Текст книги "Сверхъестественное: И прошел год. Поцелуй койота. Ночной кошмар"

Люси знала, что родители Тони не возражают против ее присутствия, хотя вряд ли они полагали, что она влияет на их сына хорошо. Надо думать, они рассудили, что у Тони меньше шансов вляпаться в неприятности, если он не будет отходить далеко от дома. После того, что случилось со Стивом, они впали в легкий шок из-за череды происшествий со смертельным исходом. Ясное дело, что Тони и Люси вместе со Стивом были замешаны в аварии, стоившей жизни Тедди, так что в том случае им было кого винить. Это все неудивительно, если учесть безалаберность подростков и факт вождения в нетрезвом виде. Но Стива сбил незнакомец, появившийся внезапно, как гром с ясного неба, как молния, которая может ударить в любого. Как объяснить такое, примириться с этим?

Люси сделала глоток и встряхнула банку – осталось немного.

– Так ты разговаривал с предками Стива?

– Недавно, – отозвался Тони. – Они в полном раздрае. Странное дело, но мне казалось, что надо попросить у них прощения.

Его лицо в бледном свете фонарей казалось почти янтарным, выражение в глазах было отсутствующее.

– Ты чувствуешь себя виноватым, – сказала – не спросила – Люси.

– Ага. А ты нет?

– Это называется «чувство вины выжившего».

– Либо он, либо мы, да?

– Точно.

Допивая газировку, Тони наклонил банку:

– Может, нам надо было держаться вместе?

После долгого молчания девушка произнесла:

– Может быть. – Она неохотно опустила ноги на дощатый пол и поднялась с низкого кресла. – В общем… мне пора.

– Подвезти?

– Нет, не надо. Голову проветрю. Пойдешь в дом?

– Через пару минут.

– Увидимся. – Она медленно преодолела три ступени, будто последние часы накачивалась спиртным, а не газировкой.

Когда, дойдя до конца подъездной дороги, она оглянулась, Тони ей помахал:

– До скорого, Люси!

Через несколько кварталов груз печали, который навалился на Люси рядом с Тони, уже давил не так сильно. Тони был в этом не виноват. Та же грусть ее одолевала и при Стиве, но когда они тусили втроем, становилось легче. Теперь же отсутствие Стива напоминало о смерти Тедди, хотя лишнего повода и не требовалось. Несмотря на то что подобные мысли всегда погружали Люси в меланхолию, она лелеяла их: ведь они заставляли помнить о Тедди.

Тонкая белая дымка ползла через улицу, стелилась по асфальту, растекалась над пешеходной дорожкой, как живая вуаль. Люси обняла себя, поежившись от ночной прохлады, растерла ладонями кожу и поняла, что скучает по руке Тедди, обнимающей ее за плечи. Она с удивлением осознала, что пытается жить прошлым, пытается мысленно вернуть дни того, прошлого года, еще перед аварией. А между тем прошлое ушло навсегда. Ее город, ее соседи чувствовали то же самое – они построили мемориал, чтобы заставить себя помнить о произошедшем, хотя их прошлое не успело так сильно отдалиться. Каждый день они носили к мемориалу цветы и игрушки и не торопились оставить свое горе в прошлом, так же, как Люси – свое. Но на место пожара цветы возлагали немногие: закопченные кирпичи покореженного здания, обнесенного кривой колючей проволокой, были слишком жестоким напоминанием о том, что они потеряли, что у них так грубо отняли. Нужно принять решение, сколько еще цепляться за память о тех днях, когда Тедди был частью ее жизни. Придет ли день, когда она станет ждать будущего с бо́льшим энтузиазмом, чем тосковать о прошлом?

Впереди взревел двигатель. В тот же миг вспыхнули фары, ослепив Люси. Она подняла руку, прикрывая глаза. Машина, темной приземистой массой клокочущая за завесой света, не двигалась. Интересно, сколько времени водитель просидел вот так? Повезло, что в него еще никто не въехал: дорога хоть не была оживленной, но автомобили по ней ездили регулярно.

Двигатель снова взревел, и машина рванула вперед.

– Осел, – прошептала Люси.

Как будто услышав ее нелестное замечание, водитель направил машину через улицу в сторону Люси, повел вдоль бордюра, а потом… выехал на тротуар! Когда машина понеслась прямо на нее, девушка с ужасом осознала: «Он пытается меня сбить!»

Глава 8

Если бы не фонарный столб между Харви Даффордом и гигантским тарантулом, тварь сгребла бы его – расстояние позволяло. Любое движение вправо-влево – и паук подмял бы его под себя в мгновение ока. Тарантул тем временем вытянул передние конечности по обе стороны столба, поймав Даффорда в ловушку. Мгновение Харви таращился на морду размером с коробку из-под торта с двумя рядами черных глаз-бусинок. Обычно тарантулы охотятся, ориентируясь на вибрации и звук, нежели доверяя сравнительно слабому зрению, но эти глаза все равно были чужеродными и пугающими. Даффорду казалось, что тварь видит достаточно ясно, чтобы определить, где находится его еда.

Внезапно паук высоко задрал передние конечности и угрожающе приподнял головогрудь. Его покрытые ворсинками ногощупальца, которые не только помогали ориентироваться, но служили также для захвата пищи, покачивались, словно недоразвитые конечности, перед лицом Даффорда, совсем близко от него. Хелицеры[238]238
  Ротовые придатки паукообразных и некоторых других членистоногих. Обычно состоят из двух или трех члеников и имеют вид клешней или подклешней. У пауков на вершинах хелицер располагаются протоки ядовитых желез.


[Закрыть] поднялись, клычки на их концах опустились, но пока слишком далеко, чтобы впрыснуть яд. Яд обычных тарантулов не смертелен для человека, но паук такого размера должен вырабатывать соответствующее туловищу количество яда. Даффорд понял, что ему придется не лучше, чем мыши-полевке. Если монстр схватит его, он покроет Харви едкими пищеварительными соками, подождет, пока плоть размякнет, и всосет ее, словно через соломинку.

Даффорд едва успел перевести дыхание, когда паук опустился на все восемь ног и начал обходить столб. Харви попятился, а потом развернулся и припустил со всех ног, пытаясь по пути найти что-нибудь для защиты и надеясь увидеть узкий проход между домами. Наконец он заметил стоявший перед кабинетом ортодонта синий, тронутый ржавчиной «Форд». Повязанная на дверь белая тряпица указывала, что машина не на ходу и ждет эвакуатора или, возможно, водителя с бензином или запчастями. Харви отчаянно дернул пассажирскую дверцу. К несчастью, она оказалась заперта. Он перебежал на другую сторону и попытался открыть дверь со стороны водителя – тоже заперто. Нырнув за кузов, Даффорд прислушался, удивляясь тому, как тихо двигается тарантул, несмотря на свои необъятные размеры. Опустившись на четвереньки, он заглянул под машину, пытаясь отследить движения паука. За ней переступали толстые мохнатые конечности, но Даффорд насчитал их подозрительно мало. Лишь несколько упирались в землю, в то время как остальные молниеносно взметнулись вверх. Автомобиль скрипнул изношенными амортизаторами, и на убежище Даффорда упала большая тень. Он запоздало перевернулся на спину и посмотрел наверх: над его головой нависли ногощупальца, клыки полосовали воздух, и с них начал капать яд, пока тварь пыталась выудить Даффорда из его укрытия.

Когда сначала одна нога, а затем и вторая опустились возле «Форда» со стороны водителя, Даффорд закатился под автомобиль. Пока тарантул искал его со стороны водителя, Даффорд дважды перевернулся и выкатился с пассажирской стороны. Вскочив на усталые ноги, он помчался в том направлении, откуда прибежал. За его спиной амортизаторы машины застонали под весом чудовищного паука. Даффорд попытался выкинуть этот звук из головы и сосредоточиться на том, чтобы убраться поскорее ко всем чертям отсюда. Его почти складывало пополам от напряжения, собственное дыхание грохотало в ушах, шаги выходили неровными, зато он почти выбрался на открытое пространство. Если получится добежать до Белл-стрит, можно поймать машину, а еще лучше полицейский автомобиль. Можно найти не закрывшийся еще магазин, или ночной клуб, или бар и спрятаться там. Паук слишком огромен, чтобы протиснуться в дверь, но не настолько велик, чтобы пробить стену. По крайней мере, Даффорд на это надеялся. Если сила твари соответствует ее размерам…

Даффорд оглянулся и чуть не заорал от ужаса.

Тарантул подобрался так близко, что Даффорд мог различить отдельные волоски на покачивающихся ногощупальцах. Передние конечности двигались очень быстро, картинка перед глазами размывалась, ноги паука топали буквально в паре метров от Харви. Расстояние продолжало сокращаться. Впереди Даффорд уже видел Белл-стрит. По дороге промчался белый грузовой автофургон, и мужчина не успел даже поднять руку, чтобы привлечь внимание водителя. Но эта мимолетная встреча обнадежила его…

Он споткнулся: подошва правой кроссовки прилипла к асфальту, будто он наступил в глубокую грязь. Он дернул ногой, кроссовка соскользнула со ступни. Потом увязла и левая нога. Опять дернувшись, он потерял и вторую кроссовку, а правая нога тем временем погрузилась глубже. Непостижимым образом он провалился в ставший мягким и зыбким асфальт – сначала по колено, потом почти по пояс, а затем асфальт снова стал твердым, и Даффорд очутился в ловушке. Он молотил кулаками по тротуару, пока не разбил их в кровь, извивался и стонал. Затем он увидел, что тарантул нависает над ним, угрожающе приподняв передние ноги, и медленно опускающаяся головогрудь напомнила Даффорду крышку гроба. Какой-то миг он надеялся – мысленно взмолившись, – что тарантул потеряет к нему интерес и уберется. На пару секунд все стало тихо, и в этой тишине по Белл-стрит проехала еще одна машина, а потом послышалось зловещее шуршание ногощупалец. Даффорд набрал в грудь воздуху и заорал:

– На помощь!

Мелькнули хелицеры, и полые клыки вонзились Даффорду в спину, словно пара разделочных ножей. Обжигающая боль пронзила тело. Даффорд забился в судорогах – то ли от шока, то ли от боли, то ли от действия яда. Ногощупальца обхватили его, царапая кожу жесткими ворсинками, и попытались подтащить к зубам, но тело Харви увязло слишком крепко.

Тогда тарантул придавил Даффорда и начал водить по его коже щупами. Липкая жидкость обволокла шею и спину в тех местах, где была разорвана футболка. Она впиталась в раны, в проколы от клыков и прожигала похлеще спирта. Как будто Даффорда облили бензином и подожгли. Плоть зашипела и пошла пузырями, нервы горели, словно в огне, под веками ярко полыхнуло нестерпимо белым от резкой боли. Тарантул снова навалился на Даффорда – он уже его пожирал. В ушах звучало громкое хлюпанье: это паук втягивал ртом-соломинкой его разжиженную плоть. Потом хелицеры прижались к лицу и горлу. Микровселенную Даффорда захлестнуло еще одной волной ослепительной боли. Он попытался закричать, но левой щеки уже не было, на ее месте в зияющей дыре обнажились зубы, так что из горящего горла вырвалось только перепуганное шипение. Спустя несколько мгновений растворилось левое веко, из-под него вытекло потемневшее глазное яблоко. Когда к Даффорду снова потянулись хелицеры, он вскинул руки, силясь оттолкнуть их, но и руки тоже оказались в липких пищеварительных соках. Оставшимся глазом он видел, как с пальцев, ладоней и предплечий плоть стекает подобно горячему воску. Это длилось недолго: жадный рот хотел больше. Когда руки Даффорда вышли из строя, хелицеры опустились на то, что осталось от его лица, а ногощупальца обхватили его тело.

В ту же секунду Даффорд услышал рев двигателя, их ослепил свет фар, резким контрастом выделив мохнатое тело тарантула, но эти ощущения нахлынули и забылись, когда удушающая масса паука опустилась на него. Сначала отказало зрение, потом слух, и наконец унялись так долго горевшие в агонии нервы – это паук добрался до обнажившегося мозга и принялся за него.

Тарантул втянул через рот-соломинку все, что только смог. А потом внезапно исчез.

* * *

Люси в ужасе наблюдала за приближающейся машиной. Она успела заметить характерную решетку радиатора, хромированный бампер, но запомнить все как следует не хватило времени. В воображении мелькнуло лицо Стива, и этот образ как ничто другое заставил ее действовать. Люси метнулась влево и перескочила через невысокий заборчик перед ближайшим домом. Машина развернулась, оказавшись еще ближе к тротуару, и ее передний бампер переломал все столбики и перекладины ограды под аккомпанемент частого треска, похожего на автоматную очередь. Люси перекатилась по траве и вскочила на ноги. Из-за двери высунулась домовладелица в банном халате и возмутилась:

– Какого черта тут происходит?

– Звоните в полицию! – крикнула Люси, провожая взглядом удаляющийся автомобиль. – Меня пыталась сбить машина!

– Что? Какая машина?

Перебравшись через обломки, девушка вернулась на пешеходную дорожку и задумчиво вгляделась в сторону, откуда пришла. Потом развернулась к женщине и пробормотала, округлив глаза от внезапной догадки:

– «Додж Чарджер» шестьдесят восьмого!

– Постой! Ты куда!

Люси припустила обратно – к дому Тони. Машина прикончила Стива и чуть не сбила ее, но не исчезла на этот раз. У девушки появилось дурное предчувствие, что у авто остались незавершенные дела этой ночью. Вдали появился дом Тони. У «Чарджера» вспыхнули стоп-сигналы, взвизгнули шины, и он круто развернулся на девяносто градусов, «лицом» к фасаду.

– Тони! – завопила Люси.

На бегу она достала из кармана джинсов мобильный и быстро набрала номер отца. Тот ответил после второго гудка, но голос его утонул в статических помехах.

– Пап! Приезжай к дому Тони! Срочно! – крикнула она, надеясь, что отец расслышит ее сквозь шумы.

А потом телефон отключился: свет на дисплее и за клавиатурой потух, как будто батарея мгновенно разрядилась.

Тони стоял на крыльце и, перегнувшись через перила, недоуменно рассматривал «Чарджер».

– Эй! – крикнул он, прикрывая глаза от света фар. – Что за фигня?

– Тони, в дом!

Но вместо того, чтобы послушаться, парень поверх автомобиля бросил взгляд на девушку:

– Люси?

Машина рванула вперед, выскочила на тротуар и, проехав по газону и смяв посаженные матерью Тони кусты, врезалась в крыльцо. Дерево треснуло, и крыльцо просело посредине.

Тони пошатнулся и схватился за перила, силясь удержать равновесие. Автомобиль отъехал почти к обочине, снова начал движение вперед, набрав скорость, и врезался в белую ограду. Ограду вмяло внутрь, и Тони завалился на капот «Чарджера».

Люси завизжала.

«Чарджер» еще раз сдал назад, разбрасывая комья грязи с газона. Тони упал с капота и ударился головой о покореженные перила. Оглушенный, он поднялся на ноги и стоял, пошатываясь, в одной из длинных выбоин. Из дома выскочил отец Тони, сжимая в обеих руках бейсбольную биту. Мать Тони с побелевшим от ужаса лицом выглядывала из-за его плеча. В тот момент, когда мужчина, кажется, сообразил, что происходит, «Чарджер» снова двинулся вперед. Тони застыл в свете фар, оказавшись в ловушке между изувеченным крыльцом и надвигающимся передним бампером. Он поднял руки, и… и автомобиль размазал его по раскореженному дереву.

Люси отвела взгляд от ужасного зрелища: развороченная грудь, сломанные ребра вперемешку с кусками дерева, кровь повсюду. Она упала на колени и зарыдала. Отец Тони издал невнятный, полный ярости и боли крик и, перехватив биту, словно топор, ударил по ветровому стеклу машины (оно треснуло) и принялся молотить по капоту. Бита сломалась, но он продолжал бить тем, что от нее осталось, пока не разбил себе руки в кровь.

Взревев, «Чарджер» откатился и развернулся к Люси. Она поняла, что теперь ее очередь, но была слишком убита горем, чтобы двигаться. Ничто не может остановить автомобиль, он убьет ее, как убил Стива и Тони. Может, подумала Люси, она жила в долг за прошлый год. Может, им всем положено было умереть в той катастрофе, в которой погиб Тедди, и это просто судьба пришла требовать оплаты по счетам.

Мать Тони сбежала вниз, как была в халате, и, опустившись на колени около израненного тела сына, обняла его. Вдалеке взвыли сирены. Но не успел «Чарджер» двинуться к Люси, как отец Тони выскочил вперед и снова принялся колотить по капоту голыми окровавленными руками – один раз, другой, третий… На четвертый раз его кулаки молотили воздух.

Машина исчезла.

Глава 9

– Мы уже четверть часа колесим без толку, – пожаловался Сэм. – Дин, что конкретно мы ищем?

– Это как с порнушкой.

– Чего?

– Как только увижу, так сразу и узнаю.

– Может, шеф Куинн или Джеффрис позвонят, если что-то странное случится?

– Может, и так, – отозвался Дин. – Но к тому времени, как до них дойдет, будет уже слишком поздно. Вздремни, если хочешь. Как только увижу всадника без головы, сразу тебя разбужу.

– Очень смешно, – огрызнулся Сэм. – Но если мы собираемся продолжать в том же духе, мне нужен кофе.

– Вон там. – Дин кивнул на белую вывеску с красными буквами на углу парковки. – «Магазин МэксКвик». Написано, что круглосуточный.

Дин включил поворотник и свернул к стоянке. Сэм рядом с ним вдруг выпрямился, наклонился вперед и прищурился:

– Постой-ка. Что там происходит?

– Не знаю.

На стоянке собралась небольшая взбудораженная толпа. Люди орали друг на друга, показывали пальцами вниз и пятились. Женщина с пирсингом на лице, одетая в искусственно потертую кожаную куртку и джинсы, бросилась к фасаду магазина и принялась колотить в окна и вопить:

– Выметайтесь оттуда!

Старик неуверенной походкой приковылял к своему «Бьюику», привалившись к нему, поискал ключи, потом сдался и побрел прочь. Девушка с высветленными волосами бросила пакеты, наполненные бутылками газировки и закусками, и помчалась через парковку так, будто за ней по пятам гнались черти. Кто-то бросился к своим легковушкам, минивэнам и внедорожникам, другие просто последовали примеру блондинки.

– Чувак, – ухмыльнулся Дин. – А вот и наша порнушка.

Тот самый старик, что потерял ключи, на бегу неосторожно выскочил прямо на дорогу. Дину пришлось притормозить, чтобы не сбить его. Глаза под седыми густыми бровями дико сверкали.

– Убирайтесь! – заорал он. – Убирайтесь, пока можете!

Выдав такое эмоциональное предупреждение, он заковылял дальше. Дин снизил скорость до тридцати километров в час и въехал на парковку. Он уже преодолел почти половину пути, когда снова был вынужден резко ударить по тормозам. Он скорее рискнул бы собственной жизнью, чем подверг риску шасси «Импалы», однако Детка не могла защитить себя сама.

– Провал грунта!

– Думаешь?

Сэм был прав: слова «провал грунта» едва ли могли описать то, что творилось на парковке перед мини-маркетом. Земля с угрожающей скоростью оседала от центра парковки во все стороны, асфальт крошился, словно пригоревший тост. Автомобили, припаркованные перед рядом ограничительных столбиков, защищающих стеклянный фасад, накренились, когда задние колеса потеряли опору. Первым провалился «Ниссан Мурано» цвета синий металлик. Он сползал все глубже; заднее и боковые стекла автомобиля выбило. За ним боком опрокинулся серебристый «Додж Дюранго», со страшным грохотом приземлившись на «Ниссан» под протестующий скрежет металла. Завыла сигнализация.

Дин развернулся всем корпусом, чтобы посмотреть в заднее окно. Убедившись, что дорога свободна, он прибавил газу, и машина на заднем ходу покатилась прочь от магазина.

– Дин?

– Получишь ты свой кофе, Сэм.

– Да я не про то…

– Провал жрет машины, – объяснил Дин. – Не хочу, чтобы такая же судьба постигла Детку.

Сэм покачал головой, возведя глаза к потолку:

– Заботишься о самом важном, а?

– Чертовски верно.

Дин крутанул руль и припарковал «Импалу» у обочины на другой стороне улицы в полусотне метров от мини-маркета. После этого Винчестеры выскочили из машины и помчались к месту происшествия.

Часть народа, выбежавшего из магазина или бросившего машины, стояла теперь у обочины на противоположном конце парковки, недоверчиво таращась на развернувшееся светопреставление. Винчестеры, расталкивая толпу зевак плечами, прокладывали себе путь, повторяя «ФБР» и «В сторону», пока не оказались на парковке. Тогда Сэм развернулся к людям и показал удостоверение.

– Мне нужно, чтобы все отошли, – твердо сказал он. – Для вашей же безопасности. Быстрее!

Кто-то закивал, кто-то зароптал, но все подчинились. Замерев на краю провала, Дин заглянул вниз и подумал: «Больше похоже на чертову пропасть». Несколько машин оставались по обе стороны парковки, и от падения их отделяла пара сантиметров искрошенного асфальта. Но куда больше Дина беспокоило то, что у входа в магазин стояли двое: привлекательная блондинка, которой еще тридцати не было, паниковала и пыталась вырваться из крепкой хватки худющего подростка, чьи бейдж и зеленая рубашка из полиэстера подтверждали, что он сотрудник этого мини-маркета. Паренек вцепился в руку женщины и не позволял ей броситься прямиком в провал. Дин окликнул ее:

– Мэм, оставайтесь на месте!

– В фургоне спит мой сын! – крикнула она.

Глянув, куда она указывала, Дин увидел синий грузопассажирский фургон «Шевроле», припаркованный перед мини-маркетом справа. Кроме ветрового стекла, все остальные окна были затонированы. Если у ребенка было хоть какое-то понимание ситуации, он выскочил бы сразу же после того, как провалилась первая машина.

– Сколько ему?

– Три!

«Проклятье!» – выругался про себя Дин, а вслух сказал:

– Сэм! Есть проблема: в фургоне остался ребенок!

Он обратился к парню:

– Парень, как тебя зовут?

– Энсон.

– Есть у вас там запасной выход?

– Да, – отозвался Энсон. – Но за магазином стена.

– Перелезть сможешь?

– Нет. Хотя постойте, да, смогу: у нас есть стремянка, чтобы лампочки менять.

– Великолепно. Тогда уходите.

– Я не брошу сына! – закричала женщина.

– Я заберу вашего сына, – пообещал Дин.

– Пока не увижу, что он в безопасности, никуда не пойду.

Дин вздохнул и посмотрел на полоску тротуара перед магазином, на котором стояли парень и женщина. Пока он казался безопасным. Асфальтовое покрытие парковки искрошилось почти до ограничительных столбиков. Возможно, они обеспечат дополнительную защиту.

– Но как только увидите, что асфальт начинает крошиться, сразу отступайте. Хорошо?

Блондинка немного подумала и неохотно кивнула.

– Что делать будешь? – поинтересовался Сэм.

– Как обычно.

Сэм бежал впереди, огибая парковку, Дин был в шаге позади, когда заметил, что фургон начало трясти. Дорожное покрытие под левым задним колесом начало осыпаться. Земля под ногами вздрагивала. Быстрый взгляд на фургон показал, что тот просел на несколько сантиметров и продолжает раскачиваться из стороны в сторону. Сокращая путь, Дин лихо запрыгнул на капот золотистого «Понтиака Файерберд», решив двинуться наперерез, прямо по машинам.

– Эй! – возмутился кто-то из толпы.

«Да ты шутишь», – пробормотал Дин.

Через секунд десять машина окажется в компании металлических обломков в грязи, а этот идиот о вмятине на капоте беспокоится?

Дин был уже около нужного фургона и дернул пассажирскую дверцу – заперто. Подбежал к водительской стороне – та же картина.

– Вот! – крикнула молодая мать. – Ключи!

Она подбросила ключи снизу вверх. В этот момент просел большой участок земли, и фургон накренился. Дин пошатнулся, но он сумел поймать ключи за брелок в виде розовой кроличьей лапки. Он открыл дверь со стороны водителя, боком влез в машину, и только потянулся разблокировать все дверцы, как водительскую дверь вырвало у него из рук, машина с пронзительным скрипом металла резко просела, и Дин почувствовал, как фургон неуклонно съезжает назад. Женщина завизжала. Перепуганное лицо Сэма мелькнуло в окне и исчезло из виду.

Мгновение зловеще бесшумного свободного полета окончилось тряским ударом. Сначала Дина придавило к рулю, отчего взвыли и так пострадавшие ребра. Потом он тяжело свалился на спинку водительского сиденья. Одну ногу больно прищемило дверцей, зато это спасло его от участи протаранить собой весь салон. Дин освободился, толкнув дверь второй ногой, растянулся на сиденьях и перевернулся.

К счастью, трехлетний мальчик сидел в детском автокресле с высокой спинкой и подлокотниками, прикрепленном к сиденью во втором ряду. Перепуганный, весь в слезах, он таращился на Дина так, будто тот был инопланетянином. Внезапное падение и удар, видимо, прервали его истерику.

– Все хорошо, малыш, – Дин пытался говорить спокойно. – Я тебя отсюда вытащу.

– Где мамочка?

– С твоей мамой все хорошо. Она наверху… в магазине.

– Хочу к мамочке.

– Я тебя к ней отведу. Ладно?

Мальчик кивнул:

– Хочу к мамочке.

– Все устроим, – пообещал Дин. – Но нам нужно постараться вместе, хорошо?

Еще кивок. На этот раз ребенок посмотрел выжидающе.

– Как тебя зовут, малыш?

– Хантер[239]239
  В пер. с англ. – «охотник».


[Закрыть].

Дин улыбнулся:

– Кроме шуток?

Мальчик важно кивнул:

– Хантер Райли Филдс.

Гравий и куски асфальта, словно град, сыпались на фургон. Под особенно большим обломком пошло трещинами лобовое стекло. Еще несколько звонко ударили по крыше. Дин старался не представлять, что произойдет, если на стекло рухнет булыжник или другая машина. Или если поврежден топливный бак и где-нибудь заискрит. Нет уж, Дин вообще ни о чем подобном не думал.

– Отлично, Хантер, – пришла очередь Дина серьезно кивнуть. – За дело.

Он потянулся между сиденьями и нажал кнопку на автокресле. Мальчик привычным жестом сам снял через голову ремни. Дин ободряюще улыбнулся:

– Отлично справляешься, Хантер. А теперь давай выбираться.

Мальчик начал вылезать из автокресла.

– Помедленнее, – предостерег Дин. – Осторожненько. Давай сюда руку.

Он потянулся к детской ладошке, а потом поудобнее перехватил мальчика за предплечье.

– Раз, два… три!

Одним быстрым рывком Дин перетащил ребенка на передний… точнее, теперь верхний ряд сидений. Он пятясь вылез наружу и, придерживая спиной дверь, остановился на склоне провала, где гравий перемешался с грязью. Кабина фургона уперлась в край провала под углом градусов в шестьдесят. Обхватив Хантера одной рукой, Дин отошел от фургона, позволив дверце захлопнуться. Задняя часть «Шевроле» покоилась на практически полностью раздавленной бежевой «Камри». На глазах у Дина колеса фургона постепенно утопали в грязи и гравии.

– Дин! – позвал сверху брат.

Сэм стоял у края провала и заглядывал вниз. До него было метров восемь.

– Мы в порядке! – отозвался Дин.

– Хантер!

– Мамочка! – радостно завопил Хантер, услышав голос матери.

Столбик, прямо над ними, здорово наклонился: было ясно, что пешеходная дорожка долго не протянет. Однако сейчас перед Дином стояла более серьезная проблема. Желтый, словно спелый банан, «Мини Купер», благодаря своему размеру припаркованный ближе к магазину, чем уже провалившиеся машины, в свою очередь постепенно кренился назад под опасным углом. Из-под его задних колес сыпались куски асфальта. С резким скрипом металла по дорожному покрытию «Мини Купер» съехал еще дальше назад и наконец сорвался вниз.

– Дерьмо… – прошептал Дин.

Глава 10

Эрих Фогел, вздрагивая во сне, перекатывался с одного бока на другой, запутываясь в пропитавшихся потом простынях. Он что-то неразборчиво бормотал, в его голосе попеременно звучали озабоченность, смятение, ужас. Беспокойный сон завершился воплями: «Нет! Нет! Не-е-ет!» Он распахнул глаза и, тяжело дыша, сел, опустив ноги на пол. Прижав здоровую руку к груди, он чувствовал, как под ребрами колотится сердце, и представлял, что в любой момент его может разбить сердечный приступ. И тогда его – овдовевшего одинокого пенсионера – не хватятся очень-очень долго. Фогел уперся ладонями в колени и, свесив голову, ждал, пока уймется сердцебиение.

Из-за скрюченной позы он не увидел и не почувствовал, как сгусток тьмы рассеялся над его кроватью, истончился до темной тени и, проплыв вдоль стены, просочился в узкую щель над подоконником. Мысли его обратились в себя, к кошмару – тому же самому, что преследовал его последние двадцать лет. Только еще хуже. Взрыв, вызвавший частичное обрушение шахты в Кройден-Крик, был такой же, но во сне пострадала не только правая рука. Он стоял в новой секции, рядом с опорой, и взрыв снес ее начисто.

Угольная пыль и метан – скверное сочетание.

Он покачал головой.

Только что он стоял там, а в следующий момент со сломанными ребрами оказался погребен под горой камней и песка. Во сне он не мог бежать, не мог дышать и чувствовал, как его жизнь утекает в темноту.

Фогел поднялся на слабые ноги и поплелся в ванную, где дрожащей левой рукой поплескал в лицо воды. Пальцы правой были искалечены. Мышцы на ней тоже особо не работали и со временем совершенно атрофировались. Наконец, холодная вода окончательно прогнала дрему. Фогел выпрямился и сделал несколько глубоких вдохов.

Настоящие взрыв и обвал в шахте Кройден-Крик были ужасными, но в кошмаре события развивались намного страшнее. Тем не менее, «ужасного» и так хватало. После несчастного случая он ни разу ногой не ступил ни в ту шахту, ни вообще в какую-либо другую, однако это не помешало страшным снам одолевать его годами.

На улице выл ветер, стекла дрожали в рамах. Вспышка молнии расчертила комнату на черное и белое, карниз вздрогнул от громового раската. Фогел решил, что этой беспокойной ночью, с необычайно яркими картинами обвала, застывшими в воображении, он поспал достаточно. Не спать, почитать книгу или посмотреть телевизор – вот единственная гарантия того, что кошмар не продолжится в очередном сне, что он не окажется погребенным заживо в глубокой темной яме.

Если уж на то пошло, хотя бы сердце будет ему благодарно.

* * *

Когда желтый «Мини Купер» обрушился вниз, Дин притиснул мальчика к груди и опять прижался спиной к дверце фургона.

– Держись, – шепнул он Хантеру.

«Мини Купер» упал мимо них на частично раздавленную «Камри» с оглушительным треском металла и шелестом осыпавшегося безосколочного стекла. Крыша желтого автомобиля оказалась в каком-нибудь метре от Дина и Хантера. Мать мальчика завизжала, и тот снова расплакался.

– Успокойтесь там! – крикнул Дин. – Мы живы! – Он глубоко вздохнул. – Хантер, за шею подержишься?

Мальчик кивнул. Дин переместил ребенка себе на спину, и маленькие ручонки обняли его за шею.

Правда, Дин все равно не стал полагаться на хватку Хантера полностью и на всякий случай левой рукой обхватил его за запястья. Потом он поднялся по пологому склону и вскарабкался на бок «Мини Купера». Ходовая часть маленького автомобиля погрузилась в стену провала со стороны магазина, так что Дин спрыгнул на склон, неловко приземлившись на три точки. Ботинки немедленно принялись вязнуть в мягкой земле, а свободная рука никак не могла найти надежной опоры. В тот же момент Дин осознал две вещи: первое – без посторонней помощи он из этой дыры в жизни не выберется, второе – сильный запах, ударивший в ноздри, был стопроцентно запахом бензина. Где-то в покореженной груде автомобилей повредило топливопровод или пробило бензобак. Он посмотрел вверх, где Сэм следил за их движениями.

– Сэм!

Их взгляды встретились, Сэм мрачно кивнул и повернулся к сотруднику мини-маркета:

– Энсон, веревки в продаже есть?

– Что? Веревки? Нет, мы не… стоп. Бельевая пойдет? Есть мотки по тридцать метров.

– Отлично. Тащи сюда одну.