Текст книги "Знак"

– Отвезите меня в больницу.

Волнистые светлые волосы спадали на лицо, скрывая его, поэтому я не могла точно оценить состояние Кристин.

– Зачем? – Дилан сжал губы, резко развернувшись в нашу сторону. Все в комнате замерли, наблюдая.

– Я не собираюсь прятаться. Если Птица хочет закончить начатое, то пускай это буду я, а не другие.

Мой рот раскрылся, когда Дилан схватил Кристин за локоть, развернув к себе.

Я тут же вышла из себя:

– Не тронь, – повысила голос в ответ на его грубость.

Парень меня не слушал, продолжив сжимать локоть. Он опустил взгляд, но видел лишь белую макушку, ведь был на порядок выше Кристин.

– Что за храбрость в тебе проснулась?

Я сжала кулаки, повторяя:

– Отпусти ее.

Дилан моргнул, подняв на меня взгляд. Он смотрел с такой скрытой яростью, что я невольно отступила назад. Перевела беспомощный взгляд на Люка, что стоял в стороне, наблюдая.

Помоги же мне. Помоги.

– Я не храбрая. Но я не позволю умирать людям, когда на их месте должна быть я, —прошипела Кристин, морща лицо от боли, – Не отвезете, я пойду пешком.

Люк ответил быстрее всех:

– Я отвезу.

Он пересек кухню, остановившись позади Дилана, и прикрыв кулаком губы, кашлянул. Этот жест не подействовал, и Люк растерянно кашлянул еще раз.

Кристин не боялась. Она смотрела прямо на Дилана. Он в ответ. Его взгляд прожигал насквозь. Испепелял. Делал все, лишь бы не отпускать.

– Пускай попытается достать меня, – произнесла Кристин, смотря прямо на Дилана. И в тот момент, он неожиданно снял свою маску. Чувственно посмотрел на блондинку, почти задыхаясь.

– Прошу, – прошептал он, наклонив голову, и если бы я не знала Дилана, подумала бы, что он страдает, – не уходи.

Они смотрели. Друг на друга. Не отрываясь.

В тишине Кристин опустила голову, спрятав лицо в волосах. Еле заметно качнула ей, и Дилан все понял. Она не останется. Его взгляд тут же изменился.

Он выпустил локоть Кристин и отошел в сторону. Я тут же подскочила к подруге, отгородив её от опасности.

– Знаешь, – Дилан вдруг подал голос, фальшиво улыбнувшись, – если её прикончат, то вы оба будете виноваты.

17:04

Я удобно расположилась на кровати Люка, перебирая в руках свой браслет. Улыбнулась, вспомнив, что Люк подарил мне его на полгода наших отношений. Перекатилась с живота на спину, поднимая руки над лицом, чтобы рассмотреть вещичку.

Больше заняться нечем.

Воссоединение Кристин и ее мамы я не увидела, так как подруга настояла высадить ее в квартале от больницы, чтобы нас ни в чем не заподозрили. Но мисс Пекус вскоре позвонила в слезах, и успокаивала меня, говоря, что все хорошо и Кристин пришла сама.

Что наплетет Кристин, я не знала, но вряд ли ее выпустят из виду, пока она находиться в больнице. Это нам на руку.

Скрип.

Люк вошел в комнату, закрыв за собой дверь, и направился в мою сторону. Кровать прогнулась под весом и, вскоре, он прилег рядом. Чувствую, как он смотрел на меня, в надежде, что я развернусь, но я любила не оправдывать надежды.

Прошептала:

– Ты прожжёшь во мне дыру.

– Я хочу любоваться тобой, – с усмешкой в голосе произнес он.

Я резко присела, от чего Люк дернулся и поспешил поступить также.

– Что не так? – непонимающе спросил он.

– Ты не хочешь поговорить?

– О чем?

Поджимаю губы, наклоняя голову:

– О том, что произошло, той ночью. Только не улыбайся, – начала смеяться, сбросив весь настрой, – дурачок, я же серьезно поговорить хочу.

– Ты про ту ночь, когда мы занялись любовью?

– Так значит, мы занимались любовью?

– А как ты еще это назовешь?

Я потерла вспотевшие руки, надев браслет обратно. Неловко улыбнулась, ерзая на месте:

– Любовью подойдет больше всего.

В комнате повисла приятная тишина. Я не решалась заговорить, чтобы не прервать нашего зрительного контакта. Лица находились в паре сантиметров друг от друга, и я заметила, как Люк быстро скользнул языком по нижней губе.

– Тебе было больно?

А ведь, правда, мы даже не спросили друг у друга о впечатлении или эмоциях.

Качнула головой, прикусив губу:

– Терпимо.

Люк убрал вылезшие локоны с моего лба за ухо и подался вперед. Накрыл мои губы своими. Я потянулась к его щеке ладонью, а вторую запустила в волосы, оттягивая их.

Скрип.

Отскочили друг от друга, как от огня и подняла глаза на дверь.

Дилан стоял в дверном проеме, сложив руки на груди.

Бросила на него гневный взгляд и прикрыла пальцами губы, словно ничего не произошло.

Он ухмыльнулся:

– Что делали, ребятки?

– Не твоего ума дела, – пробубнила через ладонь, закатив глаза, – чего ты сюда пришел?

– Я его позвал, – оправдал Люк, поднявшись с кровати, и пригладил черную футболку.

Зачем? Тяжело вбираю воздух через нос. Почему мы не можем побыть вдвоем? Тем более это Дилан. После сегодняшнего инцидента, я даже видеть его не хочу.

Люк впустил того в комнату, закрыв дверь:

– Ты принес?

– Ага, – О’Коннелл полез в задний карман и достал свернутый листок.

Я прищурилась, подгибая к себе ноги и садясь в позу йога, попытавшись рассмотреть кусок бумаги.

В комнате было светло.

Люк забрал листок и развернулся, подходя к противоположной стене. Я с интересом следила за его действиями. Он взял со стола горстку разноцветных кнопок, развернул огромный разрисованный лист другой рукой, и прикрепил ими края бумаги.

Дилан, засунув руки в карманы и не проронив ни слова, подошел к Люку. Своими спинами она закрыли весь обзор, поэтому я поднялась с кровати, перебирая ногами по теплому махровому ковру, и остановилась по левую сторону от Люка.

Все внимание приковывала карта, которая уже повесили на стену. Люк с силой нажал, где-то в середине карты, на синюю кнопку и достал следующую.

Мои ладони вспотели, скоро ими можно будет мыть полы. Вытерла их о черные джинсы, поджав губы.

Отмеченным кнопкой местом оказался парк Овер-Холд, именно тот, в котором мы с Люком нашли тело Джона. Перевела взгляд на новую кнопку чуть правее от парка. Трасса, на которой нам под машину бросилась Сесилия.

Прикусила губу, ощутив напряжение и жар. В комнате стало безумно душно, от чего по виску скользнули капли пота. Кинула беглый взгляд на Дилана, перед тем как Люк воткнул в стену новую кнопку. Он сильно сжал челюсть, скрипя зубами.

Новая кнопка оказалась выше остальных, прямо над парком. И ей оказался дом Анны, смерть которой мы обсуждали неделю назад.

Вытерла тыльной стороной ладони лоб, продолжив следить за манипуляциями Люка.

Тот достал последнюю кнопку и, проведя пальцем вдоль карты, вдавил ее в стену. Чуть ниже и левее, чем парк. Это сегодняшние смерти. Сердце застучало быстрее.

– Что это значит? – не выдержала я.

– Ничего, – отвечает с едва скрываемой досадой, Люк, – что-то не сходится.

Подняла на него обеспокоенный взгляд:

– Что?

Рука Дилана потянулась к карте. Он вытащил синюю кнопку, что проткнула черную линию, обозначающую «трасса», и опустил руку чуть ниже, с уверенностью проткнув новое место. Этого места я не знала.

Дилан прохрипел:

– Он планировал убить Сесилию дома.

Так вот чей это дом. Сесилии.

Люк вздрогнул. Не прошло и секунды, как он вырвал свое плечо из моей хватки и подбежал к столу, схватив карандаш. Его движения были резкими, но руки дрожали, словно мозг вспыхнул от навязчивой идеи и перестал контролировать тело. Оглядев поверхность карты, Люк провел длинную линию, соединяя две точки. От кнопки до кнопки.

Когда он закончил, нашему взгляду пристал треугольник, в центре которого расположился злосчастный парк.

– Дай, – прохрипел Дилан, забрав карандаш и заняв свое место у стены.

Он уверенно очертил круг, охватив нужные точки.

– Кнопку, – сказал приказным тоном и вытянул ладонь, в ожидании. Получив желаемую вещь, он проткнул карту в новом месте и сделал шаг назад.

Выдох. Словно пнули под дых и весь воздух вышел.

Очередной точкой на карте стал полицейский участок, в котором мы с Люком искали видеозапись, и нашли Птицу. Так же как и он нас.

О’Коннелл прохрипел, запустив пальцы в свои черные волосы:

– Он сбил Кристин в этом районе.

Сбил Кристин. Это тоже считается? Видимо, считается, ведь он планировал её убить. Она была простой девочкой, попавшейся ему на дороге, или просчитанной жертвой, за которой он следил до этого? А та ночь, когда я увидела его голову в окне. Неужели он следил и за мной? Получается, я могла быть на месте Кристин.

Голова начала пухнуть. Мысли заполоняли все пространство, грозясь политься из носа и ушей тягучим веществом. Это заставило меня содрогнуться от ужаса. Стенки горла неожиданно сжались, не давая кислороду попадать в легкие. Дышать стало тяжелее, от этого мое лицо скривилось, а рот широко раскрылся, в попытке сделать глоток воздуха.

Паника. Такая, как при большем количестве людей, словно все окружили и нависли. Словно ты сидишь на полу, сжавшись в комок, и пытаешься рассмотреть за слившимися головами хоть толику неба, но ничего не видно и это душит.

Люк обратил на меня внимание:

– Ты в порядке?

Промолчала, отрицательно качнув головой.

Он подхватил меня под руки, разворачиваясь, и подвел к окну у противоположной стены. Щелкнули створки, и я тут же высунула голову, повиснув на подоконнике и хватая воздух ртом. Освежающий ветер ударил в лицо, раскидывая в разные стороны волосы и охлаждая разгоряченную кожу. С новым глотком воздуха позывы к тошноте прекратились и постепенно, удалось нормализовать дыхание.

За спиной раздался громкий голос:

– Это звезда!

Я заправила волосы за ухо и нашла в себе силы отойти от окна. Рука Люка нашла мою, и парень сплел наши пальцы, успокаивающе поглаживая нежную кожу и не отпуская от себя. Я лишь удрученно посмотрела на него, после перевела взгляд на Дилана, что нервно водил пальцем по карте, повторяя как заведенный:

– Звезда, только гляньте. Это же звезда…

– Ты о чем?

Дилан прикусил кончик карандаша, что держал в руках, и осуждающе посмотрел в нашу сторону. По его сошедшим у переносицы бровям и широко раздутым ноздрям стало понятно, он крайне недоволен нашей проницательностью.

– Пентаграмма, – цокнул Дилан и отошел в сторону.

– Ты прав, – вдруг сказал Люк, подходя ближе и рассматривая карту под разными углами. – Только вот она не полная, не хватает еще одной точки.

– Двух, – прохрипел Дилан, – не думаю, что точка Кристин считается полноценной и завершенной, ведь… – выдержал паузу, во время которой у меня покалывало в ладонях, – она жива.

– Звучит правдоподобно. Это действительно похоже на пентаграмму, в центре которой нашли тело Джона.

– Все вертится вокруг Джона, – заключил Дилан, после чего добавил чуть тише, – которого убил я.

В комнате тут же стало тише. И мрачнее. Я подняла на него уверенный взгляд:

– Как бы ты мне не нравился, я знаю, ты не убийца. Ты смелый и честный, раз решился защитить Кристин.

– Кстати, сегодня утром кто-то следил за неё, – прохрипел он, сжав ладони в кулаки. Всё прохрустело.

Люк отвернулся от стены:

– Кто?

– Я могу ошибаться, но кажется знаю машину, – и без того хмурое лицо Дилана стало еще мрачнее, – это была машина Марка.

– Какого Марка?

Дилан потер костяшки:

– Который сидит с Кристин на Алгебре и Испанском.

Мои брови нахмурились. Неужели речь о Марк, что клеился к Кристин, на протяжении года. Все пытался затащить ее на свидание. Это он в начале учебного года принес Еве воды, когда мы сидели в кабинете биологии, и потом он странно смотрел на меня.

– Тот Марк, который свою разбитую машину у самого входа в школу ставит? – переспросил Люк.

– Да. По ней я его и узнал, – Дилан быстро провел кончиком языка по губам, после чего накрыл ладонями лицо. Надавил на веки.

Его тяжелое дыхание затопило комнату.

– Этот ублюдок, – резко вскинул руки, убирая их от лица, – он Птица, клянусь!

– Это серьезное обвинение, Дилан. Не торопись…

– Ты серьезно? Разве не понятно, почему он дал нам шанс спасти Кристин?! Потому что он влюблен в неё, психопат. Он как-то отследил её у моего дома, зачем ему это, если он не Птица?

Я потерла ладони, и почесала щеку ногтями. Нужно переварить все это. Весь этот бред. Или не бред?

Подняла взгляд на Люка:

– Если он ее любит, то зачем убивать? – спросила, почти не дыша.

– Может, – осторожно начал Люк, – если она не достается ему, то не достанется никому?

Дилан прикусил губу, отрывая сухую кожицу. Его руки дрожали, пока он бил кулаком о кулак. Взгляд мрачнел, ведь он нашел Птицу.

XI. Глава

15:23

Прикрыла глаза, с силой захлопнув дверь. Кожу рук уже часа два что-то покалывало, словно тысячи иголок, и от этого мое желание громко закричать только росло. Такое ощущение, что я должна что-то предпринять, сделать, чтобы исправить ситуацию, но не могу понять, что! От того руки и чешутся. Мышцы ноют в ожидании.

Сняла кроссовки. С подошвы куском слетела грязь и плюхнулась на чистый пол. Сделала глубокий вдох и прикрыла веки, в попытке скрыть раздражение. Да. Плюсом ко всем проблемам в Агригент Стилл настал период проливных дождей, и я умудрилась вляпаться в грязь и промокнуть как белка. Сырая, голодная и злая белка. Или скунс. Не знаю на кого больше похожу сейчас.

Шаркнула ногами по ковру и направилась в свою комнату.

Да, прямо по коридору, никуда не сворачивать и я буду в своей кроватке. Укутаюсь в одеяло и тогда, возможно, все проблемы уйдут. Хотя, кого я обманываю?

Сбоку раздался женский голос:

– Алекс?

Я неуверенно сделала пару шагов назад и заглянула на кухню. Мама сидела за столом в своем черном приталенном пиджаке и с красной помадой на губах, волосы были собраны в аккуратный пучок. Она как всегда держала спину ровно, сохраняя осанку, но в её взгляде читалась усталость. Видимо она только вернулась с работы и это странно, ведь рабочий день еще не закончен.

– Привет мам, – произнесла без особой радости в голосе и скрылась в коридоре.

– Вернись.

Остановилась, поджав губы. Что за тон? Расправив плечи, вернулась на кухню и подошла к столу, разглядывая маму чуть внимательнее. Она сидела все также прямо, лишь сложив руки на груди. В морщинках вокруг глаз засели тени.

– Сядь.

– Я постою.

– Сядь я сказала! – сорвалась на крик, резко подняв на меня взгляд, но тут же одернулась, перейдя на спокойный тон, – садись.

Отодвинула стул, царапнув деревянными ножками кафель, и присела. Изумленный взгляд прикован к маме. Я не помню, когда она в последний раз повышала на меня голос.

– И так, Алекс, ответь мне честно, где ты сегодня была?

– Если это допрос, то я разочарована, мам. Ты мне не доверяешь?

– Просто ответь. Где ты была?

Закатила глаза, попытавшись спрятать внутренний страх, и сделала максимально непринужденное лицо:

– У Люка в гостях. Что-то не так?

Лицо мамы заметно расслабилось.

– Ты не позвонила и не предупредила о своем походе «в гости», – сказала она после минутной заминки и подняла руку к пучку на голове.

– Я просто, – прокашлялась, пытаясь придумать что-то убедительное, – просто мне было страшно оставаться одной, особенно, когда по городу прокатилась череда убийств, а тебя не было дома.

Мама распустила волосы и сморщилась, показывая, что эта тема ей неприятна.

– Да-да, ко мне уже перенаправили родителей погибших детей, ужасное дело, – проговорилась она, и взгляд её тут же похолодел. Всё, что касается работы, держится строго в пределах её кабинета.

Она поджала губы и устало посмотрела в мои глаза:

– Не бери в голову.

Я еле заметно кивнула, ощутив пульсацию в голове. Бросила взгляд в окно, но от перламутрового неба ничего не осталось. Все цвета смешались и превратились в мрачное пятно. Под стать моему настроению.

– Ты кстати знала, – осторожно начало мама и я неохотно перевела на нее взгляд, – что Кристин бродила по окрестностям целую ночь?

Качнула головой, пряча эмоции. Мне кажется, что сейчас я хочу смеяться. И плакать. Драться. А может все вместе.

– Мне Дженис позвонила, – мама поднялась со стула, снимая пиджак, – сказала, что Кристин не чувствовала себя в безопасности и поэтому сбежала. Сейчас они дома. Слава богу, хоть у них все не так плохо, но с Кристин стоит поработать, – мама прошла мимо, запустив руку в мои распущенные волосы, и пригладила их, – ты ведь мне сообщишь, если с ней что-то случится?

– Я… да, мам.

8:34

Мимолетные, незаинтересованные взгляды встретили меня, как только я вошла в двери кабинета. Прикрыв за собой дверь, я развернулась к учителю и замерла, так и не извинившись за опоздание.

– Да, Саттон? Вы хотите поведать нам интересную историю вашего опоздания? – спросил мужчина, не оторвавшись от доски и сжав между пальцев мел, – если нет, то прошу вас присесть.

Тот, кто пережил большое горе. Тот, кто узнал, что его сын мертв, а потом, что нет возможности его даже захоронить, ведь тело пропало. Тот, кто изменился до неузнаваемости за месяц и вернулся преподавать, стоял прямо передо мной, пока я виновато теребила в руках лямку сумки.

– Спасибо, мистер Хант, – прошептала и поспешила к своему месту.

Как только села за парту и осмелилась еще раз взглянуть на мистера Ханта, перед глазами тут же пронеслись жуткие воспоминания, от которых кожа покрылась противными мурашками. Я взмахнула головой пытаясь прогнать мысли о Джоне и его отце.

– Итак, сегодня темой урока станут преступления, а именно убийства и…

Вздрогнув, я вперила в учителя удивленный взгляд. С задних рядов послышался писклявый голосок:

– А вы уверены, что мы должны обсуждать именно это на мировых религиях?

– Мисс Кайли, – начал мистер Хант, видимо ожидав такого исхода, – дослушав меня до конца, вы бы поняли, к чему я подвожу. Но видимо сегодня вы не отличаетесь терпимостью, – он развернулся к классу и окинул нас всех взглядом.

Всегда удивлялась тому, насколько мистер Хант хорошо знает учеников. Даже по голосу определить может, кто и откуда говорит. Учитывая, что мистер Хант сейчас заменяет профессора Данка и он вовсе не обязан знать чужих учеников, это правда удивительно.

Я развернулась, разглядев на заднем ряду ту самую Кайли, так как помнила её смутно. В принципе, как и большинство в моем классе, ведь я выбрала этот предмет в качестве дополнительного занятия. Но вот кого я точно не ожидала здесь увидеть, так это О’Коннелла, спящего на третьем ряду, подложив руки под голову.

Мистер Хант продолжил грубым и осипшим голосом, привлекая внимание:

– Вы слышали миф об убийстве Осириса? – выждал паузу, – Осирис и Сет, вот фигуры, которые нас интересуют. Оба величайшие, оба рисковые и оба цари Египта. Осирис был законным правителем, сыном богов. Он женился на своей сестре Исиде и вместе они научили людей обрабатывать земли, что позволило тем вести безбедную жизнь. Однако Сет, брат Осириса, жаждал завладеть троном. Вот здесь и происходят разногласия. Мифы повествуют о коварстве Сета, когда тот превратился в крокодила или гиппопотама, источники не сходятся на едином мнении, и захотел напугать на берегах Нила Осириса. Безобидная, детская сказка, не так ли? Вот только Плутарх, греческий писатель, изложил эту историю по-другому. Сообщники Сета создали красивый сундук по меркам Осириса, после чего Сет устроил пир и позвал на него брата. Особым подарком на этом пиршестве стал злосчастный сундук. Сет исхитрился и устроил игру. Все залазили в сундук, но не могли в поместиться. Когда настала очередь Осириса, у него все получилось и заговорщики тут же захлопнули дверцу сундука и выбросили его в Нил.

Мистер Хант хлопнул ладонями, показав, как закрылась крышка своеобразного гроба, и я тут же вздрогнула.

– На этом история не закончилась. Расстроенная Исида, оплакивая смерть мужа, отправилась искать его хладный труп. И нашло. Узнавший это Сет пустился за Исидой, и, догнавши ее с телом в руках, разрубил Осириса на четырнадцать частей. Он разбросал останки по всему Египту, ведь так никто и никогда не сможет вернуть Осирису жизнь. Печальный финал, не правда ли? Вот только если сильно захотеть, то можно вернуть любого к жизни. Так и поступила Исида. Она обратилась к Анубису, что охраняет врата мертвых, и оживила Осириса. Конец… или начало, здесь как посмотреть.

В кабинете повисло молчание. Я сжалась от внутреннего холода и огляделась: Дилан спал, его поддержали еще парочка учеников. Остальные сидели молча, занимаясь своими делами.

Громкий, разрезающий уши, звук раздался в кабинете. Я вздрогнула, сжав края парты, но сразу же успокоилась. Это объявление.

– Итак, – высокий, несвойственный мужчине голос, пронесся по кабинетам, – как не прискорбно, но все вы уже знаете о гибели учеников нашей школы. Мы соболезнуем родителям и всем, кто был знаком с погибшими. Повторяю, это большой траур для всех, но мы хотим показать всю нашу стойкость и мужество, поэтому теперь, школа не будет освобождать вас от уроков, – в классе пронесся гул, – мы покажем, что достаточно сильны и можем продолжать жить, ради наших друзей и любимых.

Я почесала ногтями переносицу, закатывая глаза. Сейчас всех взорвет. Никто не может нормально учиться, постоянно ожидая нападения.

– Но также, весь педагогический состав решил провести благотворительный вечер. Ваше участие, как и присутствие, очень важно. Вечер посвящен родителям погибших детей, так что все собранные деньги будут направлены на материальную помощь для них. Наша же задача – присутствовать там, а для отдельно выбранных людей мы подготовили особые роли в этом вечере, об этом их известят отдельно. Должны вас предупредить, что к нам придут главы города и весьма обеспеченные люди, так что нам необходимо хорошо себя подать.

– Так я не поняла, мы должны родителям помочь, или хорошо показать школу? – прошептали рядом со мной.

Я обернулась, посмотрев на О’Коннелла. Парень поднял на меня взгляд, в котором читалась настоящая буря, хоть ни один мускул на его лице и не дрогнул. Ему эта затея не нравилась.

9:10

Весь оставшийся урок Дилан просидел словно скала, о которую разбивались волны, накрывая с головой. Как только прозвенел звонок он сорвался с места и взъерошив черные волосы поспешил выйти из класса. Я, придерживая сумку, побежала за ним.

– Дилан! – выкрикнула, ускоряясь.

Он был зол, недоволен и одержим идей прижать Марка к стене. Он искал ответы на вопросы и пытался поймать убийцу, но я бы не позволила ему сделать это в одиночку.

– Ты куда собрался? – спросила, когда выровнялась с О’Коннеллом, – Дилан?

– Иду на урок, – как-то грубо, раздраженно.

– И что это за урок? Основы мордобоя? Техника выжимания правды из всех, кого подозреваешь?

Дилан резко остановился, разворачиваясь ко мне и прожигая взглядом темных глаз. Я повторила его действия, старательно пряча страх как можно глубже. Он наклонил голову, изучая меня, словно хищник добычу, и с прищуром произнес:

– Чего ты хочешь, Саттон?

– Ничего.

– А-а, – протянул Дилан, медленно переступая с ноги на ногу и сокращая между нами расстояние, – ты хочешь узнать, что я собираюсь сделать с Марком, – произнес нарочито громко.

Поджала губы, оглядываясь, и заметила неподалеку светловолосого парня. Вот же черт, вспомнишь солнышко, вот и лучик. Марк стоял у стены, убирая вещи в шкафчик. Мышцы его лица расслаблены, и я с удивлением всматривалась в его черты, изучая как в первый раз. Признаю, что из-за своей скованности, никогда не позволяла себе вот так открыто рассматривать человека, но сейчас… это подозреваемый номер один. Других пока и не имелось. И смотря на него, я вспоминала редкие жалобы Кристин, ее сконфуженное лицо, когда Марк предлагал подвезти. В голове всплывали и его друзья. Сморщилась, ведь они куда неприятнее, чем тот же О’Коннелл.

О’Коннелл. Его образ вспыхнул в голове ярким пламенем и я тут же посмотрела на Дилан, шикнув:

– Зачем так громко? Он же услышит.

– Кто услышит? – наигранно удивился Дилан, но в глазах блестел холод, – А-а, – протянул и угрожающе посмотрел вбок, дав понять, что тоже заметил Марка, – ты об этом ублюдке…

Шагнул, в стремительной попытке обойти меня. Я дернулась, тут же толкнув Дилана в грудь. Он изумленно опустил взгляд, пока я пыталась увести его из коридора. Молчал, тяжело дыша через нос. Его раздражали мои толчки. Карие глаза словно темнели от злости с каждым моим толчком, поэтому я опустила голову. Не смотрела на Дилана, а внутри все сжималось от страха. Страха перед тем, что мог натворить О’Конелл, стоило ему сорваться. Как в тот раз.

18:34

– Ты уверена?

Раздался звонкий голос:

– Я не хочу сидеть дома и не хочу пропускать этот благотворительный вечер, когда он кстати?

Перевернулась на живот, продолжив держать одной рукой телефон:

– Через два дня, – закинула сухарик в рот, – нужно купить платье и туфли.

– Ну, – Кристин замялась, – обязательно платье?

– Да, съездим завтра. Знаешь, что меня настораживает? – в ответ послышалось глухое мычание, – сегодня на мифологии мистер Хант…

– Он там был?!

– Да, – закатила глаза, – но не в этом дело. Мне показалось, что у него были догадки на счет убийств. У нас даже тема урока была связана с убийствами и расчлененкой, но это ведь не значит, что в городе происходит такое же. Да?

Послышался громкий вздох:

– Насколько я знаю, он заменяет профессора Данка и мифология, вовсе не специализация мистера Ханта. Значит, вы были первым классом, над которым он решил поэкспериментировать. И вполне возможно, что тему выбрал такую из-за боли внутри. Или может он свой первый урок решил посветить сыну? Ну, знаешь, почтить честь?

Фыркнула:

– Там и близко этим не пахло.

– Ты же не думаешь, что мистер Хант, отец Джона, наш преподаватель, не последний человек в городе, тот бедный мужчина, что-то знает? Ты его хоть там не подозреваешь?

Я замолчала. Поднесла пальцы к лицу, начиная грызть ногти. Внутри меня шло сражение.

– Парни настаивали на том, чтобы я не рассказывала, но у нас уже есть подозреваемый.

Кристин замерла. По видео связи было видно, как медленно она повернула голову в мою сторону и раскрыла рот. Закрыла. Как рыбка, и глаза такие же, наполненные нерешимости.

– Кто? – все-таки спросила подруга на выдохе.

– Марк.

От лица Кристин

8:10

Я сидела перед зеркалом, смотря на маленький синяк на ключицах. Пальцами коснулась его. Мое лицо скорчилось, после чего я выдохнула. Такие отметины буквально на всем теле.

В дверь постучали. Скрип.

– Ты готова? –  мама провела языком по зубам, осматривая меня, – почему свитер?

Я повернулась, поправив воротник, и с улыбкой кивнула:

– Готова.

Оставив без внимания второй вопрос, я прошла в коридор, обходя маму. Жаль, что Алекс пришлось идти без меня, ведь теперь меня будут подвозить. Но в принципе, если выбирать с кем ехать: с Люком или моей мамой, то выбор очевиден.

Я остановилась у выхода, согнувшись, и поджала губы.

– Ну-у, – выжидающе протянула мама, когда сравнялась со мной.

Я перевела взгляд с каблуков на кеды и опустила голову, безнадежно выдохнув. Волосы волнами упали на лицо, скрывая его.

Мама достала свою обувь на платформе и отошла к противоположной стене, наблюдая за мной. Я выпрямилась, подняв кеды, и улыбнулась, пожав плечам, когда мама вопросительно выгнула бровь.

– По крайней мере, в них удобно.

– Ну да, поэтому ты всегда на каблуках ходила, – мама подошла ближе, начиная потирать мои плечи, – если тебе страшно или плохо…

Я нахмурилась:

– Ни то и ни другое. Все хорошо, – положила руку на свое плечо, сжав мамину ладонь, – просто так действительно удобно, а в закрытой одежде не холодно, – растянула обкусанные губы в улыбке и обувшись, направилась на улицу.

Нет, я не вру. Ветер действительно холодный, но, а в остальном. Мне не нравилось мое тело из-за следов на нем. Поэтому на мне сейчас серый мешковатый свитер и джинсы. Чтобы не привлекать внимание. А обиднее всего то, что я это заслужила. Я осталась жива и, черт возьми, зная всё, позволила умереть другим.

Захлопнула дверцу машины и устроилась удобнее на сидении.

Птица всегда убивал одного, а здесь не мелочился. Нет сомнения, что я должна была быть на их месте и, черт возьми, мне хотелось много материться, но язык не поворачивался. Я не могла выдавить из себя и слова, чтобы описать свои никчемные чувства, но нет. Оставалось только улыбаться.

Мама села за руль, хлопнув дверцей, и подала мне рюкзак, который я по всей видимости оставила дома.

Приняла его, растянув губы в улыбку:

– Совсем забыла, прости.

– Да ладно, – мама тепло улыбнулась в ответ, – растяпа.

Поставила его на коленки и посмотрела на дорогу. Мысли опять уносили меня. Их впервые было так много, что я путалась. Не могла разложить все по полочкам, но должна была.

В чем ты больше всего запуталась, Кристин?

Дилан. Не понимаю его. Совсем! То он сам касается меня, проявляя интерес. То я его раздражаю, и он всем своим видом показывает неприязнь. Просит уйти, чтобы пообщаться с любимой Эмили, при этом подвергнув меня опасности.

Стоп.

Он не виноват в этом. Не поддайся я своей ревности, то не ушла бы далеко и ничего бы не случилось. Он лишь попросил выйти из машины, а не уходить на прогулку с убийцей на поводу шаткой нервной системы.

Но и смотреть спокойно на этих голубков я не могла. Я должна была либо уйти, либо присоединиться к Алекс с Люком.

Прикрыла пальцами рот, коснувшись ссадины на подбородке.

А по их мнению кто все это устроил? Марк. Единственный парень, которой проявляет ко мне интерес и тот может быть психопатом-убийцей.

8:27

– Ну-у, – протянула мама, рассматривая школу, – вроде ты успеваешь.

Поблагодарила ее и, после поцелуя, вышла из машины.

Людей уже не было, только дворник, который стоял рядом со входом и курил. Прошла мимо, улыбаясь ему, и накинула рюкзак на спину, заходя в ворота школы.

Ветер пронес мимо серые листья и угрожающе завыл. Мои волосы подлетели в разные стороны и полезли мне в рот. Поймала пальцами прядку и вытащила ее, придержав у щеки. Вошла в школу.

Главным сейчас было дойти до кабинета и, по возможности, встретиться с Алекс и Люком. Поджала губы, двигаясь по пустому коридору. И Диланом.

Завернула в холл и непонятным для себя образом оказалась в центре огромной толпы. Люди толкались, бились и наступали друг другу на ноги. Почему раньше я относилась к этому спокойнее? Дикое желание вырваться из цепких лап этой толпы накрыло меня, и я со всей силой потянулась вперед. Шум начал душить.

Мои попытки остались безрезультатны, и я ощутила, как рюкзак застрял между двумя парнями, которые куда-то торопились и, не замечая того, тащили меня за собой. Злость во мне росла, и я все сильнее начала расталкивать людей, вырывая свой портфель. Хриплю. Барахтаюсь. Но вырвалась.

Спокойно выдохнула, когда прошла толпу и оказалась на лестнице. Поднялась по ступенькам, заметив парня с копной черных волос, болтающего с брюнеткой. Хрустнула пальцами, когда Дилан, улыбнувшись, поднял голову и краем глаза заметил меня. Мы встретились взглядами. Его улыбка померкла, а я отвернулась, ускорив шаг. Он стоял на нашем месте. Вместе с Эмили.