Текст книги "Человек с одним из многих лиц"

Глава четырнадцатая

Пол смотрел в холодные спокойные глаза убийцы…

Семнадцатью минутами ранее он услышал по телефону слово «беги». Тридцать секунд спустя он стоял возле двери, готовый воспользоваться советом. Но потом подумал, что не знает, от чего и как далеко он должен бежать. Наверное, ему понадобятся какие-то вещи.

Следующие пятнадцать минут он потратил на то, чтобы упаковать и перепаковать все, что понадобится, в старый потрепанный чемодан, доставшийся ему от двоюродной бабушки Фиделмы.

За две минуты до настоящего момента в дверь позвонили. Обычно дверной звонок никто никогда не трогал. Пол перебрал в голове все возможные варианты. Микки всегда выстукивал одинаковый ритм, к тому же даже лучшие рестораны не доставляют еще не заказанную еду. Ближайшие выборы состоятся через два года. Может, это коммивояжер, обходящий квартиры? Или Свидетели Иеговы? Впрочем, Свидетели больше не стучатся в двери. Вместо этого они слоняются на перекрестках. Пол читал в какой-то статье: вероятно, это от того, что коэффициент обращений неофитов вырос в последнее время на четыреста процентов.

Пол присел на корточки на верхней ступени лестницы и осторожно посмотрел вниз. За волнистым стеклом входной двери темнела массивная фигура в кожаной куртке. Это был либо самый нетерпеливый политик в мире, либо последний коммивояжер на земле, либо Свидетель Иеговы, которому не выдали памятки. В глубине души Пол понимал, что это не так. Это именно то, от чего он должен бежать.

За минуту до настоящего момента он вынул из чемодана две фотографии в рамках, виниловую пластинку, две пачки трусов, вызывающих зуд, и переложил все это в пластиковый пакет. Обретение зудящих трусов стало катастрофическим следствием невероятно выгодной сделки. Три пачки по три штуки всего за пять евро – это казалось слишком хорошей новостью, чтобы оказаться правдой. Так оно и случилось – трусы были словно из асбеста, чей зудящий эффект усиливался от малейшего присутствия пота. А учитывая обстоятельства, в ближайшем будущем потеть Полу придется немало. Тем не менее он все равно оставил в пакете одну пачку – по той же причине, по которой не решился выбросить их раньше, несмотря на то что это смахивало на легкую форму членовредительства.

Затем он закрыл чемодан и распахнул наклонное окно, выходящее на крышу. Дом, в котором он жил, походил скорее на двухкомнатный коттеджик с перестроенным чердаком. Встав на чемодан, он сумел неуклюже выбраться из окна на крышу, помогая себе здоровой рукой и одновременно удерживая в раненой пластиковый пакет.

Так он оказался в настоящем.

Семнадцать минут прошло с тех пор, как зазвонил телефон и голос из прошлого сделал предупреждение – а точнее, сказал «беги». Но Пол этого не сделал. По крайней мере, не так быстро, как следовало.

Теперь Пол балансировал на бетонной приступочке шириной в восемь сантиметров, отделяющей черепичную крышу от пластикового, заполненного листьями водосточного желоба. Холодный ветер трепал его ярко-желтую футболку с надписью «Я победил рак». Снизу тянуло запашком, исходящим от Королевского канала. Это была пьянящая смесь подгнившей растительности и своеобразного коктейля из реального и фигурального дерьма, которое впитывает в себя петляющий по современному городу водный путь, давно переживший собственную полезность. В трех километрах отсюда канал был облагорожен, чтобы люди могли прогуливаться возле него в увядающем свете радостных дней вместе с близкими людьми и породистыми собаками. Но в этом месте он сохранил свою первозданность. Следующая остановка – Ирландское море. Она же точка смыва.

Пол не мог повернуть направо, к началу улицы. Его дом был третьим, и это значило, что он не отойдет достаточно далеко от того, кто звонит сейчас в дверь. А еще с того конца не было другой возможности спуститься на тротуар, кроме как прыгнуть с высоты второго этажа. Нет, направо идти нельзя.

Значит, налево…

Но оттуда на него смотрели холодные спокойные глаза убийцы.

Секундой ранее он грациозно спустился с крыши прямо перед ним, небрежно удерживая во рту дохлую мышь. Председатель Мяо бросил свою кровавую жертву и растянулся примерно в двух метрах от Пола, словно собираясь приступить к послеобеденному сну. Это был кот старика Магуайра, жившего через улицу, и даже по кошачьим меркам он являлся абсолютной сволочью. Каждый раз за последние три года, когда его видел Пол, кот тащил в зубах какое-нибудь несчастное, замученное до смерти существо.

Кот посмотрел на Пола, затем на Королевский канал внизу.

Пару лет назад Дерек Карр, ранее скучноватый инженер-строитель, живший через дом от Пола, впервые попробовал ЛСД под лучшие хиты группы The Doors. Ведя со своими ногами глубокомысленную беседу в окружении танцующей психоделической мебели, он вдруг осознал, что хочет поплавать. Не мешкая, инженер открыл окно спальни, вылез на крышу и нырнул в канал. К счастью для Дерека, тем летом случилось довольно много наводнений, так что вода в канале поднялась до отметки в сто пятьдесят два сантиметра. Несмотря на полет с девятиметровой высоты, он всего лишь сломал обе ноги.

Позволив себе бросить один-единственный взгляд на канал, Пол заметил тележку из супермаркета, полузарытую в грязь в самом глубоком месте. Ручки тележки торчали из воды сантиметров на тридцать. Пол прикинул, что глубина в лучшем случае составит метр – как раз столько, чтобы покончить с собой, успев об этом пожалеть.

Пол глубоко вдохнул и попытался взять себя в руки. Он не мог пойти направо, не мог спуститься вниз, а если допустить, что в данную минуту в его дверь действительно звонит Смерть, то не мог и вернуться обратно. Так что единственной возможностью было идти налево – по опасной бетонной полоске длиной в пятнадцать метров к дальнему концу ряда таунхаусов. И это могло быть вполне осуществимой задачей, если бы не шерстяной психопат, в данный момент преградивший ему дорогу.

В критической ситуации мы узнаём о себе много нового. Пол, например, понял, что он определенно способен пнуть кошку ногой. Он стал морально готовиться к этому, но затем прокрутил в голове все возможные последствия. Он живо представил себе, как нога расстается с точкой опоры, а потом он неизбежно оступается и летит к своей гибели в воде. Последнее, что он увидит, – маленькую белую морду Председателя, глядящую на него сверху.

Но ведь можно просто переступить через кота. Но тогда животному, конечно, захочется игриво потереться о ноги – и этого хватит, чтобы Пол потерял равновесие и упал.

– Ну-ка, брысь!

Пол не ожидал, что это сработает. Оно и не сработало.

– Слушай, отвали, а? Пожалуйста… Кыс-кыс!

Председатель продемонстрировал такой уровень неподвижности, что даже статуя Девы Марии нашла бы его восхитительным.

Пол махнул пакетом вперед, но движение вышло слишком осторожным, чтобы выглядеть угрожающим. Кот зевнул.

– ФУ!

Выкрик нисколько не смутил кота, но его оказалось достаточно, чтобы Пол слегка качнулся. Он почувствовал, как его опасно потянуло к воде. Раскинув руки в стороны, Пол неловко попытался выровняться. За свои старания он получил укол боли в раненое плечо, но после краткого тошнотворного шатания обрел наконец устойчивость. Председатель Мяо облизнулся.

Пол почувствовал, что в заднем кармане завибрировал мобильник. Он решил не отвечать, но потом ему пришло в голову, что это может оказаться тот самый голос из прошлого. Вдруг он решит сообщить ему последние новости насчет «беги». Или… У Пола возникло неприятное ощущение, что тот, кто стоял у входной двери, сейчас, возможно, целится в него из снайперской винтовки. Он нервно оглянулся, но никого не заметил. Тогда он вытащил телефон. Номер незнакомый. Не зная, что еще делать, Пол решил ответить.

– Алло?

Председатель Мяо бросил на него раздосадованный взгляд, каким обычно смотрят на стейк, когда приходится отвечать на звонок.

– Пол? Это Бриджит.

– О… кхм… Бриджит?

– Ну помнишь, та медсестра, которая отвезла тебя домой, а ты потом захлопнул перед ее носом дверь. Я узнала твой номер в регистратуре.

– Если честно, сейчас не самое удачное время…

– Вот так мило! Я до тебя уже битый час дозвониться не могу.

– Да… Просто я…

– Неважно. Слушай, тут кое-что выяснилось. Этот старик Браун на самом деле не Браун. Он…

Внезапно в голову Полу пришла одна мысль.

– Ты разбираешься в кошках? – перебил он Бриджит.

– Ну а как же! Очевидно, у любой одинокой женщины возрастом слегка за тридцать дома целая дюжина кошек!

По голосу Бриджит Пол догадался, что сказал что-то обидное, но не очень понял, что именно.

– Я не намекаю… – попытался он оправдаться, но вдруг осознал, что вовсе не уверен в том, на что не намекает.

– Да послушай же! – выкрикнула Бриджит. – Это серьезно. У тебя могут быть неприятности!

– У меня определенно неприятности. Ты не знаешь, как избавиться от кошки?

– Эй! Ты на чем-то «торчишь»?

Пол огляделся.

– В некотором смысле. Слушай, прости за то, что было утром, но прошу… Кажется, кто-то пытается меня убить. Я в ловушке и… Нет времени объяснять, но все серьезно – вопрос жизни и смерти. А теперь, ради всего святого, скажи мне, пожалуйста, как можно по-настоящему выбесить кошку?

На пару секунд воцарилась тишина.

– Ну, моего кота бесит мой свист.

– Хорошо. Только я не умею свистеть.

– Блин, да как можно не уметь свистеть?

– Очень просто. Как я.

Председатель Мяо потянулся лапами и непринужденной походкой двинулся к Полу. Кажется, он огорчился тем, что утратил безраздельное внимание своей жертвы и решил перехватить инициативу.

– Ты не могла бы свистнуть? – Пол постарался скрыть панику в голосе, наблюдая за неспешным приближением кота.

– Ты что, издеваешься?

– Пожалуйста… умоляю! Ну свистни!

Последовал мучительно долгий момент колебания, прежде чем из телефона раздался свист.

Он поднял аппарат на вытянутой руке. Председатель Мяо остановился, затем наклонил голову набок и вопросительно посмотрел на Пола.

Пол стал медленно идти вперед, пока свист не прекратился.

– Продолжай! – крикнул он в телефон.

– Какие еще пожелания?

– Громче!

Свист возобновился, но на этот раз в виде мелодии песни «Любовь к котам» группы The Cure.

Пол продолжил постепенно продвигаться вперед. Председатель Мяо не сходил с места. Они словно играли в самую медленную на свете игру «кто первый струсит». Взгляды соперников скрестились – они уже были в тридцати сантиметрах друг от друга. Пол держал телефон перед собой, как распятие, отгоняющее зло. Добравшись до средней восьмитактовой секции, Бриджит удвоила усилия в подсознательной попытке скрыть плохое знание мелодии.

Ну наконец-то! Кошачье ухо слегка дернулось. Председателю Мяо звуки явно не нравились.

Пол продолжил мучительно медленно шаркать ногами.

И вдруг, словно вспомнив о запланированном свидании, кот метнулся вверх по черепице и исчез из виду.

Пол облегченно выдохнул. Все это время он, оказывается, не дышал. Он оглядел тот метр, на который ему удалось сдвинуться по карнизу. Это была наиболее тяжко завоеванная территория со времен битвы на Сомме[41]41
  Битва на Сомме (Британская империя и Французская Республика против Германской империи) – одна из крупнейших битв Первой мировой войны, в которой было убито и ранено более миллиона человек. Происходила с 1 июля по 18 ноября 1916 года по обоим берегам реки Соммы.


[Закрыть] (он знал о ней, поскольку обладал целой коллекцией документальных DVD-дисков о Первой мировой войне, откопанных в корзине «Три штуки за евро»).

Пол пошел быстрее, ставя одну ногу перед другой с не меньшей осторожностью, чем если бы двигался по натянутому канату. Затем он вновь приложил телефон к уху.

– Можешь прекратить.

– А ты странный.

– Не спорю.

– Серьезно, нам надо поговорить, – вернулась к прежней теме Бриджит. – Я узнала кое-что ужасное. Браун не был настоящим Брауном, он лежал в хосписе под фальшивым именем.

Как ни удивительно, но идти, беседуя по телефону, оказалось легче, чем в тишине. Наверное, тело лучше справлялось с трудностями, если его не отвлекал разум.

– Возможно, поэтому кто-то пытается меня убить, – ответил Пол.

– Вместе с кошкой?

– Нет…

Пол пошевелил извилинами, но так и не придумал, как внятно объяснить ей то, что только что произошло.

– Слушай, а мы можем… – Пол сделал паузу, задумавшись. – Ты можешь встретиться со мной в Сант-Стивенс-Грин примерно через полчаса?

– В парке или торговом центре?

– В парке.

– Хорошо.

– Спасибо.

Наконец Пол достиг конца карниза.

– Тебе не кажется, что лучше обратиться в полицию?

– Ни за что. Так, погоди секунду…

Он посмотрел вниз, на разрисованную граффити стену высотой примерно два с половиной метра, которая отделяла пару пустых парковочных мест возле ряда жилых домов от канала. По ту сторону стены виднелись пешеходный мост и дорога к свободе.

С некоторым трудом Пол медленно опустился на корточки, затем сел на краю крыши, угодив левой ягодицей в наполненный водой черный желоб.

– Не отключайся.

Он сунул телефон в карман джинсов и неловко развернулся. Прижав левую руку к телу, он стал медленно спускаться вниз, шаря ногами по стене в поисках опоры.

Подняв глаза, он вдруг увидел морду Председателя Мяо. Кот возник из ниоткуда – без каких-либо заметных промежуточных перемещений. Зверь смотрел на него сверху вниз – с нескрываемо злорадным удовлетворением.

Затем он провел левый когтистый хук прямо в беззащитное лицо, и Пол инстинктивно отпрянул. Быстрая реакция спасла его от когтей Председателя, но лишь для того, чтобы бросить в неприветливые объятия силы земного притяжения. Пол сорвался с крыши и полетел назад. Но полет длился недолго, поскольку ноги Пола оказались по разные стороны стены, предоставив телу беспрепятственную возможность на нее приземлиться – и сначала, разумеется, яичками. Он повис на стене, застыв в идеальной позе боли из фарсовых комедий. Через пару мучительных секунд мадам Судьба решила, что еще недостаточно развлеклась с Полом, и тут же опрокинула его набок – в противоположную от канала сторону, – чтобы дать возможность рухнуть спиной на тротуар с высоты два с половиной метра.

Сильный удар выбил из легких Пола воздух.

– Пол? Пол! Ты что сейчас делаешь? Пол!

Одной рукой он массировал свою побитую сосису и свежеприготовленное картофельное пюре, другой – медленно доставал из кармана телефон.

– Пол! Хватит валять дурака! Пол?

– Я…

– Что?

Голос Пола прозвучал словно издалека:

– …ненавижу котов.

Глава пятнадцатая

Детектив-инспектор Джимми Стюарт пребывал в отвратительном настроении.

Он резко ударил по тормозам, когда огромный черный внедорожник стоимостью в две годовые зарплаты Уилсона выскочил перед ними на автобусную полосу. Уилсон сосредоточенно удерживал на лице маску суровой решительности, скрывая тайный восторг. Поначалу он расстроился, когда его предложение сесть за руль отвергли, но теперь только радовался. Стюарт был чем-то взбешен, поэтому пусть лучше гнев его обратится на других участников дорожного движения, лишь бы не на Уилсона.

– Уилсон, ты не забыл оружие?

– Никак нет, сэр.

– Отлично. Тогда сделай доброе дело – пристрели этого дебила.

Это была первая поездка Уилсона по Дублину в машине без опознавательных знаков и со включенной сиреной. Правда, сирена помогала плохо. Как уже понял Уилсон, чтобы быстро проскочить через пробки в час пик для предотвращения убийства, нужно совершить несколько убийств самому.

Из заднего окна внедорожника, сложив пальцы пистолетиком, в них целился возбужденный школьник. Но он хотя бы заметил, что они полицейские, – в отличие от его отца. На самом деле водитель, конечно же, их видел – просто его возмущало, что у полиции больше прав на автобусную полосу, чем у других. Стюарт непрерывно давил на клаксон и указывал на забитую пробкой полосу, возвращаться на которую папа мальчика считал ниже своего достоинства.

Наконец внедорожник слегка сместился вправо, образовав просвет, достаточный, чтобы Стюарт сумел проехать мимо, зацепив обочину.

– Попробуй еще раз.

Уилсон послушно нажал кнопку повторного набора. В восьмой раз он пытался дозвониться на мобильный номер Пола Малкроуна.

– Снова автоответчик.

Автобус перед ними замедлил ход и стал сворачивать к переполненной людьми остановке. Стюарт снова нажал на клаксон. Водитель понял не слишком тонкий намек и повернул рулем обратно. Когда машина проехала мимо окон автобуса, сразу несколько пассажиров выразили недовольство с помощью пантомимы. Уилсон подавил в себе желание изобразить в ответ извинение.

Пять минут спустя, извергнув огромное число ругательств промышленной мощи, Стюарт пробился сквозь плотный трафик Северной круговой, свернул за угол и заехал в один из множества совершенно одинаковых переулков Ричмонд-Гарденс. Тесная на вид улочка, оканчивающаяся тупиком, была плотно уставлена таунхаусами. На фоне неба зловеще вырисовывался силуэт стадиона «Кроук Парк». Не исключено, что зловещим стадион казался только Уилсону, поскольку он с детства ненавидел гэльские виды спорта, а отец заставлял его ходить на матчи. Ничего не поделать – политика есть политика.

Стюарт выключил сирену и заглушил двигатель. Переулок казался абсолютно безмятежным и словно сам недоумевал, отчего такой сыр-бор.

– Какой у него дом?

– Шестнадцатый, – ответил Уилсон, указав на третью от поворота дверь.

– Окей, давай за мной. Глаза не закрывать, рот не распахивать.

Уилсон кивнул, и они выбрались из машины.

Подойдя к дому, Стюарт позвонил в дверь. Изнутри не донеслось ни звука. Уилсон попытался что-нибудь разглядеть сквозь матовое стекло двери, но ничего не увидел, кроме размытых неподвижных пятен.

Стюарт вновь нажал на кнопку звонка и повысил голос:

– Мистер Малкроун, это Гарди. Вы не могли бы…

– Ну наконец-то!

Уилсон и Стюарт одновременно обернулись и посмотрели на источник голоса. Это была женщина лет семидесяти – в халате и очень плохом настроении. Она сердито смотрела на них из дверного проема противоположного дома.

– Я уже несколько месяцев звоню вам по поводу машины этого козла.

– Мадам, – ответил Стюарт, – мы здесь не из-за машины. Пожалуйста, вернитесь в дом.

– Не смейте мне мадамкать! Эта мерзкая хреновина торчит здесь черт знает сколько.

Для пущей убедительности она сошла на тротуар и обрушила свернутую в трубочку газету «Геральд» на синий «Форд-Кортина», стоявший перед ее домом. Эта машина знавала лучшие дни, подумал Уилсон. Впрочем, как и халат женщины.

– Я уже говорила той лесбиянке из Управы, – продолжила женщина, – машина должна ездить, а не торчать у дома, как долбаное бельмо на глазу!

– Мадам, – сказал Стюарт, – если транспортное средство принадлежит не вам, пожалуйста, прекратите вандализм и вернитесь в дом.

Женщина скорчила такое лицо, будто ела себя изнутри.

– Не стоит говорить со мной в таком тоне, я знаю свои права. Меня зовут Тереза Корри, и я плачу налоги. Сегодня один из его никчемных приятелей пытался ее починить, но все без толку. Эта мерзость до сих пор стоит здесь, как бесполезная куча… куча…

Старуха огляделась вокруг, словно в поисках подходящего оскорбления, которое она куда-то припрятала и теперь не могла найти.

– Уилсон, – шепнул Стюарт, – разберись.

– Да, босс.

Уилсон пошел через улицу, вытянув перед собой руки и одновременно вспоминая, чему его учили на занятиях по методам умиротворения разгневанных граждан. Оставшийся за спиной Стюарт еще несколько раз позвонил в дверь Малкроуна – скорее разочарованно, чем с надеждой.

– Говна!! – гордо провозгласила старуха, наконец найдя потерянное слово.

Выражение удовлетворения на ее лице ясно сигнализировало об убежденности в том, что умственные усилия того стоили.

– Стоит здесь, как куча говна, куча говна! – повторила старуха.

Чтобы подчеркнуть и акцентировать свою мысль, она на каждом слове хлопала по машине газетой.

– Прошу вас, мадам… ой!

Попытка Уилсона вежливо отвести женщину обратно к двери стоила ему удара «Геральдом» по уху.

Стюарт развернулся и посмотрел старухе прямо в глаза.

– Так, дорогуша, это уже физическое насилие. Мы здесь в рамках расследования убийства, а вы нам мешаете. Зайдите в дом – немедленно, или я арестую вас за нападение на сотрудника полиции.

– Ой, ой… Вы только послушайте его! Нашелся хер с горы!

Женщина театрально поозиралась, играя на публику, которой здесь не было. Уилсон глядел то на нее, то на Стюарта, не понимая, что ему делать.

– Ты поугрожай мне тут! – продолжила старуха. – Негров будешь затыкать, а я добропорядочный столп общества! Попробуй бросить меня в тюрьму за то, что я отбивалась от его сексуальных домоганий!

Она обличающе указала свернутой газетой на Уилсона, и тот смущенно отступил назад. С видом мужчины, потерпевшего полный половой крах.

– Погодите, – вдруг задумался Стюарт, – что вы сейчас сказали?

– Сексуальные домогания! – рявкнула старуха.

– Да нет же… Про его никчемного приятеля…

Стюарт опустился на колени и заглянул под машину.

Старая ведьма снова принялась колотить по капоту, подчеркивая каждое слово:

– Как таким порядочным честным людям, как я…

– МАДАМ!

Старуха застыла, озадаченная странным тоном Стюарта и тем, что в руке он теперь держал пистолет. У Уилсона от шока отвисла челюсть. Он плохо помнил, что рассказывали на огневой подготовке, но это точно противоречило принципу соразмерности ответных действий. Старый хрыч окончательно съехал с катушек. Всю неделю он загадочно повторял, что «слишком стар для этого дерьма», и смотрел на Уилсона непонятным взглядом.

– Быстро отойдите от машины!

– С чего ради?

– С того, – спокойно и четко ответил Стюарт, – что под ней бомба.