Текст книги "Жизнь, написанная от руки. Дневник петербургского священника"

Сарапул, 5 августа

Сарапул. До революции в Сарапуле было 20 церквей. Сегодня одна старинная и восстанавливаются еще несколько новых! Кажется, что на этот город с самой беспощадной агрессией обрушился безбожный большевистский режим. Все памятники старины – дореволюционные дома с лепниной, декором – в состоянии разрушения. Кажется, что город – больной, который уже никогда не поправится. Думаю, что, если у города не появится хозяин, который начнет серьезную работу, ежедневное кропотливое восстановление города, – тот умрет. Всеобщий упадок. Городская площадь называется Красная площадь. Это – жестокое издевательство. Все дома разбиты. Лепные украшения, балконы – отвалились. Мы были поражены тем, какое вопиющее наплевательство в отношении города питают власти. Грязь, мусор – горами. Подростки с порочными лицами (как в подворотнях конца 80-х годов XX века, когда составлялись молодежные банды). И все это при том, что город – древний. Мы ломали голову: за какие духовные достоинства этот город подвергся такой бесовской ненависти, выразившейся в уничтожении 19 храмов (из 20) и развалу?

Чайковский, 7 августа

Город Чайковский. Город на удивление неинтересный. Но так и должно быть, ведь ему 50 лет. В часе езды – старинный Воткинск. Лиза с Ульяной туда съездили, а я побродил по Чайковскому. Было воскресенье. Народ гулял, это значит, гулял по магазинам: из одного в другой. Целая сеть магазинов с претенциозным названием «Коралл». Зашел в храм у автовокзала. В городке два храма. Но вот заканчивается воскресная литургия, служат требы – и храм запирают. В храме не было ни одного человека… Эта практика – запирать храм после богослужения, на мой взгляд, совершенно противоречит всякой логике. Храм должен быть доступен в любое время дня. Чтобы человек всегда мог зайти, помолиться, поплакать, попросить, поблагодарить…

Что здесь хорошо – много зелени. Хотя по городу бродят угрюмые подростки, и в их глазах горят злые огоньки.

Чистополь. 8 августа

После завтрака состоялась беседа моя и Лизы с пассажирами теплохода. Мы говорили о вере и отвечали на вопросы. Салон, в котором проходила беседа, был полон. Около 40 человек интересующихся, больше места не было. Встреча прошла с большим успехом. И еще раз убедился: о подлинном Православии наши соотечественники почти ничего не знают. А что на слуху? Всевозможные сплетни (из газет), скандальная информация. Искренняя жажда религиозных знаний – есть. А вот где об этом почитать, что на эту тему посмотреть – не знают.

Вечером этого же дня прибыли в Чистополь. Лиза в этот же день, сразу после беседы, свалилась с сильнейшей ангиной. Поэтому первым делом я посетил чистопольские аптеки, накупив лекарств. И уже потом мы с Ульяной совершили небольшое путешествие: прошли город по его главной улице.

Город пересекают две основные магистрали: улица Ленина и улица К. Маркса. И перпендикулярно к ним – десятки улочек. Горожане обычно гуляют по улицам или Ленина, или Маркса. Тут лавки, церкви, памятники, вечный огонь и проч. Город уютный. Особенно поражает огромный и прекрасный белоснежный собор. Много старинных домов. Многие домишки вросли в землю по самые окна. У одного домика, возле которого сфотографировал Улю, практически дотянулся до крыши.

Казань, 9 августа

Утром мы прибыли в Казань. Очень интересный город. Половина жителей – татары, половина – русские. Вывески и надписи на двух языках: татарском и русском. И храмы: мечети – и рядом православные.

Пребывание в этом городе было омрачено сильным ухудшением состояния Лизы. На машине довезли ее до платной поликлиники, где, пролежав два часа в коридоре на тахте, с четками в руках, она дожидалась прихода врача. В это время мы отправились куда глаза глядят помолиться о ней – и, о чудо, вышли прямо к кафедральному собору, где помолились у мощей святителей казанских.

Лизе выписали лекарства. На машине, бережно, довезли ее до теплохода. Лекарства купили, начали лечение. После этого я все же на два часа смог выбраться в город – посмотреть. Первым делом отправился в кремль. Это постройки XVI–XVII столетий. В центре кремля – современная, очень внушительная мечеть. Туда пускают и туристов. Так как мусульмане не пускают иноверных в мечеть, для туристов придумано следующее: поднимаясь по лестнице, они попадают на специальный балкончик «для неверных». Оттуда и рассматривают внутреннее убранство мечети. Сделано все с большим вкусом.

В этом году город отмечает тысячелетие. Везде вывески, плакаты – «Казани 1000 лет». И везде – спешная стройка. На каждой улице штукатурят дома, что-то спешно ремонтируют. Многие дороги перекрыты – чинят улицы. В городе – пробки. У кремля высится здание из стекла в виде египетской пирамиды. Это – новая гостиница, в которой разместятся гости, приехавшие на празднование тысячелетия. На обратном пути зашел в «кибет» (по-татарски – магазин) и купил молочных продуктов: национальный кисломолочный напиток «Катык» и др. В 15 часов мы отправились дальше.

Объявляют по радио: «Завтра мы прибываем в N-ский монастырь. Обязательно все женщины должны иметь юбки и платки. Это монастырь строгой жизни».

Объявили правильно. Именно так характеризуют монастыри – «Монастырь строгой жизни». И подумалось: вот в чем для нас состоит строгость жизни. Не в серьезности монашеского делания, не в богослужебном уставе или упоре на молитву. Даже не в том, что в монастыре идет научная работа, осуществляются переводы святых отцов… А в том, что там требуют: женщинам-посетитель-ницам – перед входом переодеться.

Читаю купленную в Чебоксарах книгу воспоминаний архиепископа Николая (Феодосьева)[22]22
  Архиепископ Чебоксарский и Чувашский (1893–1972). Книга воспоминаний вышла в Чебоксарах в 2005 году и называется «Под сенью благодати Божией и под покровом Божией Матери».


[Закрыть]. Владыка пишет: «Успех проповеди пастыря определяется не столько сказанными словами в поучениях, как наблюдением прихожан за личной жизнью священника и всех домочадцев его. Были случаи, когда моих малых детей, игравших на улице в дни постные – в среду и пятницу – и в четыре поста, положенные святой Церковью, прихожане испытующе спрашивали, кушали ли они сегодня молочко? И когда дети им отвечали, что папа и мама не позволяют им сегодня кушать, это и служило наглядным утверждением поста…» Обратим внимание на «простоту» прихожан, на ту как раз «простоту», про которую говорят: «иная простота хуже воровства».

Мало кто может представить, какую, мягко говоря, неделикатность, а проще – нездоровое любопытство к жизни священника проявляют некоторые люди. Одна женщина повинилась мне, что следила за мной, когда однажды ко мне в храм пришли друзья (был Великий пост) и мы вместе с ними куда-то пошли. Эта женщина шла за нами несколько кварталов, прячась за деревья. Когда мы спустились в кафе, прихожанка прильнула к стеклу и смотрела, что батюшка закажет. Когда она увидела, что мы взяли только томатный сок, ей стало неловко, и она ушла.

Из книги «Мужики и бабы».[23]23
  Мужики и бабы. Мужское и женское в русской традиционной культуре. СПб., «Искусство», 2005.


[Закрыть]

«Духовенство жаловалось, что мужики имеют обыкновение недодавать денег, причитающихся за требы: если молебен с акафистом стоил рубль, мужик подавал только 80 копеек. Священник, указавший на недостачу, получал сверх того еще 10 копеек, продолжая спорить дальше – еще пятак, но полную сумму ему редко выплачивали. Поэтому некоторые священники, не желая вступать в препирательства, после молебна в доме в полном облачении садились на лавку и ждали, пока отдадут все деньги сполна, а также весь основной «доход»: хлеб, яйца, лепешки…»

Оттуда же: «В народных представлениях (XVIII–XIX вв.) священник соотносился с потусторонним миром. Отсюда поверья, что «встреча с лицом духовного звания отбирает удачу в предприятии или сулит несчастье в пути», а также обычай пугать попом детей. В некоторых семьях в пост детям, которые просили скоромного, говорили: «А вот поп тебе как отрежет ухо, да как отхлещет тебя кобыльей ногой – так будешь знать!»

У С. Смирнова в книге «Древнерусский духовник» говорится о том, что на формирование русских представлений о грехе, ритуальной чистоте и проч. оказывали влияние не святоотеческие принципы или даже проповеди умных пастырей, а какие-то мифы, поверья, апокрифы. Их-то, эти мутные воды, предпочитали подлинной вразумительной православно-христианской вере.

И вот об этом же пишут авторы сборника «Мужики и бабы…» – ученые-этнографы: «Народные представления о грехе складывались не только под воздействием практики церковного покаяния и канонических норм, но и под влиянием устной традиции, наиболее ярким примером которой были духовные стихи… Хранителями и исполнителями духовных стихов были сельские жители, а чаще странники – слепцы, богомольцы, бродячие проповедники» (статья «Блудный грех»).

А вот еще одна выписка из книги «Мужики и бабы. Мужское и женское в русской традиционной культуре», статья «Священник»: «Несоответствие высоте церковных требований крестьяне видели в несвоевременном рождении ребенка в семье священника. Бабы зорко следили за соблюдением «закона» на воздержание от половых отношений в пост, и если в беззаконии был изобличен священник, это считалось несмываемым позором для всей деревни. Мужики чуть ли не всем «обчеством» требовали у батюшки объяснений. «Что же ты, батя? – укоризненно покачивая головой, спрашивали мужики. – Все-то говоришь «абие, абие», а у самого-то у тебя выходит одно бабие!»

О чтении духовных книг. Иные батюшки, подвизающиеся в духовном подвиге, не читают книг, потому что предпочитают этому молитву. Иные по занятости не найдут и минуты почитать книгу. А иные, видимо, по лени. Не хотят думать.

Один батюшка сказал мне: «Я принципиально не читаю книг». Прошло года три. Думаю над его словами: что бы это значило? Что это за такой таинственный принцип? А спросить уже неудобно.

10 августа. Козьмодемъянск

На рассвете 10 августа мы бросили якорь у замечательного марийского городка Козьмодемьянска. Марийцы – это древняя народность. На этих землях жили их предки еще тысячелетия назад. Город замечательный. Именно в этом городе, по роману Ильфа и Петрова «12 стульев», останавливались Остап Бендер с Кисой Воробьяниновым, когда их прогнали с теплохода. Здесь Бендер дал сеанс игры на шахматных досках, здесь он обещал, что Басюки переименуют в Новые Басюки. Город гордится своим маленьким музеем. И гордится по праву. В музее, кроме интересной экспозиции старинных вещей и настоящих костей мамонтов, обитавших в этих местах тысячелетия назад, небольшая, но милая коллекция картин, статуй.

Есть и другой музей: Музей купеческого быта.

Мы прошлись по городку. Здесь около 27 тысяч жителей. Много домов XIX века в великолепном состоянии: война обошла город стороной. Два храма, в один из которых мы зашли. Был как раз престольный праздник. Храм полон марийками, в основном старушками в платочках. Я сразу вспомнил редкие фотографии богослужения 50-х-70-х годов ушедшего XX века. Тогда тоже в храме стояли одни бабушки. Вот и здесь. Молодых лиц два-три.

Купили с Улечкой мороженое в магазине под названием «Лимончик». Купили ягод, зашли в лавку «Отец Федор», подивились домам, попавшим в наш век словно с полотен Кустодиева.

И вернулись на теплоход. После вкусного обеда, детского музыкального часа, через несколько часов плавания по золотистой воде Волги – очень солнечная погода – мы причалили.

Городец, 11 августа 2005

Городец. Старинный город, в свое время соперничавший с Москвой за звание столицы. Был полностью уничтожен во время татаро-монгольского нашествия.

Сегодня сохранилось несколько дореволюционных кварталов русского уездного городка…

Здесь умер Александр Невский, возвращаясь из Орды…

Летописное предание рассказывает, что однажды на борьбу с татаро-монголами вышли все мужчины, жившие в Городце. Но все они погибли. Тогда, чтобы попытаться остановить татар, все женщины Городца посадили своих детей в большую яму, а сами отправились на встречу неприятелю. И тоже погибли. А что стало с детьми, летопись не говорит.

Ученые считали это былинным преувеличением. Но, как рассказала экскурсовод, несколько лет назад была сделана ошеломительная находка. Один из жителей обратился с жалобой, что на его огороде все время попадаются человеческие кости. Приехали археологи и раскопали у него на огороде огромную яму, наполненную… детскими скелетами. Во многих костях застряли наконечники стрел и копий татаро-монголов. Может быть, говорят многие ученые, это и есть та самая яма, в которую женщины посадили детей…

Несколько лет назад один местный житель нашел в огороде шлем. Отмыл – оказалось, что шлем покрыт золотом. Историки говорят, что это княжеский шлем. Сегодня шлем – наиболее ценный экспонат экспозиции местного музея.

Удивляют и многие другие экспонаты музея. Например, икона Святой Троицы времен Екатерины II. Мастер сделал рисунок на трех гранях. С какой стороны ни встанешь, с такой тебе открывается новый рисунок. Как в некоторых современных рекламах.

Сочинение

Путешествие на теплоходе «Пирогов» заканчивалось. В последний вечер путешествия состоялся прощальный вечер. Несколькими днями раньше был объявлен конкурс на самое интересное сочинение о поездке, с условием, чтобы все буквы (кроме предлогов, союзов и проч.) рассказа начинались с буквы «П». Мы с Улей посидели и вот что сочинили.

Право, поверьте!

Путешествие «Пирогова» получилось просто прекрасным!

Подойдя к пристани, путешественники поднялись на пароход (пусть пароход, так пикантней).

Провожали приятели. Прощались, подбрасывали панамки, пускали пятерней поцелуи.

Плавсостав принял путников приветливо, персонал подкупал предупредительностью. Преисполненные приятных предчувствий, поднялись на палубу.

Под звуки «Прощание…» – память подводит, в полдень пятницы пустились в путь.

«Пирогов» погудел, потрясся и покинул пирс. Повеселевшие пассажиры, предвкушая плавание, полное приключений, полировали пальцами поручни. Прогуливались по палубам, приосанившись, посматривали павлинами.

Покидали Подмосковье. Приятная попутная погода, писк птиц, пестрые поля, просторы, пригорки, памятники прошлого. Поразительно!

Пригласили пройти пообщаться с представителями пароходства. Познакомились, простите за прямоту, понравились.

Поинтересовались программой последующего пути.

Пообедали, почитали, подремали. Посетители последней палубы подставляли прогревающим потокам плечи.

Просто пир покоя и праздности.

Пили приобретенное пиво и покрепче… покуривали, поедали памятные пряники, пирожки.

Постойте! Поступают претензии по поводу поведения подрастающего поколения. Палуба просто пляшет под пятками прыгающих пигалиц. Подобно «первому…» (припомним поэта)

проезжала почти пятилетняя путешественница по просторам палубы на примитивном пара-колесном приспособлении, помогая понять представления предков о Перуне, прокатившемся по поднебесью в позолоченной повозке.

Пришлось призвать к порядку. Проявляя послушание, притихли.

Питание плотное. Повара в приготовлении пищи потрудились прилично. Пюре, пудинги, пряные подливки, поджаренная печень и печеная пикша – позавидуешь.

Положенный пучок петрушки придает пикантность поданному. Пустячок, а приятно.

Приобретенные продуктовые припасы постепенно подъедали, периодически пополняя.

Плавание продолжалось!

Посмотрели познавательные полезные программы, приняли предложение посетить пустынь. Плеяда подростков, перезнакомившись, перекидывалась приколами, подшучивала.

Привлекательные педагоги пеклись о покое пассажиров, не позволяя передохнуть подрастающему поколению. Пели, придумывали постановки, пританцовывали.

Прекрасная половина путешественников, понимай – путешественницы, предстала примером попечения о порядке и приличии… Почему? Поясню: постоянный пост перед… положим, «помывочной» – первый показатель. Пусть приведенный пример подвигнет к подобным подвигам представителей противоположного пола, их «помывочная» почти постоянно пустовала.

Прохожие из прибрежных поселков посылали пламенные приветы.

Повечерело. Потянуло прохладой. Планеты проходили предначертанными путями. Поглядел прямо и поежился. Пугающая пучина плещет, поверхность пузырится.

Плюнул и пошел на покой.

Пассажиры, поворочавшись на полках, пошуршав подбородками по простыням, притихли, прикорнули. Помещения пахли полынью, принесенной путешественниками с полей. Пишу путано, поэтому прошу прощения.

Пробуждение!

Поохивая, поднялись. Потом: побрились, причесались, попудрились, приняли прохладные процедуры, попросту – помылись, и покинули палубу. Приглашает путь!

Погуляли, посмотрели… Палатки с приятными поделками: платки, погремушки, плетенки, платья, передники, покрывала…

Пазухи переполнены подарками – повезем провожавшим!

Пересказать пережитое, прочувствованное полноценно не получится.

Приведу пару примеров.

Приобщились прелести Плеса, прибежища прославленного пейзажиста.

Посетили пенаты писателя Пешкова, прогулялись по Покровскому проспекту.

Постояли и помолчали у погребения преждевременно почившей поэтессы.

Пермь потрясла пещерой, правда, побродив по прохладным переходам, простудились.

Посморкались, поболели, подумали: «Пустяки, пройдет» и… поправились!

Печально поражены примерами прошлого. Помните, период погромов, преследований… Пионеров призывали подражать Павлику, предающему папу. Прежде всего подверглись поруганию прекрасные праотеческие памятники Православия. Природа, пение птиц и… постоянно попадающиеся на пути полуразрушенные приходские постройки. Подлое противобожественное предприятие – портить построенное прежними поколениями.

Прочее, прочее…

Путешествовали и… паломничали. Посещали православные приходы. Приезжаем, к примеру, в пустынь. Привратник пристально посмотрит, похмурится, пересчитает платки прекрасной половины да пропускает.

Почтенная полненькая послушница просит прислушаться. И поведала о помощи Пресвятой Покровительницы. Приезжают, приходят, приползают… И просят! Падают в пол, полагая поклоны. И получают!

Помолившись, получают просимое, а потом присылают письма с правдивым повествованием о происшедшем.

Причудливое предание поразило. Постояли под паникадилом. Подумали. Поняли.

Покаялись в прегрешениях.

Поклонились преподобным подвижникам и праведникам, помянули почивших. Претрепетными пальцами положили печать на прическу, пуп и плечи. Поставили в подсвечники продукт пчеловодства, праотцами поименованный «пчелиными палочками», пробормотали «Помилуй» и, приободрившись, пошли.

Познакомились с, простите, попом, приезжим из Питера. Проповедовал, пел песни, но не плясал (придерживался приличий пастырского положения).

Путь прерван плохой погодой! Палубы почти постоянно пустуют, но путники не поддаются пессимизму.

Приближаемся! Приближаемся к пределу пути и повествования.

Протрублю повсюду:

Премилый пароход!

Предобрый персонал!

Потрясающее путешествие!

Повезем память в Петербург!

Подпись: Предстоятель православного прихода Пархоменко.

16-26 августа 2005
Кавказ

Новый этап нашего летнего путешествия. Мы вместе с молодыми прихожанами нашего собора (19–29 лет) отправились на Кавказ. Всего 24 (с нами) человека. Изнемогая под тяжестью рюкзаков, к которым были пристегнуты палатки, спальные мешки, кастрюли, котелки, газовые горелки и топоры, мы погрузились в поезд «Санкт-Петербург – Минводы». И в 16 часов состав отошел от перрона. Дети играли. В одной половине вагона отец Сергий, наш очаровательный диакон, пел песни. И половина вагона собралась у него, другая половина сидела у нас. Я рассказывал о Евангелии, комментировал стих за стихом. Впоследствии, во вторую половину нашего путешествия, Лиза рассказывала о святых отцах I–II веков.

18-го мы прибыли в Невинномысск. Отсюда на автобусе поехали в горы. Два с лишним часа по изумительным местам: автобус нырял в пропасти, проносил нас по полям, усыпанным цветами…

Архыз

Первые два дня мы прожили на территории древнего монастыря. Вернее, монастыря, закрытого в 1924 году. С 1990-го монастырь действует. Но в нем всего один иеромонах – настоятель и несколько послушников.

Сказать, что нас окружала красота, – значит ничего не сказать. Природа изумительная. Воздух ароматный и такой густой, что, кажется, можно резать ломтями. Дышишь и не надышишься. Из-под ног прыскают кузнечики, в каждый цветок погружено по пчеле или по шмелю. Днем +20…+30 °C, ночью до нуля. Но это относительно природы. Отдельная тема – история этих мест.

Я сказал, что остановились мы на территории монастыря. На самом деле эта земля гораздо древнее монастыря. Еще до нашей эры в этих местах жили племена горцев-аланов. Аланская культура известна ученым хорошо. Это горцы-воины. У них особенное оружие, луки, мечи. К себе на службу аланов брали византийские императоры. Аланы были язычниками, делали огромных каменных идолов и поклонялись им.

В V–VI веках аланы приняли христианство. Их государство процветало. Там, где мы остановились, сохранилось несколько храмов X века. Эти тысячелетние величественные сооружения – самые древние православные храмы на территории России. В одном из них – крещальная купель, самая древняя крещальная купель России. Археологи говорят, что в аланском городе было более 100 храмов. (Сегодня осталось несколько.) Но это процветание длилось недолго. В XIII веке по не известным ученым причинам это государство прекратило свое существование. Храмы, дома, дворцы – все пришло в запустение. Все поросло травой и колючим кустарником и постепенно разрушилось.

В XIX веке, то есть спустя 600 лет, с Афона сюда пришел один монах и на развалинах древнего города основал монастырь. В это же время начинаются археологические раскопки. И перед историками открывается уникальная цивилизация, известная прежде из византийских хроник. В 20-е годы XX столетия монастырь закрыли. Монахи преимущественно ушли в горы. Там скрывались и жили до самой смерти. Рассказов про таких монахов здесь известно множество. Например, один охотник в горах случайно обнаружил пещеру. В ней лежал облаченный в монашеские одежды седой старец. Рядом – груда камней и записка: «Пожалуйста, добрый человек, нашедший эту пещеру, отпойте меня и заложите пещеру приготовленными для этого камнями». В новооткрытом монастыре этого безвестного монаха несколько лет назад и отпели. Таких находок много, Наш диакон, отец Сергий, бывавший здесь неоднократно, был во многих скрытых пещерах-келиях, и он рассказывал, что в них практически ничего нет. Деревянный топчан, пара мисок и горшков, икона, вериги, священные книги. В одной такой келье, обнаруженной несколько лет назад, нашли дневник, последняя запись в котором гласила: «Кажется, НКВД меня выследило».

Некоторые старцы дожили до наших дней. В советское время, до 90-го года, на территории монастыря была турбаза. И вот рассказывают, что в 80-е годы на турбазу пришел старичок. Он обнимал столетние липы и плакал, приговаривая: «Я их сажал». Ветхого старичка покормили, он переночевал и утром ушел. Кто он, откуда? Неизвестно. Местные жители предполагают, что это один из монахов. Под этими липами мы и стали лагерем. Искупались в горном ледяном источнике. Сидели у костра далеко за полночь. Над нами – шатер неба с яркими, неправдоподобно многочисленными звездами. Это место – самое звездное в нашей стране. Именно в Архызе расположена самая большая в Европе звездная обсерватория.

Милостью Божией 19 августа, в солнечный день Преображения Господня, я возглавил богослужение в самом древнем храме России.