Текст книги "Расплавленный жемчуг Галактики"

Между тем Иван вихрем мчался над зеленым полем стадиона. Мир вокруг него стремительно вращался. Трибуны, заполненные зрителями, слились в одно размазанное пятно – без лиц и силуэтов. Воздух со всех сторон напряженно гудел, будто сверхмощный трансформатор. Стрельцов, точно пассажир в салоне неведомого летательного аппарата, стоял, как ему казалось, на упругой воздушной подушке внутри высокого, но узкого (метров десять в диаметре) смерча. Плотные стены атмосферного волчка вращались с гораздо большей скоростью, нежели центр, где находился Иван. Молодому человеку доставалось лишь остаточное кручение. Но этого парню вполне хватало. Гринчанин чувствовал себя, как космонавт во время занятий на тренажере-центрифуге.

А навстречу Стрельцову – но он этого не видел – по футбольному полю со свистом несся еще один точно такой же торнадо, который неожиданно свалился на стадион откуда-то сверху. Хоботок смерча медленно кружил в метре от поверхности. Но зеленое покрытие щадил – не всосал внутрь ни одной травинки.

Зрители на трибунах в изумлении замерли и притихли. Ведь раньше Лель никогда не допускала природные стихии на чашу стадиона. А сегодня… сразу два торнадо… Одинаковые по размеру воздушные столбы отличались, пожалуй, лишь одним: направлением движения. Первый кружил вправо, второй – влево. Но этого простые наблюдатели не видели. Поэтому сильно беспокоились. Что сейчас будет?

И вот два смерча с ходу врезались друг в друга. Вращающиеся воздушные потоки, проникая один в другой, наложились, словно изображения на экране компьютера, и зафиксировались в таком положении точно по центру стадиона. Гудение и вибрация усилились. Воздух ощутимо сотрясался даже в районе трибун. Но это длилось недолго, пока противоположные завихрения не компенсировали друг друга. Через минуту над стадионом воцарилась полная тишина. В небе беззвучно повисло облачко пыли, отпущенное на свободу умиротворенной атмосферной стихией. В центре поля, пошатываясь, придерживая друг друга и опираясь друг на друга, стояли в обнимку парень и девушка – Иван и Катерина Стрельцовы.

Иван, как во сне, увидел прямо перед собой лицо Катюши. Голова кружилась, все перед глазами плыло. Но, превозмогая себя, молодой человек потянулся к милым устам, и… влюбленные слились в жарком поцелуе. В это время небосвод над стадионом вдруг потемнел, словно раскололся. По силуэту счастливых супругов яркой вспышкой пробежала огненная волна и расширяющейся спиралью разноцветными искорками ушла вверх, в бездонный космос. Видимо, Катюша отдавала мирозданию излишне почерпнутую энергию. Неуловимым мгновением перед очами зрителей распахнулось звездное небо. На чашу стадиона, словно праздничный салют, ринулся метеоритный дождь. Не долетая до земли, звездочки со свистом сгорали в атмосфере, оставляя за собой полупрозрачный шлейф. Если кто не растерялся, то, может быть, успел загадать желание – на счастье. Хотя навряд ли. Видение проскользнуло быстрой молнией и померкло.

На Стрельцовых обрушился шквал аплодисментов.

Катюша оторвалась от супруга, пошатываясь, осмотрелась вокруг, ничего не понимая:

– Где мы, Вань?

– На Октябрине, – с улыбкой откликнулся муж. – Праздник Лели. – Молодой человек задрал голову вверх.

Девушка последовала его примеру, встретилась глазами с ласковым взглядом Лели:

– Здорово, Вань. Мы же хотели в конце круиза попасть на Октябрину.

– Ну вот и попали…

Стрельцовы дружно рассмеялись. Молодые супруги вспомнили, что первоначально отпуск планировался как романтическое свадебное путешествие по семи самым известным планетам Лиги, так называемым «жемчужинам». Но события обрели непредсказуемый характер.

– Вань, а как ты там оказался?

– Где?

– Внутри смерча.

– Я? – удивленно переспросил Стрельцов.

– Да.

– Не знаю, – признался гринчанин. – А ты?

– Тоже не знаю, – ответила Катерина.

– Наверное, это Лель все придумала…

Катька помахала Богине рукой:

– Спасибо тебе, милая Лель.

– Спасибо! – присоединился Иван.

Праздник на Октябрине шел своим чередом. Зрителей ожидали все новые и новые чудеса. Каждый с замиранием сердца искал благоволения свыше к себе. Поэтому публика, порадовавшись за счастливую пару, невесть как оказавшуюся в центре стадиона, больше не докучала Стрельцовым особым вниманием. Ведь это был день удачи для всех влюбленных.

Вдруг в ушах у инфохомосов одновременно словно бы заскрежетало технополе. К Киберчтецам откуда-то издалека, будто из пучины, прорвался голос Старолюба:

– Ваня, Катенька, вы живы там, милые? Слышите? – После этого голос закашлялся, надолго исчез, потом вновь повторил: – Катюша, Иван, живы?

– Живы, – хором ответили гринчане.

– Старик, родной, – крикнул в киберпространство Иван, – что с тобой? Ты-то в порядке? Говоришь будто из подземелья… Там что, Ноосфера рухнула, что ли? Как ты, старик?

– Эге-гей!!! – поторопила Катерина.

– Ой, родненькие мои, – отозвался фантом. – Я уж думал грешным делом, не видать мне более света белого, не внимать молитвам паствы, не кружить над родной землицей…

«Видно, и призрак может слезу пустить, – сочувственно подумал Иван. – Человек, ведь он и на том свете человек».

– Ах, родные мои, как сладко жить-то, – по-деревенски восторгался Старолюб. – Как сладко!

– Точно!

– Только после смерти это и понимаешь по-настоящему… Слава Всевышнему.

– Слава, – поддержали молодые.

Иван доверительным тоном обратился к потустороннему другу:

– Слушай, старик, ты вот мне объясни, пожалуйста, что ей от нас надо?

– Кому?

– Зловещей Тени, естественно. Ведь мы вроде разобрались с ней…

– Зловещую Тень нельзя победить один раз, – объяснил Старолюб.

– Почему?

– Потому что ее это отнюдь не устраивает. Она – самолюбива и тщеславна…

– И никогда не оставит нас в покое?..

– Думаю, вам придется подтверждать свою победу всю жизнь.

– Ничего себе перспективочка, – присвистнул Иван.

– Не очень привлекательная, конечно. Но все же лучше, чем опустить руки без борьбы.

– Это уж точно, – подтвердил Стрельцов.

– Не так страшен черт, как его малюют, – подытожила Катюша.

И тут ее прорвало. Гринчанка окончательно растрогалась. По девичьему лицу потекли слезы счастья и радости. Иван прижал супругу к себе, пытаясь успокоить:

– Все хорошо, Кать, все хорошо.

Однако Катя вдруг неожиданно ощупала себе грудь, будто что-то искала под одеждой, а потом с озабоченным видом нагнулась и начала шарить рукой в траве. Когда девушка поднялась, на ладони у нее сверкала прозрачная капелька.

– Слезинка Вселенной? – удивленно спросил Иван.

– Да.

– Где ты ее взяла?

– В пещере у Зловещей Тени.

– Какой пещере?

– Там, на Ночихе, где я провалилась под землю.

– Вот это да.

В переводе с языка ночихинских аборигенов, название загадочного сокровища звучало как Горечь радости. Крупинка, напоминающая с виду кусочек застывшей смолы, по легендам, хранила в себе некие секреты галактики, доступные только посвященным. Супруги с интересом склонили головы над удивительной находкой, и вдруг на блестящую бусинку нечаянно капнула Катькина слеза. Воздух вокруг волшебной капельки на ладони девушки тотчас дрогнул и поплыл, наподобие миража. В неясном туманном сгустке, словно в магическом кристалле, влюбленные гринчане смутно увидели захватывающую картину: какую-то загадочную планету, необычных людей, снующих туда-сюда. Супруги изумленно переглянулись. Так вот почему капелька называлась Слезинкой Вселенной. Это же недвусмысленный намек, более того, прямое указание на слезы. Именно они, оказывается, служили ключом к информационному ларчику сокровища. Да и индейское название Горечь радости подтверждало такую догадку. Да что говорить, сама форма представляла собой слезинку… Цивилизованный человек ни в жизнь не додумается… Иван внимательно всмотрелся в плавающее изображение:

– Кать, тебе не кажется, что здесь пахнет планетой инфохомосов?

– Может быть. Но как ее найти?

– Мне тут пришлось пообщаться с пиндальбоками. Я думаю, у них можно разузнать, как туда добраться.

– У пиндольбоков? – Катька с удивлением вытаращилась на мужа.

– Да.

Но тут в разговор Киберчтецов вмешался Старолюб. Иван приставил к губам палец, показывая супруге:

«Тихо». Он не хотел, чтобы фантом знал об их догадке. Старолюб свято хранил тайну планеты инфохомосов даже от своих друзей (пусть это будет для него сюрпризом).

– Я рад, что у вас все в порядке, – пропел знакомый голос в технополе. – Но мне нужно восстановить силы. Поговорим позже. Я на вас выйду.

– Счастливо, старик, – попрощались Стрельцовы.

– Да, кстати, Ваня, срочно сообщите своим друзьям о себе. По пути сюда я заглянул через киберпространство на компьютер генерала Войко. Они там, в БГБ, обыскались. После вашего исчезновения перевернули всю Ночиху.

– Хорошо, старик. Спасибо.

Катюша шутливо добавила:

– Береги себя. Всю неделю – постельный режим.

– Слушаю и повинуюсь, – отозвался Старолюб.

– До встречи.

– До встречи.

Когда фантом покинул пределы технополя. Катя вопросительно взглянула на Ивана, а потом кивнула головой на раскрытую ладонь. Супруги Стрельцовы пока еще не знали, что в руке у Катюши лежало начало нового опасного приключения.

Стрельцов, мягко загибая Катькины пальцы, нежно закрыл девичью ладонь. Видение исчезло.

– Месяцок-другой передохнем, разберемся с делами, а потом маханем к братьям инфохомосам на экскурсию…

– А Краб отпустит?

– Отпустит, куда он денется, – ответил Стрельцов.

– Это не опасно, как ты думаешь?

– Думаю, опасно.

– Да?

– Поэтому и отпустит. Не на прогулку же… на задание…

– Понятно, – шепотом произнесла Катя без особого энтузиазма.

Тем временем Иван через технополе уже проник в систему спецсвязи Галбеза, набрал личный номер генерала Войко.

– Добрый день, шеф, – поприветствовал условного начальника Стрельцов. Условного, т. к. змееносец сам себе голова.

Получив звание полковника, Иван вышел из прямого подчинения Войко. Но продолжал из уважения по привычке называть старшего сослуживца и друга семьи шефом. Тем более что по многим секретным заданиям они с генералом работали в самом тесном контакте. Войко, узнав Стрельцова по голосу, радостно выкрикнул:

– Иван, Ваня, где ты?

– На Октябрине.

– Катя с тобой?

– Здесь.

– Все в порядке?

– Так точно.

– Что вы там делаете?

– Стоим в центре стадиона. На трибунах восторженно ревет публика. А над нами, улыбаясь, висит древняя Богиня Любви. Праздник Лели в разгаре, старина…

– Все развлекаетесь? – с претензией в голосе вымолвил генерал.

– Так мы же в отпуске, шеф, – иронично парировал Стрельцов.

– Какой отпуск, какой праздник, Ваня? Мы тут с ног сбились.

– А что такое?

– Думали, вас похитили или вообще… Как только с Ночихи сообщили о вашем исчезновении, мы там все перевернули. Обнаружили следы боя, обгоревшую «Стрекозу»; рядом нашли боевой типолет. Следопыты-разведчики взяли след. Он привел к озеру и оборвался… Это ж не шуточки…

– И что вы предприняли? – поинтересовался Иван.

– По ряду признаков мы поняли: к делу причастен Тарантул.

– Точно.

– Я уже заготовил и даже подписал у Краба секретное распоряжение: перекрыть все рулетки, обслуживающие это мафиозное скопище.

– Зачем?

– Пока вас не выдадут. Но дальняя агентура сообщила, что Тарантул, наоборот, издал приказ о вашей поддержке.

– Точно.

– Честно говоря, – признался Войко, – мы думали, он сделал это для маскировки, дабы отвести от себя подозрение.

– Нет. Приказ существует на самом деле. И не просто существует, а действует, – вставил Стрельцов. – Во многом благодаря ему мы и выбрались…

– Кто бы мог подумать? Вот уж приобрели союзничка…

– Да уж.

– Посуди сам: сначала похищает, потом издает приказ о содействии; белиберда какая-то. А вы молчите. Что, трудно выйти на связь? Или вы уже не инфохомосы?

– Временно нас блокировали.

– Кто блокировал?

– Старая знакомая…

– Неужели Зловещая Тень?

– Кто же еще может блокировать технополе? – усмехнулся Иван.

– А теперь?

– Теперь мы снова инфохомосы. Все в порядке. А вы нашли «дырокол», перегнавший на Ночиху типолет?

– Нашли и разгромили станцию перемещения вдрызг.

– Чтоб другим не повадно было?

– Да. Там перед самой транспортировкой убили нашего агента. Злоумышленники, вероятно, люди Тарантула, завладели секретными кодами, запустили в Сеть официальную заявку за нашим номером. Представляешь, какая наглость?

– И что, диспетчеры пропустили? Это ж планета – заповедник.

– Прошляпили… Но там уже головы полетели. Не волнуйся.

– А мне-то что? – изобразил безразличие Иван. – Ладно, шеф, я думаю, вы нам дадите догулять недельку?

– Нет. Срочно возвращайтесь. Краб приказал достать вас хоть из-под земли.

– Это связано с Тарантулом? – спросил Стрельцов.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, объяснения насчет вынужденного взаимодействия, поддержки от клана, сотрудничества… и т. д.

– Нет. Об этом предоставите отчет в текущем порядке. Дело в другом. Вылетайте безотлагательно. Здесь без Киберчтецов не обойтись. Обстановка чрезвычайная.

– Шеф, ну мы же в отпуске…

– Ничего страшного… Догуляете потом. Вам зачтется. Все. Конец связи. Приятно было услышать твой голос. Привет Катерине. – Связь оборвалась.

Иван, не раскрывая рта, мысленно, через киберпространство, спросил у Катюши:

– Слышала?

– Слышала, не глухая, – так же беззвучно ответила жена.

– Ну и что будем делать? Лучше б не звонил, – расстроенно произнес в технополе супруг. – Вот так всегда. Стоит показаться начальству на глаза, как оно тут же вспоминает, что ты ему срочно нужен.

– Не думаю, чтобы Краб суетился по пустякам, – задумчиво вымолвила Катерина. – Вероятно, нас ожидает действительно серьезная заварушка.

Иван обнял жену за талию и направился к запасным воротам стадиона. «Как ни жаль покидать праздник в самом разгаре, придется уходить, госпожа полковник», – услышала Катерина в киберпространстве. Супруги остановились, в последний раз помахали руками Лели. Несколько раз они дружно выкрикнули перекатывающиеся по стадиону стихи. А затем, не оборачиваясь, решительно двинулись к выходу.

– Представляешь, сколько народу прибыло сюда на праздник Лели? – спросила Катерина уже вслух.

– Представляю.

– На тахиотамбур сейчас, наверное, не пробьешься.

– Положись на меня, крошка, – с апломбом заявил Иван, мастерски пародируя героя телесериала – супермена-полицейского.

Катька усмехнулась:

– Слушаюсь, господин сержант, пардон, полковник.

– Ты никогда не путешествовала звездной рулеткой?

– О! – гринчанка восхищенно изогнула бровь.

– Предлагаю достойно завершить круиз.

– А ты знаешь, где здесь рулетка?

– Конечно, я ж через нее и прибыл.

– О! У тебя было веселое приключение…

– Да уж, пришлось помаяться, – не без гордости заявил Иван.

– Ой-ой-ой. Зато я побывала на биолокаторе. Понял?

– На экскурсии?

– Нет. В качестве биомассы.

– О-о! У тебя тоже было веселое приключение.

– Веселенькое, – подтвердила Катя. – А деньги на рулетку у тебя есть? Насколько я знаю, там предпочитают наличные.

– Не волнуйся, крошка.

– Ну-ну…

Больше супруги не препирались. С трудом протиснувшись сквозь запасные ворота, закрытые для входа, Стрельцовы медленно побрели по широкому бульвару, прилегающему к стадиону, тоже заполненному до отказа публикой. Гринчане то и дело оборачивались еще разок взглянуть на Лель. И всякий раз им казалось, что добрая Богиня провожает их ласковым взглядом.

В городе царило крайнее возбуждение. Видимо, Благовест Седьмой в самом деле готовился уйти на покой. Наверное, это и впрямь его последний праздник. Потому что столицу Октябрины окружало сплошное кольцо непрерывных всполохов. По краю мегаполиса гурьбой бродили смерчи, сияли диковинные миражи, катили ливни. Настолько много сегодня было высвобождено энергии любви, что Лель еле успевала отводить ее за город. Судя по всему, Богиня спешила до полного угасания рода «установщиков» соединить как можно больше сердец. Если бы Иван не видел все это собственными глазами, то никогда не поверил бы, что все это правда. Но на то он и праздник Лели – День Чудес!..

Пока над городом висел прекрасный лик древней языческой богини, все жители неосознанно соблюдали по отношению друг к другу предельный такт. Одна бабушка на пути Стрельцовых застыла посреди проезжей части и неотрывно смотрела на Лель. По щекам старушки текли слезы. Может быть, пожилая женщина услышала зов Лели очень поздно, только сейчас, на склоне жизни? А может быть, она вспомнила свою молодость… Такой же праздник много-много лет назад?.. Но тогда она была не зрителем, а действующим лицом… А может быть, сама Смерть уже разбила ее любовь?.. Водители экстрамобилей осторожно объезжали женщину, не пытаясь сигналить, чтобы не спугнуть величественный настрой ее души. Шоферы с пониманием и участием заглядывали бабушке в глаза, которые восторженно сияли, словно два бриллианта…

В помещении рулетки никого, кроме хозяина-лучевика, не оказалось. Пребывающие пассажиры сразу выскакивали на улицу, чувствуя, что несколько припоздали. Жокей и сам бы, наверное, выскочил, но боялся оставить без присмотра дорогостоящее оборудование. Двустворчатая дверь то и дело хлопала туда-сюда, выпуская наружу очередных паломников. Поэтому на двух посетителей, появившихся в зале ожидания в самый разгар праздника, лучевик посмотрел с явным подозрением. Он сел за свой пульт, предусмотрительно зафиксировал подошву ботинка над кнопкой вызова охраны (пару человек удалось удержать – на всякий случай).

Иван уверенной походкой подошел к застывшему жокею, шепнул ему на ухо пароль, полученный от Барбика. Хозяин заведения обрадованно подскочил, добродушно похлопал Стрельцова по плечу:

– Так вы из наших?

– Точно.

– А я смотрю, вроде – не туристы. Тех сейчас от Лели не оторвешь. Она еще над стадионом?

– Да.

– Ну вот видишь. А у вас, наверное, дела?

– Не говори, дружище. – Иван с сожалением развел руками, показывая, что вынужден покинуть праздник не по своей воле.

– Сочувствую, коллега. Ну давай, действуй, – лучевик, приглашая, указал рукой на свое кресло.

– Спасибо.

Стрельцов беззвучно передал Катерине через киберпространство, что спроецирует луч таким образом, чтобы материализоваться в реабилитационном отделении центральной клиники Галбеза, где они смогут быстро пройти перед работой краткий восстановительный курс.

– …Войко я уже предупредил, – закончил свою речь в технополе инфохомос.

– Не трудись с объяснениями. Я все слышала, – телепатировала Катя, с интересом разглядывая помещение рулетки.

Иван повернулся к лучевику:

– Хочешь фокус?

– С картами? – улыбнулся жокей.

– Зачем? С лучом.

Хозяин заведения вопросительно указал пальцем на пульт управления.

– Да-да. Смотри.

Стрельцов на этот раз решил отказаться от малоприглядной процедуры, когда пассажир бросается грудью на тонкий прозрачный луч. Неохота лишний раз будоражить Катькины нервы. Она и так натерпелась за последние дни. Да и вообще, не солидно… «светить» трусиками здешним лучевикам… Ивану удалось, покопавшись кибердвойником в электронных схемах вертушки, «приручить» транспортный луч рулетки хитрым-прехитрым способом, доступным только ему – инфохомосу. Никакой другой лучевик никогда не сумел бы сделать ничего подобного. Иван для вида расселся в кресле жокея, пробежался пальцами по клавиатуре. Хотя действовал исключительно телепатически – через инфомассивы в технополе.

Один из лучей, расходящихся веером от стартовой ложи рулетки, медленно пополз в сторону и уперся в грудь Катерине.

– Не шевелись, – попросил жену Иван.

Катька согласно кивнула головой. Затем девушка ахнула и начала быстро исчезать, словно растворяться в воздухе. Через секунду от Катерины осталось только неясное белесое облачко. А еще через секунду это облачко хлопнуло (как неплотно прикрытое шампанское, когда выталкивает пробку) и окончательно рассеялось. Лучевик восхищенно уставился на Ивана:

– Как ты это сделал?

– Секрет фирмы, – улыбнулся Стрельцов.

Жокею на ум, видимо, пришла какая-то догадка. Он хлопнул себя по коленке:

– Я все понял. День чудес… Не иначе – тебе помогает сама Лель. Да ты, парень, наверное, влюблен по уши… а?

– А что, заметно? – просиял Стрельцов. А про себя предположил, что собеседник, как пить дать, – коренной житель Октябрины. Никто другой до такой версии, наверное, не додумался б.

Но вдруг лучевик неожиданно забеспокоился. Лицо его вытянулось, обрело суровую непроницаемость.

– Слушай, а она прошла входные тесты? А то забьет мне канал, греха не оберешься…

– Конечно, прошла, – успокоил Иван с видом супермена. – Не волнуйся. – Гринчанин указал пальцем на бегущую строку.

Жокей лично удостоверился – все в норме, на лицо его вновь вернулась улыбка:

– Я же говорю, сама Лель помогает. Ты мне мозги не пудри.

– От тебя, прям, ничего не скроешь, – согласился Стрельцов.

– Я вас, влюбленных, за версту вижу, – похвастался жокей.

– А как?

– Да придурковатые слегка. – (Иван рассмеялся.) – Все фокусы норовите показать перед дамочкой. Фо-кус-ни-ки…

– А что тебе мешает, дружище? Все в твоих руках. Вон, дамочек – полные улицы…

Хозяин заведения в ответ махнул рукой:

– Это уже в прошлом…

– Ну как знаешь. А то смотри, рано себя хоронишь, приятель.

– Ничего мне от них не нужно.

– Ну дело твое…

Иван сосредоточился на транспортной задаче для оборудования. Тот же луч, который недавно испарил Катерину, уперся парню в грудь. Стрельцов подождал пару минут – на всякий случай, – пока тахионовые нагнетатели не наберут необходимую энергию (все-таки это не стандартный тахиотамбур, где мощному оборудованию не требуются никакие перерывы). 3аем Киберчтец мысленно отдал автоматике команду на перемещение. Однако прохождение команды застопорилось. Ближайшие нейросинтезаторы, дрейфующие в космосе, нацеленные на Октябрину, буквально захлебывались, обслуживая поток туристов, прибывающих на праздник Лели, и работали безостановочно. Иван никак не мог хотя бы на секунду перехватить вектор нейросинтезатора, чтобы подстроить его на свое направление. Стек, отведенный вертушке, не отвечал на запросы. Катерине еще повезло, что она так быстро проскочила. Стрельцов аж вспотел и, перестраховываясь, продублировал транспортную команду повторно. Однако ничего не изменилось. Но, говоря по правде, для рулетки это обычные заминки. Некоторым клиентам приходится ждать по несколько часов, и то ничего… Киберчтец еще раз проверил в технополе алгоритм задачи, убедился, что все правильно. Как только нейросинтезатор освободится, то сразу переключится на выполнение команды с вертушки. Осталось лишь терпеливо ждать. Иван успел еще перекинуться с лучевиком несколькими ничего не значащими фразами, как вдруг почувствовал знакомое любому галактическому путешественнику состояние, когда проваливаешься в тахиоканал, будто падаешь вместе с кабиной в шахту сверхскоростного лифта…

Катерина благополучно материализовалась в реанимационном отделении центральной клиники Галбеза – как и планировалось. Иван четко рассчитал направление. Вероятно, он ориентировался на тахиомаяки замкнутой внутренней транспортной сети Бюро Галактической Безопасности, которая обслуживала высший офицерский состав галактического ведомства. По этой сети верхушка БГБ могла мгновенно переместиться в любой филиал спецслужбы на самой удаленной планете.

Катюшу тут же усадили в диагностическую медицинскую капсулу. Автоматика, быстро обследовав пациентку, назначила краткий восстановительный курс. Капсула незаметно для клиентки трансформировалась в дабл-циионизатор, который эффективно обновляет кожные покровы, пострадавшие от ожогов и ранений, а также улучшает состояние внутренних органов после многократных путешествий по системе тахиоканалов.

В помещении находился генерал Войко, еще несколько высокопоставленных офицеров из других служб Галбеза. Катя со всеми была знакома по предыдущим заданиям. Войко сказал, что скоро сюда подойдет сам Краб. Дело, в которое должны были посвятить инфохомосов, представлялось очень важным и не терпело отлагательств. Так что шеф БГБ решил лично поставить задачу Киберчтецам сразу по прибытии в головной офис ведомства.

Гринчанка явственно ощущала, как под воздействием медицинской чудо-техники в организм вливаются свежие силы. Девушка, улыбаясь, наблюдала сквозь прозрачный колпак за действиями специалистов. Они дружно возились над соседней капсулой, подготавливая ее для принятия пациента. Время от времени люди в белых халатах кивали в сторону электронного табло, расположенного над серой квадратной кабинкой; видимо, ожидали прибытия Ивана. Катя догадалась, что кабина – это мобильный тахиотамбур, знаменитый на весь Галбез (привилегия высшего состава). Наверное, по показаниям приборов специалисты прогнозировали параметры перемещения Стрельцова.

Однако Иван (в своем амплуа!) свалился им прямо на головы из искристого фиолетового свечения, точно из праздничного фейерверка, неожиданно возникшего посреди комнаты. Самого Ивана столь эффектное появление ничуть не расстроило. Он дружески похлопал знакомых медиков по плечам и посоветовал, чтоб в следующий раз «не разевали коробочки».

Но Стрельцов все же выглядел несколько озабоченным. Погружаясь на Октябрине в пустоту тахиоканала, Иван заметил краешком сознания промелькнувшее в киберпространстве легкое движение меж инфомассивами; успел перевести его на понятный человеку язык слова и даже сделать логический вывод. Инфохомоса посетила парадоксальная мысль, что в технополе отражается не только информация, зафиксированная любым техническим способом, но и приключения, различные события и явления. Просто их надо правильно расшифровать. И если предварительная прокрутка пройдет там нормально, то после такой виртуальной репетиции и в реальности можно ожидать успеха. Да это и неудивительно, если призадуматься. Так оно и должно быть. Киберчтец вспомнил, как Старолюб объяснял, что даже мысль оставляет во вселенском эфире свой след. Ведь Святой Дух пронизывает все закоулки мироздания.

Так вот, основываясь на этой своей гипотезе и вспомнив легкое движение в киберпространстве, которое он успел расшифровать, Иван вдруг понял, что сейчас здесь вывалится жокей с Октябрины. Так как гринчанин настроил луч на повторный выброс, когда поначалу команда на перемещение не проходила из-за перегруженности нейросинтезаторов. И, судя по видению в технополе, комплекс рулетки вскоре успешно выполнит поставленную транспортную задачу. Недаром Стрельцова считали в Управлении Системной Безопасности Галбеза человеком необычайно проницательным, наделенным удивительной интуицией и чутьем.

Подтверждая догадку инфохомоса, в воздухе заискрился очередной фейерверк. В результате на головы медикам вывалился лучевик с Октябрины. Однако специалисты отделения, имея уже кое-какой опыт в этой области, дружно («не разевая коробочки») расступились в стороны, и жокей грохнулся из-под самого потолка прямо на мраморный пол. «Вот тебе и повторный выброс, – с исследовательской педантичностью отметил про себя Иван. – Воистину, практика – важнейший критерий теории».

Между тем хозяин рулетки, не предупрежденный о научных изысках Стрельцова, был вне себя от ярости. Один раз дал незваному гостю, как человеку, «порулить» у себя в заведении – и вот она, благодарность за широкий жест. Лучевик с перекошенной рожей, агрессивно выкрикивая ругательства, кинулся на Киберчтеца с кулаками. И надо же – начальство всегда появляется некстати, – как раз в этот момент в помещение реабилитационного отделения вошел Краб в сопровождении двух рослых молодцов. Ивану, несмотря на обуревающее его чувство всеобщего братства, прочно засевшее в груди после великолепного праздника Лели, пришлось от души врезать настырному лучевику по зубам – но исключительно из соображений самообороны, пока не подоспеют телохранители Краба. А они не заставили себя долго ждать. Не успел жокей подняться с пола, как сильные, словно железные, руки уже ласково взяли его под мышки. Разъяренный бедолага гневно осмотрелся по сторонам и только сейчас понял, что попал отнюдь не к своим коллегам – лучевикам на другую рулетку, а в Бюро Галактической Безопасности… да еще в самое-самое логово. Об этом красноречиво говорили генеральские мундиры на присутствующих службистах и, главное, физиономия Краба, которую жокей, по всей видимости, хотя бы однажды видел по телевидению. Гарри Смит, бессменно возглавляющий Галбез на протяжении двадцати лет, – личность известная, что ни говори. Ошарашенный лучевик сразу сник, повис меж двух рослых молодцов, словно белье на ветру. Бедолага, наверное, лихорадочно соображал, за что его взяли и при чем здесь сам шеф БГБ?

Краб подал сигнал своим телохранителям. Те мигом выволокли безвольного жокея наружу.

Директор Бюро Галактической Безопасности мягко, будто ничего не произошло, посмотрел на Ивана, затем кинул быстрый взгляд на Катерину в прозрачном «саркофаге» дабл-циионизатора. Надо отметить, что Гарри Смит в противовес упорным слухам о его жесткости как руководителя по натуре являлся человеком очень тактичным, особенно по отношению к своим самым ценным сотрудникам.

– Ладно, – объявил он. – Полчаса на восстановление сил. Через тридцать пять минут жду всех у себя… – Краб по-военному развернулся на одной ноге, щеголевато щелкнул каблуком.