Текст книги "Детский мир: перезагрузка. Реальная история компании, без которой у нас было бы другое детство"

– Мы их не считали, даже не прикасались. Мы просто получали от поставщика товар с наклейкой, для какого он магазина. И со своей приклеенной накладной загружали его в соответствующую машину и отправляли в этот магазин. Вот и всё, – довольно говорит Шведов.

Платой за ритмичную работу складов стала автономия магазинов. Первое время существования сети директор каждой торговой точки имел доступ к полному ассортименту поставщиков «Детского мира» и мог сам выбирать, что заказывать, а что нет. Сергей Шведов полностью покончил с этой неэффективной практикой.

На рубеже 2005–2006 годов магазины были разделены на форматы. Были четко прописаны ассортиментные матрицы по каждому поставщику, что для какого формата можно брать. Когда Сергей Шведов пришел в «Детский мир», он понял, что там форматирование объектов в принципе отсутствует, и это был один из первых вопросов, которые он вынес на общее обсуждение. После того как магазины разделились на три формата, стало гораздо проще выстраивать ассортиментную матрицу – и по каждому поставщику, и под каждый из форматов.

Самый мелкий формат, районного значения, предполагал 800–1000 квадратных метров торговой площади. Средний – 1200–1500 метров. Наконец, был формат флагманский, 2500 «квадратов» и больше, – для крупных торговых центров. Верхней границы по площади не было – дополнительное пространство позволяло оборудовать особые интерактивные зоны, они отдавались на откуп крупным производителям игрушек, таким как Lego или Mattel. Особняком стоял магазин на Лубянке. У него к тому моменту было уже 8000 квадратных метров торговой площади. Ничего хоть сколько-нибудь похожего по размеру в стране не было, и ассортимент центрального магазина прописывали отдельно.

– Конечно, все было не очень жестко, площадь магазинов одного и того же типа могла колебаться на 10–20 %, – добавляет Сергей Шведов. – Если, допустим, локация хорошая, но не хватает площади, мы придумывали, как в этих условиях выстроить формат, который будет для потребителя наиболее интересным. И там уже решали, какими поставщиками, которые должны бы в этом формате присутствовать, на этот раз пожертвовать из-за нехватки места на полках. То есть были исключения, впрочем, очень незначительные.

Все эти исключения делались не от хорошей жизни. Просто в стране к тому времени уже появились огромные проблемы с торговыми площадями.

– Легко было найти помещения в 500–700 квадратных метров, от которых мы тогда отказывались – просто не видели в них свой ассортимент, – разъясняет Максим Ентяков. – Это сейчас «Детский мир» уплотняет территорию, чтобы покупатель добирался до магазина не четыре автобусные остановки, а одну, и мелкие форматы тоже идут в дело.

Всего за 2003–2005 годы было открыто 36 «Детских миров», из них 2 флагманского формата, 15 – среднего и 19 – районного. Из этих магазинов 14 располагались в Москве, 7 – в остальных регионах Центральной России, 9 – на северо-западе страны (по большей части в Санкт-Петербурге) и 6 – в Приволжском федеральном округе.

УБИТЬ ПОСРЕДНИКА

Когда «Детский мир» только начинал строить сеть, «Система» приобрела компанию «С-Тойз», специализирующуюся на оптовой торговле товарами для детей. Ее сотрудники и стали закупщиками сети. Но справлялись они со своей работой не очень эффективно.

– Если бы в тот момент, когда принималось решение о покупке «С-Тойз», я работал в «Детском мире», то громче всех кричал бы, что этого делать нельзя. Этот оптовик был нам вообще не нужен. Компетентных людей в «С-Тойз» почти не было. На одной из первых международных выставок детских товаров, – вспоминает Шведов, – меня возмутило то, что мои новые подчиненные не могут ответить на абсолютно детские вопросы. Например, какую мы получим скидку, если перейдем с условий оплаты по реализации товара на его выкуп целыми партиями. То есть сотрудники цифрами не владели совершенно.

Стоит ли удивляться, что работа с поставщиками была организована, по словам Шведова, совершенно бездарно. Фактически поставщики диктовали сети условия работы, а не наоборот.

В продуктовом ретейле, откуда пришел новый коммерческий директор, давно уже была, например, отлажена система бэк-платежей. Говоря предельно просто, это когда поставщик платит розничному оператору за попадание товара на полку. Проистекала эта практика не от какой-то особой жадности ретейлеров, а потому что место на полках федеральных торговых сетей конечно, а желающих его занять много. Естественно, поставщики детских товаров к такому приучены не были за неимением до «Детского мира» каких-либо сетевых ретейлеров в этой сфере. Но теперь, когда такая сеть пришла, настало время менять порядки.

Некоторые точки пересечения между «Детским миром» и «Перекрестком», откуда был родом Шведов, всё же имелись. Прежде всего, в детском питании. Можно было легко сравнить цены и объемы поставок. Коммерческий директор провел элементарные подсчеты для двух сетей и остался крайне недоволен. Игра была явно не в пользу «Детского мира», гораздо больше она напоминала поддавки. Например, практически все товары попадали на склад «Детского мира» через лишних посредников. Иногда доходило до смешного. Места на складе в Карачарово сдавались различным субарендаторам, в том числе и поставщикам самой компании.

– В итоге некоторые особо одаренные поставщики, которые были дистрибьюторами Lego, получали товар на этот склад, потом выкатывали его из своей двери в нашу, соседнюю, наценивая при этом 25 или 30 %, – усмехается Сергей Шведов. – Против таких «маневров» есть классический развод, я этому научился еще в «Перекрестке». Сталкиваешь лбами нескольких поставщиков, а пока они ругаются, жалуясь на меня генеральному директору, я договариваюсь с Lego о прямых поставках, понижая закупочные цены на десятки процентов. Мы в итоге оказались чуть ли не первой российской компанией из розницы, начавшей работать с Lego напрямую. А оборот у нас с ними был очень хороший.

И дело тут заключалось не только в экономии на посредниках. Как только вместо многих мелких поставщиков у Lego появился единый крупный партнер в лице «Детского мира», команде коммерческого департамента стало гораздо легче выстраивать с производителями игрушек особые отношения, получать первыми все новинки. Ведь надо же было что-то противопоставить гипермаркетам, с которыми не получается конкурировать по цене.

Опыт решили тиражировать дальше. Основной переговорной площадкой в те времена была крупнейшая ежегодная выставка игрушек и товаров для хобби в Нюрнберге. Там «Детский мир» наладил контакты с такими лидерами игрушечной индустрии, как Lego, Mattel, Hasbro. И перешел с ними на прямые поставки. А заодно договорился об эксклюзивной дистрибуции части товаров в Россию. И вот уже новые куклы и конструкторы этих брендов первые месяцы продавались только в «Детском мире».

– Когда мы открыли 30–40 магазинов, то уже смогли вести переговоры на равных. Приходить на выставку и говорить, что вот эти и вон те новинки, а еще вот эти мы для России берем первые, – объясняет Максим Ентяков. – Теперь у нас была такая возможность – ставить условия, чтобы в первые месяцы после выхода новинки она поставлялась только в «Детский мир».

Игрушки всегда были важнейшим конкурентным преимуществом сети. Еще когда «Детский мир-Центр» создавался в недрах здания на Лубянке, основу его ассортимента составляли именно игрушки. Это разительно отличало современный «Детский мир» от советского, который прежде всего был магазином одежды и обуви – да и то чаще всего школьной. Игрушки – более удобный товар: у них нет сезонности, они могут спокойно стоять на полке полтора года и ждать своего часа.

– Уже в то время, когда я пришел, они составляли самый интересный, наверное, для всего «Детского мира» сегмент, потому что товар хорошо продавался, на него была хорошая наценка, – резюмирует Шведов. – А после описанных выше реформ на них у нас приходилось уже 35–40 % ассортимента.

Но далеко не только игрушки могут служить источником покупательского трафика. И Шведов принялся за дело:

– Помню, на выставке я сел напротив одного сильного поставщика в сосочно-бутылочной теме и задал ему вопрос: «Какую вы мне дадите скидку, если я у вас начну выкупать товар большими партиями?» Он ответил: вы мне неинтересны, потому что по объему вы торгуете моей продукцией, как два ларька на «Совенке».

«Совенок» – это был один из крупных московских детских рынков, располагался на Савеловском вокзале. А выкупать соски и бутылки «Детский мир» хотел, потому что это самый стабильный и предсказуемый детский товар, с регулярным спросом. Не одежда с обувью, которая может продаться или не продаться.

Шведов тогда ответил: «Давайте мы с вами попробуем начать работать, и вы увидите, что ситуация поменяется». И оказался прав: уже через год отношения с этим поставщиком стали совершенно другими.

– Мы с ним перешли на выкуп товара, согласовали наценку, ниже которой он мне не давал торговать, чтобы не ломать ему рынок. И мы стали реально конкурентоспособны по его продукции. Если мне память не изменяет, в течение уже первого года полноценной работы мы перевалили за цифру закупок около миллиона долларов. Он сильно удивился, что удалось это сделать, и с тех пор полностью поменял свою точку зрения на работу с «Детским миром», – довольно говорит Шведов.

А удалось всё вот почему: получив при условиях выкупа почти 15-процентную скидку от этого поставщика, «Детский мир» еще и собственную наценку на эту группу товаров снизил с 70 % до 25–30 %. Сергей Шведов излагает суть подхода:

– Для покупателя этот товар сразу стал гораздо интереснее, чем раньше. Люди до этого покупали у нас бутылочки и соски только от большой необходимости, а тут начали приходить за ними специально. Мы сделали то же, что делали когда-то в «Перекрестке»: выделили наиболее ходовой ассортимент по разным группам товаров и снизили на него розничные цены. Люди регулярно приходят за дешевыми сосками, а заодно покупают все остальное. Сначала некоторые коллеги в «Детском мире» называли меня врагом народа, который заведет сеть в сплошные убытки. Но когда увидели, что резко вырастает трафик, то все поняли, что мы на правильном пути. Мы начали очень сильно расти по обороту, а за счет других поставщиков (там, где я правильно организовал работу по скидкам) начали хорошо зарабатывать. У нас общая маржинальность очень сильно выросла.

На зарубежных выставках представители коммерческого департамента знакомились с производителями и объясняли, что им самим будет гораздо проще работать с сетью напрямую, чем иметь эксклюзивный договор с каким-нибудь российским дистрибьютором. Главным аргументом был неминуемый рост продаж «Детского мира», который было легко экстраполировать, демонстрируя цифры последних лет: «В этом году мы у вас закупаем на 300 тысяч долларов, но при таком росте очень скоро начнем закупать в год 3 миллиона». И контрагенты шли навстречу.

Естественно, посредников устранили и на внутреннем рынке. Отечественные производители в то время поставляли в «Детский мир» школьную одежду и качественную обувь, но по привычке делали это через посредников. Например, хорошо продавался обувной бренд «Котофей», чье производство расположено в подмосковном Егорьевске.

– Они меня пригласили на фабрику, чтобы договориться о прямых поставках, чуть ли не к девяти утра. Ну и, директор, конечно, думал, что я так рано не приеду. Так что, увидев меня в кабинете, сильно удивился, – Шведов с удовольствием говорит об этой сделке. – В итоге мы выбросили из цепочки дистрибьютора и смогли покупать их обувь на 30 % дешевле. Это к вопросу о том, что я делал с поставщиками.

Экономия достигалась не только за счет маржи самих посредников, но и благодаря упрощению логистики. Китай уже тогда стал мировой фабрикой. И большинство европейских детских брендов шили свою одежду там. Не было никакого смысла везти эти товары в Россию через западных поставщиков. На европейских выставках можно было изучать коллекции и заключать договоры, но физически покупать товар там оказалось невыгодно. И всего за один сезон «Детский мир» изменил логистические цепочки и перешел на прямую поставку детской одежды европейских брендов из Китая.

– Помню, мы одному такому посреднику сказали, что времена меняются, нужно везти товары с китайской фабрики сразу в Москву, – говорит Шведов. – Он нас повез на свой склад в Германии, современный отличный склад, и говорит: «Что я буду делать с этим складом, с этими людьми, которые здесь у меня работают уже десять лет и больше?» Я ответил: «А что мне говорить моим покупателям, которые хотят ваш товар приобретать на 15–20 % дешевле? На ваш же вопрос я точно знаю, что ответить. Я буду часть этой наценки отдавать потребителю, количество продаж вашего товара в России увеличится, и в результате вы заработаете больше».

Ну а следующим логичным шагом стал запуск собственных торговых марок, когда заказчиком производства в Китае выступает уже собственно «Детский мир». И действительно, у отечественной сети появились первые собственные марки одежды.

– Если говорить о том периоде роста нашей сети, то я бы выделил четыре основных этапа, – обобщает Сергей Дроздов. – Первое – это то, что мы окончательно разделили управление недвижимостью и операционный бизнес. Второе – понимание, что старая метода торговли и прежний персонал, к сожалению, не работают. Третье – мы поняли, что страна большая и мы в ней можем стать номером один. И четвертое – что нам критически нужны собственные торговые марки. Все это стало залогом успеха бизнеса.

Был, впрочем, еще один немаловажный аспект. «Детскому миру» удалось привлечь крупный заем под гарантии московского правительства. Осенью 2005 года столичные власти предоставили гарантии по облигациям «Детского мира-Центр» на 1,15 миллиарда рублей. Рост торговой сети выходил на новый уровень, и эти деньги пришлись как нельзя более кстати.

Сотворение «Детского мира». Здание. Остров, который так и не стал материком

Душкин А.Н. Универсальный магазин «Детский мир». Фасад со стороны площади Дзержинского. 1954 г. Бумага; карандаш; акварель.

34,1×58,3 см / ГНИМА им. А. В. Щусева

«Центральный Детский мир» на площади Дзержинского (ныне Лубянской) журналисты часто называли волшебным замком и кукольным домиком. Ну какой кукольный домик высотой 180 метров и площадью 54 тысячи квадратов? Да и выстроено здание даже не в обычном для начала 50-х годов XX века стиле «сталинский ампир», который включает и башенки, и шпили, и лепнину, и позолоту (приметы сказки), а являет собой значительно более редкий пример советского ар-деко: стройность, смелая геометрия, дорогие материалы. И вид имеет совершенно не сказочный, а скорее манхэттенский.

И однако ж. Высокие, в четыре этажа, арочные окна-витрины обеспечивают магазину эффект «отсутствующей четвертой стены», именно что кукольного дома «в разрезе», как будто показывая прохожим сказочный внутренний мир здания, его внутренний сверкающий механизм. Исполинский кукольный домик, который не то что меньше, а в десятки раз больше «настоящего» обыкновенного дома, – это было эффектное решение.

«Детский мир» был построен с дворцовой парадностью общественных торговых помещений и одновременно с теснотой «задних», рабочих комнат – это обычная история и для сталинского ампира. В жилых высотках квартиры тесные, а лестницы и холлы гигантские – трудно понять, в каком статусе при такой планировке оказывается человек: рабочий человек, советский человек, для которого, казалось бы, все и делалось.

И «Детский мир», здание, специально спроектированное для советского магазина, получилось для торговли не очень удобным. Его внутренняя территория вышла схожей с традиционным устройством замкового пространства, конструкцией аристократического дома, строго разделенного на избыточно обширные пространства для господ и более тесные помещения для обслуживания.

«Детский мир» – дорогое, многими любимое, неудобное здание. Оно вышло похожим на аббатство Даунтон, если позволить себе современное сериальное сравнение. Оно как сакральная, фамильная ценность, которую трудно использовать, трудно содержать, трудно окупить и очень сложно выпустить из рук.

Нет ничего ценнее детских впечатлений и запечатлений. Несмотря ни на что, вся страна своим семейным сокровищем считала воспоминания о посещении «Детского мира», подпитывая таким образом символическую ценность здания, которое в своем первоначальном виде прожило всего 50 лет.

БУРЯ И ТАЙНА

«Центральный Детский мир» изначально должен был стать уникальным сооружением. Для строительства особенного магазина выбрали архитектора с мировым именем. Алексей Николаевич Душкин к тому времени прославился станциями московского метро, которые действительно удивляли: «Кропоткинская», «Маяковская», «Площадь Революции», «Новослободская». Станция «Маяковская» получила Гран-при на Всемирной выставке в Нью-Йорке (1939 год). «Кропоткинская» – на выставках в Париже и Брюсселе.

Алексей Николаевич Душкин сразу, в 1953 году, когда начиналось строительство, получил нестандартное задание: очень быстро, всего за три года, до начала Фестиваля молодежи и студентов 1957 года, построить в центре Москвы остров детского счастья. Большой такой остров. Сразу были очевидны трудности строительства: сильные, в этаж, перепады по высоте боковых и центрального фасадов, непростая геометрия улиц.

Душкин А. Н. Универсальный магазин «Детский Мир». Интерьер. Перспектива главного торгового зала. Эскиз. 1954 г.

Калька, 49,2×41,5 см / ГНИМА им. А. В. Щусева

Сначала предполагалось, что частью нового здания в той или иной степени станет легендарный Лубянский пассаж. Начав работать, Душкин детально обследовал пассаж и пришел к выводу, что в этом нет смысла: надо строить новое здание на новом фундаменте с частичным использованием старых конструкций, фундамента и сводчатых подвалов. Так что предложение о реконструкции Лубянского пассажа Алексей Николаевич отклонил, и все здания в зоне строительства пошли под снос. В архитектурном сообществе это вызвало бурю возмущения, в наши дни, наверное, не обошлось бы без пикетов. Лубянский пассаж действительно жалко – великолепное было строение. Но Москва умеет съедать своих детей. Вообще же строительство «Детского мира» постоянно вызывало бурю возмущения. В чем-то эти бури были свидетельством обыкновенного корпоративного недовольства чужим успехом, войной амбиций, борьбой, так скажем, «старого и нового». Отчасти они были совершенно справедливы. Но такие различия всегда видны только по прошествии времени, с расстояния.

Одна из следующих бурь была вызвана нетривиальным решением: стало известно, что здание будут возводить метростроевцы, с которыми Алексей Николаевич привык работать. В центре Москвы яма, через год-другой фестиваль, нужно совершить подвиг, а метростроевцы лучше, чем многие другие, знают, что такое подвижническая работа.

Мало кто отдавал себе отчет, что выбор архитектора и строителей мог быть связан еще с одним важным обстоятельством. «Детский мир» строился через дорогу от здания КГБ, на тех же подземных коммуникациях, а также над действующими линиями метро. Существует недоказанное предположение, что именно под Лубянской площадью пролегает одна из веток кремлевского Метро-2, в те годы актуального и секретного объекта, а под зданием КГБ есть отдельная станция.

Душкин, проектировщик центральных станций и любимец Лазаря Кагановича, уже имел достаточный уровень доступа к секретным объектам и подписывал соответствующие документы. Да и строители – рабочая элита Метростроя – имели опыт работы на засекреченных объектах.

ЧТО В «ДЕТСКОМ МИРЕ» БЫЛО ХОРОШЕГО?

Четырехэтажные окна-арки, открытый фасад, декор, смело выполненный из алюминия (так, на станции «Маяковская» Душкин использовал нержавеющую сталь, делая аппликации на мраморе колонн, подчеркивая приход нового времени, новых материалов и новых эмоций). Эскалаторы внутри здания «Детского мира» – впервые в СССР за пределами метро – потрясали воображение. Понятно, что именно Алексей Душкин, с его метростроевским опытом, должен был впустить эскалаторы в торговые пространства.

Открытие магазина состоялось 6 июня 1957 года, и первыми покупателями стали работники Метростроя. Но потом он был уже открыт для всех желающих. В эти дни – и, по свидетельствам сотрудников магазина, много позже – посетители приезжали не столько за покупками, сколько за тем, чтобы прокатиться на «лестницах-чудесницах» между этажами и посмотреть на оформление помещения. Декоративные детали были выполнены из керамики, для внутренней отделки использовался белый мрамор, а светильники, вентиляционные решетки и лестничные ограждения, разработанные по авторским рисункам, изготавливались из чугуна и бронзы. Для деревянных элементов интерьера были выбраны ценные породы дуба и ясеня.

И все это удалось сделать даже несмотря на то, что во время возведения «Детского мира» изменилась сама концепция градостроительства. 4 ноября 1955 года ЦК КПСС и Совет министров СССР приняли постановление № 1871 «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве». Сталин умер, с ним вместе умер ампир. Генеральным секретарем ЦК КПСС стал Никита Сергеевич Хрущев, отец лаконичной архитектуры и знаменитых хрущевок (советских типовых панельных или кирпичных жилых домов с малогабаритными квартирами). Постановление «Об устранении излишеств…» стало манифестом новых принципов архитектуры СССР: быстрое, дешевое, типовое – это хорошо, а индивидуальные проекты с дорогими декоративными элементами – плохо. За год до завершения строительства «острова детского счастья» Никита Сергеевич заметил на партийной конференции: «Очень расточительно спроектирован “Детский мир”».

Пришлось учитывать новые веяния – отказаться от мозаичных панно и многих других декоративных элементов. Но все же «Детский мир» сохранил в какой-то степени шик ар-деко – и стал городским сокровищем. В том числе и из-за внутреннего наполнения детского пространства. Когда магазин только открылся, в нем был отдельный вход для покупательниц с маленькими детьми, обширная комната матери и ребенка, детское кафе и детская парикмахерская.

В 1950-х под сводами атриума, простирающегося на этажи вверх, была построена «Африка» – пальмы с матерчатыми листьями, бассейн, в котором плавали модели корабликов. Там же присутствовал доктор Айболит, а на пальмах резвились игрушечные мартышки.

– Я начинала работать в здании на Лубянке. Этот прежний детский магазин был для меня особенным местом, у меня к нему трогательное отношение. Когда ребенка везли в «Детский мир», это был настоящий праздник, – говорит Елена Алексеева, ведущий специалист договорно-правового отдела компании «Детский мир». – А перед Новым годом как он выглядел – ни на какую кремлевскую елку не надо было идти! Судя по воспоминаниям моих старших коллег, в советские годы оформительский цех (декоративно-художественный комбинат) работал великолепно. Праздничная экспозиция менялась к Новому году и к Первому сентября – и это были самые яркие дизайнерские решения. В шестидесятые в атриуме стояли Терем и Ладья, потом главное место занимали уже Часы-солнышко с кукушкой и движущимися фигурками, которые танцевали. Позже, в девяностые, когда у магазина начались трудные времена, центральный холл превратился в площадку для продажи дорогих автомобилей, а эти часы разобрали. По всей видимости, вся эта красота, шишки, фигурки пришли в негодность, и потом собрать их уже не смогли. Часы не восстановимы – сейчас в перестроенном здании есть другие, дорогие и современные, которые не вызывают у детей никакого замирания чувств.

– Но главное – коллектив, – продолжает Елена Алексеева. – Даже в рассказах моих старших коллег те времена выглядели легендарно. Какие же творческие люди работали в оформительском цеху «Детского мира», какие идеи они рождали! Так работали все интеллектуальные отделы старого магазина. Существовали специальные подразделения, которые тестировали игрушки и работали напрямую с игрушечными фабриками страны. Каждый взрослый там – это был ребенок. Но очень квалифицированный ребенок. Я рада, что этот подход к работе и традиции сохранены и в нынешнем коллективе компании «Детский мир».

Многие ветераны ЦДМ вспоминают: «Выйдешь после работы – в темноте витрины кажутся совершенно сказочными». Перестать удивляться не удавалось, каждый день красота грела сердце. А свои отделы к памятным дням (8 Марта, 23 Февраля) иногда оформляли сами продавцы – между секциями устраивались соревнования, а сотрудники декоративно-художественного комбината ходили и проверяли, удалось ли создать праздничное настроение. За лучшую выкладку секции премировали.

И, разумеется, в магазин посетителей привлекал товар. На прилавках общей протяженностью два километра красовалось все детское, что производили СССР и страны социалистического лагеря[6]6
  Социалистический лагерь, он же Восточный блок (Eastern Block), Коммунистический блок (Communist Block), – термин, использовавшийся на Западе во второй половине XX века для обозначения просоветских государств Центральной и Восточной Европы, Восточной и Юго-Восточной Азии во главе с СССР, являвшихся государствами «второго мира».


[Закрыть]. Среди покупателей было много приезжих – около двух третей, москвичи же составляли только треть. Главный детский магазин постоянно хорошел. Тут продавали самое вкусное в стране мороженое – один и тот же цех его делал для ГУМа, ЦУМа и «Детского мира». На Новый год действительно ставили елку, одну из самых красивых в Москве, и устраивали ярмарку новогодних украшений – сейчас, кажется, все эти игрушки занимают место в элегантных коллекциях ретросоветского, а тогда «в шарах отражался мир».

В 1960-х в СССР случился расцвет вендинговых автоматов, и магазин не отстал от моды. Вывеска гласила: «Продажа штучных товаров без помощи продавца». Такие автоматы продавали преимущественно канцтовары, и выставлялись они в атриуме в августе, во время школьной ярмарки, чтобы не перегружать продавцов.

Татьяна Коршунова, ведущий менеджер отдела категорийного менеджмента компании «Детский мир», говорит о том, что особой популярностью пользовались автоматы, которые не продавали карандаши, а точили их: «Там всегда стояла очередь. Кажется, это было бесплатно. Карандаши ведь продавались в коробках, и они были незаточенные. А автомат точил их в одну секунду: и стружка, и идеально ровный кончик. Это был очаровательный аттракцион».

– В только открывшемся магазине было что-то особенное и для работников, – Светлана Алексеевна Шабанова, многолетний председатель профсоюзного комитета «Детского мира», естественно, знает обо всех возможностях и привилегиях, которые предоставлял сотрудникам ЦДМ. – Для нас, молодых продавщиц 1960-х годов, на крыше открыли солярий. Вид с крыши магазина великолепный – Кремль, река, университет, город. И поначалу кино нам показывали в Белом зале. Два сеанса после первой смены – в четыре часа и в шесть. Так было в 1963–1965 годы. Мы не рассуждали о том, нравится или не нравится нам в магазине (хотя бывало, что пришлые люди стонали, как в фильме «Чародеи»: «Что это за лабиринт, как я отсюда выберусь?»). Да, коридоры, семь этажей. Но он был родным домом. Мы знали в нем каждый закоулок. Мы любили его.

ЧТО БЫЛО ПЛОХО?

Даже самые доброжелательные критики были вынуждены признать неудачу здания «Детского мира» именно как сооружения, готового принять на себя функции торговой площадки. В книге «Зодчие Москвы. XX век»[7]7
  Астафьева-Длугач М. И., Волчок Ю. П., Журавлев А. М. Зодчие Москвы. XX век. М.: Московский рабочий, 1988.


[Закрыть] есть такие слова: «Архитектурно-планировочное решение универмага не совсем удачно. Сложная неправильная конфигурация плана обусловила наличие ряда неудобных помещений».

– Тогда облик «Детского мира» внутри был просто ужасный. Громадные коридоры, лестницы, проходы, идешь там – с ума сойти можно. Не везде работали эскалаторы, чтобы подняться на четвертый этаж. А там еще пятый этаж, который тоже надо было как-то задействовать, – рассказывает Вячеслав Анатольевич Коровин. – В итоге верхний этаж стоял пустой, в подвале были неиспользуемые помещения. При этом огромные лестницы. Здание было неэффективно построено как торговый центр, но при этом с советских времен «Детский мир» пользовался громадной популярностью.

В общем, подземные дворцы давались Алексею Николаевичу Душкину явно лучше, чем наземные магазины для детей.

– По лестницам стояли тысячные очереди – в итоге получалось ощущение скорее тесноты, чем пространства, – говорит Светлана Алексеевна Шабанова. – И одновременно – высочайшие потолки атриума… нет, наверное, было смешение тесного и огромного. Но – многое менялось к лучшему. Скажем, когда мы начинали работать на первом этаже, то постоянно мерзли. Двери не закрываются, в магазине же несколько линий, несколько входов – сквозняки гуляют, как хотят. Мы все кутались – носки, платки. Прятали кофты под халатами, чтобы иметь достойный вид. Но потом в дверях сделали тепловые завесы, и стало значительно легче.

В «Детском мире» можно было заблудиться.

Александр Щербак / ТАСС

Почти сразу выяснилось, что в магазине не хватает туалетов, что посетители легко могут запутаться в переходах, что вентиляция оставляет желать лучшего, а летом люди задыхаются в очередях.

«В духоте и толкотне нового магазина “Детский мир” на площади Дзержинского протолкнулись к прилавку обувного отдела. Было так жарко, что пот стекал горячей струйкой по позвоночнику. Казалось, что вся Москва сбилась в этом центральном магазине накануне открытия нового учебного года», – вспоминал Юрий Кувалдин в рассказе «Школьник»[8]8
  Кувалдин Ю. А. Счастье. Повести. М.: Книжный сад, 2011.


[Закрыть].

А потом обнаружилось, что из-за неудачной конструкции перекрытий кирпич с годами стал отсыревать. Спешка и нехватка добротных строительных материалов и реально квалифицированных строительных рабочих с годами сказались на качестве здания. Разносортный кирпич в составе стен, плиты, лежащие криво… Но обо всем этом стали говорить и писать только через 50 лет.

Дом не может жить меньше человека – перед нами удивительный казус советского времени, в котором легендой успело стать здание, прожившее столь недолго. В 2008 году АФК «Система» начала его реконструкцию, потому что «конструкции находились в предаварийном состоянии: техническая экспертиза обнаружила трещины в кирпичной кладке и перекрытиях и коррозию на несущих балках». «Здание внутри превратилось в полную рухлядь. Без подведения под него единой фундаментной плиты оно рухнет через несколько лет», – говорил Сергей Калинин, президент начавшей реконструкцию компании «Галс-Девелопмент». Закончили переделку здания уже другие собственники, согласные с экспертизой «Галса» и полностью выпотрошившие и перестроившие внутренние помещения здания, что понравилось далеко не всем архитектурным экспертам и горожанам.

«Это здание было для нас целой вселенной», – говорила Светлана Шабанова, пришедшая в «Детский мир» в 1963 году ученицей продавца и проработавшая в магазине больше 40 лет. Что ж, это была очень яркая и стремительно схлопнувшаяся вселенная. Оставившая после себя память, на которую можно опереться.