Текст книги "Ассенизаторы. Расплата"

– На связи сто двадцать шестой! Подожму.

– Вставай к нему вплотную, сто двадцать шестой!

– Хорошо, постараюсь!

А комментарии следуют практически беспрерывно:

– Из «десятки» вышли двое: водитель и передний пассажир. Оружия не наблюдаю…

Стоящая рядом с нами «Волжанка» с бойцами потихоньку начала движение. Сверчок тоже тронулся следом за ней.

– Парни! – обратился я к своим подчиненным. – Всем опустить забрала!

– Есть передача! – выпалил в эфир сотрудник УБОПа. – «Стрельцы», крепите!

– Работаем! – мгновенно продублировал Гном.

Взревели моментально набравшие обороты движки. Обе наши машины рванулись к цели…

– Цыгане быстро садятся в «десятку»! – прокричал наблюдающий за встречей опер. – Сто двадцать шестой! Поджимай!

Не УАЗу тягаться с «Волгой». Машина Гнома резко вырвалась вперед, заблокировав наркодилеровскую «жучку» десятой модели спереди. Да и Сверчок тоже не оплошал – выскочив на встречную полосу, подлетел с ужасным визгом тормозов к «Лендроверу». Водитель с пассажиром последнего еще не успели к нему даже подойти. Настежь распахнувшиеся двери «буханки» мгновенно «выплюнули» наружу бойцов. Пара секунд – и с заднего сиденья джипа через раскрывшуюся дверь на улицу плашмя вылетел пассажир, тут же, еще в полете, обласканный Почтальоном с ноги. Глухо звякнул по асфальту то ли выбитый из руки жулика, то ли выпавший у него из-за пояса «Макаров». Ботинок с высоким берцем прижал крепкую шею урода вместе с головой к земле, в затылок уперся ствол «калаша».

– Лежать, тварь! Руки за спину! Урою нахрен!

И в этот же самый момент, а, скорее всего, чуть раньше, когда бойцы Гнома еще не успели подбежать к «десятке», та, взвыв двигателем, рванула назад. Характерный глухой звук удара – и «девятка» убоповцев, остановившаяся слишком, все-таки, далеко, да еще и вставшая чуть под углом, развернувшись вокруг своей оси, слетела с обочины. Цыганская тачка, избавившись от препятствия, резво набирая скорость, продолжила движение задним ходом. Заревел на высоких оборотах мотор «Волги», брошенной нашим водителем вдогонку. Вновь глухой удар… еще один… еще… Крюк несколько раз протаранил «жучку» наркодилеров, стараясь сбросить ее с дороги.

Мы с Доком в это время парой ударов опрокинули на грязный асфальт опешивших водителя с пассажиром «Лендровера». Сопротивления оказать те не успели.

Со стороны заброшенного дома хлестко прозвучал выстрел снайперской винтовки, практически сразу раздался еще один. Почти одновременно с ними на фоне орущих двигателей глухо послышался пистолетный хлопок. И тут мотор «Лады» как-то странно заверещал и замолк. Следом за ним заглохла и «Волга». В мгновенно наступившей тишине страшно ударил по нервам пронзительный крик Худого:

– Са-ашка-а!!!

Сердце сжалось от ощущения беды. Хлопнул ладонью по плечу находящегося рядом со мной Дока:

– Давай бегом туда!

Тот кивнул и, махом нацепив на своего клиента наручники, сорвался с места, успев захватить из салона «буханки» медицинскую сумку. Разглядывать, что случилось, некогда. Серега как раз в той стороне – сам разберется… Но любопытство никуда не денешь. Глаза с руками заняты, а уши продолжают слушать… Доносятся хлопки автомобильных дверей, неясные крики, чьи-то истошные, резко прерываемые вопли, судя по которым, четко понимаешь, что кому-то очень неслабо достается по организму. Уловив краем глаза движение, повернул голову. Гном, держа каску в руках, опрометью мчится через дорогу в направлении магазина… Что же там у них произошло-то такое, что командир сам понесся, как молодой?

Забросив закованных в «браслеты» задержанных в «буханку», оставил их на попечение Почтальона, а сам ломанулся к «десятке».

Зрелище нерадостное… На полосе – пробка. «Волжанка» со смятым капотом уперлась в «жучку» с такой же поврежденной мордой. В левом крыле «Лады» ближе к фаре виднеется аккуратное отверстие диаметром семь и шестьдесят две сотых миллиметра с облетевшей по его краям краской. Дырки от СВД хрен с чем спутаешь. Из-под обеих машин по асфальту растекается лужа тосола с пятнами масла. Неподалеку от заднего колеса «Волги» валяется ПМ. Рядом с машиной жуликов мордами вниз разложены три человека в гражданской одежде, руки в наручниках за спиной. Четвертый тоже в «браслетах», застегнутых спереди, лежит на боку, прислонившись к переднему колесу. На месте его лица кровавое месиво. Правый рукав куртки разрезан и задран вверх, нижняя часть предплечья кое-как наспех замотана бинтом, сквозь который проступает кровь.

Не доходя до разбитых автомобилей, почти на нанесенной белой краской осевой линии дорожного полотна, едва видимой из-за грязи, на спине лежит брат Худого – Санька Белов, возле которого суетится, стоя на коленях, Док, расстегивая лямки его бронежилета. Снятый с Белого защитный шлем-маска с поврежденным почему-то с внутренней стороны бронестеклом валяется рядом. Под голову лежащего подложена санитарная сумка… Худой пытается вырваться из рук удерживающих его рядом с «Волгой» двоих дюжих бойцов, но тем пока удается не отпускать парня. Кое-как умудряюсь вместе с ними запихать Виталия в нашу разбитую легковушку. В самом деле, не в «буханку» же его тащить? Он в этом состоянии за брата кого угодно порвет. И тем двоим задержанным точно не поздоровится. Не сомневаюсь, что перепаханная рожа цыгана – работа Худого.

Вдалеке раздается вой сирены… Сверкая «люстрой», подлетает «Газель» скорой помощи, выскочившие из которой врачи склоняются над Сашкой, послав всех, находящихся рядом, по известному адресу. Исключение сделали только для Дока.

Врачи «колдовали» недолго. С помощью собровцев аккуратнейшим образом Саньку занесли в «скорую». Вырвавшийся из «Волги» Виталий, никого не спрашивая, заскочил в «Газель» и уселся рядом с братом. Выгнать его ни у кого духу не хватило. Только Гном толкнул меня в плечо:

– Езжай тоже, а то Худой еще дров там наломает, присмотри за ним. Потом вас заберем.

Услышавший эти слова врач только кивнул. Единственной задержкой стали сбрасывание «брони» с себя и Худого, и передача ее боевым товарищам. Взвыв сиреной, «скорая помощь» понеслась в центральную районную больницу. По прибытии на место Белого сразу увезли в операционную. С Виталием, получив халаты, поднялись в хирургию, присели на лавочки, установленные вдоль стены.

Огромного труда стоило удержать все время порывающегося заглянуть в операционную Худого от опрометчивых поступков. Операция длилась больше четырех часов. Когда наконец Белого увезли на каталке, бросились к вышедшему нам навстречу хирургу:

– Доктор, как он? – спросил Виталий.

– Вы ему кто?

– Брат…

– Состояние тяжелое, но не безнадежное.

– Может быть, что-то нужно? – в голосе Худого слышна мольба. – Мы все достанем. Лекарства там какие-нибудь…

– Подожди, брат! Иди, посиди. Я сам поговорю, – вмешался я, подталкивая Виталия к лавке.

Худой послушно направился в указанном мной направлении. Я же продолжил начатый им разговор:

– Доктор, мы, правда, все достанем, что нужно. Я же знаю снабжение больниц…

– А вы кем приходитесь раненому?

– Сослуживец.

– Хорошо! Пойдем ко мне. Я все напишу, что потребуется. Вы правы, наши запасы не безграничны, а лекарств потребуется много.

Ни хрена себе, списочек! И лекарства-то все дефицитные! А уж цены-то на них, насколько мне известно, просто запредельные. Худому точно не потянуть. Даже если весь отряд скинется, хватит ненадолго. Ничего! Придется «тряхнуть» захваченный бандитский общак, да спонсоров поднапрячь, чтобы вопросов лишних ни у кого не возникало, «откуда дровишки». Кто-то согласится добровольно, а кое-кто пусть только попробует не помочь. Мы не только морды бить умеем.

– А что с состоянием Белова, доктор? Может быть имеет смысл перевезти его в областной центр? Там возможностей у врачей побольше.

– Состояние, как я уже сказал, стабильно тяжелое. В сознание он не приходит. Огнестрельное ранение с повреждением мозга – это не шутка! И перемещать его нельзя, пока не наступит улучшение, даже вертолетом. А перевозки по нашим дорогам он просто не перенесет. Еще… если бы изыскать возможность кому-то из родственников постоянно с ним находиться… Или кого-то нанять… Сами понимаете, младшего персонала у нас нехватка, а за раненым нужен постоянный уход, иначе неизбежны те же самые пролежни.

– Мы постараемся что-нибудь придумать. Как скоро нужны лекарства?

– Ну что я вам могу на это сказать? Еще вчера. Пока на своих запасах сколько-то продержим. Но кое-чего из этого списка у нас просто нет.

Так что если к ночи сумеете хоть что-то принести, будет очень хорошо.

– Большое спасибо, доктор! Мы постараемся сегодня привезти, что удастся достать. А вашим телефоном позволите воспользоваться?

– Пожалуйста, только если вы хотите позвонить в Энск, то межгород у нас отключен.

Чуть не сплюнул в сердцах… И вечно все у нас так! Медицина, школа, армия и милиция снабжаются по остаточному принципу. Депутаты с правительством только ни в чем себе отказать никак не желают! То им кресла не нравятся, то цвет столешниц. А аппетиты у них на любую халяву почему-то постоянно растут, рáвно как и зарплата.

Пока торчал в кабинете, на улице стемнело. В коридоре поджидает сидящий рядом с Худым Гном. Завидев меня, поднялся, потянув с собой за рукав Виталия:

– Пойдем, брат… Чем обрадуешь, Жора?

– Ничем, Серега. Поехали, по дороге все расскажу. От нашего сидения здесь ничего не изменится. Ты на чем?

– На Сверчке. Крюка в автохозяйство на галстуке утащили. Радиатор – в хлам. Удалой из-за Сашки рвет и мечет. Мне уже досталось по первое число.

– Ты разве мог что-то сделать? Как это вообще случилось? Экипирован Санька был по всем правилам.

– Рикошет от асфальта. Прилетело во внутреннюю часть забрала, а от него – в голову… Как такое вообще стало возможным, сам не представляю, хотя с физикой в свое время дружил. Ну не может быть такой траектории! Тем не менее, факт остается фактом. Еще бы понял, если бы от бронежилета отскочило, но на нем никаких следов… Блин! Поневоле подумаешь, что лучше было, если бы Кошмар не стрелял – «броня» бы выдержала, а сломанные ребра – не голова.

– Не скажи! А если бы в каску прямиком прилетело? Кирдык шейным позвонкам! А так – надежда еще остается. Это Кошмар цыгану руку-то прострелил?

– Кто же кроме него? Не Леший же. Из автомата с такого расстояния попасть проблематично.

Сев в машину, рванули в Энск. Уже в дороге Гном напомнил:

– Жора, ты о беседе с хирургом хотел рассказать.

– Да, Серега! За Белым уход нужен постоянный. Доктор просил кого-нибудь из родственников с ним постоянно находиться, чтобы пролежней не было, да мало ли еще чего. А еще выдал мне охрененный список лекарств, которые, как сказал врач, нужны еще вчера. Глянь! – протянул ему бумажку. – Надо что-то с бабками срочно решать, и сегодня хотя бы часть этого списка привезти в больницу. Цены на нужные лекарства, насколько я знаю, космические. Хотел в дежурку позвонить, чтобы там уже шуршать начали, так в клинике межгород отключен, а свой… – на паузу, вроде бы, никто не обратил внимания, – оставил на базе. Операция, кажется, прошла успешно, но лечиться Санькý придется долго.

Включив в салоне свет, Гном углубился в изучение перечня.

– С деньгами, думаю, на первое время решим, – наконец проговорил он. – Что возможно достать без связей, притащим сегодня, а с утра придется думать над остальным. Подключим всех, кто хоть чем-то сможет помочь.

– У меня вообще предложение имеется, – ответил я, – напрячь тех, кто непосредственно виноват в ранении Сашки – торговцев наркотой. Только оперов надо обязательно подключить. Есть же у них информация, которую они реализовать не могут ни в какую, хоть ты тресни! Вот мы этих клиентов и прижмем по-жесткому. Пусть делятся баблом, гады!

– Идея хорошая, – согласился Серега, – только обдумать ее надо качественно. С Удалым обязательно посоветоваться, чтобы не подставить.

– Давай как только приедем, сразу с ним и переговорим! Ты что на это скажешь, Худой? – тот промолчал.

– Не трогал бы ты парня, Жора! Видишь, хреново ему. Вообще, его по уму-то лучше домой отправить.

– Не поеду никуда! – внезапно возразил Виталий. – Я что матери и Сашкиной жене скажу? Лучше давай, в самом деле, открутим кому-нибудь башку. Показательно, чтобы остальные брату помогли.

– Сделаем, Худой! Отвечаю, – успокоил его Гном. Только сперва надо знать, кому.

Вот жизнь чертова! Есть деньги, и немалые, а как кому-то объяснить, откуда они? Можно напеть, что это собственные накопления за всю сознательную жизнь, так ведь не поверят.

* * *

Жадность до добра еще никого не доводила. Третий час сидим в засаде. Очень уж удобная точка. Со своего места, зарывшись в снег, отчетливо вижу прямой участок трассы, ведущей в сторону Энска, окаймленной близко подступающим к дороге лесом. Зато с противоположной стороны вид открывается только до близкого поворота. Всего-то метров триста до него. За изгибом дороги замаскировалась группа наблюдателей. Пуля с одним из бойцов в гражданке загодя на личной автомашине выехали на границу области встречать «гостей». Известий от них пока не было.

На мне, как и на остальных, маскировочный комплект белого цвета с черными пятнами. На голове белая шапочка-маска. Автоматы обмотаны полосками белой ткани. Если смотреть издалека, изумительно сливаемся с местностью. Хотя эта предосторожность и лишняя. До рассвета еще далеко. Движения практически нет. Дальнобойщики еще спят в отстойниках. Гаишники дремлют на стационарных постах.

Синим лучом фонаря коротко посветил на часы: пятый час утра. И когда гады только прорежутся? Спать им точно нельзя. Нелегальный груз провозить через посты лучше всего именно в это время – людям спать хочется, любопытных мало. Всех гаишников же не прикормишь. Никакой гарантии, что не отыщется какой-нибудь особо въедливый.

Наконец, прорезался Гном:

– Всем получасовая готовность! Гости без задержки проследовали КП ГАИ. Идут на серебристом «Крузаке», скорость около сотни.

Внешне ничего не изменилось. Никакого движения не отмечается. Но я-то точно знаю – парни моментально сбросили легкую дремоту, собрались для решающего броска. Легкая нетерпеливая дрожь проступила ненадолго и ушла, подавленная волевым импульсом.

Как все-таки быстро прошли эти самые полчаса! Или это только так показалось? Вот уже дальний свет мощных фар еще скрытой за поворотом машины озарил верхушки деревьев. Со стороны города на наше счастье ни единого лучика света не видать.

– Внимание! – прозвучал в наушнике гарнитуры голос Сергея. – Клиенты на подходе. Пошла «Диана»!

Рядом со мной снег как будто взорвался. Леший, пригнувшись, понесся на противоположную сторону дороги, держа в руках ручку «Дианы» – спецсредства для принудительной остановки транспорта, растягивая его на всю длину. Второй конец в моих руках. «Диану» тоже предусмотрительно обмотали полосками белой ткани. Изумительно сливается с дорогой. Прямо не захват, а диверсионная акция в глубоком тылу противника.

По сути – так оно и есть! Нас в данный момент как будто и не существует вовсе. Удалой, естественно, в курсе. До такой степени самодеятельности, чтобы не ставить в известность о мероприятии командира, мы решили не опускаться.

Опера потрудились на славу! Мы загодя знали не только о том, что груз должен прийти, но и дату его прибытия, машину, на которой товар поедет, и даже точное расположение тайников.

Вот Лешего и не видать. На том месте, куда он упал, виден только снег. Фары вылетевшего из-за поворота «Лэндкрузера» осветили меня. Инстинктивно еще сильнее вжался в снег, крепко удерживая натянутую «Диану». Секунды, и вот он – ощутимый рывок. Джип резко просел. Моментально лишившиеся воздуха колеса заскрежетали дисками по мерзлому асфальту. Машину резко закрутило на дороге, после чего, съехав задом в неглубокий кювет, она заглохла.

Тут же, как будто из ниоткуда, как призраки взмыли фигуры в белых маскхалатах, мгновенно оказавшиеся возле «Крузака». Очередь из автомата поверх кабины разорвала тишину. Из распахнувшихся дверей джипа, как пробки из бутылок шампанского, повылетали водитель и два пассажира, тут же уложенные мордами в снег и закованные в наручники.

Вандализм начался без единого лишнего слова. Подкатил Пуля. Из багажника появилась монтировка, которой быстро, вырвав «с мясом», сковырнули обшивку дверей. На всеобщее обозрение Димка извлек из раскуроченных дверей четыре внушительного размера плотных полиэтиленовых свертка. Героин…

Напялив на голову такую же, как у нас, маску, Пуля отошел в сторону, небрежно бросив три пакета на дорогу. Четвертый вспорол быстро появившимся в руке ножом, просыпав сколько-то на снег. Взяв немного порошка на кончик клинка, поднес его к лицу, вытянув через отверстие для рта язык. Моментально подлетевший к Димке стоявший неподалеку Док выбил из рук друга нож, звякнувший об асфальт.

– С ума сошел?! – набросился Вадим на Пулю. – Фильмов голливудских насмотрелся?!

– Ты чего? – возмутился Димон. – С дуба рухнул?

– Да того! – начал просвещать Пулю Док. – Эта зараза даже через кожу впитывается, а ты чистый герыч на язык собрался пробовать. Через слизистую махом передоз получишь. А самое главное – на хрена это тебе надо? Можно подумать, что ты вкус героина знаешь!

– Раньше-то не мог рассказать?

– Я же не думал, что ты эту гадость в рот потянешь. Как дите малолетнее, честное слово… Не сильно я тебя?

– Да не-е! Все нормально. Проехали… Давай лучше этих уродов попытаем, что у них такое в свертках.

– Сейчас они все расскажут, – зловещим голосом, сверля задержанного суровым взглядом из-под маски, поднял за шиворот водителя джипа Гном, прислонив того к «Крузаку». – Даже то, кто убил Кеннеди… Начинай испражняться, падла. Что вез? – кивнул Серега в сторону валяющихся пакетов с белым порошком.

– Не знаю я! – попытался откреститься тот. – Нас просто попросили машину перегнать. А спрятано в ней что-то или нет – я не в курсе.

– Ну-ну, – скептически произнес Гном, призывно махнув мне. – Брат! Чувак говорит, что он, в натуре, не при делах. А кто при делах, сука?! Кто при делах?! – внезапно изобразив взбешенного, Серега схватил водилу одной рукой за горло под челюсть, без особого напряжения приподняв так, что тот перестал касаться земли. – Говори, гондон, иначе тут и останешься!

– Не знаю я ничего, – прохрипел парень, суча ногами, тщетно пытаясь опереться ими о подножку.

– Подожди, шеф! – принял я нежелание Гнома называть своих даже по позывным. – Может там и правда крахмал или сахарная пудра? Давай, проверим?

– Это как? – не понял Сергей.

– Дык, пацанчик нам сейчас все и прояснит. Попробует и скажет, вкусно или нет? – взяв из рук Пули вспоротый пакет, я поднес его к лицу водилы. – Раскрывай пасть, дружок. Кушать подано!

Затравленно глядя на нас, допрашиваемый безрезультатно пытается отвернуться, плотно сомкнув губы. Но из цепких рук Гнома не так-то просто вывернуться. А пакет с отравой уже совсем рядом.

– Так! Употреблять это мы, значит, не желаем? Брезгуем? Что скажешь, шеф? Может перышком зубки разомкнуть? Или сразу выбить десяток?

– Можно и перышком! А можно и по организму постучать. Вдруг откроют? – Серега издевательски вглядывается в глаза жертвы.

– Не-е, шеф! Это грубо. Какая разница, как порошочек внутрь попадет? Не хочет жрать – пусть нюхает. Результат будет тот же. Не расскажет только, вкусно или нет. Зато про запах все узнаем! – развеселился я.

– Ну, давай так, брат, раз по-другому не получается!

И тут водила раскололся! Помирать-то в его планы, видимо, никак не входило.

– Не надо, – прохрипел он, – герыч там, герыч.

– Чей? – мгновенно продолжил экстренный допрос Гном.

– Не знаю, меня просто попросили машину перегнать.

– Товарищ не понимает, – расстроился Сергей, – придется кормить. Давай, брат!

– Цагара этот порошок. Не надо, – уже едва слышно просипел водитель, не успел я еще вновь поднести к лицу пакет.

– Совсем другое дело! – опуская парня на землю, довольно произнес Гном. – Вот и все, а ты боялась! Даже юбка не помялась! – Серега откровенно веселился. – Слушай, брат! – обратился он уже ко мне. – И чего мы с тобой в медицинский не пошли? Сейчас бы врачами были. Смотри, как быстро склероз вылечили! И десяти минут не прошло!

– Ну что? Устроим маленький пионерский костер? – спросил я водилу. – Ты, небось, даже и слова-то такого не слышал по молодости лет? Зато сейчас увидишь!

Пуля тут же, не откладывая дела в долгий ящик, добросовестно уложил на дороге все свертки с героином один к другому, распластав ножом оставшиеся три. Из извлеченной из багажника канистры полился бензин. От брошенной спички занялось нехилое пламя.

– Да вы что! – водитель попытался броситься тушить, но от мастерской подсечки, исполненной Худым, рухнул на землю. – Там же восемь кило! Цагар с нас башку снимет. Вы хоть представляете, сколько это в долларах? – продолжил завывать он уже лежа.

– Да нам это, собственно говоря, ниже пояса, – веско ответил Гном. – Как разбираться с Цагаром – это ваши проблемы. Только передай ему обязательно, что немереная жадность, она наказуема. Он поймет, о чем речь. Не дойдет с первого раза – объясним еще, но по карману ударит больнее. Бегать за ним и упрашивать никто не собирается. Если в его тупую башку внезапно придет желание отомстить – пусть перекрестится. Мы и к нему в гости наведаемся, в том же самом составе. Последствия для него будут самые плачевные. Передай дословно. Запомнил, или повторить? А то, может, для улучшения памяти заехать тебе пару раз?

– Запомнил, – обреченно вздохнул водитель джипа. – А от кого привет-то передать?

– Он знает, – пояснил Гном. – Не дойдет до Цагара – вот эти самые волыны, – показал он пальцем на валяющиеся рядом пистолеты, обнаруженные у задержанных, – найдут у него дома. Арриведерчи!

Оставлять оружие бандитам – признак дурного тона. Стволы, аккуратно прихваченные палкой под спусковые скобы, уложены в заранее заготовленный пакет. Три нокаутирующих удара – и безвольные тела, освобожденные от наручников, споро заброшены в «Крузак». Оставив в кювете моргающий аварийкой джип с аккуратно выставленным неподалеку от него знаком аварийной остановки, на подъехавшей «буханке» и машине Пули двинулись в направлении города с чувством глубокого удовлетворения.

* * *

Цагар – цыганский барон. Как звучит-то! Барон, а не абы что! Вроде бы солидный титул, подразумевающий, что он руководит всей цыганской диаспорой, проживающей в нашей области. На самом же деле все обстоит совершенно не так.

Цыгане вообще народ свободолюбивый. Какого-либо господства над собой просто не терпят. Раньше баронов выбирали из числа уважаемых людей, как посредников для общения с властями. Реального влияния на своих сородичей, основанного на титуле, они не имели. Мы-то об этом народе в большинстве своем знаем лишь то, что их женщины, нарядившись в национальную одежду, выделяющуюся огромным количеством пестрых юбок, бродят, как правило, в районе рынка, где самое большое скопление людей. Обступят толпой какого-нибудь бедолагу и давай наперебой предлагать тому погадать.

Не знаю, кто уж их учит, но со знанием человеческой психологии у них полный порядок. К каждому, за редким исключением, найдут индивидуальный подход. Их бы энергию, да в мирных целях! А уж в плане получения от клиента информации, которому ее потом сами же и впаривают, как результат гадания, им просто цены нет. Любой опер обзавидуется. В результате облапошенный начинает хоть что-то понимать, когда цыганок уже и след простыл. В карманах пусто, часов, золотых перстней, колец, цепочек нет.

Плетется обобранный до нитки терпила в ближайший отдел милиции. А чем та может реально ему помочь?

– Сам гадать согласился?

– Сам!

– Никто не заставлял?

– Нет!

– Деньги, ценности сам передавал?

– Вроде бы, сам…

– Вроде бы, или сам?

– Ну, сам…

– Какие тогда претензии к властям?..

– Так, мóрок какой-то, наверно, навели…

– Ну, насчет мóрока, это не к нам. Это к Кашпировскому.

Ну а вообще-то, куда бедному крестьянину… в смысле, дежурной смене, податься? Чаще-то опытным операм удается «отшить» бедолагу, но иногда приходится и принимать заявление.

Хорошо, если по свежачку удается кого-нибудь из гадалок задержать. В этом случае очень скоро фойе напротив дежурки сразу начинает напоминать цыганский табор. Шум, гам стоит – хоть святых выноси. Откуда-то на руках у пришедших на выручку товарке цыганок появляются грудные дети. Понять галдящий «французский» вообще невозможно, но глядя на таращащиеся в сторону задержанной, сидящей на скамейке дежурной части, лица, поневоле делаешь вывод, что именно она и является матерью этих детей. Как только и смогла одновременно родить такое количество?

И что примечательно, ни один мужик-цыган так и не появляется. Шуметь и мешать работать цыганки могут до бесконечности. Опытный дежурный поступает просто: выйдет в фойе, подзовет самую бойкую и отправит ее за бароном. Стоит тому только появиться, сразу наступает тишина, как будто никто тут и не галдел никогда. Далее следует непродолжительный разговор с бароном, после которого буквально через несколько минут приносят, причем откуда-то с улицы, вещи и деньги потерпевшего. С точностью до копейки. И как только помнят, кого именно и на сколько «обули»?

Ну и исконно, еще со времен Советского Союза, цыганский промысел в виде торговли наркотиками процветает вовсю. В каждом районе имеется не одна хата, где можно хоть днем, хоть ночью купить зелье на любой вкус и карман.

Вроде бы ничего не забыл?.. Ах, да! Чернухи вылил море, а положительное? К слову, основная масса цыган живет честной жизнью. Работают, растят детей. Только их никто не замечает.

А цыганский барон, по сути, сегодня является таким своеобразным этническим «вором в законе», контролирующим именно криминальный промысел. Цыганский наркобизнес целиком и полностью под ним. И задержанные цыгане, ранившие Белого, тоже ходят под цыганским бароном. Вот и рассудили мы по-своему, что раз виноваты люди Цагара, то ему и надлежит сделать все возможное, чтобы Санька выжил.

С этой целью и заглянули в дом барона Гном, Пуля и я, чтобы пригласить того на беседу к командиру отряда. Скромный такой «сиротский» домик… В том смысле, что проживает в нем «почтенный сирота». Нет, домишко, конечно небольшой, всего каких-то несчастных три этажа в довольно престижном районе, хотя и на окраине города. И общая площадь тоже так себе. Точно сказать не берусь, но одна из комнат, в которую мы прошли, всего-то семьдесят два квадратных метра, если считать по количеству потолочной плитки.

Намыливался с нами и Худой, но мы резонно рассудили, что тот будет лишним. Заедет еще без базара в табло барону – отписывайся потом.

Не сказать, что Цагар принял нас с распростертыми объятиями, но против препровождения на базу возражать не стал. Во-первых, все равно бы мы приказ командира выполнили, как говорится, любой ценой. А во-вторых, ссориться с властями барону не с руки. Бояться особо нечего – сам он непосредственно с наркотой дел не имеет. На это есть специально обученные парни.

При разговоре Удалого с Цагаром нам, естественно, присутствовать не по чину. Так что все прошло тет-а-тет. Результатом же беседы командир остался не удовлетворен, если не сказать больше. Цагар на недвусмысленное предложение материально поучаствовать в судьбе Белого, тем самым несколько компенсировав вину своих соплеменников, ответил отказом.

– Нет, ну он вообще охренел! – возмущался после Сергей Терентьевич. – Открестился от тех уродов, заявив, что знать их не знает, и знать не желает, а сам с наркотиками ничего общего не имеет. Предложил подачку в пять тысяч рублей для приобретения лекарств. Да там одна только упаковка больше двух с половиной стоит. Не-ет! Меня за живое задело. После такого он и сотней не отделается. Пора душить гада.

Поход командира к Сиротину обернулся задачей оперативникам вплотную заняться сбором информации на Цагара и его окружение. Но пара задержаний погоды не делала. В самом деле, что такое для наркобизнеса потеря в общей сложности около ста граммов отравы? Слезы! Да еще и «приземлить» никого не удалось. Результаты экспертизы ошеломили: в изъятых пакетиках оказался… мел.

Тут уж одно из двух: или нам эту информацию специально подставили, или какая-то сволочь умудрилась подменить вещественные доказательства. Удивляться этому не стоит, памятуя об имеющемся в наших рядах предателе. А Шустов, кстати, тогда принимал самое активное участие.

Манной небесной стала информация Руслана о предстоящей перевозке восьми килограммов героина.

– Никто из наших пока об этом не знает, – сообщил Комиссар в кабинете Удальцова. – Я еще не докладывал и не отписывался. И, наверное, ставить остальных в известность не стоит. Контора конкретно «течет». Кто стучит, пока вычислить не удается.

– Но ведь для того, чтобы наркоперевозчики не соскочили, желательно присутствие следователя с экспертом? – поинтересовался командир. – Иначе с доказательствами проблемы возникнуть могут. Вес-то немалый – адвокаты за такой лакомый кусок в лепешку расшибутся.

– Вот и я о том же! – Рус задумчиво потеребил губу. – Да хрен с ней, с этой информацией! Боюсь, что в итоге снова мел поимеем или глюкозу, к примеру. А у нас, как я понимаю, стоит задача побольнее Цагара зацепить. Деньги, насколько мне известно, в закупку именно этой партии дряни вложил как раз он.

Пока вспоминал предшествовавшие захвату события, прибыли на базу. Разоружившись и спрятав отобранные у бандитов стволы, разъехались по домам. Только в квартире прочувствовал, насколько, оказывается, промерз. Не хватало еще заболеть! Приняв в качестве профилактики соточку, завалился отсыпаться.

* * *

Спрашивается, за каким лешим нас так готовили? Сидим тут, в Керла-Юрте, ни хрена не делаем, только жрем и спим… Да еще при редких особо интенсивных артобстрелах гасимся по качественно отрытым окопам полного профиля. На все наши вопросы Весна отвечает:

– Придет еще ваше время, не спешите в пекло…

И хоть завозмущайся! Нет, я Зименко прекрасно понимаю: кого-либо из подчиненного личного состава «грузом двести» ему везти домой не в кайф. Ну и использовать, кроме того, специалистов, типа нас, в качестве пехоты – не самый лучший выход. Вот и торчим до сих пор в солдатской палатке, жирок копим.

Спасибо, что по обстановке майор просветил. Оказывается, поселок Долинский был занят федералами еще до нашего прибытия – двадцатого декабря. Боевики, правда, в нем до сих пор появляются. Кто под видом мирных жителей разведку ведет, кто по ночам умудряется просачиваться через минные поля, точных карт которых ни у кого нет. Да что там карты минных полей? Обычные топографические – и те только у командования. Зато у «духов» с этим полный порядок. Взяли тут недавно разведчики двух «чехов», а у тех мало того, что при себе карты-пятисотки, так на них еще и все свежие позиции наших войск обозначены, с указанием конкретных батальонов даже, не говоря уж о более крупных формированиях.