненные окна. Наконец, забросив СВД за спину, поднял вверх большой палец. Ну что, двинулись? Только собрался отдать команду, как Гном хлопнул по руке. Да я и сам уже засек вспышку в проеме первого этажа. Похоже, кто-то там собрался перекурить. Вот же, зараза! С удовольствием запузырил бы в это окошко из подствольника! Так ведь вся округа сразу же переполошится. Пока-то никто из «духов» даже и не подозревает, что у них под боком маленькое, но довольно злобное подразделение ошивается. Да и где гарантия, что там не такие же окруженцы, как недавно обнаруженные погибшие солдатики, сидят? И обойти проблематично. Уходить вправо – как на ладони окажемся. Влево, под факелы, тоже не фонтан!

Переглянулись с Сергеем. Тот, давно уже научившись понимать не только с полуслова, но и с мимолетного взгляда, кивнул, снимая винтовку.

– Держи, Пуля, – произнес еле слышным шепотом, передавая оружие другу. – Головой отвечаешь.

Отложив автомат в сторону, Димка прильнул к прицелу.

– Пуля за старшего! – отдал я распоряжение. – Разберемся – просигналим.

Тот, подтверждая, поднял вверх большой палец, не отрываясь от наблюдения. Сбросив эрдэшки, прихватили с собой только «калаши». Махнув на прощание остальным, ползком, буквально в час по чайной ложке, направились в сторону цели, старательно придерживаясь тени.

Нет! Есть, все-таки, Бог на свете! Едва успели пересечь улицу, спрятавшись в развалинах, как со стороны Коммунистической в переулок вывернула автомашина. Не включая ни фар, ни габаритов, мимо нас на небольшой скорости проследовала «Нива». Кто в ней еще здесь может находиться, кроме боевиков? Вот бы был номер, окажись мы в это время на дороге! Оглянулся на оставшихся ребят: не видать. Ну и ладушки! А часики все тикают! Не посмотришь, но по ощущениям минут тридцать-сорок точно прошло.

Вот уже и обращенной к нам стены «высотки» можно коснуться. Унимая тяжелое дыхание, сели, прислонившись к дому. Отдохнув, на полусогнутых двинулись вдоль периметра, довольно скоро добравшись до крыльца подъезда. Кто же там, интересно, внутри? Курил же кто-то. Не нарваться бы на пулю от своих! Уже почти собрались входить внутрь, с опаской поднявшись по ступеням, как в темноте послышался хруст мусора под чьими-то ногами. И куда деваться? Да вот же, техническое помещение мусоропровода!

Не выдав себя даже легким шорохом, с Серегой втянулись во мрак. И кого же это к нам несет-то? Сейчас узнаем! Ну и вонища в этом закутке! Тем лучше! Стало быть, даже обладая уникальным обонянием, ни одна тварь нас не учует! И чего, спрашивается, обитателя дома на улицу понесло? Шаги затихли. И тут, как ответ на незаданный вопрос, зажурчало. Очень интересно!

Передав автомат Сереге, неслышно двинулся на выход, беззвучно достав из ножен верный НРС. Какой «дух» воспитанный, однако. Не гадит, где попало. Во всяком случае, где обитает. Но в данный момент такая чистоплотность сыграет против брезгливого. Хорошо бы, конечно, обойти тебя с корешами стороной. Будь мы одни, так бы и сделали. Но на гражданских надежды маловато, поэтому придется зачищать, и зачищать жестко, но, как говорил незабвенный Папанов, без шума и пыли, по вновь утвержденному плану.

Вай, молодец! И дальше так всегда поступай! Все нормальные «духи», которых необходимо убрать втихаря, просто обязаны, как и ты, писая, волыну за спину забрасывать, чтобы не мешалась. Правда, тебе мой совет уже без надобности. Если только на том свете, в аду, дружкам своим передать.

Здоровый бугай. Пожалуй, правильно, что ножичком решил – головешку такому за раз не свернуть. Неожиданно задрав голову, моментально перехватил клинком горло бородача от уха до уха и еле успел подхватить тяжеленную тушу под мгновенно вскинувшиеся к шее руки, больно ударившись коленом об автомат. Слабое бульканье выходящего сквозь хлынувшую кровь воздуха, раздавшееся вместо крика, вряд ли кто в доме услышит. Подтащив к мусоропроводу еще дергающееся в агонии тело, аккуратно уложил его на бетонный пол. В темноте не обратят внимания, а засветло нас тут уже не будет. «Духовский» «калаш» положил рядом с трупом. Шмонать упокоенного некогда, разве что потом.