Текст книги "Империя. Настоящее и будущее. Книга 3"

Мировое правительство

Идея создания мирового правительства, которое встанет во главе суверенных национальных государств и со временем вытеснит их, начала активно выдвигаться США в годы Первой мировой войны. В предвоенные годы в США, как пишет Энтони Саттон, был сформулирован план «Марбург»: «Правительства всех стран земли, по плану „Марбург”, должны быть социализированы, тогда как конечная власть будет оставаться в руках международных финансистов „для контроля за советами и принудительного установления мира, и таким образом создания специфического средства от всех политических болезней человечества”»[122]122
  Там же.


[Закрыть]. Таким образом, устанавливались теснейшие связи между частью финансистов и международным социалистическим движением.

Реализации этого плана была подчинена политика президента Вильсона по созданию Лиги Наций. В ходе войны США содействовали устранению силы, удерживавшей мир от торжества Ханаана, – Российской Империи и установлению в России большевизма. При лидерстве США Лига Наций должна была стать ядром нового миропорядка, осуществляющего леволиберальную социальную утопию, основы которой сформулировали идеологи британского Фабианского общества. Фабианцы также руководили лейбористской партией Британии, второго центра Ханаана. Элементом этой утопии была поддержка власти коммунистов в России, служившей полем важного социального эксперимента.

Однако глобалистские планы Вильсона были подорваны внутренним сопротивлением. Сами США в конечном счете не вступили в Лигу Наций. Банкиры – акционеры ФРС считали более выгодным для себя прямой контроль над правительством США. Дальнейшее усиление надгосударственных органов не входило в их планы.

В отношении России план олигархов Уолл-стрит был предельно прост – эксплуатация ресурсов в рамках модели НЭПа. «Гигантский российский рынок надлежало захватить и превратить в техническую колонию, которая будет эксплуатироваться немногими мощными американскими финансистами и подконтрольными им корпорациями»[123]123
  Рокфеллер Д. Банкир в двадцатом веке: мемуары: перевод с английского / Д. Рокфеллер. – Москва: Международные отношения, 2003. – 504 с.


[Закрыть], – подчеркивает Э. Саттон.

Центром деятельности либеральных глобалистов в этот период был американский «Совет по международным отношениям», сохранивший верность вильсоновским идеям в духе плана «Марбург». Первоначально эта структура финансировалась Фондом Карнеги, однако в 1930-е годы перешла под контроль семьи Рокфеллеров. Великая депрессия заставила олигархов по-новому осмыслить вильсоновские идеи. Франклин Рузвельт возродил глобалистский проект. Америка вновь сыграла главную роль в разжигании войны, которая окончательно похоронила старую систему имперского колониального могущества Британии и Франции.

В возникшем перед Второй мировой войной проекте Атлантического Союза, сформулированном журналистом «Нью-Йорк таймс» Кларенсом Стрейтом, выдвигалась идея трансатлантического наднационального союза демократий. Причем в число этих демократий безо всяких колебаний включался социалистический СССР. Один из будущих основателей «Римского клуба» Александр Кинг играл заметную роль в структурах, выступавших за учреждение Атлантического Союза. Согласно Стрейту, центром нового мирового порядка станут Соединенные Штаты, которые будут опираться на СССР и Великобританию. После завершения войны черты Атлантического Союза проступили яснее: он должен был политически координироваться ООН, а экономически – институтами Бреттон-Вудской системы: МВФ и Всемирным банком.

Участие в рузвельтовском леволиберальном глобальном проекте, несомненно, рассматривалось Сталиным в годы войны как перспективный ход событий для СССР. В это время совместные проекты зашли так далеко, что американскими инженерами было просчитано строительство «Транссиба-2», ведущего на Чукотку, далее – подводным туннелем на Аляску, а оттуда через Канаду в США. В том случае если бы проект был реализован (хотя это и было маловероятно по техническим причинам), леволиберальная и коммунистическая система слились бы в инфраструктурном, экономическом, а затем и политическом отношении в единое целое. В СССР такой проект пропагандировался с большим энтузиазмом.

Однако в ходе президентской кампании 1944 года силам банкирского Ханаана удалось навязать Рузвельту собственную кандидатуру на пост вице-президента: вторым лицом в США вместо левого и сочувствующего СССР Генри Уоллеса стал циничный прагматик Гарри Трумэн. В апреле 1945 года, накануне принятия принципиальных решений о послевоенном мироустройстве, 63-летний Рузвельт скоропостижно скончался, и Трумэн стал президентом. В каком бы направлении развивались события, останься Рузвельт жив, показала политика лейбористского кабинета Клемента Эттли, пришедшего к власти в Великобритании летом 1945 года: всеобщая национализация, высокие налоги на доходы богатых, роспуск колониальной империи. Рузвельт, Эттли и Сталин вполне были готовы построить послевоенный мировой социализм.

Строительство штаб-квартиры ООН

Президент Трумэн категорически отказался от социалистического мироустройства. Он сделал ставку на ядерное оружие, жесткий антикоммунизм и экономическое господство американских монополий, обеспечиваемое геополитическим господством США. Советский Союз был исключен из «Плана Маршалла» по восстановлению экономики Европы. Вместо мягкого поглощения СССР новым леволиберальным миропорядком Сталину была навязана холодная война. Атлантический Союз был реализован в полном противоречии с исходным проектом: не вместе с СССР, а против СССР в виде блока НАТО.

Либеральные глобалистские силы на Западе подверглись сокрушительному разгрому. В США начала работать Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности, лицом которой стал сенатор Джозеф Маккарти. Отец – основатель ООН Элджер Хисс и один из авторов Бреттон-Вудса Гарри Декстер Уайт были объявлены советскими шпионами. Начались массовые чистки «коммунистов» (чаще всего рузвельтовцев) в государственном аппарате, СМИ и культуре. О влиянии левоглобалистских структур в США говорит тот факт, что благодаря им Советский Союз получил широкий доступ к технологиям, связанным с «Манхэттенским проектом».

Дэвид Рокфеллер (1915–2017)

© AC/AP Photo/East News

После ликвидации левоглобалистов миссию по реализации глобалистского проекта взяло на себя олигархическое семейство Рокфеллеров, спонсоры неправительственной американской организации «Совет по международным отношениям». Они и прежде поддерживали инициативы Рузвельта по установлению глобального порядка. Так, здание штаб-квартиры ООН в Манхэттене было построено на участке, купленном на деньги Джона Д. Рокфеллера-младшего. Его сын Дэвид Рокфеллер, председатель Chase Manhattan Bank, превративший нефтепромышленные капиталы Рокфеллеров в преимущественно банковские, стал виднейшей фигурой послевоенного глобализма.

Дэвид Рокфеллер не только не скрывал идеологической цели своей глобалистской деятельности, но и был подчеркнуто горд ею: «Некоторые даже считают, что мы являемся членами тайной группы заговорщиков, действующих против интересов Соединенных Штатов, характеризуя мою семью и меня как „интернационалистов”, находящихся в заговоре с другими в разных странах с целью создания более интегрированной глобальной политической и экономической структуры – единого мира, если хотите. Если обвинение заключается именно в этом, то я признаю свою вину и горжусь ей»[124]124
  Рокфеллер Д. Клуб банкиров: перевод с английского / Д. Рокфеллер. – Москва: Алгоритм, 2013. – 384 с.


[Закрыть].

А. Фурсов назвал программу Рокфеллера программой «трех Д»: деиндустриализация, депопуляция, дерационализация сознания. К этому можно прибавить четвертое Д – денационализация. Поскольку национальные государства и правительства, осознанно ли или бессознательно, но стремятся к росту, могуществу и успеху, то над ними следовало поставить транснациональные силы, мировое правительство, которое бы подавляло этот «жизненный инстинкт» народов и распределяло квоты на экономические и социальные блага. Нетрудно заметить, что программа Рокфеллера является, по сути, социально-политической экспликацией бизнес-стратегии его деда по созданию нефтяной сверхмонополии посредством не столько развития, сколько саботажа нефтедобычи.

Отель «Бильдерберг», где в 1954 г. состоялось первое заседание Бильдербергского клуба

В 1949 году Дэвид Рокфеллер вошел в Совет по международным отношениям, а в 1970 году стал его председателем. С 1945 по 1972 год из 502 чиновников, определявших внешнюю политику США, каждый второй был членом Совета. Тактикой Рокфеллера было выведение деятельности Совета на уровень международных площадок. Первой такой площадкой стал Бильдербергский клуб, начавший ежегодно собираться с 1954 года и названный так в честь первого места встречи – отеля «Бильдерберг» вблизи голландского города Арнем.

Инициатором созыва клуба выступил принц Бернард Липпе-Бистерфельдский, супруг королевы Нидерландов Юлианы, в прошлом член нацистской партии и сотрудник частной спецслужбы концерна «И. Г. Фарбен», бизнес-партнера Рокфеллеров в гитлеровской Германии. Однако подлинным вдохновителем клуба был Юзеф Ретингер – масон шотландского обряда 33 степени, серый кардинал эмигрантского правительства Польши и один из отцов – основателей «Единой Европы», причастный к созданию Бенилюкса и Совета Европы.

На собрания Бильдербергского клуба приглашаются политики (неизменным участником Бильдерберга является архитектор мировой политики Генри Киссинджер), бизнесмены (среди которых огромную роль играют главы ФРС), в небольшом количестве ученые и представители прессы. В ходе «дискуссий» обсуждается и планируется то, что Рокфеллер называл «наднациональным суверенитетом интеллектуальной элиты и мировых банкиров», которая «несомненно, предпочтительнее национального самоопределения»[125]125
  Медоуз Д. Пределы роста: перевод с английского / Д. Медоуз и др. – Москва, Изд-во МГУ, 1991. – 208 с.


[Закрыть].

Аурелио Печчеи (1908–1984)

Степень влияния Бильдербергского клуба на мировые события обнаружилась, когда в мае 1973 года в шведском Сальтшёбадене члены клуба обсуждали по инициативе Рокфеллера неизбежность грядущего скачка цен на нефть и подготовку к нему, а осенью того же года разразилась война на Ближнем Востоке, переросшая в мировой нефтяной кризис. Бильдербергеры оказались под пристальным и пристрастным вниманием общественности. В 1976 году разразился скандал с принцем Бернардом, пытавшимся предоставить свои лоббистские услуги корпорации «Локхид» за значительное вознаграждение. Эти инциденты не уничтожили клуб, но сделали его более формальным и парадным.

Интеллектуальным конкурентом «правого» Бильдербергского клуба стал «левый» Римский клуб, созданный в 1968 году при поддержке Рокфеллера итальянским предпринимателем Аурелио Печчеи, представлявшим интересы влиятельнейшей итальянской семьи Аньелли, и британским чиновником и разведчиком Александром Кингом, тесно связанным как с Виктором Ротшильдом, так и с Дэвидом Рокфеллером. Миссией Клуба первоначально было наведение мостов между Западом и Востоком и преодоление духа холодной войны, достигшей апогея в ходе Карибского кризиса. На ее место должна была прийти конвергенция двух систем.

В 1967 году президент США Линдон Джонсон поставил перед своим помощником Макджорджем Банди задачу «построить мост на Восток». И США, и Европа переживали в этот период левый поворот. Джонсон выдвинул программу строительства «великого общества», основанную на преодолении расовой сегрегации и обеспечении всем прочных социальных гарантий. В Великобритании к власти вернулись лейбористы, а в ФРГ она переходила к социал-демократам. Перераспределение экономической власти от финансистов к производственным корпорациям, философией которых становилась «революция менеджеров», казалось мировой тенденцией

Советский Союз, внешнеполитическим лицом которого в первые послехрущевские годы считался А. Н. Косыгин, вписывался в глобальные тенденции. Идеология конвергенции предполагала преодоление противоречий между капитализмом и социализмом на основе общего атеистического наследия эпохи Просвещения – культа рациональности, гуманизма, веры в научный прогресс. Капитализм и социализм должны были преодолеть противоречия, совместно работая над решением глобальных проблем человечества.

Первым результатом переговоров о «наведении моста на Восток» и стало учреждение Римского клуба, теневым создателем которого, сведшим вместе Печчеи и Кинга, стал зять советского премьера Джермен Гвишиани, заместитель главы Государственного комитета СССР по науке и технике. «Все участники группы объединены глубокой убежденностью в том, что основные проблемы, стоящие перед человечеством, настолько сложны и взаимосвязаны, что традиционные институты и механизмы принятия решений больше не в состоянии справиться с ними, но даже в полной мере отразить их глубину», – провозглашалось в самом знаменитом документе клуба, докладе «Пределы роста»[126]126
  Катасонов В. Ю. Три идеи Римского клуба. К 50-летию подведения мины под человечество // Фонд стратегической культуры. – Текст: электронный. – URL: https://www.fondsk.ru/news/2018/09/04/tri-idei-rimskogo-kluba-46724.html (дата обращения 21.04.2022)


[Закрыть].

Еще одним результатом строительства «моста» стало учреждение под кураторством того же Гвишиани, совместно с американским переговорщиком Макджорджем Банди и ведущим научным советником британского правительства Соломоном Цукерманом, Международного института прикладного системного анализа (МИПСА) в австрийском Лаксенбурге. И Римский клуб, и МИПСА создавались как очередная реинкарнация вильсоно-рузвельтовского проекта.

Однако и этот левоглобалистский проект, подобно Лиге наций в 1919 году и ООН в 1945 году, был сбит на взлете. Летом 1968 года палестинский террорист застрелил Роберта Кеннеди, избрание которого на пост президента США было решенным вопросом. Кеннеди был намерен продолжить курс на «идеалистическую конвергенцию» в духе коммунистического, «жреческого» Ханаана. Президентом США стал Ричард Никсон, в прошлом помощник сенатора Маккарти, сторонник геополитического «реализма». Его помощником по нацбезопасности, а затем и госсекретарем, был назначен давний сотрудник Рокфеллеров Генри Киссинджер. Он фактически монополизировал внешнюю политику США и направил ее в удобное для Рокфеллеров русло.

Джермен Михайлович Гвишиани (1928–2003)

Киссинджеру и Рокфеллеру удалось вовлечь СССР в проект по созданию новой мировой финансово-экономической системы нефтедолларов. При этом советская выгода от реализации этого проекта была крайне ограниченной: возраставшие с 1973 года нефтяные доходы СССР вкладывал в закупки американского зерна в таких объемах, которые никоим образом не диктовались советской экономической ситуацией. Приобретаемое зерно использовалось советским внешторгом для спекуляций на международном рынке. Доходы от этих спекуляций оседали в западных банках на счетах, которыми распоряжалась советская номенклатура. Таким образом эта номенклатура срасталась с западными банкирами и бизнесменами. Конвергенция двух систем становилась для распорядителей советских миллионов инструментом превращения в официальных миллионеров.

Соответствующим образом был переформатирован венский МИПСА и его отделение в Москве – ВНИИ системных исследований. Они стали базой для подготовки группы советских реформаторов, которые должны были не просто перевести плановую экономику на рыночные рельсы, но ликвидировать ее. Среди сотрудников ВНИИСИ были Егор Гайдар, Борис Березовский, Петр Авен, Михаил Зурабов, Станислав Шаталин и другие лица, сыгравшие ключевую роль в уничтожении народного хозяйства СССР с последующей передачей его основных активов в частные руки.

Идеологию Дэвида Рокфеллера и мирового ростовщичества, которую пропагандировал Римский клуб, В. Ю. Катасонов резюмирует так: «Мир должен прекратить рост экономики и перенаселения… Задачей максимум является резкое снижение масштабов экономической деятельности и радикальное сокращение численности населения на планете. Большинство членов Римского клуба полагает, что населения на земле не должно быть более одного миллиарда… Государственный суверенитет – помеха решению глобальных проблем человечества… Для спасения человечества необходимо мировое правительство… Глобализация должна полностью уничтожить национальные государства»[127]127
  Рокфеллер Д. Клуб банкиров: перевод с английского / Д. Рокфеллер. – Москва: Алгоритм, 2013. – 384 с.


[Закрыть].

Всесоюзный научно-исследовательский институт системных исследований (ВНИИСИ). Москва

Фотограф Арсен Геодаков. https://commons.wikimedia.org/

Сотрудник ВНИИСИ Е. Гайдар делает доклад на семинаре в Змеиной Горке, рядом А. Чубайс. 1986 г.

http://gaidar.org/photos.php

Индустриальный рост и рост народонаселения в равной мере угрожали доминированию мировой ханаанской олигархии, грозили попытками перераспределения богатств если не в пользу бедных, то в пользу новых, более продвинутых групп, и эту опасную тенденцию предложено было остановить. Причем было решено выделить привилегированные народы, имеющие право на сохранение жизненного уровня и развития, и непривилегированные, таким правом не обладающие. Критерием отделения «чистых» от «нечистых» были провозглашены демократия западного образца и соблюдение прав человека (в западной же интерпретации).

Глашатаем нового подхода стала созданная в 1973 году по инициативе Рокфеллера «Трехсторонняя комиссия» («Трилатераль»), объединившая представителей трех центров силы западного мира – США, Европы и Японии. После укрепления позиций «ростовщиков» Ханаана «жреческие» заигрывания с СССР можно было заканчивать. Вернее сказать, ростовщики создали собственное «жречество» с новой «верой» в права человека и демократию как идеальное основание для универсального американского господства. Либерализм стал идеологией Ханаана XX века, придя на смену кальвинизму и пуританству, из которых вырос капитализм XIX века. Попытка фабианцев заставить Запад повернуть на путь социализма провалилась. Коммунизм был объявлен врагом, который должен быть уничтожен.

Генри Киссинджер (род. 1923)

© Miro Vrlik Photography/ Shutterstock.com

Если тяжеловесом Бильдербергского клуба был Киссинджер, то звездой «Трилатераля» стал Збигнев Бжезинский, уроженец Польши и яростный русофоб, считавший геополитическую победу США над Россией самоцелью. Ни о каком допуске СССР и его коммунистических лидеров к принятию решений по глобальной повестке не могло быть теперь и речи.

Пришедшая к власти под популистскими лозунгами администрация демократа Картера внезапно оказалась наполненной членами «Трилатераля», о чем не без сарказма вспоминал сам Рокфеллер: «Кампания Картера имела тонкую антивашингтонскую направленность и оттенок противостояния истеблишменту; он пообещал привести в новое правительство новых людей и выдвинуть новые идеи. Поэтому вызвало немалое удивление, когда в свою команду он выбрал 15 членов Трехсторонней комиссии, многие из которых служили в правительстве при предыдущих президентах; в состав его команды вошли вице-президент Уолтер Мондейл, государственный секретарь Сайрус Вэнс, министр обороны Хэролд Браун, министр финансов Майкл Блюменталь, а советником по национальной безопасности стал Збигнев Бжезинский. В своей автобиографии 1975 года под названием «Почему не лучший?» Картер писал: «Членство в этой комиссии дало мне прекрасные возможности пополнить свои знания, а многие из других членов помогли в изучении вопросов, относящихся к иностранным делам»[128]128
  Киссинджер Г. Нужна ли Америке внешняя политика?: к дипломатии для XXI в: перевод с английского / Г. Киссинджер. – Москва: Ладомир, 2002. – 350 с.


[Закрыть].

Усилиями Бжезинского и Иоанна Павла II, первого в истории Римского папы поляка, была до предела дестабилизирована социалистическая Польша. Следующий после Картера президент Рейган окончательно порвал с попытками построить социальное государство в США. «Администрация Рейгана соединила все три направления американской мысли: вильсонианскую риторику относительно исключительности Америки; „крестовый поход” против враждебной идеологии („империи зла”), сплотивший джексонианцев; гамильтоновскую тактику Никсона. Вновь зазвучавшие утверждения об уникальных моральных обязательствах Америки дополнялись теперь прагматичным отношением к собственным национальным интересам. На протяжении 1970-х годов Конгресс во все большей степени увязывал предоставление помощи другим государствам с их приверженностью правам человека. В 1980-е годы он начал применять санкции с целью добиться соблюдения прав человека, и в настоящее время уже десятки государств испытывают на себе силу этих санкций»[129]129
  Бернхэм Д. Революция директоров: перевод с английского / Д. Бернхэм. – Франкфурт-на-Майне: Посев, 1954. – 162 с.


[Закрыть], – подчеркивал Генри Киссинджер.

Збигнев Бжезинский (1928–2017)

© Tobias Kleinschmidt / MSC / Wikimedia.org

Былые разногласия между сторонниками вильсоновско-рузвельтовского проекта мирового правительства и нового мирового порядка и трумэновского проекта безраздельной американской гегемонии, наконец, были разрешены усилиями Дэвида Рокфеллера. Был досигнут компромисс: мировое правительство должно существовать, и это должно быть правительство Соединенных Штатов. Сначала ликвидировав колониальное могущество Британии в 1950–1960-х годах, а затем добившись распада СССР в 1991 году, США более не нуждались в мировом правительстве. Строительство глобального Ханаана было завершено. Нью-Йорк стал столицей его олигархов, а Вашингтон – его жрецов и чиновников.

Идеология либерализма, под знаменем которой США добились мировой гегемонии, превратилась в религию. Но жрецы этой религии не должны были забывать о том, что само американское государство принадлежит олигархам. Их частные компании выросли в могущественные организации – транснациональные корпорации и банки. На них работают сотни тысяч человек, а зависят от них – миллиарды.