Текст книги "Волшебный пирог"

Глава двадцать четвертая

Было двадцать третье декабря. День был темный, серый и очень холодный. На кухне у Митци был полнейший разгром. Ричард и Джуди, все в муке и сахарной пудре, задрав хвосты, веселыми пылесосиками сновали по полу, готовые заглотить все, что попадется на пути.

– Кому вообще пришла в голову эта дурная мысль – устроить свадьбу накануне Рождества? – проворчала Митци.

Довольно что-то жующие под столом Ричард и Джуди в ответ промолчали. Ничего на это не ответила и группа «Хоукуинд», чья пульсирующая музыка раздавалась из проигрывателя.

За те дни, что прошли после «Волос», Митци сделала все покупки к Рождеству, абсолютно все приготовила к свадьбе и попыталась забыть о Джоэле.

Первые два дела дались легко, третье – не особенно.

Когда выскочившая на сцену полиция (то есть актеры мюзикла, а не настоящие констебли) «арестовала» участников этого разгула, объявили антракт и все вернулись на свои места, но Джоэла уже не было.

Господи! От одних воспоминаний Митци снова стало неловко. Ей же уже через несколько лет можно будет получать пенсию по старости, и он ее видел, ее, с кругами под глазами, с обвисшей кожей, без макияжа и с растрепанными волосами, скачущей в полуголом виде перед жителями всех трех деревень.

Гордость и инстинкт самосохранения не позволяли ей спросить у Долл, упоминал ли он тот ее выход на сцену.

Она тяжело вздохнула и постаралась сосредоточится на бабушкиной кулинарной книге, лежавшей перед ней на столе. «Поцелуи омелы», «Зеленые наряды» и другие блюда были уже готовы. Оставалось только испечь последнюю партию «Помадок мечтаний», разморозить продукты для свадебного пира, отвезти все в «Волшебную долину», зайти к Полин, чтобы сделать укладку, как подобает матери невесты, и постараться не забыть все время улыбаться.

На какие-то доли секунды, на сцене в ратуше, она позабыла о том, что ее сердце разбито, и перестала злиться на себя за собственную глупость. Но, как только она увидела стоявшего в темноте Джоэла, темноволосого и красивого, ее эйфория тут же улетучилась, как воздух из проколотого шарика. А сегодня, поскольку стоматологический центр закрывается на рождественские каникулы, Джоэл поедет домой, в Манчестер.

– Глупая ты корова! – выругала себя Митци. – Ты любишь его, он был твоим, и ты его упустила – все из-за какой-то глупой, девчоночьей романтической причуды.

Группа «Хоукуинд», не проявляя ни капли сочувствия, энергично заиграла «Серебряную машину».

«Волосы» имели оглушительный успех. Второй акт прошел еще лучше первого. Актеров несколько раз вызывали на сцену, а после представления закатили вечеринку на несколько часов. Возбуждающее действие «Поцелуев омелы», которое имело такой потрясающий эффект в сцене «оргии», прекратилось еще нескоро, так что все оставались еще довольно страстными и несдержанными.

Митци была растрогана до слез, когда после представления беби-бумеры вытащили ее на сцену, подарили ей огромный букет и во всеуслышание заявили, что без нее бы ничего этого не состоялось. Что исключительно благодаря ее решительности и целеустремленности она пробудила из летаргического сна тех, кому за пятьдесят. Митци Блессинг, сообщили они всем собравшимся в зале, навсегда изменила жизнь пожилых обитателей Хейзи Хассокса.

Ей тоже аплодировали стоя, а она надеялась, что никто, кроме Лу и Долл, не догадывается, что слезы на ее глазах вызваны не только огромной радостью за беби-бумеров.

Тарния, все еще порывавшаяся расцеловать всех, кто оказывался в поле зрения, сказала Митци, что это был самый прекрасный день в ее жизни и что она на веки вечные предоставляет ратушу в пользование беби-бумерскому клубу, после чего ее, хихикающую, увел из зала.

Задавала Марк, сохранявший почему-то каменное лицо.

Ну, хоть что-то хорошее из этого получилось.

– Хорошо. – Митци бросила взгляд на бабушкины каракули. – Надо дать остыть этой смеси для «Помадок мечтаний», а пока я приготовлю пирог на сегодняшний вечер.

А давно ли она и думать не могла о готовке без содрогания. Сколько лет она потратила впустую, размораживая готовые блюда, не зная о том, что может сама готовить совершенно съедобные, потрясающе вкусные вещи? А давно ли она нашла бабушкину кулинарную книгу и испекла свой первый пирог – «Пирог, исполняющий желания»?

Ну, хорошо, что желания исполнились хотя бы у Долл и Лу.

Сегодня вечером они с Лу и Долл устраивают девичник. Ну, после того как Долл и Лу заскочат повидаться с подругами в «Волшебной долине», где тоже будет что-то вроде девичника, правда, без особого размаха. Она отказалась от приглашения пойти в паб вместе с ними, объяснив это тем, что ей нужно намного больше времени, чтобы привести себя в порядок, нарядиться и прихорошиться.

К ее удивлению, они обе попросили ее испечь на ужин «Пирог, исполняющий желания». Долл останется у нее ночевать, чтобы соблюсти традиционные формальности и с утра отправиться в церковь из дома номер тридцать три вместе с Лансом.

Все завтрашние дела были отлично организованы, и этот день должен стать одним из счастливейших дней в жизни Митци, и наверняка им станет. Почти что.

Стоматологический кабинет просто сверкал от рождественских украшений, и Джоэл и Мистер Джонсон были одеты в шапки Санта-Клаусов, чем, наверно, до смерти пугали пациентов. Тамми и Вив повесили на грудь веточки омелы, а Долл надела серьги в виде сверкающих снеговичков.

Все так и дрожало от завывающего северного ветра. Деревня замерзала, на небе висели тяжелые серые тучи, а Долл с надеждой поглядывала, не полетят ли первые снежинки.

– Снега не будет, – сказала Тамми, задрав форменное платье еще на пару дюймов повыше и любуясь своими стройными ножками в плотных колготках. – По прогнозам, должно быть просто ужасно холодно. Под рождество теперь никогда не бывает снега, да? Мама и папа мне рассказывали, сколько снега бывало давным-давно, когда они были маленькими. И тогда они катались на санках, играли в снежки, и школу закрывали на несколько недель. Как же нам не повезло.

– Долл и не хочет, чтобы пошел снег, – сказала Вив. – Она же замерзнет в своем подвенечном наряде. Нам всем и так придется надеть термобелье.

Тамми прекратила разглядывать свои ножки и посмотрела на Долл.

– Ты волнуешься?

– Не-а. Совершенно не волнуюсь. Просто жду с нетерпением. Наверно, потому, что у нас не будет никаких пышных церемоний. Родители Брета поначалу возмущались, что у нас все будет слишком просто, но теперь они нормально к этому относятся.

Тамми улыбнулась.

– И тебе совершенно не хочется никаких подарков на свадьбу?

– А зачем они нам? Мы и так всегда были вместе. У нас есть все, чего только можно пожелать. Теперь остается только собраться с родными и близкими и отметить этот день.

– Что же, желаю вам счастья. Вив разглядывала ногти.

– А во сколько мы сегодня встречаемся в пабе?

– Сразу после работы, – Долл все еще смотрела в окно опустевшего приемного покоя на небо. – Мы просто заскочим чего-нибудь выпить, ничего интересного не будет. Я хочу провести этот вечер дома, с мамой. Она приготовит кое-что особенное.

Тамми подняла сильно выщипанные брови.

– Да? И это будет что-нибудь вроде тех штучек, которые она принесла на мюзикл «Волосы»? Это было круто. Я съела одну из тех меренг. Посильнее «Ред Булл». Да ты же завтра в церковь придешь под кайфом.

– Нет, ничего такого не будет. Никаких сильнодействующих трав в больших дозах. Мама приготовит просто пирог по старинному рецепту. Мы с Лу решили, что ей будет полезно отвлечься.

– Она что, все еще… переживает из-за Джоэла, ну, ты понимаешь? – Вив выделила голосом последние два слова.

– Очень переживает. Такая жалость. Они были такой замечательной парой.

– Согласна. – Вив пригладила волосы. – А он как? Как у него дела? Все так же?

– Да, все по-прежнему. Я вижу, как он без нее тоскует. Они просто сошли с ума. Сегодня он уезжает в Манчестер. И ехать он совсем не хочет, потому что там он может на Рождество столкнуться с братом и со своей бывшей, а его родители стараются во всей этой истории не становиться на чью-то сторону, – его остается только пожалеть.

– Да нет, не надо меня жалеть, черт возьми, дверь в кабинет распахнул Джоэл, на голове у которого все еще была шапка Санта-Клауса. – Из меня, черт возьми, так и прет праздничное настроение, чтоб ему пусто было. Вам троим что, больше и посплетничать не о чем? И куда, черт возьми, делся мой пациент, которому я должен был в два часа делать две пломбы?

Дверь в кабинет снова захлопнулась.

– Вот видите? – вздохнула Долл. – Убит горем. Бедняжка.

– Мы ждем не дождемся завтрашнего дня, – сказала Бифф Пиппин, когда они готовились закрыть магазин на рождественские каникулы. – Мы с Хедли обожаем свадьбы. Нас нечасто на них приглашают. Правда, благодаря твоим родным, Лу, мы стали чаще выходить в свет. Нам так понравилось тогда на мюзикле «Волосы». На свадьбе будет так же, как ты думаешь?

– Ну, надеюсь, завтра все воздержатся от раздевания, – засмеялась Лулу, складывавшая десятки блузок, «подходящих для праздничных дней». – А на вечеринке после церемонии должно быть весело.

– А Митци будет что-нибудь готовить на свадьбу? Мы попробовали те коричневые штучки, которые она испекла, – было невероятно вкусно. И не просто вкусно, но у нас еще было такое чувство… ну, как будто слегка под градусом… Хедли скушал их три, а потом еще два дня не переставал смеяться.

Лу улыбнулась.

– Э-э, да, она готовит фирменные блюда бабушки Вестворд. Но будет еще и нормальная еда, ее делают Борис и Отто. А сегодня вечером она нам тоже приготовит кое-что необычное. Я… ну… я надеюсь, что это ей может помочь. Я имею в виду Джоэла, ну, вы понимаете.

Бифф явно не уловила во фразе скрытого смысла.

– Ты такая добрая девочка. Как это мило с твоей стороны, надеяться, что хороший ужин заставит твою маму отвлечься от неприятных мыслей. А что же произошло между ней и тем молодым зубным врачом?

– Мы этого так и не узнали, – Лулу закончила складывать и убирать блузки. – Вот поэтому я и хотела, чтобы она сегодня испекла «Пирог, исполняющий желания». Я думаю, что с его помощью можно будет повернуть события в нужное русло.

– Ты так считаешь? Вот те на… Знаешь, когда ты уйдешь работать в Общество защиты животных, мы будем но тебе очень скучать. – Бифф протерла свои бифокальные очки. Сказано все было таким тоном, как будто Лулу уходит служить в иностранный легион. – Некому будет поделиться с нами местными сплетнями. Но мы тобой очень гордимся. Очень.

Лу, внезапно расчувствовавшись, перешагнула через стоику занавесок с геометрическим рисунком в рыже-коричневой гамме и обняла Бифф.

– И мне вас тоже будет не хватать. Господи, вы только посмотрите на меня. Мне же полагается плакать завтра, а не сейчас…

– Ой, как же здесь славно и тепло. На улице тако-о-ой холод. А снега все нет и нет. Мы тебе можем чем-нибудь помочь? – спросила Долл, заходя к Митци на кухню вместе с Лу, после посиделок в «Волшебной долине». – Прическа у тебя замечательная. Полин просто гений. Мы уже опаздываем?

– Спасибо. И мы совсем не опаздываем. – Митци, заворачивавшая что-то на кухонном столе в прозрачную пленку, посмотрела на нее. – Все готово. Вы хорошо отдохнули?

– Отлично, – улыбнулась Долл. – Очень цивилизованно. Это намного лучше, чем закатить девичник на всю ночь в клубе, где тебя заставят надеть таблички с буквой L[66]66
  Невеста накануне свадьбы носит такие же таблички, как ученик автошколы.


[Закрыть] и танцевать со стриптизером.

– Каждому свое, – пробормотала Лу – Лично я бы…

Долл дернула ее за косички.

– Все пришли? – спросила Митци, не глядя на Долл. – Все твои друзья, все коллеги из стоматологии, ну, в общем, все-все-все?

– Все, – кивнула Долл, вынула из проигрывателя диск «Хоукуинд» и поставила сборник «Знаменитые Рождественские песни». – Да, я понимаю, о чем ты хочешь узнать: Джоэл уехал в Манчестер. В четыре часа. Сейчас он уже там. Извини, мама.

– Ой, не за что извиняться. – Митци старалась говорить бодрым тоном. Это давалось ей с большим трудом. Она ведь до последнего надеялась, что Джоэл передумает. Она даже написала ему рождественскую открытку и купила небольшой подарок, который сейчас, завернутый в подарочную бумагу, был спрятан в бельевом ящике ее комода. Она набрала воздуха в легкие и постаралась изобразить на лице согласие с волей судьбы. – В конце концов, это совсем не удивительно. Ну что, вы обе готовы приступить к еде?

– Мы просто умираем от голода, – сказала Лулу, обнимая Митци. – И можешь с нами не притворяться, мама. Мы знаем, что ты чувствуешь по отношению к Джоэлу.

– Я понимаю, что вы это знаете, милая. Но все уже в прошлом. Я не хочу об этом говорить. Господи, Долл, положи их на место, ты испортишь аппетит. Вы все такие же, как в детстве. Это же приготовлено на завтра.

Митци забрала от них последнюю партию остывавших «Помадок мечтаний», но Долл все же успела отправить одну из них в рот. Они обе рассмеялись.

Из проигрывателя доносился мурлыкающий голос Бинга Кросби; он пел «Белое Рождество».[67]67
  Так называют Рождество, когда выпадает снег.


[Закрыть]

– Ах, как же я мечтаю, чтобы на рождество выпал снег… – пропела Долл, весело рассыпав крошки от помадок по всему своему черному свитеру.

Лулу подняла брови.

– Поосторожнее. Мечты могут сбыться. Там в книжке бабули Вестворд не написано, что от этих штучек тоже исполняются желания?

– Написано, – Митци поплотнее надела крышку на коробку.

– Ой, снова вы обе со своими колдовскими штучками, – улыбнулась Долл, положив в рот последние кусочки «Помадки мечтаний». – Раз уж метеорологическая станция, со всеми своими спутниками, компьютерами и технологиями двадцать первого века, сообщила, что снега не будет, то значит, черт возьми, его и не будет.

– Это еще неизвестно, – не сдавалась Лу. – Магия древнее и сильнее любых технологий.

– Пожа-а-луйста, – Долл сделала недовольное лицо. – Мы что, весь вечер будем уповать на эти суеверия?

– Прекратите, – засмеялась Митци, открывая духовку и вынимая из нее «Пирог, исполняющий желания». – Ну вот! То, что надо… проходите в гостиную. Для вас там все уже готово. Да, и проигрыватель туда отнесите. И, пожалуйста, постарайтесь не подраться.

– Как здесь красиво, – сказала Долл, оглядываясь по сторонам в темной гостиной, освещенной камином, свечами и огоньками на рождественской елке. – Совсем как раньше, когда мы были маленькими.

Лу кивнула.

– Все те же елочные украшения, которые мы год за годом достаем из коробок, те же самые фонарики, и косоглазая фея…

– И рождественские песни. Мне, кажется, больше всего нравится «Зимняя сказка». Девочкой я столько всего себе представляла, когда ее слушала. Помнишь, как нам ее пел папа?

– Да, и он сочинял новые слова. И мы каждый раз смеялись.

– Готова поспорить, они с Дженнифер смеются нечасто.

Лу пожала плечами.

– Он сам сделал свой выбор. Он знал, что теряет.

Митци, собиравшаяся уже разложить по тарелкам «Пирог, исполняющий желания», улыбнулась им обеим. Сколько всего случилось за те несколько месяцев, что прошли с тех пор, как они однажды собрались здесь, в ее уютной гостиной, чтобы попробовать первое блюдо, приготовленное по рецепту бабушки Вестворд. Многое со всеми случилось. В основном хорошее.

Было очень мило с их стороны надеяться, что можно отпраздновать Рождество точно так же, как когда-то давным-давно. Славные они девочки, но даже она сама не могла поверить, что чары бабушки Вестворд пошлют ей счастье во второй раз. После того как она, найдя свое счастье, сама же от него и отказалась.

– Всем хватает? На кухне есть еще… Ну что ж, кто же загадает первое желание?

– Долл, – сказала Лулу. – В конце концов, последний вечер она будет свободной женщиной. Если женщине хватает глупости навеки связать себя семейными узами с занудой Бретом, то нужно ей дать последний шанс на спасение. Мне кажется, сегодня в пабе все делали ставки, появишься ты завтра в церкви или нет.

– Эх, завидуешь, завидуешь ты мне… сестры все такие. Как это грустно. – Долл показала ей язык – Ну, в прошлый раз я пожелала, чтобы Брет внезапно проявил романтические чувства и наша жизнь перестала быть однообразной, и вот, – засмеялась она, поглаживая животик, – у него это явно получилось. Пусть я и не верю, что пирог сыграл в этом какую-то роль, но все же…

– Ради бога. – Лу от волнения прыгала на стуле. – Просто пожелай, чтобы ваш брак был долгим и счастливым, а ребенок был здоров, и пойдем дальше.

Долл взяла на вилку первый кусочек.

– Ладно, я, конечно, хочу и того, и другого. А Лу права, мне больше и пожелать нечего… так что вот. – Она сунула в рот кусочек «Пирога, исполняющего желания». – Ой как вкусно, мама. М-м… да, теперь я желаю, чтобы мы с Бретом всегда были вместе, и всегда были счастливы, и чтобы ребенок родился замечательный, и чтобы у него, м-м, была замечательная жизнь. – Она проглотила кусок пирога. – Пусть я, конечно, и ни капельки не верю в это волшебство. Давай, Лу, твоя очередь.

Лулу ни секунды не колебалась.

– Я желаю, – пробормотала она, разжевывая кусок пирога, – чтобы у меня, Шея, Пипа, Сквика и Уилфрида был собственный дом.

Митци с сочувствием глянула на Лу. Бабушке Вестворд придется совершить настоящие чудеса. Шей же ни за что не бросит на произвол судьбы Лаванду и Лобелию. А у Лу нет никаких шансов переехать к нему.

– Отлично, Лу. Будем надеяться, что твое желание сбудется.

– Оно и сбудется, – уверенно сказала Лулу. Вы только вспомните, как к нам впервые пришел Шей. Это же было настоящее чудо. Так что, мама, давай, теперь твоя очередь.

Какое-то мгновение Митци сидела молча. Обе дочери смотрели на нее. Она понимала, какое желание они от нее хотели бы услышать. Она знала, чего ей самой хочется пожелать. А достаточно ли она верит в колдовские чары бабушки Вестворд? Она вздохнула. Чтобы исполнить ее самое заветное желание, не хватит просто горсточки волшебных трав, здесь нужно настоящее чудо, черт возьми.

– Давай… – стала уговаривать ее Долл. – Ты же у нас веришь в эти фокусы. Это тебе должно помочь.

– Ш-ш, – укоризненно остановила ее Лу. – Ты все испортишь. Давай, мама. Загадывай.

Митци поднесла вилку к губам. Какое это имеет значение? Лу и Долл не станут над ней смеяться. Они никому не расскажут, какие глупости она говорила.

Она колебалась. Какой смысл желать невозможного. Она давным-давно решила, что о невозможном и мечтать не стоит.

– Я желаю, – тихо сказала она под звуки песни Дина Мартина «Снег, снег, снег» (а Ричард и Джуди уже устроились спать среди подарков под елкой), – чтобы завтрашний день стал самым счастливым днем в жизни для всех нас.

Глава двадцать пятая

Митци всегда представляла, когда ее дочки были маленькими, как они будут выходить замуж, и их свадьбы будут спокойным и величественным событием. Все будут, такие очаровательные, ходить в прозрачных шалях, непринужденно попивать коктейли, у входа в туалет говорить: «Только после вас» и по-девичьи смеяться.

Она была совершенно не готова к тому, что начнется вот такая неразбериха.

Успокоить ее не мог даже Дейв Эдмундз, бодро распевающий «Выползая из-под обломков».

Они же ни за что не успеют вовремя. Утро и начало дня уже пролетели в полном сумбуре. Привезли цветы. Телефон звонил без умолку. Зашла Полин, сделала укладку Митци, поправила прическу Долл, а в косички Лулу вплела красные и зеленые ленты, а еще плющ и остролист и много всякой всячины.

К их удивлению, приехала Дженнифер, одетая в свою униформу из салона красоты и загорелая, как Виктория Бэкхем – не зря она отдыхала в санатории, – и сделала всем макияж.

– Это будет мой подарок вам всем, – она засияла кукольной улыбкой. – Как я слышала, вы собирались делать макияж сами, но ведь в такой день лучше обратиться к профессионалу, не так ли?

Вся гостиная наполнилась футлярами, зеркалами, щеточками, баночками, мазями, и она совершила просто чудеса, после чего отправилась наряжаться.

Митци почти не сомневалась, что увидит на своем лице тщательно прорисованные морщинки, мешки под глазами и ввалившиеся щеки, но с удивлением обнаружила, что Дженнифер отлично справилась со своей задачей. Впервые за многие годы лицо у Митци выглядело совершенно гладким, жемчужно-чистым; морщины были практически незаметны, губы казались пухлыми и мягкими, а глаза, подкрашенные темными тенями и черной тушью, были огромными и яркими.

Конечно же, Долл и Лу усилиями Дженнифер стали похожи на участниц конкурса красоты «Мисс Вселенная».

Целый день приходили и уходили соседи, предлагавшие то советы, то сэндвичи и путавшиеся под ногами. Клайд приготовил к свадьбе специальную настойку, в которую пошли только белые продукты – белые розы, белая репа, белая фасоль и цветная капуста. Митци отпила глоток и, как только он ушел, вылила все в раковину. От содержимого бутылки труба под раковиной засорилась.

Днем небо становилось все темнее и мрачнее. С севера дул все такой же пронизывающий ветер, а снега не было и не ожидалось, и Долл бросалась слушать каждый прогноз погоды.

– Вот зараза какая, на улице страшная холодина. Снег в такой мороз не пойдет. Как у вас всех дела? – на кухне появился Ланс с бутылкой шампанского «Болинджер» в руке. – Все идет, как было задумано?

– Никоим образом нет, – ответила Митци. – Кругом сумятица, безумства и бедлам. Туг у меня где-то лежал твой цветок в петлицу. Такая темно-красная роза – а, вот она, смотри, под кормом для кошек. Ты отлично выглядишь. Этот костюм ты купил в Лондоне? Какой красивый цвет. Старое золото… и с твоей темно-красной рубашкой смотрится очень торжественно.

– Его выбрала Дженнифер, – сказал Ланс, поставив «Болинджер» в холодильник, а затем закрепил розу в петлице и постарался сделать менее самодовольное лицо. – Наши костюмы подобраны друг к другу по цвету.

Митци засмеялась.

– Как же я сразу не догадалась. Кстати, очень мило было со стороны Дженнифер прийти сделать нам макияж. Замечательная мысль.

– Иногда у нее такие случаются.

Ланс отодвинул от кухонного стола стул и сел.

– А ты выглядишь великолепно. Даже в халате.

– Спасибо, но посмотрим, что ты скажешь, когда увидишь девочек. Они и так были хорошенькие, но она их преобразила. Пусть я ее и недолюбливаю, свою работу Дженнифер знает превосходно.

– Знаю-знаю. Митци, а твой друг, тот стоматолог…

– Его здесь сегодня не будет. Мы больше не встречаемся. Поэтому смущаться не будет повода.

– И так никто бы не смущался. Мне жаль, что у вас все так закончилось.

– Мне тоже.

Митци, которая весь день изо всех сил старалась не думать о Джоэле, почувствовала, как у нее начало сжиматься горло. Она быстро отвела глаза.

– Ты волнуешься? – тихо спросил Ланс.

– Очень. А ты?

– Я боюсь. И мне немного грустно. Понимаешь, когда девочки были маленькими, я всегда думал, что мы придем к ним на свадьбу вместе, как полагается родителям. Понимаю, мы и так так хорошие родители, но ты же знаешь…

Митци кивнула. Она все это знала.

– Пойду одеваться. – Она оглядела кухню. – Посидишь тут минутку? Девочки уже скоро придут. Лу должна была помочь Долл одеться и собраться, но ведь на самом деле все, несомненно, будет совсем наоборот.

– Само собой.

Они по-дружески улыбнулись друг другу: в какое-то мгновение они вместе вспомнили, как росли их дочки.

Через полчаса Митци, чувствуя себя просто на миллион долларов в своем средневековом платье из зеленого бархата, неторопливо спустилась на первый этаж. Ланс развалился на диване в гостиной, и трепещущий огонь камина едва освещал его лицо.

– Ух ты, – Ланс с одобрением кивнул. – Эффектно. Совершенно шикарно. Настоящая королева Гиневра. И… ой, кого я вижу!

Митци обернулась и увидела, что в комнату вошли Долл и Лулу. Она шмыгнула носом, потому что на глаза ее навернулись слезы любви и гордости.

Лу была в соблазнительном темно-красном платье, прическа у нее была праздничная, лицо – чудесно подкрашено, так что из бойца экологического фронта она, как по взмаху волшебной палочки, превратилась в красавицу и повелительницу сердец.

Элегантная блондинка Долл была так ослепительна, как могут выглядеть одни только невесты. Платье мерцало и переливалось на ее хрупком теле, в блестящих волосах сверкала диадема, дополняло наряд боа из лебяжьего пуха и длинные атласные перчатки; она напоминала картинку из журнала мод.

– Ну не молодцы ли мы с тобой? – Ланс посмотрел на Митци, встал и поцеловал обеих девушек. – Красавицы-дочки у нас получились, да? Конечно, все это только твоя заслуга. – Он поцеловал и Митци. – Они унаследовали твои гены. Давайте поднимем тост за трех самых прекрасных женщин Хейзи Хассокса…

– Постарайся, чтобы Дженнифер этого не услышала.

Достали «Болинджер», подняли тост, а потом, как это бывает в последнюю минуту, забегали туда-сюда, то за сумочкой, то в туалет.

– Шей уже ждет нас на улице! – Лу высунулась из окна. – Пора идти, мама… о господи!

Неплохо же он прихорошился, да? Я от него просто не смогу оторваться! Посмотри на него!

Все посмотрели. Они впервые видели его в костюме. Темная строгая одежда настолько непривычно смотрелась на его мускулистом теле и как-то не сочеталась с его взъерошенными, прядками выгоревшими волосами, что выглядел он невероятно привлекательно. Да его, подумала Митци, все так бы и съели, настолько он красив.

– Мы такая очаровательная компания, да? – сказала Митци, стараясь не думать о том, как восхитительно смотрелся бы в нарядном костюме Джоэл. – Ладно, пора вам отправляться вдвоем. – Она обняла Ланса и снова поцеловала Долл. – Удачи, дорогая. Ты выглядишь невероятно.

Все снова стали обнимать и целовать друг друга.

– Да, кстати, – сказал Ланс, – я подумал, что вы сегодня можете вернуться очень поздно, и, пока был на кухне, покормил Ричарда и Джуди. И положил им еще еды в миски, и налил свежей воды.

– Я тоже! – хором ответили Митци, Долл и Лулу.

Темным декабрьским днем церковь в своем рождественском убранстве дышала древностью и тайнами. Мерцали свечи – сотни толстых белых свечей, – и от них на потертые каменные стены ложились пляшущие тени. Повсюду переплетались остролист и плющ, а концы рядов были украшены гирляндами из алых роз и веточек омелы.

Митци, оставив Лулу дрожать в темноте на паперти, поскольку Шей поехал обратно за сестрами Бендинг и Спрэггсами, поспешила по проходу в сторону алтаря и остановилась возле первого ряда в правой половине церкви, где сидел Брет со своей семьей.

– Все нормально? Ты не нервничаешь?

– Кажется, я в порядке. – Брет посмотрел на нее с серьезным видом. – Она же придет, правда, миссис Би?

– Конечно, придет. Она уже едет. И пожалуйста, называй меня с сегодняшнего дня мамой, а?

Брет ухмыльнулся.

– Совершенно исключено, миссис Би. Улыбаясь, Митци села в пустой первый ряд на левой стороне, и ей показалось, что она перенеслась в прошлое. На Рождество церковь переливалась яркими цветами, а перед алтарем стоял вертеп; все эти потертые деревянные фигурки, и непропорционально большая звезда, и пучки соломы – все было таким же, как во времена ее детства.

Было что-то очень приятное в том, что ничего не изменилось.

Органистка Мерл, участница беби-бумерского клуба, тихо-тихо игравшая гимны, выглянула из-за инструмента и улыбнулась. Митци улыбнулась ей в ответ, а потом улыбнулась и сидевшему в первом ряду справа семейству Брета. По их виду можно было предположить, что они так же нервничают, как и она.

Церковь стала очень быстро наполняться. Митци то и дело оборачивалась и шепотом приветствовала вошедших. Викарий склонялся к идеалам «высокой церкви»,[68]68
  Направление в англиканской церкви, близкое к католицизму.


[Закрыть] и поэтому в воздухе витал аромат хвои и ладана, и отопление было включено на полную мощность. Будь на его месте священник поприжимистее, в бархатном платье можно было бы просто замерзнуть.

И справа, и слева ряды заполнились до отказа. Совсем как в тот день, когда исполняли «Волосы». В голове у Митци пронеслась тревожная мысль: а хватит ли в «Волшебной долине» на всех еды? Почти все, кроме некоторых приятелей Долл и Брета, были ей знакомы. О господи, неужели они действительно пригласили Тарнию и Задавалу Марка? Их костюмы были достойны Голливуда, а шляпка Тарнии затмила бы наряды дам в Аскоте.

Позади нее раздался шелест: это устраивались на своих местах Фло и Клайд, а за ними Лав и Лоб. Митци обернулась, чтобы обменяться с ними восклицаниями вроде «как вы чудесно выглядите». Выражая свое почтение к дому молитвы, Лав и Лоб вместо велосипедных шлемов надели почти одинаковые шляпки, украшенные блестящими искусственными фруктами и множеством перьев. Помимо этого, их наряды включали в себя перчатки без пальцев, старинные кружева и несколько слоев одежды с пейслийским узором.

Фло и Клайд, в костюмах с низкой талией, от которых не на шутку несло нафталином, будто сошли со страниц журнала «Домоводство» года примерно 1955-го.

Да, пришла и толпа из стоматологического кабинета: Вив со своим невысоким толстеньким муженьком, работавшим в хозяйственном магазине в Уинтербруке, которого она на торжественных мероприятиях всегда представляла: «Дерек, мой тигр», и элегантнейшие мистер и миссис Джонсон, и Тамми, в неподобающе короткой юбке и в высоких сапогах, за ручку с аденоидным внуком Фло и Клайда, кассиром «Биг Сава» Гэвином, – не было только Джоэла.

Конечно же, Джоэла не было.

Вчера вечером Митци загадала еще одно желание, но про себя, так что оно не сработает. Бабушка Вестворд ведь писала, что желания надо произносить вслух, и нигде не сказано, что можно загадывать более одного желания. Значит, она пожелала только того, чтобы все вокруг были счастливы, – а разве можно пожелать большего?

Ну да, можно, и она этого пожелала, но ведь она уже взрослый человек. Она переживет это огорчение. Кроме того, думать о волшебных травах в церкви, наверное, кощунственно. Ее может и громом поразить.

– Ты отлично выглядишь, правда. – Дженнифер устроилась во втором ряду, позади Митци. – Извини, что я наговорила гадостей по поводу твоего зеленого наряда. С твоими волосами он смотрится великолепно.

– Спасибо, – Митци обернулась, глянула под поля шляпки Дженнифер и заставила себя не смеяться. Дженнифер была одета в цвет старого золота с темно-красным, – точно такого же оттенка, как у Ланса. Они напоминали дуэт фигуристов. – Спасибо тебе, что ты так нам всем сегодня помогла. Ты нас так преобразила. Послушай, не сиди там, иди сюда. Здесь еще много места.

– Что, мне – и в первый ряд?

– Ты жена Ланса, – сказала Митци без тени иронии. – Когда он отдаст дочь, он сядет сюда. Тебе надо быть рядом с ним.

– Спасибо огромное. – Дженнифер пересела в первый ряд, зашуршав платьем от знаменитого модельера и оставив вокруг головокружительное ароматное облачко. – Это так мило с твоей стороны.

Мерл вдруг перестала тихонько играть «Тихую ночь», и орган разразился «Прибытием царицы Савской» Генделя. Митци, повернувшаяся, как и все остальные, чтобы посмотреть, как входят Долл и Ланс, почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, и шмыгнула носом.