Текст книги "Ужасный Круз"
Автор книги: Л. Дж. Шэн
Жанр: Современные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Он хотел самую скучную версию женщины, которую только мог предложить ему мир. Кто-то, кто был бы приручен и не нуждался в постоянном наблюдении, развлечении и умиротворении. Милая, непритязательная Тринити Тернер была человеческим эквивалентом бежевого цвета.
– Не думаю, что это случится, – сказал я, поднеся к носу баллончик с лаком для волос и принюхавшись. Пахло приближающимся случайным пожаром и свечой «Янки».
– Спасибо за поддержку, – Уайатт хихикнул. – В любом случае, у мамы сердечный приступ от мысли, что Неряшка Несси собирается тебя соблазнить.
– Она не в моем вкусе.
– Она во вкусе всех, кто хочет секса на одну ночь. Но долгосрочные отношения? – Уайатт хмыкнул. – Нетушки.
Мой старший брат так мало знал обо мне и о моей жизни, что иногда мне казалось, будто я разговариваю с совершенно незнакомым человеком.
– Чем еще я могу тебе помочь, брат?
На сегодня с меня было достаточно злословия в адрес Теннесси.
– Ничем. Просто поработай над речью шафера. Ты же знаешь, я хочу прочитать ее и одобрить заранее.
– Без проблем.
– О, и Круз?
– Мм?
– Если ты случайно сфотографируешь ее спящей голой… ну, ты знаешь мой номер.
Я отключился, поймав конец разговора между Теннесси и ее сестрой Тринити.
– Я не хотела ничего говорить, пока Мишка рядом, но Роб звонит без остановки, Несси. Он сказал, что ты не берешь трубку.
Моя соседка по комнате зацепила зубами нижнюю губу и медленно отпустила ее.
– Да. Я до сих пор не сказала Мишке, что Роб в городе. Он не знает.
– Теперь знает, – извиняющимся тоном сказала Тринити. – Роб как-то раздобыл номер телефона Мишки. А поскольку Мишка пользовался Интернетом Костелло…
Приятно было узнать, что некоторые вещи передаются из поколения в поколение в семье Тернеров. Например, жажда взламывать чужие интернет-сети.
– Нет! – Теннесси задыхалась, сидя прямо на кровати. – Ты шутишь? Вот гаденыш! Я не могу поверить.
Я не мог поверить, что она сказала «гаденыш». Намеренно.
Сколько лет было этой женщине, три?
И почему она без проблем одевалась как уличная проститутка, когда в отношении других вещей была ханжой?
– Да, – горячо сказала Тринити. – Но позволь мне сказать тебе, я была там, когда это случилось, и Мишка вовсе не оценил, что Роб действовал за твоей спиной. Он сказал ему, цитирую: «Я не хочу тебя видеть. Не из-за того, что ты мне сделал. Мы не знаем друг друга, поэтому я не собираюсь принимать это на свой счет. Но из-за того, что ты сделал маме». Вот что он сказал. Сказал, что не может представить, что предаст тебя вот так. Потом он повесил трубку. Это было эпично.
Я ожидал, что она будет радоваться такому развитию событий, но ее хмурый взгляд удивил меня.
– Он бы не предал меня этим. Я хочу, чтобы у него в жизни был отец. – Теннесси кусала нижнюю пухлую губу, забыв о том, что я нахожусь в комнате. – Меня просто бесит, что Роб сделал это, не сказав мне. Доказательство, что он совсем не изменился.
– Ну, ты же правда игнорировала его две недели, – заметила Тринити.
– А он меня – тринадцать лет!
– Правда. Вот придурок.
Со словарным запасом этой семьи было столько странностей, что я не знал, с какой начать.
– Можешь сделать мне одолжение? – спросила Теннесси. – Мне нужно убедиться, что ситуация не выйдет из-под контроля. Можешь попросить Мишку отдать свой мобильный телефон, чтобы Роб не смог до него добраться? Я хочу высказать этому человеку все, что думаю, и не хочу, чтобы Мишка чувствовал давление.
– Я не думаю, что Мишке понравится быть наказанным за действия Роба, – предупредила Тринити.
– Мне тоже. Скажи ему, что я куплю ему видеоигру, которую он хочет. И свожу его в тот бургер-бар в Салеме.
– Хорошо. Береги себя, сестренка.
– И ты тоже.
Они отключились.
Теннесси по-прежнему игнорировала мое существование. Она обеспокоенно постукивала пальцами по колену. Я оценил, как сильно она заботилась о своем сыне и как оберегала его. Она явно была без ума от этого ребенка.
– Хочешь, я поговорю с ним? – спросил я.
Она вскинула голову, как будто только что вспомнила, что я здесь.
– С Робом, – уточнил я. – Не с Мишкой.
Я не знал Мишку. Он не был моим пациентом – его мама отвезла его в клинику за городом, и я мало его видел за эти годы, что меня вполне устраивало, учитывая обстоятельства.
– Я могу справиться со своими неожиданными проблемами.
– Тот факт, что ты используешь слова «неожиданная проблема» в этой ситуации, говорит мне о другом. Я просто пытаюсь помочь.
– Помоги мне – исчезни.
Вот опять. Я прикусил щеку изнутри, используя каждую унцию своего терпения, чтобы не сорваться.
– Ты злишься не на меня, поэтому я предлагаю тебе сделать глубокий вдох.
– Ты такой же мерзавец, как и он, – прорычала она, пригвоздив меня взглядом.
– Почему? Потому что мы были друзьями в школе?
– Потому что ты такой же привилегированный придурок.
– Если я соответствую стереотипу, то сегодня доказано, что и ты тоже.
Я расцвел злобной улыбкой.
– Я могу быть приятной, доктор Костелло, но будьте уверены, вам я всегда буду усложнять жизнь, – она встала и взяла свою сумочку. – Оставайтесь сегодня в своей части корабля.
И захлопнула дверь перед моим носом.
Отличненько все обернулось.
Десять
Круз
Я провел ужин за чтением многочисленных сообщений Габриэллы. Она присылала мне фотографии своих кувшинов (это не эвфемизм – она начала выпускать бутылки для воды для женщин, посещающих спортзал) и показывала новое нижнее белье, которое получила бесплатно в качестве рекламного материала для своего блога.
Я отвечал коротко, но, тем не менее, отвечал.
Не было смысла избегать ее целых десять дней. Это было не только жестоко, но и бесполезно.
Мне было не с кем поговорить: моя спутница ненавидела меня до глубины души, а все больше людей на корабле думали, что у меня два пениса и я женат на вороватой проститутке, заразившей меня гонореей (я заметил, что Брендан и пара Уорренов сидели за одним столом в обеденном буфете).
Теннесси нигде не было видно, но, зная ее, она бы точно не пропустила бесплатный ужин, где наверняка держалась особняком.
Обычно во время круизов я изучал маршрут и планировал свои дни и вечера наперед. Но не в этот раз. Я был слишком рассеян, чтобы оставаться обычным, расчетливым «я». После ужина я бесцельно слонялся по лайнеру.
В итоге я попал в зал игровых автоматов.
Последние семь лет, каждый раз, когда я отправлялся в круиз с семьей (и часто со своей настоящей девушкой), у меня не было возможности насладиться игровым залом.
Это считалось уделом подростков, а я находился на другом этапе жизни. В той главе, где я играл в гольф и теннис с отцом и обсуждал мировую политику и фондовый рынок в библиотеке с Уайаттом и его лысеющими друзьями.
Я не знал, когда в следующий раз смогу поиграть без помех и внимания со стороны всех, кто меня знал.
Средний возраст в игровом зале составлял пятнадцать лет, и это только потому, что я поднял его с двенадцати своим тридцати одним годом. Очевидно, на круизном лайнере был еще один зал игровых автоматов, где подавали алкоголь, и большинство людей предпочитали находиться именно там. Все вокруг меня были как минимум на две головы ниже, в разноцветной одежде, с уложенными гелем волосами и непропорционально большим количеством одеколона и духов.
Я начал с гонок NASCAR, переключился на Donkey Kong, а затем взялся за Galaxian. Я провел так около часа, прежде чем заметил, что вокруг меня стало подозрительно пусто.
Или, если быть точнее, все перешли к другой стороне зала, сгрудившись вокруг стола для аэрохоккея в четверки и пятерки.
Будучи сам знатоком аэрохоккея, я направился к столу, чтобы посмотреть, из-за чего вся суета.
Мне с самого начала следовало знать, что единственным человеком, способным привлечь внимание каждого мужчины в этом круизе, была Теннесси Тернер.
Она наклонилась вперед с одной стороны стола для аэрохоккея, ее груди выбивались из кружевного платья, как газировка из фонтана в кинотеатре.
Она прижимала подушечку пальца к верхушке биты, как будто ей даже не нужно было держать ее целиком, чтобы шайба проскользнула в ворота.
Я взглянул на ее соперника; это был мужчина лет двадцати с небольшим, коротко стриженный и прилично выглядящий, действительно увлеченный игрой, а не верхушками Теннесси (это был эвфемизм, кстати).
Мой пульс участился. Я проигнорировал странное ощущение, списав его на то, что проведу десять дней с нашей деревенской дурочкой/блудницей посреди океана.
Они играли в течение десяти минут. Она уничтожила беднягу, другой пижон – на этот раз еще моложе – занял его место, а предыдущий удалился и вернулся через несколько минут с коктейлем для дамы. Под «дамой» я имею в виду свой нынешний бич существования.
Теннесси вытерла пол пижоном номер два и девушкой, которая его заменила, и мужчиной средних лет, который вышел на сцену – он был чьим-то отцом и был призван спасти положение.
Теннесси была бесспорно талантлива в аэрохоккее, я помнил это с наших подростковых лет. На самом деле, во всем городе был только один человек, которого она не обыграла.
Этим человеком был я.
Хотя мы должны были держаться подальше друг от друга сегодня вечером, я не мог отказаться от шанса посоперничать.
Поэтому, когда все больше и больше людей собиралось вокруг и жаждало сыграть с Теннесси, я шагнул к ней с другой стороны стола для аэрохоккея и бросил три сотни в центр.
– Сделаем игру интереснее?
– Сказал самый скучный человек на планете Земля.
Она сделала вид, что дует на свои ногти, как будто они горят, на ее лице появилась саркастическая улыбка.
– Что ты предлагаешь?
– Спорим, я смогу выиграть следующую игру, держа одну руку за спиной.
Все вокруг нас затаили дыхание.
Теннесси выпрямилась, одарив меня фирменным деловитым взглядом, к которому я привык в «Джерри и сыновьях». Втайне мне нравилось, когда она обслуживала мой столик. Любые крохи внимания с ее стороны были желанными.
Она изогнула бровь.
– Мистер Вайнер, я удивлена.
– Почему, миссис Вайнер?
– Мне казалось, я просила вас оставить меня в покое сегодня вечером.
– Это было до того, как до меня дошло, что вы были главным событием в игровом зале.
Я опустил взгляд на ее декольте, давая понять, что имею в виду не только ее навыки игры в аэрохоккей.
Она одарила меня сексуальной ухмылкой. Меня убивало то, что я хотел ее, и еще больше – то, что я не мог получить ее, пусть у меня и появились все шансы добиться ее.
У меня были деньги, безупречная репутация и целый гарем потенциальных подружек. И все же я не смог добиться от этой женщины ничего большего, чем закатывание глаз.
– Дорогой, я думала, что мы уже постановили: тебе со мной не справиться.
Из толпы, образовавшейся вокруг нас, раздались негромкие свистки. Казалось, что целая половина чертова круизного лайнера наблюдает за нами. Я думал, ужас от того, что меня застанут за чем-то не совсем идеальным, разорвет меня на куски, но этого не произошло.
Я никогда не чувствовал себя более живым, чем в тот момент.
– Проверим? – сказал я.
– Тогда ставка – три сотни, – она кивнула на деньги между нами.
– А когда ты проиграешь?
– Я не проиграю.
– А если проиграешь? – исправился я. – Что я получу?
– На твой выбор.
– Я буду выбирать твои наряды до конца круиза. Поведу тебя по магазинам и одену тебя в то, в чем я хочу тебя видеть. Я буду одевать тебя… – я сделал намеренную паузу, – и раздевать тебя, как мне заблагорассудится.
Толпа восторженно[29]29
Elation (в пер. с англ. «восторг») – название лайнера, на котором находятся главные герои.
[Закрыть] закричала (каламбур, конечно же, подразумевался). Я на мгновение удивился их реакции, пока не вспомнил о нашем фиктивном браке…
Ее зоркие ореховые глаза, прекрасного оттенка сердцевины дерева, вспыхнули на мгновение, прежде чем Теннесси снова застыла с усмешкой на ярко-красных губах.
– Насколько я понимаю, ты сможешь попросить меня ходить голой, пока мы не сойдем на берег. Ты не победишь, так что мне совершенно все равно, что ты от меня хочешь.
– Договорились? – Я приподнял бровь.
Она быстро кивнула.
Толпа зааплодировала.
Я забрал деньги, сунул их в карман и протянул руку для рукопожатия. Ее ладонь была холодной и липкой. Я отстранился от нее, ненавидя то ощущение, которое произвело на меня всего лишь одно рукопожатие.
– Семь раундов или первый набравший семь очков, – изложил я правила.
– Да, я знаю, как играть в аэрохоккей, приятель.
Она уничтожила меня в первых двух раундах, но только потому, что я позволил.
Хотел укрепить ее уверенность, а также убедиться, что у нее по-честному есть шансы. К третьему раунду я вступил в игру. В юности мы с Теннесси всегда соревновались в аэрохоккей в местном игровом зале. Мы были просто лучшими в нем. Роб обычно не обращал внимания на то, как я смотрю на его девушку, играя с ней. Наверное, потому что был занят демонстрацией другим девчонкам своего навыка игры в автомат «Хватай-ка» – этот ублюдок всегда умудрялся доставать плюшевые игрушки. У него была секретная техника, которой он не хотел делиться.
Я выиграл третий, четвертый и пятый раунды, а в шестом планировал посмотреть, как все пойдет. Теннесси была хороша, но я был лучше, к тому же я хотел сменить весь ее гардероб, привезти ее в Фэйрхоуп обновленной, респектабельной женщиной и получить за это очки.
Прекрасный доктор Костелло преобразил Теннесси Тернер, и теперь родная сестра его невестки выглядит как человек, которому можно позволить нянчить наших детей.
– Ты подрастерял навык, – прокомментировала Теннесси, блокируя шайбу, которую я послал в ее сторону, и с силой отбила ее назад. Она пыхтела.
– А ты слишком самоуверенна, – ответил я. Она хотела разбить мою маску невозмутимости. Ее ждало большое разочарование.
– Да, знаешь, последние несколько лет были просто улетными. – Она сдула прядь светлых волос, выбившуюся из-под лака и упавшую на глаза. – Так что, естественно, я ослабила бдительность.
– Ты собираешься жаловаться на свою жизнь каждый раз, когда мы разговариваем? – Я послал шайбу в ее сторону со скоростью света. – Потому что в таком случае я здесь не единственный скучный человек.
– Знаешь, тебе следует проявить больше сочувствия, – сгримасничала она. – Не у всех нас идеальная жизнь.
Я могу предложить тебе гораздо больше, чем сочувствие, если ты только сойдешь с облака жалости к себе, на котором застряла.
– Разве вы не женаты? – вслух спросил озадаченный подросток из толпы, почесывая вскочивший на щеке прыщ.
– Моя жизнь не идеальна, – сказал я, блокируя шайбу, которую она послала в мою сторону. Черт. У нее были припрятаны козыри. Я и забыл, как весело с ней было, когда мы… ну, когда мы становились самими собой.
– Конечно, да. – Она сексуально рассмеялась. – Почему ты бросил бедную Габриэллу? Тебе не понравился тест-драйв?
– Мы хотели разного, – коротко ответил я.
– Чего ты хочешь? – спросила Теннесси, пытаясь отвлечь меня и послать шайбу в мои ворота.
Тебя, с горечью подумал я. Я хочу тебя.
Но в моем организме было недостаточно алкоголя, чтобы произнести это вслух, и в любом случае я не был уверен, что действительно, по-настоящему хочу ее. То есть я хотел ее, но так же, как хотел четыре булочки с корицей. Сначала будет хорошо, а потом – не очень.
– Не уверен.
Вместо этого я прислонился бедром к столу для аэрохоккея, делая вид, что мне скучно. И, пока я этим занимался, послал шайбу прямо в ее ворота. Та оказалась внутри благодаря прямому удару. Теннесси застонала и опустила голову, а я продолжил:
– Я всегда думал, что если встречу ту самую, то пойму. Кстати, четыре – два в мою пользу.
Она схватила шайбу и снова положила ее на стол, нанося удар женщины, одержимой дьяволом.
– Ты стареешь.
– Разве это не тебе почти тридцать? – спросил я непринужденно. – Ты знаешь, что любая беременность женщины после тридцати пяти и старше называется гериатрической беременностью?
– А вы умеете вести беседу, не так ли, мистер Вайнер?
Люди вокруг нас захихикали. Я должен был помнить про наличие аудитории. Это помогало держать под контролем сердцебиение и то, что у меня в штанах.
Я выиграл еще один раунд, сделав счет пять-два, настроения дать ей победить у меня было.
– Ты всегда меня ненавидела, – обвинил ее я. – Почему?
– Чушь, – ее рот открылся в возмущенном шоке. – Это ты всегда смотрел на меня свысока. Даже до того, как я начала встречаться с Робом.
– Как это?
– Кто такой Роб? – спросил кто-то.
Она вернула шайбу на стол, послала в мою сторону и вколотила прямо в ворота.
Отлично. Может, я немного отвлекся.
– Пять – три. – Она заговорщически подмигнула мне. – Однажды я подслушала, как ты сказал ему, что у нас с ним нет ничего общего и что ему не стоит приглашать меня на свидание. Ты сказал, что от таких девушек, как я, много проблем.
Мне не хотелось говорить ей, что я сказал ему это, потому что у меня были на это свои причины.
– Их и было много.
Я пожал плечами, положил шайбу на место и начал новый раунд.
– Ты не смотрел мне в глаза после того, как я начала с ним встречаться. Ты не мог смириться с тем, что он тебя не послушал, да?
Ага. Так оно и было. Конечно.
– Но я был прав, не так ли? – Я снова отправил ей вращающуюся шайбу.
– Думаю, да, но что насчет того, что все называли ошибкой? – Она выдержала мой взгляд, остановив игру на несколько секунд. – Он – лучшее, что когда-либо случалось со мной, и я бы не променяла его ни на что в этом мире.
– Рад за тебя. – Я забил шайбу и снова выиграл. – Шесть – три.
Мне оставалось выиграть еще один раунд, прежде чем я одену ее в приличное платье и туфли на плоской подошве. Я был, наверное, единственным мужчиной на Земле, который хотел видеть желанную им женщину, одетую как старшая библиотекарша, и не потому, что это какая-то извращенная фантазия.
– Так как ты собираешься обращаться с настоящей парой джинсов? И я не имею в виду те, которые выглядят как шортики Дейзи Дьюкс[30]30
Главная героиня американского сериала The Dukes of Hazzard.
[Закрыть]. У тебя аллергия на ткань? – поинтересовался я.
– У меня аллергия на чушь. Вот почему у меня от тебя крапивница.
– Мне нравится наша любовь, – язвительно заметил я.
Она издала рвотные звуки. Но все еще была здесь.
– Не увиливай, – предупредил я. – Уговор есть уговор, – с этими словами я нанес последний удар. И выпрямился, невыносимо самодовольная ухмылка украсила мое лицо. – Семь – три.
Толпа вокруг нас хлопала и свистела, поддерживая меня.
У Теннесси открылся рот, но из него ничего не вылетело. Она выглядела искренне смущенной.
– Ты проиграла, – нараспев произнес я. – Снова. Вы уже должны привыкнуть к этому, не так ли, миссис Вайнер?
Шутка была приправлена подмигиванием, чтобы дать ей шанс бросить очередной словесный шар в мою сторону. Я даже был полностью готов к тому, что последнее слово останется за ней. Но она не клюнула на приманку. Вместо этого она расправила плечи, отступила назад, поздравила меня с победой дрожащим голосом и убежала.
* * *
Ее не было в каюте, когда я вернулся туда после того, как выпил в баре два виски и заработал головную боль. Было одиннадцать тридцать, и, хотя лечь спать пораньше и позволить ей бродить по кораблю и дуться, как сумасшедшей, которой она, очевидно, была, было заманчиво, я не мог этого сделать.
Я застонал, выходя из каюты, и наткнулся на мистера и миссис Уоррен, которые только что вернулись из казино, выглядя пьяными и несправедливо счастливыми.
– Где твоя маленькая жена? – Миссис Уоррен насмешливо улыбнулась, прежде чем показать мне язык. Клянусь, если бы у нее случился сердечный приступ прямо здесь и сейчас, я бы наплевал на клятву Гиппократа и позволил ей сыграть в ящик.
– Любуется своим безупречным лицом и потрясающей фигурой перед зеркалом в нашей каюте, – отбил я, все еще храня обиду размером с Кипр на эту женщину за то, что она сделала с Теннесси. – Быть девушкой такой красоты – это благословение и проклятие.
– Ну, я не вижу кольца на ее пальце.
– Верно. Мы обновляем бриллианты в ее кольце, поэтому нам пришлось отправить его в Южную Африку. Лучшие пятьсот тысяч, которые я когда-либо тратил.
– А что насчет твоего кольца? – Она уперла руки в боки, а Фред ждал ее внутри каюты, держа дверь открытой.
– Мое потерялось, когда мы сегодня играли в очень взрослую игру в буфете. Дайте знать, если найдете результаты в десерте завтра утром, ладно?
С этими словами я направился к лифтам.
Я искал Теннесси (почти) везде. Честно говоря, я не знал, что делать с этой женщиной. В одну секунду она была той самой наглой, болтливой штучкой, которой я восхищался, боялся и хотел уложить в постель за последние полтора десятка лет, а в следующую – чувствительной, замкнутой и застенчивой. Почти той девушкой, которая встречалась с Робом.
Я знал, что мужчина честнее – или, может быть, просто мужчина, который не провел всю свою жизнь с воображаемой золотой короной на голове, – просто признался бы в том, что произошло в прошлом, и прояснил ситуацию.
Пока я рос, я всегда была неравнодушен к Несси Тернер. А как иначе? В моем воображении она должна была стать моей школьной возлюбленной. Красивая, добрая и достойная, с отличными оценками и местом в команде по дебатам (ничего удивительного).
Даже когда я узнал, что Роб на нее запал, я не поступил, как полагалось Крузу, и не отступил. Мы сыграли в камень-ножницы-бумага три раза, и в итоге я победил.
Но потом Роб все равно пригласил ее на свидание и опередил меня, в первый раз показав, что он никудышный друг.
После этого я ничего не мог поделать, потому что Теннесси сказала ему «да».
Она. Сказала. Ему. Да.
Я ей не нравился, и это был достаточно сильный удар по моему подростковому эго, который заставил меня презирать ее до конца старшей школы.
Конечно, глядя в прошлое, я задавался вопросом.
Интересно, что было бы, если бы я первым пригласил ее на свидание.
Сказала бы она «да»?
Я подозревал, что знаю ответ на этот вопрос.
Роб ей не очень-то нравился, но она все равно дала ему шанс. Он пригласил ее съесть мороженое в центре и тайком смеялся в раздевалке, надеясь, что она не закажет больше двух шариков, потому что на той неделе он был на мели.
Я знал, что никогда бы не позволил нам оказаться в таком положении, в каком оказались она и Роб. Я бы никогда не лишил ее девственности так, как это сделал он, без защиты, публично, на глазах у людей.
А если бы я это сделал, по какой бы то ни было причине – если бы мы были пьяны, или под кайфом, или просто совершенно безрассудны в ту злополучную ночь, – я бы признал это и женился на ней.
Я бы женился.
Но она выбрала не меня.
Вот такой была моя правда.
Моя правда после двух виски и кружки пива.
И я унесу ее с собой в могилу.
В итоге я нашел Теннесси на одной из палуб, прислонившуюся к фальшборту и наблюдавшую за тем, как черные волны разбиваются о массивное судно. Ее волосы покорились ветру, танцуя вокруг лица пепельными, морозными нитями.
Она обняла себя, повернувшись ко мне спиной.
Мне было физически больно видеть ее такой. Такой уязвимой и не в своей тарелке.
Не желая пугать ее, я заговорил, прежде чем подойти:
– Прости.
Она не повернулась, чтобы посмотреть на меня. Вместо этого Теннесси слегка покачала головой, жест был настолько легким, что я даже не мог сказать, был ли он намеренным.
– За что?
– За то, что я вел себя как идиот.
– Считай, что ты прощен. Большинство мужчин такие.
– Это не оправдание.
Я подошел к ней и увидел, что ее лицо залито слезами.
Черная тушь растеклась по щекам как паутина, а ее нос был красным и опухшим.
Она не выглядела великолепно, но моя грудь наполнилась теплом.
Она выглядела… настоящей. Без всех этих пластиковых улыбок и драматичной подводки.
– Я знаю, что сегодняшний день был сложным для тебя, и…
– Не надо, – перебила она меня.
– Что не надо?
– Не строй из себя хорошего парня. Я сейчас не могу с этим справиться.
Я поджал губы. У нее выдался катастрофический день, со слизняком, который приставал к ней, женщиной, которая назвала ее воровкой – и шлюхой, – и Робом, который по неизвестным причинам взял на себя смелость в обход нее впервые в жизни поговорить с их общим сыном, а затем вишенкой на торте из дерьма стало то, что я уничтожил ее, а потом сказал, что она должна привыкнуть проигрывать.
По-настоящему классный ход, Костелло.
– Должен сказать, что я не считаю тебя неудачницей, – произнес я угрюмо.
– Почему? – Она повернула голову в мою сторону, слезы высыхали на ее лице, искажая макияж. – Ты был прав. Попал в самую точку. Я и есть неудачница. На самом деле, я даже не могу вспомнить, когда я в последний раз в чем-то преуспевала. Хоть в чем-нибудь. Я позор для семьи, и я опозорю своего сына, когда он вырастет и поймет, какое я ничтожество. У меня нет ни настоящей работы, ни перспектив, ни чего-либо, к чему можно стремиться. И ты прав, что я злая. Я идиотка, неудачница, и я…
Я крепко ее поцеловал.
Притянул в свои объятия, обхватил руками, ограждая от мира, ветра, себя, и сделал то, что должен был сделать все эти годы назад, – прижался губами к ее губам, надеясь, черт возьми, что она не отвергнет меня.
Ее губы были холодными, нос замерз, но мне было все равно, потому что она не оттолкнула меня. Она пахла своим кокосово-зефирным коктейлем и той школьницей, за которой я следил взглядом из-под бейсболки, когда никто не видел.
Я хотел открыть рот, высунуть язык, попробовать ее, всю ее, но боялся, что она оттолкнет меня.
Она была пугливой и настороженной, как бродячая кошка, ее инстинкты выли сиреной. Она была готова убежать в любую секунду, когда дело касалось мужчин.
Поэтому вместо того, чтобы опустить пальцы на попку, о которой я мечтал с шестнадцати, или вставить колено между ее бедер и заставить ее скакать на мне до оргазма, я с нежностью покусывал ее рот и шею, прижимался носом к ее уху, быстро лизал под мочкой уха, а затем дул туда, чтобы заставить ее вздрогнуть.
Похоже, ей это нравилось, ее пальцы обвились вокруг моей рубашки, когда она качнулась ко мне. В этом было что-то невинное, почти целомудренное, и это вызвало прилив желания в моих венах, заставив мое тело взбеситься.
Мой член настолько поднялся, что я был уверен – он разорвет брюки, если я не буду осторожен. Я перешел от ее шеи и уха к щеке, кончику носа и кромке волос, осыпая все ее лицо легкими поцелуями, от которых мне становилось больно.
Это было странно, я знаю.
Скорее интимно, чем горячо.
Но я чувствовал, именно это было ей нужно, и после всех этих лет я решил, что лучше иметь ее на ее условиях, чем не иметь вообще.
– Говорю тебе, приятель. У этих двоих самые нездоровые отношения, которые я когда-либо видел. Ты знаешь, что он изменял ей с ее сестрой и у него два члена, а она заразила его гонореей? Потом он душил ее ожерельем из черного жемчуга, отчего пошли волдыри.
Мы оторвались друг от друга одновременно, чтобы увидеть источник этого бреда. Мы подняли головы и увидели Брендана и его собеседника, которые пили пиво на террасе одного из открытых баров и смотрели на нас.
Собеседник Брендана нахмурился.
– Подожди, у ее сестры два члена?
– Нет, у него два члена, и он изменил ей с ее сестрой. Но она тоже изменяла. Первая, я думаю, – ответил Брендан.
– Ты знаешь, что она воровка? А Рамона говорит, что он какой-то мафиози. Кровавые алмазы. Бизнес по всей Южной Африке.
Мы с Теннесси разразились смехом, все еще прижимаясь друг к другу.
– Видишь? Бесстыжие. Я же говорил тебе. Самые нездоровые отношения на свете, – подтвердил Брендан.
– В этом ты не ошибся, Брендан. – Теннесси обняла себя за живот и пошла к лифту, отстранившись от меня, а я последовал за ней. – Но нехорошо говорить о людях за их спиной.
– Ты была здесь, пирожочек, – сказал Брендан со своим южным акцентом.
– Мы были кое-чем заняты, – напомнил я ей, и мой член кивнул в штанах в знак согласия.
– Считай, что все закончилось. Я только что пришла в себя.
– Черт побери, – пробормотал я, следуя за ней как влюбленный щенок.
Мы вошли в лифт. Я уже собирался повернуться к ней и заставить ее передумать с помощью своего языка, когда к нам присоединилась еще одна парочка.
Дважды черт побери.
Тишина заполнила небольшое пространство, пока мужчина рядом со мной скользил рукой по изгибу женской попки.
По крайней мере, один из нас сегодня получит свое.
Когда мы поднялись на наш этаж, я позволил Теннесси выскользнуть первой, а затем положил руку на ее спину, пока мы шли к нашей комнате. Теперь я успешно превратился из знакомого в того, кто изредка прикасался к ней, и я не собирался отказываться от своих новых привилегий.
– Можешь опустить руку и прекратить спектакль, здесь никого нет. – Она попыталась привести волосы в порядок.
– Никакой это не спектакль. Желание провести с тобой время – это что, преступление?
– Зависит от штата. Насколько я знаю, Невада – единственное место, где легализована проституция.
– Прекрати сейчас же.
Я надеялся, что мистер и миссис Уоррен не выйдут за ночным перекусом, потому что был готов придушить их обоих, если они появятся и сделают что-то, что Теннесси найдет провокационным.
– Дай угадаю – ты хочешь провести со мной время без одежды.
– Одежда – хорошая вещь, но не та, которую выбираешь ты, – я слабо улыбнулся.
– Забавно. Я всегда думала, что это женщины хотят изменить мужчин, а не наоборот.
– Я не хочу изменять тебя. Я хочу помочь тебе раскрыть весь твой потенциал.
Отлично.
Теперь я звучал как школьный консультант. Или сутенер.
В любом случае получилось покровительственно. Я открыл дверь и закрыл ее за нами. Она прошествовала в ванную, ее задница покачивалась из стороны в сторону. Она снова стала сексуальным котенком.
Я не мог уследить за настроением и характером этой женщины.
– Никто не просил вас о помощи, доктор Костелло. Идите и станьте чьим-нибудь капитаном Спасителем.
Она захлопнула дверь ванной у меня перед носом.
– Я не выйду, пока ты не ляжешь спать. Мы не будем продолжать нашу маленькую ошибку, – объявила она, как только оказалась в безопасности ванной комнаты.
Я прижался лбом к двери.
– Почему ты думаешь, что это была ошибка?
Я был жалок, даже – и особенно – в своих собственных глазах.
Почему меня это так беспокоило?
Дома меня ждало множество других женщин, я мог выбрать любую.
– Я не занимаюсь сексом на одну ночь, – отозвалась она с другой стороны двери. – Возможно, для кого-то это покажется удивительным, даже старомодным, но я так устроена.
– Это не обязательно должен быть секс на одну ночь, – услышал я свои слова. – Если только история с гонореей не правда.
– Лишь бы никто об этом не узнал, верно?
Я простонал.
Она поймала меня на слове. Не то чтобы мне было стыдно, но…
– Твои родители тоже этого не одобрят, – напомнил я.
– Нет, – согласилась она. – Что возвращает меня к моему предыдущему заявлению – никакого секса. Я не хочу быть твоим маленьким грязным секретом.
– Как же ты меня раздражаешь. – Я прижал кулак к двери.
– И ты должен привыкнуть слышать «нет» время от времени, – невозмутимо парировала она.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?