Текст книги "Вам не показалось"

***

Карменсита закрыла глаза, прижавшись руками к шершавой коре дерева, замерла, вдыхая смоляной аромат и слушая шум листьев… а когда открыла их – увидела, что стоит на морском берегу и вокруг – лето. Море звало Карменситу, и она направилась к нему. По дороге она видела, как в старомодном кресле-качалке сидит пожилая женщина и вяжет свитер, возле нее стоит небольшой деревянный столик, накрытый белой ажурной салфеткой, а на нем – чайник и керамическая кружка с дымящимся травяным чаем. По самой кромке воды промчался мимо Карменситы немолодой, но вполне импозантный мужчина, на котором не было ничего, кроме цветастых шорт-бермудов и забавной гирлянды из оранжевых цветов. Он с восторгом шлепал босыми ногами по мокрому песку, поднимая после себя фонтанчики брызг. Еще дальше, уже по колено в воде, Карменсита вдруг заметила неподалеку от себя лодку, в которой сидел рыбак. Лодка подплыла чуть ближе, и Карменсита узнала в рыбаке вчерашнего официанта Василия. Но теперь он был чрезвычайно серьезен и смотрел только на поплавок – сосредоточенно, но не напряженно.

Карменсита сделала еще несколько шагов, и вдруг ей показалось, что она слышит музыку. Она никогда раньше не слышала эту мелодию, но, если бы могла писать музыку, написала бы именно эту, чтобы выразить все, что творилось в ее душе. Во рту появился привкус пинаколады, нежный и сладкий. Сомнений не было – эта музыка и этот вкус пробивались сквозь толщу воды, из глубины моря. Карменсита нырнула и поплыла… или полетела к своему дому, где ее ждали счастливые люди, прекрасная музыка и черный дракон, посвятивший свою прошлую жизнь выслушиванию бредовых рассказов – ради того, чтобы встретить ее глаза…

Эпилог

 
Мы сошли с ума, но мы не скажем никому.
Мы сошли с ума, и мы шагаем в темноту.
Найти любовь и посмотреть в ее глаза,
Чтобы до конца сойти с ума.
 

(с) «Агата Кристи»

После эпилога

На следующее утро из номера пятьсот двадцать пять вышла та самая дама, которая поселилась там вчера в середине дня. Она спустилась в ресторан, и там ее встретил недавно заступивший на свою смену официант Сергей.

– Что желаете на завтрак?

Дама окинула беглым взглядом меню.

– А вы можете приготовить омлет по-испански?

– Нет, – смутился Сергей, – у нас такого не бывает.

– Очень жаль, – огорчилась дама, – я привыкла есть на завтрак именно омлет по-испански, а не что-то другое.

– А вы знаете, – нашелся Сергей, – тут неподалеку есть ресторан «Самоварофф», так у них там шеф-повар – испанец, он наверняка вам приготовит этот омлет.

Дама решила позавтракать там.

– Уходите? – за стойкой ресепшен сегодня дежурила такая же миловидная, улыбчивая девушка, как вчера, но с другим именем на бейджике.

– Да, меня не будет около часа, – ответила дама.

Несколько минут спустя девушка за стойкой ресепшен нажала на кнопку связи с горничной.

– Марина, сделай уборочку в пятьсот двадцать пятом…

Москва, 2003

Служба определенности

Маришка крутится перед зеркалом в примерочной кабинке и уже в который раз переодевается в темно-синее платье с аккуратной белой строчкой по бокам. Ах, какое платье! Она в нем будто выше и стройнее становится, лицо преображается без всякой косметики, а в глазах играют веселые огоньки. Но они моментально гаснут, Маришка грустно вздыхает…

Возле кабинки томится Инка, ее подруга, с которой вместе в магазин пришли.

– Мариш, да купи ты это платье! Тебе же идет. И не так уж дорого!

– Ну да, не так уж дорого, – эхом повторяет Маришка, – но все равно это деньги! Не знаю, сейчас все так неопределенно… Вдруг я сегодня куплю это платье, а завтра меня уволят? У нас без конца сокращения!

– Ну если даже сократят – у тебя же Сашка есть. Не помрешь ты с голоду, пока будешь новую работу искать

– Не знаю, у Сашки тоже все непросто на работе… Да и у нас с ним как-то не ладится последнее время… Ты же знаешь, как сейчас: все на нервах!

Маришка выходит из кабинки и отдает платье продавщице:

– Спасибо, я еще подумаю.

– Мариш, ну нельзя быть такой трусихой! – Инка вечно пытается ее воспитывать. Вот и сейчас опять начала: – У всех неопределенность сейчас, время такое. Так что теперь – красивое платье не покупать? Вот купила бы его – может, и с Сашкой отношения бы наладились, – Инка заговорщически толкает ее в бок.

– Да ну тебя, – отмахивается Маришка, – не до этого мне сейчас. Я вообще не понимаю, как на что-то решиться, если не знаешь, что будет дальше…

– Что-то ты совсем раскисла, подруга! – ворчит Инка. Думает, может, в кафе ее позвать, сесть за столик у окна, заказать карамельный латте с эклером, как они любят… Но вовремя спохватывается, что сейчас эта идея не прокатит. Опять ведь траты, а кругом сплошная неопределенность.

Они выходят из торгового центра с его вечным праздником разномастных соблазнов и оказываются на осенней улице под моросящим дождем. Инка открывает зонт и берет подругу под руку. Хорошо, что у Инки есть зонт! Маришка давно не заглядывает в прогноз погоды, ей как-то все равно.

– Девушки, извините, я случайно услышал ваш разговор… – Мужичок непонятного возраста в длинном плаще цвета мокрого асфальта топчется напротив них.

– Рекламный агент или пикапер? – хором думают подруги. Инка уже готовит отповедь, годную в любом из этих случаев.

– Я и сам ужасно боюсь неопределенности, – продолжает меж тем незваный собеседник. – Прямо ни есть, ни спать не мог, а она все больше и больше! Вы не сочтите за рекламу, я просто по-человечески помочь хочу.

Он протягивает Маришке визитку, она скорее на автомате, чем из интереса, берет ее и, не глядя, кладет в карман.

– Вы знаете, что есть у нас в городе Служба определенности? Многие не знают про нее, а она есть! Я сам только в прошлом месяце про нее узнал. Хорошая служба, нужная. Я у них заказал определенность в самом важном для меня, чтобы дома и на работе все стабильно было. И теперь живу спокойно, с уверенностью в завтрашнем дне.

Маришка слушает вполуха и слегка кивает, даже благодарит. Просто из вежливости.

– Ну что, пойдешь в Службу определенности? – весело подначивает ее Инка, как только мужик остается позади. – Сходи-сходи!

– Чего только не придумают, чтобы на дураках заработать! – ворчит в ответ Маришка. – Еще один лохотрон!

***

Придя домой, Маришка вынимает из кармана куртки перчатки, и на пол падает визитка – та самая, что ей всучил тот странный тип возле торгового центра. Она уже и забыла про него, пока шла домой.

На визитке действительно так и написано: «Служба определенности. Приемные часы: пн. – пт. – с 10:00 до 20:00, сб. – с 10:00 до 17:00, вс. – выходной. Адрес: Малый Треугольный переулок, дом 17, телефон…» В правом верхнем углу красуется непонятный символ, видимо, придуманный лихим рекламщиком.

Еще минуту назад Маришка хотела выбросить визитку и засесть за просмотр очередного сериала – единственной ее отдушины в последнее время. Хоть как-то позволяет отвлечься от мрачных мыслей и постоянной тревоги о будущем. Но внезапно мелькнула безумная мысль: «А вдруг?!» Звучит совершенно по-идиотски, конечно, и действительно похоже на лохотрон. Но что, если это какая-то новая технология? В конце концов, мобильные телефоны каждый год новые версии выпускают, иногда с такими обновлениями, что вообразить было невозможно! Может, и здесь какая-то инновация, например, на нейросетях или еще на чем-то малопонятном для тех, кто в этом не разбирается.

– Съезжу завтра, посмотрю, – решает Маришка, – в конце концов, что я теряю? Мошенников я за версту почую, развернусь и уйду, если что.

На следующий день погода снова не радует: промозглая сырость, на асфальте блестят осколками разбитого зеркала застывшие за ночь лужи. Хорошо хотя бы нет дождя.

Маришка выходит на ближайшей станции метро и забивает адрес с визитки в «Яндекс-карты» на телефоне. Но это явно тот случай, когда карта не совпадает с территорией. Вскоре она упирается в забор строительной площадки, хотя, судя по карте, здесь должен быть проход. Вокруг, как назло, никого нет. Она уже не рада, что ввязалась в эту авантюру, бредет вдоль забора, надеясь выйти хотя бы на людную улицу, как вдруг навстречу идет коренастый мужичок в спецкостюме местной службы энергоснабжения.

– Вы не подскажете, где здесь Малый Треугольный переулок, дом 17? – кидается к нему Маришка.

– А черт его знает! – внезапно заводится электрик и сердито взмахивает руками. – Чего это у вас там, карта? – кивает он на телефон.

– Да, вроде в той стороне, – робко говорит Маришка и показывает ему сбившийся с курса навигатор.

– Так это минут двадцать туда идти! Чего они пишут двенадцать минут? Ну это если бегом бежать разве что! А сейчас еще и дорога такая, что черт-те что! А вам туда зачем? Что там находится?

– Там… Служба определенности.

– Никогда о такой не слышал! Придумают всяких служб, дармоеды! Их давно всех закрыть пора!

Служба определенности оказалась самым обычным с виду служебным зданием. Трехэтажный особнячок, затерявшийся среди панельных пятиэтажек. Как только Маришка вошла внутрь и закрыла за собой тяжелую дверь, к ней подскочил жизнерадостный юноша в деловом костюме. Судя по бейджику на лацкане, звали его Никодим.

– Здравствуйте! Вы у нас впервые? Могу я вам чем-то помочь?

– Я… впервые, да, – смущенно говорит Маришка. – Мне сказали, что… ну, что у вас можно определенность заказать… чтобы все в жизни стабильно было… чтобы никакой неопределенности!

– Конечно можно! – улыбается в тридцать два зуба Никодим. – Давайте я вас провожу в отдел обеспечения стабильности. Пройдемте по лестнице на второй этаж!

Пока они идут к лестнице, Маришка осматривается. По виду обычная контора, как районная служба одного окна или те же электрики. Вдоль одной стены – стулья со скучающими посетителями в ожидании своей очереди, напротив них – кабинеты с номерами. Даже есть электронная очередь, кулер с питьевой водой и кофейный автомат.

На втором этаже та же самая картина. Никодим выдает Маришке талончик с номером семнадцать (и дом 17! – замечает она), усаживает на стул напротив кабинета, который почему-то без номера. Прямо над ним электронное табло, где высвечиваются номера.

Не успевает Маришка выпить кофе со сливками из картонного стаканчика, как над дверью кабинета высвечивается ее номер. Она залпом допивает непонятного вкуса напиток (главное, что горячий и может согреть после промозглого холода снаружи) и заходит внутрь.

– Присаживайтесь, Марианна Алексеевна! – пожилая дама в элегантном платье дымчатого цвета делает приглашающий жест рукой. На ее среднем пальце сверкает граненый раухтопаз в простой оправе.

«Интересно, откуда она знает мои имя, отчество? – думает Маришка. – Я же никому здесь не говорила…»

Она садится в кресло напротив элегантной дамы, и оно оказывается неожиданно уютным, будто сделанным для нее на заказ.

– Значит, устали от неопределенности? Понимаю вас. Сейчас такое время, многие к нам обращаются. Желаете по всем сферам жизни контракт на стабильность и определенность заключить? Или только по некоторым из них?

– Ой, я даже не знаю… А по каким, например, сферам жизни?

– Например, только для семейной жизни. Или для отношений с конкретным человеком. Можно на работу в целом или, допустим, на один проект.

– Давайте на все сразу! – выпаливает Маришка и сама удивляется такой решимости. – Чтобы во всем определенность была!

– – Хорошо, можно на все, – кивает дама, – расценки наши знаете?

«Ну вот, расценки… Что я сразу не спросила? Вдруг очень дорого?» – пугается Маришка.

– Нет, деньги нам платить не нужно, – улыбается дама, явно угадав ее мысли, – за определенность вы платите всеми неожиданностями, которые могли бы с вами произойти за все время действия контракта.

– А, это пожалуйста! У меня уже вот где эти неожиданности! – Маришка подносит два пальца к своему горлу и закатывает глаза. – Они мне и даром не нужны! А на какой срок заключается контракт?

– Обычно на год. Потом можно продлить, если пожелаете.

– Конечно пожелаю! А можно сразу на пять лет заключить? Или на десять? Вдруг у вас большая очередь будет в следующем году?

– Вы знаете, не нужно так горячиться. За год многое может произойти…

Дама протягивает Маришке контракт, он уже отпечатан на принтере, и там все ее данные: фамилия, имя, отчество, адрес, место работы…

«Интересно, откуда им все обо мне известно? – удивляется она. – Хотя… все эти конторы общаются же друг с другом, у них в интернете общие базы есть, так что…»

Она подписывает контракт, и на душе сразу становится спокойнее.

«Зайду по дороге домой в кофейню, возьму карамельный латте с эклером, посижу за столиком у окна… – решает она. – Пусть на улице хоть град будет, хоть ливень! У меня теперь все стабильно, никакой неопределенности!»

***

Они сидят с Инкой в кафе в канун Нового года. Елка мигает разноцветными огнями посреди зала, неизменный Jingle Bells льется из динамиков, за окном редкие снежинки задумчиво планируют сверху вниз.

Маришка берет пару очень креативных эклеров: один манговый, а другой с маракуйей. Оба украшены кремовыми узорами и по вкусу действительно напоминают одноименные фрукты. Инка, как всегда, решает попробовать что-то новенькое, на ее блюдце красуется рождественский рулет, посыпанный разноцветной крошкой поверх зеленых листьев и красных ягод остролиста из глазури.

– Так ты решила не рассылать резюме? – спрашивает Инка, цепляя серебристой ложкой взбитые сливки с рождественского латте.

– Да нет, у нас все хорошо на работе, зачем что-то новое искать?

– Но ты же говорила: сокращения, никакой стабильности. Да и должность свою ты уже переросла.

– У нас уже закончились сокращения. Да меня и собирались сокращать, Павел Дмитрич мной доволен, ему нравится, как я аналитикой занимаюсь, как отчеты пишу. Мне сама Дурьянова сказала!

– Поня-я-ятно, – тянет Инка с едва заметной ноткой иронии. – А мне казалось что тебя интересует карьерный рост… Ну главное, что ты довольна. А как с Сашкой у тебя?

– Тоже все хорошо. По вечерам больше на задерживается в своем агентстве, вместе ужинаем, телик смотрим… А еще мы же на фитнес абонемент взяли! Ходим вместе по субботам теперь. А у тебя как?

– А я недавно ездила в командировку в Калининград. Зашла вечером в музей, а у них, оказывается, есть экскурсия по ночному городу, я там с такими клевыми чуваками познакомилась! У них свое производство…

Когда Инка начинает рассказывать о своей жизни, Маришка довольно быстро теряет нить повествования и слушает вполуха, слегка кивая. Как это ее подруге удается вечно встревать в невероятные истории и что ей в этом нравится, Маришке непонятно. Но при этом так приятно наслаждаться стабильностью в собственной жизни на ее фоне!

В самый разгар Инкиного рассказа дверь кафе открывается и в зал врывается жизнерадостный карапуз лет четырех в ярко-красной куртке. С радостным визгом он кидается к витрине с пирожными и ложится на нее, растопырив руки.

– А вот и мои пришли! – смеется Инка. – Лексус, как всегда, впереди всех и хочет все и сразу!

– Девчонки, вот вы где! – Инкин муж Егор машет им рукой. Рядом с ним Лизавета, важничает и показывает, что она уже взрослая, не то что ее глупый братишка.

– Как подрос твой Лексус! – говорит Маришка.

– Да, быстро они растут… – отвечает подруга и деликатно замолкает.

Маришка уже давно хочет детей, но Сашка все говорит, что не готов. Надо пожить для себя, выйти на новый финансовый уровень… Так и говорит – наслушался всяких бизнес-гуру! Может, теперь наконец решится, когда все стабильно у них…

***

– Ты уже слышала? Кулебякина теперь начальник отдела!

Не успевает Маришка усесться за свой рабочий стол, а главная сплетница их конторы Надя Сервюгина тут как тут. Конечно, со свежими новостями. Обычно она трещит без умолку про сокращения, любимая ее тема. Кого уже рассчитали, кому за что пригрозили, а кого, по слухам, собираются уволить или в малоперспективный филиал сослать. Ей сама Леночка рассказывает, директорская секретарша, они лучшие подруги.

Но сегодня новость другая, оказывается, не всех увольняют или отправляют в ссылку. Кому-то повышение дают. И Маришке почему-то становится неприятно, обидно как-то. Она ведь дольше Кулебякиной здесь работает, и квалификация у нее повыше будет. Не то чтобы она сильно хотела повышения, но в душе надеялась, что предложат хотя бы.

Весь день у нее все из рук валится. А тут еще девчонки из соседнего отдела обсуждают Мануфрину, которая недавно в Лондон поехала на стажировку, новые технологии осваивает. Маришке давно хочется в Лондоне побывать. Но одной ехать страшновато, а Сашку не вытащишь никуда, он домосед. Вот бы на стажировку! Ну почему ей не предлагают? Она не знала даже, что такая возможность есть…

Едва дождавшись конца рабочего дня, Маришка бежит в кафе. Как хорошо, что они как раз на сегодня с Инкой договорились встретиться посидеть. А то уже больше месяца не виделись!

– Ну почему мне ничего не предлагают? – чуть не плачет Маришка. – У других и заграничные стажировки, и повышения… А я как сидела со своими аналитическими отчетами, так и сижу!

– Так ты с директором говорила? Ты у него спрашивала насчет повышений? Или стажировок?

– Я говорила, правда, давно… Он тогда сказал, что очень ценит меня как сотрудника и все такое… А насчет повышения ничего толком не сказал.

– Но ты же сама все время говоришь, что тебе важна стабильность, – Инка удивленно пожимает плечами. – Повышение – это стрессы, да и поездки тоже. Все время то одно, то другое, вечные сюрпризы, приходится на ходу разбираться. Мне, например, все это в кайф. А тебе вряд ли понравится.

Маришка смотрит на подругу и понимает, какие же они разные. У Инки только один раз в жизни был период затишья, после института. Она вроде как решила, что пора остепениться. Замуж вышла за Николая – однокурсника, который давно за ней хвостом ходил. Правда, он такой скучный и нудный, что у Маришки от него скулы сводило. Но Инка решила, что они с Колей прекрасно дополняют друг друга. Вроде как студенчество закончилось, а взрослая жизнь – это ответственность и стабильность. Она даже на работу в какую-то госконтору устроилась, тоже скучную, зато со стабильной зарплатой.

Правда, наелась она такой «взрослой жизни» буквально через три месяца. Брак ее разлетелся в клочья, с Николаем они разбежались, и с работы Инка уволилась. Осталась без мужа, без работы, в съемной квартире… и беременная Лизаветой. Несмотря на уговоры родственников вернуться к мужу или в родной город, отправилась искать новую работу. И ведь нашла то, что нравится! На пятом месяце беременности ее взяли, договорилась, что из дома будет работать после родов. Как она со всем этим справилась?

– Хорошо тебе, ты такая смелая! – вздыхает Маришка. – А я… Конечно, я хочу чего-то нового… Но, наверное, стабильность мне важнее, ты права.

А сама вспоминает Службу определенности и свой контракт с ней. «За определенность вы платите всеми неожиданностями, которые могли бы с вами произойти за все время действия контракта», – звучат у нее в голове слова улыбчивой дамы с раухтопазом на среднем пальце.

***

С утра пораньше зарядил противный мелкий дождь. Вроде и не ливень, но на улицу выходить совсем неохота. Маришка вместе с Сашкой сидят на кухне, пьют чай с пирожками из соседней пекарни. Маришка сегодня утром сбегала купила специально к завтраку. Очень хотелось порадовать любимого мужа, тем более что он свалился с простудой. Будет теперь целую неделю дома сидеть, лечиться.

Но вот пирожки съедены и чай выпит. Маришка привычно целует мужа в щечку перед уходом, берет зонт и выходит в серую морось. Хорошо, что до метро совсем недалеко.

На работе все как обычно. Все сидят, уткнувшись в мониторы, и сосредоточенно стучат по клавишам. Надя Севрюгина со свежей порцией слухов про сокращения ищет, кому бы их рассказать.

Внезапно у Маришки звонит мобильник – это Сашка, в рабочее время у нее телефон поставлен на «белый список», только для самых близких. Она слушает его голос и… холодеет от ужаса. Пришли анализы, и оказалось, что это не простуда вовсе, все куда серьезнее. У Маришки голова идет кругом, она даже не расслышала название какой-то редкой болезни, к которой у Сашки, оказывается, наследственная предрасположенность.

– Доктор сказал, что это не так уж опасно. Нужно будет соблюдать постельный режим какое-то время, лекарства принимать, – Сашка старается держаться бодрячком, но у самого голос дрожит. – Ну и вообще себя беречь. Ты же знаешь, врачи всегда так говорят. Диета, режим, никаких стрессов… Работать лучше дома…

У Маришки едва хватает сил сказать Сашке «до вечера!» и она выскакивает в коридор, мчится на пустую лестничную клетку, уже не сдерживая рыданий.

«Ну почему, за что такое моему Сашеньке? Он же такой хороший! Всегда за здоровьем следил! Вон сисадмин наш Кирюшка вообще из баров не вылезает и жрет вечно фастфуд – а все нипочем! Лучше бы это он заболел! Нет, нельзя так думать о людях… Но за что такое Сашульке моему?»

Мысли мечутся как бешеные у нее в голове, она стоит у окна и ревет. Хорошо, что на лестнице никого нет в рабочее время. Маришка знает, что у нее всегда так, если что-то страшное случилось. Сперва надо прореветься, а потом ясность наступает и спокойствие. Относительное, конечно, но по крайней мере возвращается способность связно говорить и думать о случившемся без истерики.

Вот и сейчас так. Всхлипывания утихают, и тут приходит мысль: «А как же мой контракт со Службой определенности? Там же черным по белому написано что они гарантируют стабильность, в том числе в семейной жизни. Так почему вдруг такое? Я же счастливой семейной жизни хотела! А тут ни счастья, ни стабильности! Завтра же пойду к ним разбираться!»

– Так, давайте смотреть наш с вами контракт, – Маришка сидит в том самом кабинете, что и в прошлый раз. Дама с раухтопазом на среднем пальце приветливо ей улыбается.

– Да, посмотрите, пожалуйста! – у Маришки голос предательски срывается на мышиный писк. – Я же просила стабильности! И всеми неожиданностями за это заплатила! Почему эта страшная болезнь? За что нам такое?!

Дама листает подшитые в папку листки бумаги и устало вздыхает:

– Вы же хотели стабильных отношений с вашим супругом? Верно?

Маришка печально кивает.

– Ну так вот. Болезнь была единственным способом сохранить ваши с ним отношения, да еще на стабильном уровне. К сожалению, – она кидает сочувствующий взгляд на Маришку и снова погружается в бумаги, – понимаете, у вашего мужа на работе появилась новая сотрудница. У них возникла взаимная симпатия. Пока что все невинно, но уже через пару месяцев с высокой долей вероятности у них начнется сперва интрижка, а потом все перейдет в серьезные отношения. В семье у вас начнутся конфликты, и через год-полтора все закончится разводом.

– Не верю я ни единому вашему слову! – кричит Маришка. – У нас с Сашей все хорошо, мы любим друг друга!

Но сама вспоминает, что и правда последние дни ее Сашка был какой-то рассеянный, где-то витал, что ли. Да и любовь, конечно, не та уже, как восемь лет назад, когда они только поженились… Но это же у всех так бывает! Сперва влюбленность, конфетно-букетный период, а потом – спокойная семейная жизнь…

– Да вы не волнуйтесь, Марианна Алексеевна! – продолжает между тем дама. – Эта болезнь не такая уж опасная. Правда, вашему Саше придется большую часть времени дома проводить, ну так вы будете за ним ухаживать, он всегда будет рядом с вами. Все будет стабильно и по расписанию, как вы и хотели.

– Не такой стабильности я хотела! И вообще, что значит «с высокой долей вероятности будет интрижка, которая потом приведет к разводу»? А если я буду очень стараться сохранить семью? Есть же хоть какая-то вероятность, что я смогу это сделать?

– Какая-то есть, но небольшая…

– Так, знаете что? – Маришка решает взять быка за рога. – Я привыкла с цифрами работать, вы мне, пожалуйста, точно скажите! Сколько процентов вероятности этой интрижки? Развода? И еще… Вы можете сказать, насколько увеличится эта вероятность, если я… ну, например, больше времени буду с мужем проводить? Прическу новую сделаю? Книжки почитаю о том, как семью сохранить, к психологу схожу? Ну и вообще – много же чего можно сделать!

– А вот это уже не к нам, – дама разводит руками, сверкая раухтопазом, – это в Службу расчета вероятностей. Они нам дают сигнал, если появляется угроза стабильности для кого-то из наших подопечных. И мы принимаем меры. Но точных цифр мы не знаем, это только у них. Дать вам адрес?