Текст книги "Я всегда буду с тобою"

Был обычный осенний день вроде тех, что в сравнении с летними не такие жаркие, но и на сырые, пасмурные, промозглые, хмурые дни поздней осени совсем уж не похожи. Этот постепенный переход от одного времени года к другому Марк очень любил, а теперь, когда прекрасное свежее утро, солнечная погода и легкий, нежный ветерок, игравший еще зелеными листьями деревьев, задавали хорошее настроение на весь день, он стал любить его еще больше. Ко дню правда начинало порядочно припекать, так что тротуары, трассы, крыши домов, поверхности машин нагревались до такого состояния, что буквально излучали жар. Но каждый кабинет и каждая аудитория университета были оборудованы мощной сплит-системой, так что на территории университета, где Марк проводил время с восьми тридцати утра как минимум до раннего вечера, все время была умеренная температура. А вечером погода снова сжаливалась над миром. Этим ранняя осень и отличается от лета: днем жара ничем не уступает летней, а порою даже превосходит. Но вот утром и вечером от духоты не остается и следа, которые еще месяц назад доводила людей до изнеможения.

Итак, был обычный осенний день, а точнее, понедельник двадцать седьмого сентября. Эту дату Марк запомнил хорошо. Обычный день не отличался от многих, предшествующих ему: он был теплый, на синем небе-настолько синем, что если продолжительно смотреть на него, начинают болеть глаза, ослепительно сверкало расплавленным золотом блестящее солнце. Маленькие, перистые облака, лениво плывущие по небу, не могли закрыть своими нежными, пуховыми тельцами, играющий бликами на отражающих поверхностях, свет. Но Марка меньше всего волновала сегодня погода. На двадцать седьмое число был назначена контрольная, предназначенная для подведения итогов предварительной аттестации. Он долго к ней готовился, и вот момент настал. Написав ее за двадцать две с половиной минуты, он даже был слегка разочарован легкостью, с которой он справился с заданием. Из чувства приличия он посидел еще десятка два минут, развлекая себя тем, что задерживая дыхание, следил, когда секундная стрелка пробежит полный круг. Наконец, исчерпав весь запас терпения, он положил бланк с черновиком преподавателю на стол, вышел из аудитории и, напевая про себя строки из когда-то услышанной им песни Эглисиаса, направился по коридору до лестницы и затем вниз.

И тут он увидел ее. Он увидел ту самую девушку, с короткой стрижкой, которая так ему нравилась. На какую-то пару секунд Марку показалась, что это не она, что он ее с кем-то путает. Да, да! Та девушка из приемной комиссии была выше. И скулы у нее менее выдавались. Но присмотревшись к ней, Марк понял, что сомнений быть не может. Это точно она! Такая же завораживающе красивая, как и в первый день, с какой-то особенной грацией в движениях, она не спеша поднималась по лестнице, с скучающим видом, слушая болтовню нескольких модных парней и красивых девушек, очень похожих между собой стилем одежды и кучей косметики. Но его( так про себя он уже называл ее) «знакомая» разительно выделялась среди них. Хоть она, подобно многим, использовала некоторые ежедневные «навороты», все же чувствовалась какая-то простота, отсутствие фальшивой, неестественной утонченности, напускного позерства, свойственного людям обоих полов в любом возрасте. Почти с первых мгновений Марк понял, что свою внешность она не пытается использовать как средство привлечения чужого внимания. Парадоксально, но именно этим она и притягивала к себе. Не болея желанием обращать на себя восхищенные взгляды, ее поведение казалось естественным, возможно, даже немного грубоватым. В этом был своего рода шарм.

Все эти мысли промелькнули в голове Марка в одно мгновение, одно за другим. Он быстро окинул ее едва не выдающим заинтересованность взглядом. На ней было облегающее все ее тело черное платье, заканчивающиеся чуть пониже ягодиц, она не закрывала рук, так что они были оголены до самых плеч. С интересом Марк посмотрел на татуировки на обоих руках: в виде куста роз на кисти, около локтя. На левой и на правой на бицепсе. Что конкретно было изображено Марк рассмотреть не успел; девушка неожиданно подняла на него спокойные глаза. Марку стоило больших усилий надеть на себя маску безразличия, ибо в отличии от девушки, безразличие его было напускным. Но, как было сказано ранее, он обладал весьма впечатляющими артистическими способностями, так что ему это удалось. Под стать коротковолосой красотке, он смерил ее пустым взглядом. Но, только оказавшись спиной к толпе, он не без досады усмехнулся. «Сука» – обозвал он ее про себя. «Скорее всего я лишь напридумывал себе, в действительности же она ничем не отличается от остальных, не меньше всех позерничает. Не может она мне нравится, я ведь самовлюбленный эгоист, больше всех обожаю себя» – заключил он, но сам этому не верил. Остаток пары он провел в столовой. Склонив голову над уже остывшим кофе. У него то и дело возникало желание побродить по коридорам, обойти все здание. Он говорил себе, что просто устал от сидячего образа жизни, что к тому же еще не видел здание полностью, но как ни старался себя обмануть, какие бы доводы в пользу необходимости прогулки не приводил, прекрасно понимал, что все это пустословие. Он просто хотел еще раз увидеть ее, еще хотя бы раз. От такой слабости он скрипел зубами и упорно боролся с соблазном. Пара прошла и Марк встретил вымотанного Макса, так и не поддавшись «слабости». Правда, направившись затем домой, он от такой воздержанности почувствовал себя только хуже. Несомненный успех в контрольной его больше не радовал. Весь день ему теперь казался невыносимо долгим и тягостным. Он словно томился, в ожидании чего-то, при этом сам он не понимал чего. Занятие в театральной студии вечером в университете так же его не радовало. Он лишь сидел в кресле, в глубине актового зала, с пустым взглядом, уставленным на сцену и репетировавших на ней студентов. Все они были ему знакомы, со всеми он ладил. И потому их сейчас удивляла отчужденность их товарища по театральному мастерству. Они звали его на сцену, интересовались его настроением, но он лишь отнекивался, да увиливал от вопросов ничего не значащими ответами, так что вскоре его оставили в покое. С все быстрее нарастающем сомнением к нему приходило и понимание неизбежного: ему явно импонировала эта высокомерная выскочка и чем решительнее он гнал от себя эту мысль, тем настойчивее она ему сверлила мозг. Скорее со злости на себя, нежели действительно так считая, Марк совершенно необдуманно назвал ее выскочкой. Осознав это он усмехнулся. В конце концов, что это он так завелся то: может быть он с ней поговорит, и она окажется глупой, пустоголовой, он ведь совсем еще не знает ее. От этой мысли у него потеплело в душе. Пожалуй, он даже без всяких напрягов лишит ее своего внимания. И он, довольный собой, направился домой.

Дни летели за днями, превращаясь в недели, а Марк так и продолжал избегать своих чувств, не пытаясь в них разобраться и искал любой повод пересечься с той самой девушкой. Макс не мог не заметить такой перемены в друге. Поначалу он относился к этому, как к обычной интриге, в которых раньше у Марка не было недостатка и которые заканчивались спустя нескольких половых актов. Но постепенно он понял всю серьезность ситуации. Во первых, было очевидно, что она старше Марка. Во вторых, она явно не одного с бывшими пассиями Марка разряда, так что удивительно, зачем Марк вообще ходит вокруг да около нее. Он совершенно перестал быть тем ловеласом, которым его знал Макс. Он знал мнение Марка касательно нежных чувств к противоположному полу. Вообще, при всех достоинствах своего друга, он считал его излишне впечатлительным. Хотя этим он ему и нравился. Вот и сейчас ему казалось, что Марк попусту волнуется и накручивает себя. Желая помочь другу,

Макс запросто познакомился с той самой девушкой, подписался на ее аккаунт в инстаграме и прочих соцсетях, и скинул его Марку. Сказать что ничего не ожидающий Марк опешил, значит ничего не сказать. Однако тут он уже устоять не смог. Он наконец узнал ее имя: ее звали Анна Высокова. Он много раз произносил ее имя в слух и находил его очень красивым. Несомненно, – думал он. – оно как нельзя кстати ей подходит. С не меньшим интересом он рассматривал ее фотографии. Но дальше этого не шло. Дело встало на мертвой точке.

Один раз, в пятницу вечером, после пар, Марк с Максом сидели в кальянной. Они довольно часто сюда заходили, почти каждую неделю. И вот, сидя вдвоем они увлеклись пивом и, развалившись на диванах, лениво потягивали дым из кальянов, не торопясь беседовали. С того дня, как Макс поделился аккаунтом от страницы Анны с Марком, прошло два дня. За это время они об этом ни разу не говорили и между друзьями висело небольшое напряжение. С одной стороны, Марк был рад, что Макс лучше его самого понимает его мысли. С другой, он и хотел, и не хотел о ней ничего знать. А тут этот с аккаунтом. Вот что теперь ему делать? Но Макс сам начал неприятный разговор. Начал легко и непринужденно, так что у Марка сразу появилось чувство, что ни хрена Макс не понимает.

– Ну и что? – начал абсолютно спокойно он. – ты познакомился с этой самочкой?

Марку стоило огромных усилий, чтобы не съездить Максу по его бородатому лицу. Это же надо дойти до такой наглости, чтобы назвать Анну самочкой! Марк уже и забыл, что сам несколько недель назад назвал ее не бог весть как. Он проглотил возникшую злость и как можно спокойнее ответил:

– Нет. Не довелось как то.

– Если ты думаешь, что у нее плохой характер, то ты ошибаешься.– продолжал лениво выдавливать слова его подвыпивший собеседник. – Да, она конечно не святая матерь божья, но она нормальная, в меру честная, слегка грубая, но зато не разводит вокруг себя всякую пидорастню. Я уверен, что пообщавшись с ней, будучи даже беспристрастным в общении, ты бы остался ей доволен. Но это же не так, верно дружище? Мне кажется, что ты к ней отнюдь не беспристрастен. А раз так, – Макс всем своим крупным телом навалился на стол и заглянул своими осоловелыми глазами в глаза своему собеседнику, посмотрел спокойно, но скрыть от этого пытливого взгляда было невозможно ничего. – то я уверен, что ты, узнав ее поближе, останешься от нее в восторге.

Марк долго думал, задумчиво и напряженно вглядываясь в стоявшую подле него кружку, наполненную пивом. На кружке играли, отображаясь в искаженном виде, образы с большого монитора – за соседним столом играли в FIFA. Сделав большой глоток из кружки, он наконец ответил:

– Допустим. Ну и что с того. Я сам не понимаю, чего я хочу. Со мной такого никогда не было. Понимаешь никогда! – -с шипением сквозь зубы проговорил он. Его вдруг подорвало. Он много дней носил в себе тяжесть, словно к его шее привязали пудовую гирю. Теперь он с силой освобождался от нее. – бред это все. Я не верю в это, не верю! Не верю! – Он отпил еще пива, потом посидел пару секунд, аккуратно трогая пальцами лоб, словно там была здоровенная шишка. Макс уже с нескрываемым интересом следил за ним. За все годы что они дружили, еще ни разу Марк так не нервничал. Да, он вообще по характеру был впечатлителен и эмоционален, тем он и был интересен. А Марк тем временем продолжал – Ты же знаешь меня, Макс. Я не терплю подобной хрени и себе ее не позволяю. Так что со мной? Ответь мне пожалуйста, что со мной?

– Ответить, пожалуй, я тебе не смогу, – проговорил тихим, спокойным голосом рассудительный Макс. – но я могу подсказать тебе, как быть в этой ситуации. Хочешь разобраться в себе, хочешь выяснить причину твоего геморроя, тогда познакомься с ней.

– Ты же знаешь, это не просто дружеская привязанность, это…, я боюсь что это…

– Вполне может такое быть, – в тон ему сказал Макс. Для Марка эти слова означали крах его жизненной позиции, но, к своему удивлению, он совершенно не чувствовал разочарования. То ли спокойный, рассудительный голос его друга действовал на него так успокаивающе, то ли он рад все-таки был признать истину, только вот он сразу как-то упокоился, стоило ему убедиться в правоте доводов Макса.

– Черт, я ведь еще тогда, в приемной комиссии ее видел. – устало проговорил он. – С тех самых пор с головы не вылетело воспоминание. Это же надо так вляпаться. Сколько, ты говоришь, ей лет?

– Двадцать. – как обухом по голове двинул, вымолвил Ахмед.

– Красиво.

– И не говори. Она мало того, что старше тебя больше чем на два года, так еще и на четвертом курсе уже. Она взрослая Марк, понимаешь. У нее через годик другой жизнь может начаться. Мало ли, кого она повстречает. На хера вот ты ей нужен, только что оперившейся. Ты не смотри, что у тебя морда двадцатилетнего, это все равно не прокатывает. Ей не меньше других статус в отношениях нужен. Не будет же она ходить под ручку с каким-то первокурсником студентом. Тем более мажором. Ей же не хочется, чтобы про нее говорили, что она с тобой за бабки встречается.

Марку нечем было возразить на такие веские доводы. Как это не мерзко, но Макс прав. Он показывал ему сейчас суровую картину суровой реальности. Потому ему и оставалось только, что и слушать, а друг его между тем решил окончательно добить:

– К тому же у нее есть парень. – закончил Макс.

– Что!? – Марк был вне себя от удивления. В самом деле, как так он мог упустить такой важный момент. Почему бы, собственно говоря, у нее не должно быть парня. Она красива, перспективна. Да и парень ее может быть тоже какой-нибудь со всех сторон взвинченный человек. Куда не глянь-одни плюсы. А что? И такие попадаются. Но все равно, Марк не мог примириться с этой мыслью. Дело было не просто в каких-то там доводах и контрдоводах, нет. Просто он нутром чувствовал, что человек этот, что по каким-то непонятным обстоятельством, не интересует ее не сколько. Точнее, он был обычным человеком, и ничем зацепить ее не мог. Хоть он и не видел его никогда. Ничего о нем не ведал, он точно знал, что прав. Объяснить или доказать свою позицию он бы не смог, да и некому и не зачем было.

– Ну и что ты предлагаешь? – уже ни во что не веря и ни на что не надеясь, спросил Марк.

– ну знаешь, – шутливо произнес Макс. – чем выше риски, тем слаще победа. А даже если победы не достигнешь, не беда. Зато какие эмоции!

– Что ты такое несешь, – не спрашивая и без прежней уверенности в безысходности дела, проговорил Марк. Простота взглядов его друга передалась ему самому. Теперь в нем тлела маленькая надежда. Увидев надежду в Марке, Макс решил довести дело до конца

– Брось Марк! – вдруг с энтузиазмом в голосе воскликнул Макс. – она тебе нравится. Это же очевидно.

Марк хотел ему возразить, но не нашел что ответить, потому просто упрямо замотал головой из стороны в сторону, глупо насупившись, как обидевшийся ребенок. Воспользовавшись моментом, его друг не стал медлить.

– Чего ты шарахаешься от нее? Пока ты упрямишься, прислушиваясь к каким-то фантастически нелепым доводам, придуманным тобой и лишь тебе известным, она наверняка думает, что ты какой-то тугодум с красивой внешностью. Или она думает, что ты просто самовлюбленный, упрямый кретин, болт клавший на всех и на вся. Но ты ж у нас не такой, ты у нас вообще просто на вес золота. Только вот она об этом не знает. Конечно, откуда ж ей знать, если ты ну прямо с прилежностью монаха динамишь ее, а она тобой интересовалась.

– Да ладно! – Марк опешил. – а чем конкретно?

– Почти ничем. Но именно по ее типичным женским уловкам я это и понял. Марк, не забывай, она девушка, немного отличающаяся от прочих, но в общем, стандарт. И не стоит пренебрегать обычными методами, той банальщиной, которая нужна всем девушкам. Сейчас у нее о тебе самое худшее мнение. Но это она его себе составила. И поверь мне, она не прочь его поменять. Так помоги ей в этом. Покажи ей и всем этим уродам льстивым, что ты не только достоин ее, но и что ты в сто раз лучше и интереснее окружающего ее мусора.

– Ты кое-что забываешь, друг мой, – иронично остановил его Марк – ты сам сказал, что она в отношениях. У нее есть молодой человек.

Макса этот довод вообще никак не заинтересовал. Он разнес его так же просто, как и остальные, даже не аргументируя:

– И что, что у нее молодой человек, – говорил без тени сомнения он, говорил с такой уверенностью, что наверное и самого Папу Римского убедил бы в отсутствии бога. – знаешь, то, что у нее парень есть, еще ничего не меняет. Парень не стена, подвинется. К тому же, – уже шутя продолжал он, – не зря же мы десять лет борьбой занимались. Представь, что сейчас у тебя схватка на соревнованиях с ее оболтусом. Вы-соперники, она-реффери. Тебе не нужно тратить на него силы, просто жди момента, когда время почти выйдет, и вынуди сойти с татами. Он мигом получит от нее замечание, а как только закончится время вашей встречи, ты окажешься победителем и тебя наградят. Если он не захочет сходить с ковра, помоги ему в этом. Вынеси его за его пределы. Если хочешь, можешь даже уничтожить его досрочно, но я бы тебе не советовал. Не рискуй. Действуй осторожно. Зарабатывай ее симпатию и ее уважение к тебе. Придет время, и он сам наделает ошибок. Они расстанутся, и тогда она обратит на тебя внимание. Другой вопрос, опустится ли она до близости с тобой, но это уже потом решать будешь. Сначала устрани передовые барьеры, подготовь почву. Сеять начнешь попозже, а вот насчет того, чтобы пожинать плоды, это я уже точно не скажу. Но ты попробуй, попробуй, иначе в самокопании до того дойдешь, что сожрешь себя целиком.

Водворилась долгая пауза. Пожалуй даже очень долгая. Но обоих друзей это не напрягало. Слова мудрого друга настолько шокировали Марка, что он не в силах был даже подумать, что Макс может оказаться не прав. Но его доводы возымели необходимое действие: Марк был окрылен надеждой, он был полон решимости и нетерпения начать общение с Анной. А Макс сидел, довольно поглядывая, на вновь загоревшийся внутренней энергией, взгляд его лучшего друга и товарища.

– Знаешь, ты прав, – наконец произнес спокойно Марк. – я так и поступлю. Только я не приму провала. Его не будет. Все, или ничего.

Глава шестая.

Несмотря на свою показную перед Максом уверенность, Марк однако был скептически настроен. Все, что сказал его подвыпивший друг, звучало весомо и убедительно, но это были только лишь слова. В действительности же, все было куда серьезней и не утешительней, чем ему сначала казалось. Однако он напрасно волновался. Анна достаточно им заинтересовалась, да и он сам был человеком, располагающим к себе людей. Ахмед оказался прав, насчет того, что она, прежде всего девушка и что немного внимания ей бы никогда не помешало.

Долго ждать повода для знакомства не пришлось. В понедельник Марк разговаривал с Ангелиной. Той самой Ангелиной, которая сидела вместе с пожилой дамой за одним столом в приемной комиссии. Ангелина нравилась ему, потому что она была простой, любила поесть, впрочем как и любая девушка, много смеялась и материлась, сравнительно неплохо разбиралась в литературе, хотя чтением не увлекалась, любила вино, но только красное, терпеть не могла, когда любой мужчина хорошо отзывался о какой ни будь девушке. Еще она довольно грубо отшивала многочисленных поклонников. Марку она поначалу не понравилась. Ему оказалось, что в ней мало всего того, что делает женщину обаятельной, что притягивает мужчин. Конечно, она была красива, вызывающе красива, но Марку такая красота была чужда. В прочем, поклонников такой красоты оказалось навалом. Зато Марк постепенно рассмотрел в ней душевную доброту, общительность, чуткость, дружелюбие. Она просто и тепло относилась к человеку, если он сам оказывался достоин этого. Благодаря тому, что Марк без какой либо задней мысли общался с нею, он смог ощутить ее заботу, ее доверие, ее в нем заинтересованность. В последствии он понял, что из за ее красивой, почти модельной внешности, ей трудно отличать при общении с противоположным полом искреннее дружелюбие от показного. Ей была неприятно осознавать, что ее тупо хотят, не принимают в серьез ее ум, ее характер, душу. Прежде всего, их интересует лишь ее тело и срок, за который это тело можно заполучить. Незаметно для себя, каждый привык к другому и оба стали хорошими друзьями.

И вот Марк, спускаясь после очередной пары в холл, увидел, стоявшую возле стены Ангелину. Он позвал ее, но она склонила голову над телефоном, а вокруг было шумно. Пришлось подойти к ней вплотную. Ангелина с радостью пожала ему руку. По другому она предпочитала не здороваться. Как то, уже хорошо с ней общаясь, Марк при встречи обнял ее, но она отстранилась чуть ли не с отвращением, и он уже больше никогда не пытался это сделать. Марк завязал с ней легкий, не мучительный для обоих разговор. Но не успели они и двух минут поговорить, как к ним неторопливо подошла Анна. Они с Ангелиной учились в одной группе и были лучшими подругами. Анна без словесного приветствия сразу крепко обняла Ангелину. Они были совсем разными по внешности, и очень схожие характерами. Большая и плотная Ангелина, с ростом свыше метра семидесяти, была рознь стройной, казавшейся низкой по сравнению с ней, Анне. Далее Она повернулась к Марку. Это не только был хороший повод познакомиться; не поздороваться с девушкой, которая считает правильным обратить на тебя внимание-крайняя невежливость. Марк мягким и ласковым голосом, чуть наклонив к груди подбородок, произнес

–Привет.

–Привет–услышал он живой, немного поющий голос. Сравнив ее голос со своим, он был разочарован. Это разочарование было пустяковым самозагоном; почти каждый, кому доводилось работать с ним на сцене выражал похвалу его дикторскому голосу. Но это самобичевание Марк себе простить мог, он лишь испытывал волнение, только и всего. Меж тем Анна протянула ему маленькую, белую ладонь.

–Анна.

–Марк–Марк легонько, как фарфоровую, пожал теплые тонкие пальцы своей жилистой, узловатой рукой.

–Ты с третьего?

–Ага. А ты с какого?

–С первого

–С первого?–Анна удивленно скинула тонкие, красивые брови

Да. Не похож?

Да не очень–она так весело засмеялась, что Марк не в силах был сдержать улыбки.

–Из за бороды? Спросил Марк. Тогда он носил короткую бороду, как и многие юноши, у которых только появилась щетина.

–Не только. Тебе хоть сколько?

–восемнадцать только исполнилось. Ты меня похоже не помнишь. А ведь я видел тебя десятого июля, ты была в приемной комиссии за крайним столом. Ты еще тогда такой злой была.

Анна рассмеялась еще громче и еще заразительней.

–Очень может быть. Вас, поступающих, тогда столько было, просто ужас. Еще ни разу за лет десять такого потока не было.

Он еще шире улыбнулся, сказав сказал про себя: «да, мне мой голос не понравился, потому что он у стал звучать тоньше и слащавей.» Марк и не знал, что у всех голос становится тоньше и нежнее, когда говоришь с человеком, который тебе нравится.

В этот момент его размышления прервал Макс, стремительно и неожиданно налетевший на него сзади и прыжком усевшийся ему прямо на шею, свесив ноги. Они с Маркой часто проделывали подобные кульбиты на тренировках, поэтому Марк, хоть и обалдевший от такого сильного толчка, без труда устоял с самым невозмутимым видом, не обратив внимания, словно это было баловство большого ребенка. Вообще, наглость Ахмеда иногда накаляла Марка до предела. Но сейчас он стерпел это запросто, даже бровью не повел, а дальше продолжил беседовать, с грузной ношей на плечах. Анна опять рассмеялась этой выходке Макса.

–Ну, я смотрю вы тут уже познакомились–Проговорил, тяжело дыша от недавнего напряга Макс, когда Марк ссадил его на землю.

–Да, мы тут говорили о дне нашего с тобою поступления–спокойно проговорил Марк.

–А ты знаешь –обратился к Марку Макс–Анне не нравится, когда ее называют как то по другому, нежели как ее полным именем.

–Да–ответил Марк–теперь вот знаю.

–А ты знаешь, Анна–Продолжал Макс уже каким то шутливо-слащавым голосом–что Марк от тебя просто без ума.

Марка аж дрожь пробила от слов друга. Для него так много значили те слова, которые он сказал этому охреневшему в край аварцу, ему одному, а он с такой простотой пытается этим шутить, причем так глупо. Немыслимая дерзость. Анна посмотрела на него с таким лицом, бут то полетел неуклюже кубарем вниз по лестнице. Марку она сказал совершенно просто и развязно

–Как вовремя, мне как раз замуж пора. Но я не встану между вами. А то я смотрю, Макс разволновался.

Марк был одновременно и благодарен ей за такую непринужденность в общении и восхищен ее беспечностью. Ему нравилась ее способность не показывать стеснения в подобных ситуациях. Сам же Марк был зол на друга. Едва скрывая бешенство, он спокойно, но очень весомо проговорил

–Я конечно тоже тебя люблю, друг мой, но еще раз ты скажешь такое, и я намотаю твои яйца на бампер соей машины и выжму стрелку спидометра до основания. Посмотрим, кто из вас быстрее.

–Машины?– спросила Анна, слегка нахмурившись.

Да –ответил за Марк Макс. Он у нас Мажор, BMW трехлетнюю водит. Небесного цвета–закончил он поэтическим голосом. Он вообще не обратил внимания ни на свою глупую шутку, ни на реакцию на нее его собеседников. Иногда Марку нравилось такое настроение его друга, иногда нет.

В этот момент прозвенел звонок. У Марка с Макс начиналась физика-любимый предмет Марка. Но сегодня он не проявлял никакой активности. Не пытался вникнуть в законы, управляющие нашей вселенной. Он бы так не произнес ни слова, если бы удивленный молчаливостью своего лучшего ученика, учитель–мужчина тридцати лет, в очках с толстыми линзами, похожий телом и лицом на задрота, обладавший, однако хорошим чувством юмора–не обратился к нему.

–Эй Марк, Марк–повысил он голос, когда Марк не отреагировал–Ты что на портрет Эйнштейна так уставился? Пол пары уже его глазами сверлишь, как бут то призрака увидел.

–Да,–поспешил отшутиться в тон лектору Марк–действительно увидел призрак Эйнштейна, он мне нашу сегодняшнюю лекцию объяснял. Только у него почему то голос очень уж на вас похожий.

Вся группа покатилась оглушительно захохотала, но у марка лицо было самое серьезное. Он думал об Анне, о ее голосе. Ему нравился ее голос. Ему нравилась ее простота в общении. Она наверное могла бы быть даже грубоватой, это чувствовалось. Но Марку это еще больше нравилось. Он как сейчас чувствовал ее руку в своей, ее приятную маленькую ладонь, снова и снова вспоминал, как она машинально поправляла волосы, запуская пятерню и закидывая густую, белую прядь назад, к затылку. Когда она рефлекторно совершала это движение, он просто не в силах был оторвать от нее восхищенный взгляд. Он быстро достал телефон и спешно стал подписываться на ее аккаунт во всех соцсетях, в которых был зарегестрирован. Почти сразу она стала подписываться на него в ответ. Подумав немного, он оценил все ее фотографии в инстаграме, до единой-всего шестьдесят три. Каждую он подолгу рассматривал. Каждая ему нравилась. И как странно это ему ни казалось, не было ни одного фото, совместно с каким ни будь парнем, который мог оказаться ее молодым человеком. Потом, немного посомневавшись в необходимости, он все же оправил ей сообщение. «Снова здравствуй» гласило оно. Спустя продолжительное время пришел ответ: «снова привет». Далее завязался бодрая переписка:

–Что за пара?–спрашивает ее Марк. Проходит еще некоторое время и приходит ответ.

–Основы финансовой грамотности.

–И как?

–У меня изнасилование мозга. (спустя некоторое время).

–А сколько еще пар, кроме этой?–Марк кладет телефон на стол, берет в правую руку ручку, но ничего не пишет. Спустя две минуты двенадцать секунд–Марк отметил на часах–приходит сообщение.

–Еще одна.

–У меня нет больше.

–Понятно.

–Этим «понятно» она ясно выразила бессмысленность их переписки. Марк сразу вышел из сети и постарался сконцентрироваться на паре, но так и не смог.

После пары Марк нехотя побрел к выходу университета. Ему еще раз, еще хоть раз хотелось увидеть Анну, понаблюдать, как она поправляет прядь белых волос. Поэтому он, увидев ее, стоящую в толпе знакомых ему уже девушек и парней, едва сдержал свой восторг. Он уже готов готовил слова для прощания, но она, заметив, как он спускается с лестницы, пошла ему навстречу.

–Марк–обратилась она к нему–у меня будет к тебе просьба.

Он ничего не сказал, лишь слегка повел бровями, призывая ее говорить. Она продолжила.

–У нас тут будет через две недели мероприятие. Что то вроде лучшего выступления от каждого курса, что то вроде танцев парами. Ты от своего курса участвуешь?

–Нет. В первый раз слышу–заинтересованно произнес Марк. « Уж не хочет она ему предложить танцевать с нею в паре»—подумал он.

–Ну вот и хорошо. Просто у меня нет пары. Точнее, мы многих пробовали, но у них не получается. Там надо поддержку оказывать, проще говоря поднимать свою девушку в паре, поворачивать, в общем, объясним тебе. Я видела, ты в спортзале был, Макса вон запросто на плечах возишь, а он в два раза больше меня весит.

–Не знаю–немного застеснялся, не ожидавший такого поворота, Марк–подхожу ли я для этого.

–Да подходишь–Быстро проговорила Анна–ты же на театралку ходишь. Для тебя, как для артиста, это должно быть проще простого. Ну пожалуйста Марк–протянула она своим детски мягким голосом, легонько ткнув его в живот.

–Хорошо, хорошо–согласился Марк поспешно– А когда репетиция?

–Сегодня. Через пару. Только я думала сначала сходить поесть. У нас пару отменили.

–Пойдем–Марк показал на выход.

–Ты пойдешь со мной?–Анна посмотрела на него с улыбкой.

–Ты против?

Отказать ему сейчас было бы неправильно. Да ей и не хотелось. Марк это понял, но понял так же, что нужно не проситься, а пригласить ее самому.

–Можно я угощу тебя пиццей. Тут есть какая то пиццерия, поможешь мне проверить качество их продукции?

–Она далеко?

–На кольце. Через квартал.

–Ладно, пойдем.

Уже в пиццерии они разговорились, ожидая заказ.

–Ну и почему СЭЗС–спросил ее Марк?

–потому что…, потому что мозгов на большее не хватило.

–Но ведь ты так уж прям не фанатеешь от этой профессии?–не унимался Марк.

–Нет конечно. Просто балл позволил поступить.–ответила Анна–на самом деле мне нравится заниматься танцами, каппуэро тоже.

–А, эта та хрень которой вы в тренажерном на пятом этаже занимаетесь?–догадался Марк

–Это не хрень–возмутилась Анна. Марк поспешил оправдаться.

–Каюсь–произнес он, подняв обе ладони над столом.

–Ну а ты?–спросила в свою очередь Анна, в очередной раз поправляя спадающую прядь.

Принесли заказ. На стол положили коробку с большой, дымящейся пиццей и два стакана колы. Марк подождал пока Анна возьмет кусок и попробует его и только потом ответил.